Стартап "Русь" (написанные главы вместе)

* * *

Вечером первого ярмарочного дня, уставшие, но довольные односельчане устроились рядом с телегами. Горели три костра, на которых готовился ужин, все делились впечатлениями и были возбуждены. И только отбитый днем у бандитов немец сидел чуть в сторонке, печально глядя на огонь. Олег подозвал Добра:

— Не спрашивали про него? — кивнул он на Ганса.

— Нет, — покачал головой Добр, — но весь вечер двое крутиться тут. Думаю, за ним приходить.

— Где его семья узнали?

— Он рассказать, я мальчонку послать. Изба на окраине, караулить трое человек, да тут два. Да на ярмарке сколько-то ходить. Думаю, больше полудюжины их.

В этот момент из темноты неслышно появился Кузьма.

— Иакова до дома проводить. Все хорошо, Светлый, — доложил он.

— Больше полудюжины это много, — почесал в затылке Олег.

— Может, в ножи взять? — спокойно предложил Кузьма.

Не простые они с Добром ребята, ой не простые. Вон, человек семь-восемь предлагает спящими прирезать, а у самого хоть бы мускул на лице дернулся, смотрит спокойно, будто за грибами пригласил сходить.

— В городище во время ярмарки из-за такой резни всю стражу на уши поставят.

— Это как — на уши? — вытаращился Добр.

— Тревогу поднимут, переполох будет. Тихо надо бабу с детишками уводить.

Тут уж в затылках одновременно принялись чесать оба силовика.

— Сделаем так, — наконец выдал Олег, — сейчас поужинаем, отдохнем маленько, да сходим на дом посмотреть. А там на месте определимся.

На том и порешили.

Глава 16

К ночи подморозило. Хорошо еще, что выпавший накануне снежок утоптан, а то скрипел бы он сейчас под ногами пятерых мужиков на морозце — тишина вокруг стоит гробовая. Небо чистое, морозное. Луна, хоть и на убыль пошла, но светит достаточно ярко.

Олег зябко поежился и в который раз попытался натянуть пониже рукава своего кургузого овчинного тулупа. Бесполезно, мороз пробирался под одежду, выстужая тепло тела. А ведь это еще даже не зима.

На разведку Олег ожидаемо взял с собой "силовой блок" — Кузьму и Добра, да еще двух мужиков покрепче и посмышленее. Нужный дом с росшей возле него приметной березой стоял на отшибе, это рассказал мальчонка, посланный днем аккуратно вызнать подходы. Дорогу к избе он подробно описал, так что, по здравому размышлению, решили мальца с собой в провожатые не брать, сами найдут.

— Подходим, — тихо сказал Олег, разглядев в неверном свете луны характерную раздвоенную верхушку дерева, одна половина которой была обломана ударом молнии.

Для довольно тесно заселенного городища место тут действительно было глухое. Ближайший дом располагался шагах в пятидесяти, к нему и стали тихонько пробираться разведчики. Кузьма тронул Олега за плечо и, когда тот обернулся, двумя пальцами на уровне глаз указал на избу, где должны были укрываться бандиты с семьей Ганса. Олег всмотрелся, и не сразу разглядел, что за одним из оконец, должно быть, чем-то плотно завешенным, виден тусклый свет. Не спят, значит.

Добравшись до угла соседнего дома, Олег аккуратно выглянул, еще раз порадовавшись отсутствию собак в этом мире. В этот момент дверь нужной им избы с легким скрипом отворилась, и наружу вышли трое. Остановившись, они начали что-то обсуждать вполголоса.

— Твою ж налево, — прошептал Олег.

Троица говорила на том же языке, что и бандиты, захватившие его тогда у реки. Это, что же получается, тоже варяги? Или та же самая банда? Выходит, и тут без его заклятого друга Джона не обошлось.

Троица меж тем, судя по всему, пришла к какому-то консенсусу. Один двинулся вдоль ограды куда-то в сторону городских ворот, а двое — по направлению к ярмарочному стану.

