Пытаясь, но не в силах поверить в происходящее, на бегу оглянулся на Найджа: колдун почти волочил учителя за собой. Вспомнил, что испепеляющий огонь требовал огромного количества энергии.
А, значит, к ним наведались либо Мастера Адамантской Школы, либо...
Ворот Джеминой рубашки затрещал в стальных пальцах альва, который почему-то остановился.
Когда Джеми повернул голову и увидел причину этой остановки, в горле его пересохло.
— Добрый вечер, господа, — им приветливо отсалютовал мечом молодой мужчина в чёрном: в серых глазах светится лёд, серебряный венец на тёмных кудрях сверкает отблесками пламени. — Значит, вы уцелели. Основатели, полагаю? Вы-то мне и нужны.
— Ваше Величество, — ненавидяще пропел Герланд.
Джеми, не мигая, смотрел на Шейлиреара Дарфулла, узурпатора престола Срединного королевства.
Он здесь. Прямо здесь, перед ним — тот, кто убил его родителей, тот, кто...
В следующий миг произошли сразу две вещи: король-колдун исчез в ледяном вихре — а Джеми полетел вниз с куском пола, вдруг ушедшего из-под ног. В панике выпалил заклятие, смягчив приземление, но всё равно приложился лбом об ковёр.
Потом понял, что лежит рядом с Найджем на полу гостиной, в которой они только вчера мирно пили вечерний чай.
— Верми, — Герланд стоял рядом, напряжённо глядя вверх; трудно было сказать, удивлён альв или раздосадован, — что ты делаешь?
Джеми даже не сразу сообразил, что он обращается к магистру Торнори.
Старик остался в той комнате, откуда они только что свалились. Стоял на краю образовавшегося провала, воздев руки к потолку — пока на другом краю Шейлиреар, окружённый коконом из снежных искр, силился прорваться через волшебный барьер.
— Бегите, — дрожащим голосом велел магистр. — Он силён, но я его задержу.
Неужели он собрался...
— Нет! — выкрикнул Джеми, судорожно пытаясь встать на ослабевшие ноги.
— Учитель, — Найдж тоже вскочил, — нет, не смейте, вы...
— Бегите!
Тихий голос магистра неведомым образом перекрыл рёв ледяного ветра, с которым боролся король... и Герланд, молча склонив голову, в прощальном жесте коснулся пальцами лба.
Одним движением вздёрнув Джеми на ноги, толкнул Найджа в сторону двери.
— Нет, нельзя его бросать!
Джеми отчаянно рванул к провалу — и вскрикнул, когда щёку обожгла пощёчина: скорее от удивления, чем от боли.
— Сопляк! — выплюнул Герланд, вновь сгребая воспитанника за шиворот. — Его жертва не должна стать напрасной! Побежал, быстро!
Хватка альва была непреодолима. Джеми неволей пришлось переставлять ноги, чтобы не упасть — а в голове назойливым колокольчиком билась одна-единственная мысль.
Этого не может быть, всего этого — не может, не может...
— Джеми, беги, — хрипло взмолился Алексас.
И, тоскливо оглянувшись на учителя, которого он оставлял умирать, Джеми всё-таки побежал.
Они неслись по путаным коридорам штаб-квартиры: Герланд, Найдж и он. Найдж ничего не говорил, и лица его Джеми не видел — но предполагал, что ничего хорошего на этом лице сейчас не увидеть.
— Сами ведь ввели запрет на перемещение везде, кроме бального зала, — казалось, альв не бежит, а летит над полом. — Всё предусмотрел, тварь!
Посреди лестницы в луже крови лицом вниз лежал труп; они молча перепрыгнули через него и побежали дальше.
Потайной выход, запоздало осознал Джеми. Зеркало, которое служит потайным выходом, через которое они смогут сбежать в другую штаб-квартиру Венца, в Адамант. Вот куда их ведёт Герланд, вот куда им надо...
Ну откуда в маленьком особнячке столько коридоров?
— И рыцарей своих наверняка прихватил, — Найдж вытер мокрое лицо. — Герл, а ты уверен, что этот запрет действует на всех в доме?
Вместо ответа альв толкнул очередные двустворчатые двери.
Вскоре они уже были в бальном зале. Большое зеркало в дубовой раме, стоявшее у дальней стены, поприветствовало их отражениями. Джеми не раз видел его раньше, но никогда не смотрел на него с такой жадностью.
Троица рванула вперёд по скользкому мрамору — под дрожь стен и крики, крики, крики...
Пробежавшись кончиками пальцев по лакированному дубу, Герланд надавил на одну ему видимую выпуклость. Поверхность стекла, разошедшись волной, засветилась изнутри призрачным перламутровым светом.
— Найдж, ты первый, — альв подтолкнул колдуна к зеркалу. — Джеми, ты за мной.
Найдж, не возражая, шагнул вперёд, исчезнув в колдовском перламутре, будто пройдя в открытую дверь. Альв — следом; и на тот миг, который занял шаг сквозь стекло, он отпустил ворот Джеминой рубашки.
Ровно на тот миг, через который зеркало осыпалось сотней мёртвых осколков.
Какое-то время Джеми тупо смотрел на простую деревянную раму. Обернулся — одновременно с тем, как вокруг него клеткой вспыхнуло огненное кольцо.
Конечно, узурпатор уже был тут. Он неторопливо шёл по залу, и на сей раз его шагам вторили шесть королевских рыцарей.
— Не бойся, мальчик, — произнёс Шейлиреар негромко. Рыцари, облачённые в чёрное, тенями скользили следом, окружая жертву: как будто мало было одной пламенной клетки, в которую загнали зелёного мальчишку-заговорщика, колдуна-недоучку. — Мы не причиним тебе вреда... если расскажешь всё, что я хочу знать.
— Вэм эйс минтэм, — отчаянно прошептал Джеми, глядя в льдистые глаза узурпатора.
Бесполезно. Ничего не произошло. Этого следовало ожидать: что они заблокируют возможность перенестись в дом магистра... надо бежать, бежать, но как? Куда? В бальном зале не действует запрет на перемещения, но дальние перемещения — заклятия шестой ступени, а Джеми доступна только пятая. Он никогда не открывал порталов, лишь учил для себя теорию.
Он слишком юн. Его магический резерв слишком мал. Попытка улизнуть с помощью магии значит верную смерть.
— Ты ничего не можешь сделать. Сам знаешь. — Голос Шейлиреара был почти отеческим. — Не торопись с опрометчивым шагом, подумай... зачем понапрасну губить свою жизнь?
Поверх языков пламени Джеми смотрел, как приближается убийца его родителей: в окружении рыцарей, чьи мечи заливала кровь его сообщников.
Он отдал бы всё, чтобы сейчас сразиться с ним. Со всеми ними. Но знал, что сейчас от его смерти никому лучше не станет.
— Джеми, — голос Алексас был тихим, спокойным даже, — только не делай глупостей. Может... может, нам в самом деле...
Джеми не слушал. Он глядел в пламя.
Пока безумная мысль, пришедшая в голову, обретала всё более чёткие очертания.
Испепеляющий огонь требует огромного количества магической энергии. Следовательно, и заключает в себе столько же.
И если преобразовать её, вобрав в себя, восполнив недостаток собственных сил...
Джеми сощурился. Увидел вокруг огненных языков размытый контур чёрного сияния. Тёмная магия, очень тёмная. Что поделаешь... Прикрыв глаза, глубоко вдохнул — успокаиваясь, очищая сознание от страха, ненависти, посторонних мыслей. Увидеть внутренним взором чёрные волны, почувствовать, как они окружают тебя, сплетаясь в кокон; пропеть про себя слова заклятия...
...трада пэр ариа...
Виски ныли, сердце колотилось прерывающимися, серийными ударами, но Джеми не обращал внимания, замыкая на себе искристые потоки колдовства: балансируя на пике, над кипящим океаном, подступающим снизу, жутким, всесильным, жадным...
...раверсо лакуа эла тера...
Ещё немного...
Сплетя в сознании магическую формулу, он мгновенным движением вскинул руки, начертив руны.
Всё.
Выкрикнул финальное:
— Инметсо!
Узурпатор изумлённо поднял ладонь — но Джеми уже вздёрнуло вниз головой, понесло куда-то, закружив в неясном мареве форм и звуков. В глазах потемнело, виски стиснуло железными обручами, а всё вокруг выло, неслось, кружилось...
Я сейчас умру, спокойно понял он.
И в тот же миг ударился спиной обо что-то, едва не вышибившее из него дух.
Сначала он просто лежал, судорожно пытаясь вдохнуть, пока окружающая темнота заливала ему глаза водой. Потом, превозмогая боль во всём теле, повернулся набок. Ещё какое-то время — и сумел встать на подкашивающиеся колени; казалось, его вывернули наизнанку, выпотрошили и вывернули обратно.
Неужели получилось? С первой попытки? Зная только теорию, используя магическую энергию чужого заклятия?
Невероятно.
Джеми сидел на дне неглубокой ямы. Вспышки молний озаряли ершистые стволы деревьев вокруг. Лес? Но где? И откуда яма? Ах да, он не учёл закон сохранения массы: ничто не берётся из ничего, и если что-то переносится из пункта А в пункт Б, то что-то такой же массы обязательно должно перекочевать из пункта Б в пункт А. Забыл вплести в формулу аннулирующую связку. Значит, теперь в бальном зале у ног узурпатора лежит куча земли.
Четвёрочка тебе, Джеми. До пятёрки не дотянул...
Он отупело, заторможенно шмыгнул носом.
Выбрались. И что дальше? Все, кто был в штаб-квартире, мертвы. Сам Джеми потерялся где-то в Срединном королевстве: он ведь не думал о месте перемещения, просто хотел оказаться как можно дальше от мёртвого дома. Найдж и Герланд наверняка уверены, что он погиб. Искать его не будут.
Интересно, а в особняке магистра тоже был пожар? Шерлаг-лиэн, милая, родная старушка-цверг, в это время наверняка ужин готовила...
Джеми осознал всё это — и засмеялся глупости своих мыслей. Разве может такое быть? Он спит, вот и всё. Надо только найти в себе силы проснуться, и всё вернётся на свои места.
Засмеялся... а потом всхлипнул, и смех, оборвавшись, перешёл в стон.
Он скорчился на рыхлой земле. Рыдания душили, драли горло и жгли глаза; а сверху колотил ливень, глухо рычал гром и молнии белыми клинками рассекали ночное небо.
— ...успокойся! — наверное, Алексас кричал давно, но Джеми услышал брата только сейчас. — Джеми, слышишь меня? Джеми!
Он закусил перепачканный землёй кулак, чтобы не всхлипнуть снова.
— Джеми, ты должен встать. Пожалуйста. Ради нас, — голос Алексаса звучал непривычно мягко. — Я бы помог тебе, но не могу. Ты должен сделать это сам.
Жмурясь до боли в веках, Джеми задавил рыдания в горле. Открыл глаза. Глубоко вдохнул.
Кое-как поднялся на ноги.
— Вот так. Молодчина. А теперь посмотри, как выйти к людям... к домам, вернее. К огню.
Тело казалось ватным. В свете грозы Джеми увидел, как на руках расплываются под дождём красные пятна. Кровь — его кровь...
Пошарив по краям ямы, подобрал с земли упавшую ветку. Отломив от неё короткую палочку, положил себе на ладонь.
Огонь, думал Джеми, пальцами правой руки чертя над палочкой руны. Представить себе очаг, огонь, пылающий в камине...
...огонь, лижущий тёмные кучи на полу.
Его рука дрогнула.
На миг импровизированная стрелка окуталась синеватым сиянием. Сама собой сдвинулась, повернувшись в другую сторону; затем сияние потухло, и капля крови, сорвавшись с кончика носа, окрасила ладонь багрянцем — пока в висках молоточками стучала боль.
Он потратил слишком много сил. Полностью истощил магический резерв. В ближайшее время ему и простейшего заклятия не сотворить. Отдохнуть, надо отдохнуть...
— Иди в том направлении, — непреклонно сказал Алексас. — Пройди хоть немного. Когда я смогу вернуться, я дойду сам, обещаю. Только выберись отсюда.
Джеми вытер нос рукавом рубашки. Ещё раз посмотрел, куда указывает волшебная стрелка. Стряхнув палочку с ладони, опёрся руками на край ямы, подтянувшись, на животе выполз наружу — и, заставив себя встать, сделал шаг. Другой.
Третий дался уже легче.
Джеми знал, что надолго его не хватит, но упрямо шёл по мокрой листве, слушая ободряющий голос брата, задевая плечом шершавые стволы. Видел он не дальше собственной руки; оставалось лишь надеяться, что они не сбились с направления. Лес не походил на непролазную чащобу, и это обнадёживало — наверное, край где-то рядом...
Когда Джеми выбрел на опушку, позволив себе ненадолго опереться на древесный ствол, очередная молния озарила высокую траву бескрайнего поля, раскинувшегося впереди. А ещё — дорогу прямо перед ним.
И никаких деревьев.
— Отлично! Молодчина! — голос Алексаса будто гладил по волосам невидимыми пальцами. — Теперь иди до ближайшего указателя!
Джеми с трудом оттолкнулся от манящей опоры дерева. Сделал шаг, потом — ещё и ещё один. Вышел на дорогу.
Шаг...
Он недоумённо смотрел, как надвигается на него мокрая земля.
— Джеми!..
Темнота.
* * *
— Долго ещё, святой отец?
— Скоро будем.
— Скоро — довольно-таки растяжимое понятие!
Молния белой трещиной рассекла небесную черноту, бывалым злодеем расхохотался гром. Струи дождя косо натянулись между небом и землёй: ливень хлынул ещё с наступлением темноты, а теперь и вовсе обернулся непроглядной пеленой.
— По моим расчетам до Приграничного ещё час, — бросил через плечо дэй, державший Лив.
Принц упрямо рысил по невидимой дороге.
— А вот это, — Таша едва перекричала отзвуки грома, — уже радует!
Снова молния. Таша зажмурилась, но перед закрытыми веками всплыли извилистые зелёные пятна. С тех пор, как тракт повернул в сторону Подгорного, ни зги не видно, да ещё колотит по макушке, по спине, по рукам — ежесекундно, непрестанно, невыносимо...
Чудесная погодка, мрачно подумала она, уже начиная жалеть, что утром не последовала совету дэя: в конце концов, наёмники ещё ночью наверняка проехали мимо Криволесья, так что они могли вернуться в трактир, и тогда Лив сейчас не мокла бы под дождём. И почему по этой демонской дороге к этим демонским цвергам нет ни одной демонской деревеньки, чтобы можно было переждать...
— Ааай! — вырвалось у Таши, когда она врезалась носом в плечо дэя, внезапно натянувшего повод.
Принц, которого вынудили резко остановиться, недовольно мотнул головой; и прежде, чем Таша успела удивиться происходящему вслух, Арон уже спрыгнул с седла.
— Подержите девочку, — коротко велел он.
Потерев нос, вроде бы целый, но весьма саднивший, Таша покорно обхватила сестру за плечи. Щуря мокрые ресницы, всмотрелась во тьму.
Чтобы в свете очередной вспышки взбесившейся грозы увидеть, как Арон склоняется над мальчишкой-подростком, лежащим в луже под конскими копытами.
О, Богиня, неужели мы...
— Нет, мы тут ни при чём! — крикнул дэй. — Он просто лежал на дороге.
— Жив?
— Да!
Таша облегчённо выдохнула.
— На первый взгляд ничего страшного, — Арон выпрямился. — Но он без сознания.
— Значит, придётся взять его с собой?
— Нас никто не заставляет.
— Кроме совести, — из-под намокшего капюшона Таша оглядела тёмное поле по одну сторону дороги и лес — по другую, пытаясь понять, откуда мальчишка мог тут взяться. Вгляделась в дождливую темноту, силясь рассмотреть его лицо. — И как же мы его повезём?
— Очень просто, — вернувшись к Таше, дэй достал из своей котомки, притороченной к седлу, моток недлинной веревки. — Я иду пешком. А вы, чтобы не простудить наших и без того болезненных спутников, бросаете меня и едете с ними в Приграничное.
Таша уставилась на него во все глаза.
