Квантунская рапсодия

— По-моему вы, несколько недооцениваете способности русских и в частности адмирала Макарова. Одержанная победа сплотит их вокруг этого человека и придаст им дополнительные силы в борьбе с врагом, а прибытие новой эскадры, пусть даже в столь ослабленном состоянии только усилит их — не согласился с Воганом граф Спенсер, занимавший ранее кресло первого лорда Адмиралтейства.

— На ваши слова, высокий лорд могу сказать, что согласно данным наших дипломатов в Петербурге, отправка второй эскадры планируется не ранее августа этого года и ей предстоит далекий путь. А сплочение русских моряков вокруг адмирала Макарова ровным счетом ничего не значит. Да, по отзывам знающих его людей это энергичный и деятельный человек, но при всей своей одаренности он не сможет сделать из одного броненосца два. Ведь он не господь Бог! — эти слова графа Кавдора вызвали улыбки на лице парламентариев, чем только раззадорили лорда. Вспыхнув румянцем азарта, он продолжил оппонировать графу Спенсеру.

— Может быть, я повторюсь господа, но на сегодняшний день созданный на наши деньги японский флот по-прежнему превосходит русских, чтобы мне здесь не говорили. И опровергнуть мои слова может только морское сражение между ними. Пусть Макаров выйдет из своего убежища, и сразившись с адмиралом Того в честном бою одержит над ним победу! Только тогда я признаю правоту слов милорда Спенсера — пафосно произнес сэр Фредерик.

— А вдруг это случиться и тогда нам придется вновь занимать деньги на войну нашим раскосым союзникам, под низкий процент? Сити это не выгодно делать это вновь — сказал лорд Тобрук, тесно связанный с Лондонским банком.

— Англия всегда отстаивала свои интересы чужими руками, сэр — с достоинством молви лорд-адмирал — и ради того, чтобы азиаты как можно сильнее обескровили себя в этой войне, думаю, можно будет раскошелиться на новые военные займы для Японии.

Некоторые из высоких персон были не согласны с мнением первого лорда Адмиралтейства, но они оказались в меньшинстве. Объяснения графа были приняты, но только на время.

Известие о победе русского оружия в Желтом море докатилось до просторов Америки и отозвалось тихим эхом в стенах Белого дома, породив беседу за ленчем, между президентом Теодором Рузвельтом и его специальным экономическим советником мистером Мартинсом.

— Скажите Билли, насколько серьезно повлиял успех адмирала Макарова под Порт-Артуром, на настроение наших японских 'друзей'. Я внимательно прочитал донесение нашего военно-морского агента в Чифу, и хочу сказать следующее. Хотя я и не большой знаток в морском деле, но уничтожение двух броненосцев это, на мой взгляд, гораздо больший успех, чем ночная минная атака с повреждением трех кораблей — сказал Рузвельт, отодвигая от себя блюдце с блинчиками с кленовым сиропом. Сегодня президент уже съел разрешенное ему врачами число любимых блинчиков и теперь испытывал сильную тоску в душе.

— Честно говоря, мистер президент мы ничего нового в поведении японцев так и не заметили. Объем закупок военных и прочих материалов двойного стандарта остается на прежнем уровне и заявки со стороны японцев на его увеличение не поступали. На данный момент — уточнил Мартинс. — Этих азиатов, сэр порой очень трудно понять. Вежливо улыбаются, кланяются, заверяют, что у них все хорошо, а о чем они думают так и остается тайной.

— Ну, уж тайной — не согласился с собеседником Рузвельт. — Любому маломальскому политику и так ясно, о чем они думают больше всего. О льготных кредитах для продолжения войны с русскими. Ведь они по-прежнему донимают наших банкиров просьбами о займах?

— Совершенно верно, мистер президент. Японцы ведут активные переговоры с 'Кун и Лееб', но пока без особых результатов — подтвердил советник.

— Не пора ли замолвить за японцев своё слово перед господами банкирами? Желторожие уже основательно влезли в эту войну, и их зависимость от наших товаров растет. Правда, не в той мере как нам бы того хотелось. Может, стоит подстегнуть этот процесс? — спросил президент, но Мартинс не поддержал эту идею.

— Еще не время, господин президент. Согласно расчетам моих специалистов, у японцев ещё есть небольшой жирок от британских военных займов, что не делает их сговорчивее на переговорах с нашими банкирами в вопросах процентной ставки. Японцы просят предоставить кредиты под 6% годовых, но 'Кун и Лееб' согласны только на 8%. Конечно, они могут обратиться за новым займом к британцам, но они вряд ли согласятся вновь дать в долг под 6 %. Максимум, на что может рассчитывать Токио получить от Сити, это заем на 9-8,5% годовых.

— Значит, ещё не время — с вздохом произнес Рузвельт, глядя на блюдце с любимым лакомством. — Значит, подождем пока японцы, не опустошат свои резервы досуха и станут более сговорчивыми для получения наших кредитов. Когда это может наступить, Билл?

