Демиург мог придумать сотню стратегий победы над падшими без нужды использовать армию — достаточно было всего-лишь распространить среди них чуму, отравить водные ресурсы или просто разрушить их психическое состояние действиями агентурной сети — для этого не требовалось изящной работы, нужен был лишь десяток агитаторов со стороны ангелов, что должны были просто несколько раз повторить просто факт — падшие были уничтожены Люцифером. За считанную неделю или две — фракция падших бы развалилась сама по себе. Так почему же ангелы не сделали этого?!
Демиург долго думал об этой проблеме, обходил ту со всех сторон, примерял различные модели, одна за другой, прежде чем прийти к самому странному, необъяснимому и, говоря начистоту, противоестественному выводу, что только мог себе представить Демиург.
Ангелам — или, по крайней мере, Михаилу, главе ангельского сообщества... Было жалко падших.
Мысль до удивления странная и нелепая в восприятии Демиурга.
Безусловно, Демиург понимал концепцию чувств, включая сострадание и жалость — как он мог бы быть достойным мастером пыток, если бы не понимал эти чувства — и обладал подобными чувствами сам к своим близким друзьям из Назарика. Более того, он понимал концепцию подобных чувств в отношении посторонних существ, не осененных милостью Высших Существ — таковую, например, испытывал Себас к низшим созданиям — и Демиург понимал подобную эмоцию, даже если считал ее противоестественной.
Но сожаление к предателям воли Высшего Существа?!
У любой глупости были пределы, у ошибок были имена и у дерзости были пределы. Демиург принимал даже тот факт, что Эклер Эклеа Эйклер, помощник дворецкого, сотворенный Высшими Существами, не скрывал своей цели относительно захвата трона Великой Гробницы Назарик — пусть Демиург и считал подобное событие интересным казусом — однако подобное бездействие, подобное сочувствие со стороны ангелов Демиург считал...
Богохульным.
Как можно быть столь бесстыдно простительными в потворствовании предательству Бога? Как можно молчаливо смотреть на то, как предатель выживает в роскоши после предательства Бога?
После этого осознания Демиург ненавидел ангелов лишь немного меньше падших. Предательство падших было физическим, предательство ангелов было моральным — однако оба они были предателями.
В сознании Демиурга не существовало никакого способа простить ангелов за их действия — кроме, конечно же, прямого решения Высшего Существа Момонги, в таком случае Демиург мгновенно проникнется истинной любовью к своим новообретенным братьям — однако кроме этой возможности, остающейся таковой благодаря тому, что Высшие Существа изначально находились вне любых возможных описательных рамок — Демиург не видел в ангелах никакого родства.
Демоны, падшие, ангелы — все благородные расы Назарика были опорочены ассоциацией с существами этого мира — одно их имя могло стать величайшим оскорблением в пределах Великой Гробницы.
Однако, несмотря на ненависть, бурлящую в разуме и душе Демиурга, того ни в коем случае нельзя было назвать глупым, и потому он обратил противное ему милосердие ангелов себе на пользу.
Судьба ангелов останется под вопросов на данное время — по крайней мере они сражались под властью Лорда Момонги в прошлом, а потому именно Лорду Момонге было доверено принести достойное им наказание — однако правильно разыгранный Демиургом этюд добился необходимой цели.
Как и следовало ожидать, ангелы не воспользовались наиболее эффективной тактикой уничтожения падших, и потому несколько целей смогли сбежать из-под их огня — трое Кадре и один гибрид, владелец [Предмета Мирового Класса]. И если владелец артефакта бросился прочь и был интересен с точки зрения наблюдения за ним в свободной среде обитания, прежде чем забрать — или уничтожить — его артефакт, для составления необходимого досье на действия самого артефакта — то на падших у Демиурга были собственные планы.
Коцит покорил уже около трех десятков забытых религий — небольшое число относительно числа всех возможных забытых пантеонов, однако более чем достаточно для того, чтобы организовать новую "фракцию" в Бригаде Хаоса, контроль которой приняли на себя Аура и Маре — под именами забытых финских божеств Миеликки и Тапио. Благодаря этим действиям Назарик получил собственное представительство в Бригаде Хаоса — причем, не только сильное своими фигурами в лице стоуровневых существ, но и неуязвимая к внутреннему саботажу — значительное число высокоуровневых существ контролировали ключевые фигуры, усилившиеся благодаря действиям Офис, а предательство остальных не представляло для Назарика никаких проблем вовсе. Сама же Офис, несмотря на невероятную силу — кроме Лорда Момонги ни одно существо сотого уровня не могло победить ее в прямом бою, даже Демиург был не был уверен в своих шансах учитывая все возможные способы своей подготовки — однако Офис была уязвима. Она была лишена самого понимания концепции лжи и интриги — а потому легко была направлена на сбор выживших падших ангелов — в первую очередь самого Азазеля, ставшего частью Бригады Хаоса — организации, где Назарик уже властвовал безраздельно.
