Я смотрела на панораму города, отмечая в памяти и на экране своего инструментрона места, на которых совсем скоро встанут зенитные установки, блок-посты и огневые точки рельсотронов и зарядомётно-орудийных систем.
Город придётся оборонять, сдавать его нельзя. Вполне возможно, что Жнецы при всей их опытности, действуют стандартно: прежде всего — стараются уничтожить именно населённые пункты.
Я помню горящую Землю в начале вторжения. Да и Палавен с луны выглядел не лучше.
Не оборачиваясь к салону, я чувствовал, что оба Спектра также смотрят на город из салонных иллюминаторов, делая свои пометки в инструментронах.
Готовиться к встрече с правоохранителями надо заранее и сейчас свои отметки на общедоступной нормандовцам карте местности района ставили и полисмены-десантники.
Челнок плавно опускается на плиты площадки перед входом в Центр полицейских сил района.
Меньше минуты — и теперь уже все вместе нормандовцы проходят в Зал оперативных совещаний, где нас ждали. Встреча началась сразу же, как вошёл и закрыл за собой дверь я шедшая последней. Не люблю привлекать к себе внимание. Привычка еще с прошлого мира.
Правоохранители оценили такой мой "ход" весьма положительно.
Говорили о многом. И об охране археологических раскопок, и о патрулировании городов и иных населённых пунктов в предвоенный и военный период, и о работе с "проблемным" контингентом — люди всегда оставались людьми, не были и не стремились быть предельно чистыми.
Слушая, как говорят с правоохранителями Сарен и Найлус, я подумала о том, что когда-нибудь в будущем стенограмма этой встречи будет одним из самых ценных исторических документов.
Первая часть встречи завершилась небольшим перерывом на чай и закуски. На большее нормандовцы не согласились. Их нежелание "переходить границы" было встречено местными правоохранителями с пониманием и сдержанным одобрением.
В зале образуются два центра притяжения. Один возглавляли я и Спектры, второй — полисмены-десантники, обрадованные тем, что могут вспомнить о своей воинской специализации и рассказать гражданским правоохранителям о многом, что раньше по понятным причинам составляло, если и не военную, то служебную тайну.
Вспыхнули настенные экраны, привлекая к себе внимание собравшихся. Послышался сдержанный гул обсуждений, звучали отдельные, сказанные слишком громко реплики и замечания.
Никто особо не обращал внимания на время: люди входили и выходили из зала — служба и работа правоохранителей продолжалась.
— Коммандер, — ко мне стоявшему у одного из экранов подошёл Найлус. — Получена информация, — он переслал со своего инструментрона на мой инструментрон несколько файлов.
— Хорошо, Най. — Я кивнул. — Готовь наших собеседников к тому, что мы скоро возвращаемся к фрегату, — я не сомневался, что турианец правильно поймёт сказанное, потому, не провожая младшего Спектра взглядом, сразу открыл маленький экран инструментрона и ознакомился с содержимым файлов.
Армейцы и ополченцы уже начали воплощать в жизнь планы охраны археологических раскопок.
Кадровые воины сработали быстрее, но и ополченцы не оплошали — тоже очень быстро "подтянулись" до необходимого уровня. По меньшей мере, Явик будет спокоен — ему не придётся постоянно напрягаться, сверхдетально отслеживая судьбу всех протеанских артефактов.
В одном из присланных файлов содержалось предложение привлечь, после соответствующей серьёзной проверки, конечно, к охране зон раскопок и местное население. А что — пусть у Ополчения среди чисто гражданского, штатского населения будет вполне действенный резерв.
Отослав ответ с согласием, тем более что виза Андерсона уже была, я продолжил прислушиваться к турианцам и одновременно — читать содержимое присланных файлов. Время приобретало невероятную ценность, теперь о его важности никто и не спорил — она была очевидна большинству обитателей Иден-Прайма.
