Стальная Тревога: Где слабое место врага?

— Как прикажете. Хотелось бы знать, что именно с ней сделали. И по какой причине. Также важно знать, кем вы ее считаете? Врагом или третьей стороной? В зависимости от этого и будем строить линию. И что вы ей предлагали?

Рихард вздохнул. Если бы имел место быть явный враг, можно было бы не церемониться в средствах. Ни одного "молчуна" в его практике пока не встречалось.

Тесса приложила ладони ко лбу. Закрывая лицо, она обнаружила, что лоб полыхает, температура явно не ниже 38.

— Да ну вас всех... Вчера, когда я говорила, что никакой операции не будет, вы на ней настаивали, сегодня я пересмотрела свое мнение с учетом ваших вчерашних предложений, Мардукас, я переступила через свои сомнения и что же? Вы тоже диаметрально поменяли свое мнение? Делайте что хотите и как хотите...

Мардукас озабоченно посмотрел на Тессу:

— Если у вас температура, то вам нужно непременно прилечь. Не забывайте, что вы мне обещали — вам нельзя позволять себе ослабнуть. И вы неверно меня поняли — я не собираюсь отговаривать вас от операции в Токио. Напротив! Ради ее успеха я готов все тщательнейшим образом спланировать.

Потом он обернулся к Рихарду:

— На настоящий момент, у меня сложилось впечатление, что она — Посвященная, носитель таинственных знаний, известных вам под названием "Черные технологии". Если я не ошибся, ее ценность может быть чрезвычайно велика. Что требовалось от нее Амальгам — понятно. Остается открытым вопрос — сотрудничала ли она с Амальгам добровольно или нет.

Наш допрос с самого начала пошел по неверному пути, девушка проявила упрямство, свойственное ей, как я понимаю, и все кончилось тем, что ей вывихнули руку. Это было жестоко и к тому же бессмысленно, опять же исходя из ее характера, я чрезвычайно сожалею об этом. Но сделанного не воротишь. Хотя она сейчас нас ненавидит, мы обязаны еще раз попытаться наладить с ней контакт. Но любые методы физического воздействия я запрещаю.

— Нет, я уже все поняла. Все, мы уходим из этого района, и никакой операции не будет, а я, как вы и хотели, иду брать больничный в лазарете. Надеюсь, вы довольны, всем спасибо, все свободны, — Тесса откинулась в кресле и закрыла глаза.

Мардукас открыл дверь в коридор и громко крикнул:

— Мадам капитан больна и бредит! Санитары!!!

— Ну и хорошо, пойду, я посплю в лазарете, а вот кричать так не надо, Ричард, не то все решат, что я умираю, а у меня всего лишь простуда. И санитаров не надо, я сама до лазарета дойду, вам ясно?! — с этими словами Тесса встала и пошла к выходу.

— Вы меня неверно поняли, капитан, — продолжил Рихард после того как Тесса ушла. — Я не собирался применять никаких пыток. Тем более что врагом вы ее не считаете. Хотя интересно знать, что это за "черные технологии"? И как они могут нам пригодиться? Однако я готов с ней побеседовать сразу после окончания собрания. Не знаю, будет ли от этого польза, но приложу все усилия. Кстати, кто ее допрашивал?

— О черных технологиях вы наверняка слышали — так досужие конспирологи называли некоторые отрасли прикладной физики и материаловедения, которые за последние годы неожиданно совершили гигантский скачок. Результатом были искусственные мышцы, палладиевые реакторы, системы визуальной и электромагнитной невидимости и прочее. Удивлен, если вы раньше не интересовались этим вопросом.

Что касается допроса, то мне не хотелось бы это обсуждать — история вышла весьма некрасивая, и мы показали себя далеко не в лучшем свете. Но, поскольку вы все равно узнаете — физические меры применял капитан Крузо (без особой радости) по прямому приказу капитана первого ранга Тестаросса. Ее отчасти извиняет лишь то, что она была в этот момент не в себе.

Рихард почувствовал, как по коже пробежал мороз. Ага, вот значит как...

