Гарри Поттер и Технология жизни

Гарри посмотрел на себя в зеркало. Сейчас в нем была голова в центре космоса. Повелитель Времени хихикнул.

— Спасибо, директор.

— О, не за что. Я сделал только то, что должен был. Хотя каюсь, хотел отправить ее тебе рождественским подарком. Такое бы не забылось никогда!

— Ну, буду считать, что так оно и было! Добрых снов, директор.

— О, благодарю, сон будет очень даже кстати.

Гарри только натянул капюшон и исчез в дверном проеме. В классе остался Альбус Дамблдор.

— Бабушка? — удивленно пробормотал он.

Рождество прошло просто превосходно. Но немного скучно. Гарри соскучился за магией, той, которую помнил с детства и, дорвавшись к ней, не хотел отпускать. Лишь два события смогли прогнать его скуку: само Рождество и рассказы кузена о чудесной школе.

Праздник выдался на славу: в местной церкви дети ставили, помимо традиционной мистерии, "Рождественскую песню" Диккенса. Гарри досталась роль Джейкоба Марли. По ворчливым словам тети Петунии, Поттер был "отличным привидением". Дадли же играл в первой сценке одного из Мудрецов. Вместе на фотографии они смотрелись довольно комично: черноволосый седобородый Мудрец в тоге и белое растрепанное привидение. По крайней мере, дядя Вернон был горд.

Дома Дадли рассказал о том, что, оказывается, некоторые простые люди знают о волшебниках и о Гарри Поттере, но не это его повергло в шок. Странный мальчик Дэвид рассказал ему о том, что во Вселенной существуют и другие виды разумных. Организация ЮНИТ как раз координировала все отношения между людьми и пришельцами. На вопрос о Торчвуде Дэвид ответил только то, что знает, что эта организация подчинялась лишь Британской короне, но с приходом нынешнего главы они всецело на стороне Доктора.

Гарри очень долго ходил мрачнее тучи — он понимал, что Дадли и тетя Петуния должны знать правду. У него не было такой же цели, как у его мамы — судьба Галлифрея была печальна. Целый народ был уничтожен или куда-то исчез. По тому, что бабушка не забрала свою дочь, Гарри понял, что ситуация была просто ужасной. В расстроенных чувствах он отъезжал в Хогвартс.

После приезда Гарри вполне нормально воспринял заявление состава всего совета, что они уже знают, что охраняет Пушок. Он только вздохнул и пошел к Хагриду. Мэнди отказалась, что было довольно странно. С ней осталась добрая половина команды. К великану шли втроем: Гарри, Гермиона и Энтони.

Хагрид был странным: с одной стороны он жутко боялся, но с другой его глаза блестели задоринкой. Как будто он нашел себе интересное занятие. Вот тут вот Гарри и обратил внимание на котелок, с которым великан носился как с хрустальной вазой.

— Хагрид, что там?

Котелок в который раз затрясся, и послышался тихий хруст. Хагрид положил на стол маленького дракона.

— Дракон?! — изумлению Энтони не было предела. — Их же выращивать запрещено! Ты же не будешь его выращивать? — поинтересовался мальчик.

— Эм-м. Я как бы это... так и хотел сделать.

— Но тебя ведь могут посадить в Азкабан! — возмутилась Гермиона. — Я читала!

— Эм-м но я это... Выпускать его нигде, кроме Запретного Леса, не буду.

— Запретного Леса, который состоит из деревьев и живых обитателей. Представь: сухо, жарко и пламя дракона. Запретного Леса как небывало. А если этот пожар перейдет на Хогвартс? — вкратце обрисовал ситуацию Гарри.

— Э-э. До такого не дойдет, — Хагрид содрогнулся. — Я воспитаю Норберта добрым.

— Хагрид...

С первого раза великана уговорить не вышло, и у троих детей добавилось забот. Но вот кому сказать они не знали. Пока Гарри не вспомнил, что со всеми проблемами нужно обращаться к своим деканам. Взяв Энтони за компанию, он направился искать Флитвика.

