— Галия! — засипел связанный пленник. — Галия, у него с собой то... Ну, оно самое, что все так ищут!..
— Лавр! — женщина просто-таки бросилась к Белу, пытаясь его обнять. — Лавр, ты это все принес для меня, да? Ну конечно, зачем спрашиваю, и так понятно, что это все ты сделал только ради меня! Теперь мы богаты! И я больше не сержусь на тебя! А ты отчего-то будто и не рад меня видеть!
— Почему же, рад... — Бед отцепил руки женщины и посадил ее на лавку. — Что ты делаешь в этой стране?
— Рад, говоришь? Как-то неубедительно звучит. Что-то ты на себя непохож, совсем не такой, каким я тебя помню... — Галия, развалившись на лавке, с легкой насмешкой, и в то же время с довольно смотрела на Бела. — Раньше радовался по-другому, руки мне целовал, в ногах валялся, а сейчас стоишь, словно дубина какая, только глазами хлопаешь. Не знай я тебя, как свои пять пальцев, решила бы, что тебе все равно. Или опять ревнуешь? А, понимаю, так оно и есть! Не обращай внимания: я просто была в гостях, и больше ни-ни, ничего такого не было...
Тем временем Олея во все глаза смотрела на женщину, которая в свое время поразила Бела в сердце. Ей было по-настоящему любопытно увидеть ту, которая несколько лет тому назад была способна сразу так ошарашить мужика, словно ударив его дубиной по темечку.
Да, бесспорно, хорошенькая, светловолосая, с красивой фигурой и тонкой талией, полностью уверенная как в себе, так и в своей привлекательности. Обезоруживающая улыбка, ровный ряд белоснежных зубов... Правда, в этой молодой женщине уже проглядывало нечто такое, что обычно называют потасканностью... Еще она, кажется, близорука, и оттого у нее столь наивно-растерянный взгляд, который так нравится мужчинам любого возраста. И еще надо отметить, что у Галии необыкновенный голос, нежный, воркующий, и, что самое удивительное, в нем даже слышатся чуть мяукающие нотки... На многих людей такой голос производит совершенно чарующее впечатление.
Все бы ничего, но в эту благостную картину не очень вписывается запах вина, которым молодая женщина накачалась от души — недаром у нее так заплетается язык. Да и по весьма помятому виду этой особы никак не скажешь, что она возвращается с чинного обсуждения последних женских сплетен или светского чаепития.
А еще Олея была уверена, что эта особа отчего-то старается казаться более пьяной, чем есть на самом деле. Галия, конечно, к спиртному приложилась от души, но не настолько, чтоб не контролировать себя. Да, эта баба себе на уме...
— Знаешь, Лавр... — продолжала Галия, едва ли не всхлипывая от избытка чувств. — Знаешь, за все те годы, что мы не виделись, я поняла одно: ты один искренне любил меня, и ничего не требовал взамен, а всем остальным нужно было только одно...
— Говори потише... — попросил Бел.
— Тогда ты был прав! — на глаза женщины навернулось что-то, похожее на слезы. — Тот парень, за которого я по глупости вышла замуж — он оказался полным дерьмом! Впрочем, ты уже об этом знаешь... Правда, мы с ним были такой красивой парой, только это ничего не изменило. Эта скотина любила только себя и веселую жизнь, и когда у нас закончились деньги, то начались скандалы, и без ругани у нас не один день не обходился. Да тут еще и моя нищая родня вечно лезла с протянутой рукой: дай им то да это, ведь мы же, мол, всегда были на твоей стороне, и даже на суде под присягой сказали то, что ты просила!.. Я была вынуждена захлопнуть дверь перед всеми этими попрошайками, так они еще больше разорались! Можно подумать, я обязана кормить всю ту нищету, что имеет несчастье быть у меня в родне! Да пошли они все!.. Представь, какая у меня была жизнь! Вскоре после этого муженек меня бросил и быстро нашел себе другую дуру с туго набитым карманом! Вот стервец!.. Кстати, скажи мне хоть что-нибудь!
— Не ожидал увидеть тебя здесь.
