4. Люди и нелюди

"Вот и всё, поганец!"

Поднявшись на ноги, стрелок с опаской пошевелил левой рукой — вроде, ничего серьёзного, просто зацепило. Мельком взглянул на жуткого вида труп, бегло прислушался к своим инстинктам: те ответили равнодушным молчанием, дескать "всё закончилось, чего ты от нас ещё хочешь?" Ну, значит, конец.

Под яблоней Даймир отыскал свою винтовку. Подняв "вендел", в задумчивости уставился на две глубокие царапины, пробороздившие ложе. Полированный дуб насквозь пробила длинная трещина. Пожалуй, если бы он хоть на миг запоздал повернуться...

— Зараза! Идиот хренов! — от дома к нему подходил Ханнанд. Вольник не спешил, он уже тоже понимал, что всё закончилось. Карабин, однако, держал наизготовку, а палец на спуске: случись что — выстрелит моментально.

"Скажем, если я подниму револьвер", — мысль не вызвала ни удивления, ни раздражения — обычная уверенность, без двух минут констатация факта.

— Какого скрайта ты полез в сад, Дайм?! Я бы подождал, пока эта дрянь выползет к свету и спокойно бы её положил! Проклятье! Ты стрелок или дитё малое?! Вы все там чокнутые в вашем Бастионе, вечно прёте без оглядки в самое пекло! Как вы ещё не поубивались все к бесам, не пойму?! Вот как знал — не хотел тебя будить!

"И передёрнул затвор ружья, прежде чем выйти из дома".

Хан смотрел, не отводя взгляда.

"Я тебе жизнь спас, стрелок, — читалась в его глазах. — Ты мне теперь обязан, понимаешь?"

Ловко сработано, господин Ханнанд Кравиц. Недостаточно тонко, но нельзя не признать, что ловко. Поставить зажжённый фонарь на крыльце, щелкнуть затвором и затаиться возле дома... Пастырь просыпается... И что же он будет делать дальше?

— Это болг, — сказал Даймир без выражения. — Просто болг.

— Уверен? — как ни старался Хан говорить спокойно, голос его дёрнулся, треснул нервической ноткой.

— Да. Обычный жнец в необычных обстоятельствах. Когда приедет мой ментат, мы с ним разберёмся в деталях. Вдвоём.

"Вот так, любезный мой Ханнанд. Ты спас мне жизнь? Да. Я тебе обязан? Пусть. Но между стрелком Даймиром и чёрным маршалом Бастиона — пропасть, которую не объедешь на телеге личных обязательств. У тебя был выбор, стрелять чуть раньше или чуть позже, и ты всё-таки не позволил жнецу оторвать мне голову. Да, это так... но и это ничего не меняет. Ничего".

* * *

Наливка горчила. Не так, как накануне; в вишнёвой терпкости словно привкус золы появился и ощущалась едва заметная, но оттого не менее неприятная для языка хинная горечь. Та же горечь поселилась в печёной картошке. И в хлебе. А холодный квас за отвратный привкус хотелось выплеснуть в открытое окно. Сдержался; во-первых, чтобы не обидеть хозяина дома, а во-вторых, весь мир вокруг Даймира явственно горчил, выплеснуть же в окошко целый мир — такое разве что далёким предкам было по силам.

Самое скверное — никак не получалось понять, что не так. Вроде, дело сделано, жнец мёртв, можно уже перевести дух и... Что, что не так?!

— Ох, сила бесовская, — в комнату вошёл Норен Хель. Тяжело опустившись на лавку, исправник вытер выступившие на лбу бисеринки пота. — Господин Даймир, это и есть тот самый болг?

— Тот самый.

— Ну и мерзость, чтоб его... Мужиков пришлось самолично уговаривать — никак не хотели твари этой даже касаться. На воз кое-как погрузили, так люди теперь спрашивают, что лучше с ней сделать — зарыть подальше, да поглубже, или сжечь сперва?

— Сожгите, — буркнул Даймир. — Практической разницы никакой, но людям спокойнее будет.

— Вот и я так же полагаю, — согласился с пастырем рыжеусый. — Совсем уже светло, однако. Охо-хо, выдалась же ночка...

Законник оказался в доме ветеринара едва ли не через полчаса после того, как они уложили жнеца. Конечно, Даймир и не подумал бы посылать за Нореном в такое время, да только стрельба подняла на ноги всех ближних соседей Мильха, а те, в свою очередь, разбудили соседей дальних. В итоге исправник явился на подмогу чистильщикам во главе целой толпы наспех вооружившихся мужиков. Хорошо ещё, разобрались быстро и ривчане не успели удариться в панику. Норен Хель при поддержке старосты живо утихомирил народ, а потом безжалостно разогнал любопытствующих. Дескать "нечего тут толпиться, ступайте по домам".

— Так что скажете, господин Даймир? Покончили вы с нашей бедой?

— Думаю, покончили. Когда приедет Малеш, мы с ним ещё проверим округу. На всякий случай.

— Само собой, само собой! — появление старосты никто не заметил, Залт Лядич просто материализовался в дверях, коренастый, бородатый и довольный донельзя. — Что и говорить, господа, вся Ривца пред вами в долгу неоплатном! Без прикрас говорю, спасли и уберегли нас, хвала Ясному Небу! С обчества теперь... м-м-м?

На старостино вопросительно-глубокомысленное "м-м-м" Даймир только губы скривил. Всегда одно и то же.

— Расписку, — бросил он сухо, — и не с "обчества", а лично с вас, почтенный Залт. О том, что работа выполнена, и община претензий не имеет. Ни ко мне, ни к господину Ханнанду.

— Само собой, само собой! Об чём вы, благодетель?! Какие такие претензии?!

— Известно какие, — тон пастыря не потеплел ни на градус. — Притеснение мирных крестьян, неуважение к уважаемым людям, нерасторопность, высокомерие... Ну, и прочее в том же духе.

— Обижаете, господин Даймир, — укоризненно качнул головой староста. — И в мыслях не держал подобным вздором бумагу марать.

— И хорошо, коли так, почтенный Залт. Будете радостным исключением из нерадостного правила.

Староста хотел сказать что-то ещё, но промолчал, лишь с тоской во взгляде глянул на исправника, ища поддержки. Тот вздохнул и поднялся.

— Ладно, пойдём уж, а то там мужики ждут. Надо гадину спалить и забыть её, как дурной сон... Ежели вы возражать не станете, господа, я вас отобедать сегодня ожидаю. Отметить, так сказать, ваши удачные выстрелы... Слышь, Мильх, загляни и ты, что ли.

— Я-то к этому каким боком? — не очень вежливо отозвался из своего угла хмурый ветеринар.

— Небось, лишним не будешь, — отрезал Норен. — В твоём саду гадину порешили — сталбыть, ты свою посильную лепту вложил. Верно я говорю, Залт?

— Само собой, само собой...

И оба, коротко поклонившись чистильщикам, скрылись в сенях. Вслед за ними вышел и Мильх — проводить.

— До обеда аккурат управлюсь с делами, — донесся уже со двора приглушённый бас законника, — прослежу за мужиками и этих... выпущу уже, что ли. Пусть сами своих недорослей ищут, да шкандыбают из Ривцы на все четыре стороны. А то Ксана уже на Петрека носом крутит; мол, "арестантами провонял — не вздохнуть"... Вот заноза она у меня!

— Провонял, да, — задумчиво повторил за исправником Даймир. — Всё тут к чертям провоняло, вся эта история с самого начала...

— Знаешь, — Хан потянулся, хрустнув суставами, — я бы тебя даже пожалел, если бы остаток своей жалости не берёг для себя и своих дочек. К тому же тебе, бесчувственному ублюдку, моя жалость всё равно ни к чему.

— О чём ты? — любые оскорбления северянина Даймир решил пропускать мимо ушей.

— О том, что ничего тут не закончилось. И ты это своей чуялкой бастионовской лучше меня чуешь.

— Ну-ну, продолжай.

— Неправильный нам попался жнец. Настолько неправильный, что никакими совпадениями и "необычными обстоятельствами" черту не подведёшь. Вечером эта тварь нас побегать заставила, а ночью сама в гости явилась?

— Вот именно, что чёткой системы тут нет, — поморщился Даймир. — А раз нет системы, значит перед нами просто необычная цепь совпадений.

— Да к бесам совпадения! — Хан стукнул кулаком по столу. — Если ты не видишь системы, это ещё не значит, что её нет! Должна, должна быть система!

— Нет её. Болг напал на охотников позавчера вечером, убил их, но поужинать не смог — мы его спугнули. Ночью вернулся и закончил начатое. По идее, должен был насытиться и затаиться на пару дней, чтобы переварить съеденное, но уже следующим вечером напал на женщину возле деревни. Тут его снова спугнули, он удрал к реке. А ночью вернулся и получил своё. Слишком удачно для нас выбрал дом? Ну так давай вспомним, что славный наш ветеринар живёт особняком на самой окраине Ривцы и ближе всего к реке, а эта тварь воды не боялась. Вот и получаем простое сов-па-де-ние.

— Чёр-та с два!

Даймир пожал плечами.

— Считай как угодно. Другой системы я не вижу. Мне и самому не нравится запах, которым это дело...

Он вдруг осёкся, взгляд его остановился в какой-то точке поверх головы северянина.

— Запах, — повторил, будто в трансе. — Она же сказала... Вечная туча, Хан, ты прав, есть система!

— Не шутишь? — кажется, вольник ушам своим не поверил. — Какая?

— И как же я раньше не сообразил... Хан, я просто кретин! Но и ты, брат, не лучше!

— Да чтоб тебя! Говори же!

— Надо было сразу об этом подумать, — Даймир помотал головой, потрясённый, — но я просто не рискнул такое представить. А тут, когда обычная логика перестала справляться, попытался вообразить невообразимое... и вдруг всё стало ясно, как день! Хан, это не неправильный жнец, а всего лишь наши неправильные вопросы! Нужно было просто-напросто правильно спросить!

— Ты рехнулся, — подытожил Ханнанд. — Вот, смех-то...

— Да, рехнулся. И всё же задай вопрос.

— Да какой, чтоб тебя разорвало?! Какой вопрос-то?!

— Кому выгодно, Хан? Давай рехнёмся вместе и предположим на миг, что первое убийство — лишь результат стечения обстоятельств, и совершил его вовсе не болг. А жнец наш на сцену вышел не потому, что жрать хотел, а потому, что кому-то было нужно, чтобы он на сцене этой появился. Кому это могло быть нужно, подумай.

Некоторое время вольник молчал, а хмурое недоумение на его лице превращалось в столь же хмурое изумление.

— Ах, ублюдок, — подвёл он, наконец, итог своим размышлениям. — Я ему с самого начала не доверял.

— Девчонка, — заявил Даймир, вставая из-за стола. — Сперва нужно найти её.

11.

За тем, как увозят останки выродка, Рэлька следил с чердака. Нет, мёртвой твари он не боялся, просто не любил путаться под ногами у старших. Особенно когда старших много и они заняты неприятным для них делом.

Воз наконец-то тронулся в путь, направляясь через Ривцу в сторону леса. Тогда Рэлька слез с чердака и, поразмыслив немного, тоже со двора подался. Пастырю, после давешнего разговора с Мильхом, глаза мозолить не больно-то хотелось, равно как и самому бате. Пойти, что ли, побродить по деревне? Если кто-нибудь из приятелей попадётся на глаза, можно развлечься, рассказав о ночной заварушке в его саду. Небось, в кои-то веки станут слушать подкидыша с открытыми ртами, не перебивая и не насмешничая.

"Найти бы Ксану и прежде её отца всё ей рассказать!"

Идея выглядела соблазнительно — с одной стороны, утереть нос зеленоглазой задаваке, а с другой (эй, Рэлек, ты не спятил, часом?) вернуть ей должок: вчера она с ним новостями поделилась, а сегодня и он так же поступит.

Хотя, сказать по совести, лучше бы ему встретиться с Келией. И с её братом, само собой. Однако до условленной встречи возле мостков оставался ещё добрый час времени, поэтому Рэлька направился совсем в другую сторону.

Проходя мимо дома соседей, он ускорил шаг. Из-за глухого забора, скрывающего двор, хрипло гавкнул Багул. Не злобно, не предупреждающе, а так — поздоровался просто. Зайти, что ли, справиться о самочувствии лохматого? Нет, потом, попозже.

