Институт моих кошмаров-3. Никаких демонов

Зачем ты это делаешь, Диз?

И все же, от нашей встречи была польза. Я наконец поняла, что же останавливало меня, что не давало принять предложение "Хантерс Инкорпорейтед".

Абсурдная надежда, что я приду, и выяснится, что наш разрыв был неправдой. Что Диз все подстроил, потому что знал о том, что случится с Мором. Потому что хотел меня защитить. В глубине души какая-то маленькая часть меня верила, что все решится, и мы вернемся к тому, на чем остановились.

Глупость. Идиотизм. Бред.

Покопавшись в контактах, я выбрала знакомый номер. На том конце ответили не сразу — должно быть, он долго не мог представить, что после полугода я ему сама позвонила.

— Прежде чем ты скажешь, что я сдурела, выслушай. Я в своем уме и трезвой памяти, или как там должна звучать эта формулировка. Я отдаю себе отчет, на что иду. Я понимаю последствия. У меня здесь свой интерес. И у меня есть план. Веришь или нет, но... — в трубке все еще молчали. Видимо, не особо верили. — Я этого хочу.

ГЛАВА 5

Я ТАК ХОЧУ

— Это будет неловко, я права?

Макс широко ухмыльнулся.

— Только если ты хочешь, чтобы это было неловко.

А я чего? Я ничего не хочу. Только ситуация, когда бывшего назначают твоим личным надзирателем и тренером по совместительству, казалась мне немного странной.

— И я даже не говорю, что будет, когда Райли узнает... Ладно. Напомни, почему организация, которая сама хотела заполучить меня к себе, назначает мне вступительные испытания?

— Потому что они практичны. Зачем тратить деньги на твои переезд и проживание, если тебя прикончат на первом же деле?

Логично. Я повела плечами: даже как-то не по себе от такого прагматизма.

— Так, может, не надо меня в пятый отдел? Есть же другие.

Не занимающиеся нарушениями Договора. Более безопасные.

— Скажи честно, хочешь в бухгалтерию или в PR?

Нет уж, лучше борьба с преступностью, чем подведение баланса! Я вздохнула.

— Я бы пожаловалась, что меня берут на должность полицейской собаки, но мы оба знаем, что это не единственная причина. Верно?

— Заказать усиливающий восприимчивость к магии амулет было бы дешевле, — согласился Охотник.

— Тогда зачем?

Макс молчал, внимательно разглядывая покрывавший землю ковер из сосновых иголок. Мы встретились у озера, где он учил меня магии, и чувство неловкости от этих воспоминаний становилось только сильнее. Почувствовав, как загорелись щеки, я тоже принялась рассматривать сухую хвою.

— Они верят в кровь, — наконец произнес он. — В то, что каждый из нас — потомок своего рода и отражение живших ранее.

— Если ты имеешь в виду какие-то особые способности...

"То у меня они отсутствуют", — хотела сказать я.

— Нет.

Я резко вскинула голову. Не ожидала, что он ответит. Но вот сам ответ... Все-таки я была права. "Хантерс" искал всех потерявшихся в турбулентном двадцатом столетии потомков гени. Но не каждый из них удостаивался такого пристального внимания, как я. И Диана, костер, не обжегший в ночь первого сентября... Боги выбирали себе игрушки не на одно поколение. Благословение — или проклятие, как посмотреть, — доставалось часто и потомкам. Мой отец был чистокровным человеком, все мои двоюродные родственники — тоже; Огонь перешел мне по наследству от матери и ее матери. От прабабушки, видимо — но тогда я не чувствовала магию, а сейчас зарытая в землю урна не могла дать мне ответы. Прадедушка... Возможно, что от него, но в таком случае мои поиски обречены на провал: он умер молодым, кровных родственников кроме меня и моих близких не осталось. Да и следовало признать, что иногда самый очевидный вариант является самым верным. Мой прапрадедушка не был потенциальным самоубийцей. Что-то заставило Рудольфа Валленштайнера, или как его на самом деле звали, сорваться с места с младенцем на руках, уехать в русскую глубинку, сменить жизнь и фамилию. И это что-то, по всей вероятности, было связано с "Хантерс". До сегодняшнего дня, правда, я полагала его преступником, сбежавшим от наказания...

— Спасибо.

— За что?

— За искренность. Когда мы встречались, ты так открыт не был.

Последнее вырвалось у меня нечаянно, с горечью по тому, что могло бы быть. Если бы не существовало Диза. И Охотников. Макс пожал плечами:

— Ничего личного...

Но работа. И клеймо на плече. Я понимала и не винила его за это. Если бы и захотел, не смог бы рассказать.

— Только вот шутка вышла за их счет. Потому что я в кровь не верю. И не знаю, кто там из моих предков согрешил с "Хантерс" и как, но это не значит, что в итоге я поступлю так же.

Они сами сказали: у меня есть выбор. И то, что мне озвучили два варианта, не значит, что не существует третьего. Я найду его... если захочу.

— Ты ведь здесь, — спокойно возразил Макс. — Если сумеешь пройти испытательный срок...

Я всецело разделяла сомнение, прозвучавшее в его голосе. Хотя бы потому что прочла список вещей, которые по мнению "Хантерс инкорпорейтед" мне следовало изучить. Нет, ребята, так дело не пойдет!

— Серьезно, ты можешь представить меня в тире?

— Ты даже в корзину для мусора с пяти метров попасть не можешь, — на уставшем лице промелькнула улыбка.

— Именно! И вообще, я пацифистка. Оружие меня пугает. Я знаю, с какой стороны оно стреляет, этого мне достаточно, зачем мне больше?

— Затем, что пули быстрее заклинаний.

Голос его прозвучал равнодушно, но я все равно вздрогнула. Макс знал об этом не понаслышке: его отец так погиб.

— А может, я без этого обойдусь? И без навыков самообороны.

— И что сделаешь? Расцарапаешь противнику спину?

Нашел, о чем упомянуть! Я снова потерла покрасневшее лицо.

— Это было всего однажды! И случайно! Я тогда ноготь сломала. И неделю потом извинялась, между прочим, попробуй сказать, что забыл! Черт, говорила же, что будет неловко...

— Зато ты уже способна вспоминать об этом без такого виноватого выражения на лице, — улыбнулся Охотник. — Хорошо. Оно тебе не идет.

Ох, Макс...

— Прости.

За то, что лгала. За то, что использовала. За то, что совершенно о тебе не думала. Только о себе.

— Забей. Думаю, мы квиты. Но с ним ты все-таки зря связалась.

— Знаю.

Мне кто только об этом не говорил. Но любовь зла, а сердцу — моему глупому наивному сердцу — не прикажешь

— Но я уже встала на путь исправления, видишь? Доволен?

— Если ты считаешь, что "Хантерс" лучше, то ты...

— Конченая идиотка, которой боги дали выбор, но она его про... В общем, я помню.

Выслушав меня в тот день по телефону, Макс долго молчал. Зато потом разразился весьма экспрессивной тирадой. Как и ожидалось, собственно говоря. И какой-то части меня было стыдно: у него выбора никогда не было, он родился несвободным. Я же в эту... крайне сомнительную организацию лезла по доброй воле. Но другая половина меня понимала: мне необходимо знать ответы. Я должна выяснить, кто я на самом деле и что им от меня нужно.

— Я хотел сказать, что ты их недооцениваешь, — поправил меня Макс. — Может, все-таки передумаешь?

Старый добрый Макс, всегда меня отговаривавший от опасных авантюр. Я помотала головой.

— Ноль шансов.

— Зря. Так что там насчет самообороны?

Ничего?

— Макс, — проникновенно начала я, — ты знаешь, сколько во мне роста? Сто пятьдесят три сантиметра. А знаешь, сколько килограммов? Единственное существо, которому я способна причинить физический вред, — это комар. И то, если его не на криптозоологическом факультете вывели.

— От тебя не требуется никого завалить, — "потому что это невозможно" повисло в воздухе непроизнесенным. — Но хороший удар даст тебе пару секунд форы.

— У меня есть магия. Разве этого недостаточно? — жалобно спросила я.

Потому что крав-мага, тай чи и прочие страшные слова — правда не по мне. Я не терминатор и даже не Лена Хиди в роли Сары Коннор. Макс, донельзя измученный моими упрямством и нытьем, закатил глаза:

— Давай. Попробуй ударить меня магией.

— Уверен?

— Что ты мне сделаешь? Ставлю десятку на то, что даже не дотянешься.

Я все равно колебалась. Да, всему, что я знала, меня научил Макс, тогда еще, видимо, решивший начать процесс подготовки, но... Я даже демона однажды оглушила! Пусть это было в Аду, но тем не менее.

Ладно. Раз речь зашла о скорости, незаметность и тонкая работа мне не помогут. Собрав силы в кулак, я приготовилась ударить, как...

Выпад я пропустила. Отвлеклась на покалывающий кончики пальцев Огонь и не заметила быстрое движение. Красные с золотом капли упали на ковер из хвои, а я схватилась за нос.

— Твою мать, Макс!

Побледневший блондин, перепугавшийся куда больше меня, потянулся ко мне, но я машинально увернулась. Было даже не столько больно или обидно, сколько... удивительно. Он что, ударил меня? Серьезно? Моментально распухший нос это подтверждал.

— Прости, — виновато пробормотал он, делая шаг в мою сторону. Я отступила. — Не рассчитал силы. Дай залечу.

Стряхнув кровь с ладони, я ощупала липкими пальцами переносицу.

— Если ты его сломал, я очень на тебя обижусь, — сердито прогудносила я.

Получилось не очень угрожающе.

— Я же сказал, дай залечу!

— Не дам! — я запрокинула голову. Рот сразу заполнился медным привкусом. — Будет мне уроком. Черт, я же так всю одежду перемажу. Платок есть?

Первый быстро пришлось выкинуть, пропитался буквально на глазах. Второй менял цвет чуть медленнее. Блин, еще и джинсы стирать придется — нечего было лезть в карман грязными руками.

— Прости...

Воздушная петля не дала ему договорить, опрокидывая на спину. Может, магия и медленнее кулака, но не стоит меня недооценивать. Отняв на секунду перепачканный платок от лица, я с чувством глубокого удовлетворения посмотрела на поверженного противника.

— Думаю, мы квиты, — сообщила я со всем возможным в такой момент ехидством. — Не забудь про десятку.

— Убейте меня, кто-нибудь, — простонала я жалобно.

— Твоя глупость и так тебя убьет. О чем ты вообще думала?

О том, чтобы заявиться на стажировку в "Хантерс" и лично высказать тому, кто решил, что ему зачем-то понадобилась девочка Ната, все, что о нем думаю. Искренне, нецензурно, демонстрируя все величие и могущество русского языка и пары других. Теперь идея не казалась такой хорошей. Может, написать им письмо на ресепшн, а там сами разберутся, кому его отдать?

— Послать их хотела, — буркнула я.

— И поэтому сначала приняла их приглашение? Да ты не ищешь легких путей.

Как обычно, София скрывала беспокойство за сарказмом. Очень тщательно маскировала, надо сказать. Я прикрыла глаза. Мазь, которую соседка размазывала по моей спине, приятно холодила плечи... и жутко щипала все, что ниже.

— Кажется, он воспринял наше расставание не так спокойно, как я думала. На мне ни одного живого места нет! — пожаловалась я и дернулась от болезненного тычка под ребра. — Эй! Ты чего?

— Это живое, — невозмутимо заявила София.

Спасибо за диагноз, доктор. Вздохнув, я уткнулась обратно носом в подушку. По крайней мере, Сереш, осмотрев мою многострадальную переносицу, заблаговременно выдал бадью с заживляющей мазью. Те самые магически активные биодобавки, которые я пыталась изучать на прошлом курсе позволяли не ходить разукрашенной во все оттенки синего — представляю, как бы это смотрелось, особенно в сочетании со шрамами.

— Но правда, о чем ты думала?

Я скосила взгляд на Сагу, занявшую место за столом. Щеголявшая очередным опасно острым маникюром мара перебирала разбросанную на нем косметику. Выдвинув стик помады, недовольно на него посмотрела (уж извините! Бордовых с черными не держим), но все-таки решила, что цвет пожарного огнетушителя ей не пойдет.

— Напомни, что ты здесь делаешь?

— У нас лекция, — ответила за нее София. — Готово.

На комод опустилась закрытая банка. Вскоре после этого раздались шаги — соседка пошла смывать мазь с рук.

— А ты ее задерживаешь, — полюбовавшись на подводку, ее она тоже кинула к отсмотренному. — Серьезно, обязательно было так выбирать?

Подобрав концы цветастой шали, она подошла ко мне. Опустилась рядом — я вздрогнула и попыталась отодвинуться, встретившись взглядом с черными глазами.

— У него появился новый сон, знаешь? О твоей смерти.

У Макса. И не сон, а кошмар: мары обычно смотрели их.

— Я не пойду на попятную, лишь бы ему было спокойнее.

Называйте это эгоизмом, но я слишком долго в своей девятнадцатилетней жизни думала о других. Пора выбрать то, что мне нужно.

А нуждалась я в ответах. Я так долго винила во всем себя: в том, что поступила в ГООУ, что перешла дорогу Мору, что мою кровь разбавило золото драконьей... Было приятно понять, что это были не совпадения и не последствия моего — глупого — выбора, кто-то планомерно вел меня по такому пути. Что мне сказал мессир Джонатан, когда я пришла к нему, по локоть в пластырях? "Некоторые персоны крайне вами довольны". Кто-то хотел посмотреть, как я поведу себя, и потому не остановил Мора. Тогда я не поняла, о ком говорил секретарь, решила, что речь о ректоре. Но нет: это были "Хантерс". Они же воспользовались возможностью и, вместо того, чтобы меня вылечить, предпочли провести эксперимент, посмотреть, а не получится ли психопомп. Посмотрели. Проверили. Молодцы. Но они хотели чего-то большего, раз после этого так и не отстали, и я хотела знать, чего. Зачем было нужно, чтобы все это случилось со мной?

И, как бы глупо и смешно это ни звучало, мне нужно было найти себя. Пока мы с Дизом были вместе, я старалась не задумываться о будущем, но одно было ясно: мой приезд домой поставил точку в моей прошлой жизни. Я не смогу вернуться и делать вид, будто четырех лет в ГООУ не было. Все изменилось слишком сильно. Я изменилась. Значит, остается искать место в новом, слегка сумасшедшем и местами пугающем мире. Интересно, кому может пригодиться девица с сомнительными знаниями и способностями, но весьма специфическими особенностями вроде нюха на магию и отливающей золотом крови?

Между лопатками снова защипало, и я едва удержалась, чтобы не попросить Сагу их почесать. С другой стороны, учитывая пятисантиметровые когти, даже под мороком выглядевшие угрожающе, не лучшая идея.

— Почему ты все еще заглядываешь в его сны? — спросила я, чтобы отвлечься. — Я думала, между вами все кончено.

По моей вине. Ну или... Ладно, частично из-за меня, но ответственность лежала на Максе.

— По старой памяти, — один из когтей все же прошелся по моей спине. Достаточно ощутимо, чтобы я замерла, ожидая боли. — По дружбе.

— Знаешь, встречать тебе во снах мне все-таки больше нравится, — честно сообщила я, когда мара передумала и вытерла пальцы о простыню. — Ты же сказала, что не хочешь больше его видеть? Какая дружба?

Все с ними ясно. Гени и их сложные взаимоотношения. Я закатила глаза. Ничего у них не бывает как у людей.

Единственный минус серешевой мази заключался в том, что она чертовски долго впитывалась. Я даже успела, оставшись одна, задремать от скуки. Проснулась только от телефонного звонка. Помяни дьявола... или Сереша.