— Откровенно, — хриплым от волнения голосом произнесла я. — Мне стоит расценивать это как скрытую угрозу?
— Что ты, Рина, — Леари звонко рассмеялась. — Расценивай это, как пофигизм. Ты спросила — я ответила: подробно и с примерами.
— Ты хочешь, чтобы я держалась от тебя подальше? — я сглотнула комок в горле, пытаясь говорить спокойно.
— Нет, — пожала плечами рыжая. — Если бы хотела — мы бы сейчас не разговаривали. К слову, сейчас я на тебя никак не влияю, спрашивай всё, что хочешь.
Я умолкла, обдумывая сказанное. Леари никогда не врёт, значит, если я спрошу, внушала ли она мне симпатию к Арманашу или Таши, она скажет правду. С другой стороны, этот вопрос будет последним, который я смогу ей задать. Дружба не терпит недоверия и подозрений в предательстве. А значит...
— Скажи, я могу как-то тебе помочь? — я несмело дотронулась до её руки. — Просто в последние дни ты была немного странной... И тот разговор, в столовой...
Леари слабо улыбнулась в ответ и отрицательно покачала головой.
— Я справлюсь.
— А ты правда не спишь по ночам? — да, наверное, не стоило этого спрашивать. Но любопытство было сильнее.
Эмпатка звонко рассмеялась, ничуть не обидевшись на этот вопрос.
— Всё в порядке, Рина, — уверила она. — С этой проблемой я уже разобралась.
Еще минут двадцать после этого мы говорили на отвлечённые темы. Я рассказала о том, как прошли занятия по воздушной магии, не упоминая, впрочем, о встрече с Рикой вечером. Банально не хотелось давать Леари повод для оправданных подозрений, что моё общение с Таши гораздо плотней, чем знают окружающие. Эмпатка внимательно выслушала, но комментировать не стала. Повисло молчание. И если Леари оно, казалось, ничуть не смущало, я чувствовала себя неловко. Особенно под пристальным взглядом непроницаемо-тёмных глаз.
— Знаешь, я иногда поражаюсь, как с тобой вообще можно общаться и не сойти при этом с ума, — не выдержав, наконец, пытки тишиной, призналась я. — Ты ничего не рассказываешь о своих проблемах и переживаниях, хотя всегда готова помочь в решении чужих. Это нечестно, между прочим. Лично я чувствую себя твоей должницей, а возможности отплатить добром за добро у меня нет.
— Смирись и принимай это, как должное, — серьёзно посоветовала рыжая. — Твои проблемы — мои проблемы, мои проблемы — только мои. Это правило. И действует оно вне зависимости от того, принимаешь ты его, или нет.
— Но ведь дружить значит, быть рядом не только в радостные моменты, — пыталась спорить я. — Подставить плечо, когда тяжело, протянуть руку, если друг упал, разделить чужую боль...
Последние слова я договаривала шёпотом, наблюдая, как светлеют глаза Леари. Бархатная чернота медленно сменялась прозрачной зеленью.
— Что ты знаешь о боли? — спросила рыжая. Спокойно, словно речь шла о чём-то прозаичном и привычном. — Боль — это состояние тела или души, не более того. С ним можно свыкнуться. Поднять упавшего, поддержать оступившегося, удержать на краю отчаявшегося — это милосердие, Рина. И ничего общего с дружбой оно не имеет. Я ценю тепло, которое мне дарят друзья, ценю то, что в любой момент могу обратиться к ним за помощью — и не услышать отказа. Неважно, что никогда не обращусь: важен сам факт. У тех, кто не близок мне, попросить помощи могу, хоть и не люблю это делать. У друзей — никогда. Хватит с них того, что они принимают меня со всеми недомолвками и нелогичными поступками. И помогают зализывать раны, когда скрыть их уже невозможно.
Чёрное небо за окном разрезала ветвистая молния, и практически тут же раздался гром. А затем в стекло часто застучали крупные капли дождя. Я подавлено молчала: пытаясь разговорить эмпатку, такого откровения я не ждала.
— Прекрасная ночь, — взглянув в окно, Леари улыбнулась такой светлой улыбкой, словно не была сказана только что жестокая правда, каждое слово которой ранило острее меча, — в такие ночи легко проливать чужую кровь. Вода смывает все грехи. Когда за окнами хлещет ливень, сверкают молнии и шумит ветер, особенно уютно чувствуешь себя в тепле, безопасности, за закрытой дверью. Хочешь, расскажу тебе одну правдивую историю? В ней есть кровь и смерть, любовь и предательство, тайны и ошибки... Нет лишь одного — счастливого финала.
Что это — очередная проверка или новое откровение? Если второе, то проще мне не станет: после всех рассказанных Леари историй вопросов появляется ещё больше. Или всё же проверка — смогу ли я удержаться от искушения?
— Хочу, — решилась я.
— Незавершённые дела всегда угнетают и тянут назад, не позволяя двигаться к чему-то новому, — мягкий, певучий голос эмпатки завораживал. Словно подтверждая её слова, за окном опять громыхнуло. — Но одна девушка решила, что она выше, чем висящие на ней обязательства, и ей удастся жить без оглядки на них, руководствуясь принципом: 'Когда-нибудь потом я непременно рассчитаюсь по всем долгам, но не сейчас, не сегодня.' Беззаботно и неосмотрительно она шла по жизни, легко встречаясь и легко прощаясь с теми, с кем пересекался её путь. И считала себя мудрой и сильной, способной решать, что будет дальше. Но за самостоятельные решения всегда приходится нести ответственность, а старые долги требуют немедленной оплаты в самые неподходящие моменты. И однажды пьянящая, словно молодое вино, жизнь сменилась горьким похмельем. Оказалось, что всё, что она успела построить за эти годы, лишь замок на песке, готовый рухнуть от первой волны. И фальшивым звеном в цепи событий оказалась именно она. Осознав это, она устроила бунт, руководствуясь принципом: нет жизни — нет долга. Но умереть ей не дали, о нет. Наоборот — эта выходка усугубила зависимость. Истекающую кровью, на грани жизни и смерти, её отыскал случайно оказавшийся рядом целитель. И лишь много позже она узнала, что направила его туда воля её кредитора. А значит, долг лишь вырос. Но теперь он был осторожней, казалось, смирился с тем, что она может отказаться от обязательств, и не давил. И она вновь поверила в свою иллюзорную свободу. Позволила себе друзей и даже любовную связь. Кредитор выжидал, не отказывая в новой помощи, расплата за которую следовала сразу, и не напоминая о старых долгах. Одного урока хватило ему, чтобы понять — свою жизнь она пожертвует с лёгкостью, лишь бы не делать то, чего он требует. И он пошёл другим путём. Поставил ей условие: жизнь двух мужчин, один из которых был ей дорог, за выполнение старых обязательств. Оковы защёлкнулись, и выбора не было. Следующая волна уничтожила бы песчаный замок. Согласиться на его предложение означало предать любящего её мужчину. Отказаться — обречь его на смерть. Она выбрала предательство и сделала то, чего от неё требовал кредитор. А он сдержал своё обещание. Вот такой финал, Рина. Не повторяй чужих ошибок: рассчитывайся по долгам сразу, иначе однажды обнаружишь, что они превратились в удавку, сбрасывать которую уже поздно. И всегда помни одну важную вещь: если тебе не назвали цену сразу, это не значит, что её нет. Скорее, это значит, что она тебе очень не понравится.
Я облегчённо выдохнула. Если вначале мне казалось, что Леа расскажет что-то о ком-то из наших общих знакомых или о себе, то сейчас я была уверена: история без имён к ней не относилась. Сложно было представить умную, рассудительную, хладнокровную эмпатку в роли беззаботно порхающей по жизни феечки из истории. Скорее всего, это была история для меня, дополнительное напоминание о том, что нужно быть осторожней. Впрочем, учитывая, где я сейчас нахожусь, оно было нелишним. Мысленно я поставила 'галочку' — не забыть поинтересоваться у Таши утром, что от меня потребует Орден за предоставленную возможность изучить боевые воздушные заклинания.
Гроза за окном не умолкала. Леари подошла к окну и некоторое время молча смотрела на сползающие по стеклу капли. А я, рассматривая её, наконец-таки обрела уверенность, что поступила правильно, не задавая лишних вопросов о внушении. Как кто-то она сказала мне, что доверие — это ценность, за которую порой приходится дорого платить. Возможно, я ещё пожалею о том, что не узнала: к кому из окружающих, включая её саму, я испытываю истинные, а не наведённые чувства. Но сейчас я не хочу, не могу позволить себе сомневаться в честности эмпатки. Почему-то вышло так, что она стала одной из немногочисленных точек опоры для меня в этом мире. И я до последнего буду верить в то, что этот маяк не погаснет, не окажется миражом и не приведёт меня на рифы.
— В такие ночи часто разбиваются корабли, — я тоже подошла к окну, чуть коснувшись плечом плеча Леари. Не навязываясь, пытаясь дать понять: я рядом и готова делиться дружеским теплом.
— И иллюзии, — тихо рассмеялась рыжая, поворачиваясь ко мне. Глаза её были темней, чем царившая за окном ночь. — Уже поздно, Рина. Иди отдыхать.
В своей комнате я долго лежала без сна, прокручивая наш разговор. Вспомнила, что так и не спросила, по какой причине Леари решила задержаться в Цитадели на целых 10 дней, и решила, что теперь и спрашивать не буду. Подруга была убедительна в нежелании делиться личной информацией.
Утром, как и собиралась, после завтрака поспешила в кабинет к магистрам. Кея в этот раз на месте не было. Сидевший в его кресле Таши запечатывал письма сургучными печатями.
— Два листа на краю стола, — не отвлекаясь от своего занятия, заявил он вместо приветствия. — Изучишь со своим наставником. Думаю, ему тоже понравится.
— Чем я буду обязана? — таким же деловым тоном поинтересовалась я, не спеша прикасаться к бумагам.
Таши соизволил поднять на меня глаза. Молча рассматривал секунд десять, а потом усмехнулся:
— Рина, тебе не кажется странным, что о рассудительности ты вспоминаешь исключительно тогда, когда в этом нет необходимости? Разве я хоть раз попытался обязать тебя к чему-то постфактум?
— Всё бывает впервые, — не уступала я. — До сих пор не обязывал, но мало ли, вдруг именно сегодня тот знаменательный день, когда ты решишь это сделать.
— Не решу, — мужчина вновь вернулся к свиткам. — С тобой я играю по правилам. Так интересней. Если услуга платная — предупреждаю сразу. А соглашаться или нет, это уже твоё личное дело. Так что листы со схемами можешь брать смело: они тебя ни к чему не обяжут ни лично мне, ни Ордену в целом. Кей в курсе.
— Спасибо, — я взяла бумаги со стола и задержалась у двери. Почему-то после этого разговора я ощущала себя проигравшей. Таши ничуть не обиделся на мои подозрения, ответил вежливо и корректно, но фраза про игру по правилам неприятно резанула.
Прежде, чем я решилась задать магу интересующий меня вопрос, он заговорил сам, вновь подняв на меня янтарные глаза:
— Давай всё, что тебя волнует, ты выскажешь мне после обеда. Скажем, в два часа дня. Смогу уделить тебе минут 40. Лови.
Он бросил мне небольшой шарик с серебристо-синим узором и пояснил:
— Одноразовый амулет-поисковик. Настроен на меня. Активируешь, назвав ему моё имя. Будешь видеть такие же стрелочки на полу и стенах, как в библиотеке. До встречи.
Запихнув пойманный амулет в карман, я вышла. Вручённые листы с тремя заклинаниями оставила в своей комнате и поспешила на занятие с группой магов огня. Сбор был назначен в той же аудитории, где была прошлая лекция, поэтому я обошлась без сопровождающих.
Там было уже несколько молодых магов, и я обрадовалась, увидев среди них знакомое по прошломй занятию лицо. Тьяна тоже заметила меня и улыбнулась.
— Привет, — помахала мне она с верхнего ряда. — Иди к нам. Ребята, это Рина, она к нам из Выф прибыла.
Девушка представила мне своих друзей, но я, неожиданно для себя оказавшись в центре внимания, никого не запомнила. К тому же меня моментально завалили вопросами. Молодых магов интересовало абсолютно всё — от того, как освещается подземное государство (узнав о магическом солнце, они восхищённо присвистнули) до заклинаний. Огненная магия, как выяснилось, в большинстве своём была одинаковой, но маги Ордена больше внимания уделяли нестабильным заклинаниям. Пользуясь случаем, я спросила про защитные заклинания и узнала, что самым действенным является Огненное кольцо, буквально испепеляющее любой результат чужого воздействия. За счёт высокой температуры, в пепел превращалась даже земля. За время беседы к нам присоединилось ещё с десяток магов. А потом в аудиторию быстрым шагом вошла светловолосая девушка в алом костюме, сама похожая на язычок пламени. Я вначале решила, что это кто-то из группы, но заметив, как адепты почтительно приветствуют её, поняла свою ошибку.
— Мастер Эльяна, — пронеслось по аудитории.
— И я тоже рада вас видеть в добром здравии, мои дорогие неучи, — девушка уселась на кафедру и пристально осмотрела группу, чуть задержав взгляд на мне и удовлетворённо кивнув. — Тема сегодняшнего занятия — огненный ураган, как и в прошлый раз. Если вы озаботились не только открыть, но и прочитать учебник, то наверняка помните, что для вас, огненные мои недомаги, вырвавшийся из-под контроля ураган обернётся вывихом или переломом. Сегодня будем пробовать запустить его в зале. За мной, будущие рыцари всех стихий!
Легко соскочив с кафедры, блондинка открыла дверь и вышла. За ней гульком потянулись остальные. Мы с Тьяной оказались примерно в середине процессии.
— А она всегда такая ироничная? — поинтересовалась я.
— Мастер Эльяна замечательная, — во взгляде Тьяны сияло обожание. — Мы её обожаем! Всегда найдёт, что ответить, её невозможно застать врасплох и сбить с мысли. Мастера Джея можно отвлечь, её — никогда. И ты сама видишь — от неё слышать 'неучи' и 'недомаги' не обидно. Но всё равно хочется, чтобы отдельно тебя она так не называла.
Зал был огромен, раза в четыре больше, чем тренировочный зал Арманаша в Выф. Но здесь не были оплавлены стены, пол и потолок.
— Защита, — увидев моё недоумение, верно истолковала его Тьяна. — Стихийный щит, как в оранжерее. Ты же была там?
— Тьяна, вы слишком разговорчивы, — для преподавателя не остались незамеченными наши переговоры. — Хотите поразить меня своими знаниями первой?
— Благодарю, мастер Эльяна, но боюсь, мои скромные способности не оправдают ваших ожиданий, — склонила голову девушка.
— А вы попытайтесь, — подбодрила та. — Остальные — за красную линию.
Тьяна осталась рядом с преподавательницей, сосредоточилась, выставив перед собой раскрытую ладонь. Через несколько секунд на коже появились искры, соединяющиеся в переливающиеся небольшие завихрения. Девушка прикусила губу, на лбу выступили капельки пота. В какой-то момент с её ладони сорвалась расширяющаяся огненная стена, опавшая, едва долетев до противоположной стены.
— Это не ураган, это лёгкий огненный бриз, — прокомментировала Эльяна. — Но за то, что не стали геройствовать и дожидаться, пока набирающее силу заклинание вывернет руку — плюс два балла за сегодня. Следующий.
Худо-бедно, но с заклинанием справлялись все. У некоторых даже получилось создать и удержать ураган такой силы, как требовала преподаватель. Кому-то в общий зачёт шёл один балл, кому-то — пять. Последним свои умения демонстрировал юноша с длинной чёлкой, закрывающей один глаз. Пока заклинание набирало силу, он, как и Тьяна, закусил губу и сжал свободную руку в кулак. Но, в отличие от девушки, решил показать себя героем, либо просто упустил момент, когда заклинание ещё можно было отпустить. В итоге послышался хруст, и, сорвавшееся с безвольно обвисшей руки заклинание просто развеялось. Покачав головой, мастер Эльяна шагнула вперёд и быстрым движением нажала на две точки на шее неудачника. Тот кулем рухнул на пол. Блондинка кивком подозвала к себе одного из парней из группы, и дождавшись, когда он зафиксирует тело упавшего, вправила вывихнутое запястье и скомандовала:
