К тому времени, когда Мир наконец угомонился, Вайгар уже готов был забыть о родстве и послать любопытного куда подальше. Однако сдержался и впоследствии очень гордился проявленной сдержанностью...

На следующий день Его Сиятельство с сопровождением появился только ближе к полудню. Передал (через слугу) Мирдиру кувшинчик мази для барона Багола с наказом втирать понемногу в поясницу перед сном. После чего заговорил (опять же через слугу), с Вайгаром, попросив передать отцу, что вырастить новое не получится. Но можно будет приделать подходящее, когда оно появится. И если это подходит...

Всю обратную дорогу, до самого замка Кай, Вайгар то и дело ловил на себе завистливые взгляды Мирдира...

* * *

Второй десяток первой сотни Первого (и единственного) егерского полка графства Лейн был славен в узком кругу лучшим следопытом, лучшим богохульником, лучшим рассказчиком всякого рода баек и побасенок и самым большим вралём. В одном лице. И хотя в десятке (да и в полку тоже) присутствовали и другие неординарные личности, никто из них не совмещал в себе не то что четырёх, а даже двух достоинств.

Увы, перечисленные четыре достоинства шли в комплекте с одним, но очень большим недостатком. Их носитель, вдобавок ко всему, был невероятным разгильдяем! Опоздать на построение, удрать вечером в город и явиться только под утро, притащить в расположение несколько кувшинов вина — самые безобидные из его выходок, на которые и внимания почти не обращали. Ибо ждали, когда сей персонаж отколет что-нибудь этакое. Что-нибудь, что подскажет его невероятно извращённая фантазия...

Зато во время выходов куда что девалось! Просто невероятные собранность, настороженность и внимательность, благодаря которым уже который год их десяток считается лучшим в деле охоты за бандами и контрабандистами.

И благодаря которым их оторвали от пусть и не очень славного, но зато прибыльного дела на западе и отправили на восток графства. Где за последние пять дней бесследно исчезли уже три десятка егерей. Причём последний — как раз за те два дня, что они добирались до нового места охоты. Как ни странно, все эти два дня достопримечательность десятка выглядел задумчивым, на вопросы же, что с ним такое, ответил: "Плохие предчувствия".

К предчувствиям егеря относились не просто серьёзно, а очень серьёзно, и потому, прибыв на место, командир десятка первым делом поставил о них в известность вышестоящих начальников. Те тоже не стали отмахиваться, а выдали десятнику амулет связи и пообещали, что на ближайшем стационарном посту в состоянии повышенной готовности будет дежурить ещё один десяток.

Строго говоря, сделать что-то ещё местные начальники просто не могли, и потому десяток, получив положенную долю напутствий и пожеланий, отправился на охоту. И вот уже четвёртый час, растянувшись недлинной дугой, бойцы десятка шли за следопытом. Вставшим на след следопытом.

До наступления темноты оставался ещё час, когда следопыт вдруг сделал знак остановки и скользнул в узкий проход в стене кустов. А ещё четверть минуты спустя оттуда послышалось такое заковыристое богохульство, что слышавшие его егеря невольно стали оглядываться в ожидании немедленной и неотвратимой божественной кары. Однако боги то ли не обратили внимания на высказывание смертного, то ли решили, что оный имел все причины для подобной дерзости. Иными словами, наказания не последовало, и десятник, на всякий случай набрав в грудь побольше воздуха, скользнул вслед за следопытом...

...чтобы через пять шагов остановиться рядом с ним на краю оврага, на дне которого, кое-как прикрытые ветками...

— Они все здесь, — с отчаянием в голосе проговорил следопыт. — Здесь и там, — он указал сначала направо, а потом налево, где виднелись ещё две такие же кучи.

Десятник испытал очень сильное желание повторить один из недавно услышанных оборотов, однако сдержался — кто их, этих богов знает, как бы не стало ещё хуже. Вместо этого он вытащил из-за пазухи выданный амулет, сжал его в руке и, сосредоточившись, отправил сообщение: "Нашли. Всех". Теперь нужно было выбраться на дорогу, встретить подкрепление и вернуться сюда. Позаботиться о павших.

Удара, перебившего ему позвоночник и расплющившего сердце, десятник не почувствовал...

Стряхнув с руки сначала труп, а потом и кровь, унтер-офицер Кувис отошёл в сторону, чтобы не мешать подчинённым хоронить мёртвых. Овраг для этого, по мнению Рога, подходил как нельзя лучше. Глубокий и с крутыми склонами, что затруднит бегающим падальщикам доступ к трупам. Сначала. А потом это место найдут и тела перезахоронят. А может, и не перезахоронят — это ни Рога, ни группы уже не касается. Они свой долг в отношении мёртвых выполнили. Теперь только оставить несколько неявных следов, чтобы те, кто будет разыскивать пропавших, не заблудились. И успели осмотреть лежащих здесь до того, как те сгниют. И удивились: ни одного убитого оружием, ни одного признака, что это сделали немёртвые, и даже ветки, которыми укрыли покойников, не срублены с ближайших деревьев, а сорваны. И пусть гадают, кто бы это мог быть...

Бросив последний взгляд в овраг, Кувис оглядел привычно построившихся подчинённых и скомандовал: "Уходим!"

* * *

Стоя перед висящей на стене кабинета картой, Наставник разглядывал произошедшие на ней изменения и размышлял о том, что было бы хорошо разыскать изготовившего её мастера. Разыскать и попробовать переманить. Для начала — живого, потом...

Потом — как получится. Ибо сотворение шедевра картографии, коим являлась упомянутая ранее карта, вряд ли обошлось без применения магии. Причём наверняка очень специфической. И, соответственно, капризной, если так можно сказать о магии. То есть, в данном случае, недоступной немёртвым. Даже изменённым. Как это случилось с Холгом, бывшим огненным магом на службе барона Кая, который после (в результате?) изменения потерял связь с огнём. Или она просто сильно ослабла?..

Сформировав запрос и приложив к нему в качестве обоснования свои размышления о желательности сохранения "непрофильных" способностей изменяемых, Наставник отправил его подопечному и принялся ждать. Ответ пришёл через две минуты и состоял из двух частей: "Очень слабая" и "Подумаю". И насколько Злоглазый успел узнать Гельда-младшего, это его "подумаю" означало "займусь позже".

Удовлетворённо кивнув (ещё одна привычка из предыдущей жизни), Наставник вернулся к карте. А точнее, к двум новым отметкам, появившимся после того, как старший "разбойник" прислал сообщение о двух местах Силы. Одном слабом, представляющем интерес постольку-поскольку, и втором сильном. По мнению Вилера, не слабее того, где Малыш поймал свою костяную многоножку. Ну а поскольку со времён создания в Карсидии Тёмной Гвардии тот курган вошёл в число мест, обязательно посещаемых тёмногвардейскими патрулями при каждом выходе, Вилер знал, о чём говорил.

Увы, Малыш, получив сообщение, запретил приближаться к тому месту, и Злоглазый, по зрелом размышлении, с ним согласился. Во-первых, потому что у "разбойников" была другая задача. А во-вторых, Вилер ни к чему подобному был просто не готов. Так что придётся ждать, пока господин не придумает чего-нибудь ещё, либо пока обстоятельства не вынудят его отправиться туда лично.

А пока — взгляд Наставника сместился на Карс, над которым цвёл целый букет из булавок-гвоздиков с разными головками — надо бы подумать об обозначениях. Что-нибудь для обозначения сразу десятка...

* * *

Слушая доклад унтер-офицера Кувиса о проведённой операции, Его Королевское Величество Кирхан Четвёртый прилагал просто невероятные усилия, чтобы не поморщиться. Слишком уж неприятно звучал голос его телохранителя и, наверное, будущего командира "разбойной" группы. Несмотря на то, что, по рекомендации князя Гельда, все состоящие на службе Карсидии немёртвые ежедневно по несколько часов проводили в воде. Отмокая, как выразился (по словам полковника Дарсига) его доверенный слуга, служащий союзнику удобоваримым заменителем испорченного голоса.

Увы, к каждому немёртвому подданному такого вот слугу не приставишь. И ограничиться письменным отчётом тоже нельзя — парни заслужили свою долю если не славы, то монаршьего внимания. Так что приходилось терпеть.

Впрочем, унтер-офицер явно знал о том, как на живых действуют голоса его и ему подобных и потому постарался доложить как можно короче. Без подробностей. Что было, с одной стороны, хорошо, а вот с другой... К примеру, Его Величеству хотелось бы знать, кто из членов группы придумал заменить вырезание всех попавшихся под руку на целенаправленное уничтожение гордости графской армии. И кто разрабатывал новый план. Ну и некоторые другие... мелочи. Поэтому, когда Кувис закончил, Кирхан Четвёртый поблагодарил его за прекрасно выполненную работу, добавив, что официально благодарность будет вынесена всем участникам похода несколько позже. Пока же от унтер-офицера, а также членов его отряда, ждут подробнейшие рапорты не позднее завтрашнего полудня.

Его Величество. Лично. Ждёт...

Кувис застыл ненадолго, то ли пытаясь сообразить, что от него хотят, то ли подыскивая причину отказаться, но в конце концов выдал уставное: "Слушаюсь!" После чего боднул воздух, совершил поворот кругом и покинул рабочий кабинет Его Величества строевым шагом. Несколько секунд после этого Кирхан Четвёртый разглядывал закрывшиеся за унтер-офицером двери, потом повернулся к сидящему в углу кабинета Главнокомандующему:

— Рис, мне показалось, или перспектива заниматься писаниной не вызвала у нашего бравого унтер-офицера восторга?

* * *

Торжество — это хорошо.

Торжественное награждение — ещё лучше.

Торжественное награждение немёртвых... да ещё и тайно...

В жизни полковника Тёмной Гвардии Вертина Дарсига бывало разное. И неприятности тоже. Разные. Но вот такой...

И ведь, как пишут в романах, ничто не предвещало беды! Просто через два дня после возвращения группы немёртвых из "воспитательного" похода по землям зазнавшегося соседа полковника вызвали к непосредственному начальнику. То есть к Его Величеству. Где дали прочесть отчёт командовавшего "воспитателями" унтер-офицера Кувиса, после чего озадачили вопросом, как можно этих "воспитателей" наградить. Чтобы при этом не возбудить неуместного любопытства у окружающих...

Первым побуждением Дарсига было объяснить вопрошающим (помимо Его Величества в кабинете присутствовал также Его Высочество Рисхан, брат короля и Главнокомандующий), куда и к кому им следует обратиться с этим вопросом. Однако слабость сия оказалась не минутной, а мгновенной, и не успела даже отразиться на лице тёмногвардейца (за что позже, покинув кабинет, оный себя горячо поблагодарил).

Следующая мысль — признаться в своём бессилии что-то придумать — также была отвергнута. По причине несоответствия понятию гвардейской гордости и девизу "Король хочет — король получит".

И только третья — "Надо подумать" — оказалась представлена ожидающим ответа августейшим слушателям...

Подумать полковнику разрешили. Пока Его Величество с Его Высочеством не допьют вино. Дарсигу тоже налили, однако он ограничился лишь парой глотков. Он бы и одного не сделал, но поскольку наливал лично Главнокомандующий...

Время шло, вино в королевском бокале убывало, Вертин же перебирал варианты. Золото, поместья, титулы, медали, почётные знаки, повышение в звании — всё было по той или иной причине отвергнуто. А вот личная благодарность... В мозгу Дарсига возникла картина: идущий вдоль строя немёртвых король, пожимающий руки нежити...

Но это крайний случай. Вполне достаточно будет просто зачитать перед строем королевский указ об объявлении благодарности за...

А за что, собственно? За беспорочную службу?.. Уже смешно. А за что тогда?..

Хотя какая разница? За — полковник ещё раз заглянул в рапорт — проявленные находчивость и инициативу! И пусть потом кто-нибудь скажет, что награда — не заслужена. Если узнает...

Придя к такому выводу, Вертин поглядел на бокал Его Величества (по слухам — чистейший горный хрусталь!), обнаружил, что жидкости в нём осталось на пару глотков, и решительно сообщил: "К докладу готов!"

Против его ожидания, каких-либо возражений не последовало. Выслушав Дарсига, августейшие братья переглянулись, после чего Главнокомандующий, хмыкнув, поинтересовался, не может ли полковник заодно придумать, как это всё организовать. Слова "раз такой умный" произнесены не были, но...

В общем, нормальная реакция нормального начальника на успешно выкрутившегося подчинённого. Дарсиг, сталкивавшийся за время службы и не с таким, пожал плечами — мол, что такого? Обычная проверка полученных Его Величеством сведений ("Доноса", — уточнил Главнокомандующий), что в Тёмной Гвардии не всё благополучно. То есть, конечно, не совсем обычная, поскольку часть особая, так что желание Его Величества разобраться лично будет выглядеть вполне понятным. Ну и состав проверяющих: Его Королевское Величество Кирхан Четвёртый и Главнокомандующий, дабы, буде непорядок сыщется, решить всё тихо. И десяток королевских телохранителей в качестве охраны тоже вопросов не вызовет. Ну а на базе...

Состоявшаяся на следующий день церемония прошла, как и положено проходить таким церемониям. Правда, с незначительными отличиями от канона. Как то: награждаемых не вызывали из общего строя, поскольку в состав Тёмной Гвардии, за исключением Вилера, не входили. "Рады стараться!" орали не все награждённые, а только унтер-офицер Кувис, поскольку четверо свежеизменённых говорить ещё не могли, а Вилер... В общем, решили не возиться. Тёмногвардейцами, выведенными на плац, дабы польстить тщеславию награждаемых (на случай, если оно у немёртвых всё же имеется), командовал командир первого взвода, по совместительству являвшийся заместителем командира полка, поскольку сам полковник в это время вместе с Главнокомандующим изображал положенную монарху свиту. Наконец, главное отличие случилось уже после команды "Вольно!". Его Величество подошёл к награждаемым и, пожав каждому руку, поблагодарил ещё раз. Неофициально.

Одним словом, сущие мелочи. Правда, став достоянием гласности, они могли бы вызвать некоторое количество вопросов, но кто ж про них расскажет..

Ну и в завершение было объявлено о создании из награждённых нового подразделения под названием "Воспитатели". В составе отряда королевских телохранителей. И... секретного. На всякий случай...

* * *

Дети — они такие... дети! Всегда разные. И всегда похожие. Непоседливостью. И любопытством. А ещё — вопросами. Одинаковыми. "Почему трава зелёная?" "Почему солнце светит?" "Почему из костей химер делают, а из поднятых — нет?.."

Впрочем, последним вопросом Злоглазого раньше не озадачивали. Даже в храме. Хотя кому-кому, а уж тамошним жрецам сам Милостивый, как говорится, велел. А вот в долине... Сначала — Малыш, за ним — ученики... Сговорились, что ли?..