Олег спрятался за стену дома и обернулся к мужикам:

— Минус трое. Нам же легче. Не думаю, что там их много было. Просто врываемся, забираем бабу и детишек, и уходим. По возможности никого не убивать, не хватало нам еще с местными властями неприятностей.

Его стала бить легкая дрожь — то ли от адреналина, то ли мороз усилился. Он еще раз огляделся. Ветра по-прежнему не было, но в свете луны хорошо была видна белесая дымка, стелющаяся по земле от городской стены — туман. Стоп! Какой к чертям туман в мороз? Олег толкнул Кузьму в плечо и указал на медленно приближающуюся полосу тумана.

— Мертвяки идут. Быстро все назад в лагерь.

Даже в бледном лунном свете он увидел, как побелели лица мужиков. Словно во сне, они двинулись обратно. Олег остался на месте.

— А ты? — Обернулся Добр.

— А я дело доделаю, за меня не беспокойтесь.

Добр остановился в нерешительности, но Кузьма хлопнул его по плечу.

— Он Светлый. Знать, что делать.

Когда мужики скрылись из вида в переулке, Олег еще раз оглянулся на туман, который заметно приблизился, и двинулся к избе. И только тут сообразил, что из оружия у него только нож, владеть которым он никогда не учился и в общем-то не умел. А уж мысль о том, что сейчас, возможно, придется резать им живого человека, отдавалась в животе неприятной пустотой. Одно дело тыкать копьем из-за щита в общей схватке, другое — глаза в глаза погрузить клинок в чье-то тело.

Потянул дверь, та бесшумно приоткрылась — петли хорошо смазаны. В тесной прихожей, или как тут это называется, было темно, но из-за тряпки, закрывавшей проем входа в избу, пробивался тусклый свет. Скорее всего, жгли лучину. Послышался тихий женский голос, ему ответил детский. Олег пошарил на скамье возле стены, стараясь ничего не уронить, и нащупал что-то вроде небольшой доски. Взял в руки, это оказался валек, каким, он видел, бабы на реке отбивали белье при стирке: увесистая плоская деревяшка с выточенной ручкой и прорезанными поперечными ребрами. Осторожно ступая, приблизился к занавеске и сквозь щель заглянул внутрь. Полноватая женщина в платке и стеганой душегрейке укладывала спать на лавку девочку, две уже сопели, укутавшись в одеяльца. За столом в углу сидели двое мужчин, и вид они имели бывалый. С первого взгляда ясно, что не честным хлебопашеством на жизнь зарабатывают. Один, пониже и покоренастее, вырезал что-то большим ножом из деревянной заготовки, смахивая стружки прямо на пол. Второй, худой и длинный, пил из глиняной кружки что-то горячее, судя по пару. Худой отставил свое пойло и что-то коротко сказал товарищу явно не на языке родных для Олега осин. Затем поднялся и шагнул в сторону выхода из избы. Олег отпрянул в сторону, вжавшись в угол и покрепче сжав в руке бабский инструмент для стирки. Длинный откинул занавеску, сделал два шага к двери и приоткрыл ее.

Туман был уже совсем рядом, в каком-то десятке метров от избы. Длинный заполошно выкрикнул что-то, оборачиваясь, и тут заметил Олега. Тот ждать не стал — размахнулся и ударил тяжелой деревяхой в висок. А когда противник упал, добавил по голове еще пару раз. В избе что-то грохнуло, вскрикнула женщина и заплакал ребенок. Олег попытался прикрыть дверь, но ему этого не дали. Второй головорез рывком сорвал тряпку и оказался совсем рядом. Олег снова взмахнул деревяшкой, но ударить ему не дали. Коренастый оказался необычайно ловок для своей комплекции. Молниеносным выпадом он полоснул по руке, отчего она сразу стала неметь, а в рукав потекло теплое. В тот же момент противник ткнул ему мысом в колено, отчего Олег присел. Он еще пытался левой рукой вытянуть нож, но понимал, что не успевает, мужик был слишком быстр и явно не являлся новичком в ножевом бое. Но добивающего удара не последовало. Олег поднял глаза и увидел, что с улицы по избе расползается белесая дымка, а из дымки, неся с собой лютый холод, выступает умертвие. Тварь шагнула мимо Олега, будто не замечая, туда, где в угол избы отходил головорез, выставив перед собой нож, а второй рукой сжимая амулет на груди.

— Беру живую кровь по праву мертвого, — прошипел мертвяк, и его костлявые пальцы, не обращая внимания на удары клинка, погрузились туда, где билось еще живое сердце.

Мужик заорал дурным голосом. Завизжали девочки, сгрудившиеся вокруг матери, которая прижимала их к себе, не в силах издать ни звука от ужаса.

— Быстро ко мне на выход, — крикнул им Олег.

Но мать, видимо, пребывала в ступоре, а девочки просто прилипли к ней, не смея отцепиться от своей последней защиты. Олег бросился внутрь, схватил женщину за руку и потащил наружу. Однако, умертвие уже закончило с первой жертвой и теперь встало у них на пути.

— Они мои, — сказал Олег спокойным голосом. — По праву Светлого.

Он взмахнул раненой, уже почти ничего не чувствующей рукой, и капли крови полетели в лицо мертвяка. Тварь зашипела и отпрянула, а Олег, подталкивая перед собой женщину и девочек, выскочил из избы. Из-за тумана видимость была никакая, но он быстро сориентировался по направлению и двинулся в ту сторону, где его должны были ждать односельчане. Женщина подхватила самую мелкую из дочерей на руки, и поспешала за ним.

* * *

Туман ушел с восходом солнца, зацепив край Городища и собрав свою законную дань жизнями людей. Явление это тут, судя по всему, было привычным, а местные относились к нему, как к неизбежному природному явлению вроде урагана или засухи. Поэтому ярмарка с утра шумела и торговала, как ни в чем не бывало, в последний день все стремились сбыть остатки товара и закупить запасы впрок на зиму. Олег в процессе не участвовал, лежа в телеге с сеном, укрытый теплым овчинным тулупом, который ему на радостях купил и презентовал Ганс. Порез на руке оказался неглубоким, но длинным и каким-то болезненным. Да и крови через него вытекло порядком, пока Олег ночью добрался до своих. Хорошо еще, что сухожилия не задело.

— Те двое ночью приходить, — улучив момент, когда возле телеги никого не было, подошел и сказал Кузьма.

— И где они?

— В овраге волки доедать, — махнул неопределенно рукой в сторону городской ограды этот странный угрюмый человек.

— Немец что делает?

— Спрятать его с бабами от греха.

— Хорошо.

К полудню потеплело, и выпавший накануне снежок превратился в слякоть, которую хорошенько развезли уже разъезжавшиеся с ярмарки телеги. Подняться Олегу ближе к вечеру все-таки пришлось. Во-первых, надо было навестить Иакова и произвести с ним окончательный расчет. Да еще раньше утром он послал мальчишку по рядам ради одного важного дела.

Жернова у Олега не получались. Эксперименты с керамикой пришлось бросить. Уж он и соломой диски пробовал армировать, и ветками, но после обжига все это быстро трескалось и рассыпалось в труху. Олег уже всю голову сломал, пытаясь дойти до простейшей, казалось бы, технологии изготовления предками каменных жерновов. Как выточить из двух валунов достаточно крепкой каменной породы диски, отцентровать их, просверлить отверстия и подогнать плоскости в отсутствие болгарки и алмазного абразива? Хрен бы с ней, с болгаркой, тут даже стали нормальной нет. А там ведь еще бороздки центробежные надо нарезать, по которым продукт помола наружу выводится. Олег вспомнил, что температура плавления базальта даже ниже, чем при выплавке железа, и даже подумывал о плавке камня. Но как выглядит этот базальт, где его взять и как заливать расплав в форму сразу всей массой — этого он не представлял. Потому и отправил шустрого мальца пошукать по рядам, вдруг, да найдется продавец с готовыми жерновами. И он таки нашелся.

Кругляши были не очень большими, меньше метра в диаметре. Олег воображал себе мельничные жернова гораздо больше, но, как говорится, на безрыбье и рак — рыба, на бесптичье и попа — соловей. Угрюмый мужик продавец на контакт не шел и ни в какую не соглашался раскрыть секрет технологии изготовления, опасаясь, видимо, конкуренции. Олег так расстроился, что даже торговаться не стал и заплатил за камни, сколько просили. А просили, между прочим, немало. Единственное, на что удалось договориться, что мужик сам подвезет жернова к месту стоянки мокровцев.

С Иаковом все прошло по-честному, без попыток обмана, которые можно было бы ожидать от ростовщика, к взаимному удовольствию обеих сторон. До закрытия ярмарки Олег еще успел закупиться всякими мелкими вещами в личное хозяйство, справил себе кое-какую сменную одежку, а вот с обувью случилась засада. Сапог в продаже не было совсем. То ли их тачали под заказ, то ли для основной массы покупателей они были не по карману. Поэтому Олег купил три свиные шкуры, решив изготовить себе обувь самостоятельно. По крайней мере, попробовать. Зато эти поиски натолкнули его на мысль о валенках, которых в это время или в этой реальности не знали. Как делается войлок, он примерно представлял, а процесс придания формы на колодке можно отработать уже в экспериментальном порядке. Овец в Мокрово держали, да и в обхозе можно их разводить. Короче, идей для ближайших планов хватало с избытком.

— В ночь уходить надо, — сказал Кузьма, когда Олег в сопровождении Добра вернулся от менялы.

— С утра же собирались. Да и дорогу развезли, а ночью, может, подморозит.

— Крутиться тут два немца из давешних. Не быть бы беде.

Олег и сам понимал, что кем бы не были люди, которым он перешел дорогу, выкрав Ганса с семьей, просто так они их вряд ли отпустят.

— Собирай людей, — махнул он рукой, — в ночь поедем.

Но в ночь они не уехали.

* * *

Два хорошо вооруженных всадника объявились в их временном становище, когда народ уже готовился к отправлению.

— Воеводы люди, — шепнул Добр.

Он как бы невзначай обошел запряженного в телегу коня и укрылся за ним, поправляя упряжь. Кузьма тоже куда-то моментально испарился.

— Светлый кто из вас? — сплюнув, лениво спросил один из всадников.

— Я, — Олег шагнул вперед.

— Воевода к себе требовать. Иттить за нами.

Олег растерянно оглянулся, но его силовой блок не горел желанием сопровождать его, надежно укрывшись за телегами.

— Иттить, так иттить, — вздохнул он и зашагал за служивыми.

Терем воеводы не впечатлил. Одноэтажный сруб с широким крыльцом и крытыми дранкой скатами. Олег запыхался, стараясь поспеть за конными, хоть те и правили лошадей шагом.

— Здесь погодить, — сказал один из сопровождавших, спешиваясь и направляясь в дом.

Вскоре его позвали, и он проследовал на прием, так сказать, в местную администрацию. Воевода был мужиком дородным, но видно, что не рыхлым. Он ужинал в одиночестве за широким столом, и даже головы от плошки не поднял, когда Олег вошел. Тот стянул шапку, поскольку был приучен, входя в помещение, снимать головной убор, но кланяться властям не стал. Поискал глазами образа в углу, чтобы перекреститься, но не увидел. За спиной Олега стали два сопровождавших его воина.

Воевода еще какое-то время скреб деревянной ложкой по дну плошки, затем отставил посуду, откинулся на скамье к стене, огладил бороду и смачно рыгнул. И лишь тогда взглянул на гостя.

— Сказывать мне, Светлый в Мокром объявиться, да я не верить поначалу. Ты что ль?

— Я, — признался Олег.

— А ты не брехать мне случаем?

— Отец Афанасий проверил огнем и серебром. У него спросите.

— Как звать?

— Олег.

— Из варягов что ль?

— Нет, — Олег отрицательно мотнул головой. — С Волги родом. Большая река на востоке.