Принцесса в бегах

— Да ладно, — слуга думал примерно о том же самом. — Дай мне пять минут закончить разговор. Встретимся у конюшни. Кстати, ты разве Ларса Первого предупреждать не будешь...

— О чем? — перебил собеседника Рель. — О своей некомпетентности? Пожалуй, обожду с визитом на плаху и тесным знакомством с топором.

— Как знаешь, — пожал плечами Аратуш. — Как знаешь... — прикидывая в уме через сколько минут Омр бросится делиться новостями с закадычным другом. Да, стоит выехать на поиски особ королевской крови побыстрее...

* * *

Принцесса Алисия ругалась совсем не как хорошо воспитанная молодая особа. Из ее красивого рта вылетали отнюдь не положенные статусу "как вы могли", "какой кошмар" и "это просто ужасно". Нет... Девушка буквой зю поминала сапожника, лошадь, гвозди и наковальню с таких сочетаниях, что к ее монологу с интересом прислушивались не только люди, но и боги...

Недалеко от того места, где приземлились Кан и Алисия на теплом, нагретом солнцем валуне расположились двое. Один из них — мужчина в побитом временем, молью, дождями и разными некультурными личностями с острым железом в руках плаще развернул на камешке промасленную бумагу с нехитрой снедью: круглобокая луковица, головка чеснока, горбушка пористого черного хлеба. Рядом поставил помятую флягу с холодной водой.

Мужчина был не то чтобы молод, но и не очень стар. Возраст его с любого по счету взгляда определить было затруднительно. Слегка вытянутое лицо, гладкое, без единой морщинки, глубоко коричневого цвета. Серые опасно прозрачные глаза под навесами пегих, будто присыпанных снегом бровей. Гладко зачесанные назад волосы, заплетенные в невероятно длинную косу, свернутую кольцами и прицепленную на карабин к поясу, открывали высокий лоб с тремя тонкими морщинами. Благородный нос с тонкими крыльями и явно искусственной горбинкой — результатом меткого удара всегда смотрел по ветру и служил лучшим индикатором настроения мужчины, нежели глаза.

Его собеседницей, а точнее воспитательницей, являлось существо еще более непонятное, чем он сам. Светящая мягким желтым светом фигура с явно женскими очертаниями, но птичьими ногами и крыльями. Лицо утопало в свете и лишь ярко белые раскосые глаза выделялись на овале.

— Ди, родная, не кипятись, — попросил мужчина. — Ничего страшного не случится.

— Не кипятись? Не кипятись?! Тебя вообще убить мало за все то, во что ты меня втянул, Изирас!!! — полыхнула крылатая светом.

Мужчина вовремя прикрыл глаза, но все равно словил зайчиков. Он потряс головой, проморгался и счел за лучшее отвернуться от разъяренной богини. Эх, женщины... Будь они кухаркой или поломойкой или вот этим вот (взгляд через плечо) всегда одинаковые: если что-то не с их ведома происходит скалку, тряпку или чего похуже в руки и ну лупить благоверного по дорогим ему частям тела.

Да-да, бог путей и дорог являлся единственным и почти всегда нежно любимым супругом Птицы Ди. Но не сегодня. Сегодня богиня судьбы кляла себя за ту ниточку, что когда-то не тем узлом завязала и не к тому телу пришила.

— И во что я тебя втянул? — потянул в рот луковицу мужчина. Он старательно делал вид, будто не понимает о чем идет речь. Не знал, не знает и знать не хочет отчего жена волну поднимает. И сбежал три месяца назад из обители на горе Карадан вовсе не из-за вмешательства в фантасмагоричное творчество супруги. Он туда вообще не лез! По крайней мере его за этим не поймали.

— Ты проложил для Алисии новый путь и стер ограничения! — Ди обошла вокруг камня и ткнула указательным пальцем в лоб супруга. — Драконы будут в ярости. Кто с ними разбираться будут? Они, знаешь ли, не слюнями плюются, а истинным огнем! — постучала кулачком по лбу мужчины богиня.

— Твои драконы всегда в ярости, — беспечно заявил бог путей и дорог. — И для твоего сведения я ни во что не вмешивался, — ушел в глухую оборону мужчина. — Алисия девочка сообразительная, а остальное просто случайность. Кстати, случайностями заведуешь ты. Какие ко мне претензии? — возмутился Изирас, смачно хрустя чесноком. Теперь Ди точно к нему целоваться не полезет. А то знает он женские чары: тут почешет, там погладит и поплыло сознание в неведомые дали, пока язык всю правду выбалтывает.

— Ага, я. Всегда я. А ты рядом стоял и кисточки мне подавал.

— И еще мыл их, — со знанием дела добавил бог.

— Ты хоть представляешь себе масштаб бедствия? — растопырила крылья Птица.

— Не-а, — приложился к фляге Изирас. Здесь и правда подойдет. Он действительно не представлял себе, как жена с такой уймой событий управляется. С судьбами и временем как: только кинь камешек, а от него тысяча кругов разойдется. А если камешков тысяча?

— Вот и я нет, — тихо добавила Ди. — Я не первое столетие планировала, рисовала, каждый штрих выверяла, а ты... — она ткнула кулаком под ребра мужа.

— Безответственный, бессовестный, но ты все равно меня любишь, — улыбнулся бог и словно невзначай обнял супругу.

— Ненавижу! — вскочила богиня и исчезла во вспышке света.

— Мда... — почесал подбородок Изирас, спокойно закончил трапезу, убрал бумагу в карман, повесил на пояс фляжку и поспешил к зарослям крапивы и малины, откуда доносились ругательства. Раз дома ему лучше не появляться, то может помочь попавшим в беду путникам? В конце концов это его прямая обязанность!

Бог путей и дорог поднялся, отряхнул потрепанный плащик от крошек, прицепил флягу к поясу, поправил развернувшуюся косу и направился к зарослям крапивы откуда все еще доносились возмущенные ругательства.

Кан стоял, закрыв уши руками. Но даже сквозь плотно прижатые ладони часть слов, произносимых Алисией, достигала его разума. Он уже трижды признал свою вину, дважды покаялся и один раз искренне попросил прощения, только разгневанная принцесса до сих пор продолжала возмущаться.

Если бы не он, не его весь и в принципе существование такой величины, как принц Беремии, то она бы улетела гораздо дальше и тем более не приземлилась в месте, где кусачая крапива украсила ее руки здоровенными волдырями, а дикая малина не попортила платье до дыр.

О том, что незапланированный полет был запланированным побегом, беремиец узнал случайно — Алисия проговорилась в коротком перерыве между ругательствами. И если раньше идея повиснуть на принцессе дополнительным грузом казалась ему превосходной, то сейчас юноша глубоко в ней разочаровался. Принцесса возвращаться не собиралась. Без крыльев.

У кого она их собралась отрезать и к своим плечам пришить Алисия выразилась открыто — кто виноват, тот и будет платить. Не много ни мало хрупкая несовершеннолетняя девушка собралась устроить охоту на дракона. Без навыков. Специальных приспособлений. И вооруженной поддержки в лице армии Кархора.

Впрочем, Кан после тридцати минут (а казалось вечности!) приобрел непоколебимую уверенность в успехе. Эта горлопанка силой воли несчастного ящера задушит, голосом освежует и его крылья к своей спине корабельными гвоздями приколотит...

Но как же заставить ее замолчать?

— Прекрати!!! — неожиданно для самого себя рявкнул молодой человек, перевел дыхание, прислушался к себе и решил, что ему понравилось. Тем более наступила благословенная тишина.

Принцесса, раскрыв рот, во все глаза удивленно таращилась на юношу, замерев на полуслове. Ни подобной силы голоса — стая галок с ближайшего дерева рассыпалась по небо агатовыми крапинками, ни взрыва эмоций — казалось, Кан сейчас голыми руками сорвет колючую малиновую хворостину и примется гонять девушку по земле, Алисия от беремийца не ожидала.

