Даёшь Царьград

-Так что за план? — не выдержал Белых.

-Как поступит наш царь, если вдруг на рейде Севастополя с одним из больших кораблей случится авария. А если ещё он возьми да и утонет — не отрываясь от бумаг вопросом на вопрос, ответил Гучков.

— Неудовольствие по этому случаю он выскажет командующему флотом. Из-под шпица тоже погрозят — после недолгого раздумья ответил Белых. Как я говорил, Бахирев за последний год много чего сделал для пользы России. И как я думаю, что эта авария не слишком-то отразится на адмирале.

-А если ещё к этому, поднять шум в газетах, да разных порочащих слухов и сплетен подбросить. А у нашего адмирала есть не мало завистников и недоброжелателей, как тут, так и в столице. Он для здешнего Морского офицерского собрания так же чужой, хотя успел у некоторых завоевать уважение. Но завистники и недоброжелатели начнут царю со всех сторон нашёптывать о не компетенции адмирала в управлении большим флотом, как это было уже с предыдущим командующим. К ним присоединятся наши друзья из генералитета и адмиралтейства. Да и в думе поднять большой шум по этому поводу. И в конце концов, авария может случиться и не на одном корабле.

-Если не на одном.... Тогда могут нашего героя отправить в отставку или перевести в какое-то захолустье командовать каким-нибудь старьём, так как покровители у него всё же найдутся.

-А он ведь может затаить обиду на такую не справедливость. И вот тогда-то он обязательно примкнет к нам. Хорошие адмиралы, которые умеют воевать нам будут нужны.

-Я вас понял Александр Иванович. Но это не то на что рассчитывали мои ребята. Так вы сейчас предлагаете им взорвать броненосец. И как это сделать? Подобраться ночью на лодке к борту корабля.... Но чтобы его подорвать нужно очень много динамита. А где его взять?

Александр Поликарпович не надо всё так усложнять. Твоим людям не придется ничего взрывать. Это сделают другие. Но кое-чего они должны сделать.

-И что же?

-Достать это самый динамит или другое взрывчатое вещество.

-Я думаю, что проблем с этим не будет.

-Недели на это хватит.

-Всё зависит от цены и количества.

-Деньги будут. А вот насчет количества.... Полагаю, с пудик нам хватит. Корабли сами по себе плавающие пороховые погреба. Поднеси только спичку и взрыв будет услышан в столице.

-А кто на это дело пойдет?

-Кое-кто есть. Потом узнаешь.

-Так это кто-то из мастеровых или флотских?

-Скажу так. Это некто кто обижен на адмирала, и не прочь ему подложить свинью.

-А я бы вот с такими не стал бы связываться. Если что, то когда его прижмут, он быстро может покаяться и всех сдать.

-Тогда ты знаешь что нужно будет сделать после того как дело будет сделано.

-А если он раньше попадётся?

Гучков с минуту что-то обдумывал, ему явно не понравился этот вопрос.

-Хорошо я больше с ним встречаться не буду, так как через два дня мне придется уехать — после минутного раздумья проговорил Гучков. Общается с ним, тебе придется. Заведёшь знакомство как бы случайно, обо мне ему ничего не говори.

-Так он может сам догадаться, что я связан с вами, если только заикнусь о том чтобы устроить аварию на корабле.

-Не догадается. Так как конкретного разговора на сей счет у меня с ним не было. Это пришло мне в голову всего пару часов тому назад, прочитав в газете заметку о гибели итальянского линейного корабля "Леонардо да Винчи" третьего августа в Таранто. Он взорвался прямо на рейде и быстро затонул, погребя с собою множество народу. Так итальянцы объявили, что корабль был потоплен австро-венгерскими диверсантами.

-А тут у нас значит должны отметится германские, так как турецкие своими рожами быстро бы засветились. Правильно я вас понимаю.

-Быстро соображаешь. Но и басурманских рож в Крыму хоть отбавляй. Если получиться со взрывом, всё свалить на немцев. И смотри, своим пока ничего ни говори, для чего именно нужен динамит.

-Тогда может мне ещё нескольких недовольных среди моряков поискать. А то один исполнитель как-то ненадежно. Может всё сорваться. А если их будет несколько да с разных кораблей.

-Только делай это очень осторожно. Так как чем больше будет посвящённых, тогда больше шанцев провалить всё дело. А фамилия этого офицера — Райский. Он лейтенант с линейного корабля "Императрица Мария".

16 августа 8.30. Севастополь кабинет командующего.

Адмирал Бахирев.

Адмирал Пилкин.

-Похоже, Владимир Константинович, заговор выходит на финишную прямую.

-Это ты о визите господина Гучкова?

-Именно о визите. И это несмотря на заметные изменения в исторических событиях моего и этого мира. Россия уже выбралась из той пропасти, в которую она провалилась в пятнадцатом году, а год семнадцатый стал бы для неё окончательно переломным в этой войне. А там глядишь и наша победа не за горами. Наши союзники это тоже просчитали. А им наши успехи как серпом по одному месту. Видишь. Гучков-то, как засуетился. Видимо получил указание поспешить с подготовкой смещением Николая II и посадить кого-то более сговорчивого на его место.

-Эти господа всегда норовили ослабить Россию, особенно к этому стремилась Англия, которая не хотела усиление России в мире. Боясь что мы покусимся на их колонии, особенно трясясь за Индию.

-Да нахрен нам их Индия... Не о том сейчас речь Владимир Константинович, не о том. А о том, по какому поводу сей господин примчался сюда. Гучков и компания, понимает, что если не привлечь на свою сторону командующего Черноморским флотом, то в дальнейшем этот командующий, то есть я, может доставить им немало хлопот.

Сначала Гучков прощупал меня на предмет купли-продажи. Этот олигарх недоделанный, через меня даже хотел к моей жене подмазаться, обещая золотые горы. Решил, что все кто имеет хоть какую-то власть то им незазорно запустить руку в казну. Предложил Настеньке заняться распределением медикаментов по госпиталям.

-Каков шельмец.

-Да нет, не шельмец. Он подлец и мошенник, наживающийся на крови и горе народа. Только этот делец просчитался. Он меряет всех по своей мерке. Не вышло с женой — в данный момент как ты знаешь при её-то положении ей сейчас не до этого. Так он хотел к этому подключить мою свояченицу. Но тут я воспротивился. Ольга та ещё стерва, и её место, только по уходу за ранеными и больше ни-ни. Медикаменты в нынешнее время на черном рынке довольно дорого стоят, и тот, у кого есть к ним доступ точно может озолотиться. Читал донесение Тяпкина?

-Ознакомился.

-Меня очень беспокоит одно обстоятельство — это, его встреча с лейтенантом Райским. В октябре месяце, там в моём мире случилась страшная беда для черноморского флота — взорвался линкор "Императрица Мария" а до этой трагедии каких-то два месяца осталось.

-Да, ты рассказывал о этой трагедии. Но тут — то всё может быть по-другому. Ты же говорил, что это могла быть роковая случайность или же диверсия устроена нашими противниками, так и нашими союзниками.

-Вот-вот, нашими союзниками. Было много всяких версий, о которых я читал. И пали даже подозрения на кого-то из офицеров линкора что за деньги а не за идею устроил эту диверсию и даже назывались фамилии, вот только я запамятовал. Не зря это Гучков тут появился. И эта встреча.

-Но сейчас взорвать "Марию" проблематично. Боезапас выгружен, сам линкор послезавтра будет поставлен в док. А чтобы его разрушить, тут пудом динамита не обойтись.

-Всё верно. Но есть и другие корабли. Например, можно подорвать один из броненосцев.