А ведь теперь, когда чудище убито, смолян исправник должен из-под замка-то выпустить. И они, конечно же, уедут. Быть может, сразу уедут, ещё до вечера. И тогда Рэлька больше не увидит ни Вильгу, ни Келию.

Он чуть назад не бросился бегом, но потом решил, что едва ли вообще найдёт их у реки — шумная толпа ривчан, крутившаяся с ночи вокруг дома и сада, кого угодно могла отпугнуть от прибрежных мостков.

"Эх, да хоть парой слов обменяться на прощание..."

Ноги снова понесли Рэльку к усадьбе Норенов. С кем его новые друзья уж точно не разминутся, так это с Фолем и Эгрой. Резонно? А то!

Через деревню по дороге — крюк в пару лишних лиг; быстрее напрямки через бурьяны. Знакомая тропка нырнула в заросли терновника и высоченного — в полтора роста — отчаянно цеплючего репья. Диким котом Рэлька проскользнул под завалившейся старой берёзой, спрыгнул в неглубокий овраг, на дне которого прятался под лопухами тоненький ручей. Над оврагом ещё прошлый ривецкий староста порывался мост перебросить — срезать означенные пару лиг к дальней вырубке, да покамест не дошли общинные руки до строительства. А Рэльке бездорожье — родная стихия: по дну оврага — вскачь, вверх по склону — на четвереньках, через рощу — бегом. Кто бы другой уже дыхание сбил, а он разве что слегка запыхался. Теперь только обогнуть густой и обширный малинник...

— Эй!

Они чуть не столкнулись на узкой тропе.

— Рэ... Рэлька? — Ксана удивлённо моргнула. — Ты здесь откуда?

— Я... это... — он растерялся и соврал раньше, чем успел придумать стоящий ответ: — К тебе, вот, шёл.

— Да ну? — кажется, девушка удивилась ещё сильнее. — Ко мне? Ну-у... считай, пришёл уже. Вот она я.

— Рассказать хотел... это... что ночью-то было у нас, — почему-то Рэлька смутился.

Зато Ксана уже пришла в себя и прищурилась, глядя с обычной своей насмешкой.

— Э-э-э, спохватился, гонец! Поздненько прибежал, я уж и сама поболе твоего знаю.

— Откуда?

— Оттуда. Па ещё засветло ко мне и Петреку прислал Жегу-хромунца, передавал не беспокоиться, дескать выродка-убийцу в вашем саду "чёрные" из ружей пристрелили. А недавно он и сам вернулся, всё рассказал.

— Ну, знаешь и знаешь, — Рэлька тоже надел привычную маску — равнодушие, помноженное на безразличие. — Подробно-то тебе не нужно, небось?

— А ты-то откуда подробно знаешь? Как пить дать, дрых без задних ног на своём сеновале.

— Дрых, — признался он честно. — А потом господин Хан ко мне наверх забрался — в засаду. Он, правда, и не заметил, что я проснулся.

— Врёшь, — это ему только показалось, или в ехидном прищуре зелёных глаз сверкнула колючая зависть?

— А когда он выстрелил второй раз и вниз сиганул, я к оконцу подоспел и видал, как господин Даймир тварюгу приканчивал. Из револьверта.

— Ладно, — сдалась Ксана, — пойдём, я тебя тоже яблоками угощу.

* * *

— Тпр-р-ру... Стой, говорю! — лошадь заплясала под пастырем, пытаясь с галопа перейти сразу на шаг. Ксана и Рэлька попятились от всхрапывающего коня. Сбоку подлетел, натягивая поводья каурого, Ханнанд Кравиц.

— Госпожа Ксана? Как кстати, тебя-то нам и нужно.

— М-меня? — вот, не гадал Рэлька, что кто-то сумеет такое ошеломление на дочку Норена нагнать. А самому немножко обидно стало: "Не меня искали, а её..."

— Тебя, дорогая Ксаночка, тебя, — северянин сверкнул белозубой улыбкой и ловко спешился прямо перед девушкой. — Верь не верь, а двум мужчинам понадобилась твоя любезная помощь.

— Помощь? — судя по выражению лица, зеленоглазая решила, что над ней попросту насмехаются.

— Да, помощь, — подтвердил, соскакивая на дорогу, Даймир. — Нам не до шуток, дело срочное и серьёзное.