Ладно… Я не тороплюсь, в принципе. Первым делом приказываю снять с джентльмена его «кожаную маску» — мне надо видеть его лицо и, избавить от наручников. Со скованными руками доверительного разговора не получится.
Затем:
— Господа! Оставьте нас наедине: видите — джентльмен вас стесняется…
— Хорошо Ваше величество, — не стал перечить Спиридович и, несколько угрожающе добавил, — но если что, мы будем здесь недалеко — за дверью.
* * *
— Не хотите называть своё имя, сэр? Хорошо! Попробую отгадать сам…
Буквально «вчера» прочёл книгу про то, как «англичанка гадит» — о кознях британской разведки в России во время Великой войны, в частности — об убийстве Распутина. Коё-что: кое-какие имена, обстоятельства, даты и события — в памяти посему отложились.
Рассуждаю вслух:
— Сидней Рейли? Нет, не похож: тот — более брюнетистый, ибо родом из Одессы и по отцу еврейчик — Розенблюм. А на вашем холёном лице, сэр, написана именно англосакская порода…
Того донельзя шустрого хлопчика, ещё предстоит обязательно поймать!
Перечисляю последовательно, уже без комментариев:
— Кадберт Торнхилл, Джон Скейл, Стивен Эллей, Освальд Райнер…
На последнем имени безухий джентльмен вздрогнул.
Освальд Райнер, кстати — предполагаемый организатор и участник убийства (если не сам убийца) Распутина, которое должно было произойти в будущем… Предельно опасный тип: агент, так сказать — с «правом на убийство»!
Подумал немного…
— Это Райнер был с Вами — одним из тех двух мнимых депутатов Думы? Кто второй?
Молчит… Ладно, мне про покойников не так интересно.
— Так, Вы тогда у нас получается — Сэмюэль Хор?
Поднимает на меня изумлённые очи, но нет — не он! Просто, одноухий поражён моей осведомлённостью. Вдруг, хлопаю себя по коленке:
— Неужели, сам директор «SIS» Мэнсфилд Камминг, к нам пожаловал?! Как там в Вестминстере — в здании № 85 по набережной Принца Альберта, сэр?
Принимаю позу роденовского «Мыслителя»:
— …Да, нет: слишком жирно будет для такой ничтожной личности — как русский Император. Здесь и, простого хозяина каучуковой плантации с Ямайки хватит… Верно, сэр Роберт Локкарт?
Вот теперь в точку!
На самом деле, я его уже давно узнал — ещё в губернаторском особняке, лишь только увидев… Ибо, Генеральный консул Великобритании в Москве и заодно — глава соответствующей резидентуры, обладал одной характерной особенностью внешности — из-за которой, его ни с кем не перепутаешь.
Кто первый догадается — тому конфетку… Правильно: у сэра Локкарта были большие, оттопыренные уши. Почему «были»? Одно же осталось?!
ХАХАХА!!!
Тот, даже как-то вздохнул с облегчением:
Рисунок 202. Роберт Брюс Локкарт.
— Ваше Императорское Величество, как-то вдруг неожиданно стали очень проницательным.
Да, ладно…
Если бы я даже его не узнал по ушам — то мог бы легко догадаться по реакции английского посла: из-за простых агентов так не суетятся. Или же из телеграмм (столичные газеты ещё до Могилева не дошли) — в Москве «днём с огнём» ищут пропавшего британского дипломата, вышедшего погулять одним чудным вечерком и как в воду канувшего.
— А куда мне было деваться, сэр Роберт? С вами, с джентльменами, если не станешь очень проницательным — станешь очень надолго мёртвым. А я, знаете ли, достопочтимый сэр — не люблю быть мёртвым!
Пробовал уже как-то — жутко не понравилось…
Некоторое время играем с ним в гляделки… Интересно, Гучков доложил ему — кто я, в самом деле? Что-то никак не пойму, а спросить — несколько неудобно.
Тот, типа — даже возмущается:
— Я не знаю, что произошло, Ваше Императорское Величество! У меня и моих товарищей и, в мыслях не было причинить Вам какой-либо вред… Предполагалось, после отречения предоставить Вам на выбор право проживания в России в качестве частного лица или предоставления вашей семье убежища в Британии, под поручительство вашего кузена. Для этого, Вы должны были присоединиться к Великому посольству в Швеции…
Вроде, чешет достаточно правдиво — судя по интонации и некоторым другим вторичным признаком. Что говорит в пользу того, что Гучков всё-таки «стуканул» — слив информацию о моей «иновремённости». Тогда действительно, жизни моей ничто не угрожало: удайся этот заговор, меня бы вытащили в Британию и там со мной хорошо «поработали» бы — вытаскивая информацию о грядущем.
Делаем «зарубку» на память: теперь, когда заговор не удался — меня просто-напросто будут убивать.
ЯД, ПУЛЯ, БОМБА!!!
Любые средства хороши, если они идут на пользу «Владычице морей»!
Ледяным морозцем обдало с ног до головы от страха, но я быстро взял себя в руки: кто предупреждён — тот вооружён. Я приму дополнительные меры безопасности и, пусть ещё раз только попробуют!
Скептически хмыкаю:
— «Убежище в Британии»? Спасибо, конечно — но лучше уж вы к нам…
— Должен извиниться перед Вашим Величеством: «приглашение» было составлено несколько топорно, но…
Вот, наглец!
— «Топорно»?! Вот здесь я с Вами соглашусь, сэр: моё мнение о «Secret Intelligence Service» — сказать по правде, было более высоким. Разбаловались вы без бабушки Виктории, при моём кузене Георге! Как встречусь, обязательно ему попеняю…
Рисунок 203. Правивший с 6 мая 1910 г. Великобританией Король Георг V (1865—1936) имел поразительное внешнее сходство с двоюродным братом — Императором Николаем II.
И, коли представиться такая возможность — ногами ему «попеняю»!
— Увы, но вина на Вас: Вы не дали времени нам подготовится, Сир!
Ага, счас!
— Вот, вот… Привыкли, что с вами в поддавки играют — вот и, расслабились! Так и, «пролюбите» свою Британскую Империю и будете на побегушках у своей бывшей колонии…
Вижу в глазах его смешение чувств: какое-то горделивое неприятие моих слов, но в тоже время — крайнее любопытство и настороженность.
Вдруг, меня как обычно осеняет…
ПОСТОЙ-КА!!!
А, ведь если он знает — кто я такой и верит о моём «послезнании» (если пока не верит, то его нетрудно будет убедить), то его можно использовать не только в качестве «информационной бомбы» для шантажа британского союзника — как я в начале предполагал.
Политическая разведка — вот чего мне ещё, для полноты счастья не хватает! Причём, направленная даже не против стареющей и дряхлеющей Британии — её роль в мире после завершения Первой мировой войны, будет неуклонно снижаться… А против нового — молодого, сильного, умного и агрессивного империалистического хищника.
Против Соединённых Штатов!
Роберт Локкарт, мне её поможет создать из чувства патриотизма — для того чтоб Великая Британская Империя, словами самих же сыновей Альбиона: «Единственная Империя — над которой никогда не заходит Солнце», не стала грязной подстилкой для заокеанских ковбоев — привыкших удовлетворять свою великодержавную похоть, даже не снимая вонючих сапог.
Система сдержек и противовесов: вот что будет править миром альтернативного грядущего — которое я создам!
«Эк, тебя вшторивает, — сам себя одёргиваю, — скромнее быть надо, Ваше Тщеславие!».
Ладно, там посмотрим…
* * *
Долго молчим, глядя друг на друга…
Знаю, знаю — о чём он хочет меня спросить, да не позволяет пресловутая «джентльменская» гордость! Ну, что ж — мне не в падлу будет и, самому начать:
— Вы хотите узнать про свою дальнейшую судьбу, сэр Локкарт?
— Хотя бы про своё нынешнее «статус-кво», Ваше Величество. Учтите, я не буду сотрудничать с вашей контрразведкой…
Лёгкий, вежливый смешок с моей стороны — джентльмен, он «птица» гордый!
— Конечно, не будете — я и, без Вас достаточно много знаю! Сам могу Вам кое-что рассказать… О той роли, например, какую играет племянница министра иностранных дел Эдуарда Грей — леди Сибил Грей, возглавляющая англо-русский госпиталь в Петрограде… Ну, того — что со всеми удобствами расположился в особняке князя Юсупова.
Понты, как говорится — дороже денег! На самом деле — только догадываюсь. Но уже мной отдано распоряжение — взять сию богадельню под плотный «колпак».
Вижу — впечатлило.
— Вашу судьбу я могу легко предсказать лишь в одном случае… Разрешите, я Вас называть буду просто — «сэр Роберт»?
— Конечно, Ваше…
— В таком случае, можете меня тоже называть более демократично — «Николай Александрович»… Хорошо?
— Хорошо, Николай Александрович. Так, что там за «случай» такой…?
— Как дипломат, Вы должны лучше меня понимать, сэр Роберт: вернуть Вам ваше прежнее «статус-кво», уже невозможно без грандиозного международного скандала — с возможным разрывом дипломатических отношений между Россией и Британией…
Встав и прошедши туда-сюда — давая время подумать, наклоняюсь к самому его ещё целому уху (в ужасе от меня отшатывается — что, интересно, подумал?) и, громко шепчу:
— А, ОНО НАМ ОБОИМ НАДО?!
Получив, неуверенный кивок: мол, действительно — ни к чему нам это, продолжаю:
— Да, к тому же, такое событие несовместимо с вашим дальнейшим пребыванием на этом Белом свете: Вас тут же «уберут» свои же. Это закон спецслужб — не оставлять в живых нежелательных свидетелей, мало того — конкретно облажавшихся исполнителей грязных дел. Согласны со мной?
Всё это он уже давно понял, поэтому и притих — не «буянит», словами Зимина. Но, молчит как партизан! Видно, решил тянуть паузу — ожидая, чтоб я побольше выложил своих «козырей», раскрыл свои виды на него.
Вполне его понимаю!
— Из Москвы-реки и из подземелий Неглинки уже, вылавливают неопознанные труппы и, что-то мне подсказывает — в одном из них опознают Вас, сэр Роберт, павшего жертвой банальнейшего ограбления неизвестных злоумышленников… Хотя, кто-то возможно признается в «мокрухе» и возьмёт этот грех на себя — для облегчения своей участи, когда городовые в околотке будут его по почкам сапожищами бить.
Сэр Локкарт, кряхтя садится на кровати (видать, как и я — не вполне здоров ещё) и, разбухтелся на высокое начальство в Лондоне, на весь русский народ, да на свою горькую судьбину:
— Да… Мне был приказ срочно решить эту проблему — времени подыскивать, кто будет «каштаны из огня таскать», не было — пришлось всё самому… Легко им там приказывать! Сам бы приехал и… Как ваша династия правит уже триста лет, не понимаю?! С вашими подданными невозможно иметь дело — ничего сами сделать не могут! Чертовски был прав Бисмарк: «Против русских бесполезно придумывать какие-то хитрые планы — ибо, своей непредсказуемой глупостью…». Да, конечно — я уже фактически мёртв…
Бедняга! Ему, наверное, даже не прислали инструкций из Лондона — которыми он смог бы прикрыть свою задницу.
— «Хитрые планы…», — передразниваю, — это у меня был хитрый план — классная многоходовочка! А Вы со своей непредсказуемой глупостью, сэр Роберт, влезли в неё и чуть всё не испортили.
Ну, естественно — он со мной не согласился, как так и некоторое время спорил, приводя какие-то левые доказательства.
Наконец, сэр Локкарт успокаивается и, с идеально прямой спиной смотрит мне в глаза:
— Я понимаю: не будь у Вас, каких-то соображений на этот счёт — мы бы с Вами сейчас не разговаривали… Наоборот — меня бы раки уже доедали, в какой-нибудь местной речке. Я прав, Николай Александрович?
— Приятно иметь дело с умным человеком — понимающим тебя, буквально с полуслова! — типа, «обрадовался» я, — однако, соображение насчёт Вас, сэр Роберт, у меня всего одно: предоставить Вам «статус-кво» моего личного гостя. Втихушку, конечно — чтоб никто не догадался…
Если бы у меня прямо сейчас рога на лбу выросли, или наоборот — у него откушенное мной ухо отросло заново, я думаю — он удивился бы меньше!
— «Гостя…»?! — аж, рот разинул и так замер.
— Да, гостя! Неофициально, конечно. Официально, Вы уже три дня как умерли и Вас вскоре торжественно похоронят… Послать от вашего имени венок пороскошнее?
Рот ещё не закрылся, но глаза уже заморгали — значит, согласен. Тогда продолжаю:
— Вы же, Роберт, пока поживёте в вагоне моего Императорского поезда, рядом со мной — в купе-салоне Императрицы Александры Фёдоровны. Конечно, учитывая то небольшое недоразумение — что между нами недавно произошло и, помня про «правила» — которые меняются по воле «переобувающегося в воздухе» джентльмена, полного доверия между нами пока не будет и безграничной свободы, я Вам тоже — предоставить не смогу… Ну, а там посмотрим! Возможно получите новое имя, документы российско-подданного и уедите куда-нибудь на Урал — преподавать что-нибудь в гимназии небольшого городишки, женитесь там на целомудренной провинциальной барышне и наплодите вместе с ней кучу маленьких агентиков-локкартиков.
Рот закрылся, но пока молча соображает.
— Перспектива, конечно далеко не блестящая, но согласитесь — гораздо более заманчивая, чем быть просто кормом для жирных, белых личинок мух…
Того, просто передёргивает от брезгливости и, наконец:
— Я согласен на такой «статус-кво», Николай Александрович и даю слово джентльмена, доставлять Вам как можно меньше неприятностей…
По крайней мере честно: значит, «неприятности» всё же возможны… Ну, хоть на этом спасибо!
— Вот и договорились! — протягиваю и пожимаю руку, — потерпите до темноты: Вас приведут в божий вид и после этого отвезут в ваши новые «апартаменты»…
Отдаю распоряжения генералу Спиридовичу: он теперь у нас официально числится Председателем «Чрезвычайного Комитета Государственной Безопасности» — ЧКГБ, его эта история с заговором и Локкартом непосредственно касается.
Затем, прибыв в расположении Свиты ЕИВ, долго беседовал с войсковым старшиной Мисустовым — об мерах предосторожности при наличии рядом с особой Императора, такого неофициального «гостя».
* * *
Тем же вечером был военно-полевой суд: первый процесс по «новым» правилам — по вступившему в действие «Закону о особой подсудности в период действия чрезвычайного положения» и, наутро — на территории гарнизонной гауптвахты, уже вешали генералов Рузского, Янушкевича, Данилова, Пустовойтенко, Григорьева и контр-адмирал Загорянского-Киселя…
Зрелище не особенно то впечатлило и, я разочаровано обратился к присутствующей публике:
— Господа, это — варварство! Триста лет уже Дому Романовых — а мы как вешали, так и вешаем…