— Увы, на них, как и на многое другое, у меня не хватило времени. Постараюсь заполнить этот пробел в своем образовании при первой возможности. А насчет пленницы — постараюсь исправить халтуру, допущенную нашим бравым капитаном, — Рихард с неприкрытым презрением посмотрел на Крузо.

Мардукас предостерегающе поднял палец:

— Не стоит винить капитана Крузо — он действовал согласно прямому приказу воинского начальника. Мне и самому не хотелось бы попасть в столь двусмысленную в моральном смысле ситуацию, так что я не стану его судить. Еще вопросы есть?

Крузо было, в принципе, плевать на реакцию Рихарда. Он выдержал взгляд оппонента. В любом случае все это начинает затягиваться!

И он обратился к старшему помощнику:

— Сэр, может пора подвести итоги? Всю необходимую информацию в соответствии с уровнем допуска сержант может получить в рабочем порядке.

— Вопросов больше не имею... Странно... неужели первой мысль о подобных действиях пришла в голову именно нашему командиру? — удивился Рихард. — Не ожидал... Но мы отвлеклись от планирования операции в Токио. У вас есть еще какие-нибудь идеи, капитан?

Подумав немного, Крузо ответил:

— Предлагаю пока сосредоточить внимание сержанта на пленнице, если удастся получить от нее какие-либо данные, которые смогут помочь в поимке этого Барри Грина, то это будет бесценной помощью. Что же касается операции по захвату, то здесь мне предложить нечего. Разработку можно также поручить сержанту, как профессионалу в этом деле. В любом случае сержанту еще нужно полностью выздороветь, как раз за это время могут появиться какие-либо результаты.

— Что касается захвата главы резидентуры в Токио, — продолжил Мардукас, — то для серьезного планирования у нас сейчас мало данных. Позор тому командиру, который посылает бойца "туда, не знаю куда", но, похоже, вам придется действовать там по обстоятельствам. Вы понимаете, сержант, что ТДД будет далеко, и не сможет обеспечить вам такой поддержки, как во время операции в Ариаке? Если понимаете, то не лезьте на рожон.

— Как прикажете, — ответил Рихард. — Итак, моя первоочередная задача — беседа с нашей пленницей и получение от нее полезной информации. Готов заняться этим делом прямо сейчас. Есть ли что-то, в чем я бы мог помочь собранию, или я могу вас покинуть?

— Действуйте, сержант. Если вы преуспеете, это может сильно вам помочь в дальнейшем, при выполнении задания в Токио. Она может многое знать. В том числе и о внутренней структуре Амальгам. Да что там говорить, даже об их руководстве и целях, которые они преследуют!

— Есть, сэр. В таком случае, разрешите откланяться. Мне понадобятся нож и портативная газовая горелка... Не смотрите на меня так. Я уже обещал, что не причиню ей вреда, если конечно она не попытается напасть. Но и тогда я постараюсь минимизировать ущерб. Также имеет смысл, чтобы я был один. Вряд ли она будет рада увидеть кого-либо из предыдущей группы. Естественно, должна вестись запись разговора.

Рихард развернулся и пошел к выходу.

Заметив появившуюся в дверях конференц-зала Мао, Мардукас обратился к ней:

— Лейтенант Мао, вы еще не провели электронный набег на базы данных аэропортов? Сейчас формируется еще одна разведгруппа, направляющаяся в Токио, которая сможет реализовать ваши разведданные.

— К сожалению, я ещё не успела этого сделать, — ответила Мао. — Могу заняться этим прямо сейчас.

Крузо посидел с минуту и тоже задал вопрос:

— Сэр, я тоже могу быть свободен? Как я понимаю, операция пока откладывается.

Мардукас, углубившийся в карты и справочники, поднял голову:

— Да, капитан Крузо, конечно. Операцию нужно подготовить, мы же еще не определили до конца состав группы. Пока можете заняться своими делами. Вам ведь нужно проверить БР?

— Так точно, сэр! — Крузо вытянулся по стойке смирно. — Надеюсь, наши механики протрезвели и уже смогут дать какие-либо разъяснения!

После этого он отдал честь и вышел коридор.

* * *

/Гауптвахта/

Вернувшись на гауптвахту, Рихард зашел в камеру к пленнице. Она спала, и он не стал ее будить. Просто сел в углу камеры и стал молча ждать, когда она проснется. Дверь в камеру была закрыта снаружи. Она совсем еще ребенок. Боже, как мерзко втягивать детей в наши не слишком чистые игры. Интересно, когда она проснется?

Через некоторое время пленница ощутила присутствие постороннего. Она поморщилась, судорожно вздохнула, попыталась отвернуться и перекатиться на бок — но все закончилось лишь тем, что она разбередила вывихнутое плечо, вскрикнула и открыла глаза. Увидав присевшего у стенки Рихарда, пару раз похлопала глазами, словно проверяя — не сон ли?

— Откуда вы тут взялись? Сквозь стенки научились трансгрессировать?

— Что-то вроде того. Научился проходить сквозь стены, превращать робу в нормальную одежду, воду в вино, а идиотов в нормальных людей и наоборот. Правда, наоборот легче, хоть и опаснее. Не любят люди, когда из них делают идиотов... Судя по твоей руке, ты уже это поняла.

Девушка озадаченно хмыкнула, потом глаза ее сузились:

— Повернитесь-ка спинкой, надо посмотреть, может быть, уже и крылья режутся? Только вот какого цвета? А вдруг — черный хвост и рога?

— Крылья пока не режутся. Конструкторы недоглядели... А ведь у вас не принято в чертей и ангелов верить? Ладно, не будем о грустном. Неужели надо было выводить из себя допрашивающих? Они ведь настолько непрофессионально вели дело, что можно было бы хоть из вежливости придумать более правдоподобную легенду и не опускаться до тупого отрицания. Пойми, ничто так не раздражает людей как демонстративное вранье. Этим врущий как бы подчеркивает, что он плохого мнения об умственных способностях оппонента. А люди этого не прощают...

— А откуда это вы знаете, герр Рихард, как именно мои друзья-гестаповцы вели "дело"? Они вам пожаловались? Дескать, нехорошая девчонка не колется? Хорошего отношения не ценит?

Пленница фыркнула, откинула одеяло и уселась на койке по-турецки. Благо переодеваться ей не требовалось — она так и была одета в тюремную пижаму — да и с одной рукой это представляло бы нетривиальную задачу.

— Мне вот интересно, прежде чем обсуждать мои умственные способности, узнать, как у вас с этим делом? Зачем вы снова надели свою эсэсовскую форму — если б вы пришли в пижамке, вроде моей, я бы, может быть, еще и поплакалась бы вам в жилетку. Ах, бедную девушку так легко обмануть!

— Милая Та... мисс Таннер! Неужели я так похож на идиота, что стал бы унижаться до таких дешевых трюков? Лично я уважаю тех, с кем общаюсь. А те, кто вас допрашивал, в самом деле в полной растерянности. В людях они плохо разбираются, поэтому общего языка вы не нашли. Кстати, форма не эсэсовская. Да и ваших оппонентов называть гестаповцами не стоит. Будь они оттуда, вы бы уже рассказали бы все, что знаете. И что не знаете, тоже. Поверьте, настоящие пыточных дел мастера вас еще не допрашивали. И слава Богу. Ну, или еще кому-нибудь, в кого вы верите.

Девушка покачала головой, но выражение ее лица не смягчилось:

— Честность, конечно, красит человека. Вам одно очко в плюс. И да, гестаповцами их не назовешь — скорее просто придурками. Вы не поверите, мне даже не задали ни одного вопроса. Твердили — "признавайся", и все. Еще бы знать, в чем признаваться. А когда вы говорите про настоящих мастеров пыточного дела, вы имеете в виду, что встреча с ними меня еще ожидает? А суровый бровастый дядечка так извинялся, так извинялся, и пообещал, что никто меня больше не обидит. Кто прав?

