— Я захожу слева вдоль моста, — объяснил он диспозицию. — Кидаем по моей команде в реку. Шагов за пять-десять с расчётом, что река затащит наши взрыватели и гранату под мост. Быстро проскакиваем вперёд и наблюдаем, что получится. Ариша попытайся сзади поставить какой-нибудь воздушный щит, чтобы нас ударной волной не зацепило. Криста — ты основной наблюдатель. На! — протянул он ей на всякий случай лётные очки — глаза закроешь! Автоматы перевесьте за спины, чтобы не выпустить из рук. Тряхнёт здорово. Да, в уши вставьте затычки и после метания держитесь крепче. Рот приоткрыть. Ариша следишь, чтобы не сорвало заклятья с арилёта.
Лесная сидела лицом назад и наблюдала за задней полусферой. Взрывная волна должна была достичь её первой. Затычки для ушей у каждой были в кармане и девчонки быстро вставили их в уши.
— Готовы? — спросил сержант и на утвердительный ответ чуть прибавил скорость. Паровоз уже въезжал на мост. Арилёт двинулся навстречу
— По вражескому эшелону, огонь! — скомандовал Принц и метнул свою гранату в реку. Девчонки бросили взрыватели. Жора передвинул сразу после броска рычаг мощности двигателя на максимум. Засвистел ветер выдавливая слезы. Успели отскочить шагов на триста, почти до конца эшелона, когда сзади грохнуло. Ударная волна, врезав в поставленный магический щит, отбросила арилёт ещё на сотню метров, прибавив аппарату скорости. Тряхнуло сильно. Но высота не изменилась. Аппарат несся на высоте сорока метров от земли.
— Что там, Криста? — спросил сержант, убирая мощность двигателя до минимума.
— Море огня, Принц, в него уже въехали последние вагоны.
Дождавшись, пока упадет скорость, Жора стал разворачивать аппарат.
Подлетели ближе. Огонь уже чуть спал. Видно взорвались бочки с бензином, которые сержант видел на двух грузовиках и добавили жару в огненные пекло. Паровоз валялся на другом берегу сброшенный взрывом. Моста как такового не было. Была горевшая гора вагонов, запрудившая реку. Нельзя было даже рассмотреть, уцелели ли устои. Искорёженные мостовые фермы лишь кое-где высовывались из этого месива. Никто не кричал. Лишь треск огня и глухие взрывы раскалившихся снарядов.
— Жора — это жутко, — сказала Ариша.
— Да, — согласился сержант. — Это жутко. Но подорвав этот мост, мы спасли тысячи жизней на фронте. Немцы будут его восстанавливать минимум неделю и не смогут перебрасывать снаряды, бомбы и подкрепления по этой железнодорожной ветке. Если взорвать ещё парочку мостов, то фашистское наступление вынужденно приостановится и наши сумеют собрать необходимые силы. По этой же реке юго— восточнее Ковеля, есть ещё одна железная дорога, ведущая на Киверцы и Ровно. Летим туда. И достань всем по бутерброду пожевать, а то я что-то проголодался.
Он развернул аппарат, направив арилёт вдоль реки. Внизу мелькал лес, кусты, заболоченная пойма. Редкие деревушки, скорее хутора. Два раза видели лодки.
— Жора, люди в лодке на нас показывают пальцем, — доложила Криста.
Сержант обернулся на спутниц. Амулеты невидимости работали нормально, накрывая обоих девчонок конусами невидимости. Вот только снизу эти конуса не прикрывали, опускаясь ниже аппарата метра на два. Их вполне можно было заметить. Нет, не рассмотреть, а именно заметить, поскольку пятно, накрытое амулетом, проносилось очень быстро. А вот если аппарат зависнет в воздухе, то наблюдатель может рассмотреть снизу и доску сиденья и ноги. Конус невидимости прикрывал фигуры только сверху и с боков.
— Жора, сорвало заклятье отвода глаз, я наложила новое.
— Ариша, посмотри на амулеты невидимости. Они нас снизу не прикрывают, только сверху и с боков. Мы фактически видны. Надо будет думать и делать амулет сферой, или специальный амулет для арилёта, чтобы прикрывал весь аппарат.
— Постараюсь что-то придумать, Жора.
Все жевали бутерброды. Задница у сержанта уже затекла, сидеть на жёсткой доске. Девки тоже ёрзали, хотя булочки у них гораздо мягче сухой сержантской задницы.
— Вижу четверых в черной форме, несут пятого на носилках, — сказала Ариша, спешно дожёвывая бутерброд и доставая подзорную трубу. Жора сбавил скорость и тоже приложил к глазам бинокль. По лесу еле двигались четверо пареньков, неся своего товарища. Сержант смутно вспомнил, что вроде такая черная форма с фуражкой была в ремесленных училищах. По местным меркам вполне грамотные люди, расположенные к технике.
— Спускаемся, — решил Жора. — Вполне подходящие кандидаты для переброса на ту сторону. Разминаемся и встречаем. Я с Аришей. Криста под амулетом страхуешь. Никого насмерть не бить и не калечить. Это ученики технической школы. Ариша, бинт приготовь, наверняка перевязывать придется и перекусить возьми чего-нибудь.
Арилёт облетел группу стороной и сел шагах в двухсот. Сержант с Аришей сняли невидимость. Она достала из сумки и одела будёновку. Сержант перебросил кепку козырьком вперёд. Винтовка Жоры висела за спиной, автомат Ариша перевесила на грудь. Пошли навстречу. Парни шли медленно.
— Здорово, хлопцы! — вышел сержант из кустов.
— И тебе не хворать дядька! — ответил один, и группа как по команде опустила носилки на землю. Один тут же присел, сунув руку под тело раненого паренька, изображая, что что-то поправляет.
— Оставь там, где лежит, — появилась Ариша, направив ствол автомата.
Пареньки глянули на её шлём с красной звездой и присевший на корточки поднялся:
— Кажись свои...
— Я командир партизанского отряда Ветров, а вы кто будете? — подошёл сержант чуть ближе. Петлицы и кант на фуражке у пареньков был отделан красным. На бляхе ремня и петлицах имелись металлические эмблемы "ЖУ", на фуражке светлая кокарда в виде перекрещивающего молотка и разводного ключа. Форма чёрного цвета.
— Мы из львовского железнодорожного училища. Проходили практику в Ковеле в депо, сейчас идем на восток.
— А что вас железнодорожники поездом не отправили?
— Отправили, но немцы эшелон разбомбили, нас было десять человек. Троих сразу убило, двое раненых через две недели умерло. Осталось пятеро. Решили идти. Одного мы можем и на носилках нести.
— А что в город не пошли, может там и помощь медицинскую бы оказали?
— Немцы железнодорожников сразу арестовывают и заставляют на себя работать. А мы врагу помогать не желаем!
— Фронт уже под Киевом. Бои идут за Казатин и Фастов. Пока дойдёте немцы уже и Киев возьмут и дольше пойдут. Сами то Львовские?
— Нет, мы с самарской и саратовской области. Нас по набору направили во Львов в железнодорожное училище. Год уже отучились.
Ребята выглядели совсем молоденькими. Лет по пятнадцать -семнадцать. Лежавший на носилках раненый смотрелся совсем пацаном, или от того, что лицо осунулось или действительно был самым младшим.
— Арина, посмотри, что с пареньком, — сказал Принц магичке.
Та забросила автомат за спину и склонилась над парнем. Тот был ранен в ногу. Давно. Рана загноилась, хотя её перевязывали и прикладывали подорожник. Сержант дал ей флягу с самогоном, девушка промыла рану, завязала свежим бинтом и наложила несколько заклятий.
— Жить будет, но лежать две недели. В кости трещина. Вставать нельзя. — поставила она диагноз. — В лагере можно наложить шину.
— Когда последний раз ели? — спросил сержант
— Позавчера, товарищ Ветров. На хуторе ковригу хлеба дали.
Сержант кивнул Арише, и она достала пять эльфийских галет с мясом косули. Увесистые такие бутерброды, которые брали для себя.
— Берите, больше ничего нет, — сказал Жора, — продовольствие в лагере, но до лагеря далеко.
Пока пацаны жевали, сержант с Аришей отошли в сторону. Нужно было дать мальцам посовещаться. Наверняка попросятся в отряд.
К ним направился паренёк, который был очевидно за старшего.
— Товарищ Ветров, кроме Петра, кивнул он на раненого, мы все комсомольцы. Возьмите нас в свой отряд. Мы рукастые, всё умеем делать, понимаем в паровозах и дрезинах. Стрелять правда только из мелкашки приходилось, но мы научимся.
— У меня разведывательно диверсионный отряд. Мы не только воюем, но и испытываем новое вооружение. Секретное вооружение. В ближайшее время планируем переход через границу. Если я вас возьму с собой, то это будет дорога в один конец. Свою родню вы можете больше не увидеть. Хотя хорошую достойную жизнь я обещать могу. Но после достижения совершеннолетия вам придётся отработать десять лет на государственной службе.
— А что будем делать?
— Думаю будете чем-то похожим на паровозы заниматься, но это всё секретно, поскольку разных работ очень много. Кто куда попадёт. Это помимо государственной службы. Жильё, еда, одежда, медицинское обслуживание — всё предоставляется. Зарплата на госслужбе высокая, больше, чем у машиниста. Главное не болтать, держать язык за зубами, и в ближайшее время ничему не удивляться. А удивляться вам придётся много. Предупреждаю сразу что ни в Самару, ни с Саратов вы никогда не попадёте. Так что, о родне придётся забыть. Слишком серьёзные секреты вы узнаете.
— У нас нет родни. Мы все из детских домов. Предложили или в ФЗО идти или в железнодорожное училище. Мы выбрали училище. Все до этого закончили семилетку.
— Переговори с ребятами, объясни им условия. Дисциплина железная и обратно из отряда дороги не будет. В дальнейшем госслужба в течении десяти лет на полном государственном обеспечении. Пока будете состоять в отряде диверсантов и выполнять, что скажут.
Через три минуты парень подошёл обратно:
— Товарищ Ветров, все согласны.
— Хорошо, я сейчас подойду.
Сержант залез в свою сумку и достал блокнот со свинцовым стержнем для письма.
Подошел и представился:
— Я старший лейтенант Государственной Безопасности Ветров. Позывной "Жора". Можете ко мне обращаться товарищ Ветров, когда кругом все свои просто — Жора. Представьтесь, я занесу вас в список отряда. И он записал:
"Зачислены в отряд 25.07.1941 года граждане СССР. Соблюдение строгой секретности разъяснено:
— Потапов Иван Васильевич 1924 г.р.
— Сидоров Владимир Иванович 1925г.р.
— Костин Роман Петрович 1925 г.р.
— Рыбин Семён Семёнович 1925 г.р.
— Ильин Петр Васильевич 1926 г.р.
Командир отряда Ветров".
Всем железнодорожникам сержант дал расписаться и в течение трёх минут прочитал лекцию о секретности.
— Вам придётся ждать с течение часа — двух. После выполнения задачи мы за вами вернёмся. В лагерь будем вас перебрасывать двумя группами. Сначала два человека, включая раненого, потом ещё троих. Так что располагайтесь и отдыхайте. Что у вас есть из оружия?
— Только наган, товарищ Ветров, но в нем два патрона.
— Ариша у тебя вроде в мешке был наган? Дай ребятам!
— Сейчас, — убежала магичка к арилёту и вернулась с наганом в кобуре и пачкой патронов.
— Даю лично тебе, Потапов, — протянул он наган старшему. — Имей ввиду, здесь спецпатроны, и наган стреляет бесшумно. Без нужды не стреляй. Мы постараемся вернуться пораньше. Прибудем в лагерь, вооружим всех.
Включили невидимость, сели в арилёт и двинулись вдоль реки. Через десять минут вышли к мосту. Мост был двухпутным. Охраняло четыре зенитки и два пулемётных гнезда. На западном берегу имелся бетонный дот. Охрану уже усилили, хотя прошло не больше часа. Зенитчики были на местах, двуствольные эрликоны готовы открыть огонь. Если заметят— изрешетят сразу.
Все это сержант рассмотрел в бинокль и решил атаковать вдоль реки. Буквально в сотне метров от моста река делала изгиб. Если один берег был пологий, то второй обрывистый. Жора решил просто спрятаться за поворотом, прикрывшись от взрывной волны берегом. Он висел над лесом ожидая вражеский эшелон. Поезд показался минут через двадцать. Сержант в этот раз гранату пожалел, а тоже взял взрыватель. У него было пяток подготовленных взрывателей, утяжелённых грузом.
— Идём вдоль реки на минимальной высоте, по команде бросаем, я прячусь за поворот и прижимаюсь в берегу, Ариша прикрывает воздушным щитом. Сверху — сзади. Нам опасны с этой стороны два пулемёта, с той стороны вон тот бетонный дот, он может ударить в спину. Его Криста надо будет несколько секунд, пока не спрячемся за поворот, держать на прицеле. Зенитки нас над рекой не достанут.
Сержант опустился и потихоньку выкатился к реке. Врубил двигатель на полную и аппарат понёсся к мосту.
— Жора, за нами след, рябь на воде идёт, — спокойно сказала Криста. Немецкий пулемётчик тоже заметил эту рябь и не раздумывая, ударил с берега по воде, там, где воздушные вихри от двигателя ярили воду. Может быть он и догадался бы потом ударить на три метра ближе, но аппарат уже скрылся под мостом, по которому грохотал эшелон.
Огонь! — заорал сержант, бросая взрыватель и начиная плавно прижимать аппарат к берегу. Девчонки метнули следом, а дальше все выполняли поставленные задачи. Криста целилась в амбразуру дота, и как только там зашевелился пулемёт, расстреляла пол магазина. Никто не знает, что там стало внутри, но снаружи дота не стало видно. Серия взрывов скрыла его от глаз, взметнув тучу земли и щебня. Сержант вписался на максимальной скорости в поворот и начал прижиматься к левому берегу. Метра три высоты берега должно было прикрыть их от взрыва. Он считал вслух, на цифре шесть сзади грохнуло, а он почти коснулся глинистого откоса.
Сзади вспыхнуло гигантское пламя, осветив реку ало-белым огнём, сверху полетела труха и мусор, проносясь над аппаратом черной метлой, сзади, за поворотом, всё скрежетало и рвалось, визжало и надсадно скрипело под напором огромной силы. Мост не выдержал и рухнул. Рухнул прямо на каменистое дно, оставшееся без воды. Воду из реки выдавило, и она сначала подбросила аппарат вверх, а потом потянула вниз. Глубина стремительно менялась, даже в ста пятидесяти метрах от взрыва, и арилёт мотало вверх-вниз. Затем сверху откоса хлынула вода, накрыв диверсантов двухметровой волной с илом и мусором. Арилёт упрямо поднялся, держа положенный метр от поверхности, но седоки имели весьма неприглядный вид. С левой стороны всё было залеплено грязью. Скорость движения аппарата упала, и он остановился в двухстах метрах от взорванного моста. Двигатель перестал работать. Сержант приткнул арилёт к берегу. Речка через пяток минут восстановила течение и понесла воду к мосту, утыкаясь в завал. Через десяток минут, забив все щели в запруде плавающим мусором, вода начала подниматься пока не накрыла вагоны и не начала с рёвом перехлёстывать через них.
— Шест нужен, — сказал сержант, встав во весь рост и заглянув наверх. — Двигатель забило грязью и мусором! Криста, поднимись на откос, посмотри на бегут ли к нам немцы и посмотри палку шага в два длиной.
Амазонка мгновенно вскарабкалась на берег и через минуту вернулась назад, отрубая с деревца остатки веточек. Листья все сорвало взрывной волной.
— Жора, немцев не видно. Но арилёт сверху смотрится, как будто побывал в болоте. Мыть надо.
Жора поблагодарил за шест, перешёл назад и начал пробовать выбить через узкое отверстие утрамбовавшуюся грязь из двигателя.
Криста его вежливо отстранила и двумя ударами выбила затычку сама.
