— Я подумаю над этим, — сдержанно пообещал её рыцарь. — Но сперва нас ждёт ещё одно великое деяние... мы в Зачарованный лес, ребята. Скоро вернёмся.
Таша не сразу поняла, к кому он обращается — и, наконец сфокусировав внимание на том, что видела, поняла: за размышлениями она даже не заметила, как Алексас привёл её к одним из городских ворот.
— Смотрите, с феями поосторожнее, — полусерьёзно, полушутливо предупредил один из стражников, дежуривший в будке у ворот.
— Обязательно, — заверил его Алексас, выводя Ташу за светлую крепостную стену: туда, где рядом с дорогой ждала стена деревьев, сверкавших выбеленными верхушками в последних лучах заходящего солнца, и тропа, убегавшая в чащу, ниточкой намеченная на снежном ковре.
Зачарованный лес...
— И всё-таки, — покорно следуя за своим рыцарем под сень деревьев, сказала Таша, — зачем нам к феям?
— Глоток воды из магического источника фей избавляет тебя от действия всех чар и заклятий, когда-либо на тебя наложенных. Любых магических вмешательств. Кроме того, он наделяет тебя пожизненным ментальным иммунитетом против слабых и средних телепатов и устойчивостью к заклятиям с первого по пятый уровень.
— Звучит неплохо, но зачем оно нам?
Таша оглядывала белые в крапинку берёзы и тонкоствольные рябины. Каждая хрупкая веточка была облита льдом, и деревья казались выточенными из хрусталя. Смущало только одно: что в Криволесье, что на Равнине, что здесь не было слышно жизни. Не пели птицы, не стучали дятлы, не хрустели снегом под копытами пугливые олени или голодные кабаны.
Впрочем, нельзя сказать, чтобы Ташу пугала тишина.
— А на тебя никогда не накладывали никаких заклятий? То, от чего ты хотела бы избавиться?
Таша задумалась.
...девушка в чёрном, неторопливо спускающаяся в бальный зал по широкой лестнице...
— Было дело, — неохотно кивнула она.
— Главное, не соглашайся на иные дары. — Таша смотрела Алексасу в спину, но по голосу живо представляла его сосредоточенное лицо. — Они будут тебя искушать, однако дары фей обманчивы, недолговечны и несут в себе подвох. Отказывайся от всего, проси лишь глоток воды.
— И что, любой может прийти к феям и попросить у них, что хочет?
— Не любой. Вскоре мы придём к границе, за которую может безнаказанно пройти лишь тот, кто чист душой и телом.
— Вот как...
Раньше феи жили почти во всех лесах. Но когда людей стало слишком много и альвы удалились в своё королевство, а люди стали не только вырубать леса, но и настойчиво искать фей, добиваясь от них даров — феи переселились в самые густые и непроходимые чащобы, оградив свои владения охранными чарами. Древними чарами. Страшными чарами.
В Зачарованный лес — одно из немногих известных убежищ фей — ходили многие. Маги, воины, простой люд. Но обратно возвращались далеко не все, а из вернувшихся далеко не все оставались в своём уме. Те же, кто возвращались и находили то, что искали — встречу с феями, — не особо охотно об этом рассказывали. Некоторых из них неизбежно тянуло обратно в Лес: они тосковали, не находили себе места, погружались в молчание, а в конце концов просто исчезали, уходя в волшебное место, которое однажды покинули и в которое безумно желали вернуться.
Навсегда.
— Ты уверен, что с нами всё будет в порядке? — неуверенно осведомилась Таша.
— Да. Глоток воды лишит фей возможности как-либо тебе навредить или зачаровать. Хотя если они допустят тебя до источника, это будет значить, что ты им понравилась, а с тем, что им понравилось, феи расстаются неохотно. Но если не забудешь мои советы, всё будет хорошо.
Таша мельком оглянулась. Позади расстилался лишь лес: город остался далеко позади.
— Весёленькое дельце, однако, вырисовывается, — пробормотала она. — Зачем тебе это сдалось, Алексас?
— Хотя бы затем, что эйрдали, с которыми нам явно предстоит иметь дело в самое ближайшее время, не самые дурные телепаты. Если они захотят тебя очаровать... Так ты будешь от них защищена.
— Почему ты всё время говоришь только обо мне?
Алексас, не ответив, остановился у непримечательной берёзы, росшей по соседству с очередной рябиной.
— Пришли, — сказал он.
Таша пригляделась. Лес впереди ничем не отличался от остававшегося за спиной, разве что тропа куда-то исчезла.
— С чего ты взял?
Алексас молча указал рукой куда-то вверх. Проследив за его пальцами, Таша поняла, что ветви двух деревьев срослись в арку.
— Это вход, — сказал юноша. — Если ты достойна, то, пройдя через него, окажешься непосредственно в Зачарованном лесу.
— А вокруг нас тогда что такое?
— Только прихожая. Тебя выбросит в начало тропы, которая ведёт прямо к поляне фей.
— А если я недостойна?..
— Просто выйдешь с той стороны арки. В этом же самом лесу. Если же твоя душа темна, ты окажешься в лесу, очень похожем на этот, но не сможешь вернуться. Та тропа, что мы оставили позади, исчезнет, а без тропы выбраться из Леса невозможно. Он не выпустит тебя.
— Весело, — буркнула Таша.
— Не то слово. — Когда Алексас обернулся, глаза его были темны и серьёзны. — Слушай внимательно. Лес заглянет в твою душу и вытащит оттуда твои желания и страхи. Не оглядывайся, как бы страшно тебе ни было, что бы ты ни услышала. А услышишь ты многое, поверь. Не пытайся повернуть назад: в Лесу невозможно вернуться туда, откуда ты пришла. Не сходи с тропы, что бы ни произошло. Не прикасайся ни к чему, что там увидишь — цветы, деревья, что угодно. Ничего не ешь. Не пытайся ничего сорвать и унести с собой. Не верь ничему, прежде всего своим глазам и ушам. И помни: Лес — живой. В нём не действуют привычные законы. Он древнее, таинственное и страшное существо, которое не прощает ошибок. Феи недаром выбрали его.
— Всё веселее и веселее, — пробормотала Таша. Вздохнула. — Ты первый.
Он улыбнулся.
— Ты так и не поняла, что пойдёшь туда одна?
На пару мгновений Таша забыла, что должна дышать.
— Что? — выдавила она потом. — Почему?..
Улыбка Алексаса стала кривой:
— Не всем же быть девами непорочными.
— Хочешь сказать, юношам туда ходу нет?
— Есть, только не всем. Как и девушкам, впрочем.
— Но почему тогда ты...
Затем Таша наконец сообразила, что он имеет в виду — и смущённо осеклась.
— Я себя осквернил. Не только тело, но и душу, в первую очередь убийством. Ты — нет. — Алексас прислонился спиной к берёзе. — Мелкие грешки тебе простят... тем более в таком состоянии.
Таша почти не слушала. Она смотрела в лес по ту сторону арки.
Идея навестить фей нравилась ей всё меньше и меньше.
— Не оглядываться, не сходить с тропы, не притрагиваться, не срывать, не есть, не поворачивать назад. Запомнила?
— Алексас, — беспомощно сказала она: почти шёпотом, — может...
— Счастливого пути, моя королева.
Его голос прозвучал уже у Таши за спиной.
В следующий миг её бесцеремонно толкнули вперёд.
— Алексас, я-а-а...
Таша пролетела сквозь арку и, не устояв на ногах, рухнула лицом в траву.
— ...тебя убью, — простонала она.
А миг спустя, сообразив, что вместо снега она действительно упала на траву, настороженно вскинула голову.
Лес вокруг был зелёным. И тёмным. Зима обратилась летом, сумерки — ночью. Прямо перед Ташей, ниточкой в высокой траве, тянулась тропа.
За спиной осталась тьма. Таша не видела её, но чувствовала.
И ей стало ясно, откуда взялось правило первое: не оглядывайся.
— Алексас? — на всякий случай окликнула она. Тихо, потому что нарушать лесную тишину совсем не хотелось.
Мало ли кто её услышит. Или что.
Алексас точно не услышал. Или, может, она его?..
Таша встала. Стянула шарф с лица, вдохнув не по-летнему ледяной воздух — и, превозмогая желание оглянуться, пошла вперёд.
Алексас поступил абсолютно правильно. С его точки зрения.
Теперь пути назад у неё не было.
А юноша, оставшийся по ту сторону арки, опустился на снег, в сумерках отливавший синеватым. Переплёл напряжённые руки в замок.
И молча наблюдал, как Таша пробирается вперёд меж закованных в лёд берёз: по щиколотку утопая в холодном снежном покрове.
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ. ФЕИ, АЛЬВЫ И ПРОРОЧЕСТВА
Госпожа Лиден поставила тарелку с супом на стол.
— Что-то ты сегодня пораньше.
— Половина уже здорова. — Арон взял в руки ложку, но есть не торопился: просто вертел в руках. — Дня через два можно будет ехать.
Старушка села напротив. Взяла ларчик с вязанием, внимательно вглядываясь в его лицо.
— Таша ещё в Арпагене? — спросила она.
— Она никуда не поехала бы без меня.
— Ты полагаешься только на это? Мне казалось, ты всегда знаешь, где она.
— Да. Знаю. Знал, вернее. — Ложка стиснулась в суховатых пальцах. — Но не теперь.
Госпожа Лиден встревоженно вскинула голову.
— Что случилось?..
— Помнишь, я рассказывал про зеркало? Та же история. Я не чувствую её. Не слышу. Не могу найти. — Ложка тихо звякнула о стол. — Прости, аппетита нет.
— С ней опять какой-то предмет, в котором заключена частица... его сущности?
— Да. Угадай, что.
Госпожа Лиден взглянула на новостной листок, который с сегодняшнего утра поселился посреди их обеденного стола.
— Кубок...
— Всё просчитано до мелочей. Он слишком хорошо знает её. Знает, что она не бросит друзей в беде. — Амадэй отстранённо смотрел вперёд. — Зачем ему всё это? Что он будет делать, когда наконец удовлетворится местью и убьёт меня? Зачем ему Таша, если она никогда не испытает к нему ничего, кроме ненависти?
— Думаешь, его это волнует? Игры часто бывают бесцельны, главное — удовольствие в процессе.
— Нет. — Арон качнул головой. — Лиар не будет играть, если впереди не ждёт ценный приз. Для этого он слишком рационален. Ставить целью лишь мою смерть — прекрасно зная, что после неё он, можно сказать, потеряет смысл жизни... это глупо, согласись. Особенно для такого умного человека, как он.
— Приз... Таша?
— Наверное. Но что-то мне подсказывает — не только. Лиар ведёт куда более крупную игру. — Он помолчал. — Жаль, что я не могу её понять.
— Не так уж и плохо, что ты не можешь понять такого, как он, — заметила старушка, вывязывая большой палец на варежке.
— Возможно. — Амадэй откинулся на спинку стула. — Где Лив?
— В Ташиной комнате. Как прочла это, так и ушла сразу.
— Есть её не звала?
— Звала, но она не откликается. И дверь заперла. Я думаю, пусть посидит. Переживает, бедная... в себя придёт, сама выйдет.
— Может, мне с ней поговорить?
— Нет уж, — твёрдо сказала старушка. — Иди лучше корм Принцу задай, раз уж не ешь.
Арон молча встал и вышел.
Какое-то время на кухне слышалось лишь мирное поскрипывание кресла-качалки да едва слышный шорох клубков пряжи, которые медленно разматывались, высвобождая нити. Потом входная дверь скрипнула вновь.
Куда быстрее, чем ожидала госпожа Лиден.
Она подняла глаза, когда дэй задвигал засов:
— Что случилось?
Арон оглянулся — и когда госпожа Лиден увидела его лицо, крючок застыл в её пальцах.
— Принца нет, — тихо произнёс дэй.
— Как нет? Куда...
— А из окна Ташиной комнаты скинута верёвка, и под ней на снегу — полузанесённые детские следы.
* * *
Таша бывала во всяких лесах. Лиственных, хвойных и смешанных. Светлых, тёмных и таинственных. В конце концов, на её счету была даже ночевка в Криволесье, чем мог похвастаться далеко не всякий.
