Элли

Постояв над могилой, он сел в машину.

* * *

Как будто в голове что-то переключили. Элли открыла глаза. Темно. Вокруг было совершено темно, даже для неё.

И что-то давило сверху. Этот человек вдоволь наигрался с её телом и решил закопать?! Проклятые люди. Пакеты легко сминались, освобождая такое нужное сейчас пространство. Теперь дело за малым. Раскопать слой земли и убежать, найти кого-нибудь, чтобы восстановить силы. Как можно было так глупо попасться?!

Элли вскрикнула. Шею пронзила острая боль. В грудь упёрлась рукоять ножа. Так будет ещё легче. Откинув голову назад, она вытащила лезвие, зажав рану рукой. Кровь не спешила литься. Значит, надо действовать быстрее.

Перед глазами уже всё плыло, появились странные разноцветные узоры. Стараясь не обращать внимания на боль, девочка встала на колени. Между ног всё горело, но это хорошо — значит, быстро заживает. Ещё немного и она сможет ходить.

Когти легко вошли в землю — та ещё не успела промёрзнуть. И неожиданно преграда просела, всей грудой рухнув на неё. Девочка сжалась, прикрывая обнажённое тело пакетами, хоть так защититься от солнца. Но нет, снаружи было темно.

— Отлично, — Элли кашлянула, выплёвывая землю пополам с кровью. — Как холодно...

Цепляясь за стенки, она кое-как вылезла на поверхность. Сгребла снег в руку и бросила себе в лицо. Привычная прохлада не ощущалась. Села, скривившись от боли. Последний раз она так попадалась очень, очень давно.

Красный снег налип на бёдра, придавая им в темноте необычные очертания. Кровь. Набрав побольше, она запихнула его в рот. Хоть иллюзия, но она придаст сил. Теперь надо найти кого-нибудь. Может, в пакетах найдётся одежда?

Проклятый человек не оставил ей даже этого! Вздохнув, Элли критически себя осмотрела. Провела по горлу рукой. Рана уже почти затянулась, но эпидермис всё ещё не восстановился. Не повезёт тому, кто её увидит первым.

* * *

Ярослав уже видел трассу. Совсем скоро он будет сидеть в удобном кресле, вспоминая каждый миг его любви с девочкой. А завтра с утра поедет в клинику и будет смотреть в лица бездушным куклам, лишь по недомыслию именуемых людьми. Если бы можно было править не их тела, а души. Хотя... разве они там есть?

Девочка. Элли её зовут, вернее, звали. Теперь он понял, что было странного в ней. Пока он сидел, наслаждаясь ни с чем несравнимым чувством. Она встала, смогла освободиться! Разорвать верёвки, которые он сам проверял, они выдерживали его вес! Ярослав остановился и протёр глаза. Нет, уже всё закончилось, и бояться бесполезно. Может, верёвки просто перетёрлись? Она так сильно сначала дёргалась... Плевать.

Ярослав почти выехал на дорогу и остановился. Включил задние фары и оглянулся. Нет, никого нет, только мрачный таинственный лес и куча пустых бутылок. Это же просто смешно! Верить во всякие страшилки!

Что-то большое упало на крышу, создав в ней внушительную вмятину.

— Проклятье!

Ярослав вскрикнул и ударил по педали газа. Машина, пробуксовав в грязи, смешанной со снегом, вырвалась на дорогу. Но то, что было на крыше, там и осталось.

Скрежет разрываемого металла. Или просто чьи-то когти скребли по нему?! Это волк, какая-нибудь бешеная собака.

Измазанное кровью лицо, наполовину закрытое слипшимися сосульками волос, свесилось за лобовым стеклом. Губы на нём растянулись в подобии улыбки, обнажив грязно-жёлтые клыки.

— Чёрт, чёрт, чёрт! — Ярослав неумело осенил себя крёстным знамением, даже не надеясь, что это поможет.

У лица появилась рука. Показала когти на пальцах и провела ими по стеклу, оставив пять белых полос. Ярослав резко остановился. Существо слетело с капота и рухнуло на землю. Он вдавил педаль газа, чтобы задавить его, уничтожить.

И над машиной промелькнуло что-то белое. Там, откуда только что упало чудовище, сидела девочка. В таком же виде, в каком он её закопал. Её странные руки. Когти. Вот, значит, как она освободилась! Только теперь не было ножа в её горле. Она бессмертна?! Девочка оскалилась и ударила кулаком в стекло.

Только сейчас Ярослав понял, что остановил машину. Фары сзади осветили чудовище. Да она же совсем голая!

Сильный удар.

Когда Ярослав очнулся, вверху раскинулось тёмное звёздное небо. Снег вокруг, холодно. Повернув голову, он увидел две легковушки. У его машины смята вся задняя часть. У врезавшейся в неё — передняя. Из открытой двери наполовину высунулся человек. Женщина лет пятидесяти. Даже при таком скудном освещении было видно, что у неё разорвано горло. Но она скорее разбила бы себе лицо о руль!

Ярослав судорожно выдохнул.

— Ну, что? — хрипло проговорил кто-то над ним. — Доволен?!

— Я убил тебя! — он вскочил. — Ты мертва!

— Как видишь, нет. Но было очень больно.

Девочка, она стояла перед ним. Вся в засохшей крови, обнажённая, со свалявшимися волосами. И в руке у неё был нож. Его нож, который он всадил ей в горло!

— Голосовые связки будут восстанавливаться ещё достаточно долго, — девочка закашлялась. — Ты ведь понимаешь, почему я сделаю то, что я сделаю?! Тварь! — её голос сорвался.

— Стой. Стой, я могу всё объяснить! — Ярослав быстро расстегнул ворот куртки и сорвал с шеи цепочку с крестом. — Не подходи!

— Крестик из серебра?

— Нет, из золота. Не подходи!

— Тогда давай его сюда, ты недостоин носить святую вещь.

Оказавшись неожиданно совсем близко, девочка схватила крест. Ярослав смотрел на неё с надеждой. Если она какой-нибудь демон, в чьё существование он не очень-то верил, может... она исчезнет?!

— А теперь, объясняй. Хотя, нет. Мне не нужны объяснения. Знаешь, что я сделала с последним человеком, который оказался такой же, как и ты тварью? Я убила его. Вырвала ему сердце и съела у него на глазах. Да, звучит не очень страшно и даже избито, но ты просто этого ещё не испытывал.

Она подошла ближе, отбросив цепочку в снег.

Сейчас, или никогда! Подскочив, Ярослав со всего размаху ударил девочку по лицу. И почувствовал в кулаке резкую боль. Из ладони торчало четыре костяных ножа. Раскрыв рот, он смог только захрипеть.

— Да, да, — невозмутимо заметила девочка. — Я убью тебя! — закричала она, резко дёрнув когти вверх.

Ярослав упал на снег, баюкая разорванную кисть. Проклятая девчонка разодрала ему всё в клочья! Он никогда ещё не испытывал такой боли. Неужели и эти чистые девочки так страдали?!

— Не-ет, они страдали ещё больше, — девочка наклонилась над ним. — Я думала, что сойду с ума. Ты понимаешь, да?! Ничего ты не понимаешь.

Она повернулась к нему спиной, сев и сгорбившись. Плечи её тряслись.

— У меня до сих пор всё болит там! Мне даже ходить больно невероятно, понимаешь! — всхлипывая, проговорила она. — Ты знаешь, какое это чувство, когда ты весёлая идёшь по своим делам и неожиданно какому-то уроду приходит в голову полностью сломать твою жизнь?! Не знаешь, а я знаю. Любовь — это нечто высшее и светлое, а ты — обычный маньяк. Мне придётся тебя убить.

— Странно, — Ярослав хрипло рассмеялся. — Ещё недавно ты была в положении жертвы. А я безраздельно властвовал над тобой.

— Власть, — с отвращением выплюнула девочка. — Все вы стремитесь только к ней. К мелкому ощущению власти над другим. К ощущению, что вы — боги. За всю свою жизнь мне встретилось лишь несколько людей, которым это было не нужно. Проклятье! — она снова всхлипнула. — Как же больно!

— Если хочешь меня убить, убей уже.

— Нет, у меня ещё не всё переварилось, — девочка покачала головой и встала, пошатнувшись. — Чтобы не убежал.

Ярослав почувствовал острую боль под коленной впадиной.

Зрение смазывалось. Боль в руке, из которой медленно вытекала кровь. Боль в ноге, кажется, у него перерезаны сухожилия. Может, он на самом деле пошёл не тем путём? Немного ошибся?

Девочка сгребла снег в кучу рядом с ним и, раздвинув ноги, села.

— Так меньше болит. Сейчас, — зачерпнув ещё немного, она бросила снег на голову. — Уже почти всё. Я тебя потом оттащу в машину. Есть зажигалка?

— Зачем тебе?

— Взорвать машины. Бензина у тебя много.

— Зачем?

— Не знаю, так будет лучше, думаю.

— Хм. Ты ведь меня уже не простишь, да? — после пяти минут молчания спросил Ярослав. — И не отпустишь?

— Нет, не прощу. Ты всего лишь жалкий маньяк-насильник. Ты на самом деле не понимаешь, что творил? Скольких девочек ты ещё так убил?

— Восьмерых, — он закрыл глаза, чтобы не смотреть на неё. — Ты всё равно красивая.

— Спасибо, твоими стараниями пока что нет. Болит уже немного меньше, — снег под девочкой окрасился в красный цвет. — Восьмерых. Ты прервал восемь жизней очень неприятным способом. А они могли бы вырасти, жить.

— Вырасти?! — он опять рассмеялся. — В том-то и дело, что вырасти... Ты видела этих "выросших"? Пустые куклы, убившие в себе всё человеческое. Пустые глаза, пустые слова. Пустые мысли. Они становятся бездушными куклами. И пытаются сделать всех такими. И девочки подчиняются, закрываются тысячами масок, которые врастают в их души и необратимо меняют. Понимаешь?

— А почему бы не создать было отдельную школу? Забирать туда этих твоих бедных девочек и учить их самому? Не позволять стать таким же, как и все? А не убивать их.

— Их души пройдут перерождение и возродятся в лучших условиях! — выдохнул Ярослав.

— Да плевать на это, понимаешь?! — девочка встала и приблизила лицо прямо к нему. — Лично мне плевать, где я там мифически перерожусь, мне важно то, что ты, сволочь, меня изнасиловал и убил. Если ты религиозен, самое время помолиться. Прощай, ты попадёшь в ад.

— Так вот, что было с твоими руками.

Только сейчас Ярослав в полной мере осознал, что ему предстоит. Клыки девочки удлинились. Когти вцепились ему в плечи.

— Не-ет, не надо! Пожалуйста! — он попытался вырваться.

Девочка наступила ему на руку, и он закричал. Зубы вцепились в шею, послав во все стороны волны боли.

* * *

Элли резко сомкнула зубы на шее врага. Ей нужно восстановиться. На этот раз сонная артерия оказалась очень близко. Чуть сильнее вонзить клыки и тугой поток крови ударил ей в горло. Клыки зафиксировали рот, губы сильно вжались в рану. Ни с чем несравнимое ощущение. Тепло разливалось по всему телу. Кровь женщины ещё не успела перевариться до конца и смешивалась с кровью мужчины. Прекрасно! Элли негромко зарычала. Неподалёку остановилась машина. Ещё несколько глотков!

— Эй, кто там?! — к ней бежал незнакомый мужчина.

Она повернула голову, сощурившись, спасаясь от слишком яркого света. Убить его? Всё существо говорило, что да. Убить, напиться крови и уползти в лес, чтобы стать ещё сильнее. Но сознание говорило обратное. Нельзя, он ни в чём не виноват.

— Встать! — в его голосе слышалась неуверенность и... усталость?

Кровь всё ещё хлестала, наполняя тело силой. Заставив себя прекратить пить, Элли рыкнула на него. И побежала в лес. Преследовать её он не станет.

* * *

В окно постучали. Неужели, Элли вернулась так рано?! Она ведь говорила, что надолго уедет!

Северин подскочил, отбросив книжку. Метнулся к двери и проверил замок. Не хватало ещё, чтобы опять кто-нибудь вломился. Стук повторился, отчаянный, такой, что задрожали стёкла.

— Иду, иду, — он подошёл к окну и всмотрелся. — Странно.

Сквозь разводы дождя на стекле лицо Элли смотрелось очень необычно. Задвижка медленно поползла вверх. Окно открылось.

В комнату влетела... нет, в комнату влетело существо. Или, всё-таки...

— Элли? — Северин неуверенно попятился.

Мокрые волосы спутаны и закрывают лицо. Обнажённая бледная кожа покрыта разводами крови. За считанные секунды на пол натекла целая лужа розоватой воды.

— Северин, прости, пожалуйста, я тебе всё объясню. Нет, не смотри на меня! — Элли всхлипнула.

— Да что с тобой?! — он ощутил странно щемящее чувство в груди: прижать её к себе, защитить от всего на свете.

— Дай мне твою одежду. У тебя родители уже дома?

— Держи, — порывшись в шкафу, он передал ей футболку и штаны. — Да. Тебе в ванну надо?

— Да, есть полотенце?

Элли встала, повернувшись к нему. Он зажмурился.

— Да, есть. Держи, — вслед за одеждой отправился скомканный кусок ткани. — Отец ещё не пришёл, я могу пойти в ванну, а ты проскользнёшь за мной. Я не буду подсматривать. О. Бог мой!

Открыв глаза, Северин обнаружил, что Элли стоит рядом с ним. Перевёл взгляд вниз. Теперь понятно, откуда кровь. Да. На самом деле. Ведь с Элли текла и кровь! Низ живота весь в рубцах.

— Проклятье, — Северин попятился, поднимая перед собой руки. — Что с тобой сделали?! Кто?!

— Я потом расскажу, мне правда очень нужно в ванную, — Элли всхлипнула. — Скоро заживёт, не беспокойся.

— Вперёд.

Осторожно открыв дверь, он огляделся. Мать опять сидела на кухне, распевая свои молитвы. Отец ещё не пришёл, надо только, чтобы не завалился внезапно.

— Подожди.

Северин взял ещё одно полотенце. Элли вышла, ступая на удивление бесшумно. Даже мокрые ступни не издавали никакого звука при соприкосновении с линолеумом. Вытирая за ней следы, Северин дошёл до двери. Элли уже проскользнула туда.

— Ванна занята! — крикнул он напоследок и быстро захлопнул дверь, закрыв её на крючок. — Давай, мойся.

— Помоги мне. Больно очень.

— Что помочь?

— Залезть сюда.

Элли обвила руку вокруг его шеи и приподняла ногу.

— Возьми меня, как невесту носят, и положи в ванну.

— А как их носят? — Северин задумался.

— Под ноги меня возьми одной рукой и под плечи второй.

Холодная мокрая кожа. До этого момента он даже подумать не мог, что сам, по своей воле будет прикасаться к голой девчонке! А теперь... да ещё и эти раны. Только положив Элли, он осознал, что увидел.

— Проклятье! Да что с тобой?! Кто тебя так изрезал?!

Ладошка Элли закрыла ему рот.

— Тише, а то услышат. Включи, пожалуйста, воду, только не слишком холодную и не очень горячую, ладно? Пока наполняется, я тебе расскажу. Присядь. Да не смущайся ты так, — Элли уже перестала всхлипывать, теперь её голос стал таким же, как и раньше.

— Сын, у тебя там всё в порядке?! — мать подошла к двери и постучала.

— Естественно, мам!

— Ладно, если что, зови?!

— Проклятье, — Северин покраснел. — Она всегда такая.

— Ох, как хорошо, — Элли провела рукой по внутренней части бедёр, прерывисто вздохнув. — Уже почти не болит. Слушай. Когда я вышла из дома, меня поймал какой-то маньяк. Ударил чем-то по голове. Я очнулась уже привязанная к кровати.

— Как ты выбралась?!

— Я и не выбралась, — Элли улыбнулась. — Если опустить подробности, он всё-таки изнасиловал меня и убил. Вернее, думал, что убил.

Она запрокинула голову и показала еле заметный шрам на горле.

— Видишь? Он воткнул мне сюда нож... Да, — взмахом руки она прервала возглас Северина. — Я на самом деле немного отличаюсь от нормального человека, но, поверь мне, я не чудовище. Честно. Обычная девочка, видишь? — она села, чуть смущённо прикрыв ладошками грудь. — Я на самом деле человеческая девочка, если не считать нескольких небольших улучшений.