Опосля тохо как Галипа-Огонь расколотил войско баронов в холмах и с победой возвернулся в город, наступили хорошие времена. Вскоре взяли замок: старого барона-скотину вдернули, молодого сперва оскопили яко вола, потом ослепили и тожа вниз головой покудава не лопнула башка, дочерей бросили толпе, самую младшенькую взял себе в полюбовницы сам Галипа — все были довольны, крепко гуляли ажно седмицу. —
Галипа — это рыжий, одноглазый атаман? — уточнил Дримм.
Он самой — бастрюк барона, тоха не нашенского, а ригуцевского. Так вот, месяц все мололось хорошо: налоги отменили, всем хозяйствам отсыпали зерна из замковых амбаров, кой-кому прирезали баронской пахотной землицы, другим дали выпасы и пару овец или корову, всем разрешили без счета собирать яблоки в садах и охотиться в лесу, многие наши девки выскочили за разбогатевших лесных братьев (повстанцев). А потом через месяц сладкой жизни все и началось, да как закрутилось сразу погано что и не передать! В Галипу будто демон вселилси: сперва он повесил многих своих старых дружков, особливо тех, хто в городе им помогал. Орали, что оне хотели Галипу отравить и призвать в правители барона из соседнего баронства. Мало хто поверил в такую небылицу, но на рожон переть нихто не стал. Потом многие локти грызли — тода ещо навалившись всем миром Галипу можа было остановить. —
Ты знаешь такого Утвегара, владельца таверны? — спросил о судьбе старого знакомого Дримм.
Как не знать, — закивал крестьянин, — уважаемый человек и при бароне, и после... Галипа яго и крикнул главарем заговора. Вздернули яго среди прочих, но перед тем Галипа на виду у всего города самолично выдавил яму пальцами глаза, тока по виду яму ужо все равно было — так измордовали яго галиповы прихвастни. С той казни все и покатилось под уклон: кажный день Галипа какого-нябудь казнил лютой смертию, по-простому вешал, выдавливал глаза, лишал дома и определял в общие батраки. —
Это как? — не понял Дримм.
Крестьянин услужливо объяснил:
Такого лишали всяго имущаства, дажо одежи, брили налысо, на бритом выжигали клеймо и заставляли трудиться на любых работах, на каких прикажут, хоть землю копать, хоть раком пыхтеть — не важно баба ты али мужик. Последнему рабу не пожелаешь такой судьбы! Тех, хто в поле трудится, обложили такими налогами, каких при бароне и не слыхивали, опять заповедали яблоки собирать и в лесу охотиться, часть земли даденой отобрали будто в собственность города и заставили на ней за так горбатиться два дня в седмицу, а хто провинится, тохо и полную седмицу заставляли, а если не всхочет, в батраки. Лавки все позакрывались — кусок ткани стало негде купить. Дальше больше: дочка баронская померла, и Галипа обвинил в том жрецов храма Мот — разграбил храм, жрецов убил, главному выдавил глаза на площади и слепого бросил голодным собакам на съедение. В народе, и в городе, и у нас кликнули, что Галипа сам девку задавил, когда поял — много ли ей надо в 12 годков? А на жрецов напраслину навел, чтоба их обхапить! Народ тода дюже поднялся. Тока не сладили с Галипой — всех извел, хто противо нехо попер, досталось и тем, хто смирно сидел. Опосля Галипа совсем озверел: ужо без всякой небылицы пустил на распыл все остальные храмы и на Гильдии полез. У нас три Гильдии то было: магов, воинов и воров. В одну ночь он все их и тохо! Никто не знает, как он с магами сумел управитьси, но умудрилси без шума обернутьси — брешут, тела из гильдии два часа таскали. С воинами так не получилось: к тому времени мало их осталось, но бой оне учинили крепкой — положили Галипиных извергов без счету! С ворами муть — сгорела гильдия, а шо там было и хто, неизвестно, тока потом Галипины изверги ходили по всем домам искали воров — мужиков били страшно, лицом в навоз макали, заставляли лизать сапоги, тем хто сопротивлялся, вспарывали животы и набивали землей, девок, овец и свиней портили. Опосля девок спорченных оставили, овец и свиней уволокли, то ли дальше портить, то ли жрать. —
И ты лизал? — не мог удержаться от вопроса Дримм.
Жить захочешь, не то что сапоги, жопу полную говна вылижишь, — простодушно ответил крестьянин и продолжил делиться про райскую жизнь, что наступила под властью победивших борцов за свободу.
Дримм слушал рассказ селянина со сложными ощущениями — фейри чувствовал свою вину в том, что произошло. Так случилось, что он дважды лечил раненых повстанцев: если бы в первый раз не вылечил несколько десятков бойцов, то возможно они не захватили бы город, если бы не помог во второй, возможно баронский замок сумел бы устоять и дождался подмоги. Наверное его чувства могли бы понять жители Киева, те самые жители, что носили майданутым бандерлогам-укропам горячий борщ и галушки, а потом поняли, кого они кормили на свою голову. Конечно в отличие от них Дримма не люстрировали путем помещения в мусорный бак, не вышвыривали из квартиры за долги, не обливали зеленкой на параде в честь Победы и не избивали за русскую речь, но все равно ему было неприятно, как будто именно он подвел, даже предал жителей этого города. Если бы знать заранее...?!
Тут ужо всем стало на все насрать: на землю, на дома, на урожай, на отцовские могилы — тока бы свалить отседва куды угодно, хоть под самого жесткого барона, потому как всяко лучше чем под Галипой гореть. Да поздно спохватились — хто поумней давно удрал, а тем, хто поглупей, не дали конные патрули на дорогах и засады лесных братьев на всех тропах. Кого ловили, сразу клеймо на колган и в батраки, имущество ихнее делили межу галиповыми прихвастнями. Совсем пошли чумные времена: ни просвету, ни продыху, ни жратвы, ни отдыху, ничего, тока работа, побои, голод и так от зари до зари. Бабы все порванные ходили, плакали, часто руки на себя накладывали, дети многие, особливо мелкие самые, померли, про стариков и не говорю. За полслова забирали, нихто из тех хого забрали НИКОГДА не возвращался, да и так забирали целыми семьями не знамо за шо. Мне самому ноги ломали за то шо не понравилось как я глядел, пока оклемывался, с ногами лежал, жрать давать запретили, а били сколько раз и не упомнить — много! Вот так мы и мыкались как в мешке у демонов месяцов пять или шесть, не упомню — от такой жизни голова совсем дурна была, не у меня одного, у многих, счету времяни не вяли, праздников не отмечали, детей не рожали, свадьб не играли, томка похороны через день. И то собираться больше пяти нельзя, работу бросать на долго нельзя, пития и еды для поминок нет, жреца и тохо нет освятить могилу — закапывали как собаку и все. Ну понятно от такого небрежения живые мертвяки из зямлицы стали лазать, а галиповы, чтоба мертвяков не плодить, измыслили людским мясом собак кормить и зверей на нехо выманивать — с тех пор и мертвых стали у нас отнимать. —
Фейри, да и не только ему одному, было тяжело, тошно это слушать, но он не торопил разговорившегося местного, давая старику рассказать все до конца и во всех мерзких подробностях.
Закончалась все в один день: спать лягли при Галипе — утром встали города нема, один пепел осталси — ни звука, ни огня ночью не углядали. Потом через день эльфы в одеждах магов баяли в кажной деревне грамотку: мол за уничтожения отделений гильдий совет гильдий всяго мира приговорил город Потц к уничтожению, и Гильдия Магов исполнила энтот приговор. С тех пор жисть налаживаться начала, если бы ешо разбойники не пошаливали, было бы совсем хорошо. Можа возьмет нас кода хакой барон под себе и все станет як ране, до всего шо было, — селянин высказал свою давнюю мечту и с затаенной надеждой посмотрел на фейри.
Ну что ж, спасибо за рассказ, — Дримм не счел за труд поблагодарить рассказчика, но взгляд проигнорировал. Поблагодарил не только на словах, но и золотой монетой. А затем к величайшему удивлению и без того ошарашенного старика его просто... отпустили и забыли про него.
