Странник - 2 "Успеть до радуги"

Стоя в комнате, куда набили около сотни человек, я размышлял о том, что допрашивать их по одному у меня совершенно нет времени.

Мои колебания совершенно неожиданно прервал один из людей Рохара.

— Информация? — спросил он меня.

Да, говоруном его не назовешь. В ответ я кивнул и так же коротко сказал:

— Штаб заговорщиков, Ши Радох, местонахождение.

Вместо ответа он протянул руку к моему адъютанту. И тот видимо его понял, так как после короткой возни с планшетом достал карту города.

Расстелив лист прямо на полу в коридоре, он тонким пишущим стержнем поставил на одном из домов символ, обозначавший штаб вообще, и маленькую пометку, сообщавшую, что штаб вражеский. Затем недалеко от первого значка аккуратно выписал флажок, означавший расположение резиденции главы вражеских войск. Глядя на его руки художника, выводившие с каллиграфической точностью все эти значки, я подумал о том, что в который раз война забирает себе самых талантливых и способных.

Все было понятно. Оставалось немного. Я включил ручной переговорник и вызвал Ирха.

— На связи.

— Ирх! Оставляю тебе этот курятник. В принципе, через час-два можешь сваливать в кусты. Только не забудь здесь выключить свет. Хотя было бы идеально, если ты продержишься до рассвета. Но если прижмут серьезно, уходи через говносток. Понял?

— Все понял. Держать до рассвета.

— Конец связи.

— Удачной охоты, командир!

— Спасибо.

— Доратх?

Доратх, не отходивший со своими людьми от меня ни на шаг, мгновенно шагнул ближе...

— Командир?

Глядя ему в глаза, я внятно, насколько мог, произнес:

— Доратх. Нам предстоит тяжелая охота. Нужно выковырять урода, затеявшего бойню. В крови будем просто по уши. И еще неизвестно, оправдают нас или осудят.

Он помедлил немного, а потом, словно стесняясь, сказал.

— Командир! Я знаю, что ты ничего этого не помнишь, но я был с тобой там, — он мотнул головой назад, — на Игинцар. И ребята тоже. Когда ты сказал, что нас предали и бросили, мы тебе не поверили. Потом ты сказал нам, что половина уходящих с тобой в прорыв выйдет из окружения, и мы тебе снова не поверили. Когда сорок из пятидесяти вышли к реке и ты сказал, что смертей больше не будет, мы не поверили тебе в последний раз. С тех пор, мы верим только тебе. Говори, что нужно сделать, и мы сделаем это.

Шесть пар глаз внимательно смотрели на меня. А я ничего не мог сказать. Огромный ватный комок стоял у меня в горле и никуда не хотел деваться.

С огромным трудом я проглотил его и просто махнул рукой, подавая знак 'вперед'.

И вновь мы спустились в канализацию, правда, на этот раз ненадолго и под аккомпанемент голоска Ло Ис, каким-то образом наладившей одностороннюю связь со мной. Таким образом я мог слушать своеобразную трансляцию свежих событий.

— Один-два. Два-два. Три-три.

Это означало, что и у дворца, и у телебашни шел бой средней интенсивности а вот управление безопасности очень крепко прижали.

Простенький код давал мне, тем не менее, гарантию, что никто не разберется, о чем идет речь и для кого предназначены сообщения.

Я достал карту и сверил маршрут. Все правильно. Боковой ход, метров десять влево и вверх, на свежий воздух.

Но воздух оказался еще той свежести. Рядом с люком, из которого мы вылезли, горел перевернутый автомобиль, распространяя вокруг едкий запах жженого пластика. Улица была пуста и лишь в конце была перегорожена завалом из какого-то мусора. Оттуда слышалась стрельба и крики. Любопытно, конечно, посмотреть, кто кому бьет морду, но пока не до этого. Короткими перебежками мы скользили по темной улице к небольшому парку, в котором стояло красивое шестиэтажное старинное здание, принадлежащее городской мэрии. Именно в нем, согласно полученной от пленных информации, и располагался штаб заговорщиков. По неизвестной мне причине карта коммуникаций центра города отсутствовала. Так что приходилось несмотря на громадный риск переть в открытую.

Собственно парка как такового уже не было. Десятка два гусеничных рейдеров и бронетранспортеров, занявших оборону вокруг здания, превратили его в скопище затоптанных в грязь обломков деревьев и мраморной крошки. Вот все, что осталось от фонтанов и тенистых аллей. На крыше здания суетились зенитчики со станковыми ракетными установками 'Алих', вокруг бегал разнообразный народ, кто-то даже варил себе еду на костре. Несмотря ни на что, бардак был только кажущимся. Регулярно происходила смена постов, на входе проверялись документы. Но, несмотря на это, мы решили прорываться.

Нестройной группой, изображая вернувшихся с передовой солдат, мы нагло перли мимо всей этой техники и снующей вокруг солдатни, невнятно отвечая на все вопросы. Мы подошли уже совсем близко к входу, когда кто-то удивленно воскликнул:

— Да это же 'Стражи Неба'!

— Глазастый, — процедил я сквозь зубы, бросая через плечо гранату.

Часовой у входа успел лишь сделать удивленные глаза, когда очередь, выпущенная кем-то из ребят, наделала в нем кучу дырок.

Мы успели ввалиться в дверь и закрыть ее за собой, когда волна гранатных взрывов, стрельбы и криков сотрясла здание.

На нас выскочили несколько офицеров, лихорадочно нащупывающих нечто между гениталиями и поясом.

Срывающимся голосом, корча страшные рожи, я прокричал что было сил:

— Имперцы атакуют здание... Надо спасать Ша Радоха!

Белый от страха офицерик тут же затрусил куда-то прочь, в недра здания.

Крикнув подскочившим солдатам, чтобы они отбивались изо всех сил, я поспешил вслед за ним. Вбежав на второй этаж по широченной мраморной лестнице, он был остановлен караулом, стоявшим прямо на ступенях. Его истошные вопли деморализовали солдат настолько, что они дали мне возможность подобраться очень близко. Два ножа из заплечных ножен выплеснулись серебряными бабочками и впились мертвой хваткой в два горла. Один, который был поздоровее, упал и покатился по ступеням, пачкая их алой кровью, а второго отбросило назад.

Слева кто-то вскрикнул и тут же затих, скошенный несколькими пулями. Офицерик был еще рядом и смотрел на все это с выражением дикого ужаса на лице. Я слегка ударил его коленом в диафрагму и свалил на пол. Потом, крепко удерживая за отвороты кителя, задал ему несколько наводящих вопросов. Получив ответ, я рванул в левый коридор, увлекая за собой солдат.

Еще подбегая к повороту, я сорвал гранату с кольца, метнул ее и тут же поднял руку, останавливая команду. Ударная волна, облако кирпичной крошки и короткий вскрик — это все, что осталось от второго заслона. Последний заслон, стоявший в конце коридора, мы просто изрешетили пулями. Тяжелая дверь из красивого резного дерева упала всей своей площадью, как подвесной мост, взметнув с пола кучу каких-то бумажек. Несколько офицеров пытались отстреливаться, но тут же полегли, нахватав свинца.

Я по очереди перевернул их кончиком сапога. Радоха не было. Я даже не успел по этому поводу обозлиться по-настоящему, как один из моих разведчиков показал на кусок стены, перед которым было подозрительно натоптано. Да, похоже, что это оно. И я тут же дал команду освободить проход.

В этот раз Намши работал особенно тщательно. И взрыв у него получился какой-то мягкий, как хлопок, а результат был соответствующе ювелирным. Кусок стены, очерченный взрывчаткой, продолжал стоять на месте, но только со стеной его больше ничего не связывало. Эли дернул за выступ, и кусок обвалился кучей красно-белого кирпичного мусора, открывая черный провал прохода на запасную лестницу. Бесшумно и осторожно, словно тени, мы скользнули в тишину провала. Но, похоже, предосторожности были тщетны. Нас никто не ждал.

