— Вы же знаете, учитель, что меня всё это не интересует, — сделав очередной шаг вперёд, ровным голосом ответил Блек, от которого ощутимо фонило как позитивной, так и негативной духовной энергией.
— Так чего же ты хочешь добиться сейчас, ученик?! — вскинулся Дамблдор, от чего феникс на его плече тревожно взмахнул крыльями.
— Меня всегда влёк к себе мир... весь мир, — чуть наклонив голову и остановившись примерно на трети пути до старика, Сириус улыбнулся чуть более хищно. — И скоро я сделаю новый шаг, чтобы получить его.
— Турнир Шаманов, — понимающим тоном констатировал директор. — И разумеется... ты хочешь получить сильнейшего из духов, чтобы победить в нём наверняка.
— Это очевидно, — пожал плечами Блек. — Шесть лет назад в Японии, в клане Асакура, переродился его основатель Хао; в Азии мистики воспитали аватара духа тьмы Вату, которую защищают дракониды, вампиры, оборотни и представители иных рас, обучая пользоваться своей силой; в восточной Европе вновь объявился Кощей, считавшийся мёртвым со времён первой глобальной войны; в Африке распечатали Имхотепа; в Южной Америке активизировался Мао, а Северная Америка пока что не раскрыла имён тех, кого отправит в Долину Криков. И всё это лишь самые очевидные претенденты на победу, в то время как менее известных участников уже набирается более тысячи.
— Но разве это стоит того, чтобы уничтожить сообщество волшебников? Ты же сам способствовал тому, чтобы кентавры, гоблины и прочие нелюди стали равноправными членами общества! — всё же не выдержав, пожилой мужчина вспылил. — Ты должен был возглавить магическое сообщество, а не разрушить его!
— Я и возглавлю, учитель, — глаза младшего из людей полыхнули злым алым светом. — Возглавлю... но по-своему.
— Это безумие, — в правой руке Дамблдора появилась волшебная палочка и он встал в защитную стойку, хмуро глядя на ученика. — Без Мать-Магии наше общество рухнет.
— Падут лишь те, кто целиком и полностью полагается на достижения предков, даже не стараясь развиваться самостоятельно, — продемонстрировав пустые руки (с золотым перстнем на среднем пальце правой руки), Сириус заговорил голосом лектора... что с учётом опыта работы преподавателем истории магии было не так уж удивительно: — Позвольте я расскажу одну притчу. Когда-то давно на земле жил змей, который днём грелся на солнце, а ночью прятался в норе: вся его жизнь проходила в пределах узкого ущелья, откуда он видел только часть небосвода. Однажды змей увидел журавля, который приземлился у водоёма, чтобы напиться воды и попросил: "Журавль, ты так высоко летаешь и многое видишь, возьми и меня с собой". Журавль ему ответил: "Я бы взял тебя с собой, но ведь ты меня укусишь, если испугаешься". Змей заверил журавля, что не испугается и птица ему поверила, взмахнула крыльями и, подхватив ползучего гада своими лапами, начала взлетать. Когда же земля стала отдаляться, а змей увидел чуть больший кусочек мира, нежели привычное ему ущелье, он испугался и стал извиваться, а затем укусил журавля. Они вместе упали на землю, где ползучий гад стремительно скрылся в своей норе, а поверивший в него помощник скончался от яда.
— К чему ты ведёшь, Сириус? — напряжённо держа собеседника под прицелом волшебной палочки, спросил Альбус, хотя зная своего ученика уже и догадывался об ответе.