Медленно, но верно (в том числе и за счёт влияния таки ушедшей с планеты информации о происшедшем и об осуществляемом переводе на военные рельсы) будет меняться обстановка и на других населённых разумными органиками планетах исследованной части Галактики. Не везде и не всегда — гладко и беспроблемно, но меняться — будет. Обитатели галактики будут так или иначе, но готовиться к войне со Жнецами. Прибытие фрегата "Нормандия" на Цитадель будет осуществлено — я в этом не сомневалась. Но теперь это прибытие будет чётко увязано с множеством других событий и фактов. Советники не смогут ничего сделать во вред осуществляемой подготовке. Так что чиновничья вертикаль будет вынуждена действовать в жёстких рамках.
Совершенно не хотелось спать — и шестидесятичасовые сутки, и напряжение встреч действовали как мощный тонизатор.
Впереди ещё встреча с военными журналистами, но она, скорее всего, пройдёт уже на стоянке фрегата. Пусть журналисты в погонах получат некий эксклюзив, познакомятся с десантными кораблями гетов, с обездвиженными "шагоходами", с вооружением и оснащением "ужаса кварианского народа".
Часть информации уйдёт в гражданский сектор, это, пожалуй, неизбежно, но препятствовать этому — не нужно. Воевать со Жнецами и их пособниками придётся всем обитателям Галактики. Странная, необычная война предстоит разумным органикам.
Подумав, я решила, что участвовать во встрече с военными журналистами мне совершенно ни к чему — там будет играть главную роль инженер Адамс, да и капитан Андерсон подключится при необходимости. А у меня будет предостаточно работы на раскопках базы и на раскопках корабля. Эти два района придётся уже сейчас поставить под режим полной изоляции, максимально защитить и от утечек информации и от доступа извне.
Одному мне справиться с таким валом задач — нечего было и думать тогда об успешности и эффективности. Но теперь рядом со мной — команда и экипаж, уже понявшие, что мирные дни остались в прошлом, наступило предвоенное время. И потому нормандовцы работали именно так, как надо в столь сложный начальный период Противостояния.
Как сказал один из великих — "мобилизация есть война". Именно так. Предстоящая война — война всеобщая. Здесь очень многое зависит от каждого разумного органика.
Найлус выполнил мое решение— местные правоохранители неохотно отпустили нормандовцев, поняв, что у них есть задачи, вопросы и проблемы в других районах планеты.
— Добросьте меня в хозяйство профессора Сташинского, Том, и отвезите наших к фрегату. Там — по обстоятельствам.
— Сделаю, коммандер, — обрадованный неформальным стилем общения, водитель поднял челнок с площадки перед Центром.
Вскоре под днищем юркого маленького кораблика раскинулись поля — машина вышла за пределы районного центра.
— Двадцать минут до прибытия на точку, сэр.
— Ок. — Я вернулась в салон, села, пристегнулась.
На этот раз я не доставал инструментрон и не смотрела в окно. Мне необходимо было о многом подумать, пока машина не зависнет над посадочной площадкой у шатров, прикрывающих места будущих шахт, откуда начнётся штурм оболочки Периметра протеанской базы.
Глава 27 Обнаружение подземных уровней с саркофагами с выжившими протеанами (от лица Андерсона)
Я был взбешён. Районные чиновники оказались ещё более невменяемы, чем чиновники планетной администрации. Несмотря на прямые указания из Константы, они упорно продолжали делать вид, что ничего не изменилось, что случившееся вот прямо здесь, рядом с резервным космодромом, уже не так и страшно, а значит — не так уж и важно. Потому, по их мнению, нечего напрягаться и нечего менять привычный стиль работы, а точнее — стиль ничегонеделания. Ленивое перекидывание файлов и пластобумажных листочков теперь Андерсон воспринимал только как ничегонеделание и никак иначе. Не получалось у него воспринимать такую деятельность по-другому.
Наверное, следовало побудить как-то Шепарда и турианцев с протеанином полететь в райцентр к чинушам всем вместе, может быть тогда и получилось бы как-то быстрее, вряд ли эффективнее. Но время... время очень дорого и пришлось разделиться, чтобы успеть сделать одновременно больше, чем можно было надеяться сделать последовательно. Да и к чему последовательность — вот Шепард полетел к журналистам и те мигом присмирели, прониклись, поняли, что к чему и почему. Быстренько взяли под контроль всех "пришлых" писак и снимак и стали работать, а предаваться увеселениям и безделью, сопли на кулак наматывать.
Кстати, а откуда это выражение-то?!... Он вроде бы так и не думал и не говорил никогда. Не в его это стиле. А, ясно. В холле Дома Совета Района в книжном киоске попалась тут ему книжка пластиковая. "Новые имперские анекдоты".
Империя... Россия. Огромная страна, мощная. Независимая. Не то что страны Альянса, которые поодиночке... Тьфу! В Империи все точно уже "на ушах" стоят, по-другому там работать, действовать и жить не умеют. И если там стоят "на ушах"... То уж точно знают и понимают гораздо больше — разведка Империи на Земле считалась одной из лучших, если не лучшей. Признаваться в том, что именно российская астроразведка лучшая — в Альянсе Систем не любили, не хотели и не могли. А вот перещеголять, превзойти имперцев в нелёгком разведывательном ремесле... мягко сказать — не умели. Теперь я был убеждён — и не особо и хотели. Не хотели напрягаться. Хотя сейчас и в очень недалёком будущем только постоянное напряжение может спасти землян от разгрома.
Тридцать лет тому назад турианцы. Да, да, те самые турианцы. Они уже были полностью готовы и, главное, способны вбомбить "зарвавшееся" человечество в каменный век. Можно долго выяснять, действительно ли "зарвалось" человечество или это кто-то из борзописцев увлёкся цветистым выражением. Которое стали автоматически тиражировать менее удачливые коллеги этого писаки, а на самом деле человечество ни на йоту не "зарвалось" — оно всегда таким было.
Так вот турианцы уже были готовы резко ослабить потенциал человечества тридцать лет тому назад. Одна раса. Из полутора десятков ставших известными землянам. А теперь... Теперь всем этим расам, всем этим расам вместе, кстати, с человечеством, придётся противостоять расе, раз за разом уничтожавшей всю разумную органическую жизнь в Галактике.
Всю. Разумную. Органическую. Жизнь.
Мрачный как грозовая туча, я неспешно вышел из здания Дома Совета Района, поднялся на борт прибывшего "командирского" челнока, кивнул водителю. Наверное, только я, Андерсон, знал, чего мне стоило тогда просто спокойно кивнуть водителю, сразу закрывшему боковую салонную дверь и одновременно немедленно поднявшему челнок в воздух.
Если разобраться, чиновников-районщиков можно понять. Что бы там ни решили в Константе, не им, столичникам, дано знать всё в деталях так, как это доступно местным районным управленцам. Разговор с местными руководителями получился... цветистым.
Я сразу отметил, что среди районщиков нет единства. Одни считали, что действительно, происшедшее вот тут, рядом, противостояние между Жнецом, иден-праймовской инфраструктурой и разведфрегатом — серьёзный сигнал, который требует изменить благодушное настроение как минимум на настроение предвоенное. Другие — колебались, не веря, что мирное время может вот так быстро отодвинуться куда-то в прошлое. А третьи вообще ничего не желали менять, считая, что раз Жнец вот уже несколько часов подряд не проявляет агрессивности, то нечего особо и напрягаться, ожидая каких-либо дальнейших неприятностей.
Пришлось постепенно, но неуклонно "ломать" настроение этих третьих, потом — "чистить" настроение вторых и поддерживать настроение первых. Я чувствовал себя явно "не в своей тарелке": да, я сам решил полететь на встречу с районными чиновниками, это было мое решение, мой выбор. Но едва только я сел в кресло за столом переговоров — один против двух десятков чинуш... Я искренне пожалел, что у меня нет возможности вызвать сюда, к этой площади райцентра фрегат и ударить из двух "Таниксов" по этому зданию. Просто для того, чтобы нигде и никогда больше не осталось никакой памяти об этих чинушах. Фрегат благодаря проведённой подготовке смог противостоять сверхдредноуту. Плохой я был бы командир, если бы не знал, не слышал, как определяют его коллеги класс этого корабля. Ухитрившегося пройти едва ли не парадным маршем через полгалактики и усесться на Иден-Прайме. Чтобы всего-навсего отобрать у иден-праймовцев протеанский Маяк.
Если бы не подготовка, проведённая под нажимом старпома Шепарда... Последствия для Иден-Прайма и для "Нормандии" были бы просто катастрофические. И у районных чинуш не было бы ни одной свободной секунды. Они бы вздохнуть не успели, как эта креветка, передвигаясь на своих лапах, добралась бы до райцентра и устроила тут локальный Армагеддон. Выжгла бы главным излучателем этот райцентр, повредила бы — и весьма серьёзно — всю управляющую инфраструктуру, а дальше... Дальше прошлась бы по району. Здесь, на Иден-Прайме, кстати, нет вменяемой профессиональной наземной армии, так, сборище "ополченцев". Да, может быть, кого-то из простых иден-праймовцев это и уязвит, но... факты — упрямая вещь. Космодром... если бы креветка не была остановлена согласованным ударом планетной инфраструктуры и фрегата... можно было уже раз пять списать в утиль. И никто бы впоследствии не стал уточнять, что космодром-то — резервный. Блокировка Жнецом линий связи, в том числе — дальней космической — это уже выглядело бы на таком фоне мелочью.
Да, потом можно было рассчитывать, что к замолчавшей колонизированной землянами планете земляне пришлют разведку. Хотя бы пару фрегатов. Возможно — крейсер. А тут — Жнец. Ожившая легенда. Выстоит крейсер против сверхдредноута, удобно устроившегося на планете? Артиллеристы фрегата-прототипа доказали Андерсону в стиле "дважды два — четыре", что Жнец спокойно и свободно мог бы ссадить с орбиты этот крейсер. Прибывший корабль пикнуть бы не успел, не только подать стандартный сигнал опасности. А дальше... дальше была бы начата Жатва.
Общаясь с чинушами райцентровского уровня, я чувствовал странное удовлетворение. Я их, этих чинуш, давил. Давил психически, давил так, как они явно не ожидали. Давил фактами, давил фильмом о бое со Жнецом. Ну не могли они видеть всё в деталях. Не могли по вполне понятным причинам. Фильм этот их впечатлил. Не всех, не сразу, но впечатлил. Я понял, что я смогу додавить этих штатских. Смогу.
Да, на встрече присутствовали руководители местных военных и ополченческих районных структур. Точнее — не сами руководители, а их заместители. Руководители посчитали, что каперанг Андерсон — слишком маленькая величина, чтобы почтить его своим присутствием. Личным присутствием и, соответственно, личным участием в этой встрече. Так что штатским чиновникам районного уровня пришлось общаться с командиром фрегата-прототипа в непривычном и очень опасном формате — "штатские против армейца".
Мой боевой настрой рос как на дрожжах, а вот настроение моих собеседников — падало. Знакомая песня: нету фондов, нет возможностей, нет ресурсов. Нету, нету, нету! И куда всё сразу подевалось?
Да, инфраструктуре района нанесён крупный, серьёзный ущерб. Это — факт. Но в результате — остановлен и обезврежен сверхдредноут, корабль, ранее считавшийся легендой. Не имевшей ничего общего с объективной реальностью. А теперь... Теперь вот — прямо из окон административного здания виден шпиль этой ожившей легенды. Реальной легенды. Дикое выражение, если вдуматься: "реальная легенда". Возможно, кто-то из местных и их, нормандовцев, вольно или невольно возвёл в статус легенды. Возможно. Но это, пока что, совершенно лишнее. Они все делали свою работу.
