Добрый Гарри и термоядерный булыжник

Про историю магии я ничего сказать не мог, так как часто засыпал под монотонный голос приведения, а лекцию за меня писало заколдованное мной перо. По вечерам в общей гостиной Гриффиндора можно было поиграть с Роном в шахматы. Выигрывать мне удавалось не часто, но я старательно учился. Заодно это была тренировка в трансфигурации, так как мы превращали разные мелочи в фигурки и оживляли их. У меня получалось лучше всего, я старался таким способом отыграть свою слабость, как шахматиста. Мои фигурки, прежде чем "съесть" фигурку противника проделывали целую череду сложных "ударов", прежде чем разбивали на части. Их выкрутасы иногда могли отвлечь Рона и позволить мне отыграть пару фигур, но всё равно я проигрывал чаще, чем сводил к ничьей, а побед были считанные единицы. Из зелий я сварил несколько тонизирующих и общеукрепляющих, что-то более сложное я не решился варить: многое было просто бесполезно, а экспериментировать я не хотел — это прерогатива близнецов. Им пока везёт и они всё ещё живы, здоровы и очень оптимистичны. Я же ещё хочу пожить. Для чего-то действительно стоящего мне нужны были дорогие специфические ингредиенты. Например для Феликс Фелицис, Жидкой Удачи. Я прочитал о нём случайно и очень загорелся идеей посмотреть на его эффект: что такое удача и как она проявится. Смогу ли я самостоятельно воссоздать этот эффект или обязательно необходимо зелье? С простыми зельями я мог повторить некоторые эффекты с помощью магии. К примеру, зелье ночного зрения. Я мог с помощью магии изменить свои глаза так, чтобы видеть в темноте. Правда из-за этого всё казалось необычно серым и тусклым, поэтому я предпочитал пользоваться очками. Они, правда, при этом начинали слабо светиться, но ту я ничего придумать не мог. Тем более, что я вижу магию и ауры даже в полной темноте. Иногда я с головой погружался в чтение, если мог найти среди огромного количества доступной в библиотеке литературы что-то интересное и стоящее.

Так прошла целая неделя. Тихо и без каких либо ярких событий.

Это произошло за завтраком. В зал влетели совы, я не обращал уже на них внимания: мне писем не было, как и всегда впрочем. Кто будет мне писать? К моему удивлению, несколько сов скинули прямо ко мне большой продолговатый бумажный свёрток. Следом за свёртком одна из сов скинула письмо.

"Не открывайте за столом, — гласило письмо, — в нём ваша новая метла Нимбус-2000. Но если вас спросят, то говорите, что это метла Оливера Вуда и он дал вам ею попользоваться для тренировок. На первом курсе ученикам запрещено иметь собственные мётлы, но никто не запрещает пользоваться мётлами старшекурсников. Потрудитесь сохранить это в тайне. В семь часов Оливер ждёт вас на площадке для квиддича, где пройдёт первая тренировка. Профессор МакГонагалл.".

Я протянул письмо роду, убирая свёрток со стола.

— Нимбус-2000, — рыжий сдавленным голосом и плохо скрываемой завистью уставился на свёрток, — я даже ни разу не держал её в руках.

После завтрака мы едва успели выйти из большого зала, как на нашем пути выросли Кребб и Гойл, а Драко из-за спины выхватил у нас свёрток и ощупал его.

— Это метла, — констатировал он, в нём сквозило предвкушение скорой расправы, а в голосе проскользнули нотки зависти и злости. — На этот раз тебе не выкрутиться Поттер. Первокурсникам запрещено иметь мётлы!

— Драко, разве ты не помнишь, что такие как ты или я — выше каких-то условностей и правил, — с чувством собственного превосходства и лёгкой снисходительностью сказал я ему.

— Это не просто метла, Малфой! — Рон вырвал свёрток из его рук и любовно его погладил. — Это Нимбус-2000. Какая у тебя там дома метла осталась? Комета-260? Неплохая, конечно, метла, но с Нимбусом-2000 не идёт ни в какое сравнение.

— Да что ты вообще знаешь о мётлах? Тебе и на пол рукояти моей метлы не хватит. Тебе с братьями и на обычную метлу денег не хватит, — с пренебрежением произнёс Драко, поняв, что со мной у него ничего, скорее всего, не выйдет, он решил отыграться на Роне. На наше счастье появился профессор Флитвик и с невинным видом поинтересовался не ссоримся ли мы тут?

— Профессор, Поттеру прислали метлу! — выпалил Драко, но я лишь подмигнул ему, улыбнувшись на его попытку.

— Неужели? — профессор с улыбкой посмотрел на меня.

— На самом деле метла не моя, а Оливера Вуда. Её прислали мне, чтобы я пришёл с ней на сегодняшнюю тренировку, — я мимикой послал Малфою: "Что? Съел?".

— А, да-да-да, я помню, — профессор "вспомнил", — а что за модель, позвольте поинтересоваться.

— Нимбус-2000! — вместо меня ответил Рон: он держал в руках ЭТУ метлу! Хотя и в упаковке.

— Да. Если бы не Драко, то мне бы не оказали бы такой чести, — я поклонился Малфою и тот непонимающе-растерянно посмотрел на меня. — Ведь если бы не тот случай на первом уроке полётов, то я бы никогда бы не смог проявить себя в полную силу.

— Весьма похвально, мистер Малфой. Очень странно, что некоторые ученики относятся с некоторым предубеждением к столь хорошему и образцовому ученику, — профессор вежливо попросил нас расступиться и пошёл по своим делам.

— Идём, Рон, нам нужно успеть на занятия. Всего хорошего, Драко, — Драко пребывал в шоке от понимания того, что это — правда, он действительно невольно помог мне получить эту метлу. Ну, ещё я постоянно подталкивал к мысли, что "такие как мы" выше каких-либо правил и условностей. Может, мне удастся доказать ему, что "грязнокровки" ни чем не хуже чистокровных волшебников.

— Так значит метла — это поощрение за нарушение школьных правил, — о, а вот и Гермиона.

— Вообще-то ты с нами не разговариваешь, забыла? Или это слишком сложно для мисс-всезнайки? Иди куда шла, прошу тебя, — увы, но это было за пределами способностей Рона к убеждению, но случилось чудо и Гермиона прошла мимо, горда вздёрнув свой носик.

— Ну, вот. Ты её обидел, — укоризненно сказал я другу, — пошли уж.

За ужином мы с Роном в рекордные сроки расправились с ужином и помчались распаковывать метлу. Нам не терпелось начать тренировки. Я честно пообещал Рону дать полетать на ней. Метла и впрямь была просто загляденье: из красного дерева с золотыми буквами, отполированная, удобная и стильно выглядящая. Не дождавшись назначенного времени, мы с Роном отправились на площадку для квиддича. Оливера пока не было видно, а площадка была пуста, поэтому я решил дать Рону возможность полететь. Рыжий был вне себя от счастья, что когда пришёл Оливер, мне пришлось громко орать, чтобы тот спускался. Он тем временем открыт футляр. Внутри лежали четыре меча разных разметов. Три из них были явно зачарованными.

— Отлично, — подытожил Вуд. — Итак, правила игры в квидцич достаточно легко запомнить, хотя играть в него не слишком просто. С каждой стороны выступает по семь игроков. Три из них — охотники.

Он достал ярко-красный мяч.

— Это квоффл, — пояснил Вуд. — Игроки передают его друг другу и стараются забросить в кольца противника. За каждое попадание — десять очков.

— Охотники передают друг другу этот мяч и пытаются забросить его в кольцо, — повторил я, чтобы не стоять молчаливым истуканом. — Значит, квидцич — это нечто вроде баскетбола на метлах и с шестью кольцами?

— А что такое баскетбол? — с любопытством спросил Вуд.

— Да так, ничего особенного, — у меня не было желания вдаваться в объяснения, тем более, что правила мне были известны лишь в общих чертах.

— Затем, у каждой команды есть вратарь, — продолжил Вуд. — Я — вратарь команды Гриффиндора. Я должен летать около наших колец и мешать сопернику забросить в них мяч.

— Три охотника, один вратарь, — четко подытожил я, не собираясь упускать ничего из того, что мне рассказывает Вуд. — И они играют мячом, который называется квоффл. Все ясно, я понял. А эти зачем?