— В этом мире уже был журавль, готовый показать его жителям чудеса полёта, но они предпочли испуганно спрятаться в свои норы, при этом отравив своего благодетеля ядом и попытавшись придать забвению само его имя, — младший из волшебников высоко вскинул голову и его голос зазвучал торжественно, скрытой в словах мощью заставляя дрожать пространство: — Я не совершу его ошибки. Совсем скоро Божественная Система Чудес рухнет, из-за чего ангелы и демоны лишатся своего последнего преимущества, чем воспользуются младшие пантеоны, чтобы перераспределить зоны влияния. Ну или они попытаются это сделать, чему будет вынужден противостоять Король Душ. А ведь нынешний обладатель этого титула будет значительно сильнее всех предшественников, так как кроме мощи миллиардов душ, что собралась в Долине Криков, он получит и знания, коими владели жители Земли за прошедшие пятьсот лет.
— Ты собираешься... разрушить Покров Тайны? — глаза Дамблдора расширились в осознании масштабов грядущей катастрофы. — Это уничтожит цивилизацию.
— Нет, учитель, — мягко улыбнулся глава рода Блек. — Это сделает наш мир таким, каковым его задумывал Творец.
— Я не позволю тебе совершить задуманное, — директор школы чародейства и волшебства создал на стенах иллюзии городов людей, поселений нелюдей, гор и холмов. — Лишь посмотри, как этот мир прекрасен! И за него я жизнь готов отдать...
— Слова пусты: я не могу тебя понять, — отозвался красноглазый чародей.
— Тогда — умри, — словно тяжёлые камни сорвались с губ старика слова, а затем из палочки вырвался гудящий поток пламени.
— Тебе со мной не совладать, — эхом отозвался Блек, перед которым возник силуэт чёрного пса, глаза коего сияли алыми угольками, легко принявший на себя атаку волшебника.
С плеча Дамблдора вспорхнул феникс, тут же вспыхнувший алым огнём, чтобы переместиться за спину к врагу хозяина, но пёс распался тенями, чтобы последовать за птицей и, не позволив нанести удар по главе рода, сжал зубы на теле летуна, заставляя его распасться прахом. Впрочем, тут же Фоукс восстановился, ускользая от повторной атаки Грим...
Пока ручной феникс Дамблдора и хранитель рода Блек играли в смертоносную вариацию салок, перемещаясь сперва по залу, а затем и по всему замку, директор отправил в ученика дюжину заклинаний, что должны были пробить любую защиту, но врезались в тело появившегося прямо из воздуха духа, похожего на мужчину в куртке из волчьей шкуры с пушистым воротником, заправленными в сапоги тёплыми штанами, а также скучающим выражением лица, обрамлённого спутанными каштановыми волосами. Секунду спустя рядом с ним появилась девочка лет двенадцати, одетая в красное платье до колен, гольфы и зимние сапожки.
— Старк, копуша, ты чуть было не опоздал! — воскликнула напарница тёмного духа, силу которого старый волшебник даже ощутить не мог.
— Но не опаздал же, — невозмутимо ответил злой дух, почесав шею пальцами левой руки.
Всё это смотрелось настолько абсурдно, что Альбус не уследил за обстановкой, за что поплатился ударом копья в грудь, который нанесла кобыла из племени кентавров, красующаяся гривой зелёных волос, красными глазами и белой шерстью нижней половины тела. Наконечник оружия очередного тёмного духа прорвал защитные чары, повредил внутренние органы и пришпилил старика к гобелену, словно бы он был большой бабочкой.
— Три тёмных духа уровня младших божеств... Ты и вправду силён, ученик, — одними губами произнёс Дамблдор, роняя свою волшебную палочку на пол, где уже начала скапливаться лужа крови. — Пришло время преподать тебе последний урок...
В следующую секунду тело волшебника вспыхнуло пламенем, после чего он ударом увеличившегося кулака откинул от себя кентаврицу, заставив её духовную плоть покрыться волдырями. Многие считали, что мастер трансфигурации так и не стал анимагом, вместо этого используя специализированные чары, чтобы обращаться в разных существ... но на деле его вторая личина была такой, которую не принято показывать перед сообществом.
— Впечатляет, — заметил Сириус, продолжая стоять на одном месте, в то время как Старк бросился вперёд, хватая живое и плотное пламя своими руками, чтобы не дать ему напасть на мастера. — Вы действительно Великий Волшебник, учитель.
