Хроники проводника

— На меня твои фокусы не подействуют, шинигами.

'Ты тоже это слышишь? Он разумен?'

'Какая разница? Его кровь и его кости такие же, как и у всех, убей! Отрежь ему голову!'

Кажется, я не один веду себя неадекватно.

— Геки.

Гориллоподобный монстр замер с открытым ртом, вероятно, хотел сказать что-то еще. Переместившись к нему за спину, максимально уплотнив реатсу вокруг клинка, ударил по шее. Перерубить с одного удара не получилось, и паралич начал спадать, потому в открытую рану засунул палец, и направил его в сторону маски:

— Бьякурай.

Шкура у него может и крепкая, но мышцы и все остальное... Молния пробила сквозное отверстие, разбив на выходе, все замершую с открытым ртом, маску. Я так и стоял, переводя дыхание, и наблюдал как распадается тело. Этот причудливый танец духовных частиц которые остались после монстра, гипнотизировал, он составлял различные фигуры и линии, которые медленно оседали на землю. Я не знаю, по чему-то весь бой вызывал у меня ощущения просмотра картины, и мое участие — это легкая коррекция невесомыми штрихами кисти. Мои мысли прервал сильнейший удар в спину, который отбросил меня на несколько метров вперед. Я совсем забыл про первого парализованного мной пустого, за что и поплатился еще тремя разрезами на спине, и сбитым дыханием. Он был человекообразен сверху, и имел длинный сегментный как червя хвост, свернутый кольцами снизу.

— Бьякурай.

Он отскочил с траектории движения молнии, и моментально собрав хвост в кольца, бросился на меня. Мое тело еще слушалось плохо, я успел только нырнуть ему под руку, и полоснуть его вдоль тела, от груди до начала хвоста. Рана похоже не доставила ему никаких неудобств, потом как он снова быстро начал сворачивать хвост кольцами. Пока он не успел закончить, я успел связать его золотыми нитями:

— Хайнава.

Только вот я не учел, что опутываются только руки, а ноги остаются свободными, а моем случае хвост, и он снова оттолкнулся, и полетел ко мне. Похоже, этот не очень разумен... потому должно сработать:

— Секи.

Опять создав в ладони сферу, направил ее на приближающегося монстра. Он видимо попытался поменять направление движения, что ему частично удалось, он попал в бакудо не головой как я планировал, а плечом. Он будто налетел на гигантский батут, который его откинул в противоположную от движения, сторону. Переместившись на место его падения, без особых изысков разбил ему маску. Окинул взглядом место бойни, из дееспособных осталось человек восемь, они вроде как собрались вместе под началом одного студента, Мугурумы Кенсея, вроде бы неплохого парня, и пытались кое-как отбиваться. Одиночек как я, больше не осталось, это печально... да и группу скоро раздавят, пустых слишком много, они пока мешают друг другу, но это всего лишь вопрос времени. А вот демоны стоят очень удобно, и у меня появилась задумка, которая может сработать... Переношусь недалеком от группы, парализовал пару пустых что стояли на пути, и примкнул к Кенсею.

— Мугурума-сан, есть идея.

— А, живой еще Ма-кун, это хорошо. Что за идея?

— Помнишь день как выдали асаучи?

Он отбил очередную атаку, и бросил:

— Ты что, опять хочешь всех нас раскидать по полю?

— Я поработал на техникой, она теперь более эффективная. Когда скажу лечь на землю, все падаете, хорошо?

— Других идей все равно нет, хорошо. Если ничего не предпринять, нас сомнут.

Убедившись что все поняли идею, я поставил занпакто торцом на ладонь.

— Поднимись к облакам, Дабижива.

Как и в прошлые разы, она превратилась в шар, который я сжал в руках. Представив острую тонкую кромку, которая расходится от меня, я крикнул

— Ложись!

И направил все свои остатки энергии в шар. От меня во все стороны начала увеличиваться окружность из красной реатсу, разрезая все, что было у нее на пути. Достигнув радиуса около шестидесяти метров, она исчезла, оставив после себя изрезанных на половины демонов, некоторые из которых были еще живы. Такой слабости я не ощущал никогда, ноги меня уже не держали, и я опустился на колени.

— Кенсей-сан, надо добить тех, кто еще живы.

Тот поднялся, и кивнул.

— Ма-кун, похоже, ты нас сильно выручил.