— Профессор! Извините, профессор, мы можем отойти? — начал Гарри.

— Да, конечно мальчики.

Никто и не удивился, что рейвенкловцы подошли к своему декану за советом. Было бы больше подозрительно, если бы дети попросили помощи у директора, как и настаивала Гермиона.

— Тут такое дело профессор Флитвик... — начал Энтони.

— Если бы у вас был гипотетический дракон, куда бы вы его дели? — спросил Гарри.

— Только не говорите мне, что вы гуляли по Хогвартсу и нашли дракона! — Флитвик уже мог поверить во все что угодно. Эти дети были самыми предприимчивыми за много-много лет. Такого же в свое время могли бы добиться Люциус Малфой, Сириус Блек и Джеймс Поттер, действуй они сообща.

— Ну, мы о нем только узнали! — возразил Гарри.

— Он у Хагрида, — добавил Энтони.

— Если бы мы смогли что-то сделать сами, то вашей помощи бы не просили... — кивнул Поттер.

— Ну, знаете! — возмутился декан Рейвенкло. — Дракон это не то, с чем сможет справится первокурсник! Идемте к Хагриду. Я с ним дружу и думаю его уговорить, чтобы он рассказал все директору самостоятельно. Негоже в такие вопросы впутывать детей.

Через день, по заверению Хагрида, дракона забрал один из старших братьев Уизли. Хорошо, что Норберту увезли в заповедник раньше, чем прошел месяц. В младенчестве они очень восприимчивы к гриппу. Хагрид довольно долго скучал, пока его не заверили, что летом он сможет увидеть своего дракона вновь, только теперь в заповеднике и издали.

В конце недели Гарри снова встретил ту странную женщину, она шла под ручку с каким-то мужчиной, предположительно мужем. Пара мило ему улыбнулась. Их лица были ему совершенно незнакомы. Директор повел их на четвертый этаж.

— Странно... — пробормотал мальчик.

Гарри не знал, говорить ли друзьям о замеченном, к тому же его интуиция не была неоспоримым фактом.

Женщина посмотрела на маленького мальчика, который был отнюдь не человеком. Опасен. Как и многие из его племени. Они заточили ее сестер и наставниц в разрушающийся мир, когда она была еще совсем малышкой. Хотя, сестрицы того заслужили. Ненужно было пытаться поработить мир, который их так тепло принял. Она не хотела повторения того дня. Во всем мире то тут, то там появлялись отголоски силы ее сестриц. Одних отправляли в другие вселенные, других убивали. Лишь она осталась и попыталась слиться с этими людьми. Перед глазами прокрутились обрывки прошлого...

* * *

На следующий день Гарри просто чудом узнал, что Хагрид разболтал какому-то незнакомцу, как усыпить Пушка. От Флитвика он разведал, что из-за этого система безопасности стала намного сильнее, и в Запретный Коридор теперь категорически нельзя заходить.

Это заставило расслабится и провести до конца учебного года вполне размеренную жизнь. Правда, Гермиона рассказывала, что Снейп и Квиррел часто собачатся. И что последний стал еще более раздражительный. К списку добавилась странная интуиция. Гарри уже давно заметил, что на Квиррела его шрам реагировал как-то по-особому. Болел нещадно. Сначала Гарри подумал, что это из-за его дефекта речи, но позже заметил, что шрам болит как только Квиррел разворачивается к нему отнюдь не передом. Впрочем, такую смехотворную, но довольно раздражающую деталь мальчик даже не подумал рассказать друзьям.

Единственное, что обещало быть довольно занимательным — экзамены, маячили где-то далеко за горизонтом.

Гарри сидел в библиотеке. Его макушка едва выглядывала из-за горы книг, которой он обложился как защитной башней.

— Я могу поинтересоваться, что именно ты ищешь? — спросила Гермиона, вертя в руках книгу "Охранные чары".

— Угу-мм, — Гарри быстро листал страницу за страницей и уже который день не находил нужное.

— Ну, ты мог бы сказать что. Я бы помогла... — Гермиона не унималась. Она вообще не могла понять, как можно пролистать столько книг за день и все их помнить. Гарри не зря считался одним из лучших учеников школы.

Свою мысль она так и не закончила. Гарри Поттера вместе со стулом подхватил рыжий вихрь и скрылся в направлении дальних стеллажей. Гермиона подоспела лишь к середине разговора.

— Но Петтигрю был мертв, а если жив, то почему притворяется крысой?

Гарри похлопал их по плечу каждого:

— Друзья, нам нужно к Директору.

* * *

— Профессор у меня есть идея как следить за тем, кто вошел в коридор, но для этого нужны "чары", подобные гоблинским.

Флитвик оторвался от проверки пергаментов.

— Именно те "чары", о которых я думаю, мистер Поттер?

— Да, делать их с нуля будет слишком муторно, — вздохнул галлифреец.

— Муторно? — поперхнулся полугоблин, который еще в школе, изучая науки, до которых люди даже не дошли, знал, что защитная система Гринготтса лучшая не только в Волшебном мире, даже не на земле, а в целых восьми галлактиках.

— У вас слишком бурное детство, мистер Поттер, — проворчал Филлиус. — но достать некоторые составляющие согласился.

Как же сделать иначе, если о расе этого мальчика ходили удивительнейшие легенды. В некоторых даже говорилось, что галлифрейцы могли свергать богов, во что верилось с трудом, но, как говорила его мама, во всех легендах есть доля правды.

Филлиус немного жалел, что Гарри унаследовал упорность обоих Поттеров. В равной мере.

Сидя у себя в кабинете за чашечкой ароматного чая, который ему подарил в знак благодарности Хагрид, Флитвик размышлял о том, во что влился союз двух лучших учеников Хогвартса своего времени — Лили и Джеймса.

Небывалый ум, достойный Ровены. Храбрость, присущая Годрику. Легкость в общении с людьми — Хельга. Хитрость, определенно хитрость, достойная восхищения. Да, у Шляпы был очень сложный выбор. Гарри Поттер будет великим волшебником.

Близились экзамены. После того, как Снейп словил Гарри у входа в запретный коридор, Поттеру пришлось рассказать Директору лично о том, что он создал и куда поставил. Также Гарри обязывался сообщить о внеплановом проникновении или своего декана, или Дамблдора. Снейпа решили не посвящать. Хоть Директор и доверял зельевару, но Поттер решил перестраховаться и доверится друзьям.

В День Икс на обеде у Гарри зачесался левый мизинец, на котором витиеватым почерком директора Хогвартса, ответственного за школьные щиты, было выведено имя. То, которое он ожидал. Ни Дамблдора, ни Флитвика за столом, конечно, не оказалось — эти взрослые в нужный момент всегда отсутствуют!

То, что Гарри обеспокоился, первым заметил Энтони или Гермиона. Гарри уже ни в чем не был уверен. Что ему делать, если тех, кому можно было сообщить, нет на месте, а сам он пообещал не ввязываться в передряги? Предложение Гермионы подойти к профессору Макгонагалл было принято на ура. Вот только осторожность с Гарри сыграла злую шутку — замдиректора не была посвящена в то, что Гарри поставил на третьем этаже собственную ловушку. Хотя, объясни он это ей спокойно, а не в той манере, которой он всегда общался, предпочитая рубить все с плеча, то профессор, возможно бы и поверила, а так:

— Мистер Поттер, камень хорошо охраняется и без первокурсников! — строго заявила она и за сим отбыла.

Через минуту за поворотом Гермиона и Эрни ожидали подробный доклад. Гарри лишь сокрушенно помотал головой:

— Она вряд ли поможет.

— Ты попытался в минимум слов вложить максимальный смысл? — поинтересовалась Гермиона.

Гарри кивнул, не понимая проблемы — он всегда так говорили и что? Друзья одновременно возвели очи кверху: их друг никогда не изменится.

В Запретном коридоре было тихо. Гарри бы даже подумал, что спокойно, но надпись на мизинце появлялась лишь когда кто-то в неположенное время и без разрешения проходил через его охранную систему. Увы, Гарри мог поставить только обнаруживающий механизм — атомный распылитель, который стоял на входе монетного двора Гринготтса был слишком опасным для любопытных школьников.

Поттер наколдовал заклинание, о котором ему рассказал Дамблдор. Увиденное вызвало сокрушенный вздох:

— Все чары взломаны до нас. Можем идти спокойно.

— Спокойно?! — зашипела Гермиона. Она была возмущена тем, что Гарри, по ее мнению, слишком легко хотел расстаться с жизнью. Энтони решил помолчать — подруга уже и так выразила его мысли.

Дверь была открыта, из комнаты лилась приятная убаюкивающая музыка. Пушок спал. Неожиданно музыка смолкла и Гарри побежал к инструменту. Он заинтересованно дернул за одну из струн, а потом другой рукой перебрал несколько струн пальцами, вызывая мягкую мелодию. Пес зевнул и устроился поудобнее, пододвигая лапы под свои три головы. Доступ к люку был открыт, но Энтони заметил, что Гарри, казалось, полностью отдался изучению игры на арфе. К слову, у него это получалось. Голдстейн потянул Гарри за рукав мантии ближе к люку. Поттер немного сбился с ритма и друзьям пришлось поспешно сигануть в люк — Пушок сильно расстроился незаконченной мелодии.

— С мягкой посадкой, — поздравил всех Гарри.

— Меня одного сейчас что-то обвило за ногу? — холодно поинтересовался Энтони.

Гермиона взвизгнула — нечто завладело ее левой рукой.

— Люмос Солем! — крикнула она и взмахнула палочкой.

Дети мгновенно оказались на каменном полу.

— Судя по всему это были Дьявольские Силки, и ты их только что уничтожила. Спраут на тебя нет, — покачал головой Энтони, смотря на ссохшиеся ветви ужасающего растения, которые не успели спрятаться от внезапной опасности.

— Я перед ней извинюсь. Нет, мы перед ней извинимся. Обязательно! — заверила его Гермиона, которая еще не отошла от испуга и была слишком раздражительной.

В следующей комнате была огромная шахматная доска, но перед ней стояло два постамента с большими кнопками. Одна была синей, а вторая красной. Гарри сразу же потянуло к последней, а Гермиона заинтересовалась более спокойным цветом.

— Прежде, чем выбирать между кнопками, не лучше просто сыграть в шахматы? Да, мы потратим больше времени, но точно останемся целы, — заявил Энтони и стал на шахматную доску. Фигуры были немного выше человеческих и выглядели почти как живые. Играть такими было немного неуютно. Особенно когда фигуру убивали. Впрочем, Гарри и Энтони быстро решили эту задачу без огромных потерь с их стороны.

В следующей комнате лежал поверженный тролль. Монстр был до того вонюч, что дети немного побледнели. Вторая комната не добавила радости — сделав в ней лишь шаг, все начинало кружится в как в калейдоскопе. Менялось все: интерьер, угол наклона, стены и потолки. После нескольких секунд такой ходьбы Энтони стошнило. С краю комнаты стояла старенькая метла. Из троих детей хорошо на ней летал только Гарри. Галлифреец оставил Гермиону вместе с другом и попросил, чтобы она все случившееся сообщила учителям. Грифиндорка кивнула и повела бледного Энтони к выходу, хотя тот сопротивлялся.

Гарри вновь посмотрел на сумасшедшую обстановку и схватился за метлу. На это сразу же среагировали ключи и ринулись к нему. Только один из них летел в другую сторону. Испытав свой кишечник на прочность, Гарри все же залетел в другую комнату вместе с ключом. Галлифреец только и смог, что заметить последствия такого лихачества у его соперника. Комнату сразу же окружило пламя и оно приближалось к центру. Кожа Гарри была более прочной и не могла обжечься о простой огонь, но одежда не обладала такими же свойствами и галлифрейцу пришлось приступать к решению задачи.