— Дорогу хорошую построили, до города автобус пустили, да и машины уже кое-кто купил, слыханное ли дело — своя машина у колхозника! Хоть и подержанная, но ездит!
— О! Машины новые — хороши! — встрял в разговор ещё один сельчанин. — Я на 157-м ЗИСе шоферю — ох и зверь-машина! Особенно хорошо, что гидроусилитель руля сделали (АИ, в реальной истории на 157-м усилителя очень не хватало).
— Детишек в школу зимой возит этот... «Бархан». Здоровая машина, удобная, и прёт как танк. Летом на нём всей бригадой за ягодами ездили.
— От партийных работников наконец-то реальная польза появилась! Раньше инструктор райкомовский приедет — и сразу за штопор, накатит стакан-другой и несёт х...йню... А сейчас всё больше журналы полезные привозит, то про устройство теплиц, то про эту... хидропонику, ети её мать! Полезная штука, да название мудрёное.
— Ещё учительница! Тоже много всего полезного рассказывает! — добавили из толпы. — Библиотека у неё, читает она, дюже много знает. Сад посадила при школе, до войны ещё. Не только детей учит, взрослых тоже. Самодеятельность организовала, театр то есть. Интересно!
— Секретарь райкома больше не указывает, что и где сажать, но выполнение плана госпоставок контролирует строго, этого не отнимешь. Зато если какой непорядок — сразу идём к парторгу, он всегда во всём разберётся и решит по совести, что и как.
— Это хорошо. Такое и слышать приятно. А парторга секретарь райкома рекомендовал? — спросил Никита Сергеевич.
— Нет, сами выбрали, своего, кого давно знаем. Секретарь райкома, конечно, рекомендовал, да мы его не послушали, по-своему решили.
Слушая своих бывших односельчан, Хрущёв наглядно убеждался, что задуманные и настойчиво проводимые им реформы начали работать. Не во всём, не сразу, но везде, где административный диктат заменялся чётко осознаваемой личной выгодой и свободой личной инициативы, там, где люди начинали, как у Худенко, относиться к государственному делу, как своему собственному, реформа работала. А вот там, где, сняв административно-командное давление, оставляли дело на произвол судьбы, не объяснив народу, как использовать новообретённую экономическую свободу с выгодой для себя — всё разваливалось. Были и такие примеры, к счастью, не очень много.
— Теперь скажите — чего не хватает? — спросил Никита Сергеевич.
— Связь нужна! Телефонов три на всю деревню — в правлении колхоза, в школе и дома у председателя. Врача или там, ветеринара вызвать — набегаешься. Телевизоров бы ещё в каждый дом.
— А что не купите? Деньги вроде появились? — спросил Хрущёв.
— Да принимает плохо. Привезли один, в клубе поставили — сигнал плохой, одни полосы да рябь. И смотреть особо нечего, всего один канал, а там только новости да «вести с полей». А что нам вести с полей, мы на тех полях сами с утра до вечера! Отдохнуть душой хоцца, а не водкой её заливать!
— Телевидение развивать будем, — пообещал Никита Сергеевич. — Будем делать систему спутникового телевидения. Дело это новое, в следующем году не обещаю, чтоб не соврать, но учёные работают, думаю, года через два-три всю страну охватим телевещанием.
Хрущёв тепло попрощался с сельчанами.
— Спасибо вам и за добрые слова, и за советы. Вижу, что работаем мы в правительстве и ЦК не зря. Будем стараться ещё лучше.
На ноябрьском пленуме, подводя итоги своей поездки по сельскохозяйственным регионам, Никита Сергеевич особо отметил роль школы во внедрении достижений цивилизации на селе:
— Сельский учитель — лицо важнейшее. Именно через него в самую глухую деревню проникает образование, знание, а с ним — и цивилизация. Поэтому первейшая и важнейшая задача партии и правительства — повышать уровень преподавания в сельских школах. На сельских учителях и фельдшерах держится та культурная революция, которая проводится партией в деревне.
