Ген мужества

"Это и есть шрам. Давно, в юности еще руку сломал... Или как ты выражаешься: лапку. Хотел перед любимой своей выпендриться. На самую высокую гору забрался, ну и... Молодой был, глупый. Силенки не рассчитал"

— Понимаю... Слышь, Жилин, а ты женат? И вообще: как там у вас, у крдаков?

"Ты что имеешь в виду?"

— Ну, там... семья, дети. Как у вас с этим дела обстоят?

"Да так же как у вас. Семья — ячейка общества" — уклончиво ответил Жл-Ын.

— Ну а... — Филин помолчал, почесал макушку, помолчал, но все-таки решился и конкретизировал вопрос: — Каким образом у вас дети на свет появляются? Вот ты, я смотрю, совсем голый, а между э-э-э... ног я у тебя ничего такого не заметил. То есть, вообще ничего. Почкуетесь что ли?..

Неожиданно Стас ощутил в черепной коробке — под тем самым местом, которое он только что почесал — множественные легкие покалывания и зуд. Словно в голове поселились маленькие таракашки.

— Что это? — он снова притронулся к макушке. Зуд и покалывания прекратились.

"Не пугайся, это я так смеюсь"

— Не нравится мне твой смех! Больше не смейся.

"Хорошо, не буду... Значит, тебя интересуют интимные стороны жизни крдаков?.. Вряд ли тебе будет понятным мое объяснение, но я попробую... Мы не занимаемся сексом в вашем понимании этого слова, не спариваемся, чтобы получить плотское удовольствие. Само присутствие рядом возлюбленной доставляет крдакам истинное наслаждение. Однако соитие все-таки происходит, но лишь тогда, когда супруги решают завести ребенка. Они соприкасаются телами и крепко обнимают один другого всеми тремя парами конечностей. Они так крепко прижимаются друг к другу, что между телами не остается прослойки воздуха. Вскоре происходит полное соитие. Муж и жена срастаются телами и на некоторое время становятся единым целым. В эти минуты и происходит зарождение новой жизни. Спустя сутки половинки распадаются, но теперь крдаков уже трое... Я удовлетворил твое любопытство, Филин?"

Жл-Ын наклонил голову, заглядывая Стасу в глаза. Заметив в глазах человека недоумение, подумал:

"Я же говорил: не поймешь"

— Да чего тут понимать! — возмущенно опроверг Стас слова (вернее, мысль) таракана. — Скучно вы живете на своем Крде. Подозреваю, что все у вас там... так же как с сексом... Вот, скажем, искусство у вас есть? Театр, кино, картинные галереи, например?

"Нет" — слегка качнул головой инопланетянин.

— А наука?

"Зачем?" — пожал плечами Жл-Ын.

— Как это зачем?! Да чтобы вперед двигаться!

"А куда вперед?"

— Ну, знаешь... Так у вас, наверное, и образования никакого? Вы и в школы не ходите, и в ВУЗы...

Жл-Ын молча помотал головой.

— Темный вы народ — крдаки, — победоносно ухмыльнулся Филин. — Я думал: вы разумные, а вы... Ни искусства у вас, ни науки. О производстве уже не говорю, ты мне сам признался, что профессии не имеешь. А зачем она вам!.. У нас так папуасы живут: ни хрена всю жизнь не делают, валяются себе на пляже, да в небо плюют. Есть захотел — на пальму вскарабкался, кокос сорвал. Или банан. А вам, крдакам, и залазить никуда не надо... — Стас подозрительно взглянул на собеседника. — Слышь, Жилин, час назад ты мне на горе про биосинтез вещал, про белковую жизнь. Да подробно так, со знанием дела. Я грешным делом себя недоумком ощутил, пробелы в своих знаниях обнаружил... Интересно, коли вы никакой наукой не занимаетесь, откуда тебе обо всем этом знать?

"В этом вопросе нас просветили гиганты"

— Вот так и живете чужими мозгами! — Стас сплюнул в сторону. — Скучно живете. Даже трахаться по-настоящему не умеете... И зачем живете?..

"Мы живем, чтобы жить. Просто — жить! Разве этого мало?"

— Мне бы мало было.

Некоторое время шли молча. Каждый думал о своем.

