Взгляд Августа немедленно привлекли люди в толпе. Их было не больше, чем асари или туриан в толпе вокруг, и мало тоже не было; их численность была на тонкой грани между редкостью и обыденностью. Никто из ксеносов не обращал на них внимания, но Август внимательно изучал каждого человека, проходящего мимо. Они разговаривали, они шутили и смеялись, направляясь по своим делам, обычно в группах с другими видами ксеносов.
Высокий девчачий визг заставил его обернуться. Человек, с тяжёлым чемоданом и с улыбкой на лице, бежала из ближайших к нему ворот космопорта. Её встречала асари со схожим выражением на лице. Эта парочка практически влетела друг другу в руки и обнялись, не обращая внимания на привлекаемые взгляды. Август сжал кулак, с молитвой на губах и знаком аквилы, дабы побороть ожидаемую волну отвращения, однако её не было. Умеренно удивлённый, Галларди расслабил руку. Асари забрала чемодан у женщины, и они пошли прочь, приобняв друг друга за пояс и оживлённо болтая.
Август наблюдал за ними со смятением в мыслях. Он действительно настолько привык к этой галактике, что зрелище человека в открытых отношениях с ксеносом больше не тревожит, как прежде? Была ли это воля Императора, или его вера так слаба? Вероятно, был вынужден он признать, что ксеносы не лишены черт, что делают Человечество сильным — решимости, сочувствия, и чести, что позволили людям стоять среди существ вселенной, но они всё равно не люди. Не могут быть.
— Пройдём куда-нибудь, где потише — пробормотал Август Гаррусу, внезапно испытав потребность в дистанции между собой и окружающими.
Гаррус кивнул, не допытываясь, и направился обратно от порта по одному из ведущих от него широких коридоров. Август прислонился спиной к стене у входа, сложил руки, и продолжил наблюдать за толпой.
Он не знал, сколько прошло времени, прежде чем его взгляд привлёк кварианец. Его движения были дёргаными, и хотя лицо было скрыто маской, которые носят кварианцы, Август был уверен, что он оглядывает окружение, как вор в ювелирном.
— Он вор? — спросил Галларди, кивнув в сторону кварианца.
Гаррус бросил на ксеноса беглый взгляд.
— Нет. Скорее всего, в Паломничестве.
— Тогда почему такой дёрганый?
Гаррус прочистил горло; ему определённо было неудобно.
— Ну, не говори Тали, что я это говорил, но Паломничество временами включает-таки в себя воровство. Молодым кварианцам приходится изрядно рисковать, чтобы вернуться на корабль с интересным открытием или технологией.
— Статьи о Паломничестве в экстранете этого не включали.
— Ну, это гадкий стереотип. Большинство кварианцев достойные ребята. Однако некоторые из них... ну, наглость и эго молодёжи относятся ко всем.
— Это неплохая традиция. Каждый должен доказать право на место в обществе.
— Угу. Если бы только кварианцы говорили своей молодёжи не воровать у ОПГ. Как-то раз был случай, когда девчонка попыталась слинять с целым кораблём. Её едва не убили вооружённые бандиты. Интересное было дело.
Кварианец направился в их сторону. Август слегка выпрямился, его рука потянулась к пистолету, но кварианец не стал подходить к ним, и вместо этого исчез в коридоре. Полминуты спустя то же самое сделали два человека, чьи взгляды были направлены на исчезнувшего кварианца.
Гаррус страдальчески вздохнул.
— И вот ещё одна проблема с Паломничеством. Кварианская молодёжь неопытна. Лёгкие цели.
Он снова вздохнул.
— Постараюсь убедить эту парочку найти кого-то ещё для ограбления. К тому времени, как сюда прибудут СБЦ, кварианец может уже быть мёртв.
Не ожидая ответа, он достал пистолет и последовал за мужчинами. Не желая оставлять Гарруса наедине с грабителями, Галларди проделал то же.