— А суровый бровастый дядечка — между нами говоря, редкостный солдафон. Не знаю, из какого именно дерева сделана его голова, но сам характер материала очевиден. Видишь ли, их очень разозлило, что ты настаиваешь на заведомо несостоятельной версии. И ничего умнее они не придумали. А что касается настоящих мастеров пыточного дела... Пока что ни один человек не запирался более 15 минут. Но могу тебя успокоить — я своими навыками пользоваться не буду, обещаю. И никто не будет... скорее всего...

Что же касается меня — я здесь скорее по собственной инициативе, чем по приказу. Видишь ли, мне очень интересно, чего ты хочешь, в глобальном смысле. Я вот хочу мира, а еще Амальгам на ноль умножить. Слишком много зла они причинили, пришла пора держать ответ. Понимаю, ты сейчас зла на этих горе-допрашивателей, но пойми — они поступили так только от растерянности.

Девушка капризно надула губы:

— Прямо так уж и несостоятельной!.. Если б не наручники, хрен бы вы чего заподозрили. А, что теперь жалеть — снявши голову, по волосам не плачут.

Она тяжело вздохнула. Потом снова подняла голову:

— Что-то я никак не пойму вас, странный герр Рихард. То вы в наручниках, то в эсесовской форме; то "они", то "мы". Давайте определимся, вы от чьего лица выступаете? Мировой демократии? Справедливой мести? Или все же за Митрил? А что касается Амальгам, то вы удивитесь, но в этом вопросе мы с вами полностью совпадаем.

— Вы не представляете, как вы меня обрадовали. Это, конечно, было логично — наличие наручников показывает, что до горячей любви к Амальгам дело явно не дотягивает. И очень хорошо. Мне было бы неприятно слышать, что такая девушка заодно с подобной мразью. Что касается меня, то слушайте. А потом сами решайте, на чьей я стороне.

Рихард кратко рассказал ей историю своей войны сначала против криминала, затем против Амальгам. Напоследок он рассказал ей про свой разговор с Мардукасом и его предложении работать на Митрил. Единственное, о чем Рихард говорить не стал, — о плачевном положении последнего.

Пленница, подперев подбородок кулаком, с интересом выслушала. Потом покачала головой:

— Дивны божии дела! Спорю, что Митрилу туго пришлось, раз они почти без проверки берут на службу первых попавшихся проходимцев! — Она очаровательно улыбнулась, показывая, что не стоит обижаться. — Впрочем, об этом я и так слышала. И не могу сказать, что огорчилась.

— Правильно ли я вас понял, мисс Таннер — Рихард улыбнулся — Вас бы максимально устроил бы вариант, при котором Митрил и Амальгам ввязались бы в взаимоуничтожающую мясорубку, в которой ослабевшего победителя добил бы кто-нибудь со стороны?

— До вчерашнего дня Митрил меня совершенно не интересовал. То есть у меня как бы и был к нему один старый счетец, но, по здравом размышлении, я решила, что Митрилом тогда просто манипулировали, и сердиться на него глупо. Хотя сегодня мое мнение о нем изменилось, и вовсе не в лучшую сторону. Так что теперь, — она пожала плечами, — вы совершенно верно поняли мою позицию. С другой стороны, я отдаю себе отчет в том, что я оказалась в одной лодочке с Митрилом, и в этой лодочке зияет б-о-о-ольшая дырка. Тонуть вместе с ним, пусть и с чувством глубокого удовлетворения и злорадства, мне не очень-то нравится. Поэтому, я готова рассмотреть ваши предложения. Увы, мне пока еще никто ничего не удосужился предложить.

— А какой именно счет? Поймите правильно, крайне удобно, если подобные дела останутся в прошлом. А что касается предложений — я готов. Но скажите — чего вы хотите конкретно для себя. Уверен, вы хорошо это обдумали, ум у вас явно не портового характера. Итак, чего вы хотите от Митрила и конкретно от меня?

Глаза пленницы сверкнули, она рубанула воздух кулаком: