| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
Одну из сотен заготовленных для нищих психов Безумной Кин, бомбу фанатика-суицидника!
На долю мгновения взгляды главаря бандитов и мнимой дипломатки пересеклись. Холодная сталь и сияющая ясность в глазах девчонки пронзили потрясённую, вскипевшую от чувства опасности, душу Кадзиро. Он, всегда давивший и сминавший волю всех вокруг собственной мощью и величием, почувствовал вдруг себя мальчишкой перед затмившим небо великаном. Кого же...
КОГО ЖЕ ТЫ ПОРОДИЛ, ХЕБИМАРУ?!!
Кицунэ ухватилась за торчащее из сумки кольцо, подскочила в воздух и, упёршись обеими босыми ступнями в сумку, резко распрямилась, мускульной силой всего тела выдирая предохраняющий шнур из детонаторов сразу на четырёх брикетах пластида и, одновременно, швыряя свой подарок главарю врагов. Чудовищу, с которым невозможно существовать в одном мире. Опустошителю, извергу, убийце целых городов. Алой Тени.
Бомба отправилась в полёт к отпрянувшему Кадзиро, мимо схватившихся за оружие охранников главаря, а шальная диверсантка, едва коснувшись земли руками, совершила акробатический кульбит и, поднимая массу земли с помощью дзюцу, завернулась в напитавшийся её Ци камень, словно в одеяло. Закрылась щитом и наращивала его толщину каждую долю мгновения, что потребовалось детонаторам для подрыва пластида.
Пять килограмм взрывчатки жахнули в половине метра от Кадзиро, расшвыряв людей в стороны, словно жалкие куклы. Огонь пыль и дым взметнулись на центром сборища бандитских войск, вой и вопли раскатились по лагерю. Обожжённые и искалеченные люди катались по земле. Раненные везунчики корчились среди заливающих всё вокруг кровью, агонизирующих неудачников, вышвырнутых из эпицентра ломающей и раздирающей ударной взрывной волной.
— Безумие. — с вытянувшимся от изумления лицом, заявила Всеблагая Кин, а затем громко свистнула и указала на выскочившую из дымо-пылевого облака девчонку, одежду которой заменяли налипшие слои камня. Двое из "Теней Божественной Длани" сорвались с места, помчались за беглянкой, разошлись в стороны и канули во тьму. Сама же вестница Золотого Бога поспешила к великану из клана Оотоко, что, покачиваясь от контузии, выходил из расползающегося во все стороны облака с другой от диверсантки стороны.
— Хр-р-р... — Кадзиро, по костям, мышцам и внутренним органам которого с недавно завершившегося сражения продолжала циркулировать укрепляющая Ци, мог только порадоваться что потратил годы на увеличение продолжительности действия своих стимуляторов. — Врачей... Ко мне... Глаза...
Кин, подбежавшая первой, заставила его убрать руки от лица и скривилась. Мышцы и кожа всей верхней половины тела бандитского главаря представляли из себя кровавое месиво. Лицо было содрано до костей, глаза вышибло. Только болеутоляющими эффектами стимуляторов и живучестью шиноби можно было объяснить факт того, что этот человек не умер от болевого шока и даже уверенно сохраняет сознание.
Вокруг раненного лидера засуетились десятки людей, а зловредная негодяйка, в очередной раз провернувшая совершенно дикий план, как могла, удирала в сторону спасительных укреплений, защищённых пушками и сотнями союзных солдат. Импульсы Ци били из голых пяток. За спиной Кицунэ, казалось, вот-вот и распустятся огненные крылья.
Она врезала! Врезала этим гадам! Чтобы знали, сволочи, что нельзя подсылать убийц, калечить и убивать её друзей! Она выиграла ещё немного времени и если враги всё же соберутся чтобы атаковать, она будет, будет снова их бить! Не для того, чтобы кто-то умер. Наоборот. Чтобы жили те замечательные люди, которых она нашла даже здесь, в стране, насквозь протравленной неведомым злом!