— Слушай, Жилин, — вдруг сказал Стас, — а давай я тебя русскому языку обучу. Хоть чему-то научишься.

"Да я его, в общем-то, знаю" — неуверенно подумал инопланетянин голосом Филина.

— Знаешь, а не пользуешься. Это неприлично, в конце концов: приехал в чужую страну, на чужую планету, а говорить по-нашему отказываешься. И вообще, надоело мне себя самого в своей голове слушать!

"У меня вряд ли получится. Фонетика..."

— Да брось ты мне о своей гребаной фонетике рассказывать! Просто возьми и попробуй!

"Хорошо, давай попробуем" — без явной охоты согласился Жл-Ын.

— Скажи: ма-ма.

— Ммаа.

— Еще раз.

— Мъ-ма.

— Чуть лучше. Давай напрягись. Еще разок.

— Ма-мма.

— Получается! А теперь скажи: мама мыла раму.

— Ма-мма м-ла ръмм.

— Да... фонетика у тебя ни к черту, — вздохнул Стас, — хромает... Но я все равно сделаю из тебя русскоговорящего крдака! Как говаривал незабвенный Александр Васильевич: "Повторение — мать учения!" Повторяй: ма-ма мы-ла ра-му.

"А кто такой Александр Васильевич?" — мысленно поинтересовался Жл-Ын.

— Историей Земли мы займемся чуть позже, сначала — русский разговорный язык. Повторяй: ма-ма мы-ла ра-му.

— Ма-мма... мл-ла... рм-ма.

— Я понял: у тебя проблема с гласными. Скажи: о-а-ы-у.

— Оыыы...

— Не вой как пьяный вурдалак, произноси звуки раздельно. Сначала о-о-о, потом а-а-а, ну, и так далее.

— О-о-о... — булькающе потянул инопланетянин, словно полоскал горло.

— Интересное словосочетание, — с улыбкой на лице взглянул на Филина Орел, — необычное: пьяный вурдалак.

— Да так сказал, просто, — пожал плечами Стас. — А ты что, в эту нечисть веришь?

— Нет, конечно... Однако, в жизни встречается много необычного.

— О-о-о, а-а-а, ы-у-ы, — протяжно пропел Жл-Ын.

— Молодец! — похвалил инопланетянина Филин. — Давай, продолжай, тренируйся. После перейдем к шипящим.

— А из тебя получился бы неплохой педагог, — заметил Орел. — Ты настойчив и последователен.

— Да брось ты! — отмахнулся Стас. — Какой к черту педагог: два с половиной курса исторического факультета в универе... Ничего из меня не получилось, только и умею, что... — Он погладил ствол излучателя и уныло посмотрел на небо. Небосвод был зеленоватым, но чистым, лишь на севере над горизонтом висела неопрятная и почему-то пузырчатая серо-зеленая туча, напоминающая соплю, размазанную по предметному стеклу микроскопа. Тарелок и прочих инопланетных летательных аппаратов не наблюдалось.

— О! А! У! Ы! И! Э! Ю-у-у-у! — на все лады распевал таракан. — Е-э-э! Эй-ей-е-э-э-э! Я-а-а-а! Я — Жл-Ын. Я — Жи-лин! Жи-лин — Фи-лин. — Он явно прогрессировал в постижении человеческой фонетики и уже практически не булькал.

"Слышь, Филин, — радостно сообщил он своему учителю, — мне кажется, у меня получается, чтоб я сдох. Может пора перейти к шипящим?.."

— Рано еще. Оттачивай мастерство.

Воробей дважды разобрал и собрал вакуумный излучатель, изучая его устройство. Вдруг в дверь настойчиво постучали.

— Заходи, Федя! — разрешил Семен, справедливо полагая, что за дверью никто иной, как Скворцов, Стасик и остальные члены команды стучаться не стали бы. И оказался прав: Федор Джонович собственной персоной. Вид Скворцов имел, мягко говоря, крайне обескураженный и бледный.

— Чего это с тобой?.. Неужто пленники убегли?!

— Да нет, Семенов и Калачев сидят взаперти там, куда мы их и поместили.

— Тогда что случилось? Обратно какое-то ЧП?

— Разведчицы доложили: к порталу Островка Надежды приближается группа лиц...

— Так это Филин с бойцами!

— Да, но с ними...

— Еще кто-то из перебежчиков?

— С ними инопланетянин. Таракан... Может наш отряд попался в лапы тварей?..

— Один таракан?

— Один.

— Молодцы, ребята! — крякнув, сказал Воробей. — Языка взяли.

— Я... чего?.. — не понял Скворцов.

— Эх, темнота! Ребята в плен таракана взяли, чтобы он нам все рассказал что знает. Секретную, так сказать, информацию выдал. Таких пленных языками зовут. Потом их того... Понятно?

— Понятно.

— Ну, пошли встречать. Любопытно на живого планетяна посмотреть...

— Можт, я тут станус-с? — неуверенно предложил Жилин, когда отряд остановился возле замаскированного входа в подземелье. Инопланетянин уже довольно сносно изъяснялся по-русски, только иногда пропускал гласные и растягивал согласные. — А, Филин?.. Я вас здс-с пдожду. Я не сбегу, чтоб я сдох...

— Боишься, что мои соплеменники тебя на кусочки порвут?

— О схраннос-сти собствнной шкуры я абслутно не бспокоюс-с. Какого х-хр-рена? Но думаю, что мой вид вызовет у людей нприятные ассциации. Мжет быть, даже чвство стр-р-раха. Блшинство живущих на вашей плнете пдвержны ксе-но-фо-бии. — У Жилина легко получалось совмещать цивилизованную речь образованного человека со сленгом. Впрочем, как и у его учителя.

— Ничего, привыкнут, — успокаивающе произнес Стас.

Проем открылся, в нем возникла низкорослая фигурка Воробья. Он приветливо помахал рукой:

— Здорово, мужики! Языка захватили?

— Его зовут Жилин. Это наш союзник.

— Вот как! Ну-ну... А у нас проблемы, Филин...

11. Военный совет

— Это невозможно! — Федор Джонович, чье присутствие на военном совете по известным причинам было совершенно необходимым, сокрушенно покачал головой.

Кроме Скворцова и четверых бойцов первого в истории противостояния человечества инопланетным захватчикам отряда (пятый член команды — Станислава — отсутствовала: последствия аварии, учиненной вредителями и отступниками Семеновым и Калачевым, были устранены еще не до конца) в комнате находился и представитель внеземной цивилизации таракан по имени Жл-Ын или как его окрестил Стас — Жилин. Таракан тихо сидел в углу и помалкивал, только переводил взгляд клубничин с одного говорившего на другого. Воробей изначально был категорически против присутствия инопланетянина на военном совете, Скворец к мнению Воробья присоединился (он никак не мог побороть свою фобию), да и Орел выразил ненавязчивый скепсис по этому поводу. Но Стас был непоколебим. Уж коли определили Жилина в союзники, сказал он, так и место его здесь. Глядишь, что дельное подскажет.

— Нет, это совершенно невозможно, — повторил Федор. — Понимаете, в памяти нашего главного компьютера содержится множество различной информации. В том числе имеются данные и о вышедших из строя деталях, но создать сверхсложные электронные устройства в наших условиях... Я уже не говорю о линзах и стеклах специального назначения. Нет, эта задача нам не по силам. Ведь требуется определенное оборудование! Да оборудование ладно, его тоже можно изготовить, нужны некоторые материалы, металлы, в том числе редкоземельные, которых на Островке Надежды просто нет.

— Но эти... металлы, стекло ведь можно же где-то найти и сюда доставить, — высказался Сокол.

— Естественно, — кивнул Скворцов. — Только проще дойти до города, пробраться в Институт Времени и взять там все необходимое.

— Так! — тряхнул головой Стас. — А в чем тогда проблема? В твоем институте, Федя, имеется все, что тебе надо для восстановления установки?

— Абсолютно все... Но не думаете же вы...

— А почему нет? — недоуменно пожал плечами Воробей. — Пойдем и возьмем. Чего такого?

— Но в городе и в его окрестностях полно этих тварей... — Федор осекся и покосился на Жилина. Тот сделал вид, что не заметил косого взгляда человека.