Сельским учителям решено было повысить ставки заработной платы, а также было обращено особое внимание министерства просвещения на первоочередное обеспечение сельских школ учебниками, наглядными пособиями и справочной литературой, а также на пополнение фондов сельских библиотек новейшими научно-популярными изданиями.
— Пусть из ста человек селян эту книжку прочтут пятеро, — сказал Хрущёв, — Пусть из этих пяти только один сумеет реализовать хоть что-то, что он узнал из книжки — считайте, что наши старания уже окупились, потому что мы научили ещё одного человека пользоваться литературой и думать.
Помимо теплиц, в продаже появились комплекты для устройства вертикальных грядок. (http://diz-cafe.com/ozelenenie/vertikalnye-gryadki-svoimi-rukami.html) Такие грядки особенно приглянулись горожанам, успевшим получить отдельные квартиры с балконами. Тем более, что появились они в продаже весной, в начале сезона. В качестве рекламы их выставляли прямо в витринах магазинов. Тёплая, разогреваемая солнцем витрина, превращалась в мини-теплицу, в которой прекрасно росла клубника, и даже лесная земляника.
Ещё одной новинкой, которую начали активно внедрять в сельской местности, стал солнечный вегетарий украинского учителя физики Александра Васильевича Иванова. (http://parnikiteplicy.ru/ustrojstvo/vegetarij-dlya-vashej-dachi.html, http://kurdyumov.ru/knigi/teplica/teplica08.php). Это была разновидность теплицы, но более сложная. Ключевым моментом был наклон почвы в теплице под углом 15-20 градусов к солнцу, а также оснащение системой принудительной вентиляции и рециркуляции испаряющейся влаги.
Наклон почвы увеличивал угол падения солнечных лучей на грядки. Капитальная задняя, северная стена вегетария защищала его от холода, а установка на ней зеркал или отражающего солнечный свет листа металла ещё более увеличивала освещённость.
Под почвой закладывались наклонные асбоцементные трубы, идущие вдоль склона, либо обломки-полуволны волнистого шифера. По ним вентилятором прокачивался собирающийся под потолком вегетария тёплый воздух. Он отдавал своё тепло почве, при этом верхняя часть охлаждалась, за счёт чего сглаживались перепады температуры, обычные для огородного парника. Если зимой на улице мороз до -12 градусов, то в вегетарии днем будет до 18 градусов тепла, а ночью до +12.
Подогрев почвы сильно ускорял рост растений. При температуре почвы 32®С томаты и огурцы дают вдвое больший урожай на месяц раньше, а баклажаны — вчетверо больший урожай. Система подземных труб заодно работала как собиратель конденсата. Проходя по трубам, тёплый влажный тепличный воздух отдавал воду, оседавшую на стенках труб. Нижняя часть труб была перфорирована, вода вытекала из них, насыщая почву.
Система вентиляции была сделана замкнутой, что позволяло сохранять необходимый растениям углекислый газ. Хотя летом, в период наибольшей инсоляции, приходилось уменьшать приток солнечного света, затеняя стёкла крыши, и вентилировать вегетарий в открытом режиме, чтобы растения не перегревались.
Александр Васильевич Иванов выращивал в вегетарии лимоны, мандарины и ананасы. С 17 кв.м. вегетария — с двух 8-летних деревьев — он снял 193 кг лимонов, а на следующий год — 216 кг. Это — не считая тут же собранных ананасов. В среднем, соцветия в вегетарии появлялись на месяц раньше, чем в теплицах, а зрелые плоды — на полтора. Несмотря на капитальное строительство, окупается вегетарий уже за первый год. Себестоимость урожая в вегетарии более, чем в 10 раз меньше, а продукция намного полезнее для здоровья, чем в промышленной теплице.