— Она это сделала. — потрясённо проговорил командир асигару, издали, посредством мощного армейского бинокля, обозревая развалины заводских строений и облако пыльного дыма, поднимающегося на территории давно брошенных складов. Он зацепился взглядом за выскочившую на крыши зданий лёгкую фигурку, понёсшуюся в сторону руинного замка. — Сумасшедшая девчонка.
Улыбка расцвела на его губах, как вдруг генерал-дезертир вздрогнул, роняя бинокль, хватаясь за лук и резко срываясь с места, мощным импульсом из ступней швыряя себя вперёд. Длинными прыжками, не щадя обувь и собственные ноги, он понёсся туда, где уже сверкали в бешеной пляске шлейфы "Разящих Серпов".
Под синим звёздным небом наступившей ночи, фиолетовая от негативного заряда Ци сказочной лисицы переплеталась с изумрудно-зелёной Ци двух неведомых чудовищ, внезапно вынырнувших из тьмы развалин ей наперерез.
Хотару, по венам и нервам которой струился эликсир чистого счастья, хотела петь и танцевать. Вокруг простирались жуткие мёртвые руины, с заполнившей каждый уголок зловещей тьмой, но она ощущала себя счастливой невестой, кружащей в пьянящем вальсе на поляне весенних цветов. Видевшая волшебную страну, в которую забирает своих детей Золотой Бог, она не боялась смерти и наслаждалась каждым мгновением новой жизни, впервые за двадцать лет обретшей высший смысл.
Серебристой молнией взлетев на черепичную крышу заброшенного здания, она рубанула воздух стальными когтями и наградила сияющей, многообещающей улыбкой шарахнувшуюся прочь испуганную еретичку. Безумную идиотку, разрешившую безмозглым дурням провозгласить себя богиней! Таких как она, нужно немедленно ставить на место, наравне со служителями мёртвых богов и наглыми безбожниками.
— Цыть! — разочарованно цыкнула Тень божественной длани, когда отпрыгнувшая от неё вёрткая девка на лету извернулась, ударила импульсом Ци из плеча и ускользнула от секущего взмаха стальных когтей второй Тени, выскочившей у жертвы за спиной. Джунмей промахнулся! Как досадно...
Элегантные туфельки с серебряными пряжками коснулись черепицы и Хотару совершила новый рывок к катящейся кубарем еретичке. Обе Тени не спешили избавляться от нарядов, которыми завладели, позволив адептам угомонить парочку слуг местной высшей аристократки. Длинный плащ? Путающаяся в ногах юбка? Джунмей и Хотару — клинки бога! Восхитительно же, если оружие выглядит элегантно! Можно потерпеть незначительные неудобства ради эффектной демонстрации красоты и стиля.
Хотару изумлялась, как ей раньше не пришла в голову мысль — стать красивее, элегантнее! Обрести стиль и заявить статус во благо своего бога! Она заметила, как на неё с растущим восхищением смотрят адепты, впечатляющиеся, и ещё больше проникающиеся верой! Ощутила, как великий дух-хранитель, ласковым теплом обнимающий её и берегущий, нет-нет, да опустит их общий взгляд вниз, чтобы полюбоваться на соблазнительно обрисованную лифом платья грудь.
Бог доволен преклонением адептов! Великий дух наслаждается своим вместилищем, и его чувства вплетаются в душу Хотару, заставляя трепетать от восхищения каждую клеточку тела! Она — истинная карающая длань бога! Беспощадная, неумолимая, чарующе прекрасная смерть!
Кружева и оборки изящного платья взметнулись в гипнотическом вихре, когда его владелица возникла над противницей, счастливо рассмеялась и принялась работать стальными когтями, рассекая воздух и черепицу. Хотару кружилась и совершала рывок за рывком в попытке полоснуть извивающуюся вьюном еретичку. Мерзкую, ничтожную! Вместо одежды покрытую одной только грязью и безобразными шрамами!
"Ты не нравишься моему богу! Ты не нравишься Великому Духу! Я очищу этот мир от тебя"!
Мимо вьющейся словно ураган Хотару пронеслось, клюнуло и тут же отдёрнулось обратно металлическое копьё. Джунмей ещё дважды наносил удары, пытаясь исподтишка пригвоздить к крыше отвлекаемую напарницей вёрткую дрянь, потом разозлился и, мысленно дав сигнал Хотару, ударил из черепицы шипами, которые проклятая лиса умудрилась сбить и раздробить в крошево встречным импульсом Ци. В отчаянном рывке, лиса совершила прыжок на развалины соседнего здания. Кувыркнулась через голову и завершила кульбит приземлением на верхний край полуобвалившейся стены. Раздолбанного цехового строения с рухнувшей крышей. Тени прыгнули следом, собираясь гнать лисицу, пока та не оступится. Не совершит одну-единственную и последнюю в своей жизни ошибку. Но лиса не побежала. Сверкнув глазами, она развернулась на месте и навстречу мужчине полетел увесистый кирпич, запущенный мощным рывком руки и импульсом Ци из ладони, а к девушке хлынул поток огня, который Кицунэ выдохнула, завивая в обжигающий смерч Ци с элементом Огня.
Оба фанатика Золотого Бога вскинули руки и заслонились ими, Великие Духи пришли на помощь и мощными встречными ударами воздушных масс остановили как брошенный камень, так и вал огня. Кицунэ на миг просияла, представив как сейчас рванёт напитанный Ци воздух вокруг врагов, но Ци Ветра неведомо почему отказалась детонировать. Отрицательный заряд таял и развеивался при малейшем касании положительного заряда, нейтрализовался и исчезал, так, словно пламя было простым миражом.
Враги приземлились на стену справа и слева от Кицунэ, но кое-чего своей попыткой атаковать фанатиков, лиса всё же добилась. Отвлёкшись на оборону, когтистые психи открылись для ударов!
Кицунэ, оценивая опасность противников по рьяности их атак, рванулась к девчонке в платье горничной, поднырнула под когтистую лапу начавшей оборачиваться к ней Хотару, упала спиной на узкую полосу кирпичей и что было сил зарядила вражине голой пяткой в бок. Импульс!
Хотару снесло с места, швырнуло прочь со стены, но при этом стальная лапа её качнулась вниз, когти тронули кожу Кицунэ и, при рывке, распластали лисе до костей сначала бедро, а потом голень. Страшная рана разверзлась, фонтанируя кровью и разворачивая разрезанное мясо, но Кицунэ не сразу её заметила. Было кое-что намного, намного страшнее.
Фрагмент стены под её спиной вдруг резко пошёл винтом, озарился зелёным сиянием и ударил вверх, каменным колом пробивая грудную клетку девчонки. Позвоночник в хлам. Сердце... нет, похоже нет. Сместила, хитрая лисица, куда-нибудь на правую сторону своего туловища. Выиграла себе ещё одно мгновение жизни. Всего одно!
Каменный кол покрылся мелкими острыми шипами, готовыми ударить во все стороны и разорвать тело лисицы изнутри, но стоящий на стене и изливающий в камень бешеные потоки собственной зеленоватой Ци, Джунмей прервал дзюцу, когда Кицунэ, импульсом Ци из плеч швырнула своё тело вверх, сдирая себя с каменного шипа и роняя вниз со стены. Упала, покатилась по лежащим наискось плитам разрушенных перекрытий, оставила за собой линию из пятен крови и, корчась в попытках двигаться, осталась лежать в самом центре грязной ямы.
Хотару, в полёте перевернувшаяся ногами вниз, ловко приземлилась и импульсом из подошв туфель забросила себя обратно на стену.
— Добью! — выкрикнула она. Бок и рёбра её неприятно ныли, но это было не ранение. Элементарный для лечения, лёгкий ушиб.
— Сам добью. — преградил напарнице дорогу железной лапой Джунмей. — Тем займись. — он указал на отчаянно спешащего к месту стычки командира асигару. — Последний опасный из командиров врага. Вскроешь его, и бандитское мясо по крепости как по парковой аллее пройдёт.
— Справишься один? — насмешливо осведомилась девушка, глянув с высоты на корчащееся внизу жалкое ничтожество. Рассмеялась и, импульсом Ци из ступней, отправила себя в первый прыжок, перенёсший её на ближайшую крышу. Лиса — труп. Её сейчас даже ребёнок прикончит.
Джунмей же остался стоять неподвижно, продолжая изливать в камень разрушенного здания новые волны Ци из своего, кажущегося бездонным, запаса. На костях его скелета погасло, вероятно, десятка два знаков из полутора тысяч, а здание уже окутывало призрачное зелёное свечение. Показывающее, что над этой каменной громадой захватил контроль некто, максимально приближённый к богу.
Сияние со всех сторон устремилось к сумевшей подняться на руках, харкающей кровью девчонке. Обломки под ней пришли в движение. Противница пыталась взять под контроль камень волнами собственной Ци, но сметая эти жалкие попытки, Джунмей взметнул из земли два малых щупальца, оплётших руки жертвы и рванувших её вниз, к формирующимся перед её лицом, животом и грудью каменным клинкам. Кицунэ во всплеске отчаяния с неожиданной силой ударила в ответ волнами Ци из ладоней, сумела потеснить влияние врага на твёрдую материю вокруг неё, сломать путы и даже запустила несколько камней в стоящего на стене убийцу, но это была уже агония.
Камни Джунмей небрежно отклонил боковыми ударами уплотнённого воздуха. Стены здания вокруг обречённой девчонки двигались словно были сделаны из мягкой глины. Смыкали окна, двери и трещины. Плоскости щетинились готовыми ударить шипами. Зелёная Ци, нейтрализуя светящуюся тёмно-синим, с фиолетовыми оттенками, отрицательно заряженную зону, снова пошла в атаку и подавила круг отчаянного сопротивления. Каменные щупальца снова поднялись, захлестнули и скрутили искалеченную жертву. Лиса извивалась, орала, била импульсами во все стороны. Нет. Не вырвется. Ломая поднимающиеся каменные клинки, она лишь заставляла своего убийцу потратить ещё чуть больше Ци. Джунмей сосредоточился, сконцентрировал заряд в центре ямы и сделал свои подвижные каменные структуры неразрушимо прочными.
Слёзы обездвиженной и ломаемой каменными щупальцами, изувеченной лисы упали на один из десятка холмиков, сияющих благословенным зелёным светом положительного заряда. Слёзы бессилия, из глаз простой девчонки, понявшей, что она — никакая не богиня. То, что она бросила вызов силам совершенно иного порядка. Что не вырвется, не сбежит, и не сумеет выжить. Всё было напрасно. Это — поражение. Она... она умрёт... сейчас!
Тень божественной длани поднял руку и щёлкнул пальцами, отправляя импульс. Приказ холмикам под извивающимся в путах телом лисы обратиться во всепронзающие, гибельные клинки.
Прощай, глупая девочка.
Генерал Ходзё Сингэн, дезертир и пораженец, сам не понимал, что заставило его сорваться на бег при виде врагов, напавших на совершенно чужого ему человека. Со времён, как на него, сломленного горечью поражений и потери родины, топящего собственную боль в произволе и самоутверждении за счёт слабых, надели ошейник асигару, многие пытались отдавать ему приказы. Но ни за кого он никогда даже не думал сражаться. Притворялся слабаком, влачил свои дни в пьянстве, выпендрёже и издёвках над окружившим его скопищем безумцев.
Что же заставило его поднять лук и вплести ветер в древко стрелы? Как тогда, в годы своей юности и веры в детскую благородную чушь про героев?
Что-то кольнуло его в сердце, когда он увидел, что человек встал насмерть за то, во что верит. Сделал волевой шаг, на который у него, боевого генерала, так ни разу и не хватило сил. Кто-то посмел подняться на бунт против свихнувшегося, людоедского мира? Что же странного в том, что другому бунтарю, струсившему и сломавшемуся в свой момент откровений, захотелось этого человека уберечь?!
За расцветшую ясность в собственных глазах и вскипевшую в жилах кровь не стыдно сражаться.
"Это кто выпустил боевую горничную"?! — сосредоточенно наблюдая за мчащейся ему навстречу Тенью божественной длани, в прыжке, командир асигару выхватил из колчана стрелу, на которой импульсом Ци взвёл взрыв-печать. При приземлении натянул лук, прицелился и отпустил тетиву, отправляя в полёт первый подарок.
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