— Зачем же так орать, — примирительно произнесла она, даже не думая больше злиться. В общем-то, она и так не особенно гневалась, так по привычке скандалила и от страха, ибо совершенно не знала ответов на вопросы: где они оказались, куда идти и что делать. Но признаться в этом духу у принцессы не хватало.

— Эй, люди, вы там еще живы?

Беглецы развернулись на голос.

Они увидели стоящего на краю ямы с крапивой и малиной колоритного человека. Он приветливо улыбался и покровительственно смотрел на молодых людей, теребя кончик длинной косы, прикрепленной к поясу.

— Голос потеряли что ли? Спрашиваю, вы живы? Вам помочь? — улыбка мужчины стала шире.

— А вы можете? — спросила Алисия. Она не привыкла доверять незнакомцам — в жизни принцессы безымянных и не прошедших строгий отбор незнакомцев не много, но почему-то именно этому человеку ей хотелось верить. Он располагал к себе.

— Могу, — мужчина кивнул и сделал пасс рукой. — Давайте выбирайтесь, ребята.

— Но тут же...

Кан осекся на полуслове. Среди непроходимых зарослей появилась ухоженная широкая тропинка. Она замечательно вписалась в местность, словно была здесь с незапамятных времен. Дорожка круто виляла между особенно колких кустов дикой малины, но проходила достаточно близко от них, чтобы дотянувшись рукой можно было сорвать крупную спелую ягодину и положить ее в рот. Проходила мимо прильнувших к земле зеленых островков крапивы, ранее прямых, как палки, и щетинившихся крупными жгучими листьями. Неужто они не заметили ее раньше?

Принц почесал голову, хмыкнул и осторожно ступил на ластившуюся к ногам тропинку. Она не взбрыкнула, не ускользнула из-под ног, и юноша решился на следующий шаг. На третьем его обогнала Алисия, вихрем промчавшаяся мимо него. За мгновение девушка взобралась на вершину холма и уже жала незнакомцу руку, благодаря его. Кан поспешил за ней.

Слишком вовремя появился с предложением помощи странный незнакомец. Крутятся в голове тяжелые мысли гранитными валунами — уж не подстроено ли это? Одно смущает: никто не мог знать где и когда они упадут с неба. Только боги, но они же не ходят по земле!

— Как зовут-то вас и как вы сюда угодили? Сами деревенские почитай забыли сюда дорогу, а вы будто из воздуха возникли, да не там, где люди ходят, а там, где раньше крысы столовались, — посмеивался незнакомец.

Кан не успел и рта раскрыть, как Алисия незнакомцу все на едином духу выложила: кто они, откуда и как в непролазные заросли угодили. И про крыло рассказала, и на драконов нажаловалась, и воспитателя своего помянуть "добрым словом" успела. В общем, если это шпион вражеского государства, то ему необходимо полы плаща подобрать и что есть мочи к границе бежать с полученным багажом знаний. Ну или подождать и узнать все остальные государственные секреты.

Кан устало прикрыл глаза и сел на землю, опустив голову. Он пытался убедить себя, что все это больной сон, что стоит ущипнуть себя за нос и парень проснется не просто в постели, а в своей комнате в резиденции короля Беремии и желательно без воспоминаний о взбалмошной красотке в прямом смысле лишившей его покоя, хорошей еды и общества любимых женщин — книг. Да только одного желания мало, чтобы изменит реальность.

— Так, значит, дракона ищете? — потер подбородок незнакомец. Он как-то назвался, но Кан, хоть убей, не помнил имя.

— Да! И когда мы его найдем...