— Намши, прикрой зад, — произнес я, нажав клавишу переговорника.

— Понял. Прикрыть отход.

На доступном языке это означало, что по мере нашего продвижения он должен каскадом минировать проход, усложняя жизнь нашим возможным преследователям.

И опять мы оказались в канализации. Видно, сегодня нам судьба такая. Отыскать дорогу, которой пошел Радох, оказалось несложно. При ходьбе он шумел так, что мы не могли сбиться с дороги, даже просто идя на производимый им шум. Дорогу он, видно, знал плохо, так, как часто останавливался. Наверное, сверялся с картой. Ну а в отличие от него мы скользили как водяные крысы, чутко замирая при каждой его остановке.

И опять весточкой с того света донесся бархатный голосок Ло Ис.

— Один-четыре. Два-три. Три-один.

У дворца, похоже, шла настоящая бойня, если Ло Ис вышла за пределы оговоренных нами цифр, условно обозначавших силу боя. Один, два, три. 'Слабо', 'средне' и 'сильно' соответственно. Телецентр это понятно. Там сейчас и булавку из-за бруствера не высунешь — оторвет. А 'три' — это управление безопасности. Видимо, там затихает. Или Рохара задавили, или он перебил заговорщиков и дочищает пространство. Хорошо бы последнее. С этими мыслями я продолжил свою прогулку по живописнейшим участкам городской канализации.

В итоге Радох привел нас в парковую зону города, где стояли коттеджи наиболее уважаемых и богатых граждан.

Громкие голоса заставили нас замереть. Сделав парням жест, чтобы они заткнулись, я увеличил до предела чувствительность внешнего микрофона.

— Что, что случилось?

— Там, там... Я едва убежал.

Черт, плохо слышно. Плачет, что ли?

— Идем наверх! Расскажешь.

Второй голос был сильным и уверенным. Я думаю, что услышал бы его и без микрофона. Через несколько секунд он раздался снова.

— Оставайтесь здесь. Убейте любого, кто подойдет.

Ооо! Эту игру я знаю...

Пистолет негромко чихнул пару раз, и веселые зеленые гильзы радостно булькнули в мутную жижу канализационного стока. И они таки никого больше не обидят! Потому как мертвенькие они.

Тихо, по миллиметру, я сдвигал крышку люка, опасаясь каждую секунду какой-нибудь гадости. А гадости все не оказывалось. Видимо, понадеявшись на охрану внизу, они не стали подстраховываться. Я выглянул наружу и не сразу понял, куда попал. Плотная зеленая стена окружала меня со всех сторон. И только через несколько секунд до меня дошло. Оранжерея! Люк водостока был окружен со всех сторон высокой, выше моего роста, отгородкой. Видимо, из эстетических соображений.

Сквозь стеклянные стены оранжереи был виден небольшой ярко освещенный двухэтажный особняк. На лужайке перед ним — праздно шатающаяся охрана с горными карабинами и несколько солдат в штурмовом снаряжении на снайперских позициях. Я видел только шестерых. А сколько их еще было, один черт знает.

Тем временем, с трудом протискивая свои огромные туши сквозь относительно небольшое отверстие водостока, подтянулись остальные.

— Пойдем в три группы. Ино, Сат! Слева, на крышу. Не отвлекайтесь на всякий мусор. Ваша задача — снайпера. Ди Гис, Намши, вы зачистите заднее крыльцо. Доратх и Эли. Мы с вами должны попасть в дом так, чтобы не скрипнула ни одна половица. Всем проверить барахло.

Я посмотрел, как ребята поправляют снаряжение. У всех порядок? Попрыгали!

Перед штурмом у меня всегда немного холодеют руки. Может, знают, сколько гадостей им предстоит сделать, и заранее цепенеют? Короткими перебежками мы рассосались по всей сцене. Семь человек на ораву в пятьдесят и более рыл. Но если бы все решалось количеством...

— Доложить.

— Красная группа на позиции, — флегматично отозвался Сат Риго.

— Желтая подходим, подходим... Все. На позиции.

— Белый — три порядок.

— Белый — два порядок.

Это доложились кусочки моей микрокоманды.

— Парни, значит, так. Аккуратно, спокойно. За спиной хвостов не оставлять. Император потом грехи отпустит. И не вздумайте сдохнуть. У нас еще полно дел. Все. Поехали потихоньку. Белой — отдыхать, быть на шнурке.

Наше время еще не пришло. Первыми должны умереть снайпера на крыше. Потом все, кто закрывает или может перекрыть выход отсюда. И только затем...

Прошло несколько томительных минут.

Первым отозвался Сат.

— Красная — порядок.

Это отлично. Значит, сверху из нас лежащих кабанов не сделают.

— Желтая — порядок.

И коридор для отхода готов.

— Движение белой.

К боковой стене, густо заросшей чем-то вроде винограда, мы подскочили одновременно, словно призраки, материализовавшиеся из темноты.

— Трап!

И Доратх слегка приседает и опускает сложенные в замок руки до пояса. Потом, поймав мою ногу, резко вздергивает ее вверх, и я, подброшенный живой катапультой, мягко зацепляюсь на перила балкона. Не вылезая наверх, я зацепил конец троса за один из силовых элементов конструкции и бросил бухту вниз.

— Лесенка на месте.

— Сейчас, подожди. — Я подтянулся на перилах, вглядываясь в темноту зала, выходящего на балкон, но кроме полоски света вдалеке ничего не увидел. Пощелкал оптикой шлема, но по любому выходило, что в зале пусто.

— Белой подъем.

Пока ребята поднимались, я внимательно изучал балконные двери и окна. Датчики всех типов, вплоть до интерференционных. Ладно, никто, впрочем, и не обещал ничего хорошего.

Начнем. Сначала вибрационный. Микрогорелкой я раскалил стекло так, что клей, которым был прилеплен датчик, естественно, 'поплыл', и через несколько секунд, датчик обессилено качался на своих проволочках. Теперь обрывной. Той же горелкой я сначала проплавил узкое отверстие в стекле, а потом медленно оплавил провода обрывного датчика так, что, лишившись изоляции, они намертво закрепились в положении 'все хорошо, прекрасная маркиза'. Маятниковый и инфракрасный скончались также скоропостижно. Собственно, главную трудность представлял собой компьютеризованный эхо-датчик. Но и для него нашлось заветное слово.

В итоге не прошло и двух минут, как мы все втроем стояли в полутемном зале, вероятно, гостиной. Мягкий пушистый ковер глушил все звуки настолько, что, не таясь, я подошел к двери, из-за которой слышались голоса и пробивался свет.

Никаких сомнений не оставалось. Заговорщики в полном составе. Зная, что все попавшее в микрофоны бронешлема автоматически записывалось, я некоторое время постоял, слушая их белиберду. Назывались какие-то имена, цифры, даты... Ничего, Рохар разберется.

Постепенно разговор скатился на второй круг. Я понял, что ничего полезного больше не услышу, и решил войти.

Красивый удлиненный зал, отделанный резными деревянными панелями, овальной формы стол и кресла вокруг него с пятью такими разными, но в чем-то неуловимо схожими людьми. Каждый из них боялся. И страх этот пропитывал каждую клеточку их тел, выплескиваясь липким потом и каким-то скомкано-затравленным выражением глаз. Несколько секунд оторопевшие революционеры только рассматривали нас, беззвучно хлопая пустыми клювами. Один из них вдруг вскочил и, видно собираясь позвать на помощь, раскрыл рот. Мой летящий по плавной дуге сапог закрыл его обратно, отбросив обмякшее тело к стене.

И тут, видно, какой-то бес вселился в них. Разом, словно подброшенные пружинами, они повыскакивали со своих кресел и бросились на нас, доставая на ходу оружие. И три длинных очереди, шипя, вспороли мгновенно ставший соленым и влажным воздух.