— Ты мало что понимаешь Тардес, — выслушав до конца, с легкой улыбкой отвечал генерал. — 'Черная Дыра' это оружие стратегическое. Во-первых, у нас его немного, то есть растрачивать его просто так мы не можем. Вот если огромная вражеская армия подойдет к нашим стенам мы можем пальнуть по ней парой таких бомб, и то только для того чтобы уничтожить командование врага или поразить другие важные цели во вражеском строе. А эта тварь, она одна и к тому же быстрая и юркая, нет гарантии того что мы по ней попадем. А 'Черная Дыра' это оружие стратегическое, оно нужно, прежде всего, чтобы просто лежать на складах и одним фактом своего наличия всяких придурков вроде той же СБК удерживать от всяких глупостей. Это своего рода фактор сдерживания, гарант мира между нами и нашими 'союзниками' из СБК. Во-вторых, это оружие нестабильно, результаты его применения могут быть непредсказуемыми. Миниатюрная черная дыра может запросто перерасти в полноценную, и вот тогда нам всем тут конец. Каждое использование этого оружия это риск. Не думаю, что мы сейчас в настолько безвыходном положении, чтобы так рисковать, — ответил генерал.
Наступила ночь. В боевую готовность были приведены все артиллерийские системы обороны города. Вершину внешней стены заполонили ряды солдат вооруженных луками. Чудовище где-то снаружи, с наступлением темноты оно постарается проникнуть в город. Единственный тайный вход, идущий через Домик под деревом, был завален. Поэтому, как ожидалось движимое гневом чудовищное Проклятие Таргнера должно выйти к стенам Армидеи. Монстр попытается в наглую перемахнуть через стены, по-другому ему в город не попасть. Тард встал на стену вместе с остальными солдатами.
На высоте стены в ушах завывал ночной ветер. И вот откуда-то с северо-западного направления из Аламфисова леса раздался чудовищный вопль. Армидейские солдаты в соответствии с приказами стояли на стене, разбитые на дозорные группы. Каждый взвод контролировал отведенный ему участок стены и внешнего пространства, перемещаться без приказа они не имели права. Услышав чудовищный вопль в стороне от своей позиции, солдаты могли только переживать или радоваться о том, что бой примут не они, а сослуживцы с северо-западного направления. Тард никакими приказами скован не был и поэтому сразу двинулся в направлении, откуда ожидалась атака монстра. С грохотом заработала артиллерия, в темноту полетели осветительные снаряды — стеклянные шары размером с мяч, в которые при помощи магии был заточен солнечный свет. Стекло разлеталось при ударе о землю и свет, освобождаясь, оставаясь в виде стабильного сгустка, освещал территорию в несколько десятков метров вокруг. Запускали эти снаряды здешние гаубицы вместо пороха (неработающего в этом мире из-за магического запрета), использующие все ту же волшебную пыльцу аналогичную той при помощи, которой летают феи. Осветительные снаряды кучно сыпались в северо-восточной стороне, от леса до самой стены, освещая почти все это пространство. И вот в радиусе освещаемой зоны одного из световых снарядов промелькнула тень чудовища быстро движущегося к стене. Сорвавшись залпом, в место примерного нахождения монстра, прорезая темноту, полетели снаряды местной артиллерии и тучи стрел.
