Хотя... своё капральство сам Ричард воспринимал теперь совершенно по-иному. Он только на борту фрегата-прототипа и начал понимать, что это такое на самом деле — быть капралом. А раньше... раньше это у него получалось плохо. Ну и что, что он вроде бы старше по званию, чем сержант, ну и что, что он вроде бы унтер-офицер, пусть и низший. Ему-то звание дали, а вот под начало никого — даже рядовых старались не давать. Не то что бы не верили, что он справится. Может быть, предупреждали всякие-разные неприятности, которые могли бы случиться, если бы Дженкинс действительно принял на себя ответственность за нескольких рядовых.
Всё же мирное время изрядно расхолаживает. На 'поле комплектации', куда доставщик с Ричардом на борту прибыл едва ли не в пожарном порядке, всякого-разного пришлось навидаться. И беспредел того же снабженца, который уже много суток подряд старается не показываться никому из нормандовцев на глаза, и недовольство Джефа Моро, которого всячески пытались отпихнуть от штурвала фрегата на том основании, что он, видите ли, с медицинской точки зрения — инвалид. В том смысле, что он — инвалид по мнению большинства военных медиков. Может быть, с точки зрения многих врачей и фельдшеров, а также чиновников от военной медицины он и инвалид, зато пилот, каких ещё поискать надо и вряд ли быстро найдёшь хотя бы одного такого же.
Пока шли предотлётные работы, Дженкинсу мало что поручали: подай, принеси, убери. Рядовые, даже в чине капрала — прежде всего бесплатная физическая сила. Снабженец бывший тоже попытался припрячь Ричарда к своим 'делишкам', но безуспешно — не успел и рта раскрыть, как получил втык от Андерсона. На время — успокоился, а там и момент отлёта подошёл. В полёте обтяпывать свои тёмные делишки горе-снабженцу стало труднее, а когда фрегат прибыл к станции 'Арктур' и на борт ступил капитан Шепард — вообще невозможно.
Если бы не Шепард... Быть бы Ричарду списанным ещё на Идене с борта. Сначала опоздал на другой борт, а со второго — списали. Хоть и маловажные события, но... солдатско-сержантско-старшинский телеграф — штука в таких случаях архибеспощадная. Капитан сначала повлиял мягко и спокойно на очень многих нормандовцев, дал, может быть, понять им, что очень многое поменялось, а потом... потом перешёл к индивидуально-персональной работе. С каждым нормандовцем.
'Поле комплектации' долго аукалось Дженкинсу. По той причине, что в свободное от службы время он пропадал на борту станции, прикомандированной к этому полю, уставленному разноразмерными кораблями как какой-нибудь переполненный вещевой склад, а там... Нравы простые. Особенно — у рядовых и сержантов. Было где Дженкинсу проявить и свою амбициозность, и решительность, и готовность доказать свою пригодность к перегрузкам, столь свойственным, по его собственному мнению, армейской жизни и службе.
Нет, пока что, слава богу, сидеть в комендатуре в камере ему не доводилось, всё было в рамках, но... амбициозность и горячность, как теперь понимал Ричард, пёрли из него тогда в те дни потоком. Драки тоже бывали — как же без них в чисто мужских компаниях-то? Отсюда — синяки, ушибы, растяжения, пару раз — даже переломы.
Потому-то и штопала его майор Карин Чаквас часто. Её известность и авторитет позволяли раз за разом 'замазывать' детали ситуаций, в которые Ричард попадал с завидным постоянством всё время, пока 'Нормандия' набирала хоть какую-нибудь приемлемую форму.
Теперь сам Ричард удивлялся, как тогда его не списали с борта фрегата-прототипа за его ежедневные художества. А ведь могли спокойно и свободно списать. За нарушение дисциплины и порядка, как бы кто эти нарушения ни трактовал. Но... С учётом того, что часть спецов списали с борта, чтобы на их место сунуть аж двенадцать военных полисменов, надо было хоть как-то обозначить существование десантной группы, куда по воле чинуш от военного ведомства Альянса Систем и попали Ричард Дженкинс и Кайден Аленко.
Если же учесть и то, что на борту фрегата обстановка тоже временами накалялась стараниями Спектра Крайка и деляги-снабженца, то...
Сейчас-то Ричард может посмотреть на всё это 'издали', а тогда... Тогда ему просто хотелось побыстрее окунуться в реальную армейскую жизнь, потому что то, что происходило на борту спешно выпихиваемого в полулегальный, как оказалось, полёт, фрегата, мало соответствовало средним критериям этого понятия.
Дженкинс горяч, это да, но... Не был бы он горяч... Может и служил сейчас где-нибудь в тихом месте, а потом... потом оказался бы совершенно не подготовлен к появлению в Галактике гигантских 'креветок' Жнецов. С одной стороны — спокойная армейская в полном смысле этого слова служба, а с другой — глобальная неготовность к выполнению задач в условиях не межрасовой, а галактической войны, когда воюют все расы не между собой, а с внегалактическим врагом, каким, без сомнения, являлись и являются Жнецы.
Чаквас — майор медслужбы, старший офицер корабля. Её офицерские погоны — красноречивое свидетельство её реальной подготовленности к очень большим сложностям и проблемам. Кто по сравнению с ней капрал Ричард Дженкинс? Так, мелочь. Не пузатая, современная армия к 'пузанам' беспощадна, но... Всё равно — мелочь. Могла бы — и прикрикнуть, и 'построить', и заставить отжиматься раз пятьсот за час... Но... удивительное дело, ни разу она не повысила голос. Ни разу. Ни на кого. И её слушались... гораздо больше слушались, чем даже командира корабля — капитана Андерсона.
Ричард почувствовал себя спокойно и... защищённо. Будто бы он снова был рядом с мамой. А потом... потом к нему пришло понимание, что майор медслужбы Карин Чаквас стала реальной мамой для всех нормандовцев. Фактически она выполняла функции старшего помощника командира корабля до того момента, когда на борт 'Нормандии' поднялся капитан Джон Шепард.
Чаквас не любила носить форменный комбинезон, её вполне устраивал обычный медицинский, без знаков различия. Да, Ричард помнил, что медик оказывает помощь всем разумным органикам, потому что защищает их здоровье, а иногда — и саму жизнь. Почему — иногда?! Очень часто защищает, особенно — на войне.
Несколько минут рядом с Чаквас — и Ричард успокаивается, куда-то пропадает нетерпение, исчезает горячность, зато уверенность в себе приобретает чёткость и... точность, что-ли. Майор Чаквас раз за разом 'штопала' Дженкинса и Ричард чувствовал, ощущал: она понимает его юношеский максимализм. Очень хорошо понимает. Не как старший офицер, не как главный врач фрегата-прототипа. Как женщина. Мудрая, опытная, знающая.
Она не была равнодушна к командиру Андерсону, это для Ричарда стало заметно и очевидно очень быстро — не прошло и часа с момента стыковки с фрегатом доставщика, на котором Ричарда перебросили с Земли с того космодромного поля. Потом, раз за разом Дженкинс отмечал, что его шаблоны рушатся. Экипаж и команда 'Нормандии' формировались в спешке, не всегда соответствовали даже нормам и правилам, известным капралу, но... Может быть это несоответствие парадоксальным образом и позволило выстоять нормандовцам тогда, в противоборстве со Жнецом на Иден-Прайме? Может быть, почему не может?
Боевой опыт? Да, на полигонах, стрельбищах и в ходе маневров его не получишь. Во всяком случае — в полной мере. Ведь там всё сделано для того, чтобы 'минимизировать потери'. Любые. Чтобы можно было с лёгким сердцем отрапортовать, что никто из солдат, сержантов, старшин и тем более — офицеров не был ранен, травмирован, убит. Чтобы можно было отчитаться перед вышестоящим начальством о том, что очередной этап некоей 'боевой подготовки войск' освоен — и можно переходить к работе по освоению следующего этапа. Согласно плану, программе, руководящим указаниям.
Оказывается, многое, очень многое зависит от отдельного командира. С появлением на борту фрегата-прототипа капитана-спецназовца Джона Шепарда многое поменялось в жизни и судьбе всех остальных нормандовцев. Вполне возможно, капитан-старпом и не мыслил для себя иной жизни, просто не знал другой жизни, кроме как жизнь на пределе возможного для человека, но... Оказывается, он был прав. Потом, позже, может быть — много позже Ричард осознает всю правоту Шепарда, сразу облачившегося в скафандр и не сделавшего из этого ничего сколько-нибудь особенного.
Что и говорить, новоназначенный старпом он проявил тонкое знание людской психологии. Ведь ясно же сказано не в одном — во многих 'наставлениях', что военнослужащие на бортах космических кораблей должны быть готовы постоянно носить скафандры, да ещё со шлемами. Но... Человек ленив и желает лёгкой жизни для себя всегда и везде. Военнослужащие — не исключение. Потому вместо скафандров на борту фрегата-прототипа все с завидным постоянством носили форменные комбинезоны. Случись массовая разгерметизация — никакой автоспасатель никого не убережёт. Надеялись, как выражаются в таких случаях земляне-имперцы, что 'пронесёт', 'обойдётся'. На 'авось' — тоже надеялись. Шепард не стал рассчитывать на это. Он сделал первый шаг в правильном направлении.
Оказалось, что этот шаг — не последний. Шепард сам не расслабляется и не даёт расслабляться всем окружающим. Потому что чувствует и знает то, что ещё неведомо другим разумным органикам. Потому что верит и понимает: война действительно никогда не заканчивается.
Страшно ли было Дженкинсу стоять перед Шепардом в том салоне? Ещё как страшно. Приятно? Нет, нисколько. Очень неприятно было тогда видеть и чувствовать кипящего от возмущения старпома. Имел ли право Шепард так песочить капрала? Ещё какое право имел. Полное. Самое полное. Так что... Потом Дженкинсу пришлось меняться очень быстро и очень глубоко. Потому что Шепард влиянием — глубоким, точным, полным — на капрала Ричарда Дженкинса — не ограничился. Следом 'под раздачу' так или иначе, но попали очень многие нормандовцы. В том числе и непосредственный командир Ричарда — лейтенант Кайден Аленко, офицер-биотик. Вроде бы минимальное — по численности — воинское подразделение: офицер и капрал, но... Потом присоединились — волей приказа Шепарда, поддержанной командиром Андерсоном — полисмены, начавшие осваивать программу ускоренной подготовки десантников. Не космопехов каких-нибудь — десантников. Потому что десантная группа, группа десанта фрегата. Значит, в её состав должны входить именно десантники.
Шепард и сам участвовал в тренировках, и не считал для себя зазорным показывать, как надо выполнять то или иное упражнение. При этом умел учитывать очень точно и полно особенности каждого члена десантной группы. Рядовые нормандовцы достаточно быстро узнали — "спасибо" работавшему до Идена Экстранету — о том, кто такой их новый старпом. Сам же Шепард о себе говорил мало, скупо, сжато. Предпочитал делать, а не говорить о себе. Может быть, это и помогло нормандовцам преодолеть сомнения — а они были, чего уж там утаивать-то — в боевых способностях старпома.
Для Шепарда, оказывается, Спектры — не указ. Найлуса Крайка он быстро и жёстко поставил на место. Отправил под 'домашний арест', запретил вмешиваться в жизнь и быт нормандовцев. Только потом, позднее, после ухода фрегата от Идена, Дженкинс понял, что его прежние знания о Спектрах основывались не на реальном опыте, а на слухах. И лишь с появлением на борту учителя Найлуса — Спектра Сарена Артериуса — Ричард увидел рядом с собой другого Крайка — умелого, жёсткого и умного воина, способного, как оказалось, в одиночку расправиться с целым вражеским взводом. А это, кстати, минимум тридцать солдат, сержантов, старшин и несколько офицеров.
Теперь Ричард по-иному вспоминал свою достаточно длительную встречу с Шепардом. Ту самую, когда новый старпом вместе с командиром Андерсоном подошли к майору Чаквас. Врач как раз 'осаживала' разошедшегося в очередной раз капрала, предостерегая его от последствий излишней горячности и самоуверенности.
После боестолкновения с Жнецом, после пребывания на Иден-Прайме, после общения с матриархом азари, с легендарным Спектром Сареном. После всего этого Дженкинс мог бы сказать, что вместо горячности и самоуверенности он вполне способен проявить смелость и самоотверженность.
Программа стрельбы из штурмовой винтовки завершилась. Взглянув на табло и ознакомившись с результатами, Ричард убрал винтовку в направляющие оружейного шкафа, закрыл створки, вложил в пазы неизрасходованные винтовочные магазины с зарядами, проверил, закрыты ли крышки ящиков с боезапасом, вернулся к оружейному столу и взял в руки дробовик. Формально — да, это не оружие для кадрового воина ВКС Альянса Систем. Но, как убедительно и доходчиво доказал капитан Шепард, десантник должен владеть большинством существующих видов вооружений на профессиональном уровне. Ибо в рейде по вражеской территории далеко не всегда можно будет использовать знакомые типы и виды оружия.
Автоматика привычно сменила винтовочные мишени на мишени для дробовиков, которые и позиционировались-то вполне оправданно как оружие преимущественно ближнего боя. Взглянув на тускловато освещённые силуэты мишеней, Ричард вскинул дробовик и выстрелил. На табло вспыхнули цифры — результаты попадания заряда и оценка за выполнение упражнения. Раньше результаты были хуже, намного хуже, но...
После боестолкновения фрегата со Жнецом, после того, как Ричард увидел поверженных гетов, подчинённых 'креветке', ставших её слугами. У него пропало желание 'отбывать номер'. Да, стрельбище на борту фрегата-прототипа появилось далеко не сразу. Как только оно появилось, капрал с изумлением отметил, что свободного времени в сетке расписания почти не осталось — все нормандовцы стали исправно ежедневно посещать трюм и тренироваться, практиковаться, совершенствовать своё мастерство во владении оружием.
Спортзал 'Нормандии' тоже, кстати, перестал пустовать. Да, был период, когда нормандовцы толпами приходили посмотреть на тренировки турианцев, которые, как известно, практикуют 'полный контакт', а потом и сами фрегатовцы — и прежде всего люди начали тоже тренироваться в полную силу. Конечно же, были синяки, были ушибы, были растяжения, были даже переломы, но, удивительное дело, не было злобы, не было раздражения. И не было стремления уничтожить оппонента физически или морально. Не было того, что с завидной регулярностью проявлялось на станции, приписанной к 'полю комплектации'. Там дрались потому... потому что хотели морально и физически унизить оппонента, а не просто померяться силушкой молодецкой.
Избавленный от ежесуточных головных болей, вызываемых устаревшим биотическим имплантатом, лейтенант Аленко взялся за подготовку членов десантной группы фрегата 'по полной программе'. Впереди — Цитадель, там возможны всякие провокации, там, конечно же, будут сложности и трудности, потому надо быть готовыми отреагировать правильно, эффективно, а главное — быстро и чётко. Да, тренировки — и по физподготовке, и по стрелковой подготовке, и по спецподготовке стали намного интенсивнее, но... К своим обязанностям лейтенант-биотик Кайден Аленко относится теперь с должным вниманием и пониманием. Хоть формально он — техник, но... оказывается, Шепард разглядел в нём что-то такое, что заставило Аленко буквально воспрять духом.
