| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
— Даже так? — нахмурился ис Тормен. — Ты прав, такой массированной атаки на общественное сознание орден еще не проводил. Мы должны поспешить, или проиграем окончательно.
— Господин граф... — хотел было спросить Ренни, но заставил себя замолчать.
— Что, Лоех? — ласково спросил тот. — Тяжело тебе? Вижу. Нам давно пора серьезно поговорить. Спрашивай.
— Почему у нас в союзниках только такая мразь, что и сказать противно? — решился Ренни задать вопрос, который не давал ему покоя уже не один год. — Неужели с такими союзниками мы сможем построить хоть что-нибудь хорошее?
— Почему? — тяжело вздохнул ис Тормен. — Да потому, что большинство хороших людей уходят в орден, Аарн попросту забирают их у нас. А оставшиеся не хотят пачкаться, играя в наши игры. Падение ордена, к сожалению, выгодно в основном тем, кого ты назвал мразью. Остальные не понимают, не хотят понимать, что иначе нельзя, что орден должен пасть. Аарн обеспечили галактике довольно таки безопасное существование и обывателя, да и не только обывателя, это вполне устраивает. Если бы орден продолжал вести себя по-старому, заносчиво, я бы особо не нервничал. Ненависть к ним была бы зоологической, как у тебя раньше. А теперь придется действовать куда более жестко, если мы не хотим проиграть.
— Наверное, вы правы... — опустил голову Ренни.
— Но кое в чем прав и ты, — ехидно ухмыльнулся граф. — С такими союзничками, как у нас, никаких врагов не надо, сами все порушат. Но ты не учитываешь одного маленького нюанса. А если точнее, то просто не знаешь о нем. На вторых ролях буквально во всех подконтрольных нам организациях находятся мои люди. Люди чести, служащие не за деньги, а ради великой цели. Понял?
— После победы последует большая чистка и ваши люди выйдут на первые роли?
— Естественно, мальчик мой, — гортанно рассмеялся ис Тормен. — По-иному и быть не может. Я привык держать все под своим контролем. Ты знаешь, что после победы именно нам предстоит стать службой безопасности всего Сообщества. И нам же придется под корень вырезать многие из тех организаций, которые служат нам сейчас. Жестоко, но практично.
— Да этих не жалко! — махнул рукой Ренни. — Это же нелюдь, бешеное зверье.
— А кто сам когда-то собирался в пираты податься? — хитро прищурился граф. — Может, припомнишь?
— Не напоминайте... — тяжело вздохнул секретарь. — Что взять с двадцатилетнего дурака? Поумнел с тех пор немного, слава Благим. Даже ненависти к ордену больше нет. Они, ежели честно, немало и полезного делают.
— Немало, — кивнул ис Тормен. — Вопрос только в том, какой ценой.
— Объясните, — нахмурился Ренни. — Не понимаю.
— Все просто. Откуда уже больше тысячи лет к нам приходят все новые изобретения, открытия, идеи?
— С Аарн Сарт...
— Ты сам ответил себе, — фыркнул ис Тормен. — Орден перекрыл галактике возможность развития, он забирает у каждого народа лучшую молодежь, творческий и научный потенциал, будущее народа. Аарн оправдывают свое поведение тем, что эта молодежь иначе мучилась бы от непонимания и мало кто из них чего-нибудь достиг. Согласен, в этом они правы. Но кое-кто сумел бы пробиться и двигал вперед науку и культуру той страны, в которой был рожден.
— Мне вспоминается история величайшего композитора последних пары столетий. Даже вы любите его музыку.
— Гел Тихани... — вздохнул граф и дернул щекой. — Мне очень жаль, что его умирающим нашли Аарн, а не мы. Кто бы мог подумать, что на задрипанной, колониальной планетке появится такое дарование? Если бы орден забирал только тех, кто, как Гел, находится на грани смерти, я бы ничего против не имел. Но они гребут всех подряд. Самых лучших. Самых честных. Самых талантливых.
