Принцесса в Академии. Том 1

— Это уж точно! А по поводу дебоша ты...

— Давай заглянем в 'Наглую куропатку', не возражаешь? Там и обсудим, что делать дальше. Кто-то ведь обещал мне чашку шоколада.

— Давай, но сперва заскочим в ломбард.

Какая удача, что в лавке мадам Гортензии поденная оплата за цветочасы! Я выкупила гребешок, и мы двинулись к центральной площади.

По пути вернулись к обсуждению моей проблемы и вскоре увлеклись: строили планы, выдвигали версии, обдумывали самые разные ходы. Предложения становились одно другого невообразимей. Через некоторое время я поймала себя на том, что намеренно предлагаю несуразные варианты, потому что мне нравится смешить Озриэля. Да и от его задумок уже кололо в боку. Чего стоила только идея наложить на одежду принцев щекочущее заклинание и подождать, пока те начнут от неё избавляться прямо на лекции — и все темные метки сразу, как на ладони. Сообразив, что наше поведение нелепо, и мы никак не приближаемся к решению задачи, я одернула себя. Однако последнее соображение ифрита натолкнуло меня на мысль:

— Озриэль, а где-нибудь в академии хранятся данные о принцах? Я имею в виду описание особых примет. Вы при поступлении заполняли какие-нибудь анкеты?

— Мы много опросников заполняли, но где они сейчас — понятия не имею. Наверняка, просто нужны были администрации для отчетности. Только ни в одном из них нам не предлагалось описывать пятна на теле.

— Да уж, вряд ли ректора и профессоров интересуют такие подробности, — задумчиво протянула я и тут же встрепенулась: — Зато знаю тех, кто обычно интересуется подобными вещами!

— И кто же это? — удивился ифрит.

— Лекарши, знахарки, целители!

У нашего королевского лейб-медика на каждого пациента имеется досье с самым скрупулезным описанием.

Озриэль резко остановился.

— Шикарная мысль! — восхитился он. — Если в Принсфорде и есть медицинский архив, то он находится в лекарской башне. Мы могли бы попробовать пробраться туда завтра утром и поискать документы. До десяти там никого не бывает.

— А ключи?

— У дежурного студента. Беру его на себя.

— И я буду в плаще, поэтому, если нас кто-то застанет, всегда можно сказать, что у Гарта, — я представила полуогра, — разболелась голова.

— Лучше кулаки, — усмехнулся Озриэль. — Так выйдет правдоподобнее.

Мы подошли к центральной площади. Лунный свет ещё больше подчеркивал величие принцев-основателей. Я удивленно указала на фонтан:

— Гляди, что это там с глазом Глюттона Медоречивого, почему он горит красным?

— А, ну в темноте он всегда такой. По легенде вместо глаза у него волшебный камень, древний, как сам мир. Если положить его под язык, можно увидеть будущее.

— Это правда?

— Ливи! — изумился Озриэль. — Это невозможно проверить!

— Почему?

— Ээ, потому что никто не решится сосать глаз основателя факультета, даже ради того, чтобы узнать своё будущее.

— Да? Ясно.

Около минуты прошло в молчании.

— Я пытался, — сознался Озриэль, — ещё в самом начале. Но не смог его выковорнуть.

Мы переглянулись и одновременно расхохотались.

— А давай попробуем как-нибудь вместе? — предложила я. — Может, он чего толкового по моему делу скажет?

— Возможно. Но предлагаю поместить этот вариант в список 'самый крайний случай, перед концом света'.

* * *

В 'Наглой куропатке' было довольно шумно, и мы выбрали самый тихий уголок рядом с перегородкой, чтобы спокойно завершить обсуждение плана. Заказ приняла другая раздатчица, не Уинни. Не скажу, что я огорчилась.

Шоколад подали в половинках кокосовых орехов и отдельно перед каждым поставили графинчик с водой. Очень правильная мера: напиток больше напоминал соус — восхитительно густой, аж ложка стоит, с легкой горчинкой и пряно-обжигающий.

— Ммм, я такой даже во дво...во дво-ре не пробовала!

Озриэль вскинул брови:

— Во дворе?

Он улыбнулся, не зная, что над верхней губой у него шоколадные усы, и собирался добавить что-то ещё. А я хихикнула и хотела протянуть ему салфетку, но тут за тонкой перегородкой, отделявшей нас от коридора, ведущего на кухню, послышались голоса. Один принадлежал Уинни, второй, мужской, тоже угадывался без труда, несмотря на не прошедшую гнусавость. По глазам я поняла, что и Озриэль его узнал.

— И от кого же? — резко спросил мужской голос.

— Не твоё дело! — огрызнулась Уинни.

— С каких это пор?

— Тебе лучше знать. Дай пройти.

Послышалась короткая возня, просьбу явно отклонили.

— Зачем тебе этот веник? Если нравится такое убожество, велю целое поле ими засеять.

— Не нужно мне твоё поле, и вообще ничего от тебя не нужно!

— Раньше ты так не говорила, раньше было нужно. — Голос дрогнул: — Что с тех пор изменилось?

— Многое, если хочешь знать.

— Да что тебя не устраивает, что не так?! — В голосе снова прорезалась злость.

— Всё так. А теперь пропусти и больше сюда не приходи.

— Лучше скажи, кто он. Всё равно ведь узнаю, хуже будет.

— Хватит настаивать! Я тебе не рябиновая наливка.

— Да что ты вцепилась в этот веник!

— Не трогай, слышишь, убери руки, а не то...

Тут возня резко прекратилась, и в наступившей тишине что-то тяжелое гулко ударилось о пол.

Пару секунд слышалось лишь хриплое дыхание спорщиков. А потом Уинни прошипела:

— Вот поэтому не нужно: ты портишь всё, к чему прикасаешься!

Занавеска резко отдернулась, и в зал выскочила растрепанная гоблинша. На ходу вытащила блокнот, подошла к паре через два стола от нас и шмякнула перед ними меню:

— Чего нада?

Эльф, до того мирно беседовавший со спутницей, подпрыгнул и ударился о стенной канделябр.

В перегородку рядом с нами раздраженно стукнули кулаком, следом раздались быстрые шаги, и дверь черного хода с треском захлопнулась.

Мы с Озриэлем, не сговариваясь, встали и заглянули в служебный коридор. Внимание обоих сразу приковал лежащий на полу предмет. Это был букет цветобабочек — из чугуна.

— Его Индрик подарил. Хорошо, что Марсий об этом не знает.

— Пока не знает, — помрачнел Озриэль.

Мы вернулись за свой столик и одновременно потянулись к салфетке:

— У тебя шоколадные усы...

— Ты вся измазалась...

Покончив с напитками, мы расплатились и покинули таверну.

— Надо предупредить Индрика, — заметила я, как только мы спустились с крыльца.

— Он не станет слушать, положится на волю случая.

— Это глупо, он может пострадать из-за своего легкомыслия.

— Знаешь, если бы речь шла о ком-то другом, я бы с тобой согласился, но когда дело касается Индрика, нет ничего надёжнее случая. Фортуна любит его.

— Она любит всех, пока не отвернётся.

— Ого! Что это?

— Ты о чём?

Озриэль приставил ладонь к глазам и указал наверх.

— Мне кажется или там...

Я подняла голову и обмерла.

— ...дракон.

Он летел на приличной высоте, и всё же силуэт с длинной гибкой шеей и похожими на кленовые листья крыльями безошибочно угадывался на фоне звездного неба. Сомнений быть не могло.

Тут он сделал вираж и начал резко снижаться.

Я схватила Озриэля за руку.

— Скорее, сюда! — Мы прыгнули в ближайший проулок и затаились.

Правда, ифрит то и дело норовил высунуть голову.

— Вот это да, Ливи! Дракон, настоящий дракон!

— Да спрячься же, он может нас заметить! Кто знает, какое у них зрение?

— Впервые вижу живого дракона. Да мне никто не поверит!

— Что ты сейчас сказал?! Ты что, собираешься кому-то об этом разболтать?

— Конечно! Всем подряд! Ещё никто из моих знакомых не видел дракона, я первый. Как думаешь, что он здесь делает? — Ифрит хлопнул себя по лбу: — Ну, конечно! Наверняка, ищет ту самую принцессу.

— Тише! — Я беспокойно заозиралась. — А ты подумал о последствиях? Представь, что начнётся, после твоих откровений: налетят активисты из Лиги Солидарности Драконам, а ещё газетчики, чтобы взять у тебя интервью. Любопытные будут день и ночь дежурить у ворот академии, в надежде услышать всё из первых уст. Как думаешь, руководству Принсфорда это понравится?

— Я...как-то не подумал об этом, — растерялся Озриэль.

— Так подумай сейчас. А, главное, подумай о той бедной, запуганной, беспомощной принцессе, которая, наверняка, сейчас сидит в какой-нибудь подворотне, как мы с тобой, и её сердечко трепещет от ужаса, при мысли о том, что этот крылатый монстр её заметит.

— Ну, может, он всё-таки возьмёт её в жены. Про драконов ведь практически ничего не известно.

— А, может, засунет в рот яблоко и зажарит целиком, — отрезала я.

— Ладно-ладно, не сердись. Не стану я никому об этом рассказывать. — Он украдкой вздохнул и снова вытянул шею, вглядываясь в небо.

Дракон сделал большой круг над городом и начал набирать высоту. Вскоре он уже превратился в маленькую точку, а потом и вовсе растворился в ночи так, словно его и не было.

И лишь минут через пять я нашла в себе силы выбраться из проулка на дрожащих ногах и продолжить путь.

Озриэль проводил меня до самой лавки. По дороге я более-менее пришла в себя и даже пошутила на тему недавнего приключения. Мы договорились встретиться завтра у ворот академии ровно в восемь.

— Да, Ливи, насчёт Гарта, — спохватился Озриэль. — У меня осталось совсем мало морока, а нового в магазин пока не завезли, так что на обыск лекарской башни у нас от силы час-два.

Я пожала плечами:

— Значит, будем действовать очень быстро. Башня, в любом случае, свободна только утром. А что насчёт первого занятия? Не хочу, чтобы ты получил ещё одно взыскание.

— По поводу этого не волнуйся. Первым музицирование. Профессор Амфисбена более...понимающая, чем профессор Черата.

Лицо ифрита осталось совершенно спокойным. Никакого румянца при упоминании профессора.

Мы остановились возле крыльца.

— Тогда в восемь, — кивнула я.

— Только не забудь плащ.

— Уже сложила. — Я вставила ключ и обернулась к Озриэлю. — Значит, до завтра? Почему ты так улыбаешься?

— У тебя ещё немного шоколада осталось, вот здесь. — Он потянулся к моему лицу.

— Ой, простите, я, наверное, не вовремя.

Мы одновременно обернулись. Ифрит поспешно отдернул руку.

— Вовсе нет! Озриэль, познакомься, это моя напарница, Эмилия. Эмилия, это Озриэль.

Оба пробормотали смущенные приветствия, после чего ифрит торопливо отбыл.

— Кажется, я всё-таки помешала, чувствую себя неловко. Я просто хотела узнать, всё ли у тебя в порядке.

— Не говори глупостей. — Я распахнула дверь и шагнула внутрь. — Ты ничуточки не помешала. И спасибо, у меня всё хорошо.

— А он...и есть твой жених?

— Нет, что ты! Озриэль просто друг. Ты не зайдёшь?

— Пожалуй, нет, уже поздно. Увидимся завтра.

— До завтра, — кивнула я и, когда высокая фигура скрылась за поворотом, закрыла дверь.

Глава 8

в которой я срисовываю родинки принцев и допускаю фатальный просчет

На следующее утро я проспала — проснулась, когда башенные часы били девять, и тут же вскочила с постели.

— Магнус, почему ты меня не разбудил!! Магнус?..

Паука нигде не было. Полная нехороших предчувствий, я сбежала вниз и на середине лестницы услышала смех. Эмилия с Магнусом трудились в торговом зале, перекидываясь шуточками. Она составляла букеты, а паук их обвязывал. На голове у него красовался колпачок из лепестка фиалки.

— А, Ливи, вот и ты! Доброе утро!

— Ты должен был сказать это два часа назад, — проворчала я.

— А сколько сейчас времени? — беззаботно поинтересовался он.

— Не сердись на него, Ливи. Это я попросила помочь с букетами, — вступилась Эмилия, аккуратно помещая последнюю бабочку в бутон и закрепляя обертку. Когда получательница её откроет, пестрый рой взметнётся небо. Получится очень красиво.

— Ты что, допускаешь его до бабочек? — удивилась я.

— А в чем дело? — холодно осведомился Магнус. — Я, кажется, уже не мальчик, пускающий слюни на каждую встречную чешуекрылую, и умею держать себя в руках.

— Идём, выдержанный ты мой. Скоро понадобится твой трезвый ум.

* * *

— Мда, — сказал Магнус четверть часа спустя, глядя на запертые ворота академии. — Кажется, закрыто.

— Какое глубокое наблюдение!

Я прошлась вдоль ограды, увитой плющом и дикими розами. День выдался теплый и очень ясный. Лучи скользили по изумрудной листве и отражались слепящими бликами от полированных поверхностей. Надежда набрести на приоткрытую калитку так и не оправдалась, и внутри начала нарастать паника: скоро действие морока на Гарта закончится, если уже не закончилось, лекарскую башню займут, и я потеряю целые сутки!

В голове пронеслась вчерашняя тень Якула Кроверуса, вдохновив на решительные действия. Я спряталась за одной из каменных тумб, огляделась и быстро поднесла запястье с Магнусом к усику плюща.

— Хватайся!

— Что? — опешил паук. — Предлагаешь мне лезть через ограду?

— Ещё слово, и ты через неё перелетишь.

Магнус раздраженно уцепился за лист и принялся карабкаться наверх:

— Те, кто завидуют участи королевских пауков, не представляют, с какими это сопряжено унижениями. Вот во времена юности моего дедушки... — Юность его деда так и осталась для меня за завесой тайны, потому что в этот момент Магнус скрылся по другую сторону ограды.

Я кинула последний взгляд по сторонам, покрепче ухватилась за прутья и оттолкнулась ногой от каменной тумбы.

Приземлилась я весьма удачно — сказались годы тренировки с Микой. А терновых кустов здесь не росло — сплошь жасмин да пионы.

Я оказалась в цветнике, а вдали виднелись теплицы, меж которыми расхаживал садовник с инструментами. Вдоль парковых дорожек росли кусты и деревца, аккуратно подстриженные в форме сказочных персонажей. Я перебежала от грифона к карточной королеве, стараясь не удаляться от ограды и держась её тени. Магнус демонстративно не пожелал возвращаться на запястье и перепрыгивал с куста на куст, выстреливая серебристой паутинкой и светясь восторгом. Кажется, он получал от происходящего истинное удовольствие. Я же чувствовала себя русалкой, чью чешую украли, пока она бегала на свидание на берегу.

Передо мной сейчас стояла главная задача: попасть внутрь и отыскать Озриэля. Я побоялась идти через центральный вход в плаще. Вдруг ифрит, не дождавшись меня, решил, что всё отменяется, и не стал опаивать Гарта? Тогда полуогр сейчас на занятиях, и внимательный Август, без сомнения, заинтересуется вторым Гартом. Нет, сперва надо уточнить у ифрита детали, так что, если и проникать внутрь, то только не через парадную дверь. Должен быть какой-то более скромный вход.

Я оглядела фасад. В некоторых окнах виднелись склоненные головы учащихся, перед другими расхаживали, заложив руки за спину, преподаватели. Хорошо, что идут занятия, и во дворе никого. Лишь мысль о том, что меня могут заметить из окна, помешала покинуть укрытие.

Издалека академия смотрелась довольно компактной, но на деле все эти башенки с пристройками занимали немалую площадь. Я планомерно огибала территорию, пока не уткнулась взглядом в стену без окон, сплошь заросшую плющом и вьюнками. То, что надо! Здесь меня точно не увидят.