Роман о человеке по имени Мстислав

Я сначала стушевался и потерялся, но взял себя в руки и стараясь как ни в чем ни бывало ответить:

— Кристина.. эм.. К чему эти разговоры? -спросил я, а девушка насупилась и попытался исправиться,— Я не в том смысле... Как такое прекрасное создание может кому-то не понравиться?

— Я не о том,— гнула свое она

— Да,— отчего-то засмущавшись, ответил я, а её ответ видать вполне удовлетворил, и она вновь сменила тему, как будто пустой треп и продолжался

— А вода здесь более светлая и прозрачная чем в Синем море

— Ага,— только и нашлось у меня

* * *

*

Свислочь оказался совсем небольшим городишком, но с очень большим портом, который он и обслуживал. Прибыли мы около трех часов пополудни. Сначала мы зашли в бухту своими очертаниями напоминавшую половину правильного эллипса. Склоны этого эллипса покрывала густая растительность, в основном из лиственных деревьев и редко попадавшихся между ними, словно сиротами, хвойными. От самого берега далеко в море выдавались основательные каменные причалы, которых я насчитал целых двадцать два, у большинства из них были причалены крупнотоннажные суда, на берегу находились здания портовых построек, по виду явно выполнявшими роль складов, ряды контейнеров, грузовые краны перемещавшиеся на рельсах между ними и прочие постройки. Немного поодаль от грузовых причалов, как я их охарактеризовал для себя, находились причалы поменьше, у которых белели своими тушками множество яхт. К одному из таких пирсов наш капитан и повел судно, мастерски лавируя промеж множество белоснежных частных яхт и уже через полчаса все люди в суете и копошении сошли на берег. Вскоре была организована погрузка на поезд в Миор, которые местные именовали Миоры. Люди собирались в путь, гвалт голосов наполнял воздух. Все желали погрузиться как можно быстрее и провести ночь в шикарной гостинице с весьма оригинальным названием 'Миоры', а желающих было много. Бюргеры вряд ли упустили бы такую возможность на халяву побывать в курортном городке.

Час езды, проведенный неизменно в компании Кристины, прошел под аккомпанемент шумно переговаривающихся, оживленных после долгого плавания, взрослых и смех детей. Все были в нетерпении и все желали посмотреть на один из немногих городов, который пережил даже Темные времена, оставшись на прежнем месте, а не превратившийся в поросшие лесом развалины руин, затопленный их аналог или же в пустынную расплавленную до стеклообразного состояния поверхность, от ещё той Великой войны...

Поезд, постукивая на стыках рельс, прибыл к третьему перрону, проводник пожелал счастливой экскурсии и выпустил томившихся ожиданием людей. Волна пестро наряженной публики заполонила перрон. Незамедлительно к ней подскочил какой-то молодой человек в серой модной шляпе и представившись как Евгениус Стомма — наш гид. Повел всех за собой, люди неспеша, прогулочным шагом последовали за гидом. Кто-то шел, оглядываясь на чудесное здание вокзала с колоннами входа и высоким шпилем башни в центре, на которой располагались большие часы, сейчас показывавшие четыре без трети пополудни, а те, у кого была пара шли под руку и обсуждали наблюдаемое. Я же созерцая часы вокзальной башни, достал карманные часы и начал переводить их на местное время, как мне под мою правую руку проскользнула изящная, затянутая в белую шелковую перчатку ладонь и последовал голос словно звук серебряных колокольчиков:

— Надеюсь, вы не против моего общества? — скорее утвердительно, нежели спрашивая, пролепетала Кристина

— Что вы, как же можно быть против?— парировал я и подставил локоть, который барышня обхватила своей рукой. А мой взгляд на миг зацепился за внимательно следовавшего в паре метров позади герра Херста..вот же герр старый...

Как выяснилось наш гид прибыл с несколькими вагонетами* на которые мы и загрузились, но проехали недолго, минут пятнадцать, как громкий голос оповестил, что специально приготовлен прогулочный трамвай, который городская администрация решила выделить для гостей города. Публика восприняла данную новость с аплодисментами, и далее мы уже неспешно катили по центральным улицам, ведь пока только на них были проложены трамвайные пути. По тротуарам спешно передвигались горожане, каждый торопящийся по своим делам, а может просто желающие поскорее убраться от лучей палящего солнца. Катили нагруженные различными товарами телеги, извозчики лихо торопились доставить своих клиентов и ... о чудо! Настоящий автобус, использовавший энергию пара, в наверняка двигателях нового поколения, о которых я был наслышан, но до сего момента не видел их применяющимися где бы то ни было. В архитектуре преобладал европейский стиль с небольшими вкраплениями северного при этом с влиянием островного, вот такое вот странное сочетание. Гид, не переставая, вещал на хорошо поставленном общегерманском:

— Посмотрите направо, посмотрите налево. Вы можете наблюдать древнейшие улицы литвинского княжества. Справа расположен драматический театр, в который к слову могут пойти вечером все желающие сегодня же, билеты на этот случай забронированы. Слева же расположилось здание исторического музея археологического комитета, экспонатами в котором являются многие древние артефакты, которые сохранились до наших времен, подробнее вы можете узнать в самом музее. Далее вы видите собор Всех Святых...

Он ещё многое говорил, но я его не особо слушал, а милая Кристи лишь любопытствующе осматривала через окно трамвая город, да мельком на меня, а то вдруг я куда не туда гляжу. Ловя время от времени ее взгляд улыбался, а про себя думал, что это уже начало напрягать. Ну да, она же так мало путешествует, она же сама мне на это сетовала, только ей теперь кое-что поважнее путешествий мнится. Я не слушал гида, потому как я уже бывал в Миоре, было это очень давно, ещё в далеком детстве, когда было мне лет пять, но на удивление я помнил рассказы отца о городе. Я удивлялся сам себе, как память оживляет, кажется, уже давно забытые фрагменты. Вон проскочили здание театра в который ходили ещё на пьесу древних англосаксов 'Гамлет, принц датский', опали пылью на книжных полках те страны, исчезли в пучине времени, но слово поэта живо, несмотря на все оказии, приключившиеся с миром. Я вспомнил все так детально и так красочно, как будто был на этих улицах лишь вчера пятилетним мальчишкой. Помню все действия постановки талантливо разыгрываемой актерами. Есть ли в этом символизм? Суждено ли мне так же закончить как герою пьесы? И я перед собой увидел лица всех моих погибших, которые не мог вспомнить как бы того не желал последнее время даже сжав до боли и разноцветных кругов глаза... Мать, красивая и статная у неё на руках маленькая сестричка с такими же белокурыми вьющимися волосами. Вот отец такой же статный, высокий и сильный, с аккуратно подстриженной бородой и мудрыми радостными синими, словно море, глазами. Все они улыбаются... А потом вспомнил и тот, последний день, когда я их видел в последние минуты... Мертвенно бледные с масками боли лица, остекленевшие враз глаза... Сердце застучало с такой силой, что ещё миг и оно разорвет изнутри грудь, проломит её и вырвется наружу, а на глазах выступили слезы... Нет! Прочь! Не хочу их помнить такими! Уж лучше они навсегда останутся в моей памяти улыбающимися и светящимися от радости, словно небесные ангелы. Я же отомщу, отомщу чего бы этого мне не стоило, пусть даже жизни, если такова воля высших сил, единого бога, северных божеств или еще черт знает кого. Но очертя голову бросаться не стану. Я все же не принц датский. Волевым усилием заставил прогнать наваждение, несколько раз резко вдохнул-выдохнул, задержал дыхание. Отпустило, стало легче. Эти манипуляции не смогли остаться без внимания Кристи:

— Что с вами? Вам плохо? Как вам помочь? — посыпала та вопросами

— Нет, спасибо, все в порядке. Я лучше пойду, прогуляюсь по свежему воздуху,— прервал я новую попытку расспросов, быстро встал, оправил костюм и направился к выходу под ошарашенными взглядами других пассажиров.

— ..чилось в 457 году..— запнулся, не ожидавший такого поворота событий гид,— Сударь, но куда вы? Мы же двигаемся?

— Пойду прогуляюсь,— бросил я ему и спрыгнул с подножки медленно двигающегося трамвая, автоматически уловил обрывок фразы

— ...аш номер в отеле 'Миоры'.

Как только ноги коснулись булыжников брусчатки, наваждение схлынуло. Я выпрямился и медленно пошел по тротуару. На меня сидя у окна так и смотрела Кристина, пока трамвай не исчез за поворотом. Больше притворятся германским поданным смысла не было и у первого встречного спросил как пройти к рынку. На это пожилой и степенный, по виду врач или учитель, посоветовал пройти назад, свернуть налево в ближайший поворот и следовать прямо, а там уже мне укажут путь более ясно. Я поблагодарил его и пошел к рынку. Не знаю почему спросил именно о рынке, наверное, просто первое, что в голову пришло. А ведь действительно словил себя на мысли, что зачастую люди начинают свое знакомство с новым городом с рынка, окромя вокзала-порта-станции, разумеется.

Красивый город, центральные улицы широкие, по краям тротуаров высажены деревья от чего улицы сплошь в зелени, а ходить прикрытым тенью куда приятнее, чем жарится под солнцем. Через полчаса вышел к рыночной площади, нашел небольшую, но чудо как уютную кафешку и решил перекусить, с утра ведь ничего не ел. Сделал заказ, а сам принялся думать, как быть дальше.

* * *

Весь день ходил по городу, осматривая достопримечательности. Особенно запомнился музей археологии, который в своих экспонатах имел более трех тысяч различных устройств, изделий быта, оружия и прочего от древней цивилизации. По своему обыкновению меня привлекли особенно стенды с не очень хорошо сохранившимися образцами оружия предков. Очень много было непонятного предназначения экспонатов, которые по рассказам музейщиков, исследовали тщательнейшим образом, но так и не поняли до сих пор для чего они. Относилось это и к непонятному металлического цвета ящику размером с небольшую тумбочку. С одной стороны зиявшему дырой в которую проглядывались непонятные полупрозрачные провода и какие-то прямоугольные тонкие полочки в них провода и входили же, а по корпусу непонятного устройства были разбросаны прямоугольники с непонятными символами. Убив никак не менее полутора часов, решил, что надо бы разыскать гостиницу пока не начало темнеть. Выйдя на улицу, окликнул извозчика на пролётке и вскоре был в холе шикарного семиэтажного здания гостиницы 'Миоры'. Двери услужливо распахнул швейцар в неизменном картузе. Прошел в великолепный холл, устланный коврами, и на краткое время впал в ступор. В центре большого помещения расположился фонтанчик вокруг которого были разбросаны журнальные столики, а возле них находились удобные кожаные кресла и диваны. В углах зала были пальмы в кадках и какие-то диковинные цветы, но главное — здесь были даже установлены пневматически лифты и было электрическое же освещение заместо обычных газовых фонарей..даам..развиваются города стремительно, ничего не скажешь и прогресс на месте не стоит, особенно, где есть хорошие деньги.

Администратор за стойкой вежливо улыбнулся, явно довольный произведенным эффектом на снобов-бюргеров. Поинтересовался по-немецки, разглядев во мне пассажира прибывшей сегодня в Свислочь яхты. Наверное, был предупрежден или просто глаз наметан, ведь в таких заведениях работают куда как смышленые товарищи с привычкой говорить на каких-то витиеватых наречиях как-то франкийский и прочие.

— Добрый вечер. Чем могу служить-с,— произнес мужчина лет тридцати с идеальным пробором черных набриолиненных волос и тоненькими усиками.

— Пауль фон Штанге, у меня забронирован номер. Я с яхты 'Дельфин'

— Да, господин барон, ваши вещи находятся уже у вас в номере, а вот извольте ключик взять от номера. Ваш под номером '63' на шестом этаже. К вашим услугам все возможности гостиницы кои я могу вам перечислить, ежели желаете

— Нет, спасибо,— забрал я ключ у администратора, который за день, явно уже устал разъяснять 'все возможности гостиницы' и с благодарностью кивнул

— И ещё, не беспокойте пожалуйста, я очень устал с дороги и хочу отдохнуть.

— Всенепременно. Приятного времяпровождения господин барон. Если чего пожелаете — вызовите прислугу.

Специально поднялся на лифте, вышел в застеленный ковровой дорожкой красного цвета с хитросплетениями узоров коридор. Отыскал, пройдя несколько номеров, нужную дверь с золотыми цифрами '63'. Номер оказался хоть и одноместным, но просторным с двумя смежными комнатами, не учитывая ванную комнату с большой фаянсовой ванной и унитазом. В номере также были просторная кровать, основательный платяной шкаф, трюмо с большим и высоким зеркалом, комод, несколько кресел и диван перед столиком в небольшой гостиной. В номер также была проведена хитрая система вызова прислуги. Рядом с кроватью на прикроватной тумбочке был телефон, что уже само по себе поднимало рейтинг гостиницы на небывалые высоты, ведь даже не у многих богатых людей дома были телефонные аппараты, а тут они есть в гостинице, хоть и простенькие совсем, но есть. Правда, освещение было в номерах все же газовым.

Закончив осмотр номера, долго нежился в теплой ванне, пока вода совсем не похолодела, вылез, завернулся в махровый халат и завалился спать.

Но долго проспать не удалось. Проснулся нехотя, но как-то резко вскочив на кровати от частого требовательного стука в дверь. Настроение ухудшилось сразу же и я решил воздать незванному гостю по заслугам.

Накинул халат, сонно щурясь, подошел к двери, взглянул в глазок: перед дверью номера стояла Кристина и нетерпеливо стучала в дверь, но стучала негромко, как будто боялась привлечь излишнее внимание. Я снял дверь с цепочки, отомкнул замок и открыл дверь

— Кристина, что случилось? Что произошло?

— Он ещё смеет говорить.— возмущенно фыркнула девушка

— Но, что произошло? Я решительно не понимаю...

— Я вся изволновалась, где ты пропал?— протараторила девушка, перейдя меж тем на 'ты', а затем она оттолкнула дверь и обхватив мою шею впилась губами в мои губы. Мгновение спустя, я лишь предательски дрогнувшим голосом смог вымолвить:

— А как же ваш отец?

— Не волнуйся, 'papа́' уже отдыхают,— и снова поцелуй, захлопывается дверь, затем неотрываясь от губ перемещение вглубь номера... Стоит ли говорить, что мое настроение преобразовалось, а помышлять чтобы прогнать незванную гостью и забыл вовсе? Нет, не стоит. А подробности вам знать ни к чему, уж не обессудьте, но это не ваше дело...

* * *

* * *

Давно так чудесно не пробуждался ото сна. Ещё когда глаза закрыты, но ты знаешь, что вот ты спал, а уже и не спишь. Чувствуешь идиотскую улыбку на устах, но она бессознательная и ты просто ничего не можешь с этим поделать, точно так было и в этот раз. Сладко потянулся, не открывая глаз, провел рукой по месту рядом с собой, но рука лишь наткнулась на складку простыни. Открыл глаза, сощурившись на утренний свет, но никого рядом не было, накинул халат, заглянул по очереди в ванную и гостиную — нет никого. Лишь в воздухе едва уловимо витает аромат сирени. Может оно и к лучшему избавились от смущенных и нелепых утренних фраз после бурно проведенной ночи? Нет, глупо это, все равно ещё свижусь с ней, нет уже с НЕЙ. Лучше бы сразу объясниться было, но что уж поделаешь. Провел свой обычный утренний туалет, сделал неизменную гимнастику, оделся в свежий бежевого цвета костюм и отправился на завтрак. К моему удивлению, Кристины не обнаружил, оказалось, что она с отцом поехала по каким-то делам. Отправление на Свислочь, а в дальнейшем и отчаливание от берегов литвинского княжества предназначалось на завтра в '11:00'. Я думал чем бы себя занять. Для желающих вновь Евгениус Стомма устраивал экскурсии по достопримечательностям и иным памятным местам древнего града, я же не находил это занятие столь примечательным и предпочел провести день наедине с собой.