— Наверное, вы правы, — внимательно посмотрел на своего сюзерена Ренни. — Но вот по поводу запрета войн вы уже ничего сказать не можете.
— Не могу, — согласился ис Тормен. — Пока не был обнародован прогноз Альтера, я думал, что войны необходимы. Выжить должен сильнейший — это закон развития. Но этот прогноз...
Граф тяжело вздохнул.
— К сожалению, прогноз оказался достоверным, — продолжил он. — Допустить галактическую войну сейчас означает погибнуть. Всем. Может, из остатков выживших через несколько тысяч лет и поднялась бы новая межзвездная цивилизация. А может, и нет. Лучше не рисковать. Без войн не обойтись, но каждый правитель обязан будет усвоить строжайший запрет бомбардировки населенных планет. Нарушитель должен немедленно и очень жестоко наказываться. Сумеем ли мы решить эту задачу? Не знаю.
— Вот и я не знаю, — передернул плечами Ренни. — Господин граф, вы ведь понимаете, что я отдам за вас жизнь не задумываясь?
— Понимаю. Потому и позволяю тебе говорить мне в глаза вещи, которые не потерпел бы ни от кого иного.
— Не стали ли мы сами зверьми в погоне за победой?
— Надеюсь, что нет... — сгорбился в кресле ис Тормен. — Надеюсь, что нет...
Он встал, подошел к бару, налил себе полный бокал бренди и залпом выпил. Потом минуту постоял молча, о чем-то размышляя, и выпил снова.
— Девочек забыть не можешь? — хрипло спросил он.
— Не могу... — вздрогнул Ренни. — А вам они ночами не снятся?
— Снятся, — скрипнул зубами граф. — Но я не имею иного выхода! И кому, как не тебе, об этом знать.
— Простите меня, — вздохнул секретарь. — Все знаю и все понимаю, мне просто больно их видеть.
— Мне тоже, — сухо сказал граф. — Но я не имею права на жалость. Если бы мы были добренькими, получили бы мы столь многообещающий экземпляр, как тридцать вторая?
— К сожалению, нет.
— Вот и я о том же. На этом давай закончим бесполезный разговор. Мне сейчас еще с девчонкой говорить. А она непростой орешек, легко не расколешь.
Дарв ис Тормен усмехнулся, снова превратившись в того, кем его привыкли видеть все окружающие. Снова перед секретарем стоял лощеный, уверенный в себе аристократ, великий маг.
— Звать? — криво ухмыльнулся Ренни.
— Давай.
Секретарь вышел.
Тридцать вторая осторожно подошла к комнате, в которой ожидал ее господин. Девушка всю последнюю неделю пребывала в недоумении. Ее заперли в большой роскошной спальне, кормили от пуза всякими вкусными вещами, давали спать, сколько хотела. Даже книги дали. Но самое главное, что за всю неделю ее ни разу не ударили! Ни за что не наказали! Это вообще ни в какие ворота не лезло, такого не было никогда. Хотя бы раз в день всех воспитанниц питомника пороли просто ради профилактики. Тридцать вторая относилась к неизбежной ежедневной порке философски, как к привычному злу. Все равно ведь ничего не поделаешь, так нечего волну зря гнать. А тут вдруг целая неделя отдыха! Без порки! Откровенно говоря, девушка была растеряна. На глазах рушилось все, к чему она привыкла. Умница пыталась понять для чего с ней так поступают, но не смогла. Информации для качественного анализа было недостаточно. Даже Хитрюга с Ведьмой ничем помочь не сумели, сами пребывая в недоумении. Когда тридцать вторую позвали к господину, у девушки камень с души свалился. Пусть что угодно делает, хоть надзирателям отдаст, только не эта проклятая неизвестность!
— Заходи, чего стесняешься, — заставил ее вздрогнуть голос господина. — Стань у той стены.
Она мышкой скользнула в комнату и застыла около указанной стены по стойке смирно, не решаясь даже пошевелиться. На сей раз девушка была одета в найденное в ее комнате легкое серое платье до колен. Наверное, сейчас опять прикажет раздеться. Что такое стыд, тридцать вторая попросту не знала, никто не разъяснял воспитанницам питомника значение этого понятия. Ей просто было несколько не по себе, когда мужчины жадно пялились на ее тело. И что такого необычного они в этом теле находят, что смотрят как на что-то очень вкусное? Тело как тело. Точно такое же, как у остальных воспитанниц. Впрочем, на тех охранники тоже смотрели жадно. Господин молчал, с каким-то лихорадочным интересом разглядывая девушку. Тридцать второй снова стало не по себе. Чего он хочет? Для чего она ему нужна?
— Сколько у тебя личностей? — буквально припечатал ее к стенке нежданный вопрос.
"Молчи! — в панике завопила Злюка. — Дура, молчи!!!"
"Он знает, — возразила Убийца. — Не вздумайте играть с этим человеком в ваши обычные игры. Он нас насквозь видит, задницей чую".
"Она права, — проворчала Хитрюга. — Умница, бери контроль и постарайся не ляпнуть лишнего. Ведьма, будь готова перехватить".
"Дуры вы... — прошипела Злюка. — Вот посмотрите, что дальше будет".
"Молчать всем! — скомандовала Умница. — Мы начинаем самую опасную игру в нашей жизни. Если проиграем, то все — кранты. Поняли, девки?"
— У меня шесть полноправных личностей, господин, — наклонила голову тридцать вторая, а когда подняла голову, то граф увидел в ее глазах насмешку.
— Интересно, есть ли среди них нужная? — поинтересовался он. — Ты, похоже, девочка неглупая и сама должна была кое-что понять.
— Вы имеете в виду мечтательную дуру, верящую во всякую чушь типа любви и дружбы? — оскалилась девушка. — Имеется такая.
— Браво! — пару раз хлопнул в ладоши ис Тормен. — Ты меня не разочаровала.
Внутри девушки все пятеро облегченно перевели дух. Они не ошиблись, пичкая Дурочку строго дозированной информацией и не позволяя ей просыпаться. Плохо, что именно это жалкое существо станет основной личностью, но против воли господина не попрешь. Впрочем, пока рано судить, слишком мало данных. Главное — выжить. Это первичная задача, а что будет потом пока не важно.
— Садись в кресло, девочка, — показал рукой господин. — Вот в это. Налей себе сока.
Тридцать вторая осторожно подошла к указанному креслу и села, держа спину ровно, как солдат на плацу. Ей очень не хотелось проколоться хоть в какой-нибудь мелочи и вызвать гнев человека, от которого зависело жить ей или умереть. Потому девушка налила сока в стакан, но отпить не решилась, напряженно смотря на сидящего перед ней насмешливо ухмыляющегося, подтянутого аристократа с седыми висками.
— Пей, — приказал он.
Покорно отхлебнув, тридцать вторая удивилась — она ожидала какого-нибудь подвоха, того, что в стакане окажется какая-то гадость. Надзиратели часто так издевались над воспитанницами — сутками не давали пить, а потом поили какой-то горькой жидкостью, от которой выворачивало все нутро. Но в стакане действительно был прохладный и свежий сок, который девушка с удовольствием выпила.
— А теперь подыми стакан.
Тридцать вторая пожала плечами, протянула руку и подняла стакан.
— Не рукой! — скривился господин. — Магией.
"Ведьма! — позвала Умница. — Давай!"
"Иду, — отозвалась та, беря тело под контроль. — Наблюдай, запоминай все, проанализируй каждый его взгляд, каждое слово, каждый намек".
"Сделаю!"
Ведьма быстро вытянула из окружающего пространства несколько цветных нитей, с которыми ей так нравилось играть, переплела их и вздернула стакан в воздух. Господин озадаченно уставился на покачивающийся перед его носом стакан. Потом расхохотался.
— Вот уж точно, — выдавил он сквозь смех, — заставь дурака Благим молиться, он и лоб разобьет. Никогда не видел такой нелепицы! Ну, девочка, ну и насмешила!
Тридцать вторую буквально захлестнуло ужасом. Она не угодила господину! Благие! Ведьма отпустила стакан и попыталась сплести что-то защитное.
— Тише! — махнул на нее рукой ис Тормен. — Не нервничай. Ты перешла на иной уровень и никто не собирается убивать тебя за одну ошибку. Тем более, что ты самоучка и не виновата в своем невежестве. Это моя задача научить тебя правильно плести заклятия, не выбрасывая на ветер такое количество энергии. Поняла?
— Да, господин! — склонила голову немного успокоившаяся девушка.
"Умница, он правду сказал? — спросила Ведьма".
"Судя по всему, да. Поздравляю, девки, мы, похоже, выжили! Главное научиться всему, что только можно. Ведьма, теперь многое зависит от тебя. Ты уж постарайся..."
"Сама жить хочу... — проворчала та. — Справлюсь".
— Для начала я объясню тебе, что такое вероятность, — снова заговорил господин, — и что именно происходит, когда ты пытаешься манипулировать ею. Я требую, чтобы в случае малейшего непонимания ты задавала вопросы. Я готов объяснить и сто раз, но ты должна четко понимать все, что я тебе даю. Не бойся задать вопрос, не бойся признаться в своем незнании. Бойся оказаться надутой, невежественной и чванливой дурой, уверенной в том, что знает и понимает все. Предела знанию не существует, девочка, запомни эту истину.
— Я запомню, господин, — кивнула тридцать вторая. — Вы говорили, что вероятность — это те цветные нити, которыми я манипулирую?
— Молодец, — одобрительно кивнул он, — запомнила. Но это не совсем верно. Нити — это всего лишь визуальное отображение различных вариантов вероятности одного и того же события в различных условиях.
— Простите, но я не поняла... — растерянно пробормотала девушка, с некоторым страхом посматривая на графа.
— Попробую объяснить проще, — потер он подбородок. — У каждого события существует определенная вероятность того, что оно произойдет здесь и сейчас. Например, вероятность того, что стакан упадет на пол довольно велика. Для этого должны совпасть всего несколько условий. Предположим, что ты, вставая, задела его и столкнула на пол. Случайный подземный толчок даст тот же результат. И еще множество событий. Ты поняла?
— Да, — заинтересованно ответила тридцать вторая. — Значит, если к одному и тому же событию может привести множество иных, то вероятность этого события довольно велика?
— Правильно, — одобрительно кивнул господин. — Но вот то, что стакан сам по себе вдруг взлетит в воздух, без помощи кого-то из нас, почти невероятно. Понимаешь почему?
— Потому что существует слишком малое количество событий, способных привести к такому результату.
— Отлично! — хлопнул он в ладоши. — Ты меня радуешь, девочка. Но вероятность даже самого невероятного события существует. Пусть исчезающе малая, но существует. Мы, маги способные управлять вероятностями, умеем найти эту слабую нить и подменять ею линию основной реальности. И самое невероятное событие тут же происходит.
Ведьма напряженно размышляла, задействовав все аналитические способности Умницы и нестандартное видение Хитрюги. Теперь она начала кое-что понимать и постепенно приходила во все больший восторг. Значит, господин хочет научить ее творить чудеса? Но почему? Он не может не понимать, что тридцать вторая его люто ненавидит и воспользуется любой возможностью, чтобы отплатить за свое искалеченное детство. Вон, насмешливо осклабился. Все он, сволочь, понимает. Что ж, пока этот враг не по зубам, но когда-нибудь придет время...
— Теперь я, кажется, поняла, что такое нити, — негромко сказала девушка, заставив себя отвлечься от сладких фантазий о мести. — Разноцветные отображают слабые вероятности, а белая толстая нить — это то, что происходит в реальности без вмешательства мага.
— Не совсем правильно, но для начала сойдет. На деле все не так, это мозг мага интерпретирует вероятности в виде нитей. Так проще всего работать с ними.
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
