Всего одно желание

Небо розоватое, фиолетовое, с легкой примесью нежной зелени и синевы такой чистой и пронизительной, почти хрустальной, звенящей в предзакатных лучах багряного солнца, тонущего в воздушной перине оранжевых и почти чернильных облаков, обозначающих стремительное приближение ночи. Одинокий замок, возвышающийся на фоне начинающего темнеть неба. Замок на скале. Там внизу есть тайный проход. Ступени высеченные столетия назад. Именно по этим ступеням они могли уйти в сторону моря. Скрыться среди огромных камней побережья. Волны почти зелёные, разбиваются о скалы не в силах пробить эту громадную вековую твердыню. Она была взята первым же штурмом не потому что у неё не нашлось защитников, а потому что среди её защитников был предатель. Всего лишь один, как могильный гнилостный червь. Кто — то открывший врагу ворота и пустивший внутрь неприступной крепости тёмную шевелящуюся массу врага, состоящую из тысяч голов и спин.Массу, сминающую алые созвездия ромэ. И не было никого кто бы смог их остановить. Не было той единственной девушки, храбро вышедшей на поединок, потому что не было ритуального вызова. Зачем? Норманны никакого понятия не имеют об искусстве боя.Он бы пошёл. Обязательно пошёл, вот только как он мог пойти против этой огромной и страшной массы?Ромэ, алые заливающие весь мир своей цветочной кровьюКолышущиеся багряные звезды.— Боги это невероятно — выдохну кто то и Роман открыл глаза, всё ещё находясь во власти своих тянущих болезненных грёз и понимая что он только что сделал это. Легко и почти без усилий смог воспроизвести объёмную иллюзию четвёртого уровня. Она была прекрасна эта картина острая ностальгическая такая важная для него картина его родной земли его прекрасного края, края алых звёзд ромэ. Живая, но в то же время абсолютно безжизненная, ибо она была лишена жизни, звука и запаха, была лишена того, что бы ожить, стать настоящей, действительностью того, что когда то было.Если бы я мог показать. Дать возможность увидеть и услышать. Алиссинди. Но ведь я почти не помню запаха. Запаха ромэ. Я боюсь помнить его, ибо он осквернён, он наполнен гарью и кровью.И вдруг что это? Галлюцинация или сон. Он услышал звук. Удивительно трогательный рвущий за самое сердце звук. Мелодичный звук пастушьего рожка. Древний давно позабытый мотив легенды о ромэ...Звук возник из ниоткуда и постепенно звучал все громче и громче наполняя собой огромное пространство класса, раздаваясь из воздуха, вплетаясь в стон оживших скал и рокочущий гул прибоя. Крики чаек над водой и пронзительное, звучание давно забытого старинного мотива. А затем он ощутил запах. Запах соли и ветра, запах земли и травы, камней и тонкий кружащий голову аромат ромэ. Он становился всё сильнее и сильнее, почти такой же острый и болезненный как печальное пение пастушьего рожка. Запах чистый запах ромэ, который очищал собой весь мир, своей почти первозданной чистотой забирая его боль.И наконец уже окончательно ничего не понимая, ощутил твёрдые уверенные пальцы лежащие на своих запястьях. Алексис стоял за его спиной, крепко и в то же время осторожно поддерживая его напряжённые руки, и вдохновенно дорисовывал всё то, что не успел сказать Роман. Оживляя его картину. Продолжая его иллюзию легко и естественно, словно свою собственную. Беззастенчиво вторгаясь в его душу, этой беззаботной гениальной лёгкостью, смеясь над всем тем, что было для него так дорогоСловно он знал. Знал о ромэ — Роман дрогнул, ощущая удивительное и в то же время пугающее единение с чужой магией. Ощущая это знакомое и одновременно новое присутствие за своей спиной, упираясь лопатками в твёрдую грудь Алексиса, для того что бы осознать, что вот сейчас его враг, держит его за руки, пользуясь им словно сосудом, а точнее вливая в него свою силу, словно давая ему понять, что вот он способен быть рядом. Не смеяться, не злорадствовать над ним, просто быть рядом в эту секунду без всякой издёвки. Почему на его грудь так нестерпимо хочется откинуться спиной? Почему хочется прижаться к этому сильному телу и отдаться во власть его волшебной магии, подчиниться ей, позволить их душам раствориться друг в друге, стать сосудом для того, кто так ласково и тепло способен заполнить эту острую сосущую пустоту. Разве возможно это единение? Как же оно возможно. С ним? Алексис обнимал его крепко и в то же время бережно. Пытаясь передать ему всё то, что невозможно было сказать словами. Легко и непринуждённо, создавая иллюзию высшего порядка. Высший пятый уровень. Оживлял картину, его картину. Словно демонический гений, пришедший в дом мучающегося над шедевром художника и двумя штрихами закончивший за него его произведение. И тем самым убивший его, осознанием собственной жалкой никчемности. — Спокойно ромэ — шепнул Алексис, словно в насмешку и магия исчезла обрушенная разъяренной волей Романа. Осознав что Алексис посмел дотронутся до него, коснуться самого ценного, осквернить запретное, Роман с силой вырвав руки, прерывая их восхитительное единение, не желая самому себе признаваться в том, каким божественно прекрасным оно было.Пусть на мгновение. Всего лишь на мгновение.Я не сумел защитить свой дом. Снова не сумел. Позволив чужакам вторгнуться в замок...Роман ударил Алексиса под дых, а затем оттолкнув Сорру, почти отшвырнув его от себя, выбежал из класса, взмахом ладони, разбивая тающую в воздухе иллюзию. Несколько мгновений после его ухода в помещении царила тревожная гнетущая тишина. — То что мы сейчас наблюдали, является иллюзией пятого уровня — спокойно не замечая ошарашенных растерянных глаз студиозов направленных на кашляющего скорчившегося у стола Алексиса, сообщил Арвериус.— Студиоз Сорра вы и ваш напарник только что получили высший бал на переводном экзамене и можете быть освобождены от последующих занятий в течение недели. — Если вы уже пришли в себя, я думаю, вы можете покинуть класс. Надеюсь, ваш напарник сумеет внятно объяснить вам причину своего поступка, до того как вы попытаетесь его убить. Насколько я помню, у вас назначена совместная тренировка.

Абель сволочь и в то же время надо признать, что он умеет разбираться в людях.

Алексис пылая праведным гневом, искал Романа. Мысль затащить его в зал и отпинать до бессознательного состояния была удивительно соблазнительной.Не зная направления в академии запросто можно было потеряться. Множество просторных залов, в которых могло располагаться что угодно, начиная от арсенала и заканчивая столовой и неимоверное количество лестниц и запутанных коридоров, ведущих в учебные классы. Это казалось Соре бессмысленным. По той причине, что при таких огромных размерах, академия всё же не отличалась скоплением народа. Слишком много было тех, кого отсеивали ещё на первых курсах. И хотя на данный момент в академии обучалось около трёхсот человек, шанс на то, что до финала доползут хотя бы пятьдесят, был минимально низок. В этом выпуске было всего двенадцать пятикурсников. Правда поговаривали, что в связи с большим отсевом король приказал пересмотреть критерии требований и возможно изменить некоторые правила. Но когда ещё это будет. К тому же основной отсев начинался лишь с третьего курса, когда получив достаточно высокую квалификацию, ученики могли приносить академии стабильный постоянный доход. О меркантильности и пронырливости безупречного с виду Рогозы ходили легенды. Надо было признать, директор академии умел добывать деньги буквально со всего, точно так же как и тратить их на оборудование академии, придумывая всё новые и новые изыски. Женился бы он что ли — почти со злостью подумал Сорра, потеряв почти час, на то что бы отыскать своего напарника. Хотя с другой стороны за этот час, злость его несколько улетучилась, приняв менее острую форму. Просто покалечу — миролюбиво решил Сорра, открывая уже тридцатую по счёту дверь. Для того, что бы открыть дверь и пройти через барьер требовалось сначала применить заклинание. А так как заклинания были каждый раз разные — Нет, всё таки прибью.Романа находился в тренировочном зале. В этот час абсолютно пустынном. Ну — да. Экзамен был закончен, а отказавшись принять у них зачётный поединок Ир Дамис с полным основанием отправился отдыхать.Интересно его наказание можно воспринимать как разрешение? Поединки между студиозами были запрещены. А когда тренировка переходила определённые рамки, инструктора всегда останавливали её. Роман сидел на полу, прислонившись затылком к стене, и смотрел перед собой пустыми ничего не выражающими глазами. Над ним находилось огромное в половину стены окно, отчего казалось, что он сидит в странной солнечной клетке, расчерченных на полу теневых квадратов.На нём были просторные тренировочные штаны и короткий жилет стянутый поясом. Если Роман собирался тренироваться, то оставив половину обмундирования в шкафу, он поступил более чем глупо. В подобном состоянии Сорра просто переломает его пополам.Но судя по тому, что он не натянул даже ботинки оставшись босиком, Роману было на это абсолютно наплевать.Сорра посмотрел на часы висящие на стене. Если они сразятся сейчас, то закончат тренировку ровно в пять, на два часа раньше, чем обычно. А затем у него свидание с Алиссинди. Со мной — удовлетворенно констатировал Алексис и неслышно, незамеченный Романом прошёл в раздевалку. А я сделаю всё возможное маленький ублюдок, что бы ты на эту свиданку не пошёл. Он с нехорошей улыбкой на губах принялся расстёгивать рубашку. Подумать только ди Валь врезал ему под дых, прекрасно зная, что такое откат от магии. Врезал в момент наивысшего сосредоточения. Из зависти? Из отвращения? Из злобы?Алексис не мог понять истинную причину его поступка, но те обрывки которые он уловил, убедили его именно в этом. Чёрт подери, а ведь у нас так славно получилось вместе — подумал он почти с тоской и со всего размаха сдёрнув с себя шлем и защитный жилет с силой хлопнул дверцей шкафчика. Через минуту туда же полетели ботинки.

Он подарил Роману ромэ. Сделал ему подарок, который этот высокомерный спесивый ублюдок даже не смог оценить по достоинству. Даже не понял, на что пошёл Алиссин для того что бы сделать это. Почти переступил через себя. Обнажил свою душу. Ради кого? Ради этого психованного, долбанутого типа? Ну если ему был так противно, что Алексис посмел влезть в его иллюзию, так какого хрена он вообще попытался это создать, зная что со своими средними способностями он всё равно не сумеет её завершить. Зрелище, давно позабытое зрелище волшебного края, где родился Роман взволновало его до глубины души. Способности у Романа были далеко несредние, если эти способности умудрились вызвать у него подозрительное щипанье век. — Откуда ты узнал о том, как пахнут ромэ? — мёртвым ничего не выражающим голосом спросил Роман когда Алексис по кошачьи мягко ступая босиком по деревянному полу вошёл в зал. Роман даже не повернулся в его сторону, просто ощутил его присутствие. Алексису захотелось схватить его и долбануть башкой об пол.— Откуда? — он пожал плечами, небрежно заматывая косу вокруг шеи. В таком состоянии искушение воспользоваться ширенном было слишком велико. — Да так. Влез в твои мысли и извлёк давно позабытые воспоминания — издевательским тоном сообщил он.Ну как тебе признаться Роман. Как тебе объяснить, что ты весь пропах воздухом своего края, что твоя кожа пахнет ромэ, и что я схожу с ума, от этого запаха, потому что когда то в детстве эти алые багряные лепестки лишили меня покоя. Что я ненавижу эту сказку и в то же время мучительно замираю ,каждый раз когда слышу её. Потому что мне очень хочется изменить её конец.Принцесса не должна была умереть. Но она умерла, пожертвовав жизнью ради своего народа. Дурацкая сказка с идиотским концом и невозможной обречённостью. — Ты не можешь читать мои мысли — тускло сказал Роман поднимаясь к нему навстречу гибким скользящим движением. — Ага, типо того — кивнул Эрро, не отводя от него сузившихся глаз и тщетно пытаясь вызвать в своей душе ненависть. Но вместо ненависти чувствовал только опустошение. — Когда то на рынке увидел, как цветочница продаёт эти ваши ромэ и решил купить для одной из своих шлюх. Дурацкие цветы. А песню слышал в балагане. Какой то шут рассказывал сказку с идиотским концом. Я долго смеялся, когда узнал чем она закончилась и даже кинул ему монету. Я бы и тебе кинул. Ты тоже похож на шута...Алексис и сам не мог понять, что заставляет его язык, извлекать все эти злые и жестокие слова. Ведь и козе понятно, что они задевают Романа.Но разве можно этому Роману рассказать правду? Роману, который ударил его из своего извечного самолюбия, а может быть ему было неприятно, что его касается Сорра. Ну конечно Роман это Алиссинди ты мог впарить всё что угодно, мне то бесполезно лгать. Вот я же вижу, какой ты ублюдок. — Не смог признать, что кто то сумел завершить твою иллюзию? — ехидно проговорил он, но закончить не успел Роман молча и яростно перешёл в атаку.Алексис радостно оскалившись взмыл в воздух.— Что ди Валь, я задел твои чувства? — хохоча спросил он, обмениваясь первыми ударами. Но в следующее мгновение ему стало не до смеха. Роман нападал на него столь яростно и стремительно, с такой неистовой жаждой уничтожения на прекрасном искажённом ненавистью лице, что становилось ясно задел. И очень сильно.Но демоны тебя побери, Роман, почему ты не умеешь говорить? Почему вечно не желаешь объяснится? Ну скажи же мне, что я сделал не так?Алексис перешёл в нападение. Кувыркаясь в воздухе, он лупил Романа стремительной серией ударов ногами, заставляя его отступать, уходя в глухую защиту.Им нельзя использовать магию во время поединков без инструкторов, впрочем, надо признать, и без магии Роман научился противостоять его скорости, выработав некую оборонительную комбинацию с помощью которой умудрялся не только защищаться но и бить в ответ.Алексис дал себе слово, что станет щадить его, но сейчас он был слишком взбешён.

Да какого демона? Либо Роман объяснится, либо я прибью его — решил он, кипя от искренней обиды. Судя по всему прибить Романа было гораздо легче, чем заставить объясниться. Не удержавшись, он двинул головой, взлетая в сальто и пуская в ход ширен. И испытал прилив острого удовольствия, когда Роман пропустив удар в ухо, полетел на пол. Впрочем, успел подставить блок, и металлический шар возвестив победу неприятным хрустом вернулся обратно. Роман перекатился на бок, но встать не успел, скривившись от острой боли резанувшей запятьте, а в следующее мгновение Сорра уже оседлал его, взяв в жёсткий захват. — Ну что ди Валь? — насмешливо спросил он, одной рукой прижимая его к полу, а второй больно сжав кадык.— Может мне стоит раздавить тебе гортань? Интересно если я тебя случайно убью, я вылечу из академии или это спишут на несчастный случай? Роман хрипя, яростно извивался под ним. Сорра сдавил посильнее, усмиряя его активность.— Роман замер перестав дёргаться и скрипя зубами ударил ладонью по полу признавая своё поражение.— Я тоже думаю, что ты проиграл, — удовлетворенно кивнул Сорра. — Вот только знаешь, у меня нет никакого желания тебя отпускать, до тех пор, пока ты не скажешь мне, какого дьявола ты меня ударил? Я помог сдать нам проходной экзамен, между прочим. Так что мне бы хотелось получить некоторые объяснения. Он освободив его горло переместил руки, фиксируя Романа в более надёжном захвате и в то же время давая ему возможность заговорить. Роман замысловато выругался, советуя Соре, куда пойти и чем там заняться.— А мы всё такие же гордые? — Сорра словно невзначай надавил на его запястье, проверяя степень повреждения. Ди Валь вскрикнул, и болезненно дернулся, заставив Алексиса нахмурится.— Ого, ди Валь, слушай, я тебе опять сломал руку. Мне вот интересно тебя в детстве молоком, что ли не поили. Как ты вообще планируешь сражаться, если учесть с какой лёгкостью я тебя калечу. Каждый раз, что нибудь ломаю. Это уже традиция какая то честное слово — он усмехнулся мучительно размышляя, стоит ли ему подлатать Романа или оставить как есть? Судя по бледному лицу и закатывающимся глазам, маленькому графу было чертовски больно. Однако степень выносливости у него, я просто балдею — в который раз почти с восторгом подумал Алексис, слушая вдохновлённые проклятия и пожелания в свой адрес.Когда ему больно, он ругается как сапожник. Какая очаровательная привычка.Не удержавшись, Сорра снова сдавил его покалеченную руку.Ди Валь застонал, до крови кусая губы. — А тебе, я смотрю, доставляет удовольствие причинять боль? — прохрипел Роман отдышавшись — Кайф ловишь?— Да не то слово — отозвался Сорра поудобнее располагаясь на его спине. — Ну, так ты собираешься совершить честное признание, которое облегчит твою участь? — спросил он насмешливо.— Будто ты собираешься отпустить меня после него — Роман сплюнул кровь, заставив Сорру поморщится. Это переходило все мыслимые рамки.Нечего сказать, хороши напарнички. Один стоит другого.— Если честно, держать тебя не доставляет мне никакого удовольствия — сообщил Сорра лениво — Так что есть шанс закончить тренировку и разойтись. Извинения я бы конечно принял, но ты же у нас такой спесивый ублюдок, что я всерьёз опасаюсь, что ты скорее предпочтёшь подохнуть, чем соизволишь сказать это простое и не требующее умственных усилий слово. Хотя знаешь ди Валь с твоим жалким интеллектом, даже оно боюсь, тебе не по силам.— Я тебя ненавижу — сказал Роман яростно.— Ну-ну, ди Валь — Сорра высвободив руку издевательски потрепал его по щеке. — Я тоже не испытываю к тебе любви. Но ты знаешь, тем не менее, мне приходится терпеть тебя— Отпусти меня — потребовал Роман.— Лишь после того, как ты объяснишься — насмешливо бросил Сорра и внезапно застыл, когда до него дошёл смысл этих слов.— Я уже объяснился — подтвердил Роман. — Я тебя ненавижу Сорра. Ощущать, как ты прикасаешься ко мне своими мерзкими руками, было настолько отвратительно, что я не смог удержаться. Естественная реакция организма на тебя, ну уж извини.— Знаешь, а я почти забыл — каким то неожиданно бесцветным голосом внезапно выдал Сорра — Какая же ты всё таки мразь, Роман. Роман вздрогнул. Этот тон, тусклый ничего не выражающий, так не вяжущийся с привычным итанийский ублюдком Сорой, поразил его настолько, что он перестал дергаться и вырыться. Но ещё сильнее поразило то, что Алексис внезапно отпустил его, поднимаясь и даже не пытаясь пнуть напоследок, как уже бывало раньше. Роман перевернулся стараясь не тревожить запястье.Сорра стоял над ним и смотрел на него. Странно, требовательно, словно пытаясь что то увидеть и найти в его лице, пытаясь там что то разглядеть.— Это правда, то, что ты сейчас сказал? — каким — то отстранённым голосом тихо спросил итаниец. — Ты, действительно, ненавидишь меня? Роман испугался. Он конечно подозревал что Сорра сумасшедший, но не настолько же.— С каких пор тебя это начало волновать? — спросил он осторожно, каждую секунду ожидая предательского удара ногой. Всё таки Алексис прав. Он действительно боится его, ибо понятия не имеет, что от него можно было ожидать. В любую секунду Сорра мог выкинуть что то непредсказуемое. Например, задать вот такой идиотский вопрос.— Не имеет значения — Сорра неожиданно наклонил голову словно прислушиваясь к чему то, а затем недоумённо пожал плечами.— Это действительно не имеет значения, потому что мне — плевать на тебя.