Но такого леса она не видела ещё никогда.
Деревья были узкими, невысокими, со странными извилистыми стволами, шёлковыми на вид. Их кроны с широкими, с ладонь, листьями срослись сплошным куполом, не позволяя разглядеть и крохотный кусочек неба. Темноту вокруг рассеивали странные цветы, светившиеся белыми призраками: похожие на миниатюрные лилии с семью лепестками в изящных венчиках, наполнявшие воздух тонким, лёгким, немного пряным ароматом.
Цветы аллиграны, вспомнила Таша. 'Звёздные дары', раньше виденные ею только на картинках. Цветы, которыми так восхищались Перворожденные альвы, что в конце концов нарекли свои земли в их честь — ещё в те времена, когда долина принадлежала им одним.
Другие цветы нечасто показывались из высокой травы. Хотя 'высокая' было несколько неподходящим словом. И пробираться среди мягких стеблей с острыми режущими кромками, достающих до пояса, при каждом шаге обхватывавших тебя зелёными путами, было не самым приятным занятием.
В общем, вокруг было крайне неуютно, очень холодно и просто невыносимо страшно.
Ещё когда-нибудь прочитаю в сказках про 'весёлый бор', в котором обитают феи — найду автора и притащу сюда, дабы наглядно указать на его неправоту, мрачно думала Таша, шаг за шагом пробираясь вперёд.
Она чувствовала, как за ней смыкается тьма. Она слышала за своей спиной шорохи, неясные отзвуки, эхо несуществующих шагов.
Лес встречал гостью, забавляясь на свой лад.
— Таша...
Она остановилась. Повернулась голову на голос — почти машинально.
Нет. Не может быть.
— Таша, где ты?
— Ты мертва, — произнесла Таша побелевшими губами. — Ты мертва. Тебя нет.
— Малыш, иди сюда! Я так долго тебя искала...
В призрачном свете цветов Аллиграна Таша увидела, как лесная тьма сбоку от тропы обретает очертания.
Эти очертания заставили её горло сжаться в судорожном предчувствии слёз.
— Ну же, малыш!
Глядя на тонкие, бледные, бесконечно родные, протянутые к ней руки, Таша прикрыла глаза.
— Тебя нет, мама, — прошептала она.
Сделала глубокий вдох — и шагнула вперёд.
Когда она открыла глаза, в чаще никого не было; и, сглотнув ком, коловший горло, Таша продолжила путь.
Вперёд, всё время вперёд. Стоит засомневаться, отступиться, шагнуть назад — и, возможно, это станет последней ошибкой в её жизни.
— Таша!..
Она не хотела останавливаться.
Но не остановиться не могла.
— Таша, я так по тебе соскучилась!
Сестра, смеясь, бежала к ней, продираясь сквозь траву. Она тащила за собой долговязого кудрявого мальчишку: взъерошенного так нелепо, смотревшего себе под ноги так рассеянно, что его было никак не спутать с Алексасом.
За ними, улыбаясь, шёл Арон. Глаза его в свете аллигранов сияли чистым голубым светом.
— Заставила же ты нас понервничать, — голос амадэя был сама любовь и нежность, и иногда он действительно говорил так: только с ней. — Знаешь, как долго мы тебя искали? — Он придержал Лив за плечо и, застыв в шаге от тропы, протянул ей руку. — Иди сюда.
— Джеми больше нет. А вы сейчас далеко отсюда, — вымолвила Таша. — Вы ждёте меня дома, и здесь бы вы меня не нашли.
Она сама удивилась хрипоте собственного голоса.
— Это ты думаешь, что не нашли бы! — заявила Лив. — Я лучше тебя в прятки играю, ты сама говорила!
— Ты надеялась, что я верну Джеми. Разве нет? — мягко произнёс дэй. — Так и произошло.
— Они наткнулись на меня у входа в Лес. Шли за нами, но мы совсем чуть-чуть разминулись, — радостно подтвердил мальчишка. — Разделить нас с Алексасом и пары минут не заняло! Зрящий всё-таки... А потом святой отец сказал, что мне тоже можно в Лес, и мы сразу пустились за тобой вдогонку.