Армия Драконов не стала останавливаться в пустом и проклятом Гильдиями и богами месте, а совершила рывок до самой конечной точки своего маршрута, то есть пересекла близкую и по прежнему никак не охраняемую границу между Потцем и Вурцем и, достигнув окрестностей данжа ''Лабиринт Ледяных Демонов'', разбила крепкий и более-менее постоянный лагерь из расчета простоять там минимум несколько дней. Паре десятков игроков, что как обычно тусовались у данжа, доходчиво объяснили, что им лучше свалить и не путаться у Драконов под ногами, а чтоб не сильно бухтели и не затаили зла дали по фляге грибного вина на рыло, вроде как одновременно отступное и на посошок. Спровадив получивших компенсацию игроков, поставили крепкие посты-заслоны на всех ведущих к данжу путях, благо из-за горной местности для этого не потребовалось много сил. А затем игроки-Драконы при поддержке спецназа и ''Несущих Смерть'' серьезно занялись искомым данжем...
Алипутан Зибраг — непись, полукровка (полурослик-человек), наемник, высококлассный соглядатай на службе у вурцевского барона, резидент городской стражи Узла Всех Путей Мира в баронстве Вурц.
Сила... — прошептал Али, внимательно рассматривая лагерь расположившейся на привал армии в специальный артефакт. Дорогой артефакт позволял наблюдать за армией издалека и тем самым сохранял ему жизнь (полукровка не обольщался тем, что ему удастся проскользнуть сквозь дозоры из чистокровных эльфов). — Магов под сотню, нет, меньше, но не намного. Три полные сотни рыцарей, хорошо за полтысячи конных арбалетчиков. Воинов за две тысячи, почти все с луками, большинство эльфы. Гречки (крестьян) с арбалетами побольше тысячи (полукровка принял универсалов за вооруженных крестьян). Надо же, Драконы расщедрились для своей гречки на арбалеты, единообразные шлемы и кожаные доспехи — богато живут — наши бароны только кривое копье дают. Еще боевые звери (баги, маунты и петы) — сотни три с чем-то, — уже второй час Али пытался составить представление о численности Драконьего войска и немало в этом преуспел. Можно конечно было дождаться сообщений от других агентов из мест по пути следования армии клана, но главный шпион Узла в баронстве привык больше доверять собственным глазам.
Два дня назад из Узла по амулету связи пришла информация: в Вурц идет армия клана Клана Красного Дракона с самим Красным Драконом во главе, идет к пещерам Ледяных Демонов, идет убить всех демонов и забрать все что в пещерах есть себе. Получивший информацию Али не упустил возможности заработать очки в глазах барона, раньше всех упредив его о приближающейся армии, потом неторопливо готовился к встрече и вспоминал все, что ему известно о клане Драконов. Отрывочные, скорее слухи, чем достоверные сведения, но зато какие (!): Глава клана, немного-немало — Убийца Богов; в клане не протолкнуться от Великих магов; две-три, кто-то говорил и пять сотен грифонов под седлом; огромная армия мертвых, которых клан в мирное время использует заместо рабов, а на войне не жалея бросает на своих врагов; разгром страны гоблинов; собственный город на малоосвоенных землях континента; какие-то интересы в Великом лесу и в океанах на другом конце мира; недавний победоносный поход в степь против орков. Али вполне понимал, почему всполошилось его начальство в Узле, только вот на их месте он волновался бы не о том, что клан вмешается в дела Вольных баронств, а больше побеспокоился бы о безопасности самого великого города. Крупнейший и богатейший город континента — лакомая цель, особенно для такой прославившейся войнами силы как Драконы! По его мнению в обозримом окружении Драконы остались единственной способной угрожать Узлу силой — Парнская империя прекратила свое существование, орки слишком далеко, угроза гоблинов нейтрализована теми же Драконами, остальные государства континента либо зависят от Узла, либо недостаточно сильны, чтобы всерьез ему угрожать. Впрочем начальство в страже не интересовалось мнением Али на этот счет — ему поставили задачу проследить за Драконами в Вурце, сообщать, как они себя поведут и что будут делать. Такую же задачу поставил перед ним барон (барона больше чем властей Узла обеспокоил приход на его землю Драконов — он лихорадочно начал собирать ополчение и отряды верных дворян).
Алипутан сменил линзу в артефакте и уже через нее взглянул на лагерь:
Ух ты, пресветлые боги! — он не смог сдержать восклицания. Воинский лагерь буквально пылал от защитных чар! Пылали и находившиеся за его пределами воины, почти все, даже на презренной гречке, судя по всему, находилась какая-никакая защита и судя по форме, силе и цвету сияния, не доморощенная у каждого своя, а стандарт, вроде одинаковых доспехов-шлемов-арбалетов. — Барон не зря волнуется, — злорадно подумал Али, — три сотни таких латников, две тысячи лучников-эльфов при помощи сотни магов сомнут его войско за час. Пускай рыцарей у барона больше, но по вооружению и по коням, латников Драконов и баронских рыцарей нужно считать 1/3. Магов столько не наберется во всем баронстве, а 15-20 тысяч гречки с копьями — не ровня тысяче богатых воинов-эльфов, тем более двум. —
Шпион еще подумал, посмотрел на войско Драконов, на активность у пещер, снова подумал. Похоже, очень похоже, что Драконы занимались тем, чем должны, то есть демонами, посты на подходах к пещерам и хорошо укрепленный лагерь говорили об их желании остановиться тут надолго и об нежелании того, чтобы их беспокоили.
Кажется они что-то знают про пещеры, знают то, чего не знают другие! — Али пришла в голову неожиданная мысль. — Не прошло двух месяцев с их похода в степь, а они затеяли новое предприятие. Герой вроде Убийцы Богов не стал бы лично участвовать в походе ради какой-нибудь мелочи. — Мысль о гипотетических сокровищах демонов как пришла, так и ушла: — Да пусть забирают себе все, что там есть! Забирают и уходят туда, откуда пришли — без них спокойней! —
Еще пару часов он добросовестно наблюдал за жизнью лагеря Драконов, за суетой у пещер, за сменой охранявших подступы постов, затем окончательно решил, что сообщать работодателям, и основному-тайному, и побочному-явному.
Барону скажу, чтобы не лез к пещерам, не провоцировал их (Драконов) и распустил ополчение и дворян. В Узел передам, что Драконы занялись демонами. Да, так и сделаю. И все же интересно, что там есть...? — не давала ему покоя мысль, пока он спускался по скале, потом она же вертелась в голове по дороге в столицу баронства город Вурц, затем временами всплывала пару следующих месяцев. Алипутан старательно гнал ее от себя, и в конце-концов его усилия увенчались успехом — надоедливая мысль канула, растворилась под грузом повседневных забот.
Данж ''Лабиринт Ледяных Демонов'' и его окрестности.
Много высокоуровневых игроков в прекрасном снаряжении, еще и поддержка опытных спецназовцев и не таких опытных, но гораздо более опасных '' Несущих Смерть'' — не удивительно, что первый уровень данжа сумели зачистить еще до наступления темноты. При всей своей свирепости, многочисленности и скоординированности порожденные демоном твари не могли не то что на равных сражаться с такими врагами, но даже нанести им какой-то пусть самый мелкий урон или хотя бы надолго задержать. Мало того, Драконы вполне могли бы взять и второй уровень как первый, но их немного ограничивало желание дать возможность подкачаться новичкам. Для низкоуровневых игроков в районе 30-ого уровня (плюс-минус) такие противники — совсем неплохой лифт и кладезь полезных навыков и умений, не слиться в битве и не потерять заработанное помогала поддержка за спиной. Дримм и Туллиндэ не участвовали в забаве — их битва впереди-вглубине, на четвертом самом малопосещаемом уровне этого данжа, уровне, который Дримм когда-то посетил, но не убил ни одного врага и не заработал ни одного очка. Нынче пришло время исправить давнюю недоработку...