— Скорее всего, к сентябрю-октябрю мистер президент, если только к этому времени не падет Порт-Артур — осторожно высказал свое предположение Мартинс.

— Вы, верно, сказали Билл, если только не падет Порт-Артур, чего я вполне не исключаю. По отзывам наших дипломатов из Чифу, они не очень высокого мнения о воинских способностях начальника русской крепости генерала Стесселя. Если их оценка верна, то армия генералу Оку имеет неплохие шансы повторить успех предыдущей войны и быстро захватить Порт-Артур стремительным ударом с суши. В таком случае нынешняя победа адмирала Макарова окажется пирровой победой и русскому флоту, придется уносить ноги из Желтого моря под угрозой своего полного уничтожения — сказал президент, подходя к большому глобусу, стоящему в Овальном кабинете с момента начала русско-японской войны.

— Будем, надеется, что русские все же сумеют продержаться в Артуре хотя бы до конца этого года, и победа японцев не будет столь легкой и быстрой, какой она была над китайцами. В противном случае наши кредиты им будут не нужны — молвил советник.

— Да, быстрая победа Токио не выгодна нам в отличие от наших 'заклятых друзей' англичан, которые пошли на столь большие расходы, чтобы подложить свинью не только русским, но и нам, американцам.

От этих слов Мартинс удивленно вскинул брови, и Рузвельт охотно разъяснил ему свою мысль.

— Англичане всегда действовали с дальним прицелом и вооружили японцев не только для очередного кровопускания русскому медведю, но и для дальнейшего противодействия нашим интересам в Китае. Задумка блестящая, но мистера Джо Буля как всегда подводит жадность. Дав дешевые кредиты на постройку нового флота и перевооружение армии, втянув Японию в войну, они начинают скупиться на нужды своих подопечных, посчитав, что дело уже сделано. А дядя Сэм на этом сыграет. Думаю, для англичан будет неприятным сюрпризом, известие, о том, что взращенный ими монстр способен смотреть в другую сторону.

Рузвельт шаловливо крутанул глобус и вернулся к столу, за которым продолжал сидеть Билл Мартинс.

— Значит, нам ещё рано перекупать японцев льготными кредитами. Хорошо подождем. А как чувствует себя господин Витте? Разве ему деньги не нужны?

— Да, русскому министру нужны деньги, но скоре всего он обратиться за помощью к французам или на худой конец к немцам — убежденным тоном заявил советник.

— Жаль, очень жаль, что русская сторона не спешит обогатить нашу родину своим золотом. А оно нам очень пригодиться, для постройки своего, большого американского флота. С помощью его пушек мы сможем обеспечить незыблемость своих позиций в Китае и уменьшим влияние своих конкурентов. Японии, России, Франции и Англии придется уменьшить свои аппетиты на этот кусок мирового пирога. Создав флот своей мечты, мы придадим американскому флагу значимость мировой державы, решительно отойдя от позиции изоляционизма 'доктрины Монро' — высокопарно произнес Рузвельт и решительным движением отправил в рот запретное лакомство.

Получив возможность поправить пошатнувшийся статус империи среди мировых держав, государь император поспешил пролить на артурскую эскадру щедрый дождь боевых наград. Главные герои баталии капитаны Иванов-6 и Эссен, были награждены Георгиевскими крестами 4 степени с одновременным произведением в капитаны первого ранга. Командирам других броненосцев и крейсеров, принимавших участие в бою, царь пожаловал Владимирские кресты 3 степени с мечами.

Сам вице-адмирал Макаров получил от императора Георгиевский крест 3 степени. Награда для флотоводца сумевшего восстановить былую силу эскадры была вполне заслуженной, но это известие вызвало насмешки среди моряков Артура.

— Слыханное ли дело, господа? Оказывается два броненосца по своей значимости, равны четырем пароходам — говорили они, намекая, что аналогичная награда была дарована царем Алексееву за отбитие атаки японских брандеров.

— Да, неладное, что-то твориться в датском королевстве. За своей наградой 'Борода' в море ходил под вражеские снаряды, а наместник наблюдал за боем с задней линии обороны, куда даже пули вражеские не долетали — соглашались с ними артиллеристы береговых батарей, бывшие живыми свидетелями 'подвига' наместника.

Когда до адмирала дошли известия об этих разговорах, он относился к ним совершенно спокойно.

— Государю виднее, кого и как награждать. Что же касается меня, то я считаю эту награду авансом, который мне нужно ещё отработать, так как ничего геройского в этом бою не совершил. Матросы и офицеры, вот истинные герои этого сражения. Исключительно благодаря их усердию и мужеству была одержана эта победа — говорил Макаров и, не откладывая дела в долгий ящик, приступил к награждению моряков. Затребовав с капитанов кораблей списки отличившихся членов команды, адмирал уже на другой день объехал корабли и произвел награждение матросов и офицеров георгиевскими медалями и Анненскими крестами.

В числе награжденных императором лиц, как не странно, оказался и сидящий в Мукдене Алексеев. 'За умелую подготовку и руководство эскадрой' — царь наградил удравшего из осажденной крепости родственника орденом Станислава 2 степени с мечами, чему тот был несказанно рад.

На этом радостном фоне высадка японской армии под Кинчжоу уже не казалось такой трагической вестью. После громкого успеха на море всем казалось, что блокада Артура это временное явление и генерал Куропаткин обязательно разгромит врага в самое ближайшее время.

Так считали высокие чины в столице, так считали штабные деятели в Мукдене. Этого же взгляда придерживался и генерал Стессель, отправивший под Кинчжоу одну стрелковую дивизию под командованием генерал-майора Фока, что вызвало энергичный протест со стороны Макарова.

Уже на следующий день после получения от полковника Третьякова сообщения о появлении японцев у Кинчжоу, на заседании военного совета адмирал с удивлением спросил Стесселя, почему так мало войск задействовано для обороны перешейка.

Ничуть не смутившись подобного вопроса, генерал бодро отрапортовал, что главная задача войск отправленных под Кинчжоу заключается во временном сдерживании японцев.

— Что значит временное сдерживание противника? Разве под Кинчжоу нет наших оборонительных укреплений? Ведь это очень удобное место для длительной обороны Артура от превосходящих сил противника. Единственно уязвимое место этих позиций побережье моря, но насколько я знаю лоции этих мест, там исключительное мелководье и значит, подход кораблей врага невозможен за исключением канонерок. Так о каком временном сдерживании японцев может идти речь? Тут нужна полноценная оборона и ничего другого!

Столь решительная речь адмирала заметно обескуражила Стесселя. Будь на месте Макарова кто-нибудь из своих генералов, он быстро бы поставил его на место, но с человеком, прибывшим в крепость по именному повелению государя, Стессель был вынужден считаться.

— Видите ли, в чем дело ваше превосходительство — осторожно начал генерал — строительство оборонительных позиции под Кинчжоу, согласно утвержденному плану было запланировано на вторую половину 1905 года. Поэтому генералу Фоку предстоит встретить врага практически на пустом месте и максимум, что он сможет создать за отпущенное ему время, это только земляные оборонительные сооружения. То есть траншеи, проволочные заграждения и фугасы на подходах к ним. Все это позволит задержать японцев на дальних подступах к крепости и завершить строительство фортов, главного рубежа нашей обороны.

Макаров слушал пояснение Стесселя, нагнув голову и нахмурив брови. Его не устраивали подобные академические разъяснения ведения войны.

— Не будет ли лучше направить к Кинчжоу большее количество войск и попытаться подольше задержать противника на перешейке, с помощью пусть даже земляных укреплений — произнес Макаров, мимолетно переглянувшись взглядом с генералом Кондратенко, с которым он имел краткую беседу перед началом совещания. Стессель не успел заметить адресата его взгляда, но сразу понял, откуда дует ветер.

— Посылка большого числа войск под Кинчжоу чревата серьезной опасностью. Нельзя исключить, что обладающий численным превосходством неприятель в бою сможет нанести значительный урон или того хуже разгромить наши соединения и, преследуя их устремиться на приступ крепости. В таких условиях оборона Порт-Артура будет иметь весьма мало шансов на успех, ваше превосходительство. Правоту моих слов может подтвердить любой из присутствующих здесь генералов — с вызовом произнес Стессель, окинув грозным взглядом сидевших за столом военных. Командующий Квантуном думал, что в противовес его мнению выступит комендант Порт-Артура генерал-лейтенант Смирнов, прибывший в крепость менее двух месяцев назад. Окончивший две академии Смирнов, всячески стремился показать свое превосходство над Стесселем в обсуждении военным советом любых вопросов. Однако, на этот раз, ему возразил командующий 7 Восточно-Сибирской дивизии генерал-майор Кондратенко.

— Риск, о котором вы говорите, Анатолий Михайлович, может быть сведен к минимуму при помощи своевременного создания оборонительных укреплений на Зеленых и Волчьих горах. В этом случаи даже если враг разгромит наши войска под Кинчжоу, то у него не будет возможности с ходу атаковать крепость — спокойно произнес Кондратенко, но Стессель тут же взорвался.

— О каких укреплениях на Волчьих горах ты ведешь речь, Роман Исидорович, когда не готовы наши главные оборонительные позиции!? Тебе лучше меня известно о состоянии фортов и укреплений, которые неприступной стеной должны остановить японцев, пока генерал Куропаткин не ударит им в тыл и не снимет блокаду с крепости! — негодовал командующий Квантуном, но его праведный гнев прервал Макаров.

— Но разве не будет лучшим, если мы сумеем задержать противника на дальних подступах к крепости и тем самым выиграем время столь необходимое для завершения обороны Артура? — спросил адмирал и его тут же подержал Смирнов.

— Это неплохой вариант Степан Осипович! Даже при наличии земляных укреплений в районе перевалов можно задержать противника на несколько недель, а при активных методах контробороны то и до месяца. За это время мы сможем полностью завершить работы в северном и восточном секторе обороны и укрепить западный сектор, работы в котором только начались — произнес генерал, воинственно вскинул свою короткую бородку.