Оборотень с несколькими стрелами в теле, израненный осколками, все же вылетел к стене и высоко подпрыгнув, попытался взобраться на нее, своими когтями впиваясь в каменные блоки. Лучники на вершине стены по команде буквально нашпиговали оборотня стрелами. Он свалился вниз. Его тело выталкивало стрелы, раны быстро зарастали. Не успел оборотень прийти в себя, как рядом с ним разорвался осколочный снаряд местной артиллерии. Затем обрушился шквал таких снарядов. Территория простреливаемой зоны под стеной взорвалась одним большим взрывом от десятков попаданий разом. Едва чудище успевало регенерировать, как очередной снаряд сносил его с ног. Артиллеристские наводчики будто издевались над монстром, взрывами бросая его в разные стороны как мячик. 'Теперь осколочный-серебряный' — кричал заряжающему один из командиров орудий. Стали падать снаряды с серебряной начинкой. Из темноты стали доносится болезненные взвизгивания. И вот волной очередного взрыва чудовище отбросило за пределы освещенной зоны, оно сбежало. 'Теперь он больше не полезет к нашим стенам!' — радостно вслух озвучил мысли один из командиров стоящий рядом с Тардом.
Раздался жалобный протяжный вой. Казалось, чудовище было повержено, получило отпор и жалобно скуля, растворилось в темноте, но это только казалось.
Пока Чудовище Таргнера терроризировало Армидею, в Эвалте оставшейся из-за этого без присмотра, зрело другое зло. Эвалта — искусственно созданная страна свободных людей живущих без рабства по разумным законам, под контролем армидейского ока. И в мирное время эта страна свободных людей была разделена на две части: развитый тянущийся к артэонам север и бедный дикий юг, жители которого вчерашние беженцы с дикой Южной Половины. Сегодня, когда из-за Армидейского Кризиса Эвалта оказалась брошенной, пока ненужной своим покровителям, хищная Страна Белого Камня пыталась извлечь их этого выгоду для себя. СБК имея не малый опыт в разрушении людских обществ изнутри, уже вычленила из населения Южной Эвалты всех дегенератов, подонков и просто чудовищ в человеческой упаковке назвав все это Армией Свободы. Дополнив 'Армию Свободы' наемниками с дикого людского юга, хорошо вооружив и подготовив весь этот сброд, СБК были готовы к тому, чтобы его руками начать в Эвалте полноценную войну, самую настоящую резню. Заставить население Эвалты уничтожить само себя — так они это называли. СБК была противна и неприемлема сама идея страны свободных людей в артэонской Арвладе, власти белокаменной страны всегда были готовы уничтожить Эвалту как общество, но больше они хотели нанести удар по Армидее, уничтожить главное детище правителей золотого города. И вот казалось, сама судьба подкинула СБК возможность раз и навсегда покончить с недоразумением под названием Эвалта. Отдельные группы олицетворяющей дикий юг Армии Свободы уже пошли в наступление. Ополчение севера подпитываемое армидейцами пока держит позиции и не пускает выращенное СБК зло к главным городам Эвалты. Так или иначе, местами война уже началась. Каждый день Армидейского Кризиса, каждый день пока армидейские солдаты не могут прийти в Эвалту, и навести в ней порядок, каждый день, оборачиваясь войной, уносит жизни эвалтийцев.
Задуманная СБК война в Эвалте еще только надвигалась. Армия Свободы пока только подходила к рубежам севера, прощупывала почву. В это время эвакуация мирного населения из всех городов и деревень эвалтийского севера вовсю продолжалась. Все женщины старики и дети пытались спастись от надвигающейся войны. Бойцы ополчения севера продолжали сопровождать колонны беженцев в Армидею. Для беженцев главное было дойти до Аламфисова леса. Хоть армидейцы из-за кризиса почти не защищали свои рубежи, однако в сознании простых эвалтийцев Аламфисов лес представал как территория артэонов, что подразумевало безопасность. Очередной караван с беженцами только с наступлением темноты добрался до границ Аламфисова леса. Ночью в терроризируемую чудовищем Армидею, идти не имело смысла. Эти люди не знали о том, что чудовище оказалось вне армидейских стен и этой ночью бродит где-то по лесу. Беженцы под защитой солдат-ополченцев решили остаться в лесу на ночлег, а утром двинуться в Армидею. Но в силу чудовищного стечения обстоятельств в эту ночь чудовище получившее отпор у армидейских стен, израненное серебряными осколками снарядов, обезумевшее металось по лесу, от злости сносило деревья, беспомощно вопило. И вот оборотень в своих мучительных припадках, сходя с ума от распирающего безумия, случайно почувствовал запах костра доносящийся откуда-то с границы леса, прислушавшись в шуме ночного ветра, разобрал голоса людей. Оборотень напал и разорвал на части всех людей пытавшихся спастись от войны. Выжил только один солдат из ополчения, который на следующий день едва ковыляя на ногах, истекая кровью, добрался до ворот Армидеи. Единственный выживший рассказал об участи постигшей их караван.
Днем Тард стоял на стене и смотрел на север, туда, куда отправился отец. Пошел второй день, но не обещанного дракона способного остановить чудовище, ни отца с великаном, никого не было. И день как назло выдался дождливым и серым. Никто не поможет и посоветоваться не с кем, придется думать самостоятельно. Едва он успел обрадоваться отпору, наконец данному оборотню, так долго терроризировавшему Армидею, как наутро пришли вести о колонне беженцев ночью разорванных в клочья на окраине Аламфисова леса. У него внутри все оборвалось, он никак не мог смириться с этим, не мог себе этого простить. Он нес ответственность за эти жертвы. Ведь оставить чудовище вне армидейских стен это была его идея. Он, а не безумный отец предложил это. Золотой город теперь в безопасности и может позволить себе ненадолго, но все же, вздохнуть спокойно, а вот окружающий мир наоборот оказался под угрозой. Пока чудовище разгуливает где-то по лесу в округе, еще тысячи беженцев желающие покинуть готовящуюся взорваться гражданской войной Эвалту, находятся в опасности. Но по этому поводу вроде как можно было не волноваться. Армидейцы утром отправили несколько батальонов своих солдат во все поселения Северной Эвалты, где еще остались жители. Днем пока чудовище неактивно, пока оборотень прибывает в человеческом обличии, армидейцы решили эвакуировать всех оставшихся возможных беженцев, чтобы за стенами Армидеи обеспечить их безопасность. Всех женщин и детей чуть ли не в приказном порядке солдаты под контролем бойцов из ополчения грузили на повозки. Несколько последних караванов беженцев под охраной армидейских солдат выдвинулись в золотой город. Таким образом, армидейцы пытались впредь не допустить событий прошедшей ночи, разом организовано эвакуировав всех, кому угрожает надвигающаяся гражданская война. Чтобы беженцы не текли в Армидею небольшими группами, пока в Аламфисовом лесу обитает чудовище это не безопасно. Поэтому армидейцы решили просто вывезти их всех разом. В городах и сохранившихся деревеньках севера Эвалты остались только держащие оборону ополченцы. Но тут возникала главная проблема — это бойцы ополчения, держащие оборону на севере Эвалты, оставшиеся без нормальной связи с центром (с Армидеей), лишенные стабильных поставок продовольствия и оружия из-за того что в Аламфисовом лесу теперь разгуливает монстр. Разумеется, при свете солнца пока чудовище неактивно, в дневное время какие-то караваны с едой и оружием для северных ополченцев могут вырваться из Армидеи, но все равно, нормальная стабильная связь потеряна. И где гарантия того что чудовище не нападет днем? Теперь ополченцам севера будет сложнее устоять перед безумной Армией Свободы надвигающейся с юга. Выпустив чудовище в Аламфисов лес, они фактически отрезали Армидею от Эвалты, от всего остального мира, как же Тард сразу об этом не подумал.