Отвечать ему, сил у меня не было, я смог лишь вложить занпакто в ножны, и упасть на бок, который у меня наименее пострадал. Только вот еще ничего не закончилось, над полем раздался оглушительный треск, образовался разрыв высотой с десятиэтажный дом, из которого показалась гигантская белая нога. Из разреза пространства вышел высший пустой, гилиан, демон высотой более тридцати метров. Они почти никогда не выходят в мир живых, и противопоставить ему, никто из нас ничего не мог. Его духовное давление свалилось на меня как бетонная плита, силы окончательно покинули меня, и отключаясь я разглядел край открывающихся врат миров.

Глава 9

Мы опять лежали не берегу, вечное солнце, которое никогда не сходит с горизонта, нагревало землю.

— Тут вообще бывает когда-нибудь ночь?

— Это твой мир, он отражение тебя. Когда тебе грустно, тут идет дождь, когда тебе хорошо, здесь светло...

— Дабижива, почему я сюда пришел?

— У тебя сильное истощение, ты будешь без сознания еще долго. Наверное ты сам хотел сюда прийти.

— Понятно... Как думаешь, что произошло тогда, во время драки? Я стал отвлекаться непонятно на что, было сильное желание убивать, и двигаться стал быстрее... Да и ты была немного не в себе, поведение было какое-то не типичное.

— Даже сама не знаю что на меня нашло. Вдруг стало очень весело, и показалось что убить всех кто тебе угрожает очень удачная мысль. Я и сейчас считаю что эту мысль удачной, но причину такой эйфории, такой радости я понять не могу.

— То что я становлюсь сильнее, это конечно хорошо, но вот неадекватное поведение может создать проблемы.

— Будем учиться это контролировать. Когда ты закончишь академию.

— А нас ведь там ждали. Они не могли совершенно случайно выйти к нам.

— Да, я это тоже заметила, и их было всего двое, то есть они знали, что они могут справиться с нами.

— Да, они время, место выхода, и состав группы. Кто-то нас сдал... Не все чисто в королевстве Готейском...

Я молчал, и смотрел на облака. Они тут тоже не двигаются, замерли в одном положении, что создавало сюрреалистический вид. Я сел, и посмотрел на озеро.

— Давай искупаемся? Или ты искупаешься, а я на тебя посмотрю?

— Нехочется что-то. У меня идея получше.

— Интересно услышать.

— Давай будем тебя учить, использовать шикай, так сказать на кошках.

— А разве тут это можно устроить?

— Конечно, это же твой мир, ты волен делать с ним все что захочешь. Для тренировки нужна большая кисть, метра на полтора длинной, и ведро красной краски, попробуй представить их тут.

Я сделал что она просила, и стал обладателем кисти для каллиграфического письма, больше напоминавшей по размером швабру-лентяйку, и ведра красной туши.

— Смотри, берешь кисть, макаешь в краску, и рисуй полосы в воздухе, помни что это твой мир, и ты можешь это сделать без проблем.

Я начал делать как она говорила, и быстро приноровился. Взмах, и полоса начерченная кистью, зависает в воздухе. Я ее потрогал, какой-то твердый и пружинящий материал, похожий на резину, еще взмах, еще полоса.

— Да ты активнее работай, активнее! Думаю, мне стоит немного разнообразить твою тренировку.

Она достала откуда-то палку, и с размаху стукнула ей меня по голове.

— Чего зеваешь? Блокируй!

Она начала довольно шустро избивать меня палкой, а пытался блокировать ее удары линиями. Она двигалась очень быстро, мне нужно было успеть наперерез ее выпаду нарисовать линию, но никак не получалось.

— Ты можешь двигаться быстрее, ты же в своем разуме!

Я принял это к сведению, и продолжил махать кистью. А ведь если подумать, зачем мне вообще нужна кисть? Что бы было проще рисовать линии? А для этого эффекта достаточно представить как я это делаю, и рисовать штрихи мыслью. Мне совершенно не нужен костыль в виде кисти. Следующий ее удар блокировала мгновенно появившаяся линия, последующие два тоже, а четвертым штрихом я атаковал сам.

— Наконец-то до тебя дошло.

Она улыбнулась, и отбросила палку.

— Здесь у тебя получается очень даже хорошо, но вот реальном мире, все будет гораздо сложнее. Принцип работы ты понял, дальше тренируйся сам, экперементируй с длинной, толщиной и прочими параметрами. На сегодня хватит, теперь тебе нужно хорошо поспать, ты очень сильно вымотался.

Узенькая ладошка шлепнула меня по лбу, и я провалился в сон без сновидений.

Разбудил меня солнечный луч, который светил прямо в глаза, и что бы спрятаться от него, я закинул на лицо руку, и понял что что-то не так. В моей комнате окно с северной стороны, и солнца в ней никогда не бывает, еще забинтована рука, и от движения слегка простреливают болью ребра. Я начал вспоминать что вчера было, и на меня калейдоскопом посыпались воспоминания о событиях, участником которых я стал. Похоже, что я госпитале, то есть в гостях у четвертого отряда, запах различных трав и притирок, который был повсюду, подтверждал сделанные мной выводы. Пора просыпаться, я открыл глаза, и осмотрелся.

Незнакомая комната, в ней десять футонов, и все занятые спящими людьми, разной степени перебинтованости. Я сел и потянулся, похоже раны практически зажили, потому как удалось мне это без особых проблем. Мои движения заметила сиделка из четвертого отряда, и заставила меня лечь на место, говоря что я еще не здоров и мне нельзя двигаться. Ну она доктор ей виднее, еще поваляюсь, я только за. Она выскочила в коридор, и видимо позвала свое начальство, потому как через пару минут в палату вошла капитан Унохана. Она подошла ко мне, поставила какой-то хитрый барьер, наверное гасящий звуки, и обратилась ко мне:

— Как ваше здоровье, наблюдатель-сан?

О, интересно она меня назвала... Это она случаем не намек на нашу первую встречу? Ладно, попробуем поиграть в ее игру. Я ответ по-русски, старательно вспоминая язык, на котором нормально не разговаривал уже более шести лет.

— Извини красавица, я не понимаю о чем ты.

Судя по ее улыбке, она прекрасно поняла что я имел ввиду.

— Я вижу, вы помните свою жизнь до духовного погребения, это редкость. Но все же скажите, Ма-сан, как вы себя чувствуете?

— Да вполне нормально, спина не болит, только вот немного ребра ноют и под бинтами чешется, но это терпимо.

— Это хорошо, раз чешется, значит заживает. Я бы хотела узнать у вас, что случилось на вашем выходе?

— Я вам расскажу, только разрешите сначала узнать, сколько нас выжило? Перед тем как отключиться, вместе со мной нас было девять.

Она немного погрустнела, и ответила:

— Из двадцати одного студента и шести шинигами, выжило только пятнадцать студентов, шестеро ранены тяжело, они все в этой палате. Очень вовремя появилась команда лейтенанта одиннадцатого отряда, они уничтожили прошедшего в мир живых гилиана и еще оставшихся пустых.

— Понятно, теперь по поводу что произошло. Во время прохождения задания, когда я уже выполнил свою задачу, появились двое квинси, и убили всех из сопровождения, и сенсея.

— Всех? Они что, не сопротивлялись?

— Они не успели, все произошло слишком быстро.

— А почему они не напали на вас?

— Вероятно, они хотели, что бы нас убили пустые, и для использовали специальную приманку.

— Мы нашли их трупы, кто их убил?

— А вы еще не разговаривали с другими студентами? Их убил я.

— Вы первый очнулись. Как вам удалось их убить?

— Я застал их врасплох, они не успели хоть как-то защититься.

— Продолжайте Ма-сан, что было дальше?

Я рассказал ей все что было, вплоть до появления гилиана.

— Ма-сан, вы уже овладели шикаем? Какая у него сила?

Мне почему-то не хотелось говорить правду, и потому решил обойтись полуправдой.

— Ну, может и овладел, но пользоваться совершенно не умею. А сила создавать потоки реатсу, произвольной формы, которыми я могу нападать или защищаться, в этот раз я сделал разрезающую волну. Где кстати мой занпакто?

— Когда вас лечили, пришлось его снять, так как он сильно отвлекал офицера который оказывал вам помощь, и он не мог сосредоточиться на ваших ранах.

Она улыбнулась.

— Почему вы носите его как кулон? С такой формой рукояти, это выглядит очень неприлично.

— Я ей тоже это говорю постоянно, но нет, ей нравиться только это место.

— Вам принесут ваш танто вместе с обедом. А теперь скажите, вам ничего не показалось странным в том что с вами произошло?

Кажется, она решила задать вопрос, ради которого и пришла. Стоит ли ей говорить? Может, она как-то связана с предателем? Нет, это вряд ли, не похожа она такого человека... Ладно, будь что будет.

— Унохана-сан, нас ждали. И то что их было всего двое, говорит о том, что они знали сколько нас будет и когда мы выйдем. Такую информацию можно получить только в Готэй 13.

— Все верно Ма-сан, все верно. Помните нашу первую встречу?

Хм, неожиданный поворот.

— Вы про тот самый день, когда вы меня отправили в Руконгай?

— Да, в тот день была похожая ситуация, на выпускников напал отряд квинси, и они прекрасно знали, сколько их было, и когда они вышли. И если немного покопаться, таких случаев можно найти много. В последнее время квинси очень хорошо осведомлены о наших перемещениях, и информация об этом у них очень свежая, что исключает разовый захват необходимых сведений. Как вы наверное поняли, в Готэй 13 есть предатель, который уже очень долго контактирует с ними.

— И для чего вы мне это сказали?

— Похоже, что вы сами пришли к этому выводу, и я бы не хотела что бы вы, Ма-сан, начали устраивать свое расследование, или задавать неудобные вопросы. Информация уходит с очень высоких постов, и потому, для них не станет проблемой, устроить ваши похороны.

— Спасибо за заботу, Унохана-сан.

— И еще, Ма-сан, я хочу предложить вам место офицера в моем отряде, когда вы закончите академию.

Думает, я соглашусь из чувства благодарности?

— Еще раз спасибо Унохана-сан, но я бы хотел закончить академию, и уже после этого уже сделать выбор.

Мой ответ ее не устроил, и она быстро свернула разговор.

— Вам нужно, отдыхать Ма-сан, скоро будет обед, набирайтесь сил.

И она сняв барьер, вышла из палаты.

* * *

Конец четвертого года обучения, и выпускные экзамены. Такие знакомые слова для когда-то закончившего институт культуры человека, и такие разные содержание и смысл. Потому как никаких билетов и утомительных ночных зубрежек, никаких шпаргалок с датами важных событий и танцев с зачетками у кабинета преподавателя, вообще не было ни одного знакомого для меня атрибута. Для экзаменационной комиссии надо было продемонстрировать уровень владения кидо, сюнпо, зандзюцу и хакудо. Для тех кто уже овладел шикаем, требовалось показать его возможности, что я с успехом и сделал. После недолгих рассуждений, мы с Дабиживой решили, что не стоит всем знать, как она работает, потому как если знать принцип действия, ей можно очень легко противостоять. И для всех, штрихи и линии которые я создаю, очень даже реальны, и состоят из моей рейреку. Сейчас у меня принимают вольный спарринг с каким-то младшим офицером их шестого отряда, и я должен показать чему я научился за время обучения. А показать было что, практически весь четвертый год, я большую часть свободного времени уделял каллиграфии, где вместо холста и кисти, использовал Дабиживу и пространство. Я уже мог вполне нормально, помимо линий, создавать крючки, запятые, которыми очень удобно можно было испортить рисунок боя. Представь, замахиваешься ты, что бы сильно и больно меня ударить, а опустить руку уже не можешь, так как запястье держит что-то напоминающее букву 'J'. Конечно, не все так радужно и хорошо, например штрихи хоть и крепкие на вид, их вполне можно разрубить, а то и вообще разрушить направленным выбросом реатсу. Другими словами, кто-то с силами как у среднестатистического лейтенанта, может даже и не обращать внимания на мои атаки. Но это на текущем уровне моего развития, Дабижива меня убедила, что с ростом моей силы, противостоять мне будет гораздо сложнее, и линии так легко не разрушить. После того, как несколько раз разрубили поставленные на пути движения клинка штрихи, я старался не ставить жесткие блоки, и лишь немного исправлял траекторию удара, что бы он не попадал по мне. И оставался еще один гигантский минус, шикай вытягивал из меня энергию как пылесос, Дабижива говорит, что львиная доля потраченной реатсу, уходит в никуда, и пройдет очень много времени, прежде чем я начну ее тратить в тех количествах, в которых нужно. Сейчас меня хватает минут на пять противостояния, а по началу, был выжать полностью уже через тридцать секунд.