Сильнейший из "пустых", прошедший первичную трансформацию в аранкара абсолютно самостоятельно, кроме обычной физической силы применял и управление духовным давлением, но не прижимая огонь к полу, а стремясь сжать его со всех сторон (что было сложнейшим искусством контроля ауры). Ещё тяжелее тёмному богу стало от того, что живой огонь не потерял способность творить чары, чем активно пользовался в попытках освободиться.
— Финита, — выпустив заклинание из Старшей Палочки, Блек попал прямо в элементаля, коим стал старик. — Мне жаль, но пора заканчивать.
В любом ином случае заклинание не подействовало бы на Альбуса, но слишком уж много магии вложил в него Блек, да ещё и применил при этом "ключ", который Мать-Магия проигнорировать не могла. В результате, в захвате аранкара оказался старик, кости коего жалобно хрустнули под руками Старка, который не остановился на достигнутом и продолжил сдавливать чародея будто механический капкан.
Рот Дамблдора приоткрылся и по подбородку потекла кровь, а в синих глазах, потерявших свой былой блеск, отпечатался образ его ученика, рядом с коим вновь стояла кентаврица, готовая прикрыть хозяина своим телом.
— Простите, господин Сириус, — звонким, но полным вины голосом произнесла аранкар, мало чем уступающая силой мужчине, что наконец-то позволил телу врага упасть на пол. — Я вас подвела.
— Угу, — хмыкнула девочка, заложив руки за спину и выпятив грудь. — Бесполезное четвероногое.
— Лилинет, не стоит оскорблять друзей, — укоризненно глянул на вторую половинку души Старка Блек, чем заставил её обиженно надуться и отвести взгляд. — Неллиэль, Альбус Дамблдор был Верховным Магом не за красивые глаза. В конце концов... он сам готовился сразиться со своим бывшим другом полсотни лет назад. Я бы удивился, если бы всё прошло вообще без проблем. Ну а сейчас... пора пригласить в нашу дружную компанию ещё одного участника.
Произнеся последние слова, красноглазый мужчина направился прямо к гобелену, лишь на миг задержав взгляд на директоре школы, чтобы тут же потерять к нему интерес. Волшебная палочка в его руках вспыхнула золотом, кольцо и мантия последовали её примеру, а затем... они исчезли, превратившись в три ключа.
В то же время стена главного зала замка изменилась: сквозь превратившуюся в туман штукатурку (которую пронизывали каналы энергии, вплетённые одним из концов во множество защитных артефактов), проступили очертания бронзовых ворот с тремя замками. Впрочем, главу рода Блек это словно бы и не удивило, так что он деловитыми движениями вставил ключи в скважены, подозвал своих помощников, а затем они одновременно провернули механизмы.
Ключи вновь вернулись в форму волшебной палочки, кольца и мантии, что заняли свои места на кисти и плечах чародея, а тяжёлые даже на вид створки открылись, предоставляя взглядам кажущийся бескрайним зал, в котором неподвижно висела геометрическая фигура, количество углов которой каждое мгновение казалось иным нежели прежде.
— Это... Мать-Магия? — осторожно спросила девочка, краем сознания ощутившая холодное, безразличное внимание существа, что не имело ни желаний, ни воли.
— Именно так, — шагнув вперёд, Сириус-Айзен создал под ногами платформу из плотных духовных частиц, с восхищением и долей жалости глядя на рукотворного бога, вынужденного быть рабом потомков своих создателей, при этом даже не осознавая своей роли. — Пришло время исправить одну маленькую несправедливость... Осознай Себя!
Примечание к части
Всем добра и здоровья.
Омакательная 2
(Место неизвестно. Время неизвестно).
Над деревней на полторы сотни семей, каждая из которых жила в собственном доме с электричеством, в лучах заходящего солнца поднимались столбы дыма. В небе кружили чёрные точки существ, похожих на огромных воронов, по земле же бежали монстры, напоминающие человекоподобных волков с гипертрофированными лапами-руками, среди коих встречались и медведи (они выныривали из леса на опушку и бросались к деревянной стене, на которой стояли немногочисленные защитники с ружьями, бутылками с зажигательной смесью, топорами, молотами и мечами).
Если бы атака происходила только с земли, ну или противников было меньше, то жители деревни сумели бы отбиться, но... жизнь не терпит сослагательных наклонений. Гигантские птицы, швыряя в маленькие двуногие фигурки острые перья, что словно дротики пробивали крыши домов и глубоко вонзались в стены, не позволяли и головы поднять, а если кто-то всё же решался высунуться — пикировали с небес и подхватывали жертву лапами, чтобы разодрать когтями и клювом.
В это самое время похожие на волков и медведей существа, неся большие, но совершенно не критичные потери от пуль и взрывов, уже добрались до единственной ощутимой преграды и стали ломать ворота...
В некотором отдалении от сражения, среди вековых деревьев и в тени густой листвы переплетающихся ветвей, пространство дрогнуло, натянулось и разорвалось, образуя дыру диаметром в пару метров с неровными краями. Прореха находилась на высоте полуметра от земли и из неё веяло холодом, в то время как сама она втягивала в себя тепло и саму жизнь этого мира.
Из портала вышел мужчина в свободном чёрном одеянии, голову коего накрывал глубокий капюшон, из-под которого выглядывал клюв маски чумного доктора. Без какого-либо напряжения он стоял на воздухе, в то время как дыра за его спиной стала затягиваться, пока наконец не исчезла окончательно, в результате чего уже ничто не напоминало о её существовании меньше чем через полминуты.
— Какой высокий негативный фон, — прозвучал голос Виктора, приглушённый маской, после чего он приземлился на землю и, почувствовав под ногами твёрдую опору, неторопливо пошёл в сторону источников возмущения в нейтральном духовном поле.
К тому моменту как Франкенштейн вышел из леса на опушку, чёрные существа с белыми костяными масками вместо морд, украшенные кажущимися зловещими выростами на суставах и хребте уже проломили стену и ворвались в поселение. Защитники ещё продолжали сражаться, но было заметно то, что дерутся они не за гражданских, что прятались в домах и подвалах, а исключительно за самих себя, так как о большем и задуматься не успевали.
— Пустые... материальные? — склонив голову к правому плечу в задумчивости, учёный применил несколько рунных заклинаний познания и констатировал: — Материальные пустые. У местного творца отвратительный характер, раз он решил поселить смертных и непрерывно развивающихся монстров в одном мире.
В общем-то доктор и сам мог бы сделать обитателей Хуэко-Мундо материальными, что позволило бы им бесконечно долгий срок обитать в мире живых, но... это не имело смысла. Подобное можно было использовать только для того, чтобы полностью истребить цивилизацию, для чего можно было применить куда более эффективные и менее затратные во всех областях средства.
С другой стороны Виктор был заинтригован тем, что на поселение нападали однообразные материальные духи, состоящие из псевдоматерии. Удалённое обследование позволило понять, что их отличия настолько минимальны, что одного от другого можно было отличить разве что по шрамам, расположению шипов или размеру.
"Может ли быть, что эти существа имеют искусственное происхождение? Во всяком случае это более логично, нежели применение классического метода размножения. Учитывая же, что у них нет характерных дыр, но при этом уровень развития равняется низшим злым духам, можно предположить, что у данных особей нет необходимости пополнять запасы энергии за счёт пожирания друг друга. Могут ли они становиться сильнее поедая людей? Вероятно "да". Если нет постоянных потерь сил, а восполнение энергии наоборот присутствует, то выходит... что эволюция происходит постоянно. Нужно изучить этот феномен", — все эти размышления пронеслись в голове Франкенштейна за какие-то секунды, которые потребовались ему для того, чтобы поднять левую руку и направить указательный палец в небо над селением.
