Маскарад или Сколько стоит твоя любовь?

— День непростой, — отмахнулась я и шлёпнула ладонью по выставленной пятерне Аньки. Другого приветствия она не признавала.

— Выглядишь, на мой взгляд, как-то потрёпанно, — осмотрев меня с ног до головы, порадовала старший администратор "Сдвига". — Ты что, через лес к нам пробиралась?

Попала в точку! Только этого я ей не скажу — начнёт издеваться. В шутку, конечно, но вспоминать не хочется.

— Иголка есть? — посмотрев на Анюту несчастными глазами, спросила я.

— Есть. Пошли, горемыка. Будем тебя спасть!

Через пятнадцать минут юбка стала выглядеть куда приличнее, на лицо вернулась бесподобная боевая раскраска, а причёска обрела былой презентабельный вид. Теперь хоть на подиум, хоть на танцпол!

Анюта сопроводила меня в главный зал клуба и, наказав "не шалить", упорхнула по своим многочисленным важным делам. Её и так, пока приводила меня в порядок, раз двадцать вызывали по рации. Анька рявкала, что занята, и, не стесняясь, посылала всех жаждущих её тела в места не столь приличные и отдалённые.

— С ними только так и надо! — увидев в зеркале мой ошарашенный взгляд, прокомментировала старший администратор. Я согласно поддакнула и в очередной раз потёрла саднящую шею. На ошибках учусь быстро и больше рядом с Морозовым материться не буду, а если уж вынудит куда послать, буду делать это культурными выражениями. Кто знает, какой в следующий раз будет реакция на грубости. А то, что он от меня не отстанет, пока мы не закончим с этой дурацкой лабораторной, — факт неоспоримый.

Я проскользнула по самому краю танцпола, нетерпеливо приплясывая в такт музыке, запрыгнула на отвратительного болотно-зелёного цвета высокий стул и от уха до уха заулыбалась стоящему за стойкой Бориске. Несмотря на уменьшительно-ласкательное прозвище, ему мог позавидовать любой Шварценеггер, как габаритами, так и наличием мозгов. Парень, чей бицепс был раза в два толще моего бедра, в этом году заканчивал самый престижный факультет в нашем институте с красным дипломом. В клубе он работал исключительно для того, чтобы покадрить девчонок — сам мне в этом с гордостью сознался. Нравились ему девочки-неформалки, а здесь их было хоть завались. Ну, а с внешними данными Бориски, само собой, поклонниц у него было...

— Какая ко мне пожаловала конфетка! — вздохнул Борис, воспроизводя жестами всем известное "Ва-ах!". Меня как свою возможную пассию он даже не рассматривал, сообщив, что я "слишком нормальная".

— Посторожишь? — я через стойку протянула свою сумочку и невинно похлопала ресницами.

— А куда я денусь? — притворно вздохнул парень. — Меня же Шершень покусает, если с твоими вещичками что-то случится.

— Ага, Шершень может, — согласилась я и в первый раз за день почувствовала себя в полной безопасности. С такими защитниками не пропадёшь.

— Коктейльчик? — тоном змея искусителя поинтересовался Бориска. Отрицательно качнула головой, нетерпеливо посматривая на танцующих. А чего, собственно, сижу? Ах да, недавно съеденный пирог встал поперек саднящего горла. А единственная чашка горяченного чая облегчения не принесла.

— Бармен, сока!

— Слушаюсь и повинуюсь, госпожа Водохлёб, — усмехнулся Борис и, словно волшебник, в самые короткие сроки выставил на стойку самый большой стакан с моей прелестью. Козырнул и переключился на подошедшую толпу парней, потребивших "пива и побольше!".

Я едва ли не залпом выдула половину стакана и, крикнув Бориске, чтобы он приглядел за остальным, рванула на танцпол. И всё. Стоило попасть под завораживающие звуки музыки, забыла обо всём на свете и, наконец, расслабилась.

Очнулась, только почувствовав чью-то наглую руку у себя на талии. Объяснила парню-рокеру, что в компании не нуждаюсь, и вернулась к релаксации. Рокер оказался на удивление понятливым и милым, даже извинился, на пару мгновений введя меня в ступор. Может, не стоило отказываться? Давно я не встречала адекватных людей. Кстати, объяснялась я без единого матерного слова — может, именно это произвело подобный эффект? Надо будет запомнить и при случае проверить.

Не знаю, сколько я провела в затягивающем процессе дерганья конечностями но, судя по тому, что дважды бегала к стойке, дабы не умереть от жажды, отведённый самой себе час давно закончился, и надо было собираться домой. Но тут заиграла одна из моих самых любимых песен, и я не смогла устоять. Ринулась в гущу танцующих, зацепила плечом какого-то парня, извинилась и, сразу же забыв про инцидент, окунулась в ритмы музыки.

Меня грубо ухватили за локоть и выдернули из нирваны.

— Малышка, ты не вежлива, — в самое ухо сообщил хриплый голос, а руки его обладателя за талию удержали на месте. Меня передёрнуло от накрывших паров алкоголя.

Первая мысль — Морозов не успокоился, нажрался и превратился в похотливую обезьяну. Ну, сейчас я его успокою! Он не только расхочет писать со мной всякие лабораторные, напрочь забудет кто я такая. С черепно-мозговой травмой всё, что угодно, забывается.

— Пошёл вон! — сквозь зубы прорычала я. И никакая музыка меня не заглушит. Ещё хотела познакомить его ботинок с моим каблуком, но тут парень отстранился, и я узрела его физиономию. Не Морозов. Внутри почему-то появился горький привкус разочарования... моментально сменившийся приступом гнева, когда рука гопника (судя по внешности, им он и был), обхватила мой подбородок и надавила на щёки. Почувствовала себя рыбой, зажатой в тиски. Не хватало только пузырьков, возмущенно выпущенных изо рта.

Тряхнула головой, оттолкнула лапищу от лица, навесила морду "а-ля кирпич" и попутно объяснила уроду, куда ему идти. И на этот раз в выражениях не стеснялась. Такие умники по-другому не понимают. А если не вникнет, позову Бориску!

— Очень невежливая малышка. Придётся обучить тебя манерам, — самодовольно оскалился парень. Я не успела пискнуть, как он жёстко дёрнул меня за локоть и развернул. Прижал спиной к своей груди и преспокойненько начал тереться в ритм музыки. И снова похотливый "щебет" на ухо:

— И начну прямо сейчас...

Задёргалась, пытаясь освободиться, но куда там! Похоже, данный гопник развлекался не выжиранием безмерного количества пива во дворах по лавочкам, а непрерывно тягал железо в академии культурной речи. Они что, поголовно не дружат с головой? Вроде вазой по маковке попадало только Морозкину. Манерам он собрался меня учить! Я уже извинилась! И забыть успела! Нате, явилося! Именно этого урода я зацепила плечом, когда влетала под любимую песню на танцпол.

— Расслабься, куколка. Тебе понравится...

— Отвали от меня, козёл! — завопила я, пытаясь снова оттолкнуть урода, сунувшего свой язык мне в ухо.

— Убрал руки от моей девушки!

Прозвучало это громко, угрожающе, ещё и на смену треков попало, потому замерли многие, в том числе и я. Понятное дело зря. Я здесь ни чьей девушкой не была, и защищать меня некому. Однако наглый гопник отмирать не спешил, уставился куда-то в бок и крепче сжал мои бедные косточки. Тоже стало интересно, что там происходит. Если драка, то у меня появится великолепная возможность свалить от назойливого ухажера. Лучше бы с тем, первым, пообщалась.

Кое-как вывернула голову... и тут спасибо хватке гопника, спасшей от падения.

Сосредоточенный, распространяющий холодную уверенность и ярость Морозов стоял в полуметре от нас.

Честно говоря, испугалась. А вот гопник — идиот.

— Твоя? — небрежно бросил он, вдыхая запах моих волос. Я поёжилась и отстранилась, насколько смогла. На лбу Тимофея задёргалась жилка.

— Моя.

Сказал, как отрезал. И хоть стой, хоть падай. До меня, наконец, дошёл смысл слов Чудовища. Какая я ему девушка? Впрочем... Уж лучше пять минут потерпеть Морозова, чем общаться с этой шпаной. Чудовище вроде как знаю лучше. И нужна ему исключительно живой и здоровой.

— Не проблема, — развязно заулыбался гопник и бесцеремонно отодвинул меня в сторону. — Пошли, по...

Договорить он не успел. Морозов дёрнулся вперёд и впечатал кулак в скулу парня. Понимая, что сейчас будет, пригнулась и быстренько выскользнула с опасного участка. Едва успела, как сзади раздался боевой клич "наших бьют!", и танцпол превратился в ринг.

Глава 6. Если хочешь пообщаться.

— Анька! Анька!

Музыку давно выключили, так что мои вопли были отлично слышны по всему помещению. Шершень с видом выбравшегося из Ада Цербера как раз продиралась через столпотворение, сбежавшееся если не поучаствовать, то хотя бы поглазеть на драку. Я не исключение.

Драчунов, правда, уже растащили по углам, и хмурые охранники, словно бравые вояки бдели, дабы никто из участников заварушки не ушёл безнаказанным. Кто-то же должен был оплатить ущерб. Желательно зачинщик. Вот для этого я и надрывала горло, привлекая к себе внимания. Виновник должен понести справедливое наказание!

— Ксюха! — наконец, Шершень обратила внимания на мои вопли и тут же упёрла руки в бока. — Я же просила не шалить!

— Это не я! — проскользнув в образовавшийся проход между спинами парней байкерского вида, заявила я и состроила жалобную моську.

— Кого? — поняв всё без слов, вздохнула Анюта. Не первый раз она кого-то спасает или казнит, даже меня по доброте душевной спасла один разок. Но я честно отстаивала свою честь, а бутылка пива, попавшаяся мне под руку, была отличным аргументом для посмевшего покуситься на мою девичью честь.

— Вон тех двоих, — указала я на Смольного, зажимающего оторванным рукавом рубашки разбитый нос. Морозов сидел рядом на корточках, подпирая стену клуба. Вид у него был взъерошенный и дикий. Парней караулил мрачный Бориска с разбитой губой, выскочивший из-за стойки, как только начался мордобой.

— Эти? — быстро осмотрев указанные объекты, удивилась старший администратор.

— Ага, эти, — мрачно подтвердила я. — А вон тот урод... — кивнула на распластавшегося по полу гопника, которого пытались привести в чувство. Парень слабо отмахивался и, судя по его состоянию, по нему только что проехался асфальтоукладочный каток. Неужели это его Морозов так отделал? — С него можешь взыскать по полной.

— С удово-ольствием, — с дьявольской ухмылкой протянула Шершень и парой жестов раздала все необходимые указания своим помощникам, тоже прибежавшим на звуки драки. — Пошли, разберёмся с твоими красавцами. Чувствовала моя задница, что вечер спокойным не будет...

Я виновато потупилась и пошла следом за ворчащей девушкой.

— Тоже красавец, — фыркнула Анька, рассматривая разбитую губу Бориски. — Неужто стареешь? Или их было пару дюжин?

Над здоровяком Анюта издевалась, как могла, согласно своему конструктивному взгляду на жизнь. Борис стоически это терпел, прикрываясь высокомерностью. Но чтобы там не говорил здоровяк по поводу причин работы в "Сдвиге", стоило ему увидеть в непосредственной близости Анюту, парень млел, терялся, и его можно было брать голыми руками. Поэтому он предпочитал молчать, напуская брутальный вид. Вот и сейчас не отошёл от образа, лишь недовольно дёрнул уголком губ и поморщился. Мальчишки.

— Лёд приложи, — безжалостно посоветовала Шершень и, словно биолог, поймавший редкую козявку, принялась внимательно изучать моих защитничков.

— Ещё раз увижу что-нибудь подобное в этом клубе, пожалеете. Ясно, братцы павианы?

Максим согласно кивнул и посильнее задрал голову, чтобы не залить всё вокруг кровью.

— Ты? — перевела Анюта взгляд на Морозова. А тот на неё даже не посмотрел: уставился на меня и явно чего-то ждал.

— Немой, что ли? — озадачилась девушка.

— Больной, — ляпнула я и, в очередной раз едва не потонув в ледяном взгляде Тимофея, шустро спряталась за бармена.

— Он не просто больной, он бешеный, — шепнул мне парень. Что-то неуловимо подсказывало, чьих именно кулаков художества на лице Бориски.

Внутренне ужаснулась. Если он так отделал гопника, ещё и умудрился раскрасить Бориса, который превосходил его по габаритам, что же он может сделать со мной? Однозначно никакого личного общения. Мне охота дожить хотя бы до конца сессии, а там... У меня ведь ещё есть возможность сменить специальность? Или институт. А лучше сразу город. Отец же предлагал учиться в Англии. Чего, дура, не согласилась?

Ну, то, что Ксюха — дура, мы выяснили давно, значит, вопрос за отсутствием разумности снимается.

— Не слышу ответа! — набычилась Анька. С её миниатюрной комплекцией выглядело это комично, однако то ли Морозова, наконец, проняло, то ли мозг парня вернулся из долговременного отпуска. Тимофей кивнул и снова уставился на меня.

— Чу-у-удно, — зловещим голосом протянула Шершень и обратила свой администраторский взор на Бориску. — Борис, долго мне ещё ждать тебя за стойкой?

Здоровяк и бровью не повёл, шепнул мне пожелания удачи и молча удалился на своё рабочее место.

— Я предупредила, — напомнила Анька парням, потом строго посмотрела на меня. — Тебя это тоже касается.

Улыбнулась напоследок и отправилась разгребать беспорядок, устроенный нами.

Я попыталась повторить нравоучительный взгляд Шершня, в ответ меня обдали ледяной волной. Макс и вовсе проигнорировал, увлёкшись отрыванием от рубашки второго рукава.

— Встали и пошли за мной! — скомандовала я. Смольный моментально подскочил, Морозов как обычно не обратил внимания. Закатила глаза к потолку и, игнорируя угрюмую морозовскую рожу, обратилась к Максиму:

— Скажи своему чокнутому дружку, что если мы сейчас же отсюда не уберёмся, счёт за разгром повесят на него.

— Оу, — выдал парень и посмотрел на Морозова. — Обаяшка просила тебе передать, что если мы сейчас же...

— Макс, — прервал его Тимофей. — Я не глухой. Руку дай.

— У-у... — Максим продолжил издавать невнятные звуки, но другу подняться на ноги помог.

Морозова качало, словно он шёл не по ровному полу клуба, а по палубе корабля, попавшего в шторм. Одной рукой парень придерживался за стену, с другой стороны его почти на себе тащил Максим. Похоже, не только Чудовище умеет махать кулаками, кто-то (надеюсь, что Бориска) накостылял ему в ответ. Я чинно возглавляла шествие, которое не успело пройти и десяти метров, как затребовало пощады. Мутит его, видите ли...

Пришлось падать на ближайшие сидячие места и ждать просветления. Один Максим радовался, как ребёнок: наконец, смог заменить рукав рубашки, который использовал вместо носового платка, на пару салфеток и зажал ими пострадавший нос. Больше для виду, правда, — кровь уже остановилась.

— Зачем?

— Что "зачем"? — лениво приоткрыв глаза, спросил Морозов. Он практически лежал на угловом диванчике, довольный, как оборжавшийся сметаны кот. И не скажешь, что только что бил кому-то морду. Ни царапины, одежда почти не помялась. Вот посмотреть на Макса, и сразу видно — дрался. А этот.... Эстет, блин. Он что, везде старается быть отличником? Тоже мне... ботаник!

— Зачем... полез меня защищать?

На самом деле хотела спросить, с какой такой радости Морозов окрестил меня своей девушкой. До сих пор трясёт от этого "моя". Так хозяин говорит о принадлежащей ему собственности: о машине там, собачке, лошадке.