Кроме тех, кто сидели за столом, в помещении находились другие жеребцы и кобылы: гвардейцы в алой броне, внешне почти не изменившейся за все прошедшие годы; группа зебр в белых плащах с глубокими капюшонами, которые когда-то были рабынями Костяного Колдуна, а теперь верно служили его убийце; три пегаски, словно бы слепленные искусным скульптором из снега и льда, бросающие на белую аликорницу любопытные и гастрономические взгляды; конь в чёрном бархатном жилете, кожаных манжетах и широких белых штанах, словно бы лениво прислонившийся к стене... живая тень, мелькающая то тут, то там. Все они не были обычными существами, обладали силой, знаниями и влиянием, а в дополнение ко всему... Сомбра показывал, что доверяет им.
— Приветствую, ваше высочество, — заговорил император, заставляя помещение, из-за количества присутствующих кажущееся несколько тесным, притихнуть в ожидании. — Довольны ли вы нашим гостеприимством?
— Приветствую, Ваши Величества, — несмотря на то, что тёмно-серый единорог даже не поднялся со своего стула, белая аликорница изобразила реверанс, пусть одежда к тому и не располагала (всё же он имел право чувствовать себя хозяином положения). — Ваше гостеприимство весьма приятно и я с удовольствием насладилась бы им ещё какое-то время, но... моё сердце обливается кровью при мысли о том, что пони вынуждены жить под гнётом чудовища, правящего Западной Эквестрией под моим обликом.
— Понимаю, — император смежил веки, глубоко вздохнув, после чего устремил взор алых глаз на пленницу. — Нам ли не знать, как тяжело быть правителем страны, над которой завис злой рок... Я мог бы отпустить тебя, Селестия, прямо сейчас, но у меня нет уверенности, что сделав это — я не обреку тебя на гибель или новое пленение, после чего нам вновь придётся сойтись в бою. И я бы вернул тебе свободу, так как не привык винить оружие за то, что оно ранит врага своего хозяина, рука которого его направляет; я прекрасно осознаю, что ты была пленницей собственного тела, вынужденной безмолвно наблюдать за страданиями других... К сожалению, не все мои подданные способны отстраниться от потерь, которые к нам пришли на твоих крыльях, управляемых чужой злой волей. Из-за этого, сегодня с нами нет того, в чьей верности я раньше и усомниться не мог. Но горе утраты самого ценного... и лучших из нас способно сломить. А потому, я вновь прошу быть моей гостьей и разделить с нами эту трапезу. В процессе же мы обсудим, какие действия следует предпринять для разрешения общей проблемы.
"Какой же ты мерзавец", — с раздражением, печалью и капелькой восхищения подумала принцесса дня, выслушавшая весь этот монолог с невозмутимо-вежливым выражением мордочки.
— Я понимаю это, Ваше Величество, — прозвучал звонкий от внутренних метаний голос белой аликорницы. — С удовольствием приму ваше предложение.
...
Во время еды серьёзных разговоров не велось, а сам Джафар вовсе предпочёл молчать. После минувшей ночи, во время которой прошёл акт зачатия наследников (занятием любовью это язык назвать не поворачивался), он успел обдумать свои ближайшие шаги, придя к выводу о том, что Селестию следует вернуть на трон Западной Эквестрии, при этом не облагая особыми податями за помощь. В конце концов, всё необходимое они могли создать и купить... кроме одного, от чего белая аликорница с удовольствием избавится.
Кроме того, в голову тёмно-серого жеребца пришла мысль о том, как можно решить проблему чейнджлингов, при этом не рискуя собой и своими войсками. Но для этого нужно было привлечь саму принцессу дня к работе, при этом действуя достаточно быстро (чтобы Кризалис ничего не успела предпринять первой, и чтобы её не успели свергнуть без помощи кристалийцев... что тоже было крайне вероятным исходом).
— Полагаю, что никто не будет высказывать возражений о том, что во-первых, захватившая Западную Эквестрию Кризалис опасна для нас, а во-вторых, мы должны ответить за нападение, которое она совершила, пусть и чужими руками, — отставив бокал, выращенный из похожего на хрусталь кристалла, Сомбра привлёк к себе внимание тех, кто сидели с ним за одним столом и находились в зале. — Отлично. В таком случае, я выскажу свой план, после чего хочу услышать ваши возражения, дополнения, иные предложения. Гхм... Но сперва, нам следует узнать, не пала ли перед чейнджлингами Восточная Эквестрия, а потому...
От группы зебр в белых плащах отделилась одна кобыла, которая подошла к Тале и Твайлайт со спины, встала между ними и положила ладони на их плечи. По команде императора, она забрала "метку" у лани, передавая её сиреневой аликорнице, которая тут же прищурила заслезившиеся глаза.
Они уже проводили опыт с тем, чтобы проверить, сможет ли Спаркл взаимодействовать с силой бывшей рабыни (произошло это прямо перед завтраком). Но пусть крылато-рогатая пони не могла применять дар с той же эффективностью, как и его настоящая хозяйка, это компенсировалось огромными объёмами магии, ну и выносливостью энергетического тела.
— Что ты видишь Твайлайт? — спросил Джафар, поторапливая ученицу.
— Принцесса Луна скована своими стражниками, а её войска готовятся к войне, — промедлив ещё несколько секунд, ответила сиреневая кобылка. — Во все концы Восточной Эквестрии отправлены гонцы... Но они исполняют приказы принцессы Луны. Я не понимаю, как это возможно... Хотя...
— Не важно, — прервал ученицу визирь, не желая того, чтобы она оглашала свои догадки при стольких свидетелях (лучше уж позже поговорить наедине). — Раз принцесса ночи, пусть и частично, смогла вернуть себе свободу — это облегчает нашу задачу. Хотя то, что она вообще оказалась скована, говорит о том, что наши враги всё же сумели до неё добраться. А сейчас, посмотри на Западную Эквестрию: чем занимается Кризалис?
Кобылы и жеребцы напряжённо вслушивались в тишину, пока повернувшая голову крылато-рогатая кобылка всматривалась вдаль. Наконец, она объявила:
— Кризалис объявила о сборах армии: она собирает всех "меченых" из гильдий, чтобы их силами сокрушить мятежников с востока.
— Если она увеличит их силы при помощи Ключника, то у простых пони не будет и шанса, — вклинилась Селестия, сжавшая вилку настолько сильно, что та превратилась в кусок бесформенного металла. — Ещё одну гражданскую войну Эквестрия не переживёт...
"Армия усиленных "меченых" — это не то, что я хотел бы видеть", — мысленно хмыкнул визирь.
— Достаточно, — поднял руку в останавливающем жесте правитель. — А теперь, когда все слышали о том, что нас ждёт, мой план...
Примечание к части
Всем добра и здоровья.
Двенадцатая арка — 7
В комнату, освещённую белым светом, льющимся от кристальной полусферы, расположенной над невысоким постаментом в виде тумбы, вошли Сомбра, Каденс, Твайлайт, Селестия, Тала и зебра в белом плаще с глубоким капюшоном. Их взгляды тут же скрестились на крупной антрацитовой "жемчужине", являющейся единственным сокровищем данного хранилища.
— Не смотрите на меня так, — собравшись из теневых лент позади своих "гостей", Айси, красующаяся чёрной военной формой без знаков отличия, сложила руки под грудью и, опустив взгляд к полу, шаркнула правым копытцем. — Я стесняюсь.
— Так это и есть твоё настоящее тело? — с любопытством в голосе спросила принцесса дня, с которой сняли сдерживающие магию оковы, благодаря чему она чувствовала себя как никогда прежде полной сил и бодрой (сложно было сдерживать порывы эмоций, так как к подобной магической мощи, которой управляла фальшивая личность, ещё требовалось привыкнуть).
— Благодаря тебе — да, — сверкнув алыми глазами без зрачков и склер, огрызнулась живая тень.
— Айси, она не это хотела сказать, — поспешила вмешаться нежно-розовая аликорница. — То есть, Селестия не хотела тебя обидеть.
— Прости, — повинно склонила голову белая крылато-рогатая пони.
— Я... понимаю, — живая тень прикрыла глаза и отвернулась от аликорниц. — Не обращайте внимания.
— Если вы закончили любезничать, то может быть... начнём? — вопросительно изогнул брови тёмно-серый единорог, уже подошедший к постаменту, после чего бесцеремонно положил левую ладонь на чёрный кристалл, воспользовавшись "обманом", чтобы Айси ощутила это прикосновение. — Кроме того, стесняться тебе нечего: сфера — это идеальная форма, к которой стремится всё живое... и неживое.
— Сомбра хочет сказать, что ты — совершенство, — подмигнула подруге принцесса любви, спрятав улыбку за правой ладошкой.
— Пфф... — прижав ушки к голове, белая пегаска улыбнулась в ответ, после чего обратилась к императору с возмущением и игривостью в голосе: — Главнокомандующий, хватит уже меня лапать! Не при жене же...
— То есть, в другое время — можно? — уперев руки в бока, Каденс заставила красный плащ натянуться, а застёжку, скрепляющую края ткани на груди, угрожающе заскрипеть.
— У вас всегда так весело? — обратилась к Твайлайт белая аликорница. — А то я уже завидую настолько непринуждённому общению.
— Просто... мы довольно много прошли вместе, — пожав плечами и приподняв уголки губ, отозвалась на вопрос Спаркл. — По-моему логично, что всё пережитое нас сплотило, превратившись в дружбу.
— Ученица, это, конечно, здорово, но время идёт, — напомнил о себе жеребец, всё же убравший руку от антрацитовой "жемчужины" (от чего Айси ощутила облегчение, приправленное лёгким сожалением).
— Сухарь, — буркнула себе под нос Тала. — Такой момент испортил.
— А вот и нет, — вступилась за супруга Каденс. — Под холодной внешностью, у Сомбры бьётся страстное сердце... Мне можете поверить.
— Тебе ли не знать, — хмыкнула живая тень. — Но император прав: пора начинать. А то Мора с меня шкуру спустит за то, что защита города легла на неё и её учениц.
— Мне уже успел надоесть этот процесс, — заметила лань, когда по жесту главнокомандующего, зебра применила на ней свою "метку", чтобы после этого передать силу кристаллу на постаменте (и пусть это лишь временно, но даже несколько минут ощущать свою неполноценность было неприятно).
Белая пегаска распалась тенями, отстраняясь от внешних раздражителей; тёмно-серый единорог отступил к стене, скрестив руки на груди, принявшись наблюдать за исполнением своего замысла; три аликорницы обступили вместилище души Айси. Все они знали, кто и что должен делать, а потому — напутственные слова были лишними.
...
Для неё не в первый раз было выступать в роли оружия, так что порученное императором дело не пугало: справилась с бизонами — справится и здесь. Разница была только в собственном теле, на которое теперь не нужно было отвлекаться, да в силе, необходимой для того, чтобы дотянуться до Сансити.
"Хотя, раньше мне не приходилось работать с такими способностями", — призналась себе Айси, через тени смотря на Сомбру, Каденс, Твайлайт и других кобыл, находящихся в зале с её телом.
"Метка" Талы слушалась временную владелицу неплохо, пусть и не идеально: она видела мелкие подробности о подругах, порой даже не связанные между собой, а вот император оказался "серым пятном", что только сильнее разжигало интерес. То, что лань может знать тайны, которые окружающие тщательно скрывают, уже не удивляло, да и появившаяся в первые мгновения опаска прошла очень быстро, но на смену ей пришёл азарт исследователя (какая пегаска откажется сунуть свой нос в чужие секретики, при этом имея возможность остаться совершенно незаметной?).