Они нашли людей угрожающими кварианцу в аллее, освещённой лишь серией тусклых красных огней, отбрасывающих глубокие тени, словно подчёркивающие тьму вокруг. У обоих в руках были длинные кинжалы, направленные на кварианца. Судя по тому, как они держали клинки, Август решил, что опыта в их использовании у них нет.
Впрочем, чтобы ранить кварианца опыт им был не нужен, и они прижали молодого пришельца к стене; один обходил, перекрывая путь к отступлению.
Негромко выругавшись, Гаррус бросился вперёд, подняв пистолет. Август выстрелил из Карнифекса, прицелившись в точку рядом с ногой одного из мужчин. Они обернулись со встревоженными вскриками, поспешно потянувшись к оружию на бёдрах. Август среагировал рефлекторно; по выстрелу попало в грудь каждому, прежде чем они извлекли своё оружие.
Последовал момент шокирующего безмолвия. Гаррус принялся действовать первым; сперва проверил кварианца, затем — мёртвых бандитов. Кварианец подошёл к Августу, может из благодарности, может — от шока. Он что-то сказал, но Август не слышал его слов, и не заметил, когда молодой пришелец ушёл. Вместо того он уставился на пару трупов перед ним. Вот, вновь, свидетельство немыслимого — ксеносы понимают мораль, данную человечеству Императором, в то время как его собратья-люди — нет. Ограбление — гнусное преступление, ибо подстёгивает самодовольство и тратит время, не производя ничего ценного для дела Императора; убийство — ещё хуже. Но какие преступления совершили эти двое? Отнимать у ксеносов не запрещено; собственно, обычно даже наоборот. В конце концов, Человечество обладает правом на галактику. И смерть ксеносов, как был уверен Август даже сейчас, долг каждого гражданина Империума. И вместо этого эти смерти были в защиту ксеноса, в противоречие принципов, кои Август знал и коим подчинялся. Будь потенциальная жертва этих двоих покойников тоже человеком, действия Галларди были бы справедливы. Но кварианец — не человек.
В редкой вспышке озарения Август был вынужден признать бесспорную истину. Он больше не видел разницы между людьми и пришельцами, по крайней мере на подсознательном уровне. Вот почему он не испытывал ярости при виде парочки человека и асари, и это подтолкнуло его спасти кварианца, словно он был человеком. Каким-то образом по ходу дела Август потерял свой путь и принял заразную идеологию этой галактики.
— Галларди?.. — озабоченно произнёс Гаррус.
Август смутно осознавал, что турианец ещё несколько раз окликнул его с растущей обеспокоенностью. Он моргнул, встряхнул головой, и грубо сунул пистолет в кобуру.
— Вернёмся на Нормандию — произнёс он, больше не интересуясь наблюдением за окружающими. Внезапно он ощутил тягу оказаться в своей каюте на борту Нормандии, перед хранящимися там иконами Императора на Троне.
Глава 27: Где гуляет кошка
(Переводчик: Aged)
— Когда ты научишь меня стрелять молниями? — громко спросила Джек, открывая глаза и глядя на Маэтерис.
— Ты научишься этому, когда сможешь различать отдельные мысли, — ответила дальновидящая.
— Думаю, мне лучше научиться стрелять молниями. Это гораздо полезнее в бою.
— Так проявляются нетерпение, ограниченность и глупость, чаще всего встречающиеся у молодых. Ты должна научиться этому не для применения в бою, а для того, чтобы натренировать свой разум правильно сосредотачиваться. Пока ты не сосредоточена, ты как незаякоренный корабль в бурю. Ты должна научиться душевному покою, даже в те моменты, когда ты используешь грубую силу своих эмоций. Ты должна научиться ясно мыслить, даже если тебя затянуло в водоворот войны. Ты должна научиться использовать самые нежные прикосновения, даже когда пытаешься высвободить катаклизм. Варп-молния направляется через гнев, ненависть и потребность в насилии, и все же ты должна быть сдержана, иначе погибнешь.
— Притормози немного, — запротестовала Джек. — Грубая сила эмоций, водоворот войны? Катаклизмы? Я просто хочу научиться стрелять молниями, а не уничтожать целый город, — она сделала паузу. — Думаешь, я смогу уничтожить целый город? — этой мысли было достаточно, чтобы Джек вздрогнула от волнения, что случалось редко. Насколько далеко она сможет зайти со своей новой силой?
Маэтерис бросила на нее испепеляющий взгляд.
— Ты научишься всем навыкам, о которых я говорила, или не научишься вовсе.
— Ладно, — проворчала Джек. — Боже. Иногда ты можешь быть настоящей стервой, ты знаешь это?
— Джек, — голос Маэтэрис был ровным, но слабый отзвук силы, наполняющий её голос, ощущался резким раскатом грома.
Джек содрогнулась.
— Хорошо, я продолжаю, — она закрыла глаза и сделала, как велела Маэтерис, сосредоточившись на разуме одного конкретного члена экипажа Нормандии. Конечно же, она выбрала Миранду. Если предсказательница хотела научить ее читать мысли, Джек решила, что она должна использовать эту возможность, чтобы узнать больше секретов, которые скрывает офицер Цербера. Она сосредоточилась, пытаясь заглушить мысли других членов экипажа Нормандии, сконцентрировавшись на каюте Миранды.
— Почувствуй мысли своей цели, — донесся до нее голос Маэтерис. — Забудь об ограничениях физического мира.
— Я пытаюсь.
— Не пытайся. Делай.
Кулаки Джек сжались на её коленях, когда она проглотила язвительный ответ. Насколько это может быть сложно? В конце концов, она делала это раньше. Затем бормотание мыслей экипажа в ее голове исчезло, и она осталась наедине с мыслями Миранды.
— Хорошо, — снова раздался голос Дальновидящей. — Теперь не просто слушай её поверхностные мысли. Погрузись в её разум. Взгляни на её самые сокровенные воспоминания. Только почувствовав ее самые глубоко запрятанные чувства и скрытые эмоции, тогда ты сможешь увидеть, что делает её такой, какая она есть. Только тогда можно по-настоящему понять кого-то другого.
— Для этого понадобится прочитать инструкцию пользователя, — пожаловалась Джек чуть напряжённым голосом. — Я не понимаю, что ты говоришь мне делать.
— Ты уже поняла, — спокойно ответила Маэтерис. — Не думай об этом целенаправленно. Откроются ли тебе её мысли. Позволь своим инстинктам направлять тебя.
Джек крепко зажмурилась, пытаясь сделать то, что велела Маэтерис, осознавая каждую прошедшую секунду. Затем она почувствовала что-то, почувствовала боль и страх, настолько ощутимые, что Джек на мгновение вернулась ко дням её юности, проведённым в том проклятом здании Цербера. Но эти эмоции были не её. Они казались слегка иными. Затем эмоции стали сопровождаться образами. Она отчетливо увидела маленькую девочку, съежившуюся в тени чего-то; Джек не могла видеть, что это было, только то, что оно было велико, ужасно, безразлично и отчуждённо, и имело абсолютный контроль не только над всей её жизнью, но и над её личностью.
'Достаточно' — хотела сказать она, но не могла оторваться от мыслей Миранды. Она оказалась прикована, увлечена глубже в недра сознания Миранды, не в силах отвернуться от всего увиденного и прочувствованного. И от того, насколько это было парадоксальным. Она ощущала боль и страх, но также и небольшое удовлетворение от обладания силой. Она была одновременно совершенна и несовершенна, осознавала два непримиримых факта и боялась обоих. Потом были и другие лица, осуждающие, порицающие, ожидающие того, что она могла бы сделать, но не того, что она делала, как будто она была полезной ВИ программой.
Спустя половину жизни — жизни Миранды — Джек наконец удалось разорвать связь между ними.
— Что это было? — спросила она, обхватив голову руками. Она заметила, что её пальцы дрожат.
— Успех, — холодно объяснила Маэтерис.
Джек посмотрела на нее. Выражение лица Дальновидящей было спокойным и безмятежным.
— Успех? Ты называешь это успехом?
— Тебе удалось выделить сознание отдельной личности, не так ли? И ты погрузилась в ее внутренний мир, как тебе и было велено. Это то, о чем я и говорю. Чтобы действительно узнать другого, необходимо увидеть и почувствовать всё то, что он пережил. Это не молния, а...
— Те чувства, которые она испытывала, когда была молода? — Джек прервала её. — Душевная боль и все такое? Я тебя умоляю, это ерунда, — внезапно Джек почувствовала себя довольно агрессивной, хотя она была слишком поглощена происходящим, чтобы понять источник этого, и она знала, что было бы глупо пытаться выплеснуть это на Дальновидящую.
— И всё же была ли эта боль меньше, чем та, которую ты чувствовала, когда была моложе? — Маэтерис помолчала. — Ты не могла оторваться от ее воспоминаний. Интерес заставлял тебя продолжать, или же узнавание?
— Как насчет желания посмотреть, было ли на самом деле что-то ещё, или чирлидерша думала, что ей плохо, потому что девочку не любили?
Брови Маэтерис поднялись идеальной дугой.
— Если ты так говоришь, — не говоря больше ни слова, она повернулась, чтобы уйти. — Продолжай тренироваться, — бросила она через плечо.
— Подожди, — позвала её Джек, и в ее сознании начала формироваться тень подозрения. — Воспоминания чирлидерши. Это ты заставила меня всё это смотреть? Я никак не могла выбраться.
— Мне не было в этом нужды. Твоего стремления выведать секреты Миранды было достаточно, чтобы удержать тебя, — с этими словами она исчезла.
Недовольно глядя на то место, которое только что занимала элдар, Джек с угрюмой решимостью опустилась на пол, чтобы продолжить свою практику.
* * *
Касуми спустилась в ангар, как только Виктория и остальные покинули Нормандию. Она знала, что Маэтерис была там. Элдар проводила там больше времени с тех пор, как М'тарр поднялась на борт корабля. Вероятно, она хорошо повлияла на Маэтерис. Хоть Касуми и нравилось проводить время в одиночестве, но древняя пришелец имела тенденцию немного перебарщивать с концепцией одиночества. Как всегда, никто из команды не обращал особого внимания на Касуми, пока она шла по кораблю, отчасти потому, что все суетились, готовясь к пополнению запасов и обслуживанию Нормандии, но в основном потому, что Касуми, как обычно, активировала свою маскировку. Маэтерис, понятное дело, всё равно её видела. Эльдар никогда бы не сказала об этом прямо, но Касуми была уверена, что этим Маэтерис не обманешь.
Маэтерис стояла на коленях на своем обычном месте, прислонившись спиной к стене, полускрытая тенями. Её руки изящно лежали на коленях, её глаза следили за М'тарр, в то время как ее спутница выслеживала иллюзорную крысу, которая кралась между ящиками, сложенными друг на друга в ангаре. Маэтерис была довольно настойчива, в том, чтобы они называли М'тарр не питомцем, а спутницей, и любой, кто совершал ошибку, попадал под испепеляющий взгляд довольно раздражённой ясновидящей. Касуми не сразу подошла к Маэтерис, вместо этого встав немного в стороне, наблюдая.
М'тарр подкрадывалась к иллюзорной крысе Маэтерис, её живот при этом почти касался земли. Затем последовал бросок. Однако, прежде чем она успела вцепиться когтями в крысу, грызун прыгнул намного выше, чем любой другой грызун смог бы. Затем он начал летать, как птица, подергивая лапками в имитации движений крыльев.
М'тарр в замешательстве отпрянула, её голова с любопытством склонилась набок. Без особых усилий она начала взбираться и запрыгивать на ящики и оборудование, во множестве стоящее вдоль стены ангара. Со своего насеста она продолжила следить за крысой внизу, которая теперь начала пикировать, взмывать вверх и выписывать фигуры высшего пилотажа, которым позавидовал бы пилот Альянса. Глаза М'тарр опасно сузились. Её хвост дернулся один раз, а затем она стала совершенно неподвижной.
