Карина

Свай опешил от услышанного, но судя по растерянности остальных, не он один. Быть готовым умереть — это одно, каждый из них к этому готов. Но признаться в согласии с такой смертью — это чрезмерно, неправильно и ненормально.

— Я готов умереть, чтобы ты жил, сын, и мне даже в кошмарах не могло присниться, что может случиться подобное. Я не понимаю, почему тебе так резко и срочно захотелось стать вожаком, даже не поговорив со мной. Но если бы предположил подобное, уступил бы без боя, чтобы избежать всего случившегося.

Свай растерялся, он никак даже подумать не мог о подобном. Отец всегда был несокрушимой величиной и вожаком табуна. Всегда, сколько он себя помнил! И готовность уйти без боя в бесчестии поразила до глубины души.

Поэтому Свай честно признался:

— Там был человек, Керн говорил, он начал возмущаться, и его кто-то крупом толкнул, да так неудачно, что тот умер. Это был гениальный изобретатель, он нашел способ оглушать нас и внушать команду. Ненадолго, но смог, я на себе испытал. Тот правда не знал, что мы речь понимаем во всех обликах, и собирался вызвать тебя на поединок за звание вожака и испытать команду "Смерть". Пока я очнулся, предупреждать было уже поздно. Поэтому просто успел первым. Два поединка в день быть не может, а дальше что-то бы решили. Но получилось, как получилось...

— Не помню его, — тихо прошептал отец, — но я тогда мало что замечал.

— Был такой, — подал голос Швош. — Умер и умер, мы подождали, никто с претензиями не заявился, потом похоронили как безымянного. Кто же знал, что всё так закрутилось...

Швош — один из советников, всегда предвзято относился к людям, и если вопросом занялся он, значит, остальные решали более важные задачи.

— Да, кто бы знал, — согласился Свай и кивнул. — Мне нужно было подумать и простить. Я почти сразу понимал, что это была случайность и инстинкт, но принять подобное не мог. Сразу так точно. Я прощаю тебя, отец.

Шаг вперед и касание головой, шеей, лопаткой. В копытном облике была своя замена объятиям. Каменное напряженное тело отца спустя бесконечное время расслабилось. И он прошелся своим боком в ответ.

— Извини меня...

— Ты должен себя простить, — посоветовал Свай здраво.

Тут Винни, не выдержав обилия нежности, буркнула:

— А мама там совсем одна!

— Иду, — отозвался Свай и с сомнением поднялся наверх.

Земля еще держалась, но скоро пропитается настолько, что станет опасно скользкой. В его весе скрывалось не так много преимуществ, скорее огромное число недостатков. Кара тянула на одной ноте, почему-то не завершая и не прерывая обряд, или чем он тут занималась. Свай присмотрелся и понял — ей банально не хватает сил, и с тяжёлым вздохом он предложил свою спину. Подпитка при касании кожей не самое приятное, но осуществимое и необходимое действие. Врожденная лошадиная особенность...

Резкий и сильный отток чуть не сбил с ног, зато энергия закрутилась и расширилась. Сколько это длилось, он не понял, сосредоточившись на ходьбе. А потом словно что-то где-то лопнуло, и это ощутилось, как удар по нервам, по всему телу. Крик из пространства удивил, хотя накатившая слабость не дала задуматься, главное — удержать себя и Кару на спине под резко и невероятно усилившимся дождем. Нечто подобное прежде Свай встречал только в джунглях, и ему уже тогда не понравилось! Зато воздействие прекратилось, но и дышать сразу стало проще. Зато последовавшее, словно откат, усиление дождя поразило. Падение воды даже дождем назвать не получалось — это настоящий водопад!

Зато Кара очнулась и согласилась покинуть ставший родным за это время холм и мертвую... хотя нет, уже живую яблоню.