— Ты мне об этом уже говорил! Но я и сама не думала, что окажусь здесь.
— Могу я узнать, что ты делаешь в этой стране? — продолжал расспрашивать Бел.
— Кто, я? — Галия хихикнула. — А куда мне было еще идти? Знаешь, каково мне пришлось после развода? Надо снова замуж выходить, а за кого? Богатые жениться не хотят, да и ты при той нашей единственной встрече вздумал нос в сторону воротить! Деньги как-то уж очень быстро закончились, а замуж не берут! Знаешь, с вами, придурками, как на рынке: все пробуют, хвалят, советуют другим, а покупать никто не хочет! Вот скажи, чего вам еще надо?! Мужики, ну какие же вы все козлы и сволочи! Думаешь, быть одной легко? Подумай сам, что мне было делать в Руславии? Денег нет, мужа нет, и даже жить негде! Дом-то я продала, как и все остальное добро, только вот вырученное уж очень быстро растаяло, даже не знаю где и как... Мне что, из столицы убираться назад, в свою глухую провинцию? Нет уж, увольте, подобного счастья я себе не хочу! Вот и поехала сюда, здесь женщины в цене, только, как выяснилось, здешние мужики ничем не отличаются от тех, что есть в Руславии... Лавр, сейчас у нас с тобой будут деньги, много денег, и знаешь, как мы с тобой заживем! Купим дом, нет, лучше дворец, наймем слуг... Главное, эти штуки, что ты мне принес — мы их завтра же... нет, сегодня... А пока отдай их мне! У меня они будут в сохранности!..
— Вообще-то я тоже умею неплохо хранить ценные вещи... — отозвался Бел.
— Ты что, мне не доверяешь?! — ахнула женщина.
— Вроде того.
— Значит, ты такая же скотина, как и все остальные! — сделала вывод Галия.
— Что есть, то есть... — не стал отпираться Бел.
Надо же, как ее развезло! — хмыкнула Олея. — Похоже, эта баба даже не совсем понимает, что говорит — недаром ее братец аж с лица спал, выслушивая слова своей пьяной сестрицы. Кажется, она выбалтывает то, о чем в другое время не проронила бы ни слова.
Меж тем женщина говорила без умолку, словно не обращая внимания на своего связанного брата, который по-прежнему лежал на полу, и на незнакомую женщину, что все это время молча стояла в стороне. Н-да, тут явно что-то не то...
Будто отвечая на мысли Олеи, женщина внезапно устремила свой взор на брата. Такое впечатление, будто она только что заметила и путы на его руках и ногах.
— Ой, почему Гавер связан? — в голосе женщины было слышно искреннее недоумение.
— А сама-то как думаешь? — ого, а Белу, кажется, смешно.
— Лавр, раньше ты со мной так не разговаривал! — топнула ногой Галия. — И уж тем более не позволял себе такого тона!
— Извини, не сдержался! — чуть развел руками Бел.
— Хочешь, чтоб я тебя простила? Принеси мне вина из кухни.
— Мне кажется, с тебя на сегодня хватит вина. Может, лучше воды?
— Лавр! — в воркующем голосе появились жесткие нотки. — Делай то, что тебе было сказано, та не то долго будешь вымаливать у меня прощение! Я ведь могу и рассердиться! Надеюсь, ты помнишь, как долго я могу на тебя дуться? Воду, если хочешь, пей сам! Повторяю: пойди на кухню и принеси мне вина!
Кажется, даже сейчас эта особа нисколько не сомневалась в том, что Бел выполнит все ее приказы, и пусть не сразу, но все будет так, как она захочет. Теперь Олее стало понятно, каким образом Галия раньше командовала Белом, не ценя и не любя его. Вот и сейчас эта женщина осторожно прощупывает свои возможности и определяет границы власти над бывшим женихом. Да, похоже, она уверена в том, что несмотря на то, что прошли годы, главное так и не изменилось, и Бел по-прежнему беспамятно ее любит. Конечно, он пытается взбрыкивать — все же время наложило свой отпечаток на их отношения, но вскоре она сумеет это загладить, и мужчина вновь подчиниться всем желаниям любимой женщины. У этой особой с нежным голосом сейчас была одна цель: забрать у бывшего жениха то, что поможет ей вновь вскарабкаться наверх, обрести деньги и богатого мужа, а для этого хороши все средства.
Зато Олею эта особа подчеркнуто не замечала, будто другой женщины в этой комнате и в помине не было. Стоит какая-то бессловесная тень с хлыстом, один конец которой обхватил шею Гавера... Ну и пусть себе стоит, лишь бы не вякала! А раз Бел ничего не говорит, то, возможно, эту молчаливую бабу и не стоит принимать во внимание. Понадобится — можно и прогнать...
— Что ж, вина — так вина. Сейчас принесу... — и Бел вышел из комнаты, бросив перед тем короткий взгляд на Олею, но ей хватило и этого. Был получен короткий приказ: приглядывай за этой парочкой, и если что пойдет не так — не жалей. Понятно. Вот уж что-что, а подобное она сделает с удовольствием
Олея чуть прижала ремнем горло Гавера, и пока тот сипел и откашливался, тщетно пытаясь вновь обрести голос, она скрутила хлыст таким образом, чтоб в случае необходимости лишить Галию и возможности говорить, и способности передвигаться.
Долго ждать не пришлось. Галия, особо не обращая внимание на молча стоящую женщину, как бы случайно сделала пару шагов к окну, вот-вот протянет руку и задернет занавесь... От внезапного удара под колени красотка безо всякого изящества рухнула на пол, да еще и концом хлыста ей ударило по горлу.
Пока женщина безуспешно пыталась вздохнуть, в комнате вновь оказался Бел с большой кружкой в руках.
— Ай-яй-яй! — покачал он головой, глядя на произошедшее. — Это что же произошло здесь в мое отсутствие? Галия, зачем тебе нужно было так сердить спокойную девушку? На вот, попей, пройдет, или же легче станет... — и он протянул кружку разозленной женщине.
Та схватила кружку, сделала несколько осторожных глотков. Похоже, ей, и верно, стало чуть полегче, оттого что глядя поверх глиняной кружки, Галия прошипела Олее уже без малейшего воркования в голосе:
— Стерва!
— Если подашь голос громче — сверну шею... — невозмутимо ответила Олея.
— Лавр!.. — Галия в бешенстве уставилась на Бела.
— Она может! — подтвердил Бел. — И на будущее советую тебе не злить эту очаровательную девушку. Весьма опасное занятие.
— Да кто она такая, эта тварь... — начала, было, Галия, но Олея ее перебила.
— Помолчи. Ты мне тоже не нравишься.
— Можно подумать, что ты хоть кому-то можешь понравиться! — Галия сделала из кружки еще один глоток.
— Кстати, что тут произошло в мое краткое отсутствие? — поинтересовался Бел. — До того все было так тихо и мирно! Душа радовалась, глядя на всех вас...
— Эта особа очень желала подойти к окну и задернуть занавесь.. — пояснила Олея. — Не сиделось ей на месте...
— Она врет! — едва ли не взвизгнула Галия. — И вообще, ты что, не видишь: эта дрянь меня ударила!
— Врет? — Бел озадаченно поскреб в затылке. — Надо же, ты сразу это увидела, а я до сей поры так и не заметил за своей женой склонности к вранью!
— Какая жена? — растерянная женщина уставилась на Бела.
— Моя, разумеется! А что тебя удивляет? Я нормальный мужчина, она красивая женщина...
— А как же я? — Галия все еще не могла поверить в услышанное.
— Ты, я думаю, еще найдешь свое счастье... — философски заметил Бел.
— Погоди, погоди... Так ты что, не собираешься отдавать мне артефакты?!
— Вообще-то я тебе ничего подробного не обещал, а если говорить совсем откровенно, то у меня и намерений таких никогда не возникало. И потом, как ты помнишь, артефакты принадлежат Руславии. Между прочим, дорогая моя, ты очень хорошо осведомлена о кое-каких подробностях, которые стороннему человеку знать никак не положено.
— Сволочь! Скотина! Дерьмо!.. Так мне по твоему что, остаток жизни в нищете прозябать?!
— Увы, но на этот вопрос я тебе ответить не могу... — развел руками Бел.
— Так ты что, больше не любишь меня? — Галия растерянно смотрела на Бела.
— Считай, что это была болезнь. Что-то вроде кори, но я ею переболел. Впрочем, можешь думать все, что тебе заблагорассудится.
— И отчего мне так не везет? — зарыдала Галия.
— Наверное оттого, что ты себя, такую красавицу, считаешь подарком всей мужской части человечества... — хмыкнула Олея. — Хороший, но простой парень тебе не нужен, а принцы на белом коне предпочитают искать принцесс в своем кругу. Вот так и разбиваются наши хрустальные мечты, а возраст потихоньку берет свое...
— Умная, да? — зло огрызнулась женщина, но тут ее перебил Гавер, который вновь обрел голос.
— Лавр, подумай еще раз...
— Заткнись! — Белу, кажется, стал надоедать этот беспредметный разговор.
— Слышь, Лавр, ну давай поговорим в последний раз! — все никак не мог успокоиться Гавер. — Согласен, тогда я совершил ошибку... Вернее, мы с сестрой поступили несколько неразумно, но ведь жизнь нас всех уже наказала! Давай все исправим и мы все будем жить долго и счастливо, тем более, что у нас появилась редкая возможность это сделать!
— Я буду тебе верной женой!.. — всхлипнула Галия. — Никогда изменять не буду...
— Ну, такую жертву я вряд ли могу принять... — печально вздохнул Бел.
— Я раньше не замечала за тобой склонности к издевательству, особенно такому мерзкому... Ой, что это? — Галия схватилась за голову. — Что со мной?
— Ты с вином завязывай! — посоветовал Бел. — Это дурное увлечение до добра не доведет.
— Вино... Ты что туда намешал?! — ахнула женщина.
— Если честно, то не знаю... — признался Бел. — Но продавец клялся и божился, что это настоящее сонное зелье. По его словам, с ног валит просто убойно, а сон длится едва ли не сутки. Даже голова спросонья болеть не будет... Ну, если этот аптекарь меня обманул, то все претензии впоследствии предъявляйте только ему — я тут ни при чем, обычный покупатель, с меня взятки гладки. Извините, но ранее провести проверку у меня тоже не было возможности — не позволяли не время, не обстоятельства. Так что...
— А если это отрава?! — а глаза у Галии стали закрываться помимо ее воли. — Отравить нас решил, скотина?!
— Понадеемся на людскую честность и порядочность того человека, что изготовил это зелье... — посоветовал Бел. — Все одно больше ничего не остается.
Но женщина уже не слышала этих слов. Она едва ли не упала на пол с закрытыми глазами и ровно задышала. Спит...
— Так... — Бел взял кружку с вином, заглянул внутрь. — Ну, друг Гавер, тут и на тебя еще хватит.
— Не буду пить! — просипел тот.
— Это как сказать...
Через несколько минут беглецы покинули дом. Перед этим они связали женщину, уложили брата и сестру на кровати, и вдобавок заткнув им рты кляпом. Во дворе было по прежнему тихо, и беглецы ушли тем же путем, что и пришли сюда. Вообще-то Олея всерьез опасалась, что и там будет находится что-то вроде засады, но обошлось. Беглецы тихо соскользнули с последней стены и не торопясь пошло по улице, стараясь держаться как можно ближе к темным местам.
— Бел, куда мы идем?
— Если честно, то не знаю. Примерно ориентируюсь в темноте, чтоб вновь не выйти на ту улицу, где нас так ждут. Будем искать первое подходящее место.
— А я боялась, что местная стража дом окружит...
— Я тоже этого боялся. Но они полностью перекрыли улицу, где находится дом Гавера, и соседние прихватили, а то, что в этот дом можно проникнуть сзади — эта простая мысль никому из стражников не пришла в голову.
— Бел, я тогда у дома пряталась в кустах...