— Понял, понял, — замахал руками мужчина. — Однако, воинственная вы барышня, Ваше Высочество. Вы бы поаккуратнее, а то не все поймут, что принцессам несладко живется, — усмехнулся в кулак мужчина и подмигнул Кану. — За дракона ничего вам не скажу. Не встречал я их на своем пути, а может и встречал да не признал, коли вы говорите они о двух ногах оборачиваться могут. Но вот мой совет вам: по деревням походите, поспрашивайте. Пару раз доводилось мне на постоялых дворах, да от гостеприимных хозяек слышать, что беспокоили их ящеры. Корову утащат, овцу украдут. Уж не знаю для шашлыка или на развлечение им зверюшки, но было дело.

— А не подскажете дядька Иззи, где ближайшая деревня? — потерла ладошки Алисия.

Принц забеспокоился. Девушка стояла с таким видом, будто всех в той попутной деревне с пристрастием допросить собралась, причем с применением сельскохозяйственных орудий труда, взятых из ближайшего сарая. От возникшей в голове картины: воинственно размахивающая граблями принцесса, Кану слегка поплохело. Он шмыгнул носом, сделал отгоняющий дурной глаз жест и потер ладонями лицо. Да, труден и тернист будет путь к дракону. Только не для Алисии, а тех кто волей или не волей встанет у нее на пути. Интересно, сколько деревень придется стирать с карты после ее похода за мечтой?

— Километров пятнадцать по прямой вон за тем лесочком, — махнул рукой мужчина.

— Всего-то! — воодушевилась принцесса. — Кан, за мной, — скомандовала девушка. — Каааан?

Беремиец оставил попытки закопаться в землю. Она его и оттуда достанет! Юноша нехотя, шатаясь, поднялся, взглянул на виднеющийся на горизонте лесочек и передвинул чугунные ноги на пару метров. Осталось всего четырнадцать тысяч девятьсот девяносто восемь...

— Может вы нас прово... — принц осекся. Местность, насколько хватало глаз, радовала красотой и отсутствием живых двуногих существ — незнакомец с косой исчез!

* * *

Ларс Первый потерял дар речи.

Он разевал рот, будто большой усатый сом, часто дышал, пучил глаза и булькал слюной в горле. Омр даже испугался, что старого друга на его глазах удар хватит, но нет — обошлось, слава Таннену. Минут через десять король Кархора отошел от шока, вызванного пропажей дочери и свалился в вовремя подставленное слугой кресла и громогласно потребовал вина. Слуга ему попытался объяснить, что всего-то десять часов утра, а родная кровиночка еще вчера пропала и если ее труп до сих пор курьером к дворцу не доставили, то она жива и здорова, следовательно, беспокоиться не за нее надо, а за добрых людей, кои сейчас в страшной опасности находятся.

Но монарх остался непреклонен: кулаком по столу и слуга опрометью бросился к королевской заначке, дрожащими руками налил бокальчик самого легкого вина и поднес его Ларсу. Мужчина залпом опрокинул его в горло, причмокнул губами и разбил на счастье тару. Рациональное зерно в словах верного человека было. Не пропадет Алисия, тем более в компании умного и рассудительного Кана. А там и Рель с Аратушем на выручку подоспеют. Ведь сохранность волос на головах наследников, как и самих дурных голов, в их личных интересах!

Успокоив Омра заявлением, что глупостей творить не будет, розыск по всей стране не объявит и в недельный запой не уйдет, Ларс разорвал связь и приказал немедленно доставить в рабочий кабинет советника по безопасности, главного почтмейстера, егеря и пару литров крепленого вина. Король собрался нарушить все только что данные обещания. А не впервой ему лучшему другу врать, на то они и существуют, чтобы осуждать, но понимать и прощать. И еще... монарх потеребил спрятанный под нательной спальной рубахой амулет в виде летящего дракона, который носил не снимая, предстояло собраться с силами для неприятного разговора с кое-кем чешуйчатым, не терпящим возражений и просто вредным в силу огнедышащего характера.

Не удосужившись одеться, умыться и хотя бы причесать седые лохмы, тремя симпатичными рожками вздыбленные на затылке, Ларс добрался до кабинета — хорошо идти пять метров, не успев распугать снующих по дворцу слуг, дождался вызванных к себе людей, окинул их хмурым жестким взглядом и выпалил: