Он достал искомый флакон. Образец F-1-6-1-1, дающий силу божества, силу создания.
С этим его дочь снова будет живой, она будет сильнейшей, и память о ней не исчезнет! Уильям выдохнул и выпил флакон залпом, заранее зная, что он увидит. Две Сущности в космосе, свивающие свой спиральный путь, сходящиеся возле Земли. Видения эти совпадали и у тех, кто испытал естественный триггер, и у тех, кто выпил флакон Котла, отличаясь в деталях.
Затем профессор Мантон увидел звёзды и потерял сознание на несколько коротких мгновений.
— Дверь мне! — прохрипел он, поднимаясь с пола.
Привычный шестиугольник портала появился перед ним. Не нужно было говорить, куда тебе нужна дверь, Двередел и так знал это, безошибочно открывал дверь. Уильям знал, что последний раз пользуется порталом, что Котёл не простит его за то, что он сделал, но и он не собирался прощать Котёл. Они отняли у него дочь, что же, он покажет им, как они ошибались!
15 сентября 2000 года, Нью-Йорк
Как привлечь к себе внимание сильнейших героев? Всего-то нужно поцарапать пару человек, и они тут же примчатся! Слова Доктора о жертвах и спасении миллиардов? Они для дурачков, но теперь он перестал быть дурачком! Мантон захихикал, и человек напротив него затрясся от ужаса.
— Ты боишься? — произнёс он.
Мантон бросил взгляд в зеркало, висящее на стене. Его дочь была прекрасна. Чёрно-белая, пятнадцатилетняя, обнажённая — она была совершенством!
— Не сметь бояться! — рыкнул он, нанося удар.
Мужчина окровавленной грудой рухнул в кровать, и в этот момент дверь вылетела, выбитая Александрией. Кулак её ударил, но удар пропал зря. Лазеры Легенды приятно щекотали кожу, кристаллы Эйдолона стали преградой не большей, чем лист бумаги. Его дочь — совершенство! И сейчас он покажет им всем, что она стоит сильнейших героев, что все технологии ничто перед совершенством!
Мантон удалялся с поля боя, облизывая окровавленные пальцы, и улыбаясь. Он разорвал Героя пополам и вырвал глаз Александрии за внушение ложных надежд дочери, для начала этого будет достаточно. Все и так увидели, что его дочь — совершенство и стоит сильнейших героев, даже превосходит их! Теперь надо перекусить самому, дочь он покормил, пока ждал героев.
Обнажённая чёрно-белая девушка ещё раз облизала окровавленные пальцы.
2001 год
— Нелегко вести бродячую жизнь, понимаю, — сказал Джек.
— Что тебе нужно, Остряк? — спросил Уильям.
Именно Уильям, потому что Джек как-то нашёл его настоящего, не попытался достичь Сибири, как эта глупая пресса и герои окрестили его дочь. Впрочем, Мантон мог вызвать её моментально, и уж не Джеку тягаться с совершенством его дочери!
— Поболтать просто хотел, — развёл руками Джек.
Пустыми руками. Уильям знал о способностях Джека Остряка, знал о Бойне, и если бы Джек привёл ещё кого-то или попытался бы достать лезвие, то Уильям моментально позвал бы Алисию на помощь.
— Числовик был моим другом, знаешь ли, только тогда его звали Предвестником, когда мы ещё оба были в Бойне, — добавил Джек. — Как там у него дела?
— Неплохо, — сдержанно ответил Уильям.
— И я не в обиде, что Котёл забрал Серого Мальчика, как он там, в Клетке?
— Убит, — усмехнулся Уильям, устраиваясь удобнее в кресле.
— Вот уж не думал, что он смертен, — усмехнулся в ответ Джек. — Ещё одна жертва Котла, как и ты, получается?
— Да, — с горечью в голосе ответил Уильям.
Он отдал Котлу лучшие годы своей жизни, пожертвовал всем, а они отобрали у него всё!
— Выговорись, тебе станет легче, — предложил Джек, — и я уж точно никому ничего не расскажу, потому что меня никто и слушать не станет!
Уильям кивнул, ощутив, что Джек говорит дело. Кто станет слушать Остряка, лидера Бойни 9? Его сразу начнут убивать, вот и всё. А выговориться хотелось, поделиться, рассказать, обсудить с понимающим человеком, выплеснуть всё накопившееся за годы. Уильям — жертва Котла, что же, он должен соответствовать и дать понять Котлу, что он их враг!
— Мне нужна будет татуировка, вот здесь, — Уильям показал тыльную сторону левой руки.
— Думаю, с этим я смогу помочь, — спокойно ответил Джек. — Что, если мы совместим? Ты будешь рассказывать, а я пока нанесу тебе татуировку? Я очень хорош в обращении с разным колющим и режущим оружием, знаешь ли.
2007 год
История Сферы, Алана Грэмма, потрясла Уильяма. Потерять жену и дочь в атаке Симург... Уильям мог понять и разделить его боль. Конечно, у Мантона была его Алисия, его совершенство, была новая семья, и теперь оставалось только надеяться, что Джек и остальные помогут Алану так же, как помогли самому Уильяму. Удар был силён, недаром Алан нарёк себя новым именем — Манекен — обозначая, что он стал бесчувственной куклой, недаром он замкнул себя в теле робота.
Уильям мог его понять, так было легче переносить боль, отстраняться от неё. Что делал бы сам Мантон без дочери? Стал бы таким же, как Манекен, не иначе.
— Мне нужна ещё татуировка, — сказал он Джеку.
— На другой руке? — спросил тот без лишней аффектации.
Уильям посмотрел на вытатуированный на левой руке котёл, перевёрнутую "омегу", стилизованную букву "с", символ проклятого Котла, и подумал, что Джек прав.
— Да, на правой руке, с тыльной стороны.
— И что именно? — полюбопытствовал Остряк.
— Стилизованный лебедь.
— Понимаю, — сказал Джек, оглаживая бородку.
Уильям ощутил благодарность, что Джек всё понял и не стал задавать ненужных вопросов. Татуировкой стилизованного лебедя метили тех, кто попал под атаку Симург, и было даже целое движение "Нет клейму!", боровшееся за то, чтобы жертв не клеймили, ставившее себе татуировки из солидарности. Сейчас, когда стали окончательно ясны последствия воздействия крика Симург, движение шло на спад, но Уильямом двигали другие мотивы. Он и не показывался на глаза большей части Бойни, так что дело было и не в демонстрации татуировки, в показе солидарности с Манекеном, в разделении его боли.
— Знак, чтобы помнить, — сказал Джек.
— Да, — кивнул Уильям, — именно так.
Ночь с 16 на 17 мая 2011 года, Броктон-Бей
Уильям всегда любил Райли-Ампутацию и видел в ней младшую сестру для Алисии. С годами он привык не отделять себя от дочери, жить её заботами и интересами, и он знал, что Алисия всегда хотела младшую сестрёнку, которой и стала хорошая девочка Райли. Джек убит, и его убийца убит, и теперь можно было спокойно уехать из города, отправиться куда-нибудь, с тремя дочерями. Алисия, Эми и Райли, отличное трио, не так ли?
— Приготовься, Райли, сейчас будет немного неудобно, — сказал Уильям Ампутации.
— У тебя на спине очень удобно, не говори так!
— Мне придётся понести тебя под мышкой, чтобы перемещаться быстрее. Ты же хочешь спасти свою новую сестрёнку?
— Да!
— Тогда нам надо двигаться быстро!
Уильям ощущал усталость от разговоров. Раньше всегда был Джек, который понимал без слов, и Мантон мог молчать. Делать, а не говорить. Но Джек мёртв, и Райли не слишком хорошо восприняла эту новость, поэтому Уильяму придётся потрудиться, чтобы восстановить семью. Один отец на трёх девочек — это маловато, но, возможно, он сможет найти им новую маму?
* * *
Алисия была совершенством, и когда не надо было сдерживаться, с ней никто не мог сравниться. Она выскочила из-под земли, прижимая к себе Райли, и тут же подхватила пытающуюся отползти в сторону Эми Даллон, Панацею. Глупый паренёк в цилиндре попробовал что-то сделать, Алисия оказалась возле него и ткнула пальцем в бок, отбрасывая в сторону. Затем шагнула в сторону мясной туши его подружки, и мироздание затрещало под её шагами.
— Нет!! — взревела Ноэль. — Франциск!!!
— Нет!! — взревел стремительно приближающийся Краулер. — Она моя!
Мантон пожал плечами, движением ноги разорвал очередную тень, бросившуюся в атаку, и ушёл под землю. Бесполезно было прыгать в небо, герои приближались, он чувствовал, чтобы попробовать отнять у него новую семью. Панацея побилась было в руке, но тут же притихла, подавленная совершенством Алисии.
Они мчались втроём под землёй, потом Уильям выскочил наружу. Даруемые Алисией-Сибирью неуязвимость и несокрушимость позволили бы ей промчаться прямо до Уильяма, но это был бы слишком явный след. Ночь — союзница, и чёрно-белая девушка мчалась по улицам, ныряла под землю и тут же выныривала, теряясь в тенях и лунном свете, неуязвимая, прекрасная и непобедимая. Фургон-грузовичок, белый, безликий и неприметный, в котором находился он сам, приближался, и Уильям мысленно улыбнулся. Он и Алисия не могли касаться друг друга, но она могла даровать неуязвимость фургону, и теперь оставалось только покинуть город.
Никакого спасения человечества, просто тихая семейная жизнь.
Моротэ-Цуки 10.8
Ночь с 16 на 17 мая 2011 года, Броктон-Бей
Жаба-клон неожиданно развернулся и метнул Тейлор вверх, словно живое копьё. Она ощущала, что Жаба-оригинал на летающей доске мчится и подхватит её, но всё равно слегка запаниковала и одновременно с этим подумала, что здорово, наверное, вот так летать в небесах свободно. Затем её дёрнуло, подхватило, и она поняла, что летит, ну, точнее говоря, Жаба летит на своей доске и держит её, технически это тоже можно было считалось полётом, так?
— Улучшенная модель, — непонятно зачем пояснил Жаба, — так что двоих выдержит.
— Но зачем? Ведь...
— Мой клон поставил метки на Панацею и Ампутацию, и сейчас обе они быстро удаляются под землёй.
Тейлор попыталась ощутить, что же там происходит, и получила отклик от червей. Обычно Тейлор ими пренебрегала, так как толку от подземных жителей не было никакого, но сейчас черви неожиданно пригодились, дав отклик. Да, кто-то подобно бульдозеру ломился сквозь землю, словно той и не было.
— Сибирь.
— Сибирь, — согласился Жаба. — Ты контролируешь обстановку?
— На четыреста пятьдесят метров, — немедленно ответила Тейлор.
Мегаватт, Слава и Штурм обрушивали могучие удары на Краулера, не столько раня, сколько отбрасывая в сторону, стараясь увеличить дистанцию до Ноэль. Мгновение спустя Тейлор сообразила, в чём дело — не дать ему коснуться Ноэль, потому что кто знает, чем это закончится? Лиза же объясняла особенности её силы, и старшие герои сразу сообразили, что к чему. Опыт и ещё раз опыт, и Тейлор испытала приступ зависти.
Сама Ноэль в сопровождении шести клонов, неизвестных Тейлор масок, и раненого — судя по шляпе, это был Трикстер — скрылась в двухэтажном широком здании — склад? — получив несколько ударов от Бесстрашного и Мисс Ополчение. Клон Жабы был восточнее Ноэль и что-то готовил. Флешетта, Сварщик и Стояк находились неподалёку от Мисс Ополчение, тоже что-то готовя, и, судя по движениям, пытаясь скомбинировать силы. Дракон снижалась, Нарвал стояла на откинутой рампе, делая движения руками. Основной Рой пытался поспеть за Тейлор, но отставал с каждой миллисекундной, и не было времени останавливаться и ждать — Сибирь уходила.
Тейлор отдала приказ, и Рой ринулся вниз, атакуя шестёрку масок и Трикстера, а также пытаясь ослепить всю сотню глаз Краулера. Не раня — это было бы бесполезно — а именно ослепить. Сама Ноэль поглощала насекомых и была неуязвима — для Тейлор, во всяком случае. И тут можно было кое-что придумать, обвязать паутиной, например, или атаковать с высоты, бросая яды, но всё это могло подождать. Обиднее всего Тейлор было то, что насекомые, оказавшись вне её силы, бросят сосредоточенные атаки, а только такими и можно было одолеть врагов.
Мисс Ополчение сменила винтовку на огромную базуку, и вспышка взрыва взметнулась к небесам. Штурм скакнул в сторону, уходя от кислоты Краулера, смывшей десяток мух Тейлор, и Слава взлетела с Мегаваттом,... Нарвал ударила чем-то, уничтожившим всех насекомых в объёме, и в спину Тейлор донёсся могучий рёв, в котором боль мешалась с удовлетворением.
— Они вышли на поверхность, — сказала Тейлор в ухо Жабе.
Её позиция — она летела на спине Жабы — этому способствовала.
— Тише, — отозвался Жаба, — они могут услышать.
Тут Тейлор вспомнила его слова о метках, и смущённо замолчала.
— В ночи голоса разносятся далеко и отражаются от земли, — еле-еле слышно прошептал Жаба, — но ты не обучена языку жестов.
Они неслись, и здания мелькали рядом, собранный с таким трудом Рой остался позади, и Тейлор могла полагаться только на насекомых вокруг, рассеянных по территории. Вокруг хватало людей, но все они прятались по домам, по убежищам и складам, и Сибирь двигалась сложным зигзагом, ныряла под землю, выскакивала, проходила сквозь здания, снося стены в них. Основной поток ветра принимал на себя Жаба, но даже остатков хватало для ощутимого давления на маску и костюм Тейлор.
Ей хотелось быть там, в основной драке, и в то же время... это же Сибирь!
Даже если она всего лишь проекция, то проекция, которую ещё никто не побеждал. Не говоря уже о том, что она тащила не абы кого, а Панацею! Нет, Тейлор бы за любого героя, да даже обычного человека, сражалась бы изо всех сил, но в похищении целительницы ей виделась особая злобность и издевательство со стороны Бойни. Вначале пытались убить наставницу, теперь Панацею?
— Спокойнее, — прошептал Жаба, — а то ты как будто пытаешься добыть огонь трением.
Тейлор выдохнула и сосредоточилась. Люди вокруг. Транспорт. Люди в транспорте. Создатель Сибири никогда не путешествовал на ней, иначе за дюжину лет кто-то да увидел бы что-то, но ведь нет, Сибирь считалась самостоятельной маской... пока не попалась на глаза Сплетнице в критическую минуту. Значит, продолжала в тысячный раз рассуждать Тейлор, создатель Сибири передвигался вместе с Бойней, не привлекая внимания, — то есть в собственном автомобиле.
Но кто из них? Как его одолеть за мгновения без Роя и парализующих жидкостей?
— Сплетница была права, — прошептал Жаба.
Значит, вот этот тощий мужчина в фургоне впереди, поняла Тейлор. Она могла описать телосложение, предположить, что мужчина одет в джинсы и свитер и что фургон его видал виды, но возраст? Внешность?
— Он же уйдёт! — прошептала она в ухо Жабе.
— Спокойно, — Жаба заложил вираж, мягко приземляясь на крышу, полную каких-то изгибов и выступов.
Мягко спрыгнул, подхватил доску и неслышно притаился за одним из выступов. До фургона, стоявшего в тени здания, на какой-то из безлюдных и безымянных улиц, по оценке Тейлор, оставалось чуть больше двухсот метров.
— Ты видишь их насекомыми, я ощущаю через метки, коммуникатор со мной. Будут уходить — вызовем Дракона и не отцепимся, а пока что лучше подождать.
— Подождать чего?
— Возможности для атаки. В фургоне кто-то есть?
— Мужчина, тощий, высокий, джинсы и свитер, заводит машину. Сибирь вроде внутри, Ампутация и Панацея точно, проклятье! — прошептала Тейлор. — У меня нет под рукой достаточного количества насекомых!
— И что бы ты сделала? — спросил Жаба.
— Атаковала бы мужчину так, чтобы он не успел ничего сделать! Чтобы Сибирь не успела дать ему неуязвимость!