Едва узнав о караване беженцев, который ночью уничтожил монстр, Тард первым делом бросился к армидейскому командованию, предложив поднять солдат и прочесать Аламфисов лес, найти оборотня днем пока он прибывает в человеческом обличии и попытаться остановить его. Касмий сразу отказался от этой затеи, предложив Тарду остыть и для начала успокоиться. Во-первых, учитывая опыт прошлой дневной вылазки, когда их солдаты попытались завалить тайный вход в Армидею, оборотень, едва почуяв опасность, сразу превратился в чудовище. Свет дня для него не играет никакой роли, он превращается в чудовище, когда захочет. Также ненужно забывать что оборотня оберегают семь темных призраков. Эти призраки помогли ему сбежать из армидейской темницы, фактически выпустили его и помогали еще много раз. Призраки, опекающие оборотня, предупредят его, и он сам будет ждать их в лесу. Их постигнет та же участь что и две группы солдат отправленные для обвала секретного входа в Домике под деревом. Во-вторых, Армидейский Кризис продолжается, их солдаты без помощи Духа есть простые люди, они ничего не смогут противопоставить чудовищу. Оборотень их всех уничтожит. 'И самое главное, — под конец пояснил Касмий. — Чудовище днем прибывает в неактивном состоянии, своеобразно отдыхает. И пусть отдыхает, ненужно его злить. Мы сейчас пытаемся эвакуировать оставшихся беженцев с северной Эвалты, чтобы не допустить повторения трагедии минувшей ночи. По нашим расчетам все несколько последних караванов прибудут в город до наступления темноты. Сейчас лучше сидеть спокойно и надеяться на то, что караваны с оставшимися беженцами доберутся без проблем и оборотень их не заметит. Ночью чудовище снова выйдет к нашим стенам, мы снова его прогоним залпами артиллерии. В целом ситуация остается контролируемой. В северной Эвалте остаются только ополченцы, всех женщин и детей мы эвакуируем. Трагедия минувшей ночи больше не повторится, это мы можем гарантировать. Всех кто хотел спастись от гражданской войны, мы разместим за стенами нашего города. В безопасности благодаря вам Тард', — пояснил Касмий.
— Грядущей ночью после того как вы артиллерией отгоните чудовище от своих стен, оно снова развернется и пойдет уничтожать все живое что встретит на пути. Ведь мы в центре Арвлады, вокруг проживает множество невинных живых существ, — высказал свои переживания Тард.
— Давай не будем делать скоропостижных выводов и подождем развития ситуации, — стоял на своем Касмий.
Касмий на пару с генералом Персилом уговорили Тарда успокоиться и спокойно все обдумать, не действовать на горячую голову, а остыть, придумать нормальный план дальнейших действий. Глядя на них Тард понимал, что борьба с чудовищем их теперь не особо волнует. Чудовище за городскими стенами, Армидея в безопасности, а то, что теперь их проклятие угрожает всему окружающему миру (как и говорил безумный старик), это их не волнует. Они могут сидеть в изоляции, отрезанные от мира гуляющим по Аламфисову лесу оборотнем сколько угодно, ведь теперь самой Армидее ничто не угрожает, поэтому остальное здешних военачальников заботит мало.
Тард понимал, что это он оставил чудовище за городскими стенами, следовательно, он несет ответственность за каждого человека, которого убьет разгуливающий вне Армидеи оборотень, за все злодеяния, которые чудовище может совершить. Было страшно представить, что еще движимое гневом чудовище, из-за него спокойно разгуливающее на свободе может натворить. И Армидейцы сумевшие обезопасить себя теперь не особо-то и горят желанием помогать ему дальше бороться с чудовищем. Он остался с этим проклятием один на один. Нельзя просто так сидеть, прячась за стенами, нужно что-то предпринять — думал он. Но что же делать? Вернуть чудовище обратно в Армидейское подземелье?! В его нелюбящем долгих рассуждений сознании крутилась только одна безумная идея, оставалось только с ней смириться.
Сейчас размышляя над происходящим этим серым дождливым днем стоя на армидейской внешней стене и глядя на север, для всех на этой стене он стоял один, в действительности с ним был его ангел. Ангельская красавица, которую видел только он, сидела на крае стены и внимательно слушала его мысли.
