Врата Мрака (главы1-19)

Что ж, у меня весь день впереди на отходняк. И надо бы ещё поискать в городе вечернее платье, чтоб не явиться в рокерском прикиде на светский вечер (перед глазами тут же всплывает "Пособие по этикету", что Дарк лично ткнул мне в нос после того, как я поприветствовала заместителя главы по охране Канцелярии "Здорово, чувак! Почему лицо в напряге??". А я виновата, что мне никто не сказал, что этот важный дядька будет потом моим начальством?!). Представляю отвисшие челюсти демонов...

Я с разбегу сиганула в окно, материализуя крылья. Сначала на охоту, а потом за цивильной одеждой. Я увидела неподалёку летящую ко мне большую летучую мышь. Велерин, как всегда, меня учуял и воспользовался шансом поохотиться в компании.

— Hi, народам клыкастым! — приветствовала я его.

— И тебе того же... Слушай, станешь моей женой?

— Что?!! — я чуть не задохнулась. Вот так, с лёту??!

— Ты не поняла, ко мне предки приезжают и хотят непременно видеть меня женатым!

— А-а-а. Ну нельзя же так меня пугать, будет ещё инфаркт, будешь знать!

— Ну, ты согласна?

— Поизображать из себя венценосную супругу? Согласна, но дело зависит от времени. Я сегодня по зарез как занята вечером, а завтра я могу быть на задании.

— Ты же только вчера вернулась.

— Я же Ангел Смерти. Так когда приезжают твои родаки?

— Да сегодня днём. А после уйдёшь, мол, на охоту. Это дело мой отец одобряет.

— Отлично. Но только ты знаешь, что обережному Мрака ничего нельзя делать бескорыстно....

— Хорошо, что ты желаешь? Крови? Ужин? Душу?

— Платье.

— Э-э-э?... А я думал, ты не такая...

— Оно мне нужно исключительно для светской встречи. Купишь?

— А куда я, на фиг, денусь? Полетели примерять?

— Не-а, сначала на охоту. Знаешь местечко?

Летучая мышь мне лукаво подмигнула и закивала, насколько позволяла его шея.

— Полетели.

Он свернул... нет, не в город, а в пустошь.

По дороге мы болтали.

— Рин, а я всё не могу понять, куда девается твоя одежда? Я же только без неё могу превращаться, а ты — нет.

— Если я попытаюсь превратиться без одежды в пантеру, из меня получиться лысый, как после Чернобыля кошак, не более. Одежда — лишняя масса, которая никогда не помешает. Кстати, ты собрался голышом охотиться?

— Вообще-то, я намерен просто не превращаться. Гораздо удобнее впиться в венку маленькой мышкой, чем в человекоподобном облике.

— А маленькой такую мышь, как ты, всё равно не назовёшь... — я критически оглядела Веля.

— Ну спасибо, умеешь делать комплименты!

— Не за что! Всегда пожалуйста!

— Ну... ты... Первородная!

— Хорошо, что ты воздержался от мата, его мой чуткий слух не переваривает, и мне пришлось бы либо отрезать себе уши, либо тебе — язык. А так как, как ты верно подметил, я — Первородная, мне больше по вкусу второй вариант...

— Понял и вбил нерукотворный памятник себе в маразм — при тебе не ругаться. О, мы прилетели, снижаемся.

Я увидела под собой полу развалившиеся многоэтажки. Где-то внизу, на улицах, закопошились люди, убегая от нас с Велерином, как только заметили.

— Что это? — спросила я, снижаясь.

— Заброшенный город. Раньше воевал с нашим, но так как на нашей стороне не только нечисть, но и Первородные, мы победили. На эти развалины наложены такие же правила, как на Охотную зону, с одной лишь поправочкой — выход отсюда возможен лишь в белых тапочках ногами вперёд.

— Вель, полетай где-нибудь подальше, сейчас я буду нападать и не хочу, чтобы ты попал под горячую руку.

Я приметила, говоря с БОЛЬШОЙ натяжкой, квартиру, с одной полностью отвалившейся стенкой. Там мужчина одной рукой заряжал арбалет, а другой пытался успокоить младенца. Моей целью был не ребёнок — я не детоубийца, хотя их кровь даёт в три раза больше энергии, чем кровь взрослого человека. Я приметила в жертву отца, существо которого тоже ВЕСЬМА наполнено Силой. В таких стрессовых ситуациях человек может свободно запустить пиросферой, не имея ни малейшего магического дара.

Я сменила ипостась и приземлилась прям на край пола у отсутствующей стены. Папаша выпустил в меня арбалетный болт, и я, инстинктивно прогнувшись назад, пропустила болт над собой, естественно, не удержала равновесие и свалилась. Но успела зацепиться руками за пол. Благо, внизу стена тоже отсутствовала, как и квартиранты, что не могло не радовать (не хватало ещё, чтоб по мне снизу стрелять начали!). Я раскачалась и, сделав изящное сальто, пробила пол снизу, опять представ перед недружелюбным завтраком. У того больше не оказалось ни болтов, ни фантазии, поэтому он не нашёл ничего умнее, как попытаться ударить меня арбалетом, как дубинкой. Хе! Не тут-то было. Арбалет просто разломался об мою руку, которую я подставила под удар. Мужчина схватил своё чадо и, пятясь, только повторял: "Нет! Только не её!". Я медленно наступала.

— Отложи её в сторону, а то тебе же хуже будет.

— Никогда!

— Ну, как хочешь...

Я просто атаковала. Бросилась на него. К сожалению, сразу в вену или артерию мне попасть не удалось, поэтому свёрток с ребёнком просто откатился в сторону, упущенный убитым отцом. Кости его грудной клетки от удара сломались и вонзились в сердце. Поев, я так и оставила орущего младенца, где она и лежала: всё равно подберут; дети в таких условиях — чудо. Всё равно воспитают. Всё равно...

— Наелась? Я тоже. Полетели за платьем?

— Угум.

Я сменила ипостась и полетела вместе с Велерином к городу.

* * *

— Нет!! Этот фасон мне не подойдёт!

— Рин, а какой, блин, подойдёт?!

Мы уже два часа в магазине препирались из-за платья, которое я считала слишком накрученным (даже меч не вытащишь без того, чтоб не повредить швы)

— Ну хотя бы примерь!...

— Я что, манекен, на меня всякие тряпки вешать?!

Продавец благоразумно стоял в сторонке тише воды ниже травы, даже когда я назвала его товар тряпками.

— Ты что, хочешь в светском обществе в кожанке появиться?!

— Нет!!!

— Тогда надевай!!!

Я машинально сосчитала до десяти, а потом ещё до пятнадцати, чтобы хоть как-то успокоиться, а потом вежливо поинтересовалась у продавца:

— Уважаемый, у Вас есть что-нибудь посвободнее, чтоб, как говориться, и на люди — не стыдно, и в бой — удобно?

— А, сейчас принесу эксклюзивное изделие, подходящее под Ваш вкус и под Ваши требования.

Я улыбнулась ему и показала язык Велерину. Пусть знает, кто заказывает музыку!

Продавец ушёл в подсобку и вернулся со свёртком. Я выхватила оный у него из рук и ушла в примерочную. Развернув его я увидела прекраснейшее платье. Из кожи, со шнуровкой. В принципе, оно представляло собой два цельных кожаных куска, обделанных под фигуру и связанных между собой от бедра до подмышек плетёнкой. Без бретелек, с декольте, тоже обделанным шнуровкой. Я одела его и невольно залюбовалась на себя в зеркале. Там стояла не Ангел Смерти с огрубевшими манерами и хорошо натренированной мускулатурой, а светская дама, не держащая в руках ничего тяжелее букетов с цветами. Платье подчёркивало мою талию и визуально увеличивало (куда уже?!) грудь. Ещё один огромнейший плюс — оно абсолютно не стесняло движений, вздумай я сейчас хоть лазить по деревьям! Не чета той навороченной тряпке! Я вышла из примерочной. Судя по отвисшей челюсти и маслянистым глазам Велерина, он купит мне именно эту модель.

— Я думаю, вопрос исчерпан? — спросил чуткий продавец.

— Безусловно, — хором согласились мы.

— Тогда я пойду, заверну его, — ответил он, вновь приглашая меня в кабинку примерки.

Я с явным сожалением сняла вещь и одела старые, родные шмотки. Велерин заплатил, и мы вместе отправились к нему домой — его родители, по идее, уже должны ждать нас. Мы пошли по людным (м-м-м, вернее сказать, населённым) улицам. Вель жил недалеко от корчмы "Оборотень на обочине", где мы познакомились в первый раз. Мы вошли в двухэтажное здание (роскошь, если считать, что большинство построек в городе — одноэтажные с подземными ярусами) и поднялись наверх. Там была одна единственная дверь, которую Велерин принялся открывать ключом. Так и не закончив процесс, он был вынужден отпрыгнуть назад — дверь открыли изнутри с такой силой, что, замешкавшись, можно было полетать до ближайшего твёрдого препятствия.

— Вельчик! Солнышко, ты где был? — радостно заголосила представшая перед нами вампирша.

— Гуляли, — буркнул "солнышко" с видом насупившегося суслика и протащил меня в квартиру.

— Я отцепилась от вампира и по-наглому, как полноправная хозяйка, уселась на диван.

— Сын, ты представишь свою супругу? — начал старый вампир, сидевший рядом со мной.

— Церторина, — коротко сказал он и пристроился рядом, обнимая меня за плечи, — это мои родители: Верон и Карен.

Я протянула руку Верону, одновременно освобождаясь от объятий Велерина.

— Очень приятно.

Он галантно поцеловал мне руку (это что, издержки традиций?) и решил начать светскую беседу.

— А позвольте узнать ваш природный класс?

— Метаморан, — вякнула по привычке я и тут же пожалела, заметив испуганно-восторженный взгляд родителей моего "благоверного".

— Правда? Я рад лицезреть вас в нашем роду, — поклонился старый вампир.

— Мне тоже очень приятно.

Велерин шепнул мне на ушко, чтоб я отправилась на кухню, принесла чего-нибудь из угощений. Я хотела возмутиться, что я не официантка, но вампир намекнул, что зарплату (в данном случае платье) надо отрабатывать. Так что мне пришлось тащиться в указанном направлении и работать домохозяйкой. Но чтоб не зарывался, шепнула ему на ухо: "Провокатор ты подлый!".

Честно, на кухне было не густо. В холодильнике несколько бутылок крови и какие-то сомнительные фрикадельки, подавать на стол которые просто стыдно. Делать нечего, я вылезла через окно и бегом в корчму за закуской. Заказав три сырые курицы, сливки и красный перец, я опять через окно пробралась назад в пищевую обитель "Вельчика". К моему огромному разочарованию, у вампира не было ничего, на чём можно было приготовить обед (кирпичное сооружение, именуемое печкой доверия не вызывало). Э-эх, делать нечего, я взяла чугунную сковородку, порезала туда курицу, залила её сливками, приправила и начала жарить молниевыми пульсарами (понимаю, что это выглядело со стороны, как сборка шатла во дворе, но уж надо как-то выворачиваться!). Через полчаса (молниевые пульсары — самое то для быстрого нагрева предметов) закуска к крови была готова. Я выложила курицу на блюда, разлила кровь по фужерам и подала на стол. Надо было видеть глаза Велерина, он-то наверняка знал, что у него на кухне шаром покати. Подставить решил, скотин позорный! Я подошла к Велю и, улыбаясь, прошептала на ушко:

— Ещё один такой фокус, и отправишься коротать вечность во Мрак.

Он виновато улыбнулся и, не найдя ничего лучше, поцеловал мои слишком близко находящиеся губы. Учитывая, что в комнате мы были не одни, мне пришлось не отпрянуть, залепив с размаху пощёчину, а просто стоять и ждать. М-м-м, а целуется он неплохо... заметны годы практики и видовая особенность вампирской природы... Может правда с ним быть? Стоп!! Я — Первородная, и позволить себе человеческие чувства — ненужная привилегия.

Следующие два часа мне попутно рассказывали, каким лапочкой был Велерин в ребяческие годы. Честно, послушать было что. Например, как "тихому Вельчику" подбирали няню. Или как "лапочка Велик" подложил бомбу соседу снизу, когда тот попытался сбросить его со своего подоконника. Велерин, красный как рак, собирался ретироваться и выпроводил меня, но я нагло уселась к нему на колени, заставив остаться на месте. Я оторвалась от рассказа только в двадцать ноль-ноль.

— Извините, мне на охоту надо, я вынуждена отлучиться.

— Конечно-конечно, — согласились Верон и Карен, — очень приятно было с вами познакомиться, нашему мальчику здорово повезло.

Я откланялась и, никого не стесняясь, поменяла ипостась и вылетела в окно, не забыв свёрток с платьем. Залетев в свою комнату, я как подкошенная повалилась на кровать, гогоча, как сумасшедшая. "Лапочка Вельчик"! Ой, умора! Кое-как отсмеявшись, я принялась приводить себя в порядок. Так, надо сделать причёску и навести макияж. С первым проблем не было — мои чёрные волосы и просто распущенными, но хорошо причёсанными выглядели, как если бы я целый час возилась у зеркала, а вот со вторым у меня хронические неполадки... Ладно ещё губы подкрасить, но глаза — больная тема. Ресницы нещадно слипались при одном прикосновении туши, а при попытке их разлепить они неожиданно запутывались. Подводка никогда не получалась идеально ровной, поэтому я ухитрялась красить ресницы подводкой (эффект превзошёл все ожидания) и подкрашивать веки тенями так, что подводка была бы лишняя. Промучавшись над своим лицом почти сорок минут, я одела платье, на всякий случай прищепила сзади мечи и отправилась в тронный зал на встречу с.... А вот с кем, узнаю там.

Придя в зал, я мягко говоря, очумела. Честно, с мечами я не прогадала, а вот с макияжем погорячилась. Среди толпы я выглядела, как шлюшка по вызову — самая размалёванная (прозрачный блеск и серебристые тени). Все дамы пришли в пышных платьях, но закрытых по шею. Одна я пришла в платье, где больше разрезов, чем швов (ну ладно, швов вообще у меня не наблюдалось, только если не считать шнуровку за оную). И всё вооружённые. Ко мне подскочил Дарк во фраке, с мечом наперевес, неуместно смотревшимся наряду со столь торжественным костюмом.

— Ну наконец нашёлся хоть кто-то, кто добавил ложку дёгтя в этот сироп!

— Я чего-то не пойму...

— Здесь будут награждать отличившихся Первородных, поэтому все и пришли в таком виде — чтоб на платье или фрак больше влезло. А у тебя, извиняюсь, только на шнурочки и вешать...

— Да ладно, в случае чего на лоб прилеплю!

Тут Везельвул встал с трона, откуда наблюдал за приглашёнными, и произнёс речь:

— Уважаемые Первородные, мы собрались сегодня здесь, чтоб воздать почести Мраку и наградить лучших из лучших. Вынести награды!

В зал вошли несколько демонов без личин, но в плащах с капюшонами. Те, что помогали Везельвулу в обряде превращения меня в Первородную. Каждый нёс по футляру с оружием и орденом.

Везельвул начал объявлять Первородных.

Вот пошли лучшие искусители. Один из них за месяц обратил во Мрак (страшно подумать) сорок шесть тысяч семьсот смертных. За месяц! После шёл черёд хранителей архива (награждали самых долгоживущих в этой должности). Потом — стражи. Один — ветеран. На его счету девятьсот шестьдесят пять столкновений с обережными Света.

Потом — Хранители Душ. Вызвали Дарка.

— Я прошу к награде Даркаэлла Той Геннот Мортилл, за отличное исполнение обязанностей Хранителя, присуждаю ему Меч Времён, орден Мрака и ранг Хранителя второй ступени.

Видно, из Хранителей отличился только Дарк.

— И, наконец, о его подопечной, лучшем Ангеле Смерти и просто красавице, об Церторине Герди Селле Даркелле.

Я вышла к Везельвулу. Кстати, то звание я получила ещё когда ко мне приставили Дарка. Отсюда и Даркелла.