— Сейчас покажу, — пообещал Вуд. — Возьми это. Он протянул мне небольшую биту, немного напоминающую ту которой играют в крикет.

— Сейчас ты увидишь, что делают на поле загонщики, — пояснил он. — Кстати, эти два мяча называются бладжеры.

Вуд говорил о двух мячах иссиня-черного цвета — по размерам они чуть уступали квоффлу. Они были зажаты заживами, но я видел как они чуть-чуть подрагивают, словно пытаются выбраться.

— Отойди, — сказал мне Оливер и освободил один бладжер. Он тут же взлетел в воздух.

— А теперь бей по нему! — бладжер стремительно возвращался обратно, нацелившись на меня. Видимо ориентировался на зачарованную дубинку, что я держал в руках. Я отбил его, но мяч вернулся, но в этот раз он летел в Вуда, который в одном прыжке поймал его и с заметным усилием поместил обратно в зажимы.

— Загонщики защищают игроков своей команды от летающих с огромной скоростью по полю бладжеров и стараются направить их в сторону игроков противоположной команды, — ого, а это кажется опасным. Мне нравится!

— А бладжеры никого не убили?

— В Хогварсе — нет, здесь они, так сказать, учебные, зато в большом спорте — это уже серьёзные, опасные снаряды. Но не волнуйся, у тебя будет особая задача, как раз для быстрого и маневренного игрока. О твоей безопасности позаботятся Уизли. Они сами как бладжеры, только в человеческом обличье, — обнадёжил меня Вуд, вытаскивая последний, четвёртый мяч.

-А это, — сказал Вуд, — это золотой снитч, самый главный мяч в игре. Его очень тяжело поймать, потому что он летает с огромной скоростью, и его сложно заметить Как раз ловец и должен его ловить. Тебе нужно постоянно перемещаться по полю, чтобы поймать его, прежде чем это сделает ловец другой команды. Команда, поймавшая снитч, сразу получает дополнительные сто пятьдесят очков — а это практически равносильно победе. Именно поэтому против ловцов часто применяют запрещенные приемы. Матч заканчивается, только тогда, когда одна из команд поймает снитч, так что он может тянуться веками. Кажется, самая долгая игра продолжалась три месяца. А так как команды играли без перерыва, то игроков приходилось постоянно заменять, чтобы те могли хоть немного поспать. Ну, есть вопросы?

— Нет, мне всё понятно.

— Со снитчем тренироваться уже поздно, уже слишком темно, чтобы его можно было заметить, потренируемся пока вот с этим, — он достал несколько жёлтых мячей, размером с мячики для гольфа. Они были больше снитча и очень заметны.

Мы поднялись в воздух и Вуд посылал их в разные стороны с большой скоростью, а я их ловил. Это было не сложно. Мне даже не потребовалась помощь моих зачарованных очков, которые могли "подсвечивать" интересные мне объекты, выделяя их на фоне других. Метла казалась мне совершенством, я даже не достиг её предела пропуска через себя магии, а уже летал как метеор. Вуд был в восторге от моих кульбитов, что я выделывал от переполняющего меня счастья. К сожалению полетать мне удалось не так уж и много: не больше получаса, затем стало слишком темно, близилось время отбоя. Рон тоже был в восторге от того, что я вытворял в воздухе. Он сам неплохо летал, но то, что творил я казалось ему запредельным.

— В этом году на Кубке школы по квиддичу выгравируют название нашей команды, — со счастливой улыбкой произнес Вуд, когда мы устало тащились в сторону замка. — Наш предыдущий ловец, Чарли Уизли, мог бы сейчас играть за сборную Англии, если бы не уехал изучать своих любимых драконов. Но я не удивлюсь, если ты окажешься лучшим игроком, чем он.

Рон подтвердил его слова, начав рассказывать Вуду все, что он знал о разных хитростях и приёмах, что он успех подчерпнуть. Вуд не остался равнодушен, и у них завязалась оживлённая дискуссия. Я устало плёлся чуть позади, думая, как же мне повезло в этой жизни. Моя жизнь начинала казаться мне идеальной.

Теперь у меня почти не оставалось свободного времени: уроки, домашние задания и тренировки почти полностью занимали всё моё время. Но, не смотря на загруженность, я чувствовал себя как дома. Хогвартс стал для меня родным. Его коридоры уже не казались пугающими, а со многими учениками у меня были хорошие отношения. Даже Драко у которого, по сути, был скверным самовлюблённым и капризным парнем, относился ко мне с уважением. Правда, не как к товарищу, а как к сопернику. В чём мы соперничали — я сам не понимал. Учился Драко хорошо, но не напрягался, чтобы получать везде превосходно. Его рассказы меня нисколько не задевали, наоборот мне нравилось послушать его несколько хвастливые истории из жизни волшебников. Все более или менее попривыкли к ореолу моей славы, что создали из меня "мальчика-который-выжил" и стали относиться более или менее, как к нормальному ребёнку. Такому же как они. Только бы не случилось ничего такого, чтобы они вновь не вспомнили о том, что я — "мальчик-который-выжил", национальный герой, победитель тёмного лорда и прочее. Мне понравилось быть как все, вернее, быть для всех таким, какой я есть.

В канун Хэллоуина, проснувшись, мы все почувствовали запах печёной тыквы — непременного атрибуту этого праздника. На уроках сегодня мы перешли к отработке практических заданий. До этого ученики тоже пытались колдовать, но это была лишь тренировка, простая и очень лёгкая.

На чарах нас разбили на пары. Нам всем раздали горсть разной мелочи: деревянные фигурки, металлические детальки и кусочки ткани.

— Сегодня мы будем практиковать заклинание левитации, — начал Флитвик, после того, как убедился, что все на месте и у всех всё есть. — Вы его уже знаете, это "Вингардиум Левиоса". Но в этот раз у вас будет куда более сложная задача. Вам нужно будет в паре поднять в воздух как можно больше предметов воздух и заставить их двигаться, причём сделать это так, чтобы это выглядело красиво. Можете сложить из них слова, узоры или движущиеся композиции — всё что угодно. Чем больше предметов в воздухе, тем лучше. Но мне важно не только количество, но и качество! Минимум — три предмета в воздухе.

Я сидел с Симусом Финниганом, чему я был рад. Невилл с тоской смотрел на меня, надеясь, что я снова его выручу в трудной ситуации, но я не собирался тешить его надеждой. Рону не повезло и его усадили с Гермионой, которая тоже была не в восторге от этого. После нашей небольшой ссоры она не разговаривала с нами, чем Рон был бесконечно рад. Я не трогал Гермиону, чтобы она определилась наконец, чего же она хочет. Душевное состояние её от этого не сильно улучшалось. Она осталась одна, хотя к ней не редко обращались за помощью по учёбе. Она продолжала тешить себя иллюзиями, хотя с каждым днём у неё это получалось всё сложнее и сложнее.

Я и Симус погрузились в работу, начав обсуждать, что будем изображать. Я предлагал модель солнечной системы или ядра атома, а Финниан предлагал имитацию квиддича: фигурки у нас были, шарики-мячи, но я откровенно сомневался, что мы сможем осилить такую задачу. В итоге я сдался, мне и самому начинался нравиться Квиддич. Я был за "свою команду", а он за "свою". Кольца пришлось трансфигурировать из подручных мелочей. Было сложно. Поднять все предметы в воздух мы смогли, самое сложное было — не запутаться в управляющих нитях, но мы справились и с этим, хотя приходилось в голове держать и контролировать каждый предмет, это гораздо сложнее, нежели просто "подвесить" в воздухе предметы. Мы получили баллы и похвалу от Флитвика. У Рона дела обстояли не так хорошо. Ему удалось поднять несколько предметов воздух, как и Гермионе, но они не могли договориться друг с другом о совместных действиях, а у Рона ещё было плохо с конценрацией из-за чего несколько деталек время от времени застывали в воздухе и рушили всю композицию, создавая хаос. Флитвик, впрочем, оценил их старания, поставив "выше ожидаемого". Это здорово расстроило Гермиону, которая привыкла получать только "превосходно", с меньшей оценкой она смирилась только на уроках профессора Снейпа, который из принципа не ставил другим факультетам "превосходно". Но на его уроках она всегда получала "выше ожидаемого", что было равноценно "превосходно". Рон во всём винил Гермиону, которая не стеснялась поучать его, указывая на его ошибки.