Азазелю будут предоставлены лучшие материалы, лучшие приборы, лучшее место и лучшие ученики.
Безусловно, Азазель умрет — в самых адских из всех возможных мук — Демиург позаботится об этом лично.
Однако перед смертью — Азазель передаст каждую крупицу своих знаний и своего ума на благо Назарика.
* * *
ВОЗВРАЩЕНИЕ БИБЛЕЙСКОГО БОГА
* * *
Вообще-то Аджука Вельзевул не курил — для его рационального разума подобное занятие казалось просто бесполезным. Его тело было настолько сильно и совершенно, что карциногены, содержащиеся в сигаретах, были для него безвредны, а никотин, способствующий как стимуляции, так и расслаблению его нервной системы — и вовсе бесполезен. Поэтому Аджука не курил и, осознавая своим ученым умом эффект, что могли оказывать на него сигареты, не до конца понимал, почему люди с каким-то маниакально-суицидальным упорством продолжали отравлять свой организм подобными вещами.
Не понимал до этого момента, когда Аджуке неожиданно захотелось закурить, глядя на процессию перед его глазами.
Смерть среди демонов была достаточно редким, но все же не неслыханным событием — случайная стыка, несчастный случай — даже усталость от жизни — порой забирали демонов со всех возможных дорог жизни, поэтому нельзя сказать, что совершенно никто из демонов не зарабатывал на столь мрачной теме, как смерть — однако подобная процессия была первой подобной со времен гражданской войны. Длительная процессия знакомых, друзей и родственников усопшего, подходящих к его телу для того, чтобы в последний раз взглянуть на того, кто был жив еще пару недель назад и высказать тому все, в последний раз, надеясь на то, что вопреки всем ученым расчетам и картинам перед их глазами — покойный все же мог услышать их голоса. В конце концов, никто точно не мог знать о том, что поджидает людей за последней дверью.
Забавно, но в мире, где существовали Боги Смерти, или где достойные пировали с Одином в Вальхалле, и даже там, где Михаил собирал праведные души для вечного Рая — никто все еще не был уверен в том, что поджидает отдавшего свою жизнь. Куда уходят убитые боги, заведующие вечной жизнью? Что случается с демонами после их гибели? Где оказываются души атеистов, проскользнувшие мимо цепких лап каждой религии в этом мире? Если на это и существовал ответ — даже его [Формула Канкары] была бессильна перед его поисками.
Поэтому похороны патриарха клана Гремори проходили практически также, как и проходили похороны в мире людей — кто-то надеялся на лучший мир для усопшего, кто-то думал о возможном перерождении, но все они были траурны, наблюдая за длинной вереницей посетителей.
Зеотикус Гремори был крайне влиятельной и крайне древней фигурой в среде демонов — пройдя через раскол Библейской Фракции и Гражданскую Войну, он стал одним из неизменных ликов как демонической политики, так и ее аристократии, ее общества — отец самого Багрового Сатаны... Каждый Лорд и Леди демонического дома пришли проститься с ним — их наследники, чиновники, командиры... Сотни людей пришли отдать дань памяти погибшему, словно бы пытаясь своими глазами увидеть тот факт, что вечноживущий и столь могущественный демон все же отдал свою жизнь в бою. Даже в "эпоху мира" демоны все еще продолжали терять своих могущественных бойцов и незаменимых командиров в боях...
Аджука отвел взгляд — не в его характере было предаваться подобной философии, однако сложно было удержаться от подобных размышлениях глядя на проходящую перед ним процессию, прежде чем перевести взгляд на Сазекса, что тихо беседовал о чем-то со своей матерью в уголке. Венелана Гремори выглядела неплохо, хотя и держала свою правую руку немного ближе к телу, чем следовало бы — при нападении падших она оказалась ранена, но рана оказалась не слишком серьезной, с помощью лучших медиков она оправится в ближайшее время, словно бы ничего и не было... Только ее мужа это уже не вернет.
Заметив, как Венелана бросила взгляд на Аджуку, он отвернулся прочь, показывая, что был в данный момент заинтересован чем-либо и просто рассматривал пейзаж вокруг, прежде чем сконцентрироваться на группе из Лорда и Леди Ситри, вместе с Соной и Серафалл вместе — в текущих условиях даже не слишком жалующие свою родню две сестры не стали устраивать глупых ссор и явились на финальное прощание с Зеотикусом вместе... Конечно, это нельзя было считать за положительную сторону случившегося, однако по крайней мере это показывало Аджуке, что в случае нужды демоны были способны забыть свои мелкие распри — хотя бы на мгновение.
Впрочем, как указал взгляд на окончание колонны скорбящих, не все.
Не то, чтобы Аджука всерьез ожидал того, что Фракция Наследников Старых Сатан примет приглашение на прощание с почившим Лордом Гремори, однако это все равно указывало на то, что некоторые демоны не собирались забывать о своих старых обидах даже перед лицом трагедий и военных действий. Трое из четырех старых кланов не удостоили корреспонденцию от имени Сатан ответа вовсе, а Ризевим Люцифер прислал ответ в одну строку — "мне это неинтересно."
Фракция Старых Сатан давно находилась под наблюдением Сатан — как она могла не находиться, если она была связана с причиной прошедшей Гражданской Войны, однако Сазекс лично встал на защиту их права на существование. Аджука и Серафалл выступали за то, чтобы "случайный несчастный случай" постиг оставшиеся осколки старой демонической аристократии — конечно, избавиться от Ризевима подобным образом было сложно, тот все равно являлся одним из сильнейших демонов в истории всей фракции — однако в те времена, когда Гражданская Война только подходила к своему концу — забыть о трех родах сразу было бы достаточно легко — всего пара небольших катастроф — и демоны забудут об этой больной мозоли вовсе...
Однако Сазекс вместо этого попытался показать, что они, новые Сатаны, являются чем-то качественно новым и отличным от старых Сатан, и простил рода старых правителей. Те воспользовались этим шансом на полную — и совершенно не простили этой милости.
Конечно, власть и поддержка Старых Сатан была среди демонов минимальна — в чем-то политика Сазекса все же была удачна — однако это не означало, что Старые Сатаны просто взяли и забыли о своих претензиях и прошедшей гражданской войне — кроме, может быть, Ризевима — того Гражданская Война не интересовала изначально, он даже отдал свой наследный титул без боя — однако другие Старые Сатаны до сих оставались незаживающей раной на теле демонического общества. Только сейчас избавиться от них было намного сложнее, чем в прошлом.
А теперь Сатаны и вовсе были заняты делами более срочными и важными, нежели старые озлобленные рода аристократов — волнения среди простолюдинов, вызванные нападением падших, или срыв подписания мирного договора — не говоря уже о неизвестном боге, явившемся в Куо, и послуживший причиной, фактически, оставления города на поруки неизвестному потенциальному противнику.
Аджука отдавал себе отчет, что, скорее всего, появление Сатору в Куо было связано с нападением Кокабиэля, однако каким именно образом? Неизвестные и сохранившие свою силу боги не были частым событием в этом мире, и потому пропустить его возможный контакт в прошлом с падшими было бы сложно — Серафалл подняла отчеты всех своих агентов, но не нашла возможного контакта Сатору с Кокабиэлем в прошлом. К тому же, даже если бы она нашла этот факт — какой смысл был в контакте Сатору с падшими, кроме возможного желания нанести демонам удар и символическую пощечину? На свете существовало множество богов, однако демоны никогда не переходили дорогу другим религиям — по крайней мере слишком сильно — сосредоточенно воюя внутри собственной фракции. В этом случае только у Библейского Бога могла бы быть настоящая мотивация в том, чтобы просто уколоть демонов — в этом случае выбор падших как орудия возмездия и вовсе придавал бы случившемуся событию мрачную иронию — однако Библейский Бог был мертв...
Аджука сделал несколько шагов, прежде чем остановиться в тот момент, когда его знания неожиданно дополнили его мысль — безусловно, Библейский Бог был мертв, однако разве Боги не имели возможность вернуться после своей гибели? Безусловно, невероятно редкую, однако благодаря ангелам, поддерживающим дымовую завесу перед всем миром, и [Божественной Системе], обеспечивающей бесперебойное поступление [Веры]...
Догадка пронзила разум Аджуки, однако его тело, словно бы на автомате, не подчиняясь его контролю, сделало еще несколько шагов, прежде чем остановиться и самостоятельно поднять взгляд на Сазекса — что Аджука мгновенно взял под контроль и отвел в сторону.
Если его догадка была неверной — и Аджука изо всех сил надеялся на то, что она таковой являлась — то упоминание той сделает похороны Зеотикуса еще хуже, ведь оно заставит Сазекса выйти из момента скорби и заставит его вернуться к рабочим обязанностям, отобрав у Сазекса последнюю возможность проститься со своим отцом.
А если эта догадка была верной — то Аджуке тем более не стоило поспешно торопиться и провоцировать Сазекса на резкие действия, не говоря уже о том, что подобное невероятное событие должно было быть изучено со всех сторон, аккуратно подтверждено, а после тщательно внесено во все возможные планы. В любом случае Сазекс и Серафалл не станут отправлять своих младших сестер в Куо — город и без того был фактически отдан на растерзание Сатору, а сам Сатору, вероятно, не планировал прямой атаки на демонов...
Аджука сглотнул неожиданно ставшую вязкой слюну, после чего почувствовал, как начинают скручиваться в тугой ком его внутренности, однако подавил этот эмоциональный импульс в своей душе и развернулся к процессии сторон, все продолжающих и продолжающих тянуться нескончаемой вереницей к телу Зеотикуса.
Аджуке ни в коем случае не хотелось топтаться по боли его дорогого друга, и он не желал преуменьшать значение этой трагедии, однако...
Аджука медленно сглотнул слюну еще раз и проклял свои теории.