"Никому ведь хуже не будет, если я взгляну одним глазком... после того как закончу с порученным заданием. Всё равно успею, так как сила Талы задержится у меня на несколько минут", — приняв такое решение, живая тень, вынужденная искать удовольствия, не связанные с тактильными ощущениями, вкусом и запахом, мысленно коварно улыбнулась и вообразила как зловеще потирает ладошки.
Всё это не заняло и пяти секунд, так как став... не совсем живой, Айси осознала то, что может думать намного быстрее чем прежде. Это своё открытие она старалась не афишировать, но именно благодаря нему удавалось одновременно воспринимать информацию от сотен "глаз", сеть которых охватывала весь город.
Себе бывшая пегаска признавала, что стала слегка... шаловливой, лишившись таких простых удовольствий как сон, ощущение вкуса еды, обычный тактильный контакт. Впрочем, тот факт что Сомбра мог к ней прикасаться так, чтобы она это ощущала как во время своего бытия обычной пони, а не как сопротивление чего-то плотного, давящего на внешнюю оболочку, внушал некоторые надежды... А ещё, её начинало тянуть к тёмно-серому единорогу, чтобы чаще чувствовать себя полноценно живой.
"Но я об этом никому не скажу. Нет-нет-нет", — промелькнула мысль в сознании живой тени, которая покраснела бы от смущения, если бы в текущем состоянии вообще была на это способна.
Вот наконец рога аликорниц вспыхнули магической аурой, а затем от них к кристаллу протянулись тонкие каналы силы, начавшие заполнять кажущийся бездонным резервуар. Постепенно потоки энергии становились всё шире и сильнее, заставляя "меченую" ощущать себя...
"Сила, мощь... Безграничная власть! Мухахахаха!", — порадовавшись тому, что никто её не слышит, а то ведь точно приняли бы за сумасшедшую, бывшая пегаска приступила к выполнению своего задания.
Чёрные тени сгустились и в них вспыхнули рубиновые глаза, для которых не было препятствий в виде стен, расстояния, иллюзий... Фальшивая Селестия была обнаружена в своём замке, в окружении стражников и советников, которые оказались либо чейнджлингами под маскировкой, либо "мечеными" с промытыми мозгами. Быстрый осмотр твердыни правительницы Западной Эквестрии показал, что в ней вообще очень много перевёртышей и пони, подвергнутых обработке Кризалис (незатронутыми остались только слуги, да и на тех воздействовали силой другого "меченого", превратив их в восхищённых правительницей болванчиков, искренне верящих в то, что сами так думают.
"Какая мерзость", — мысленно скривилась Айси, непроизвольно скосив взгляд на Каденс, сила которой тоже позволяла пробуждать различные чувства.
Сравнивая подругу, которая могла бы подчинить себе кого угодно, просто внушив нужные эмоции, и королеву чейнджлингов, которая не брезговала никакими методами, живая тень ощутила... благодарность и уважение. В конце концов, иметь силу и не пойти по лёгкому пути, удовлетворяя каждую свою прихоть — это заслуживало наивысшей похвалы. И пусть время от времени принцесса любви применяла "метку" на других, но следовало признать, что она этим не злоупотребляет, да и в те моменты это было оправданно.
Доложив о том, что готова, Айси увидела как Сомбра извлёк из ножен меч, который тут же превратился в оружие, способное разрезать любое препятствие. Сам жеребец ускорился, что далось ему не без усилий, отразившихся в виде вздувшихся жевательных мышц...
"Мог бы поручить это кому-нибудь другому", — подумала бывшая пегаска, усилием воли перемещая часть сознания в тень королевы чейнджлингов, которая тут же разрослась, превращаясь в портал.
Глаза фальшивой Селестии удивлённо распахнулись и расширились, а крылья попытались раскрыться и подкинуть хозяйку вверх. Однако в этот момент теневые ленты скрутили ноги и руки перевёртыша, прижав к телу и шикарные опахала, а затем, продолжая пользоваться эффектом внезапности, живая тень потянула свою жертву на себя, одновременно атакуя находящихся вокруг перевёртышей и "меченых", заставляя их защищаться, а не атаковать.