Возможность выращивать цитрусовые и ананасы на широте Киева и даже севернее, не могла не заинтересовать Хрущёва. Он продавил производство строительных комплектов вегетариев через Госплан, и с цифрами в руках сумел убедить в необходимости их строительства Шелепина и Мацкевича. Причём ставка была сделана на малые сельскохозяйственные кооперативы и госконцерн «Зелёный город», специализировавшийся на выращивании овощей в теплицах и на гидропонике. Там работали квалифицированные сотрудники, часто — с высшим профильным образованием, поэтому выгоду от внедрения вегетариев они оценили.
Ещё с одной технологией Хрущёва познакомил Кирилл Трофимович Мазуров прямо в перерыве заседания Президиума ЦК. Он с заговорщицким видом выложил перед Первым секретарём несколько кусочков дерева, окрашенных в разные цвета. Причём окрашена была не поверхность, а весь массив древесины, в чём Никита Сергеевич с удивлением убедился, поковыряв одну из деревяшек.
Более того, цвета были самые разные — красное дерево, орех, лимон, эбеновое, палисандр, и даже зелёные, тёмно-синие и фиолетовые оттенки. Один из кусков был красный с зелёными прожилками.
— Это что за чудо, Кирилл Трофимыч? — удивился Хрущёв.
— Очень интересная технология, Никита Сергеич — пропитка живой древесины на корню, — ответил Мазуров, насладившись впечатлением, произведённым на Первого. — У нас в Белоруссии ведь всё леса да болота, вот я и выискиваю разные технологии применения древесины и торфа. Своим референтам тоже поручил информацию собирать. Один из них и принёс журнал «Техника-Молодёжи» за май 1953-й года, а в нём статья — «Облагороженная древесина». (статью см. http://zhurnalko.net/=nauka-i-tehnika/tehnika-molodezhi/1953-05 — num32). Потом и книгу нашли, автор — Захаров, Петр Семенович, «Применение сосущей силы кроны для сушки и пропитки древесины», издание 1954 года. Нашли и самого автора.
Он, оказывается, проводил опыты по насыщению живого дерева разными веществами, не только красителями, — рассказывал Кирилл Трофимович. — Начал он с солей кремния, пропитал им сосну, получил дерево, окаменевшее на корню. Выяснил, что легче пропитываются деревья, не имеющие ярко выраженного ядра — берёза, сосна, липа, чёрная ольха. Затем начал экспериментировать с красителями, антисептиками для предотвращения гниения, пропитал берёзу дициандиамидом, отчего дерево приобрело гибкость и само согнулось в кольцо. Мебельщики, кстати, заинтересовались — для красивых стульев можно использовать.
— Потом он попробовал пропитывать дерево негорючими присадками — антипиренами, например, смесью сернокислого аммония и фтористого натрия. Получилась неплохая негорючая древесина.
— Для сельской местности защита от пожара — дело важное, — заметил Хрущёв. — А как он пропитывает дерево?
— Снимает кору полосой примерно полметра, — ответил Мазуров, — просверливает несколько отверстий и вешает резиновый мешок с раствором, подсоединяя трубки к отверстиям. (см. схему в статье по ссылке выше). Сетка отверстий мешает дереву сосать воду из корней, и оно начинает втягивать раствор из мешка. Достаточно трудоёмко, но результат того стоит.
— Ещё товарищ Захаров экспериментировал с пропиткой дерева селитрой. Получалось очень горючее дерево, и он счёл, что оно не имеет практического применения, — продолжил Кирилл Трофимович. — А мы как раз начали топливными гранулами заниматься. Ну, и попробовали пропитать опилки селитрой, а потом высушить и спрессовать в гранулы.
— И что вышло? — заинтересовался Никита Сергеевич.
Мазуров достал спичечный коробок, вытряхнул из него пару топливных гранул — пеллет. (https://ru.wikipedia.org/wiki/Топливные_пеллеты), поискал пепельницу. Хрущёв не курил, и на совещаниях курить не разрешал, потому пепельниц в зале заседаний Президиума не было. Впрочем, пепельница нашлась у Шуйского.