-Да и на самом линкоре можно устроить диверсию, чтобы продлить срок его ремонта. Вывести, например, из строя турбины. И если подобная диверсия удастся, то последствия её могут отразиться на доверии императора к руководству флота. И как предупреждал меня адмирал Григорович, то подобным подарком тут же воспользуются мои недруги.

-Так ты думаешь, что Райский может быть тем самым, кто пронес адскую машинку в вашем мире в артиллерийский погреб "Марии".

-Этого я не знаю. Я даже не помню фамилий тех офицеров — а речь шла о двоих — на кого пало подозрение в диверсии. Так что не будем нашего Райского исключать из подозреваемых. Он же артиллерийский офицер, а раз так, то ему проще всего было устроить подобную диверсию. Но там у нас дальше подозрение дело не пошло. А вот тут мы будем неотступно за ним приглядывать.

-Дай да Бог, что это только наши подозрения, и сей офицер, ни в чём не замешан.

-Дай да Бог, Владимир Константинович. Дай да Бог. Я вот что думаю. Времени-то у нас почти не осталось, а мы даже не готовы.

Пилкин непонимающе посмотрел на Бахирева.

-Это я Владимир Константинович, говорю о том, что в нашем распоряжении менее полугода до известных тебе событиях.

-Ах, это вы о "Февральских событиях" — догадался Пилкин.

-О них самых. Если мы хотим отсрочить "Февральские события" То надо вплотную заняться с господами заговорщиками.

-Что Михаил Коронатович, сам возьмёшься за револьвер или предпочитаешь кинжал.

-Если уж очень прижмёт, то и просто дубиной оприходую. Но у меня на примете есть один человек, который как я думаю, возьмется за это.

-И кто же это?

-Ты не поверишь, Владимир Константинович, оказывается я ни один такой попавший в этот мир.

-Вот как! И кто этот счастливчик? Я его знаю.

-Не уверен. Но возможно видел, но и это не факт.

-И всё же кто это человек.

-Самого носителя я знаю, вернее многое о нем узнал за последнее время. А вот что за человек в него подселился, пока не знаю. Но точно знаю, что он военный, и определённо офицер. Но не из морских — сухопутный.

-Кто этот носитель и где он сейчас? Почему до сих пор ты с ним не поговорил.

-Это некто Дубровин. Поручик из 1-го Морского. Командовал ротой при взятии Синопа. Там был тяжело ранен. Теперь находится на излечении в Морском госпитале.

-Ах вот оно что. И как же ты о нём узнал?

-Да случайно. После того как наши войска заняли город я сошел на берег чтобы осмотреть его. Осмотрел батарею, которая доставила нам много хлопот. Побродил по городу. Заглянул к Лобачевскому, обсудили дальнейшие совместные действия, а на обратном пути зашёл в госпиталь. Не поверишь, но как будто кто-то мне нашептывал в ухо, чтобы я туда обязательно зашёл. Раненых было много что некоторые просто лежали во дворе. Вот и он там лежал и бредил. По этому бреду я и догадался, что раненый-то не из этого времени. Правильнее будет сказано, что сознание поручика Дубровина заменено чьем-то сознанием из будущего.

-Ты же у нас тоже из будущего взял и влез в голову своего прадеда.

-Я не по своей воле попал в голову прадеда, а по воле каких-то всевышних сил. И я полагаю что меня послали предотвратить или минимизировать приближающийся к России Армагеддон.

-И как ты намерен использовать ещё одного гостя из будущего?

-Хочу воспользоваться опытом эсдеков, и организовать группу ликвидаторов.

-Организовать группу! А кого туда будешь набирать? Не уголовников поди.

-Хороший вопрос. Хотя и они могут принести пользу в нашем деле в некоторых делах. Они же не идейные. За определённую сумму могут за нас сделать грязную работу. Только их надобно привлекать втёмную. Но пока привлекать не будем, возможно в будущем.

-Давай не будем опускаться до методов, что практикуют наши друзья островитяне.

-То что мы задумали не выйдет сделать в белых перчатках не замаравшись, обязательно запачкаем и не одну пару.

-В этом ты прав. Чтобы остановить это безумие, придется вымазаться. Так что там с этим поручиком?

Хочу этого Дубровина привлечь, как говорится в наш закрытый клуб.

-А если твой попаданец не согласится, или вдруг ты ошибся и нет никакого попаданца.

-Ошибиться я не мог, это точно вселенец. Я пока точно не скажу из какого года он к нам попал. А эти обстоятельство очень важны для нас. И так тут есть два варианта. Первый; это то, что наш вселенец воевал "за речкой" то есть в Афганистане. Это для нас паршиво. Но и тут есть пару вариантов. Если он воевал там, в начальном периоде. То есть в начале восьмидесятых, то он может быть идейным на голову. А вот если застал конец афганской эпопеи, тогда не всё потеряно и с ним можно договорится. Второй вариант более благоприятный и предпочтительный, если он был на Кавказе. Тут он уже хлебнул всего по полной. И несостоятельности нашего генералитета, и откровенного предательства, и все прелести дерьмократии.

-И когда ты намерен с ним поговорить?

-Его через пару дней выписывают из госпиталя. Вот и хочу с ним переговорить.

-Но ему положен месячный отпуск на поправления здоровья.

-Отпуск это святое, но нас поджимает время.

-А может когда он вернётся тогда и переговоришь с ним. Сам же говоришь, что ранение у него было тяжелое. Сам-то он родом откуда?

-Из Пскова.

-Так наверно родители или родственники имеются. Жена или невеста, поди тоже есть.

-И родители есть и невеста имеется.

-Тем более он обязан их навестить. Наверно беспокоятся, переживают за него.

-Владимир Константинович, ты говоришь о нём именно как о Дубровине, а не как о переселенце из будущего. Если сейчас сознание Дубровина занято другим, захочет ли он в данный момент встречаться с кем-то из родных поручика.

-Но ты-то со своими после ранения встречался.

-Так после моего переноса тогда прошло больше полугода, и я уже вжился в свой новый образ и мы со своим прадедом были одним целым.

-Тогда отчего ты думаешь, что твой вселенец в Дубровине только-только туда попал.

-Да потому! Когда меня тяжело ранило, то я в бреду непонятных слов не бормотал, а бредил вполне понятными для этого времени.

-А почему ты решил, что ничего такого не болтал.

-Тогда бы моя ненаглядная или её сестренка, особенно последняя, обязательно об этом бы начала расспрашивать.

-Так кроме тебя его бред никто и не понял.

-Понять-то может и не понял, а вот странности в его бреде подметили.

-Ну раз так, тогда дождемся когда его выпишут и поговорим.

-Естественно поговорим. А там ему самому решать, поедет он к родителям или ещё куда.

-Михаил Коронатович, а ты не заметил одну странность в биографии этого Дубровина?

-Да нет.

-О как! Он же из Пскова! Ты рассказывал, именно в Пскове на железнодорожной станции, Николай II отречется от престола. И этот Дубровин тоже оттуда. Так может его, специально выбрали высшие силы для каких-то деяний. Как символично.

-А что, возможно ты прав.

Прав или не прав это время покажет. А знаешь, по какому поводу я пришел.

-Что-то случилось?

-Можно сказать и так. Адмирал Григорович едет к нам. Прибудет через три дня.

— Ага, Иван Константинович едет. Это хорошо. А ещё что тебе из Питера нашептали?

-Да ничего такого чтобы мы могли затужить и пасть духом, как раз на оборот. Намекнули, что адмирал везёт целый ящик крестов.

-Кресты это неплохо. Наш-то запас поистратился. Григорович значит, двадцатого прибудет сюда, если по пути нигде не задержится.

-Так вроде недолжен.

-Тогда, Владимир Константинович надо к двадцать второму собрать всех кого мы представили к наградам на торжественное построение. Списки у тебя есть.