Свай посмотрев под ноги, понял — трудности впереди, и первый же шаг подтвердил худшие опасения. Ноги разъехались некритично, но Кара взвизгнула. Без нее он может и рискнул попробовать сойти, но с ней... слишком опасно. Его вес буквально сломает ее как бумажную, поэтому, подобравшись, Свай... прыгнул. Кара снова закричала, но это не имело значения. В прыжке контролировать себя проще.

Толчок. Приземление. Толчок. Приземление. Толчок...

Родная поверхность и две радостные активные мелкие. А еще полностью выдохшийся Свай, не способный даже тропу открыть! Благо отец не отказал, а Швош, став замыкающим, придал спокойствия.

С учителем за спиной всегда надежно!

Дождь поливал везде, в том числе и в городе. Но здесь он уже стал обычным нормальным теплым летним ливнем, приведшим в восторг малышню и вызвавшим удовлетворение у взрослых. Несмотря на усталость и активность на поляне, мелкие словно ожили, заметив привычные лица и моментально повернулись к Сваю:

— Мы немножко погуляем с друзьями? — попросила Лизи.

— Пожалуйста, — добавила Винни.

— Вы не устали? Есть не хотите? — уточнил Свай въедливо.

— Нет-нет, — тут же отозвались обе и, увидев кивок, ломанулись со всех ног.

Табунчик из мелочи радостно скакал по лужам на поле.

— Один я хочу дойти и упасть, вытянув ноги, — пробурчал он.

Швош согласно заржал, и Кара добавила:

— Не только ты. Если бы знал, как я устала. Давай не будем вытаскивать парня из клетки? Он там нормально ходит, пусть еще денек посидит?

— Какого парня? — насторожился Свай моментально.

— Черно-рыжего в пятнах. Я его не помню, — честно призналась Кара, облокачиваясь на шею.

Поворачивать голову было непросто, но он смог, не уронив наездницу. — И давно он там сидит?

— Всю жизнь, — устало сказала та. — Давай домой и поспим?

— Давай за парнем, потом домой и поспим, — уточнил он распорядок.

— Ты не можешь открыть тропу, а ему я путь не покажу.

— Смогу, тяжело будет, но смогу.

— Там места мало, поэтому он уйти не может...

— Манок сработает? — уточнил Свай тут же.

— Понятия не имею, о чём ты.

Пришлось поворачиваться к Швошу и кивать:

— Кину манок на тебя или отца по крови, если так не смогу.

— Жду.

Швошу всегда не нравились кони в клетках, он в этом плане вообще был типичным ксенофобом. Вдруг на голову легли руки Кары, и он увидел небольшую комнатку, скорее даже стойло, как для скотины. И возникло понимание, куда идти... тропа легла под ноги, поднятая вспыхнувшей яростью в крови. Шаг, другой, третий и путь, ведущий довольно далеко...

Кара сползла на спину, и Свай в кои-то веки порадовался своим габаритам. А потом он дошел и оказался в крохотном закутке, куда с трудом смог уместиться и то, выйдя, ударился головой о стену. Молоденький жеребец, спавший у стены, вскочил на ноги и надыбился.

— Свои, — тихо успокаивающе буркнул Свай.

Места не было совсем. Благо хоть оконце имелось и дверь. Два коня помещались только стоя впритирку друг к другу.

— Откуда?.. — у того не было слов.

— Она почуяла и показала, куда идти. Да, тесновато тут...

Камень повсюду, причем огромной толщины. Деревянная обитая с той стороны железом дверь. Потолок, в который Свай упирался головой, и парень в артефакте, препятствующем обороту. Редкая старинная вещица, стоившая целое состояние.

— Ты сможешь выбить дверь? — наконец начал что-то понимать тот.

— Вообще-то да, но не сейчас. Манок брошу... — пояснил Свай и осекся.

Манок-то бросился, но растворился в воздухе. Парень истерично заржал... мечты о спасении растворились в воздухе. Причем буквально.

— Кара-Кара, просыпайся. Сними с парня цепочку, и садитесь в тот угол. Я дверь выбью, — пришлось потрясти спиной, чтобы разбудить свою прикорнувшую женщину.

Та очухалась и, осмотревшись, кивнула:

— День добрый. Сейчас.

Места катастрофически не хватало, сил тоже, но при мысли о заточении в каменном ящике ярость сносила все барьеры.

Кара медленно спустилась, и тут Свай ощутил отчетливо запах крови. Отголоски были и раньше, но тогда смывались дождем, а в закрытом пространстве ударили в нос.

— Кара, что с тобой?

— Ерунда. Биология... — махнула она рукой смущенно.

— Кара!

— Женские дни начались, не ори. Самой неловко...

Она повернулась к парню и попробовала снять артефакт. Тот, сопротивляясь, обжег ей руку, что вызвало ругань вполголоса. А потом она, разозлившись, оттянула цепочку, ударила бубном, всё еще лежавшим в ее руке. Высокий противный звук и артефакт раскрылся. Парень, пошатнувшись, обернулся и упал на задницу, не удержавшись на ногах. Привычки быть человеком у него явно не было.

— Все в угол, мне нужен хоть какой-то разбег...

Страх. Ярость. Злость. Ненависть.

Полный коктейль эмоций придал сил, и Свай навалился на дверь. Раз, другой, третий, разворот и удар ногами. Еще удар, и та вылетела, моментально раскрывая какую-то защиту и давая выпустить манок. Один за другим Свай выкидывал их в пространство...

— Не выходить, — скомандовал он и пошел по узкому коридору.

Узкому, низкому и неудобно извилистому. Метров через сто натуральной кишки он увидел свет и насторожился. Кто-то ждал, переполненный азарта и предвкушения...

Короткая остановка, и удар сырой силой, отбрасывающей всех и вся...

Разгон и... копья в грудину. Свай упал набок, пропуская одно и ловя два других собой. Пяток мужиков с оружием и боевыми артефактами. Было и хуже... Бока горели, но ярость гнала вперед... Прыжок. Удар... вспышка портала... чей-то крик...

И срабатывание троп. Волки. Сначала пришли пустынные волки, осматривались и не нападали. Потом свалился Хосе... и стало проще. Друг, заржав "Свай, бро", ринулся в атаку. Волки повалили очередного появившегося мага. И тут подоспел Швош, отец с парой парней и Хесус. Последний был готов ринуться в драку, но не успел. Никого целого не осталось.

— Свай! Ты вернулся, дружище! Хреново выглядишь.

Отец, уже перекинувшись, вытаскивал обломки копий. Легкие загорелись огнем, и Свай закричал от боли.

— Как был дураком, так и остался, — зло рявкнул отец и начал вливать силу. — Куда такой поперся?

Тут из прохода появилась настороженная Кара и державшийся за стену парень, сразу же сползший вниз.

— Мужики, попозже зайду, ага? — уточнил Свай.

Ему хватило подпитки перекинуться и застонать от быстро, резко сросшихся рёбер и восстанавливавшейся плоти.

— Хреново выглядишь, бро, — на редкость серьезно отозвался Хесус.

— Куда тебя докинуть? — уточнил Хосе, поставляя спину.

— Сам отвезу, — отмахнулся отец.

— Вы щас тут разборки устраивать будете, — пояснил Хосе на редкость разумно. — Заползай, бедолага.

— Мою подхвати.

Хосе без проблем опустился на колени, позволяя забраться себе на спину, и так же просто повторил перед Карой. Та моментально приняла протянутую руку и села рядом, повернувшись к спасенному.

— Теперь всё наладится. Если что приходи к нам, у нас отличный табун и далеко от всего этого, Лей. Всё будет хорошо!

Хосе, считав направление, легко ушел на тропу, а Свай, прижав к себе обмякшую Кару, пришел к выводу, что в копытном облике всё было проще, легче и здоровее. Кажется, он поторопился с признаниями, хотя надо отметить, момент выдался на редкость удачным, не зря столько ждал.