Положенная в пепельницу и подожжённая гранула вспыхнула ярким пламенем, с выделением большого количества тепла.
— Ого! Здорово горит! — удивился Хрущёв. — Теплотворная способность большая выходит. Но не каждая печь такие гранулы выдержит.
— Есть такая проблема, — подтвердил Мазуров. — Но, в общем, решаемо.
— Я бы вам советовал эти технологии развивать, — сказал Никита Сергеевич. — Цветная и негорючая, негниющая древесина в строительстве и для разных художественных поделок будет востребована. Да и топливные гранулы с пропиткой можно использовать в разных ситуациях. От растопки для сырых дров, до кузнечных горнов, например, для художественной ковки. Но тут надо специалистам оценить, я в этом не разбираюсь.
Производство пропитанной древесины в Белоруссии продолжили и расширили. Вскоре в продаже появились деревянные карнизы, декоративные панели и плинтусы из красивой, окрашенной в непривычные цвета древесины, негорючие тёсовые доски для обшивки домов, древесно-волокнистая плита с огнестойкой пропиткой — для внутренней отделки.
В течение всего 1958-го года дети из «Коммуны юных фрунзенцев» под руководством Владимира Алексеевича Чеснокова, профессора Петергофского Биологического института при ЛГУ, занимались выращиванием растений в теплице, с применением технологии гидропоники и аэропоники. Но при этом они, прежде всего, оставались обычными школьниками, продолжали ходить в школу, учиться, заниматься обычными ученическими делами.
После весенних каникул в классе, где училась Ира, появился новый ученик. Его звали Дима, по стечению обстоятельств учительница посадила его за соседнюю парту, через проход.
На перемене. Ира увидела, что Дима читает литературную страничку из «Комсомольской правды», сложенную в виде брошюрки, но без обложки, и даже не сшитую.
— Привет? Что читаешь? — поинтересовалась она.
— Мартынова, «220 дней в звездолёте», — ответил Дима. — Читала?
— Ага. Любишь фантастику?
— Конечно!
— А что ты её в книгу не переплетёшь? — спросила Ира. — Удобнее же читать в обложке. Можно альбом картинок к книге купить, он стоит копеек двадцать, и переплести.
— Да я не умею, — ответил Дима.
— А хочешь научиться?
— Да! А где?
— У нас в коммуне. У нас переплётный кружок есть, если хочешь, пойдём после уроков к нам, я тебя с Николаем познакомлю, он кружок ведёт, — предложила Ира. — По дороге можно в книжный магазин зайти, купить альбом с картинками.
— Пошли, — не раздумывая, согласился Дима.
После уроков они вместе отправились в детский дом, где находилась коммуна. По дороге разговорились. Дима сказал, что мать у него работает в НИИ техником, а отец — военный лётчик-аэронавт, летает на дирижабле.
— Здорово! — Ира была впечатлена.
— Ага. Только вот он дома бывает редко, из-за такой работы, — ответил Дима.
По пути зашли в книжный магазин, купили альбом с красочными картонными обложками и набором картинок для книги — такие альбомы издавали специально для книг, публикуемых в литературных приложениях, чтобы читатели могли переплести и оформить книгу самостоятельно. (АИ)
В коммуне Ира познакомила Диму с Николаем. Он был всего на год старше, но активно занимался спортом и выглядел солидно — широкоплечий, с накачанной мускулатурой.
Николай с готовностью согласился показать новичку, как переплетать книги. Под его руководством Дима сам сшил сложенные листы книги в несколько отдельных брошюрок, проклеил их переплёт и оставил книгу до завтра под грузом, чтобы склеилась.
— Приходи завтра, — пригласил Николай. — Покажу, как склеенную книгу обрезать, чтобы края были ровные, и как крышки переплёта сделать. Если есть ещё книги, которые переплести или починить надо — приноси, помогу.