— Ну и что? — просто спросил Филин и зевнул: шли вторые сутки без сна.

— Как это что?.. Институт Времени расположен практически в самом центре города. Как к нему пробраться? Как миновать все вражеские заслоны?.. Ведь инопланетяне...

— Не так страшен черт, как его малюют! Пойдем и возьмем, — повторил Воробей.

— Ну да, — Федор устало потер глаза, — пойдете и возьмете. Никак не могу привыкнуть к тому, что вы другие...

— Р-рзршите? — Жилин поднял вверх обе верхние конечности и взглянул на Филина.

— Разрешаю, — кивнул Стас.

— Тлько мжно, я буду р-рзгваривать мсленно? Так мне будет прще, недостатчная пр-рктика, — Жилин потешно развел лапы в стороны, — а вам пнятней.

— Можно. Докладывайте, боец.

"Имею честь доложить, — по-военному четко начал Жилин, и все присутствующие услышали в головах собственные голоса, — до того, как меня и моих погибших товарищей направили... с определенной целью в район АЭС, я возглавлял подразделение, контролирующее центральную часть и юго-восточный сектор города. С системой охраны подконтрольной мне части города я знаком досконально. Да и вообще, вся система охраны и наблюдения основана по одному принципу: регулярное патрулирование по установленным маршрутам и видеоконтроль. Места расположения видеокамер мне известны, время прохождения патрулей по маршрутам тоже..."

— Патрули составлены из крдаков? — спросил Стас.

Жилин кивнул в ответ:

"В случае столкновения с патрулем, думаю, мне удастся договориться со своими соплеменниками"

— И все же... Патрулирование круглосуточное?

"В светлое время суток обходы происходят каждый час, ночью — раз в четыре часа. С наступлением сумерек люди не покидают своих жилищ"

— Распоряжение оккупационных властей, — догадался Воробей.

"Да, такое распоряжение имеет место быть. Но люди и сами опасаются выходить по вечерам на улицы и площади"

— Ну, это понятно... Камеры установлены часто? — спросил Стас.

"Не особенно"

— Значит, ты гарантируешь безопасное продвижение отряда к намеченной цели?

"Не на сто процентов, конечно, но сделаю все, что в моих силах" — заверил командира союзник. Стас удовлетворенно потер руки.

— Имеется один существенный вопрос, — мягко заметил Орел. — Как мы, добравшись до цели, определим именно то, что необходимо доставить сюда?

Все посмотрели на Скворцова. Тот задумчиво потер безвольный подбородок и уперся взглядом в колени.

— У тебя спецы в твоем деле имеются?

— У меня есть... помощники, — неуверенно произнес Федор Джонович, — но боюсь... Разве что пленные Семенов и Калачев... Они неплохие специалисты.

— Я им не доверяю, — заявил Воробей. — Один раз предали, предадут снова. Нет, я — против!

— Поддерживаю. — Филин пристально посмотрел на заерзавшего Скворцова: — Ничего другого не остается, пойдешь с нами, Федя.

— А если... не дай бог чего? — спросил Сокол и суеверно поплевал через плечо. — Кто тогда нам подкрепление организовывать станет?

— А если мы не добудем того, что требуется, то о подкреплении вообще можно забыть, — отрезал Стас. — Решено, идешь с нами!

— Да я... собственно... — Неожиданно в серых глазах Скворцова вспыхнули яркие огоньки. — Я сам хотел предложить. Конечно, я пойду! — решительно произнес он. — Я один знаю, где что хранится. И коды доступа в лабораторию и в хранилище у одного меня, и сканеры только на мои папиллярные узоры сработают. Больше некому. Да и надо же когда-то...

Федор не договорил, но всем было понятно, что он имел в виду.

Часть вторая

Мужество

Глава 12. Солнечный

— Шире шаг, рядовой! — полушутя подгонял Филин Федора и тот послушно увеличивал темп, относясь с полной серьезностью к приказаниям командира отряда.

— Ты молодец, Скворец! — хвалил Федора Воробей, быстро шагающий рядом с ним. — Еще парочку марш-бросков, потом стрельбы на полигоне, потом я тебя рукопашной малость обучу. Жирок лишний сбросишь, и все: можно присягу принимать.