Принцесса в бегах

Принцесса в бегах

роман

Синее синее небо, зеленая зеленая трава, яркое преяркое солнце, белые стены небольшого даже внешне уютного замка и безмерно счастливое лицо восемнадцатилетней принцессы, застывшей на краю единственной башни... Да, она собирается прыгнуть вниз.

Королевский придворный маг, в общем-то молодой мужчина тридцати лет, находится присмерти. Ему не дают упасть двое учеников, вовремя подставивших плечо наставнику. Грудь мага едва вздымается, лицом он сравнялся с белыми стенами замка. Сейчас бы самое время рявкнуть на дрянную девчонку, но изо рта мужчины вылетает лишь сип да хрип, слегка смахивающие на нецензурную брань.

За спиной мага выстроилась замковая челядь в полном составе. Кухарка с ножом, длине и остроте которого большинство мечей могут позавидовать. Садовник с тяпкой на плече и цигаркой в зубах, что уже догорела до губ и подпалила усы. Горничные с бельем, управляющий со связкой ключей ремне, подпоясывающем простыню. Учителя кто с указкой, кто с мелом и учебниками. Конюхи прискакали на лошадях, коих должны обхаживать, а пастух приперся верхом на матером борове, снисходительно поглядывающем на коней.

— Ваше Высочество, — протянул маг, — умоляю слезайте. Вы же убьетесь! — в который раз за последние десять минут воззвал мужчина к голосу разума принцессы.

— Не собираюсь! — звонко разнеслось по округе высоким сопрано. То ли магу не удалось до разума достучаться, то ли он временно отсутствовал.

Принцесса опасно наклонилась вниз, послала всем искреннюю открытую улыбку, выпрямилась и шагнула с башни вниз...

Горничные взвизгнули и закрыли глаза. Садовник открыл рот, выронив цыгарку, его гордость — усы практически дотлели до конца, но разве до усов сейчас? Кухарка смачно сплюнула на землю и разразилась буквально сдернутой с языка мага бранной тирадой. У конюхов и лошадей синхронно открылись рты и некоторые из них, не разобрать кто именно, тонко и тревожно всхрапнули. Пастух, беспокоясь о душевном здоровье скотины, быстро закрыл ладонями глаза борову. Лишь ученики завороженно следили за распахнувшимся над головой принцессы ярко-алым прямоугольным куском шелка.

Спустя минуту девушка мягко приземлилась на землю.

— Получилось! — выпалила она, подпрыгнула и радостно хлопнула в ладоши за миг до того, как внезапно оживший маг оказался с ней рядом и весьма непочтительно схватил девушку за королевское ухо. Шелк мягко укрыл их обоих, скрывая от посторонних весьма интимный процесс воспитания — мужчина остервенело драл ухо юной изобретательницы, в красках расписывая что ему пришлось пережить.

* * *

Говорят, что предками династии Кархоров являются древнейшие существа мира Тьер — драконы. Говорят об этом тихо, строго изо рта в ухо и только шепотом, ведь всем известно, что драконов мало, людей они ненавидят и никакого другого облика, вопреки всяким слухам, огромные чешуйчатые рептилии не имеют. Однако, откуда тогда у старшей дочери нынешнего короля Ларса Первого такая тяга к знаниям, а особенно к их воплощению и применению в весьма странных сочетаниях?

Едва закончится урок, как юная Алисия мчится в лабораторию, надевает толстые кожаные перчатки, закрывающие плечи, защитные очки, включает тигель и берется за щипцы. Хорошо, если ее эксперименты просто исчезают бесследно, но гораздо чаще они взрываются, воняют, а то и уползают бормоча проклятия и до одури всех пугая неординарным внешним видом.

Учителям запретили рассказывать Алисии про порох. Ха, она сама его переизобрела два года назад! Никто не говорил ей про кислоты, однако пара невинных растворов, помешивание на медленном огне и любимый кобель ее мачехи наполовину лысый! Хорошо еще не просто наполовину...

Но тяга к знаниям еще не все предпосылки заново вспомнить старинную легенду. Ее целеустремленность, смелость, способность переговорить ярмарочного шута и полное пренебрежение к традициям, рамкам общественным устоям тоже заставляют предполагать возможное родство Кархоров с драконами. Впрочем, скептики возражают и просят предъявить когти, чешую, крылья и прочие атрибуты кровной связи.

Двадцать нянек, десять воспитателей и полсотни учителей пытались сделать из ненормальной принцессы послушную дочь своего отца. Где те воспитатели и няньки? Уж точно не в радиусе ста лиг от столицы королевства Кархор. Кто-то вообще взял билет на корабль дальнего плавания в один конец не интересуясь направлением. Другие же сменили имя, фамилию и место жительства, жалея, что так же просто нельзя избавиться от воспоминаний.

В итоге воспитателем принцессы стал придворный маг. Кому как не Расмусу Рель в свои тридцать уже прославленному практику и охотнику на нечисть справиться с взбаламошной девицей? Его двадцатое заявление об уходе с должности по собственному желанию Ларс Первый порвал непосредственно перед ссылкой Алисии в летнюю резиденцию. Для воспитания принцессы квалификации охотника на нечисть не хватило...

Сперва подверглись налету запасы ценных ингредиентов. Потерю цветков синегальского папоротника маг смог пережить, но когда он обнаружил наполовину опустошенный флакон слюны дырчатого жабоскала, которую он лично добывал ползая в болоте по самые... ягодицы, то схватился за ремень. Наследницу престола спасло лишь то, что маг схватился за свой ремень, держащий чуть великоватые брюки, и сбежавшийся на шум народ. Поставленный перед выбором воздать по заслугам и показать толпе свои именитые ягодицы или понять и простить Расмус предпочел второе.

С тех пор комнату маг заминировал, у дверей его покоев дежурила круглосуточная охрана, а принцессе запретили приближаться к ней на пушечный выстрел. Впрочем, компенсация за моральный ущерб от короля все равно каким-то чудесным образом переместилась из кабинета Реля в сундучок Алисии, справедливо полагающей, что пострадавшая в истории сторона — она и компенсацию надлежит выплатить ей. Ведь пару идей она так и не успела реализовать!

А сослали принцессу не просто так. Нарушение протокола на встрече с послами дружественного эльфийского анклава это, знаете ли, не шутки: они за неправильно произнесенное имя обычно войну объявляют, но Алисия одним именем не ограничилась.

Она наставила на посла указательный палец и громким шепотом спросила мальчик оно или девочка! Но это было только началом. Получив вместо ответа смущенное покашливание, она с истиной непосредственностью юности кинулась проверять — на глазах у всех задрала шелковую юбку посла и радостно возвестила, что Лесандриэль Норимайн Ни'Тхае таки мальчик! Задыхающегося посла пришлось срочно уносить из тронного зала, пока Алисия не загорелась желанием узнать еще какие-нибудь подробности анатомии эльфов. Правда, стыд и позор короля скрашивали пятьсот золотых, которые ему проспорил первый советник, утверждая будто Лесандриэль девушка, и отсутствие необходимости искать обтекаемые бесполые фразы в речевых оборотах. Но дочь Ларс сослал от греха подальше. Вместе с придворным магом и командой слуг, больше напоминающих по уровню подготовки телохранителей. Только охраняли они не принцессу, а людей от нее.

Но проблемы Алисии были не столько из-за характера, сколько из-за ее мечты. Тайной страсти, на которую девушка готова жизнь положить, но дойти, добраться, сделать, невзирая ни на что. Даже на законы природы, посмевшие утверждать будто люди не летают. Принцесса решила — она хочет летать! А для нее "хочу" равносильно надо...

* * *

— Глупая девчонка, ты понимаешь, что могла погибнуть? — орал Рель, волоча принцессу за руку по коридору замка. Он шел быстро, не обращая внимание на великолепные изящные статуи, свежие букеты цветов и мастерски написанные картины, украшающие пространство. Не до того. Легко ли тащить упирающуюся принцессу? А легко ли перекричать девушку, вопящую словно стая щетинистых харсов?

— Не могла! — зацепилась за перила лестницы Алисия. — Я все рассчитала.

— А мои нервы ты рассчитала? — возопил возмущенный ответом маг. — Если бы веревки порвались, если бы шелк не выдержал, если бы высоты оказалось недостаточно, ты хоть представляешь, что со мной сделал бы твой отец!

— Если бы все твои "если бы" сбылись, то мне было бы уже все равно что отец сделал бы с тобой! — от перил девушку оторвали. Она обшаривала взглядом идеально гладкие стены в тщетных попытках найти более надежный упор.

— Эгоистка! — рявкнул Расмус. — Ты как со мной разговариваешь?!

— Тебя же и копирую! — не осталась в долгу Алисия.

Отношения этих двоих всегда были мягко говоря натянутыми. Проще выражаясь, Рель и наследница не ладили. Если опуститься до откровенности, то оба терпеть не могли друг друга. Девушку раздражало желание мага все делать последовательно, по порядку и друг за другом; привычка раскладывать все на свои места, оставлять за собой последнее слово и указывать на том основании, что он старше и назначен ее воспитателем. Расмус не выносил творческий беспорядок появляющийся сам собой следом за принцессой, недоделанные дела, пустые обещания и конечно же гениальные идеи, ради которых она срывалась с места и за ней мчались все остальные в тщетных попытках угомонить юное существо и не дать ей совершить очередную глупость.

Оба были прекрасно осведомлены о чувствах друг к другу, ибо регулярно напоминали о них, выражая на всю округу яростное сожаление о судьбе в виде королевского указа связавшим неисповедимые пути-дороги двух совершенно разных людей.

Не все среди придворных разделяли мнение Ларса Первого и при случае шептали ему на ушко: не будет ничего хорошего от тесного общения молодой девушки и мужчины в расцвете сил, как бы не случилось чего... Например, неожиданного пополнения в королевском семействе, на что король в голос и слезы смеялся. По его мнению, постель эти двое могли использоваться исключительно как укрытие при взаимном обмене твердыми и тяжелыми любезностями.

Сто... Нет, сто пятьдесят раз давал себе маг зарок не ругаться с Алисией. Клялся перед статуями божественного пантеона, руку держал над священным огнем, но слово за слово и эта самая рука сама тянется хоть учебниками по этике, но вдолбить в кудрявую непоседливую голову немного порядка и благоразумия, но учебник быстро оказывался на полу, маг шел на улицу плеваться заклинаниями, а принцесса ретировалась в лабораторию или мастерскую в зависимости от степени раздражения. Иногда и в кузню ходила молотком по наковальне постучать, представляя на ее месте голову Реля.

— Неделю ни шага из замка не сделаешь! — закончил прочувствованную речь Расмус.

— Тогда и ты на рыбалку не едешь! — мстительно заметила Алисия, поджав губы.

— Это еще почему? — нет, нет, отказываться от единственного восстанавливающего нервы мероприятия он отказываться не собирался. Да если он хоть день не побудет в тишине и покое, то взорвется вместе с замком и его обитателями. И его к лику святых причислят. Не такая уж и плохая перспектива...

— Забыл? Ты должен неотлучно находиться при мне! Тебе рыбалка, мне пикник. Кажется, мы так договаривались.

— Хорошо, — скрипнул зубами придворный маг. — Но в остальные дни ни шагу! — втолкнул девушку в ее комнату и запер дверь на ключ.

Алисия показала закрытой двери язык, выждала пять минут и подошла к окну. Она достала из-под кровати припрятанную веревочную лестницу, прикрепила ее к крючкам на подоконнике и спустила в открытое окно. Подобрав юбки принялась деловито спускаться вниз, раздумывая чем бы заняться.

Ее каблучки коснулись гравия.

— Я сказал ни шагу! — громыхнуло за спиной.

Алисия вздрогнула и полезла обратно, жалея, что не догадалась перед спуском сбросить пару цветочных горшков. Впрочем, добравшись до подоконника она наверстала упущенное — кактус так неудачно подвернулся под ногу!

* * *

Отряхивая голову от земли и глиняной крошки Расмус шел к парадному крыльцу замка. Нет, горшок с кактусом не упал ему на голову. Все таки Рель маг и не пройдоха какой-нибудь, а маг настоящий — щит выставил рефлекторно, только когда он щит убрал, то содержимое расколотого горшка обрушилось ему на голову. От пародии на цветок, утыканной острыми иголками он увернулся, но земля и черепки припорошили голову и насыпались за шиворот.

Ноги мужчины коснулись светлых ступеней лестницы. Знал же, что оно в окно вылезет, поэтому и кинулся от покоев принцессы вниз под ее окно. Видел он в ее комнате лестницу и догадался зачем она ей. Надо было сразу ее убрать, но он решил дать немного свободы Алисии. Чем бы дитя не тешилось, лишь бы к нему не приставало, а она? Она чем отплатила ему за ненавязчивую заботу? Горшком по голове! Хорошо хоть не ночным!

Расмус тряхнул головой. От движения каштановые волосы до лопаток, прежде собранные в небрежный хвост, рассыпались по плечам. Шелковую синюю ленту маг успел подхватить. Хотел завязать обратно, да не стал — все равно надо голову мыть да и самому окунуться. Отдав соответствующие распоряжения слугам, мужчина поднялся в свои покои. Вскоре вкатили огромную бочку, наполнили ее водой и оставили человека наедине. Впрочем, не совсем. Принцесса всегда и всюду незримо присутствовала рядом с ним.

Рель заклинанием подогрел воду, разделся и с головой окунулся, пуская сердитые пузыри. Он с превеликим удовольствием стал бы рыбой. Только не в королевском пруду. Он прекрасно помнил, как Алисии втемяшилось в голову выяснить для чего сому усы... Бедная рыба еще долго вздрагивала при приближении человека к воде. Оно и понятно, после пары взрывов не только дергаться будешь, но и всю чешую растеряешь.

Нет-нет, принцесса вовсе не изверг, просто на удочку за день рыбалки она поймала одного карася и подошву от башмака и решила использовать более быстрый способ добычи подопытных.

Так что рыба это хорошо, но подальше от Кархора. Акулы в океане и то безопаснее дочери Ларса Первого.

Вымывшись и насухо растеревшись полотенцем, мужчина вышел из ванной в комнату и прямиком направился к шкафу с одеждой. Присутствие в комнате еще одного человека он заметил не сразу. Вернее, голова-то отметила тело на кровати, но поверить в том, кто по-хозяйски развалился на покрывале, не смогла. Расставило все по своим местам зеркало, спрятанное внутри шкафа на дверце. Собственно в тот момент, когда маг стянул с бедер полотенце, выбрав подходящие трусы.

Расмус мучительно покраснел. Именно мучительно и никак иначе, ибо в его душе боролось чувство стыда, желание прибить незваную гостью и достоинство привлекательного мужчины — стесняться при других обстоятельствах и в другой компании ему было нечего. Но принцесса... Отраженный в зеркале взгляд девушки был спокоен и сдобрен холодным исследовательским интересом. Опять вспомнились сомы. Магу оставалось надеяться, что его анатомия Алисию не заинтересует.

Из всех возможных путей Рель выбрал сохранить достоинство. Он взял себя в руки, невозмутимо натянул трусы, затем штаны и рубашку, носки, сапоги, застегнул под шеей колет и застегнул пряжку ремня.

— Вы удовлетворили свое любопытство, Ваше Высочество? — когда они не ругались, то Расмус переходил на вы, инстинктивно поддерживая дистанцию и отчасти защищаясь.

— Еще два года назад, — улыбнулась явно приятным воспоминаниям принцесса.

Человек поперхнулся. Он надсадно закашлялся. Схватился за горло. Согнулся пополам.

Как? Когда? С кем? И самое главное насколько далеко зашло ее любопытство? Если об этом, узнает ее отец, то Релю не сносить головы. Не важно, что тогда он не был ее воспитателем, ведь кто-то должен ответить за поруганную честь Алисии, и это будет он, если не предъявит справедливому суду поклонника голубой крови.

— Я тогда лягушек изучала, — продолжила девушка. — Самца и самку. Хочу заметить, что человеческие самцы от лягушачьих мало чем отличаются. Размерами, разве что, — протянула Алисия.

Приступ кашля мгновенно прекратился.

— Я не самец, — жестко высказался Расмус. Поднятая бровь в ответ. — Я мужчина! — утвердительный кивок. — И у меня есть достоинство, — одобрительно поджатые губы и невинный скользящий взгляд в область бедер. — Прекрати меня оскорблять, — пожатие плечами и удивление в светло-карих глазах. — И вообще, ты что здесь делаешь?

— Не выхожу из замка, — пояснила принцесса.

— Ты можешь не выходить из замка в другой комнате? — осведомился Рель. Опять, опять она его беспокоит. Ну, неужели нельзя заняться чем-нибудь полезным? Вышивкой, вязанием, сплетнями... Ой нет, нет и еще раз нет! Алисии нельзя давать в руки острые предметы. Во-первых есть вероятность, что она слуг замучается вопросом что со спицами и иголками делать. Во-вторых, ей занятия покажутся скучными, но сами предметы интересными и в-третьих, она найдет им более достойное применение — например утыкает иглами его подушку!

— Не могу, — отрезала девушка. — Я планировала дела за пределами этих четырех стен, но так ты — тиран и изверг, то мои планы рухнули, похоронены и над ними прочитана молитва, — горькая пауза, опущенные вниз уголки прелестных розовых губ. — Мне остается только бесцельно проводить время взаперти в любом месте моего замка. Мне понравилось это, — тяжелый вздох замученного тираном и извергом существа.

Расмус опустил голову. Но не руки. Он все еще надеялся выжить принцессу из своей комнаты и заняться... Чем он хотел заниматься?! Этого маг не помнил. В пустой голове вертелась исключительно Алисия и меры воздействия на нее. Особенно заманчивой была картина угла с насыпанным на полу горохом вперемешку с битым стеклом и коленопреклонная фигура в нем. Воображение хмыкнуло и тут же изменило главное действующее лицо — в углу оказался сам маг.

Глупо спрашивать за что ему такое наказание? Рель прекрасно знал за что и злился из-за невозможности изменить что-либо. Согласно его разумению возложенная на него миссия не могла быть завершена по массе причин, главная из которых развалилась у него на кровати и никуда уходить не собирается.

— Ты меня за шута держись? — начался новый виток противостояния.

— Незадолго до своего дня рождения я попросила папочку подарить мне грустного клоуна из цирка, что недавно давал у нас в столице представление. Клоун был такой несчастный, но смеялся сквозь слезы. Я подумала — вот он пример для подражания, вот у кого стоит набираться жизненного опыта. В день своего восемнадцатилетия папуля вручил мне тебя и велел развлекаться. Еще пояснения требуются? — хлопнула длиннющими ресницами возмутительница спокойствия.

Маг привычно потянулся к ремню.

* * *

Интересно, что слова Алисии были правдой от начала и до конца. Более того принцесса в точности воспроизвела фразу своего отца, произнесенную за минуту до того, как Ларс Первый пригласил нового воспитателя своей дочери войти в кабинет, чтобы познакомиться с подопечной. Что король имел в виду и почему сказал именно так, а не, допустим, владей, пользуйся, на крайний случай слушайся никто из присутствовавших на тот момент в комнате придворных вопросом не задался.

А зря! Ларс Первый несмотря на внешность простодушного человека таковым не являлся. Горе тем, кто видя перед собой сухонького невысокого ростом человечка с жиденькой седой бородой и вечно съезжающей на бок массивной короной, считал короля недалеким, забавным милым дедушкой. Они попадались прямиком в ловушку, поддавались обаянию этого хищника в овечьей шкуре и не моргнув глазом соглашались на все. И только покину кабинет, понимали, на что они согласились!

Кто-то острова продал за недорого. Правда, не совсем понятно зачем не имеющему выхода к морю Кархору острова, но Ларс Первый рассудил так: в хозяйстве сгодиться все и вынудил Рулийского монарха практически подарить их. Другие шли с войной через маленькую страну, но спотыкались о местное гостеприимство, следом заражались на весь мир известной Кархорской ленью и уже давно никуда не шли, удачно разбавив новой кровью местное население. Прочие собирались отщипнуть от алмазных копей государства, спрятанных внутри высоких холмов — остывших вулканов, да так и остались батрачить... Почему бы и нет? Их хлебом солью встретили, жилье выделили. И после этого они алмазы куда-то на сторону отдадут? Ага, сейчас!

Ларс Первый не то, чтобы потерял надежду перевоспитать дочь, скажем так, надежды, что из нее вырастет что-то путное и пригодное для управления государством у него и не было никогда. Просто примерно до трех-пятилетия Алисии король уповал на благосклонный к роду Кархоров авось, но на сей раз знаменитая палочка-выручалочка осталась глуха кмолитвам и чаяниям монарха.

Убедившись, что дочь не проявляет ни способностей, ни желания к просиживанию штанов на троне, он некоторое время погоревал, поплакал на шее любимого коня, весьма смущенным проявлением подобного рода эмоций, и махнул рукой — куда-нибудь кривая да вывезет. Образованием он ее обеспечит, а там глядишь прынц какой созреет достойный руки Алисии.

Про сердце речи не шло. Можно предположить, что Ларс Первый о нем не думал, но это будет от начала и до конца ложью. Монарх думал много раз. Даже сыновей знатных родов к дочери подсылал знакомиться. Первая любовь и все такое прочее, но проведя пять минут в ее обществе все сбегали со стойким длительным отвращением к прекрасному полу.

Бедняге графенку она шевелюру отпилила, сказала, что именно такого редкого оттенка волосы ей нужны для эликсира счастья. Несчастный отпрыск герцога Тралльского глотнул того самого эликсира счастья и больше ему ничего в жизни стало не надо — парень до сих пор по лесам ходит с зайцем под мышкой и цветочки собирает. Когда холодно в медвежьей берлоге спит. Графенка уже все за мифического лешего принимают!

Баронет пал жертвой первых летательных конструкций принцессы. Как с пятого этажа неудачно слетел, так с тех пор из подвала не вылезает. Говорит, страшно. Четвертого Алисия ночью на кладбище потащила столичные байки проверять. Вернулась одна, глаза большие, круглые и знать не знает, куда парнишка пропал. Он потом нашелся — его кладбищенский сторож на своем горбу припер и молча на крыльцо бросил. Стиснутый в руках скелет с выражением вселенского горя на черепе он согласился отдать года через два интенсивного лечения.

Так что, какое тут сердце? Если оно у нее и есть, то быстрее бьется совсем не из-за противоположного пола. Король смирился с обстоятельствами. Главное, наследница у него есть, а остальное дело наживное. Вот и нажили: король лысину, придворные фобии и заикание, а принцесса Расмуса Реля.

Появление мага монарх воспринял, как дар свыше. Сжалились боги, послали спасение. В первую же встречу Ларс Первый с восторгом наблюдал за укрощением бурного нрава принцессы. Она прислушивалась к словам мужчины, кивала и даже что-то записывала в блокнот. Откуда королю было знать, что на повышенных тонах Алисия и волшебник обсуждают влияние цвета курицы на ее кровь, используемой для приготовления некоторых зелий? Указ о назначении Реля воспитателем принцессы был вскоре составлен, подписан и тремя свидетелями завизирован.

Была ли возможность у Расмуса отказаться? Хм... Когда в рабочем кабинете короля присутствует палач с огромным топором на плече, железная плаха и рядом с назначением на должность воспитателя лежит решение о казни с пустой строкой, куда фамилия и имя вписываются... Пришлось магу согласиться на дополнительные обязанности, тем боле что... Но об этом немного позже.

Вернемся в настоящее. Прямо сейчас Ларс Первый одергивал расшитый золотом дублон, поправлял колет и парадно-выходную перевязь со шпагой. Второй придворный маг, специализирующийся на бутовых услугах, возился с большим медным тазом. Данный конкретный таз служил средством связи и позволял монархам общаться, невзирая на расстояния. Обычно таз работал безотказно. Пара слов, взмахов руками и коронованные особы имели честь общаться друг с другом и даже совместно распивать бутылочку хорошего вина или перекидываться в картишки, но сегодня ничего не выходило. Таз транслировал его то верхнюю, то нижнюю половину закадычному другу и собутыльнику Омру Четвертому, а то и вовсе какие-то непристойности, коим не место в королевском дворце.

— Помехи, — жалобно прошептал маг, отчаявшись наладить средство связи. Он зло пнул медную посудину и показал ей кулак. Таз гордо проигнорировал обращенные к нему претензии.

— Ладно, давай так, — вздохнул монарх, встал в таз и помахал, обращаясь к проекции друга перед собой. — Приветствую тебя, о великий, — хитро блеснул глазами Ларс.

— Глаза бы мои на тебя не глядели, тем более на ту часть тела, которую ты мне показываешь, — буркнул высокий чрезвычайно худой старик в блинной бело-синей хламиде.

— И какую же? — король с интересом себя оглядел.

Собеседник скривил губы.

— Я знаешь ли с твоей филейной частью разговариваю!

— Самое то для тебя! — хохотнул Ларс. — Зачем звал?

— Хочу к тебе чадо свое отправить, — глаза Омра забегали.

— Это зачем же? — удивился монарх.

— Зачем, зачем... — тяжелый вздох. — У тебя дочь, у меня сын. Чего непонятного?

— Так он же у тебя маленький! — по памяти Ларса мальцу Омра лет пять буквально на днях исполнилось.

— Сам ты маленький! — взвинтился собеседник. — Он маленький четырнадцать лет назад был, когда ты у меня гостил. Ему недавно девятнадцать исполнилось...

— И он горит желанием завести семью?

— Он ничем не горит, но может твоя дочь его зажжет? Говорят у нее пороху не то, что на двоих, а на целый гарем хватит! — улыбнулся старик.

— Чегооой?! Это кто такие сплетни про Алисию распускает? — побагровел Ларс. — Ну-ка, давай имена, фамилии, звания, должности... Я им языки-то укорочу, а то совсем страх потеряли, болтуны! — чуть остыл Ларс. — Твои или мои болтают? — спросил он хмуро, прикидывая, как добраться до языков на чужой территории.

Ага, так Омр и выложил ему с подробностями кто, когда, что и за компанию с кем говорил! Рассказать все Ларсу значит все когда-либо участвующие в каких-либо подозрительных разговорах под монастырь подвести — уж больно вспыльчив и скор на расправу Кархор, но и отходчив, только после его гнева, прощения просить обычно уже поздно...

Так что придется старому другу побыть в неведении. Перспектива остаться на следующий год без придворных, хоть и льстецов, но родных льстецов, совсем не радовала душу Омра. Некоторые из них так мастерски языком владеют, что слова их — музыка для веснушчатых и слегка волосатых ушей коронованной особы. Слушаешь их, понимаешь, что брешут сволочи, но так ладно у них получается, что век бы от себя не отпускал. А что, пущай сказки рассказывают, коли язык за зубами удержать не могут.

— Да все потихоньку болтают, — уклонился от прямого ответа старик. — Тебе к чему подробности-то знать? Про тебя тоже в свое время столько болтали, что не на одну балладу хватит, а что из этого соответствует правде? Хрен да маленько!

— Чего это хрен да меленько? — тут же переключился Ларс. — Все правда. От первого и до последнего слова правда. Скажешь, в гарем в самахскому шаху не лазил? Лазил! Зуб дракона в жестокой схватке не добыл? Добыл! Все истинная правда! — гордо выставил впалую грудь монарх.

— Да кто ж с тобой спорит! — прижал к груди руку человек. — С тобой спорить — себя не уважать, — буркнул Омр, с содроганием вспоминая случаи, когда он имел неосторожность оспорить кое-какие высказывания дражайшего собутыльника. — Только в гарем ты вместе с шахом лазил: оба тогда наклюкались так, что чуть евнухов с наложницами перепутали! И неизвестно чем бы закончилась ваша вылазка, если бы девушки не отбили своих охранников у двух пьяных мужиков, а драконий зуб ты в схватке с зубным лекарем добыл, который по дурости тебе похвастаться решил! Не так скажешь? — передразнил Ларса старик.

— Так! — выпалил Ларс. — Но это ничего не меняет! Главное не жареное мясо, а то под каким соусом его подать. Сам же грешен, чего меня шпыняешь словно мальца нерадивого?

— Да я...

— Да. Ты. Ладно, чего там твой малец? — потоптался в тазу Кархор. Босые ноги монарха начали потихоньку замерзать. Явно на стала пора закругляться, пока привычная перепалка не переросла в столь же привычное объявление войны. Не раз беседа двух закадычных друзей заканчивалась сим печальным фактом. Правда, война так и не начиналась никогда, ибо несмотря на вялотекущее соперничество и остатки бахвальства, голова у обоих королей работала на славу.

— Малец-то... — пощипал жиденькую бороденку Омр. Его глаза хитро блеснули из-под развесистых бровей. — Скажу, чтобы к летней резиденции принцессы выдвигался, а то уе второй день в гостинице чахнет.

— Так он уже здесь?!

— Ну не терять же время!

— Хмм... И то верно. Пускай едет. Я своих предупрежу. Посмотрим, что из этого выйдет, — Кархор ухмыльнулся.

* * *

Сын Омра Первого вот уже третью неделю пребывал в печали. Не радовали юношу ни красоты природы, ни чистый воздух деревенского захолустья, где по прихоти отца он очутился, ни радостный щебет птах по утра в открытое окно. Если бы юному Кану предоставили выбор, то он вообще никуда бы не поехал, продолжил коротать дни в королевской библиотеке за чтением очередной книги, но выбирать ему не позволили.

Две недели назад отец призвал его к себе и тоном не терпящим возражения приказал собрать шмотки и отправиться проветрить зачитанные до дыр мозги. Как и всегда Кан покорился судьбе, собрал в дорогу узелок с пятью книжками по тысяче страниц в каждой и приготовился к приятному времяпрепровождению в карете. Ему было все равно где читать и что читать — наследник впитывал любые знание в любых объемах словно старая истосковавшаяся по воде половая тряпка.

Но его ждал сюрприз. Во-первых, юношу заставили ехать верхом. Во-вторых, узелок с книгами случайно утонул при переправе. В-третьих, повторное знакомство с дочерью Ларса Первого его совсем не привлекало. И на то были веские причины...

В их первую встречу вредная девчонка отобрала у него деревянный совочек и им же настучала по голове принцу. За что? За неправильно слепленные куличики. Они видите ли круглые должны быть, а у него квадратные! На второй день знакомства наследница династии Кархоров предложила поиграть в прятки, и спрятала его так, что слуги, охрана и двое коронованных отцов два дня мальчишку искали. После Алисия уговорила его пробраться на скотный двор, запрячь в сани летом баранов и устроить заезд наперегонки. В результате ограда выпаса для лошадей в хлам, бараны резко схуднули, лошади приобрели заикание, а Кан стойкое отвращение к скорости и гонкам и аллергию на кожаные ремни, ибо отец его выпорол, поверив бестии в синеньком платьице, что именно он был идейным вдохновителем мероприятия. Ну, а в конце принцесса вспомнила о своей принадлежности к слабому полу и немного поиграла в куклы. Вот только куклой был Кан и ему до сих пор в кошмарах снится, как Алисия бегала за ним с украденной скатертью и словами: давай я тебе пеленку поменяю, маленький... Откуда пятилетняя принцесса знала такие слова, можно только догадываться!

И вот он едет прямиком к извергу в юбке на растерзание. В гости, как сказал родной отец, а сын подумал — на похороны. Он сильно сомневался в своих способностях к выживанию. Они у него и так не развиты, а Алисия судя по разговорам притворна способна их в ничто превратить взмахом точеной ручки. Одна надежда: говорят в летней резиденции библиотека хорошая, вдруг получится в ней отсидеться?

Кан не трус и никогда им не был. Он прекрасно отдает отчет в своих силах. Увы, в случае с принцессой Карзора они явно не равны. Телосложением Кан пошел в отца: такой же худой и нескладный с чересчур длинными руками и чахлой впалой грудью. Нравом в мать: спокойный домашний мальчик. Конечно, из него пытались сделать лихого молода с прыткими ногами и горящими глазами, но меч падал у него из рук обязательно на ногу, тетива лука рвалась, стрелы летели куда угодно, но в мишень, а уроки единоборства без оружия заканчивались уговорами наследника спуститься с самого высокого турника в тренировочном зале.

Ну, не воин он и даже не дипломат, зато хороший историк. Правда, толку от историка на королевском троне? Слыша за спиной насмешливый шепот придворных парень краснел, опускал голову и стремился раствориться среди богатого убранства королевского дворца. Спасти его могло только одно — выгодная партия с какой-нибудь девушкой из соседнего государства, но озвучивая эту идею отцу он имел ввиду принцессу, а не кархорскую свинью, которую ему подложил отец!

В комнату вошел личный слуга Кана. Появление в комнате хмурого бледного мужчины, одетого в черные бархатные одежды, заставило парня вскочить с кровати, одеться под пристальным взглядом карих, почти черных глаз, и спуститься вниз на завтрак.

— Как ваше здоровье, наследный принц Кан? — день начинался с неизменного ритуала вопросов и ответов.

— Спасибо, Аратуш, я чувствую себя хорошо, — уныло протянул юноша, размазывая по тарелке яичницу. Есть совсем не хотелось, но еще больше не хотелось, чтобы слуга кормил его с ложечки при всем честном народе.

— Как ваше настроение, наследный принц Кан? — слуга уплетал завтрак за обе щеки. Парень недоумевал, как умудряясь есть по пять раз в день и еще столько перекусывая, Аратуш станется тощим? Оба: и принц и слуга могли поспорить за почетное звание оттянутого кожей скелета.

— Я счастлив, — скривился юноша. — Разве не видно? — тоскливый взгляд исподлобья на сидящего напротив мужчину.

Слуга оторвался от тарелки, внимательно посмотрел на парня, чуть приподнял правую бровь, но промолчал. В конце концов каждый имеет право на паршивое настроение. Особенно, если в ближайшие пять минут оно станет еще хуже.

— Ваш отец передал, чтобы сегодня мы отправлялись дальше. Разрешение получено. Принцесса Алисия ждет вас.

Кан уронил голову на стол и, кажется, всхлипнул. Его последний шанс избежать преждевременной смерти помахал ему ручкой и растворился в ближайшем будущем.

* * *

А та, кого принц Беремии хоть мысленно, но все же назвал свиньей усовершенствовала свой летательный аппарат, заодно тренировала различные навыки — подспорье в нелегкой карьере королевы.

Например, добыть кусок лучшего шелка для купола надо? Надо. А где взять, когда в летней резиденции всего один кусок по размеру подходит, но трогать его запретили. Глупый вопрос! Конечно без спроса позаимствовать на время. На очень долгое время. Навсегда. Но это уже мелочи. От экономики с этим куском шелка сбежать надо? А то ж! Ведь тетка и так суровая, а с веником в руке в два раза суровее кажется. Еще веревки сплести, опять же на время украв их из сарая, и сбрую на туловище переклепать. И все это успеть к пикнику сделать, иначе придется опять с башни сигать, доводя няньку до исступления. Нет, против этого принцесса ничего не имела против — ей нравилось злить Реля, но ей категорически не нравились собственные распухшие красные уши, поэтому лучше она усовершенствованную конструкцию низенько на бреющем использует, а уже потом на башню полезет. Глядишь к тому времени с выхода на смотровую площадку Расмус охрану снимет...

Кстати о няньке. Он заходил рано утром и пытался что-то втолковывать левой пятке Алисии, высунувшей из-под простыни и пятка даже качалась в такт плавной речи мага, но практически ничего не запомнила. Так пара образов насчет скоро визита, но кого, когда, зачем и как скоро? Принцесса поскребла ножницами затылок. Нет, не вспоминается. Пойти что ли разузнать к чему готовиться?

Отложив в сторону ножницы девушка растёрла красные руки, свернула шелковую скатерть, спрятала ее под столом, вышла из комнаты и вставила ключ в замочную скважину, намереваясь ее запереть. Не дай боги Рель заглянет с проверкой в ее отсутствие — проблем не оберешься!

— Вот ты где, — раздался за спиной недовольный голос мага. — Чем занимаешься? — появились вкрадчивые интонации.

Алисия мысленно ругнулась. Мягкий тон Расмуса обычно сулит жесткие проблемы. Что на сей раз она не так сделала? Но это второстепенное. Главное, не пустить Реля в комнату и молиться, чтобы экономка не успела настучать о краже шелковой скатерти. А если успела? Придется срочно придумывать шалость, на фоне которой скатерть покажется детской шалостью.

— Ну, я тут летательный аппарат совершенствую, — обернулась девушка, умудрившись на один оборот повернуть ключ. Она тряхнула волосами и улыбнулась безмятежной улыбкой.

— А чем должна заниматься? — в глазах мага промелькнуло злорадство.

Должна? Принцесса попыталась вспомнить расписание. Какой день? Хотя бы неделя... А месяц? Ууу, в голове девушки все смешалось в качественную манную кашу. Безмятежная улыбка превратилась в жалкую и даже просительную. Похоже, она пропустила занятие и Рель не преминкт влепить ей неуд за прогул и отправить табель любимому папочке. Он, конечно, готов ей многое простить, но за успеваемостью дочери следит особо.

— Вспомнила, — мстительно поджал губы маг. — Почему я должен два часа тебя ждать в компании учебников, меловой доски и указки? Мне есть чем заняться помимо образования вздорной девицы не желающей приложить каплю энтузиазма к собственному будущему.

Расмус мог распинаться еще больше, но заметил нехороший огонек в глазах Алисии. Он мгновенно оборвал воспитательную речь и отступил на шаг, зная по опыту — сейчас ему будет туго. Искры в глазах принцессы верные передвестники бури, да что там бури — ураган грядет. Мужчина сглотнул. Где-то он ошибся, но где и в чем?

— Два часа? — прошипела принцесса. — Ты ждал меня два часа и за это время не сделал ни единой попытки меня отыскать? Даже не отправил слугу? А знаете, многоуважаемый Расмус, как это в простонародье называется? — два маленьких кулачка уперлись в грудь мага. — Вы меня нагло подставили, Рель! — Алисия прищурила глаза. — Разве этому вы должны меня учить? Может поинтересуемся у короля входят ли грязные игры в программу обучения молоденьких принцесс? — она несильно ударила Расмуса в грудь.

Мужчина осознал — от скандала не отвертеться, а это значит надо получить от него удовольствие! Он набрал в грудь побольше воздуха и разразился длинной тирадой:

— Подстааавить? — протянул он самодовольно. — Мне заняться по-твоему нечем? — маг слегка покраснел. Дело в том, что на уроки он явился раньше, уронил голову на руки и два часа проспал сурком, а проснувшись, посмотрел на часы и поскакал устраивать допрос нерадивой ученице. — Меня наняли твоим образованием заниматься, а не в игрушки играть! Если хочешь знать, мне возиться с тобой удовольствия мало.

— Тогда не возись, — резонно возразила принцесса. — Напиши отцу и гуляй на все четыре стороны! — фыркнула девушка.

— С радостью! — откликнулся Расмус. — Только твой отец категорически возражает. Я двадцать раз ему прошение подвала и что? Напополам и в мусорную корзину. Да я, если ты хочешь знать, вообще не хотел возится с малолеткой, но когда при тебе на твою шею палач топор точит, то поневоле в нужной графе подпись поставишь. Не желаешь за меня перед своим отцом похлопотать?

— С какой стати? — захлопала глазами девушка. — Сам вляпался по уши, сам и вытягивай из себя из болота.

— Неуд по физике!

— Чегооо?!

— Неуд по языковедению и литературной речи!

Принцесса сжала кулачки. Ее распирало от гнева. Насколько цинично ее воспитатель — индюк напыщенный, воспользовался служебным положением — слов нет! Да за два неуда отец ей такой разнос устроит, что от криков его проекции стены летней резиденции содрогнутся. Ларс первый закрывал глаза на ее капризы, но вот образование держал под строгим контролем и чуть что вспоминал свое славное военное прошлое... Несмотря на общественное положение Алисия чистила картошку отменно.

— Вот вы где, господин Рель! — в конце коридора возникла запыхавшаяся экономка. Ее чепец съехал на бок, волосы вылезли и растрепались, лицо радовало глаза нездоровым румянцем. — Вы знаете чегось ваша подопечная натворила?

Девушка вжала голову в плечи. С одним она бы еще справилась, по крайней мере попыталась, но с двумя... Ууу, нечисть, обложили со всех сторон, а она не догадалась освященной в храме водой запастись.

— Натворила? Еще? — брови Расмуса сложились домиком. — Нет, не знаю, поделитесь, пожалуйста, — мужчина сложил за спиной руки. Экономка стрельнула глазами в сторону съежившейся принцессы, но решила, что девица не стоит ее жалости и подорванных артритом коленей. Будет знать, как заставлять пожилых порядочных женщин за ней, молодой кобылицей, по замку гонятся.

— Она на свои затеи нашу лучшую шелковую скатерть извела!

— Что? Скатерть? — сострил разочарованную мину маг. Она бы еще про разорение стратегических запасов соленых огурцов сообщила! — Нашли о чем беспокоиться, — лично ему она была не нужна.

— Ну да, скатерть! А что вам не нравится? — нахмурилась женщина. — Это вам не абы какая скатерть — на ней еще прадед нашего короля обедал. Семейная реликвия, значит.

— Тем более эту тряпку пора утилизировать, — неосторожно заметил маг.

— А вот это ты зря... — с жалостью посмотрела на няньку Алисия.

В следующий миг зажатое в руке экономки полтенце хлестко опустилось на пятую точку Реля. Она не зря занимала свою должность тридцать лет, никому не позволяя хозяйское добро разбазаривать. Маг ты или принцесса — исключений не будет!

Убегая от разъяренной экономки Расмус гадал откуда в побитом молью теле женщины такая прыть. Не хуже молодой горной козы экономка скакала за улепетывающим магом, поддевая того полотенцем, словно рогами. Знаменитые на все королевство ягодицы великого мага горели огнем, но он мужественно терпел, чрезвычайно жалея, что на слабый пол отягощенной годами прожитой жизни руку никак нельзя поднимать. Даже простенькое заклинание не одобрят, репутацию по грязным ртам затаскают и клеймо дурака на лоб словами обидными приколотят.

Улучив момент маг спрятался в нише за гобеленом. Согнулся в три погибели, дышать перестал да еще и заклинание отвода глаз на себя повесил, но экономка все равно что-то почуяла. Точно коршун кружила она в коридоре, охала, кряхтела, к совести нечистой взывала. Однако, сдалась и уковыляла, грозя в пустоту королю нажаловаться.

Расмус осторожно выглянул из укрытия — горизонт был чист. Шустро выскользнув из ниши, мужчина торопливыми шажками прошмыгнул в свою комнату, снял штаны и чуть не всплакнул от несправедливости: Виновата Алисия, а досталась его попе.

Масштабы урона впечатляли. Такое впечатление, будто на его заднице две противоборствующие армии сошлись в равной схватке, не победил никто, но местность битвы вытоптали знатно. На левой ягодице расцветала зелено-фиолетовая поляна синяков, на правой же бугрились холмами несколько алых рубцов. От души била, на вытяжку! Расстроившись, маг присел на кровать подумать о судьбе своей горькой, но тут вскочил и раздраженным шипением. Просто великолепно! Есть стоя и спать на животе минимум день — за меньшее время заживляющий крем не справится. Принцесса точно это без внимания не оставит...

Причина грусти Расмуса Реля пряталась в мастерской. Алисия решили ради своего же здоровья не покидать четырех стен. До вечера однозначно все успокоится, тогда и нос высунуть можно и даже пообщаться за ужином на вилках или ножах. У еды уникальные свойства — она примеряет непримиримых, успокаивает неврастеников и загоняет в полудрему страдающих бессонницей. Возможно и экономку с магом хоть немного, но утихомирит.

Себя принцесса виноватой не признавала. Она разве что-то плохое сделала? Скажите на милость что именно! Ну, скатерть стащила, так не для баловства же, а для дела. Вот придумает она крылья людям, так ей только спасибо все скажут, но крылья без скатерти никак не придумать. И без веревки, а еще без запала, когда глаза от недосыпа горят, а руки все равно делают и диво как хорошо делают!

Пускай сейчас ее не ценят, не богоугодными ее изобретения считают, но она обязательно добьется успеха, и полетят люди под облаками, будто птицы, или белки-летяги. Да ну худой конец и как мухи навозные, главное, чтобы от земли оторваться сумели.

Виток за витком, петелька за петелькой скручивали проворные руки Алесии веревки в канат толстый, но упругий.

Говорят, нельзя это — законы природы нарушать: не летают люди, так и нечего приспособления всякие выдумывать, но где сказано, что законы менять нельзя? А раз не написано нигде, то можно и даже нужно. Что плохого от полетов будет? Только радость одна, да счастье. Вон как все радуются, когда солнышко из-за туч лик свой кажет, а коли еще ближе к нему стать, так и счастливее получается...

Не верят ей люди, но не из-за злобы, а недопонимания. Просто не только дух их, но и тело к земле привязано, а у нее дух свободный, оттого видит она больше и дальше других. Объяснить не может — да, проблема, так показать проще, чем по чугунным головам истиной стучать. Чугун металл хрупкий, стукнешь сильнее, то не выдержит он и расколется.

До поздней ночи провозилась принцесса. Руки мозоли украсили, но на лице улыбка довольная. Осталось пикника дождаться, испытания провести, а потом и с башни сигать опять можно. Эх, еще бы на голову какое приспособление придумать, чтобы уши закрывало: уж больно сильно дерет их Рель. Как хватит, как потянет, так словно жилы вслед за ухом тянутся!

Ох ты ж! Алисия хлопнула себя по лбу, она же так и не расспросила насчет гостей. И не поужинала. И еще теорию насчет нечисти проверить хотела. Если освященная вода против гулей да утопцев помогает, может и на мага подействует?

Принцесса прокралась на кухню, собрала в корзинку еды попроще, сунула молока крынку, добежала до часовеньки, где дремали деревянные изваяния всего божественного пантеона, полный рот воды набрала и бегом в Релю.

А он спит и сны видит.

А она к нему с вопросом.

Не порядок!

Глубоко-глубоко вдохнув, Алисия шумно через рот выдохнула, освежив голую спину и затылок мага. Кричал Расмус со вкусом и долго, но не исчез, как всякой порядочной нечисти положено. Девушка озадачилась: или не нечисть он, или непорядочная...

— Не кричи, всех слуг перебудишь, — принцесса плюхнулась на кровать и принялась увлеченно копаться в корзинке. Хлеб, масла кусок, петрушка, остро-зеленые перья лука... — Или ты хочешь, чтобы меня здесь застукали? — невинно блеснули отраженным лунным светом глаза Алисии. .

— Нет! — выдохнул в подушку Рель. — Ни за что! Ты мне молодость загубила, дай хоть старость спокойно дожить.

— Не прибедняйся, — захрустела луком и хлебом принцесса. — Тебе до старость еще жить и жить, как и не до совершеннолетия, — отпустила шпильку в адрес мужчины Алисия. — Я зачем пришла-то... Ты утром о гостях рассказывал. Кто такие и откуда пожалуют? — ахх, сливки в крынке вкусные, жирные, под ароматные хлебушек самое то!

— И ты решила спросить об этом в три часа утра?! — задохнулся от негодования Расмус. — Не могла до утра потерпеть?

— Так утро уже. Сам сказал, — неловко увернулась от загребущей лапы мага девушка, плеснув молока на кровать.

— Раннее! — мгновенно вышел из себя маг. Хотел сесть, до глаза протереть, но вовремя спохватился — попа еще была не готова к подвигам. — Ладно, ведь не отстанешь же, — тяжкий вздох разнесся по комнате. — Друг детства твой в гости собирается пожаловать. Сын Омра Первого, короля Беремии с воспитателем и сопровождением. Погостить, поохотится, порыбачить... — покосился на Алисию маг. Вот повезет, если юный Кан на удочку эту акулу поймает. Надо подсобить мальцу будет, а после помолвки сразу на нечисть. После принцессы сам шипохвостый спинорог не страшен!

— А, тогда ладно, — девушка отправила в рот последний кусок бутерброда. — Пусть приезжает, мне как раз жертв... помощник нужен, — поправила она себя. Вроде Рель не заметил оговорки. Только бы он не вмешался, а уж как заманить добровольца под крыло и на крышу она придумает.

— Раз ты все выяснила, может, пойдешь, а? — зыркнул исподлобья мужчина. Он спать хочет, сил нет разговоры разговаривать, а она корочкой хлеба над ухом хрустит. Превратила кровать — личное пространство Расмуса в обеденный стол и творит, что хочет и на что фантазии хватит. И почему Алисия не придворная дама, которая от предложения поужинать после шести сознание теряет? Сидит, жирное молоко за обе щеки уписывает. Рель сглотнул. Отчего-то ему захотелось хлебнуть молочка, но не станет он девчонке уподобляться и в три часа утра желудок продуктами набивать. Гордый, ага!

— Может и пойду, — скользнули по тихому говору лукавые нотки, — а может и нет! — засмеялась принцесса, увернулась от подушки и спрыгнула с кровати. — Ладно, спи уже, — милостивы разрешила ясноглазая упырица и вышла за дверь, не забыв ею хлопнуть.

Ха, спи! Легко сказать, да трудно сделать, когда кровать крошками усыпана, на простыне пятно мокрое, а воздух насыщенным луковым ароматом пропитан...

— Свалилась на мою голову, — удивительно беззлобно для разбуженного в три утра человека пробормотал Рель, отодвинулся на самый краешек кровати и тут же уснул.

На утренние занятия по химии опоздали оба. Ровно на время этих самых занятий.

* * *

Принц Кан тихо ненавидел себя. Не менее тихо он ненавидел ухабистую дорогу, на которой открытую карету трясло и подбрасывало, жаркое солнце, уже раскрасившее нежную кожу юноши красными ноющими мазками, и лицо своего личного слуги. Совершенно невозмутимый Аратуш сидел напротив с прямой спиной и отрешенным выражением на лице. Упакованный в черный бархатный костюм, мужчина, казалось, не ощущал прямых солнечных лучей, в то время, как его подопечный умирал от жары и был готов догола раздеться, но останавливали приличия.

Сутки перевалили за полдень. Они почти дотряслись до летней резиденции короля Ларса Четвертого, где бесчинствовала принцесса Алисия. Кан ожидал встречи с содроганием, на надеялся, что крутой нрав ее отца и наставники сотворили чудо и перед ним предстанет не разбитная деваха в юбке, а хорошо воспитанная девушка. Скромная, богобоязненная и любящее уединение. В планы юноши не входило быть чьим-либо напарникам в игрищах, что бы его отец не наплел своему закадычному другу.

Гнедые лошадки неспешно семенили по дороге между двумя холмами, покрытыми роскошной сочной зеленью. Рессоры кареты поскрипывали в такт цокоту подков по умятой пыльной земле, изредка сбиваясь с ритма — давали о себе знать ямы. Будто тролль огромный по дороге прошел на дубинку опираясь, оттого и рытвины остались, но может и не тролль вовсе. Откуда ему, Кану, гостю в этом ужасном уголке Кархорского королевства это знать?

Принц обессиленно откинулся на горячие сиденья кареты. Жара убивала. Хоть бы немного тени или ветра...

Словно в ответ не молитвы юноши карета выехала на ровное пространство. Слева широкой лентой блеснула реки в окружении рощ. Порыв ветра сперва несмело лизнул Кана в щеку, но ощутив приятную благодарность парня задул ровно и мощно. Принц слегка расслабился и прикрыл глаза. Так-то лучше!

Странное квадратное облако мелькнуло на периферии дольного взгляду кусочку неба. Кан знал все виды, подвиды небесных путешественников наперечет, но к которому из них отнести это прямоугольное чудо он затруднились сказать. Удивительный феномен...

Принц распахнул глаза и подобрался на сиденье. Не нравилось ему облако — оно не вписывалось в четкое логичное описание, составленное знатоками природных явлений, значит, не явления это вовсе, а творение непонятно чьих рук и головы. Что же в этой голове за шмурогрызы живут, если подобная идея родилась?

А облако приближалось. И уже можно было различать подвешенную на веревках фигурку в сине-голубом сарафанчике, дрыгающую ногами в резиновых сапогах не по размеру, панталоны в синий же горошек и обеспокоенное лицо. Интересно чем?

И тут Кан все понял! Но слишком поздно...

Девица в забавные панталонах падала. Чудом она не попала под копыта лошадей, а грохнулась в карету на колени изумленного принца. Сверху мягко опал белые прямоугольник. И все бы кончилось хорошо, но испуганные лошади взбрыкнули и понесли. Шелк мгновенно взвился вверх, расправился и наполнился ветром. Девушка взвизгнула и вцепилась руками в плечи юноши, ногами обняла его талию и заорала в ухо:

— Не отпускай меня! — в следующий момент ее ощутимо рвануло из несмелых объятий принца.

"Хана мне" — подумал Кан, — "Дальше она потребует на себе женится!" — но руки на талии незнакомки стиснул. Все-таки он мужчина, да еще принц — должен подавать пример. Вот только кому? Разве что запряженным в карету коням.

— Ой, нет, нет, нет, только не это! — завопила девушка и сильным гибким телом теснее приникла к заморскому гостю.

Юноша не успел спросить что "не это". Вес девицы резко уменьшился, канаты обвивающие ее талию натянулись и она выскользнула из объятий Кана. В отчаянной попытке удержать свалившееся на голову "счастье" он схватился за щиколотки незнакомки и потянул ее вниз, но вместо этого взмыл вслед за ней вверх.

"Летим, мы летим, летим!" — была первая мысль принца. "Я боюсь высоты!" — менее восторженная вторая. Голос Кана присоединился к воплю девицы.

И вновь над головой прямоугольное шелковое облако, панталоны в горошек и синее синее небо. Ветер нес их к реке и дальше в поля. Заблудятся они вряд ли, когда приземлятся, но топать до людей придется долго.

Да только не суждено было прогнозам Кана сбыться. Крик девицы разбавился забористым ругательством, шелковый квадрат хлопнул, сложился и Кан с незнакомкой грохнулись в воду недалеко от берега, окатив кого-то на берегу поднятой волной.

Кан еле выпутался из веревок, белого полотнища и вцепившейся в него девушки. Он вынырнул, жадно глотнул воздуха и... осел в воду. На берегу, выстроившись ровным рядом стояла странная компания: мощная тетка с красным платком на голове, кожаных штанах и тесаком в руке; двое мужичков в одинаковой черно-белых униформе; шестеро здоровых мужиков с оружием и в легких кожаных доспехах и с ног до головы мокрый мужчина с аккуратной бородкой клинышком. На пальцах последнего плясали огоньки заклинания. "Маг!" — отрешенно подумал принц.

Больше он ничего не успел.

Позади компании раздался конский топот, истошное ржание, в едином порыве люди кубарем скатились с пологого берега и вновь притопили юношу. Второй раз Кан вставать не стал. Он распластался на воде, раскинув в стороны руки, проводил взглядом пролетевшую над ним карету и улыбнулся по-прежнему невозмутимому Аратушу в ней. Кан не мог радоваться, но и огорчаться тоже. Он просто принял посланное ему испытание, решив не задаваться риторическими вопросами "кто виноват и что с ним сделать?".

Целую минуту длилось затишье. Лишь изредка всхрапывали лошади, а после прозвучал предвестник будущей грозы:

— Алисия!!! Лучше тебе утонуть, дрянная девчонка!

И хоть Кан не спрашивал, ответ на извечные вопросы настиг его вопреки принятому решению.

— Размечтался, Рель! — прозвучало рядом с принцем. — Кстати, ты не мог бы не афишировать наших отношений при посторонних?

Брови Кана поползли вверх. Отношения между наследной принцессой Кархора и каким-то магом?! Слышал бы его отец эту фразу — трижды бы подумал прежде, чем отправлять родного сына в этот вертеп!

— А ты не могла бы не говорить двусмысленности при посторонних? Что о тебе приличные люди подумают? — возмутился мужчина, выжимая длинные густые волосы.

— Приличные люди ничего плохого не подумают! — отрезали сбоку. Кан стремительно покраснел. Приличный он, прилично, а то что подумал ненароком, так никто о том не узнает. — Кстати, раз приличных людей ветром к наше у костру занесло, не соизволят ли они представиться?

На секунду принц испытал малодушное желание соврать: мол, мимо ехали никого не трогали и впредь не собираемся, но справился с собой. Хотя скорее испугался еще больше — папуля в любой момент может проверить его местонахождение и если не найдет в том месте, куда отправил, то будет крайне недоволен. Такой уж человек Омр — терпеть не может самоуправство и принцу не раз говорил: станешь королем — твори что хочешь, а до этого будь добр подчиняться. И говорил он это таким тоном, что не ослушаешься.

Юноша встал, сник под испытующий взглядом принцессы и тихо пробормотал под мокрый нос:

— Принц Кан с сопровождением.

Гром не прогремел и карающая молния на голову Алисии не обрушилась. Очевидно боги решили ей с рук спустить неподобающее отношение к почти коронованной особе или в момент надругательства в другую сторону смотрели. И за что они ее так любят? Глупый вопрос. Высшие силы всегда отдавали предпочтение безрассудным! А таких, как Кан, они никогда не замечали. Ну, или делали рогатыми животными отпущения.

— Кан? Тот самый Кан из Беремии? — вплотную подошла принцесса к парню.

Как бы он хотел сказать "нет"! Не понравился ему взгляд Алисии. Очень уж многообещающий. И прошлое в нем промелькнуло и настоящее и будущее. Увы, ничего хорошего для себя в глазах девушки принц не увидел. Принцесса явно его приговорила, но вот к чему? Узнает сто процентов, но выживет ли...

— Самый. Тот, — постарался отогнать мрачные мысли юноша. Они отлетели в сторону, однако, не исчезли совсем, стаей голодных грифов кружа над его еще живым рассудком. Чуют, гады, пир грядет на их улице.

— Здорово! — хлопнула в ладоши девушка. — Я знаю чем мы займемся сегодня вечером...

Кан мысленно пожелал себе провалиться сквозь землю: другого способа спастись от энтузиазма Алисии он не видел.

Релем владели противоречивые чувства. С одной стороны какое счастье, что принцесса нашла себе новую жертву своих забав, с другой принца необходимо живым по возможности целым и в своем уме вернуть обратно на родину. За порчу чужого имущества законный владелец мага по голове не погладит, а сапогом так пнет, что лететь знаменитый боевой маг будет долго и далеко. Но хотя бы день отдыха Рель себе выстрадал? Выстрадал. Сам с собой согласился мужчины и взял самоотвод на два!

Разместив мокрых растрепанных и местами напуганных гостей в летней резиденции Ларса Первого, Расмус посчитал священный долг гостеприимства отданным и поспешил по своим делам. Двое наследничков своим падением в воду так лески на удочках спутали, что разбирать их теперь до второго пришествия богов в грешный мир придется! И обрезать нельзя, ведь лески не абы какие, а заговоренные. На них, правда, один хрен ничего не ловится, но стоят они столько, что он скорее даст себе палец отчекрыжить, чем их резанет.

Эх, молодежь бы заставить снасти распутывать...

Рель сделал знак, отгоняющий дурные мысли.

Нет, так он вообще без удочек и лески останется. Алисия быстро найдет к чему их приспособить и это точно не рыбалка будет!

Мысли мужчины плавно вернулись к дневным событиям. Интересно, как принцессе удалось взлететь? Ну не крыло же ее это в самом деле виновато и не ветер, как она заковыристо пыталась объяснить. Если б только они... Тут еще высота нужна, но башню замка они с собой не взяли, а она и без нее неплохо порхала. Сперва неплохо, потом-то все закономерно закончилось.

Пять минут размышлений в нужном направлении, и Расмус сломя голову в свои апартаменты помчался. Чуяло его тренированное сердце и верно чуяло: из шкатулки с амулетами исчез уменьшающая вес брошка. Ну, Алисия — ума палата и ловкие пальчики, выпороть бы ее прямо по панталонам в горошек, которые она бесстыдно всему честному народу на пикнике демонстрировала, да поздно уже — сперла артефакт без свидетелей, теперь признаться ее не заставишь! И как только удается девчонке его заклинания обходить?

Не первый месяц ломал голову маг над данным вопросом. Все не находилась разгадка. Наверняка на поверхности лежит, что-то простое должно быть, но поди догадайся! Не всем же такие мозги, какими принцесса обладает, даны. Однако, артефакт забрать стоит. У него заряд почти кончился. Ага, так вот почему она в воду сверзлась: двойная нагрузка совсем истощала безделушку. Кстати, и тема следующей лекции по магическим основам нашлась — применение бытовых артефактов.

Рель потер руки — погоняет он принцессу по своему любимому коньку знатно!

Магия для Расмуса — все. Она и женщина его любимая и мама родная и подруга дней суровых: верная, надежная, приветливая, отзывчивая, а что еще мужику от бабы надо? Разве что тело к потрясающему набору качеств присовокупить, но тело он и на стороне найдет и без чувств с обещаниями, а главное без строптивого языка — горничные в его постель по очереди наведываются и вроде довольные, хотя кто их разберет вечно смеющихся и несерьезных? Может и он разберет, когда встретит... Эх, в его случае лучше и не встречать...

А вот еще тема подумать до ужина, после недосуг будет. Организм на полный желудок будто на сонное заклинание реагирует. Стоит чуть-чуть больше положено в утробу запихнуть, так глаза на щеки падают и сознание в такие дали рвет на всех парусах, что за ним не угонишься. Слуга у юного принца Кана странный. Тоже маг, а знаков отличия не носит. По ощущениям стихийник к воде близкий, а по роже к менталистам причислить можно, одежда же сплошь черного цвета о любви к смерти кричит. Мутный мужик, глазки цепкие, будто у крысы подопытной, бегают, руки тощие, пальцы что лапы цыплячьи. Неприятный человек, очень. Впрочем, человек ли?

Есть идейка одна насчет его происхождения. Проверить бы, но не все так просто. Как бы себя ненароком не выдать. Прознай принцесса кое что о кое о чем — быть Релю разобранным на запчасти!

Маг закончил распутывать леску, сложил удочки, обновил защитные заклинания и спустился к ужину. Алисия, Кан и его личный слуга уже находились в гостиной. На редкость спокойная и задумчивая принцесса, одетая в скромное платьишко, вызывала улыбку. Похоже, только Расмус увидел в ее глазах искру новой идеи, из которой вот-вот разгорится пожар. Увидел, да виду не подал. Пусть гости отдуваются, так сказать, проживание отрабатывают, а он хоть гармонию с миром попробует обрести. Только бы не втянула его Алисия в свои игры и до беды ее довела...

Рель осмотрел высокое собрание, сморщил нос при виде личного слуги принца, но ничего не сказал, хотя и подумал: какого плешивого шмыгозавра это тощее насекомое тут делает? Впрочем, все равно по большому счету. Если гостю нужен персональный подаватель платочек и утиратель соплей, то не ему, Расмусу, судить об этом.

Маг занял за столом на привычное ему место — напротив Алисии, разложил на коленях салфетку и кивнул слуге, разрешая тому налить вино. Светлая почти прозрачная жидкость наполнила стакан. Мужчина вдохнул терпкий цветочный аромат и чуть пригубил напиток. Сладкий, но в меру. Как раз так, как он любит. И пусть кто угодно обвиняет его в дурновкусии, никогда Рель не отдаст свое предпочтение красной кислятине!

Расмус бросил быстрый взгляд поверх стакана. Алисия ему ответила милой улыбкой, но в глазах ее бесилась целая стая крикливых ворон. Маг поморщился. Похоже, не видать ему спокойного ужина. Вопрос только в том, когда принцесса перейдет в наступление и каковы у нее цели: просто поклевать Реля или загнать в угол и заставить сдаться на милость победителя?

Атаку принцесса начала сразу после легких закусок.

— Принц Кан, с какой целью вы к нам прибыли? — взмах густыми ресницами и пристальный взгляд на парня.

Беремиец судорожно вцепился в вилку и покраснел.

— С неопределенной, — выдавил он и вонзил столовый прибор в кусок кровяной колбасы.

— Даже так? — вздернула брови Алисия. — Тогда чем бы вы хотели заняться?

— Говорят, в вашей летней резиденции неплохая библиотека, — пробормотал юноша.

— Вы хотите сделать ее еще лучше? Не заметила у вас с собой книг. Впрочем, ремонт там тоже не помешает. Вы предпочитаете белить потолки или штукатурить стены? — девушка наморщила нос и подмигнула Релю.

— А можно я просто почитаю книги? — разделался с колбасой принц.

Алисия закатила глаза и скорчила скучную рожицу.

— Если вы не умеете читать их сложно, принц Кан, например, снизу вверх или справа налево да еще перевернув вверх ногами, то почитайте их просто. Только в пятую секцию шестого стеллажа не суйтесь ради вашего же блага, — шепотом добавила девушка и передернула плечиками.

Расмус напрягся. Во-первых, удивительно слышать, что Алисия посещает библиотеку. Да ладно, посещает — знает о ее существовании. Во-вторых, осведомлена о книгах, которые стоял на конкретной секции конкретного стеллажа. Это подозрительно! Маг напряг память. Что за книги стоят на пятой секции шестого стеллажа? Мужчина представил библиотеку, мысленно прошелся среди стеллажей. Первый помнит, второй тоже, дальше... Нет, пятый стеллаж для него сплошное темное пятно. Пора начинать волноваться или обождать стоит?

Реля прошиб холодный пот. Ноги рвались в коридор, а оттуда в библиотеку. Не к добру принцесса специально о стеллаже упомянула. Что же делать? Просто встать и уйти будет невежливо, но завтра может быть поздно. Кан теперь точно в первую очередь сунется на указанный стеллаж. Решено, маг нанесет визит в библиотеку сегодня ночью!

— Позвольте спросить, — в беседу вступил слуга принца. — А какие отношения связывают вас, принцесса, и многоуважаемого господина Реля?

А с чего это он подобные вопросы задает? Расмус почувствовал подвох в словах гостя.

— О, — сверкнула глазами принцесса, — Рель мой обожаемый... учитель, — выдохнула девушка с придыханием. — Лучший из всех, такой... опытный. Он с такой... страстью... относится к своей работе, — игривый взгляд в стороны мужчины.

Волосы на затылке мага зашевелились. По спине к копчику промчался табун мурашек. Зараза Алисия! Правду сказала, но каким тоном она ее произнесла?! Теперь у гостей ни одного сомнения не останется чему Расмус принцессу учит. Кулаки мужчины сжались. Он с силой толкнул от себя тарелку и скорчил зверскую рожу, обещающую девушке крупные неприятности сразу после ужина. Выдохнул, сосчитал до трех и прояснил ситуацию:

— Я ее нянька! — отчеканил Рель.

— О да, — повела плечиком Алисия и тихо фыркнула, — в некоторых вещах я еще сущий ребенок... — она скромно опустила глаза. — Но господин Рель для того и опекает меня, чтобы в ближайшее время исправить это опущение, — смущение на лице, румянец на щечках.

Ага, сама скромность! Расмус еле сдерживался. Руки пришлось убрать на колени, ибо пальцы тянулись сжать цыплячью шею принцессы и вытрясти из нее душу. Зачем она свою репутацию портит? Хотя портить там уже нечего, она и при дворе не стеснялась к воспитателю особое расположение демонстрировать, особенно в кулуарных разговорах, а тут без свидетелей совсем распоясалась. Ей не нянька нужна, а монастырь с высокими стенами и прочными моральными устоями.

Однако маг был не совсем честен с собой. Гибель чужой репутации в страшных муках мужчину волновала мало, даже если это репутация его воспитанницы и даже если она гибла вместе с его реноме. Просто, когда девушка начинала вот так с придыханием говорить, то здоровый организм мага плевать хотел на доводы разума и реагировал соответственно.

Как?

Когда-нибудь принцесса доиграется и на своей симпатичной шкурке познает, каково это разбрасываться приглашениями. Их ведь и принять могут! Конечно, после Расмус пожалеет, все волосы себе на голове и прочих частях тела выдерет, но в процессе... Едва слышный вздох сорвался с губ мужчины. В процессе это будет ни с чем не сравнимое удовольствие. Уж в чем-чем, а бабах маг знает толк.

— Благодарю вас за такой исчерпывающий ответ, принцесса Алисия, — смерил холодным взглядом Реля приезжий. — Господин Рель, вы не могли бы завтра уделить мне время? У меня есть к вам конфиденциальный разговор.

Разговор? Расмус оторвал взгляд от губ девушки, изогнутых в искушающей улыбке. О чем Аратуш хочет поговорить с ним? Почему-то мысль о беседе наедине с этим блеклым, будто выцветшим на солнце типом не прельщала мага, однако, если откажет, то не ничего не узнает.

— С радостью уделю вам время после обеда, — соврал Рель. — До у нас с принцессой занятия... Сами понимаете, я не могу его пропустить.

Алисия испуганно встрепенулась. Ага, не нравится девочке, когда с ней в ее игры играют и ведущую роль отнимают. Рель был готов прыгать от радости — нашлось оружие против принцессы, но лишь скромно ухмыльнулся от уха до уха, отложил столовые приборы, промокнул губы салфеткой и потянулся к вину. Маг не может отпраздновать маленькую победу фейерверками, но напиться-то ему никто не помешает!

Это было неверное решение, да только Расмус об этом не знал...

* * *

Личный слуга принца Беремии Аратуш был разочарован Алисией.

Странно, не правда ли? Кажется, какое слуге дело до принцессы соседнего государства? Его обязанность бабочкой виться вокруг Кана и следить, чтобы Его Высочество было счастливо и довольно, однако, Аратуш позволял себе вольности и думал много о чем таком, что внимания личного слуги не стоит.

Правда, стоит заметить — официальный статус загадочного господина и его не официальный очень сильно разнились. Это для Кана Аратуш был слугой, а для Омра являлся доверенным лицом, нанятым для улаживания щекотливых ситуаций. А ситуации бывали самые что ни на есть разные: там каплю яда случайно в стакан уронить, тут кинжальчиком между ребер поковырять, здесь компромат на неугодного придворного собрать. Вот и в этой поездке у Омр поставил доверенному лицу совершенно конкретную цель — проверить насколько принцесса Алисия подходит его дорогому мальчику.

Конечно, выводы делать рано, но из того, что мужчина успел увидеть, он уже был готов рекомендовать Омру срочно эвакуировать единственного отпрыска из королевства Кархор. Однако, взращенный годами нелегкого труда профессионализм и ответственное отношение к работе не позволяли слуге давать рекомендации только на основании первого впечатления, хотя обычно оно самое верное...

И все-таки Аратуш решил дать принцессе еще один шанс. Мало ли какие подводные течения в их отношениях с воспитателем присутствуют? Вдруг ее показная откровенность не более чем бравада и на самом деле между ней и господином Релем нет ничего? Сложно поверить, смотря на их жаркие взгляды друг на друга, да проверить стоит. Вдруг они просто сговорились представление устроить, пронюхав, что Кана на показ привезли проверить по купцу ли товар или брать не стоит? Это как раз в характере вздорной принцессочки, но он ее обязательно на чистую воду выведет, затем его сюда и послали.

Кстати, прямо сейчас и займется.

Что она про пятый стеллаж говорила, куда Кану соваться не надо? Следует пойти проверить до того, как завтра мальчишка туда сто процентов сунется, а Алисия его еще и до этого стеллажа доведет за ручку, впрочем, не переставая уговаривать его не лазить туда.

Аратуш погладил перстень с крупным рубином. Камень неярко полыхнул, символизируя об активации заклинания невидимости. Мужчина сверился с планом летней резиденции, неслышно приоткрыв дверь, слуга принца покинул отведенную ему комнату и направился в библиотеку.

Путь занял у него минут семь — несмотря на хорошую память доверенное лицо все-таки заплутал в темных коридорах. Дверь в нужную комнату скрипела неимоверно. Каждое тихое подвывание давно не смазанных петель резало нервы мужчины на тонкие полосы и болью отдавалось в душе. По сантиметру, проклиная про себя таких не хозяйственных кархорцев, Аратуш пробрался внутрь и выдохнул. Вроде никто не услышал...

Отсчитав нужный стеллаж, беремиец на цыпочках подошел к стеллажу и задрал голову вверх. Большой, в три человеческих роста. И где же искать ту самую опасную литературу, с которой настойчиво приглашала ознакомиться принцесса?

Ну, на нижние полки шестой секции ее вряд ли поставили, если рассуждать логически. Значит наверх... И кто-то заботливый лестницу поставил! Три секунды и мужчина взлетел наверх, но даже стоя на последней ступеньке он не мог дотянуться до последней полки. Аратуш потянулся, выгнулся, вытянул руку... Ну же, еще чуть-чуть...

Сперва обреченно скрипнула дверь. Следом чиркнула спичка. Резвый оранжевый огонек промчался мимо человека, разделился на шесть искорок. Каждая из них рванула к ступенькам. Одна за другой последовали короткие вспышки.

— Падла чешуйчатая! — успел рявкнуть Аратуш, повиснув на кончиках пальцев наверху угрожающе накренившегося стеллажа.

— Кто здесь?! — встревоженный окрик.

Вспышка света резанула по глазам. Мужчина дернулся, ругнулся. Стеллаж покачнулся, крякнул и... рухнул таки вниз с облегченным железным всхлипом, сбивая с ног своего соседа. Третий не выдержал первых двух и рухнул на четвертого, а тот довершил частичный разгром библиотеки. Книги вспорхнули перепуганными птицами. Каплями звонкой росы разбежались по паркету выскочившие болтики. Каменным изваянием застыл на пороге Расмус Рель и предвещающей беду птицей замерла наверху седьмого стеллажа принцесса Алисия...

Пока длилось потрясенно-ожидающее молчание, Аратуш ужом выполз из щели между стеллажами и полом, отряхнулся и с невозмутимым выражением лица проследовал к двери. Хоть невидимость была окончательно и бесповоротно разрушена у него оставался шанс ускользнуть из-под самого носа намечающихся разборок. Ой и жаркими они будут, судя по виноватому лицу одной и медленно темнеющим глазам второго.

Но молния ударила совсем не туда, куда ожидал Аратуш. По ведомым лишь богам причинам воспитатель Алисии решил отыграться на госте.

— Стоять! — схватил его за рукав Рель. — А что это вы в такой час делали в таком месте, господин Аратуш? — прошипел маг.

— Неторопливо прогуливался и наслаждался видами, — мужчина с усилием отодрал от себя пальцы Расмуса.

— Прогуливался? — кивок головой. — В библиотеке? — пожатие плечами. — Видами, стало быть, наслаждались... в темноте? — левая бровь воспитателя ритмично подергивалась.

— У каждого свои причуды, — рванулся к выходу беремиец.

— А на стеллажах, вы наверное, в гимнастике упражнялись? — поинтересовалась с насеста принцесса.

— Спину на прогулке продуло, вот и решил потянуть, — не сдавался Аратуш. Это не те люди, которые лежачего не бьют: что принцесса, что нянка ее — оба прожженные стервятники! Стоит только руки на груди сложить, как набросятся и заклюют, коршуны. Принцесса на птицу особенно похожа: сидит наверху в серо-коричневом плаще и косит недобро левым глазом.

— Вам бы поберечь себя. Здоровье штука тонкая и чрезвычайно дорогая. Вдруг вам денег на его поправку не хватит? Да и с первой помощью у нас туго. Из всех лекарств только скалка кухарки, швабра поломойки и молот кузнеца. Могу еще предложить дрова поколоть. Говорят от хвори в спине дюже полезная процедура! — предложила Алисия.

Аратуш смерил девушку оценивающем взглядом. Он запомнил. Он не забудет. Он подождет. И обязательно дождется. Сколько на его веку было вот таких беспокойных? И где все? А нет их! И куда делись никто не знает. А он, спокойный и гармоничный, живет и жизни радуется. Стоит ли внимание обращаться на всяких там... в панталонах в горошек? Не доросли еще, чтобы с ними связываться! Хотя... если бы не присутствие господина Рель отведала бы попа Алисии хорошо выделанного ремня из толстой свиной кожи!

— Обойдусь кроватью, — холодная улыбка тронула губы слуги. — Сон — лучшее лекарство. Кстати, рекомендую, а то мало ли чего случается с юными девушками в библиотеках. Видите, стеллажи падают ни с того ни с сего, а вы как раз на один из них взгромоздились, — небрежно заметил мужчина.

— Ну, если рекомендуете, то обязательно воспользуюсь. Позже. У меня еще тут делать есть. Высота она мозговую деятельность стимулирует, а мне есть над чем подумать. Например, над вашей рекомендацией, а также над тем, почему некоторые люди наплевательски относятся к предупреждениям. Не пойму, они то ли смелый очень, то ли глупые слишком. Но вы мне не подсказываете! — заткнула рот Аратушу принцесса. — Вы же человек умный, правда? — девушка расплылась в широкой ухмылке, не оставляющей сомнения в ее настоящем мнении об умственных способностях беремийца.

— Не жалуюсь, — в тон ей ответил человек. — Спасибо за познавательную беседу. С вашего позволения не смею вас задерживать, — отвесил полупоклон слуга и скользнул к выходу.

— Иди, иди, — усмехнулась Алисия сверху. — Только аккуратнее — у нас поварята жуть какие неловкие: где-то мало разлили и забыли где.

"На лестнице!!!" — захотел крикнуть Аратуш, летящий вверх тормашками прямо в полный помоев бак, неизвестно как оказавшийся далеко не на своем месте, но вылезая из него подумал, что принцесса и так об этом прекрасно знает.

* * *

Оставшись один на один магом Алисия сменила гнев на милость. Нет, она бы еще покривлялась, но издеваться над единственным человеком, который может ее снять со стеллажа... мягко говоря не этично. Да, забраться она туда забралась, а вот как слезать без погребной под стеллажами лестницы не продумала, оттого и сидела и зубы скалила, оттягивая час расплаты.

Маг задумчиво бродил внизу. Он рассматривал остатки полок, израненные книги, пинал ногой рассыпанные покореженные болты и молчал. Это было хуже всего. Лучше бы по наорал по старой доброй памяти, Алисия бы ему ответила, он бы забыл в порыве гнева полез бы за ней наверх и совершил акт доброй воли — спас несчастную глупую принцессу. Без этого придется уговаривать, обещать себя хорошо вести, а смысл? Ведь ее хорошее поведение и оно самое в понимании Расмуса вещи очень друг от друга далекие!

Девушка порывисто вздохнула и попыталась сделать печальное лицо. Не получилось... На прекрасном лике Алисии отражалась обуревающая ее досада и капелька полученного удовольствия. Ей было все равно, кто из двух оленей в расставленный капкан попадется: Кан или его привередливый слуга, главное, определить у которой особи рога особенно ветвистые. Как показала практика — интуиция принцессу не обманула.

Слуга Кана оказался любопытным малым, да еще с норовом. Полез проверять, что и где не прибитое к полу лежит, не спрашивая, что это и почему лежит именно там? Проверил. Молодец, легко отделался. Только перышки свои воронового цвета помял, да самомнение стеллажами прищемил, а могло быть и хуже: Алисия в последнюю секунду отказалась от мысли медвежий капкан на полку затащить...

А маг все ходил внизу. Выжидал. Неужели догадался о затруднительном положении принцессы? Иначе с чего бы ему круги по библиотеке наматывал, давно бы руки в бока упер и орал дурным голосом, принуждая слезть. Впрочем...

— Тебя долго ждать? — буркнул Рель снизу. Не дурным, а вполне приятным голосом с мягкими интонациями пуховой перинки. Довериться? А стоит? Он же поймать пообещает, а сам в сторону шмыгнет, дабы позубоскалить вволю! — Ну, что застряла? Слезай, кому говорю! Так и быть провожу тебя до спальни.

— Не могу, — покраснела Алисия. Девушка поджала губы и спрятала пылающее лицо за кудряшками.

— Это как?! — Расмус таки упер руки в бока.

— А никак! — взвыла принцесса. — Залезть-то я сюда по лестнице залезла, а сейчас ты ее где-нибудь видишь?

Воспитатель не видел, а посему расплылся в довольной сверкающей улыбке. Он огладил острую бородку, вздохнул подняв глаза к потолку и возвестил покладисто:

— На нет и суда нет, я спать пошел.

И погасил свет.

— Рель? — испуганно позвала принцесса. — Рель? — прозвенели в голосе тревожные нотки. — Не смей меня здесь оставлять, Рель!

И хлопнул дверью.

— Рееель, сними меня отсюда! — идущий по коридору маг старательно игнорировал насыщенный паникой не то всхлип, не то подвывание. — Рель? Рель! Я этого так не оставлю!!!

Конечно, не оставит. Но ведь это будет завтра, а сегодня Расмус впервые за долгое время ощущал себя так, словно в одиночку расправился с армией нежити. И пусть схарнийская стига пирует на останках его ответственности, так приятно быть победителем!

Он опомнился рано утром.

Рель проснулся, умылся, обтер мокрым полотенцем поджарое тело и вспомнил...

Именно сейчас при свете яркого солнечного утра его вчерашний поступок не казался ни правильным, ни логичным. Больше всего его действия смахивали на халатность, преступное отношение к воспитаннице и неисполнение возложенных на него обязанностей, а учитывая кого он оставил наверху стеллажа коротать ночь... "Палач по мне рыдает от счастья!" — подумал маг и бросился в библиотеку.

Алисия заслужила наказание, с этим утверждением спорить бесполезно, но не так и не такого! Что если она с верхотуры ночью сверзлась и как он тогда объяснит хладный труп единственной наследницы королевства ее любящему отцу? Получите, распишитесь не пройдет! Ларс получить и расписаться за живую дочь хочет, а не за ее точно такого же, только навечно упокоенного двойника.

Ох, эх и ах... Влип Расмус по самый свои героические... Впору докладную монарху писать с повинной и картинкой коленопреклонного человечка с петлей на шее. Так мол и так, виноват, простите, больше не буду, исправлюсь, прошу от щедрого плеча отсыпать пару шансов восстановить свою профессиональную репутацию.

Однако, маг волновался зря. Ворвавшись с виноватым криком "Алисия!" в библиотеку мужчина обнаружил лишь вчерашний разгром и пустой седьмой стеллаж. Девушка с верхней полки исчезла. Понятное дело не растворилась в воздухе, а слезла, сползла или свалилась, вопрос в том, почему его не предупредила? Разве трудно зайти по-соседски в пять часов утра к нему в спальню и отчитаться?

Второй раз за утро Рель испытал чувство стыда. И опять он стыдился самого себя! Он тут бегает, переживает, губы в лохмотья кусает, как там его ненаглядная принцесса, а она? А она шляется неизвестно где! Перед кем ему теперь усмиренное виной чудовище изображать и фальшиво расшаркиваться?

— Что-то потеряли господин Рель?

Мужчина обернулся. Алисия стояла за его спиной в белоснежном платье с кружевным воротником и ярко-алым атласным бантом на талии. Меньший собрат банта такого же кроваво-красного цвета сиял в аккуратно забранных в косу волосах принцессы. Девушка смотрела на мага с интересом и нетерпеливо постукивала каблучком лакированной красной туфельки. В это ранее погожее утро Алиия воплощала в своем облике само очарование юности.

Вышедшей на тропу войны юности.

Расмус сглотнул и отступил в библиотеку. Он хотел еще и дверь закрыть перед носом принцессы и на стеллаж забраться, но передумал — не гоже именитому охотнику на нежить столь явную трусость показывать. И ведь кого боится?! Разве у Алисии полный рот острых зубов? Ни в коем случае. Быть может, ее руки вооружены длинными когтями? Нет-нет. Или кожа испаряет ядовитые вещества? Это не так. Тогда почему поджилки трясутся и зубы исполняют танец маленьких скелетов? Загадка, однако!

— Ничего, — еще шаг назад подальше от бестии в шкуре принцессы.

— Да? А мне кажется вы вчера где-то тут честь и совесть обронили, — девушка оскалилась. — Могу составить компанию в поисках.

Ага, с такой-то компанией он точно и честь найдет и не к месту упомянутую совесть вкупе с кучей фобий, нервным расстройством и бессонницей. Нет, уж, он как-нибудь чувством вины обойдется и раздражением на закуску.

Видя, что ее игнорируют, Алисия продолжила:

— Хотя я могу ошибаться. Возможно, это не вы обронили. Возможно, у вас чести и совести изначально не было. Зачем эти качества известному на весь Кархор магу? Явно не для того, что быть примером для подражания воспитанникам, поэтому я ответственно заявлю: ты, Расмус — нахал, наглец и просто безответственный человек! И я с тобой не разговариваю. Две недели.

— Лучше месяц, — буркнул маг.

— А два не хочешь?! — вспылила девушка, сунув Релю под нос кулак.

— Хочу, но чувствую мне и месяца тишины не слыхать! — фыркнул мужчина. Страх прошел. Жаловаться отцу Алисия не собиралась, а ее капризы Расмус как-нибудь переживет. Она пообижается и остынет. Сама первая прибежит скандалить на другую тему — за подходящим поводом принцесса в карман не лезет. Любое недоразумение готова раздуть, преувеличить и до абсурда довести.

— Ты от меня больше слова не услышишь, пока не извинишься!

— Не собираюсь, — сладким голосом пропел маг, обогнул девушку по дуге и направился в свою комнату.

Не разговаривает? Главное, чтобы слушала и слушалась!

* * *

Приказ участвовать в уборке библиотеки принцесса приняла. Повозмущалась перед слугами, побушевала, но разгребать завалы отправилась. Не будет же она отрицать, что отчасти виновата в крушении стеллажей. Попытаться поспорить можно, но как же быть с обещанием не разговаривать с противной нянькой? Забыть? Нереально! Он тоже не самым лучшим образом поступил, бросив ее изображать курицу на насесте. Хорошо слезла. Со слезами, соплями, но слезла с этого богами забытого седьмого стеллажа.

Честно говоря копаться в пыли и книгах Алисии не хотелось. Пораскинув мозгами, девушка решительным шагом направилась к гостевому крылу. Не она одна вчера безобразничала, кроме того Кану и Аратушу она не давала никаких обещаний относительно разговоров, а раз так... На секунду хорошенькое личико принцессы озарила хищная улыбка...

По своему обыкновению стучать девушка не стала: кому надо — те дверь закрывают, а если не заперто, то приглашение следует считать полученным, возражающим и воздерживающимся разрешено открыть рот и высказаться. Если не бояться, что им ответят. Или молчать в тряпочку, если смелости не хватает.

У Кана дверь была не заперта.

Алисия хотела с порога объявить побудку: есть у нее специальный свиток для приманки самца огнехлыста коротконогого. Звук такой, будто бесповоротный конец наступил всему и шансов на спасение ноль! Люди за один свист от икоты лечатся, правда, если дар речи на совсем не теряют. Но передумала — раскинувшийся на кровати юноша был так трогателен и беззащитен, что девушка просто сдернула с него простыню и благоразумно отскочила к двери.

— Отдай! — взвизгнул Кан и невероятным чудом умудрился схватить ускользающую простыню кончиками пальцев. Парень дернул ткань на себя и прижал к телу отвоеванный кусок, будто величайшую драгоценность в мире. Сейчас она простынь таковой для него и являлась, ибо по старой привычке юноша спал голым. Нет-нет, он не планировал вторжение в его спальню всяких там незнакомых принцесс и совсем не собирался сражать их наповал своей впалой грудью и разворотом узких бледных плеч. Просто гораздо удобнее, когда одежда не стесняет движений во время сна!

— Вставай, — хохотнула Алисия, наблюдая за попытками гостя прикрыться. — Труба зовет на подвиги.

— Какие еще подвиги? — возмутился Кан.

— Общественно-трудовые. Твой личный слуга вчера библиотеку разгромил, прогуливаясь, а нам ее убирать. Так что можешь передать ему большущую благодарность. Ну и от себя чего-нибудь добавить.

— Какая библиотека? Какая прогулка? Кого? Куда? — осоловело хлопал глазами принц не в силах переварить поток информации на голодный желудок. Ему бы настоя на смородиновых листьях, пирожок сладкий да оладушек поджарых со сметанкой, а его, будто каторжника какого, с петухами подняли и шваброй работать гонят. Никакого почтения к гостям!

Алисия фыркнула: какой тугой пациент ей попался! Неужто трудно встать, одеться и пойти за ней? Покачав головой, девушка подошла к платяному шкафу, решительно распахнула его и по пояс влезла внутрь. Рубашка, штаны до колен, чулки, подвязки, бархатный колет и шейный платок полетели на кровать. Последними принцесса выкинула ботинки.

— Эй! — выкинула она их очень метко: левый в бровь, а правый в глаз. — Тебе кто разрешил врываться в мою комнату, копаться в моих вещах и тем более ими швыряться? Что ты вообще здесь делаешь? — Кан было слез с кровати, но вспомнил о своем внешнем виде, подтащил к себе простыню и наглухо замотался в нее.

— Вообще? — вылезла принцесса из платяного шкафа. — Вообще я здесь живу, ем, сплю... А в частности: тебя дверь никто запирать не учил? — она бросила красноречивый взгляд на засов. — Не знаю, как у вас в Беремии, а у нас в Кархоре от незваных гостей только замки и спасают. У нас люди знаешь какие любопытные и отзывчивые? Никто не просил, а они сами помощь предлагают! На добровольных основах. Тебе одеться помочь? — невинно поинтересовалась Алисия.

— Сам справлюсь! — вспыхнул смущением принц. — Выйди! — повелительно махнул рукой, запутался в простыне, элегантным шелковым кулем рухнул на пол и закатился под кровать.

— Ну, я пошла? — прыснула в ладошку девушка.

— Стой! — из-под кровати появилось пыльное облако. — Выбраться помоги, а?

— Ты же сам справишься, — девушка азартно запрыгнула на кровать, сбросила вниз подушки и подпрыгнула опять...

Кровать в комнате принца была мягкая, с толстым пружинистым матрасом, на такой прыгать одно удовольствие — пятки о днище не бьются! Не то чудовище для спиной кривых, что ее в комнату поставили якобы в целях воспитания в принцессе усидчивости. Денег они на самом деле пожалели, мол, все равно сломает, так чего тратиться? Да, под ее ногами развалилось пять кроватей, но это не повод лишать Алисию единственной радости в унылой компании Расмуса Реля и слуг, больше похожих на тюремщиков.

Вдоволь напрыгавшись принцесса распласталась на разоренной кровати и постучала по бортику.

— Живой? — спросила она.

— И невредимый вопреки твоим усилиям, — отозвался Кан. — Выбраться поможешь или мне тут вместе с носками пылью покрываться?

Оставить бы его там, но кто тогда будет порядок в библиотеке наводить? Эх, придется вытаскивать. Соскочив с ложа, Алисия сунулась под кровать, нащупала край простыни и резко дернула ее на себя. Кан выкатился потер ушибленный лоб и бросил гневный взгляд на мучительницу.

— Спасибо, — все же поблагодарил он, — дальше я сам справлюсь.

— Опять ты меня гонишь! — фыркнула принцесса, однако из комнаты вышла, предоставив юношу самому себе и невеселым мыслям о семи днях в обществе изобретательной злодейки. День первый уже начался...

Алисия не ушла далеко. Усевшись на подоконник недалеко от комнаты охраняемого объекта, она погрузилась в воспоминания. Девушка помнила принца и помнила все их совместные приключения. Как друг Кан был тогда гораздо лучше, но что же случилось? Почему из веселого открытого всем забавам на свете мальчика он превратился в чопорного аристократа полностью оправдывающего свой социальный статус? Трон — еще не приговор и в девятнадцать надо горбиться, путать за столом приборы и жевать с открытым ртом. Держать спину прямо и искренне фальшиво улыбаться недругам в лицо, плетя за их спинами интриги и заговоры он всегда успеет научиться, так стоит ли тратить на подобную чушь юность? Нет! Жаль, не все эту философию разделяют... Но тем хуже для них, не так ли?

Растрепанный и кое-как одетый принц осторожно выбрался из комнаты: он приоткрыл дверь, воровато оглянулся, вышел и прикрыл ее. Затем зевнул, отыскал взглядом Алисию и скривился, будто не красивую молодую девушке перед собой увидел, а старого прокуренного и пропахшего конским потом солдата с алебардой на плече: не мытого, не бритого, с едой в густой седой бороде, в общем со всех сторон весьма неприятного типа.

Принцесса соскочила, махнула раскрытой ладошкой и вприпрыжку понеслась по коридору. Вверх-вниз прыгали забавные кудряшки. Плавно летели за ней длинные атласные концы банта на талии и вздымались кружева юбок. Парень невольно залюбовался зрелищем. Ну, почему в купе с очаровательной внешностью боги наградили Алисию столь вредоносным характером?

Кан двинулся за ней, через пару шагов он поймал себя на том, что сам невольно подпрыгивает. Юноша стыдливо покраснел, одернул себя и уже степенным присущим будущей коронованной особе шагом пошел дальше. А кудряшки впереди все так же беззаботно прыгали...

На лестнице они вообще без зазрения совести оседлали перила и лихо скатились вниз, сопровождая сие недостойное принцессы действие звонким смехом, на который внутри юноши отозвалось что-то: легкое, симпатичное и... кудрявое? А ведь детстве он был кудрявым. Его короткие волосенки смешно торчали крупными кольцами шерсти матерого барана в разные стороны, а одна прядь на затылке, особенно непослушная, словно закрученная пика гвардейца вечно целилась в небо.

— Долго тебя ждать? — окликнула Кана принцесса. — Спускайся, не дожидаясь моих седых волос.

И он решился. Как? Почему? Зачем? Принц не знал, но ногу через перила перекинул и с ветерком по крутой горке съехал к ожидающей его Алисии.

Хорошо!

— Это... Это... Это было... — парень задыхался от восторга. Раскрасневшийся, он встал перед Алисия, неожиданно поймал ее руки и закружился вместе с девушкой по холлу.

— Могу я спросить было "что?" — разрушил хрупкую идиллию невозмутимый глас разума принца. В роли гласа и разума выступил личный слуга Кана.

Его высокая худощавая фигура по обыкновению затянутая в черную плотно облегающую одежду возвышалась на верхней ступени лестницы. Сложив за спиной руки, он неодобрительно смотрел на молодых людей. Помимо этого во взгляде проскальзывали: легкое раздражение, будто где-то в теле Аратуша поселилась мелкая, но досадная заноза; сомнительный интерес — его не "что" интересовало, а то, как это можно использовать; и едва заметная усталость — мало для кого полночи в компании с Алисией проходят бесследно.

Кан потух. Его будто выключили. От прежнего искрящегося веселья не осталось и следа. Юноша выпрямился, вздернул вверх острый подбородок и повесил на лице мятую и выцветшую улыбку. Он вновь становился тем принцем Каном, который так не нравился Алисии.

Аратуш ждал ответа. Принц его изо всех придумывал, а девушка искала способ избавить замечательного где-то в глубине души парня от надзора этого высоколетящего, но ничего не понимающего в подростках коршуна. Есть, конечно, верный способ — ночью темной по затылку крепкому, но папа вряд ли подобное решение одобрит. Значит, придется по старинке банально зубы гадюке в человеческом отличие заговорить.

Алисия решительно выступила вперед.

— А то и было, — девушка бросила смущенный взгляд на Кана. Ее щечки порозовели. — Что у вас, очевидно, уже долгое время нет и еще дольше не будет, ибо кому вы весь такой из себя напыщенный индюк нужны? — оказавшись рядом с парнем принцесса положила руку на его локоть, словно удостоверения собственность.

Кан стоял не в силах вымолвить ни слова. Понимал, опровергнуть надо слова девчонки, ведь ничего не было, а если даже и было то не повод это орать на всю резиденцию хвастаться! Но беремиец молчал и прислушивался к себе. В нем будто какая-то ехидная червоточинка открылась. И не столько открылась — она и раньше была — с нее просто слой краски слез, под которой червоточина скрыта была руками личного слуги. И шептала эта червоточинка: плюнь на Аратуша, плюнь на каку такую, сожги этот склад "добрых" советов.

И принц плюнул.

— Зашла она ко мне в комнату сегодня утром, — перебил Алисию Кан.

— А там он: красивый до безобразия, — не соврала девушка, но умолчала, что по его мнению безобразия в теле юноши много больше, чем красоты.

— И она не устояла, — продолжил принц.

— На ногах. Упала на кровать, — погладила парня по щеке принцесса.

— Мы ее чуть не сломали! — слегка покривил душой Кан, ибо ломала в основном Алисия, а он лежал под ней и надеялся на достаточный запас прочности старинной мебели.

— Но хорошо, что не сломали. Она нам еще пригодиться, так Кан? — подмигнула принцесса.

— Еще бы! Нам понравилось, и мы планируем продолжить, — мечтательно вздохнул юноша.

— Еще вопросы остались? — девушка прислонилась к плечу беремийца и бросила из-под длинных густых ресниц задорный взгляд на мужчину. Не стесняясь, полностью уверенная в своих силах она бросала ему вызов. Ха, ее Рель со своим характером не смог переломать, неужели этот залетный чужак сможет? Никогда!

— Что ж, — сложил на груди руки Аратуш. — Я рад, что вы нашли общий язык. Значит, сегодня же сообщу вашему отцу, — мужчина ожег ядовитым взглядом своего подопечного, — что вопрос со свадьбой можно считать решенным.

— Свадьбой? — Кан побледнел. — Какой свадьбой?!

— Вашей, принц, и Алисии.

Отвесив издевательский поклон, доверенное лицо Омра первого развернулся и ушел оставив молодых людей в растерянности...

* * *

Наследная принцесса Кархора убиралась в библиотеке. Точнее она пыталась убираться вместе с Каном, двумя горничными и одним конюхом, приглашенным с целью ворочать тяжелые стеллажи, но получалось у нее из рук вон плохо. Отведенный Алисии участок стремительно превращался в поле боя, где десятками бесславно гибли книги.

Девушка негодовала. Мало того, что отец за ее спиной со своим старым другом о союзе договорились, наверняка на последнем стакане пятой бутылки, так еще ее в известность не поставили и согласия не спросили. Дело решенное! Она им покажет решенное дело. Она им так покажет, что они увидят много больше, чем за всю свою жизнь посмотрели!

Она не против выйти замуж по расчету, но на своих условиях и когда готова будет — лет через тридцать-сорок, а они? Спрятались за широкими крыльями стервятника и выжидают, кто верх возьмет в противостоянии. Ладно Омр, послал невинного сына на заклание, но ее отец должен был догадаться о последствиях своего поступка!

Впрочем, он и догадался, наверняка, поэтому ей ничего конкретного не сказал. Передал через Расмуса, что гости будут и руки умыл. Умный папочка, добрый папочка, аж скулы от дочерней любви сводит!

Мысли принцессы отражались в ее действиях: вокруг вытоптанного ею пятачка она складывала высокие книжные стены. Ей казалось они способны защитить ее от королевского произвола. Особенно резкие мысленные высказывания сопровождались хаотичными движениями рук, вследствие чего зажатые в них книги летели по замысловатой траектории — фолианты распахнув обложку в хищном оскале страниц так и норовили приземлиться на чью-нибудь голову.

Всего за какие-то полтора часа горничные и конюх приобрели необходимые в данных условия навыки выживания — кожей чувствовали приближение библиотечного хищника, интуитивно предсказывали траекторию его полета и в последний миг уворачивались. Не везло только Кану, ибо парень, как и Алисия, глубоко переживал внутри себя вероломство собственного отца.

Принц понимал, что от брака ему ни при каких условиях не отвертеться, но уговорил отца позволить ему самостоятельно выбрать себе спутницу жизни: мягкую, добрую, покладистую... А отце как обычно решил по-своему: необъезженную кобылицу ему подсунул с колючкой под хвостом и что с ней делать? По кроватям да лестницам скакать? Ну еще воспитателей и слуг до температуры кипения доводить!

Пригорюнившись Кан сидел на книжной стопочке, положив подбородок на упертую в колено руку. Ему бы смириться, но открывшаяся сегодня червоточина противилась и опять говорила ему всякие глупости: мол, чего теряться, когда уже все потеряно? Надо быть быка за рога, то есть Алисию за уши, и думать вместе с ней, как до ума отцов довести их категорический отказ вступать в брак!

Хм, отказ? А если она не против, если из них двоих только он согласен жениться, что тогда?

Ужасную мысль вспугнула книжка. Она с размаха влетела в затылок принца, сползла по спине и упала к его ногам. Парень подобрал ее, расправил мятые столицы и мазнул взглядом по строкам витых ровных букв. Не бывать этому! Крикнула первая попавшая на глаза фраза и Кан решил, что это знак самой богини судьбы — Птицы Ди.

— Спасибо, — шепнул потолку, решительно встал, опрокинул книжную стену убежища принцессы и, набрав в грудь воздуха, заявил: — Я на тебе никогда не женюсь!

— Серьезно?! — из груды фолиантов высунулась перепачканная в пыли мордочка Алисии. Молодой человек отважно кивнул. — Ты прелесть! — от девчачьего визга у людей в комнате заложило уши. Принцесса вскочила, запрыгнула на парня, обвила ногами его талию и звонко чмокнула в лоб.

Кан сперва опешил, ибо неприлично это, когда несовершеннолетние девушки прыгают не него, будто на горячего племенного жеребца, но сразу же успокоился. Они с Алисией союзники теперь, а союзникам можно простить если не все, то многое. К тому же, странно, но ему было приятно ощущать теплое юное тело, прижимающее к его торсу. Появилось дурацкое желание замурлыкать и потереться носом о щеку принцессы. А вот это уже чересчур!

Почти придушив парня, девушка спрыгнула с него, напоследок потрясла руку молодого человека и вернулась к уборке. В ее кудрявой гениальной голове медленно зарождался коварный план. Работая, Алисия периодически усмехалась, бормотала себе под нос и грозила маленькими кулачками потолку. Наконец, собрав все книги на своем участке в аккуратные стопки она уперла руки в бока, покусала губы и объявила свое решение:

— Мы объявляем голодовку!

— Что? — развернулся к ней Кан с книжкой в руке. Он больше читал, нежели помогал убираться, ибо занятной литературы попадалось много.

— Мы объявляем голодовку в знак протеста. Жестокое обращение с единственными наследниками Кархора и Беремии не пройдет!

— А это не слишком? — осторожно осведомился юноша. Идея ему не очень-то понравилась. Он планировал что-то менее жесткое, но судя по всему с выбранного пути принцессу не свернуть.

— Слишком? — прошипела девушка. — Ты моего отца не знаешь и Реля. Лучшая характеристика для них — бараны. Если оба эти деятеля что-то в свои дурные головы вбили, то остановить их могут только ворота! Мы не только голодовку устроим, но еще и акцию протеста. Закончим с библиотекой и пойдем агитационные плакаты рисовать.

— А завтрак? — жалобно протянул Кан. Желудок отозвался гневным голодным бурчанием. — Давай позавтракаем, а после начнем и голодать и плакаты рисовать?

— Нет, Кан. Мы приняли решение и должны ему следовать, как бы тяжело не было. Мы будущие лидеры наших стран и должны подавать пример своим подданным. Даже если пример неправильный! Впрочем, — принцесса рассеянно погладила живот, — мы можем начать после обеда. Или во время ужина, — противоречия в своих намерениях Алисия тактично не заметила.

Беремиец выдохнул — пытка отсрочена, а его желудок на радостях издал совсем уж неприличный звук. Юноша покраснел и поспешно вернулся к книгам. Пару особенно приглянувшихся он отложил в сторонку: будет чем во время голодовки себя занять. К тому же переплет кожаный. Если совсем прижмет, то поглодать можно будет...

* * *

Слуги прислушивались и присматривались к перебрасывающейся репликами парочке. Они не успевали отойти от одного шока, как сразу же сваливались в другой. Во-первых, женитьба Алисии. Они и не надеялись сбагрить принцессу до совершеннолетия со своих плеч, а тут повезло несказанно! Но счастье их было недолгим: милый мальчик из соседней страны оказался безжалостным монстром под стать Алисии и растоптал их надежды. Не успел народ прослезиться, их голодовкой огорошили — сердце чуть в обнимку с желудком из груди не выпрыгнуло, но после с головой в кипяток окунули — отсрочка есть!

Бочком, ползком, по стеночке слуги ринулись к выходу. Каждый хотел совершить доброе дело — предупредить господина Реля. Может хоть рукой своей тяжелой образумит Алисию? Ну, или примет основной удар на себя. Принцесса, конечно, не самая приятная личность, но ежели кровиночку Ларса Первого не уберегут, то болтаться их голове в петле виселичной, а кому оно надо раньше отпущенного времени в покои Ираидиса отправляться?

К Расмусу Релю они ввалились всей беспокойной толпой и загомонили наперебой:

— Там такое...

— Жуть страшная...

— Голодать собрались...

— Так и помереть недолго...

— Аккурат до свадьбы!

— А? — чуть не свалился со стула мужчина. — До чьей свадьбы? Жути? — выдавил он, хмуро оглядывая разношерстную перепачканную в пыли компанию. Он ровным счетом ничего не понял и понимать уже боялся.

— Да мы же вам ясным языком толкуем: свадьбы принцессы Алисии и принца Кана! — высказалась пышнотелая горничная.

— Они собрались пожениться? — часто-часто заморгал маг. Медленно, но верно внутри него росло бешенство. Что за очередная шутка девчонки? Правда или розыгрыш выпорет он ее в любом случае!

— Да...

— Нет...

— Не знаем, но голодать и протестовать будут точно! — подвел итог конюх.

— Против чего?! — мозги Расмуса встали в неприличную позу.

— Против жестокого обращения, — неуверенно добавила вторая горничная и оглянулась на других слуг в поисках подсказки и поддержки.

— С кем?! — еще больше изумился Рель. — С ними?!

— Ну не со свиньями же. Хотя может и с ними тоже, — поставил жирную точку конюх.

Маг сглотнул, стукнул себя пол лбу и попытался осознать. Что? Да хоть что-то из вороха вываленной на него информации. Или домыслов? А быть вообще небылиц? Ведь это просто сложить пару слов в связанное предложение или не очень? Ибо чушь пока получается!

Кан и Алисия собрались протестовать против свадьбы свиней с конюхами. Понятно их возмущение: с лошадьми еще куда ни шло, но со свиньями?! Бррр... Расмус тряхнул головой. Какие свиньи, какие лошади? Какая еще в дрызглам синюшчатым свадьба между ними?

Сосредоточившись, Рель предпринял вторую попытку разобраться.

Свиньи объявили голодовку в рамках акции протеста против свадьбы конюхов с Алисией. Конюхов? Что всех сразу что ли?! Маг схватился за графин с водой, дрожащими руками налил воды в стакан и осушил его. Чушь и еще раз чушь. Мужчина тряхнул головой, помассировал ноющие виски и попробовал снова.

Кан женится на свинопасах, но Алисия категорически против. Голодовкой ее поддерживают до жути испуганные кони. Почему принцесса против? Рель постучал по своей голове. Встал, прошелся по кабинету, несколько раз глубоко вдохнул-выдохнул, задержал дыхание и... со стоном повалился на диван.

Невозможно! Не складываются разрозненные кусочки, очевидно, придется идти к первоисточнику и выяснять с чего весь сыр-бор начался. Если первоисточник соблаговолит: а) найтись, б) ответить на его вопросы.

Рель выскочил из комнаты и резко захлопнул дверь, словно пытаясь оставить в четырех стенах одолевающие его нелепые мысли. Увы, избавится от них не получилось. Роем тревожных полосатых пчел предположения вились за ним и жужжали над ухом. Двигаясь по коридору маг все ускорял шаг. Он хотел, чтобы сомнения отстали от него, перестали одолевать и мучить острыми тонкими жалами.

Расмус прекрасно понимал, что в свои тридцать с хвостиком, со своей славой и репутацией он выглядит чудовищно нелепо, убегая по коридору летней резиденции от... никого! Ибо мысли его физического воплощения не имели, и со стороны случайному свидетелю могло показаться, будто мага преследуют галлюцинации. Мужчина выглядел смешно, он знал это, но ничего не мог с собой поделать. Интуиция шептала ему — беги!

Человек ворвался в библиотеку, споткнулся о ровные стопочки книг, проехался на животе и носом уткнулся в лаковые красные туфельки на небольшом каблучке.

— О! Какой мужчина у моих ног. Чем обязана такой чести? — не преминула поиздеваться принцесса.

Он чуть ей в ногу зубами не вцепился! Вот же, зараза, одной фразой умеет так нервы натянуть, что челюсти непроизвольно готовы сомкнуться.

— Книгам, — буркнул Рель, поднимаясь. — Что за история со свадьбой, конюхами и свиньями?

Алисия и Кан переглянулись и одновременно захохотали. Отсмеявшись, принцесса все еще всхлипывая произнесла:

— Не знаю что там со свиньями и конюхами, но по поводу свадьбы тебе лучше к Аратушу обратиться. Он эту кашу заварил, возможно, знает, чем ее хлебать. Мы, к сожалению, подробностей не знаем, ибо в его затее участвовать наотрез отказались! Не по душе нам, воспитанным в честности и доверии закулисные игры, — фыркнула девушка.

Аратуш? А он здесь при чем?

Новое действующее лицо в и без того запутанной ситуации окончательно сломало хрупкий карточный домик предположений. С каменным лицом он развернулся и покинул библиотеку под новый взрыв хохота. Ладно Алисия смеялась, она постоянно его в дурацкое положение ставит, но Кан-то куда? Еще вчера он производил впечатление милого воспитанного в старых традициях Беремии юноши, а сегодня выглядит отпетым разбойником пляшущим под дудку принцессы. Как ей удалось за такое короткое время его на задние лапки поставить и новым командам обучить?!

Но это второй вопрос. Первый, что все-таки происходит и почему слуги в ужасе бросились к нему то ли предупредить, то ли получить разъяснения.

Личный слуга принца Беремии находился в своих покоях. Он сидел в удобном кресле, читал книгу и периодически пялился в окно, обдумывая прочитанное. А еще он ждал. Он нанес превентивный удар, за ним должны были последовать ответные действия, но все же... Если бы его спросили правильно ли он поступил Аратуш без колебаний ответил да.

Беремиец вообще был против сюсюкания с детками. Мужчина предпочитал жесткую муштру и четкое обозначение целей. По его мнению даже трехлетние едва стоящие на ногах отпрыски должны знать цели, задачи и стремиться к их выполнению. К слову, его самого воспитывали именно так. Вместо игр в прятки — разведка, вместо сказок — книги по стратегии и тактике военных действий, а первую любовь заменила купленная отцом на час продажная женщина.

Он научился с презрением отвергать жалость сверстников. Игнорировать их подначки и шутки. Впрочем, шутить они перестали быстро, ведь одним ударом он выбивал дух из любого из них. И уж точно его не волновала романтика. Ах, прогулки под луной... Ох, баллады и стихи во славу прекрасных глаз... Эх, слезы, стенания и расставания... Бред сивой кобылы! Он прекрасно знал, сколько все это стоит и те, кто продавал любовь за звонкие золотые, поступали на его взгляд честнее волооких красавиц-аристократок.

Донельзя избалованных красавиц, надо отметить. Местная принцесса ничем от придворных дам в свите Элении, супруги Омра четвертого, не отличалась. В смысле, достоинств. В плане недостатков она их далеко переплюнула. Вывод — Алисия не пара принцу Беремии! И не повезет тому, кого эта маленькая вредина таки дотащит до храмового алтаря.

Кто бы это мог быть? В теории, только в теории. Ведь ему все равно. Судьба Кархора и его жителей не волнует Аратуша. Но в теории принцессе подойдет человек сильный, знающий чего хочет и с идеальным душевным здоровьем, чтобы вовремя остановить ее безумства. Кто бы это мог быть? Взгляд доверенного лица совершенно случайно упал на свое отражение в слегка запыленном окне...

— Аратуш! — на пороге его комнаты возник местный маг.

Мужчина поморщился: что за привычка врываться без стука? Хоть колокол весом килограмм на пятьдесят над дверью вешай, будет хоть звоном о приходе посетителя предупреждать!

— Да господин Рель? — прекратил разглядывать себя мужчина.

— О какой свадьбе идет речь? — без предисловий выпалил кархорец.

Значит, уже пожаловались. А пожаловались ли? Что-то не похож Расмус на удивленного, разгневанного или наоборот обрадованного новостью. Он скорее растерян.

— Уже знаете, — посмотрел на идеально ухоженные ногти слуга. — Но судя по вашему виду не все. Видите ли, господин Рель, Омр четвертый прислал сюда своего сына, чтобы он как следует присмотрелся к принцессе Алисии. И он и она уже достаточно взрослые для вступления в брак. Наши страны соседи и подобный союз очевиден для всех, кто хоть что-то смыслит в политике. Однако, меня, как человека к мнению которого монарх прислушивается, Омр попросил дать свою оценку возможному союзу.

— И что же решили? — сузил глаза маг. — Или ваше решение — это государственная тайна Беремии?

— Ничуть, — отрицательно кивнул головой Аратуш. — Я скажу твердое нет.

— Но почему об этого говорят, как о деле решенном?! — взвился Рель.

— Я решил немного попугать детей, — благосклонно пояснил мужчина.

— Попугать? Попугать?! — рассмеялся Расмус. — Вы действительно хотели попугать Алисию?! Да у вас голова на плечах не держится! Вы... вы... — не смог выразить свое возмущение маг. — Будьте готовы заплатить за это!

— Вы мне угрожаете? — подобрался в кресле Аратуш. Его улыбка померкла. Пальцы впились в подлокотники кресла.

— Я? — окончательно развеселился Рель. — Упаси меня боги от подобного шага! Вам следует бояться Алисии, но я и пальцем не пошевелю, чтобы спасти вас от нее. Вот это уже угроза! — усмехнулся маг, развернулся на каблуках и в спешке покинул комнату гостя. Плевать он хотел на политику и дипломатию — у него как минимум землетрясение на носу!

* * *

Подвал был сырым, темным и заваленным всяким хламом. В общем, он был самым что ни на есть обычным подвалом, где правит балом пыль, вольготно чувствует себя обширное стадо мышей и плетут бесконечные кружевные полотна пауки. В подвале летней резиденции за несколько десятилетий скопилось много всего. Столько, что никто доподлинно не знал и не помнил, какие "сокровища" и за что в нем оказались. Просто, если какой-то предмет вдруг оказывался жизненно необходим и его нигде не могли найти, то выбирали жертву поопытнее и не из пугливых и отправляли на поиски в подвал.

В подвале нет ничего страшного. Совсем. Вообще. Но человеческое воображение порой в темноте рисует такое, что самые жуткие реальные монстры в ужасе разбегаются с громкими воплями и обещаниями немедленно встать на путь истинный и больше никогда скот у крестьян не красть, человечину не жрать и в белый цвет перекрасится.

На Кана подвал произвел отвратительное впечатление. Парень испугался еще когда они стояли на верхней ступеньке длинной лестнице. Гораздо страшнее стало на последней на узком пятачке квадратного пространства перед небольшой дверью. Стопка книг в руках беремийца задрожала. Он прислонился к стене и постарался успокоить нервы, но необъяснимый суеверный страх все равно вылезал, если не через руки, так через подергивание ног, век и носа. К тому же принцу нестерпимо захотелось чихнуть, но ему казалось, что громкий звук разбудит некое мифическое чудовище за дверью, поэтому парень сдерживался.

Алисия же спускалась без страха. А чего ей боятся? Она с детства подвал резиденции вдоль и поперек излазила в поисках сокровищ. Девушка и карту составила с ориентирами, которую сейчас сжимала свернутую в кулаке. Кроме того она точно знала, что никаких чудовищ там нет. По крайней мере она с ними не встречалась.

В левой руке принцесса держала масляный фонарь, правой перебирала связку ключей, ища нужный. Ее стопка макула... литературы стояла рядам, перевязанная бечевкой и дожидалась, когда ее возьмут на руки. Алисия отперла дверь и наклонив голову вошла внутрь. Следом, ступая за ней шаг в шаг, зашел Кан, озираясь по сторонам.

Длинные густые тени брызнули по вертикальным поверхностям от ног девушки. При каждом ее движении они колыхались и извивались. Их формы менялись, текли, выбрасывая от щупальца, то открывая страшные пасти с длинными раздвоенными языками. Подвал в точности напоминал изображаемую художниками вотчину бога смерти с ее отвратительными жителями, а Алисия с лампой в руке походила на самого повелителя мертвых Оньего.

Кан явственно ощутил шевеление волос на затылке. Он зябко дернул плечами, глубоко вдохнул и приблизился к принцессе Кархора. Поставленное на дыбы чутье подсказывало ему — за спиной девушки самое безопасное место. Он бы вообще не пошел в это жуткий подвал, но Алисия сказала "надо", что в ее случае подразумевает полное и безоговорочное подчинение.

Девушка развернула карту, сверилась с ориентирами и уверенно зашагала в правый угол проходу между вещами. Они прошли мимо стульев со сломанными ногами, шкафов с перекошенными гримасами боли дверцами, высоких напольных ваз с зубами отколотых краев, гор покрытой трещинами морщин посуды.

"Как пить дать кладбище!" — ужаснулся своим ассоциациям Кан, но молча сжал зубы и продолжил скорбный путь.

По левую руку мелькнули в поле зрения часы с бледным ликом циферблата, на котором частично отсутствовали цифры, и маятник вопреки законам природы замер в верхней точке своего обычного пути. По правую проплыли странные доспехи на пьедестале с черным провалом шлема и угрожающе выставленным вперед копьем. Эти двое, часы и рыцарь, явно терпеть не могли друг друга.

Чуть дальше стояли, словно группа осужденных на казнь заговорщиков, пыльные бюсты на постаментах, а за ними, оплакивая кавалеров, безрукие, а то и безголовые мраморные статуи с женскими торсами. И еще в подвале было неестественно тихо. Будто что-то затаилось, перестало дышать и готовится к нападению...

Следующий шаг принцессы всколыхнул пламя на конце фитиля лампы. Тени в очередной раз сменили очертания и характер и застыли молчаливыми наблюдателями. Кроме одной! Краем глаза юноша уловил движение, мгновенно развернулся в ту сторону и увидел растущий на стене черный ком. Он прав — подвал обитаем!

Чудовище обладало небольшими передними лапами, прижатыми к худой грудной клетке. Длинной пастью с острыми неровными зубами. За спиной невиданного зверя извивалось громадное вдвое длиннее приземистого треугольного тела щупальце. Тень на стене росла, а это значит, чудовище приближается.

— Мама! — не сдержал испуганного вскрика Кан, инстинктивно рванулся в сторону и споткнулся. Книги того и ждали. Кипа накренилась, качнулась и прыгнула с рук под ноги развернувшейся посмотреть в чем дело Алисии.

Девушка отпрянула, замешкалась, на что-то наступила, что пронзительно взвизгнуло и грохнулась в ворох пыльной старой одежды, уронив лампу. Тень на стене обиженно дернулась и смешалась с плотной темнотой, обступившей молодых людей со всех сторон.

— А-алисия?! — голос принца дрожал от стараха. — Т-ты живая?

— Удивительно, но да, живая! Ты чего орешь, как ненормальный и книгами бросаешься? У меня же лампа в руке, а если бы масло разлилось и вспыхнуло?! — сердито ответила принцесса.

— Так чудовище же... — прошептал парень. Он старался не шевелиться, ибо тварь наверняка где-то здесь и пытается своим мерзким щупальцем отыскать их, дабы себе в пасть отвратную отправить. Кан поежился.

Они одни...

В подвале...

Без света...

И тут что-то мокрое дотронулось до его руки...

Юноша подпрыгнул вверх метра на два. Из его горла вырвался не то крик полуночного ухала, не то вопль полуденного охала. Принц мягко спружинил на ноги и для сохранения равновесия коснулся руками странного волосатого шевелящегося пола... Второй прыжок Кана побил высоту первого, а про исторгнутый им крик стоит вообще промолчать. Возня высокородных молодых особ вызвала цепную реакцию по всему подвалу: что-то где-то хрустнуло, надломилось и посыпалось друг за другом...

— Ложись! — рявкнула принцесса. — И голову прикрой руками, — буркнула тише, переживая локальную пыльную бурю в одном отдельно взятом подвале.

Длилась она недолго. Минут пять беспрестанного грохота, медленно оседающей пыли и побеспокоенная вторжением гостей душа подвала угомонилась. Кое где еще раздавалось кряхтение, но в общем и целом прокатившаяся волна разрушений затихла.

Кан тихо выдохнул, пошарил вокруг себя руками, не нашел Алисию, сел, обхватив колени кольцом, и позвал компаньонку.

— Апчхи! — раздалось откуда-то справа. — Ну, Кан, ну ты даешь... Ты посмотри, что устроил? — он посмотрел и ничего не увидел. В подвале не было ни единого источника свет. Лишь черная тьма обволакивала пространство. — Работа нескольких лет насмарку. Я теперь ни одни свой тайник не найду, а я знаешь сколько сокровищ от Реля здесь спрятала? — раздраженной помойной кошкой шипела принцесса. — Подумать только: увидел тень от крысы на стене и испугался. Чего их бояться? Живут они тут!

— К-крысы? — сознание принца стремительно уплывало в пропасть обморока. — Ненавижу крыс... — принцесса временно осталась без собеседника.

— Кан, эй, ты меня слышишь? Не слышит, — вздохнула девушка. — Ладно, будем справляться самостоятельно. Она потеребила браслет, который не снимая носила на правой руке, нащупала на витой золотой цепочке стилизованную небольшую дверь с чуть ли не вдвое большим золотым же замком на ней и щелчком расстегнула его. — Не подведи, — попросила Алисия, встала на ноги и сделала всего два шага вперед, когда под туфелькой загремела лампа. — Ура! — вскрикнула принцесса и тут же споткнулась о что-то большое, мягкое и до сих пор живое. — А вот и наш смелый рыцарь нашелся, — буркнула она себе под нос и потянулась в карман за огнивом.

Кана трясли и делали это совсем не деликатно. Его полоскали словно старую шубу в проточной воде. Он вяло отмахнулся, открыл глаза, кашлянул и сглотнул вязкую слюну, заполонившую рот. Алисия отпустила его плечи, поднесла к лицу юноши зажженную лампу, поводила ее из стороны в сторону, следя за движениями глаз парня, удовлетворенно кивнула и поднялась.

— Как ты зажгла свет? — Кан не сводил изумленных глаз с лампы.

— Такой большой, а не знаешь, — принцесса закатила глаза. — С помощью огнива, конечно! Показать, как им пользоваться?

— Ты носишь с собой огниво?! — в голове у молодого человека сразу появилась картинка крадущейся в темноте Алисии с готовым факелом в руке, с лицом одержимого гнусным призраком человека. Вот она подходит к сараю, конюшне, дому своего врага, чиркает огнивом и...

— Каждая порядочная девушка носит с собой огниво, — несколько обиженно заметила Алисия.

— Да? Ни с одной не знаком!

— Значит, до меня тебе порядочные девушки не встречались, — едкий взгляд и искривленные в усмешке губы. — Будем выбираться отсюда или продолжим в остроумии упражняться? Мне лично все равно, но боюсь, нас скоро с лопатами искать будут всем составом.

— Почему с лопатами? — ищут-то обычно с собаками!

— А чтобы закопать сразу, как найдут! — рассмеялась девушка. Она подхватила лампу в левую руку, а правую протянула Кану. Парень ухватился за нее, встал и направился за принцессой. Впрочем, ее мягкую ручку он решил не отпускать. Ему так спокойнее, ага.

Подвал больше не пугал. Он выглядел и ощущался поверженным монстром с остриженными когтями и наморднике на жуткой пасти. Монстром, посаженным на толстую цепь, которого кормят три раза в день и то исключительно за хорошее поведение. Но вместе с аурой страха из подвала пропало очарование тайны, вызывающее любопытную дрожь в руках и заставляющее несмотря ни на что совать свой нос туда, куда не следует.

Под ногами хрустели осколки статуй, глиняные черепки и стеклянные крошки. Воздух в шаре желтого теплого света от масляной лампы искрился пылью, ласкал кожу невесть откуда прилетевшими перьями. Они лезли в глаза, набивались в рот и вызывали неудержимое попеременное чихание у обоих.

— Апчхи! — на пятый раз Кан согнулся пополам. Он прослезился и потрогал распухший нос. Если так дело и дальше пойдет, то недолго и лоб обо что-нибудь расшибить. Например, вот об этот старинный сундук, чьи пузатые бока украшены переплетенными драконьими телами. — Алисия, подойди ближе, — попросил парень, заинтересованный сундуком. Торчащий из-под крышки краешек желтого пергамента заинтриговал принца. Кусочек бумаги буквально сводил принца с ума, напрашивался ему в руки. Да, он должен обладать им, прочитать, изучить...

— Что ты увидел? — вернулась назад принцесса. Девушка подошла к беремийцу и вместе с ним склонилась над сундуком. — Боги, зачем тебе эта рухлядь? — туфелькой она легонько пнула сундук.

— Посмотри, на нем нарисованы драконы! — с невольным восхищением легендарными ящерами произнес юноша.

— И что? Если ты не знал, то драконы у нас и на государственном флаге нарисованы, то флаг тебя не заинтересовал, — прокомментировала Алисия.

— Да? Я не знал, — пожал плечами парень. Он действительно не знал государственную символику Кархора. Вот об истории страны читал и в уголке сознания скреблись услышанные когда-то слухи относительно драконьей крови, текущий в королевской династии. Правда, Кан не очень представлял себе, каким образом крылатая огнедышащая тридцатиметровая рептилия могла поучаствовать в продлении королевского рода... Все-таки размеры не те, да и каноны красоты не совпадают: вряд ли человеческие женщины привлекательны для хранителей мудрости.

Правда... Правда нигде и никогда принц не встречал упоминаний о драконницах! То ли их хорошо прятали, то ли их просто не существует, и тогда возникает закономерный вопрос — откуда вообще берутся драконы?!

— Теперь знаешь, пойдем, — нетерпеливо дернула юношу за рукав Алисия. — Уверяю тебя, здесь нет ничего интересного, просто старые записи, возможно приказы или книги, чья ценность за давностью лет весьма сомнительна.

— Это дневник! — с восторгом вымолвил принц, бережно держа в ладонях старинную обшитую побитой временем кожей тетрадь. Он раскрыл обложку и всмотрелся в выцветшие строки. — Ты посмотри на дату! — воскликнул юноша возбужденно. — Это же... это же...

— Десять лет спустя основания Кархорского королевства! — выдохнула принцесса. — Кан, а тебя Греда любит. Тебе повезло найти действительно нечто ценное! Отец мне говорил, что моя пра-пра-пра и так далее бабка, первая королева Кархора вела дневники, но они были потеряны. Теперь я понимаю где... осталось выяснить почему! Мы должны прочитать это, — решительно сказала Алисия.

Кан согласился с ней. Во-первых, читать он любит. Во-вторых, не менее любит историю и возможность узнать из первых рук, что происходило в далекие времена, невероятно заманчива. В-третьих, вокруг предков Алисии огромное количество загадок и тайн и крайне соблазнительно узнать ответы хотя бы на некоторые вопросы!

Молодой человек покопался в сундуке, вытащил оттуда все пять тетрадей, завернул их в огрызок ткани и повесил узелок на плечо. Так их нести удобнее, чем в сундуке, в котором помимо ценных дневников лежит еще куча безвестного хлама. Дав понять спутнице, что он готов, Кан нетерпеливо засеменил за ней, подгоняя. Кружечка холодного фруктового компота, удобное кресло в тени и хорошая книга — что еще надо для полного счастья?

* * *

Не только принц Беремии испытывал нетерпение. Сидя в столовой недалеко от исходящих волшебным ароматом блюд, Расмус Рель был далек от спокойствия. Алисия запаздывала на полчаса, а без нее обед начинать согласно протоколу нельзя. Чего она добивается? Голодной смертью он и господин Аратуш, который все еще не представился полностью, всяко не помрут, однако, язву желудка заработают точно!

Маг повел носом. Мясная нарезка, капустный суп на говяжьем бульоне, рагу из дичи со специям и полагающееся к изобилию недурное красное вино. Сколько можно ждать принцессу? И сколько можно ждать посыльного? Пятнадцать минут назад Рель отправил слугу за Алисией, но он также пропал! Неужели в резиденции образовалась аномальная зона, где пропадает всяк туда входящий?

Расмус голодным взглядом посмотрел на стол. А суп-то остывает... Мужчина облизнулся и отодвинул стул. Так больше продолжаться не может. Если его воспитанница позволяет себе нарушать правила приличия, то и он не обязан их соблюдать. Решительно отодвинув слугу в сторону, Рель потянулся к блюду с мясной нарезкой...

— Господин маг, господин маг! — в гостиную ворвался запыхавшийся слуга. Он оперся на дверь, перевел дыхание и выпалил: — Принцесса Алисия пропала, а вместе с ней и принц Кан! Мы все обыскали: комнаты, коридоры, на чердак слазили, в конюшни заглянули, на скотный двор, но их нигде нет, — покачал головой мужчина, выразив сожаление.

Рель обвел безумным взглядом в комнату, остановился на безразличном ко всему беремийцу и прищурился. Именно это безразличие зацепило мага. Пропал его подопечный, а этот хмырь бледный сидит сложа руки и судя по всему собирается продолжать это делать.

— Ты, — рявкнул Расмус. — Ты во всем виноват! — с силой толкнув стол и отшвырнув несчастного слугу с дороги, кархорец направился к сосредоточию зла в комнате, чеканя шаг. Ноздри мужчины хищно раздулись, руки скрючились. Ни у кого не осталось сомнений, что беремиец сейчас, немедленно, без суда и даже приговора будет казнен.

— Почему? — откинулся на стуле и скрестил на груди руки Аратуш.

Холодный тон мгновенно отрезвил мага. Он запнулся и остановился посреди дороги, беспомощно ища аргументы. Прежняя позиция "ибо я так хочу" уже не казалась надежной, словно скала. И тут Рель вспомнил...

— Ты дошутился! Думать головой надо было, прежде чем рот открывать! Алисию невозможно заставить сделать то, чего она не хочет. Проще убедить дрыгохызла не плеваться ядом, чем заставить ее согласиться. Ради своего мнения, ради своей свободы принцесса готова на все, в том числе на побег. Боги, да она не пропала, она сбежала... — глаза мужчина расширились от осознания беды.

— Если она сбежала, то зачем она прихватила с собой принца Кана? — беремиец нахмурился.

Маг нехорошо рассмеялся.

— Зачем? Прикопать под ближайшим деревом, чтобы ее точно за него замуж не выдали!

Здесь доверенное лицо пробрало. То ли интонация так на него подействовала, то ли он и впрямь считал Алисию способной на крайние меры, но Аратуш подскочил на стуле и чуть ли не первый выскочил из комнаты. Отстав всего на полшага, за ним выбежал Расмус, а уж за магом едва волочил ноги посыльный, отчаянно гадающий выдержит он второй круг забега по резиденции или протянет лапки?

Беремиец молча бежал в конюшню. Жаль не мог мысленно оседлать и нацепить на коня упряжь, а то бы неприменно это сделал, чтобы не терять время. Скудное воображение мужчины вдруг разыгралось и одну за одной рисовало картины расправы над принцем. Алисия в его глазах окончательно пала, хотя еще утром он искренне считал — девушка своего предела достигла еще вчера, однако не дооценил он этот... кладезь сюрпризов!

Лестницу Аратуш преодолел прыжками. Громадный холл даже не заметил. Тяжелую дверь распахнул пинком. Вылетев на улицу он на секунду затормозил, разогнал круги перед глазами, появившиеся от резкой смены освещения, и свернул налево...

Молоденькая птичница скотного двора донельзя гордилась своими успехами — в руке она несла полное ведерко свеженьких куриных яиц. Сегодня ей впервые удалось набрать полное и при этом не одно не разбить, а это значит руки у нее из того места растут, вопреки заявлением вредной кухарки и главного скотника! Птичница от радости, что может предъявить доказательства чуть не пела, но слуха у нее было, почему она просто подпрыгивала, крепко прижимая к груди заветное ведерко.

Бах!

Она едва устояла на ногах, когда на бегу в нее врезалось тяжелое неопознанное тело, сграбастало, развернуло и закружило в неловком танце: веером летели яйца, пятная белую стену замка, ручейками несбывшихся надежд текли по румяным щекам слезы разочарования, лошадиными подковами срывались с коралловых губ бранные слова. Наконец, пара распалась на зареванную девушку и мужчину с расчерченным страданием лицом.

— Чтоб тебе пусто было! — пытаясь сохранить равновесие она взмахнула руками.

— Корова, смотреть под ноги надо! — огрызнулся Аратуш и похромал дальше. Не зря он ее так приложил, ибо об оттоптанных птичницей ступнях думать больно не то, что ими ходить по земле и тем более бегать.

— Ах, смотреть... — Раз, она догнала хромающего беремийца. Два, плотно нахлобучила на его голову ведерко. Три, крепкий кулачок вызвал длинный мелодичный звук. — Себе это скажи!

Аратуш застыл, покачиваясь. В Кархоре все чокнутые?!

Едва мужчина задался данным вопросом, его сбили с ног. Сильный и подлый удар в спину поставил доверенное лицо сперва на четвереньки, а когда давление на спину стало не выносимым, то распластал по земле. Падая, слуга старался изо всех сил удержать голову, но ее неумолимо клонило вниз, на встречу с дорогой. Дзинь! Взорвались барабанные перепонки, по телу мужчины прошла мелкая рябь, отозвавшаяся в голове медными звоном.

"Так вот что какое — сотрясение мозга!" — подумал слуга.

Он пошевелился, попробовал сбросить с себя поминающую недобрыми словами мир, принцесс и каких-то мудреных неизвестных науке существ, но в третий раз в его глазах вспыхнули звезды, а веса на нем прибавилось килограмм на шестьдесят. Аратуш крякнул, вцепился пальцами в землю, из последних сил потянулся на руках и выполз из кучи. Он сел и подергал злостное ведро, по самый нос нахлобученное на голову. Бесполезно — голова застряла в нем намертво!

Тук-тук. Аккуратно постучали по ведру.

— Есть кто дома? — раздался примерно возле уха голос господина Рель.

— Идиот, — ибо только они смеются над попавшими в затруднительную ситуацию людьми. Нормальные помощь предлагают, а не проверяют кулаками качество и продолжительность звона. — Хватит шутить, помоги лучше! — сделав над собой усилие, попросил беремиец.

— С радостью, — с готовностью откликнулся маг.

Рель схватился за болтающуюся под подбородком слуги ручку и дернул ее вверх.

— Уши!!! — взвыл Аратуш, почуяв, что вот-вот их лишится.

— Потерпишь!!! — отрезал сдавленным от натуги голосом Рель и дернул сильнее.

Беремиец завопил. Любое терпение имеет свои пределы и он своего, похоже, достиг. Маска спокойного уравновешенного человека с треском и шипением раскололась и из-под нее выглянул долго и тщательно сдерживаемый зверь. Он расправил плечи, потянулся, выпустил и втянул когти, длинным полотном красного языка облизал клыкастую пасть, пригладил ядовитые шипы на хвосте и принялся ждать своего первого за долгие годы завтрака.

Уравновешенный, лишь самую малость язвительный, Аратуш скорчился в уголке сознания и громко стенал, сетуя на пропавшие впустую тренировки и медитации. Да он знал, что вспышка ярости пройдет, но до этого живущий внутри него зверь успеет набедокурить по самые острые уши с кисточкой. Он сможет упиться яркими эмоциями, совершить необдуманные поступки и громко всласть поорать, требуя к себе свое. А что свое? Ну, это как чудовище решит!

А кто виноват? Конечно, южный темперамент его отца со стремлением властвовать, подавлять и приказывать. Аратуш разве просил? Или быть может выбирал? Нет, он просто случайно родился — нечаянная радость его матери из северной покрытой льдами Ланории. Что ж... Сегодня он тоже ни в чем не виноват. Они сами разбудили в нем темную сторону его характера!

— Да что ты творишь?! — выкрикнул Аратуш. Уши висели на волоске. Если не оторвутся, то растянутся точно.

— Твою просьбу выполняю, — мигом свалил всю вину на беремийца Расмус. Работа не шла. Голова слуги оказалось слишком большой для маленького ведра, и маг попеременно впадал то в уныние, то кое-как справлялся с приступами одолевающего веселья. Все-таки застрявшая в ведре голова ненавистного тебе человека это и смешно и грустно одновременно.

— Так не получится, — влез в диалог слуга. — Здесь рычаг нужен. Вы ему ногой в плечо упритесь и тяните.

— И то дело, — согласился маг.

Его нога немедленно заняла указанную позицию. Зверь удивленно повернул голову и принюхался. Нога пахла вкусно, но пока он раздумывал цапнуть за голень или попробовать дотянуться до сочного бедра, кархорец надавил сильнее.

— Пошло! — обрадовался Расмус, ибо ведро действительно поддалось на уговоры и стало медленно сползать с головы Аратуша.

— Оно вместе со скальпом пошло! — завопил беремиец, взбрыкнул мужчина и попытался оттолкнуть Реля, но тот, охваченный азартом, давил ногой сильнее и тянул вверх усерднее.

Слуга бегал вокруг и подбадривал мага. Моральная поддержка важна в любом деле, а уж в деле спасения человека из беды особенно. Увидев, что Расмусу одному не справится, он присоединился к нему. Поставил ногу на другое плечо беремийца и тоже стал из всех сил тянуть ведро на себя. Теперь трещали не только уши — еще ключицы и шея. Совершенно серьезно Аратуш начал прощаться с жизнь, прося лишь об одном — покарать его обидчиков самой страшной божественной карой.

Со страшным хлюпающим звуком доверенное лицо Омра Четвертого расстался со столь неугодным ему головным убором. Первые секунды он сидел, не шевелясь, боялся дотронуться до головы, ожидая найти вместо привычной шевелюры окровавленный голый череп, но через некоторое время все же рискнул дотронуться и сдавленно выдохнул: голова была в полном порядке, не считая горящие пламенем уши.

От переизбытка чувств беремиец едва не свалился в обморок и лишь тревога за принца удержала его в реальности и заставила подняться на ноги. Стоял мужчина нетвердо, соображал куда и зачем идти плохо, но долг толкал его вперед на подвиги во славу родины и ее будущего монарха. Сильно наклонившись вперед, он пошел вперед, будто шальной маятник сломанных часов.

Рель не мог не найти минутку, поглумиться над человеком, однако вспомнил об Алисии и поспешил к конюшням, избегая столкновения с господином Аратушем. А это было непросто, ибо траектория сего господин была далека от прямолинейной. Он выписывал пьяные непредсказуемые зигзаги, резко останавливался и ни с того ни с сего меня направление. Да уж, оказывается обычное ведро в опытных руках страшное оружие!

У конюшни троицу настиг крик:

— Нашлись! — хватая широко открытым ртом воздух дворецкий прижимался к двери конюшни. — Нашли и принцесса Алисия и принц Кан, слава богам.

— И где они? — прогромыхал Рель, останавливаясь.

— В гостиной сидят — ждут вас к обеду, — выдохнул пожилой мужчина.

— А где были? — влез разговор Аратуш. Сердце перестало бешено колотиться, мозги встали на место и в глазах прояснилось.

— Не знаю, господа, но выглядят так, будто из дымных долин самого Оньего вылезли, истинно вам говорю! — пролепетал человек. — Да вы сами пойдите, взгляните на них, а там уж и спросите, где их носило и какими ветрами назад пригнало, — махнул в сторону замка дворецкий.

Переглянувшись, Рель и Аратуш потрусили к замку. За ним едва поспевал слуга, а за слугой семенил отдышавшийся дворецкий. Ой, не для его пятидесяти годков в гонках за непоседливым молодняком участвовать, да и погонялся он в свое время за папочкой принцессы Алисии. Это сейчас Ларс остепенился и вместе с бородой умом обзавелся, а в свои девятнадцать тем еще сапожным шилом был! Дочка вся в папу пошла, говорят, что яблочко от яблони недалеко падает — вот оно живое тому доказательство!

Расмус вошел в гостиную первым. И тут вышел, с треском закрыв за собой дверь. Ему не померещилось? На столе действительно орудуют два Оньеговских беса, топча копытами роскошный обед, и дерутся между собой на половниках, прикрываясь подносами? Но почему тогда на одном из бесов платье Алисии только порванное и грязное?

"Убили..." — была первая мысль.

"Съели..." — промелькнула вторая.

Третья оформиться не успела — подоспевший Аратуш оттолкнул пораженного Реля с дороги и заглянул в комнату. Через две секунды у дверей стояли два молчаливых изваяния. Оба с поджатыми губами, складкой между бровей и затравленным взглядом. Похоже, им в голову пришло одно и то же.

Они уже успели убедить себя — померещилось, как их фантазии открыли дверь: две чумазые, но безумно довольные физиономии, скалясь во весь немалый арсенал зубов пригласили их к столу. Сдвоенный вопль потряс стены замка, а следом грянул мощный магический взрыв. Спущенное со страху заклинание разворотило двери гостиной, и страшные рожи бесов утонули в клубах пыли и штукатурки.

— Это была плохая идея...

Донеслось сквозь шум в ушах Расмуса. Ба, живучие попались бесы. А бесы ли? Уж больно голос у них знакомый. Маг осторожно заглянул в гостиную. Еще больше перепачканные, но невредимые страшилы сидели у обломков стола, подогнув ноги, и мирно обсуждали происшествие.

— Идея была хорошая, — возразил первому бес в платье Алисии, — просто кто-то слишком нервный стал в последнее время. Видать злоупотребляет по ночам вместо сна, — чудовище погрозило ошеломленному Релю волосатым пальцем. — Чего вылупился? Я все про тебя знаю! Все-все твои секреты мне известны! — бес хитро подмигнул.

— Нервы лечить надо, — покладисто согласился первый, пригладил взъерошенный хохолок на затылке. — Но идея все равно плохая. Моя магическая защита рассыпалась. Кто мне ее теперь поставит?

— Кто ломал, тот пусть и ставит, — мрачно зыркнул на Расмуса второй. — Я не понимаю, зачем сразу заклинаниями швыряться? А если бы убил?

— А ты на что рассчитывала? — первый поковырялся когтистой лапой в носу.

— На то, что он заикаться начнет. Нет, в идеальном вариант навсегда дар речи потеряет или его паралич разобьет, — с воодушевлением выпалило чудовище, — или удар хватит! Хотя заикание лучше всего было бы. Представляешь, хочет сказать, а не может — вот умора! — хихикнул бес.

Мага качнуло. Сюрреалистичная мозаика перед глазами наконец сложилась в единое целое. Последний крохотный кусочек — воспоминание о маскарадных костюмах для дня Поминовения всплыло в воспаленном мозгу мужчины и замкнуло цепь. Кровь в жилах вскипела, глаза налились яростью, руки в мгновенно сорвали ремень. С пиратской ухмылкой в поллица Расмус шагнул в гостиную...

* * *

Алисия стояла в ванной комнате и обернувшись через плечо рассматривала в зеркало попу. Пять красных полос аккурат по ширине Релевского ремня аллели на белоснежных ягодицах. Девушка кончиками пальцев притронулась к полосе и тут же с шипением отдернула руку — кожа мгновенно вспыхнула ноющей болью. Да, сидеть она еще долго не сможет. А ведь могло быть и хуже, но толстая шкура маскарадного костюма частично спасла филейную часть королевской наследницы.

Принцесса была вне себя от гнева: как он посмел поднять на нее руку?! И еще: протащить по коридору, втолкнуть в ее комнату и запереть здесь до вечера? Разве это достойное поведение взрослого мужчины? Впрочем, Рель что-то бормотал, брызгая слюной, о ее недостойном поведении, но ему ли судить?!

Ему, извергу, истязающему детей. Животному, которое не может свои низменные эмоции обуздать. Чудовищу, совершенно не признающему существование чужого мнения. Клоуну, который не понимает безобидных шуток!

Алисия была в ярости.

А еще он посмел заявить, что не они голодают в качестве протеста, а он их лишает обеда с ужином сегодня, а сладкого на целый на месяц! И это растущему детскому организму, которому два эклера на ужин, варенье на обед и коржики на ужин лекарями прописаны! И главное чем прикрылся? Ее безответственностью! Сам магией швыряется, а она безответственная!

Девушка с трудом натянула панталоны, на сей раз в земляничку, чистое платье, белоснежные чулки и застегнула на ступнях туфельки.

Могла погибнуть! Да могла, но по чьей вине? В ее глазу он, конечно, соринку видит, а из своего бревно не торопиться выковыривать. Но она ему поможет. Она ведь добрая и отзывчивая девушка и никогда не откажется в помощи ни ближнему своему, ни врагу своему, ни воспитателю, чтоб его Птица Ди на своих крыльях куда подальше унесла...

Алисия тряхнула браслетом, сжала в ладони подвеску — золотой ключик и подошла к двери. Два раза провернулся механизм замка, и девушка свободно вышла в коридор. Она торжествующе потрясла побрякушкой, улыбнулась и отправилась на ужин. Нет, есть она не собиралась, но вот настроение кое-кому испортить планировала с преогромным удовольствием!

Напевая детскую песенку, принцесса вприпрыжку добралась до кухни и спросила, где их высокоморальное аристократство отужинать изволили, получила ответ и прямиком направилась по адресу: летний замок королевской семьи Кархора, покои господина Расмуса Реля.

Как водится, дверь в его комнату была заперта изнутри. По мнению принцессы, маг страдал излишней паранойей, распихивая ценные вещи по всем щелям, запирая их не девять замков и сообщая всем по секрету, что у него ничего нету. Если бы он еще при этом феноменальной памятью обладал и помнил, что и куда он положил, то от затеи с прятками был бы толк, а так один пшик, потому что список припрятанного Рель на самом видном месте у себя в лаборатории держал. Умный ли?

Как водится, дверь в его комнату была заперта изнутри. По мнению принцессы, маг страдал излишней паранойей, распихивая ценные вещи по всем щелям, запирая их не девять замков и сообщая всем по секрету, что у него ничего нету. Если бы он еще при этом феноменальной памятью обладал и помнил, что и куда он положил, то от затеи с прятками был бы толк, а так один пшик, потому что список припрятанного Рель на самом видном месте у себя в лаборатории держит. И после этого у него хватает ума интересоваться, как она склянки с желчью хрызлов не путает с колбами с слизью мгралов!

Алисия остановилась у двери и снова воспользовалась полезной безделушкой. Замок тихо щелкнул, за ним раздался шорох — засов выскочил из петель и встал в положение 'открыто'. Принцесса надеялась, что Расмус в этот момент смотрит в другую сторону, иначе допроса с пристрастием ей не избежать. Впрочем, смотря какого допроса и насколько пристрастен он будет...

На миг девушка запнулась, но решительно избавилась от неуместного смущения и распахнула дверь. Развалившись поперек кровати в расхристанной рубашке и подвернутых до колен штанах маг дрых на кровати, очаровательно похрапывая. Именно очаровательно, ибо по-другому назвать мягкие бархатистые звуки, издаваемые носоглоткой Реля, Алисия не могла.

Она не стала будить его сразу — обошла по кровать по периметру, на минутку прилегла рядом, перебирая густые волоса мага, глупо поулыбалась балдахину, пару раз мечтательно вздохнула, но вскоре уже была на ногах, полностью стерев с лица выражение ребенка, которому пообещали на обед шоколад вместо ненавистного брокколи.

Принцесса склонилась над ногами мужчина, пытливым взглядом нашла самый длинный и толстый волос, схватилась за него и дернула. С трубным ревом смертельно раненого зверя Рель подскочил на кровати и схватился за раненную конечность. Маг рыкнул, обвел сонным взглядом комнаты и сфокусировался на фигуре девушки.

— Алисия? Как ты здесь оказалась?! — хриплым со сна голосом спросил он.

— Как все нормальные люди — вошла через дверь, — спокойно пояснила принцесса.

— Это невозможно, — опроверг ее утверждение маг. — Я закрывал ее на замок и на засов. Ты не могла войти! — он упрямо вздернул подбородок и с вызовом посмотрел на Алисию.

— Я давно говорю, что у тебя проблемы с памятью, — невозмутимо парировала девушка. — Лечиться тебе надо, Рель, причем как можно скорее. Не хочешь взять отпуск? А еще лучше свалить по добру по здорову на подвиги. Нежити в последнее время расплодилось... — прозрачно намекнула принцесса не нежелание видеть мужчину рядом с собой.

— Передохнет, — отозвался Расмус.

Он сел на кровати, взъерошил растрепанные волосы и вперил мрачный взгляд на свои ноги. Мужчина точно помнил — он закрывал двери, но тем не менее Алисия здесь, сидит на его кровати и невинно наматывает на пальчик каштановый завиток. Сколько раз он просил не врываться в его спальню? Бестолку. А ведь принцесса не глупая девушка, просто некоторым вещам значения не придает. Или он позволяет ей на своих плечах ездить и его понукать. Эх, так и до кнута недалеко!

Расмус дорого бы заплатил за секрет Алисии. Он не верил в случайности и совпадения, точнее верил, но не в том случае, когда их так много и касаются они одного и того же. Маг много раз проверял ее вещи — искал магическую цацку, отмычки или запасной набор ключей, но то ли девушка не расставалась с ними, то ли... их на самом деле не было.

— Зачем пришла? — осведомился Рель.

— Ты не соизволил меня выслушать за обедом, значит сделаешь это сейчас, — безопеляционно заявила принцесса и тут же продолжила, не давая Расмусу вставить слово. — Ты знаешь зачем к нам в гости пожаловал наследник беремийского престола?

— Мир посмотреть, себя показать, — пожал плечами маг, заметил скептический взгляд Алисии и поправился: — Хорошо, хорошо! — он поднял руки вверх в примирительном жесте. — Омр Четвертый рассматривает твою кандидатуру в качестве жены для своего сына. Довольна?

— Так ты знал! — принцесса вскочила с постели и возбужденно забегала по комнате. — Ты знал и ничего не сказал мне. Ты — предатель! — бросила она в лицо магу обвинение, сжав кулачки.

— Не смей произносить такие слова, — Расмус поднялся с кровати, за два шага преодолел расстояние между собой и Алисией и схватил ее за руку. — Ты даже не понимаешь значения того, что сказала! — прошипел он.

— Не понимаю? — она подняла лицо. В карих глазах застыли слезы. — Это ты ничего не понимаешь! Слышишь, ты, а не я! Я стараюсь, я... — нижняя губа девушки дрогнула. — Я... все делаю, а ты не понимаешь! Ты... — принцесса всхлипнула. — Ты... ты просто слепой бездушный непроходимый тупица! — выкрикнула девушка, вырвалась, влепила магу пощечину и бросилась вон из комнаты. Правда, через секунду вернулась и, мстительно поджав губы, добавила: — И замуж я за этого недомерка не выйду!

Рель остался стоять посреди спальни, прижимая ладонь к горящей щеке, где отчетливо отпечатались пять изящных пальчиков. Единственный вопрос, который крутился в его голове: это что сейчас было?!

Мужчина покачал головой. Он определенно окончательно перестал понимать Алисию. Ему знаком максимализм юности, желание обрести свободу и доказать всему миру, что ты лучший из живущих в нем, но когда все это неожиданно перерастает в истерику с мордобитием, и морду бьют ему непонятно за какие проступки — это классифицировать труднее, чем новую нежить...

* * *

Не только Рель не знал этим вечером покоя. Принц Кан, отринув дневную суету и частично похоронив ее в глубинах памяти, устроился в кресле, зажег масляную лампу и погрузился в чтение найденных дневников. Перелистывая пожелтевшие ветхие страницы, с трудом разбирая выцветшие строки, он забыл о голоде, о беспокойной принцессе и личном слуге. Юноша буквально выпал из реальности, полностью погрузившись в дела давно минувших дней.

А почитать было чего! С губ парня то и дело слетали удивленные восклицания. Иногда, он даже откладывал книгу и несколько минут смотрел в окно, унимая нервную дрожь. Он не ошибся — дневники настоящее сокровище, за которое можно убить. Подумать только, короли Кархора так долго и умели лгали всему миру: они вынесли на всеобщее обозрение то, что хотели скрыть и у них получилось!

Их предками действительно были драконы...

Вернее, один дракон, но это не меняет сути!

...Никто не мог остановить войну. Каждый из трех королей, чьи троны ныне рассыпались в прах, а имена забыты, желал заполучить ничейные земли. Каждый хотел отведать взращенного на плодородных долинах зерна, носить на пальцах найденные в щедрых горах самоцветы и ковать лучшее оружие из железных жил под холмами. Сотнями гибли люди, брошенные в огонь войны алчными монархами, а тех кто выжил косил мор, ибо трупы с поля брани убирать было некому. Долины постепенно превращались в безымянные братские могилы, а горы почернели от пролитой крови.

Она потеряла все: отца, брата... Ее мать умерла у нее на руках, не вынеся горя потери. Она осталась совсем одна в раздираемом войной мире. И кажется тогда она впервые взмолилась со всей искренностью, ибо не видела ни смысла в том, что происходит, ни выхода из кровавого круга. Да и что она могла сделать? Ведь она никто — просто солдатская дочь, нечаянная жертва чужих желаний.

Но ей ответили. Вложили в ее руки то, что помогло найти правильные ответы, на невысказанные вопросы. Иногда все решает сила, а что сильнее мирских королей? Только владыки мира, крылатые исполины небес, чьи решение мудры и незыблемы. И она отправилась на поиски дракона...

Как следует из дневника, тезка Алисии нашла ящера. И не просто нашла, а сумела убедить его остановиться войну. В тексте не было сведений, как дракон этот фокус проделал, однако, Кан знал из истории мира, что те три королевства просто перестали существовать примерно в тот самый период. На их землях, присовокупив к ним горы и долины, из-за которых разгорелась война образовалось королевство Кархор, во главе которого встала безродная солдатская дочь и... Невероятно, но ее мужем и первым королем был Арнорендир Кархорский — дракон!

Оказывается, ящеры таки могут принимать человеческий облик. Если им очень надо, и сердечная привязанность, по мнению Кана, являлась достаточной причиной, чтобы отказаться от крыльев и твердо встать на две ноги.

Просидев в прострации час, принц продолжил чтение. Он хотел понять, почему королевской династии Кархора понадобилось скрыть свои корни. Таким родством гордиться надо, а не прятать его, но первая Алисия с мужем рассудили иначе. И еще... Кан до жути желал знать какой бог откликнулся на молитвы и как помог. Не то, чтобы он хотел сам поговорить с великими, просто подобный козырь в рукаве когда-нибудь может быть весьма полезным — мало ли что в жизни случается.

К полночи юноша осилил два дневника.

Он нашел не все, что хотел, но узнал достаточно, чтобы немедленно отправиться к Алисии. Прилично или нет — плевать! Она обязана знать и сама решить, что ей делать, иначе решат за нее, как решали до этого за всех наследников Кархора. Это несправедливо — подталкивать кого-либо на обреченный на неудачу путь, разбивать мечты и клеить из них новую жизнь, но лишь настоящим...

Наполовину испуганный, наполовину разгневанный Кан быстро добрался до комнаты принцессы и заколотил в дверь. Увы, ему никто не ответил. Впрочем, от стука она чуть приоткрылась, давая возможность юноше заглянуть внутрь.

Никого!

Вспомнив пару особо мерзких тварей и их дальних родственников, беремиец отправился разыскивать лабораторию Алисии. Парень летел по коридорам с горящими глазами, крепко зажатыми в руке дневниками и бурей возмущения в душе. В порыве благородства он был готов схватить принцессу за шкирку, посадить ее на коня впереди себя и увезти подальше от уготованной ей участи.

Никогда прежде Кан не испытывал столь глубоких порывов. И сейчас, страшно испуганный и в то же время преисполненный решимости, он радовался новым ощущениям в своей жизни. Кровь быстрее бежала по жилам, сердце учащенно билось, а ноги сами несли его вперед. Если бы еще он знал куда...

Через пятнадцать минут поисков сонный стражник направил его к нужной двери. На сей раз стучать Кан не стал. Парень толкнул дверь и вошел в заваленную вещами комнату. Доски, обрывки ткани, гвозди, молотки — будто подсобное помещение ремесленника на все руки, а не лаборатория принцессы. Разве могла всегда опрятная девушка развести такой бардак? Свободного пространства на полу вообще не было: осколки, обломки, обрезки густо усеивали каменные плиты. Два кресла были погребены под рулонами исписанной бумаги. На вешалке болтались миниатюрные варианты крыльев, вроде того, на котором Алисия летала в день повторного знакомства. На криво приколоченных к стенам полках поблескивали пыльные склянки с непонятным содержимым, сбившиеся к одному бортику и вот-вот готовые свалиться вниз. На противоположной стене на вбитых в стену крючках висели разной толщины канаты, ниже на столе в банках стояли ножи, серпы вперемешку с маленькими ножницами, пилками и письменными принадлежностями.

— Логово сумасшедшего ученого, — растерянно пробормотал Кан, опомнился и тихо позвал: — Алисия? — девушка могла уснуть за работой, и громкий голос мог испугать ее.

Ворох ткани в углу пошевелился. Из него высунулись руки с сжатыми кулаками, следом ноги, а после вылезла растрепанная голова. Девушка зевнула, шмыгнула носом и прищурившись посмотрела на гостя.

— Я, — принцесса хмурилась. — Ты чего такой возбужденный? Что-то случилось? — она выбралась из кокона ткани, кое-как смотала его и плюхнулась сверху.

— Еще нет, — ответил Кан, — но может, — он сбросил с ближайшего к нему кресла чертежи и уселся в него. Попытался, ибо кажущаяся твердой поверхность сиденья провалилась под, утягивая в деревянный остов. — Ааа, игольчатый крылобег! — выругался юноша. Он попробовал встать, уцепившись за подлокотники, но кресло прочно держало добычу.

— Еще один, — вздохнула девушка. Она подошла и протянула беремийцу руку. — Хоть кто-нибудь думает своей головой, почему на них только бумаги лежат?

— Это, знаешь ли, не очевидно, — буркнул принц. — Выкинула бы их давно, — он поджал губы и пнул мебель. Кресло, казалось, весело, но хищно скалилось над незадачливым парнем, пополнившим коллекцию жертв.

— Угу, выкинула. Мне никто средства на мое увлечение не выделяет! Отцу все равно, чем я свободное время занимаюсь, лишь бы его придворных не трогала, а Рель не одобряет. Что стащила, тому и радуюсь! — Алисия смущенно отвела глаза. — Так что произошло?

— Даже не знаю с чего начать...

— Попробуй с того, что у тебя в руке. Ты же из-за дневников ко мне среди ночи прибежал, — продемонстрировала свою наблюдательность девушка.

— Точно! — спохватился юноша. — Я прочитал два из пяти. Ты не представляешь, о чем там написано! Во-первых, основатель династии Кархора действительно самый настоящий дракон. Не знаю, чем его околдовала твоя пра, пра и так далее бабка, но он остановил войну. Скажу больше, он женился на ней! Боги, дракон и человек... Уму непостижимо...

Пока парень тараторил, выражение лица Алисии стремительно менялось: из сдержанно-любопытного оно стало глубоко шокированным. Принцесса помнила сухие исторические данные, знала легенды, повествующие о драконе, но представить себе не могла, что чистой воды вымысел, имел плоть, кровь, зубы и все остальное полагающееся ящеру!

— Дракон? — недоверчиво переспросила она. — Настоящий дракон был моим предком?

— А я о чем тебе толкую?! — хлопнул себя по коленкам Кан.

Еще минуту девушка сидела задумчивой, но по прошествии потребовала:

— Дальше рассказывай! — ее губы сжались в тонкую линию. На щеках ярко горел румянец. Полная грудь тяжело вздымалась. Тяжело Алисии дались новости о ее предках. — До безумия интересно сколько еще сюрпризов мне в наследство оставили родственники.

— Так просто и не расскажешь. Если хочешь, то почитай сама, а я кратко скажу, что понял. В общем, брак этот драконы не одобрили, но против воли богов не пошли. Однако, за каждым из наследников до определенного момента они присматривают. Как не разберешь из дневников — все так туманно описано.

— Зачем? — отрывисто бросила принцесса. Ее глаза сузились, и в них мелькнул опасный блеск сильных чувств.

— Это-то и заставило меня к тебе прийти. Драконья кровь слишком опасна. Она хранит в себе память о том, что людям знать не положено. Они боятся, что облеченный властью человек со знанием и опытом всего мира может таких бед натворить, что боги заикаться начнут и поседеют от страха, — парень придвинулся ближе. — Кровь молчит до определенного момента, а потом она начинает проявляться. Наследник ощущает острую потребность сделать то, что выходит за рамки нормального поведения, осуществить дикую мечту, достигнуть нереальной цели. Тогда в дело вступают драконы, — принц глотнул воздуха. Он с удовольствием глотнул бы и воды, но хозяйка из Алисии, откровенно говоря, паршивая.

— И??? — желание девушки знать всю правду до конца достигло апогея. Она сидела наряженная, словно борзая в ожидании приказа загнать дичь: сплетенные в сложный замок руки, прерывистое дыхание и точно такой же страстный огонь в глазах, сжигающий Кана.

— Они не дают осуществить мечту. В этом состоит их задача. Как добиваются этого — не спрашивай. Наверное, каждый раз по-разному. Потихоньку, драконья кровь засыпает и миру уже ничего грозит, только... только человек уже никогда не сможет мечтать и ни к чему не будет стремиться. Ни о чем. Он будет жить настоящим, радоваться, однако будущее уже не будет интересовать. Все, что останется — это долг.

— Вот как... — прошелестел тихий голос Алисии. — Долг и больше ничего... — она расцепила руки, сжала кулаки и посмотрел куда-то поверх головы беремийца. — Ну уж нет! — выкрикнула девушка. — Не получат они мою мечту. Ни-че-го я этим гадам чешуйчатым не отдам, — она говорила сильно, яростно, но губы ее тряслись, а глаза медленно наполнялись слезами.

— А о чем ты мечтаешь? — спросил Кан.

— Мечтаю? — эхом отозвалась принцесса. — О крыльях, — горько усмехнулась она. — И им у меня их не отобрать! Если понадобиться я готова надрать драконам их хвосты, но своего все так или иначе добьюсь, — сама себе кивнула Алисия. — Верь мне...

И он поверил. Глядя на хрупкую девушку, готовую идти до конца, выступить против сильнейших существ мира в одиночку, он верил, что у нее все получится, и она обязательно обретет желанные крылья.

— Что ты намерена делать? — сглотнул Кан, пряча страх глубоко в душе. Не мог он позволить себе выглядеть трусом рядом с маленькой смелой принцессой.

— Пока не знаю, но придумаю. Обязательно придумаю... — прошептала она.

* * *

На следующее утро Расмус Рель шел на занятия с принцессой в смятении. Он бы предпочел вообще не ходить на них, но треклятые обязанности воспитателя взбалмошной королевской особы с него никто не снимал. Он вечером попробовал было опять поднять этот вопрос во время сеанса связи с Ларсом, но старый пердун за голову схватился, бороденькой покачал да и короной со злости в мага запустил, велев больше никогда не говорить с ним об этом! По крайней мере года три точно.

Прокляв монарха раз пятнадцать, наслав на него облысение, чирьи, немощь мужскую и бородавки Рель несколько успокоился, сделав пару убойных алхимических составов, успешно испытал их разметав поленницы на тренировочном полигоне за замком, почитал немного и лег спать. А потом пришла Алисия...

И закатила истерику!

И это после того, как в обед он все же исполнил свою давнюю угрозу и отшлепал ее до слез кожаным ремнем.

Дура девка не иначе.

Но мужчине все равно было стыдно. Он не знал, куда деть свою правую руку. Ладонь до сих пор ощущала тяжесть ремня, а в ушах стоял свист рассекаемого воздуха. Он был не прав, но понял это только утром, когда сделанного воротить никаких шансов. Он же не Птица Ди, чтобы по своему усмотрению события тасовать, будто колоду карт.

Ох, хлызогорлы скалистые, как теперь в глаза Алисии смотреть? Он же вместо ее лица панталоны в какую-то там ягодку видеть будет и вспоминать срывающиеся при каждом ударе ремня крики девушки. А ведь она обещала со свету его сжить за такое...

Пусть! Пусть сживет, все лучше, чем от мук совести страдать, тем более заслужил!

Маг с ненавистью посмотрел на правую руку. У-у, предательница, отрубить бы ее да и выкинуть дворовым собакам на потеху, но тогда он потеряет возможность колдовать. Ладно, глупости это. Ничего он рубить не будет, извиниться перед Алисией она и растает, словно мороженное в погожий денек.

Расмус вошел в комнату для занятий. Просторная светлая с минимумом мебели: четыре парты, стулья, меловая доска и несколько стеллажей, она наилучшим образом приспособлена для занятий науками. Дверь на противоположном конце от входа вела в крошечную раздевалку, оттуда в тренировочный зал для работы с оружием. К последнему Алисия интереса не проявляла, посему использовался он исключительно Релем и нечастыми гостями летней резиденции королей Кархора.

Маг осмотрелся. Алисии в комнате не было, однако, из зала доносились подозрительные звуки. Он открыл ведущую в раздевалку дверь, обнаружил скомканное платье принцессы, удивился и прошел дальше в тренировочный зал. Едва он сделал шаг за порог, как ему в грудь уперлось острие шпаги.

— Эм... — только и смог произнести Рель, выронив из рук учебники.

— Ты мерзкое хвостатое покрытое чешуей чудовище! — шпага описала круг и замерла напротив носа мага. Расмус попятился. Он не трус, но когда острая железка находится в руках необученного ею пользоваться человека, да еще неуравновешенной и явно расстроенной женщины, немного боязно. Пырнет ненароком, а ему потом зашивай порезанную на лоскутки шкуру.

Отступив на шаг мужчина осмотрелся, гадая когда он успел обзавестись вышеозначенными признаками. Не найдя ни хвоста, ни чешуи он вопросительно поднял брови.

— Алисия, не могла бы ты...

— Думал, я ничего не узнаю? Думал, тебе это с рук сойдет?! Как бы не так, гад пупырчатый, — перебила его принцесса. Она наступал воинственно размахивая шпагой. Ты выделывала в руках девушки невероятные пируэты, замирая напротив жизненно важных частей тела мага — сейчас острие оружия качалось в опасной близости от паха мужчины.

Рель непроизвольно сжал колени и закрылся руками. Не прямо сейчас, но в будущем он планировал завести пару симпатичных вихрастых малышей, однако, не придется ли с ней распрощаться?

— Алисия, о чем ты? — сделал вторую попытку достучаться до принцессы Расмус.

Но та лишь отмахнулась от него шпагой. Срезав пару прядей кончик прошел в сантиметрах от левого глаза Реля и ткнулся ему в грудь. Сердце мужчины екнуло и пропустило несколько ударов.

— О чем я? О том, что ты мне отвратителен. Я тебе доверяла, а ты предал меня, сговорившись с отцом и всем миром в придачу! Что я тебе сделала?

Слова "родилась на свет" чуть было не слетели с губ мага, но он вовремя остановился. Он не собирался раздувать ссору, впрочем, дуть было не надо — костер полыхал до небес, грозя поглотить его, замок и близлежащие деревни.

— Алисия, поверь мне, я не понимаю о чем ты говоришь! — продолжил оправдываться Расмус. Он сделал еще один шаг назад, но уперся в закрытую дверь. — Уверяю тебя, я за ночь не отрастил крылья, чешую, хвост и все остальное, что ты пытаешься у меня найти. Алисия, опомнись и отдай мне оружие! — Рель протянул к шпаге руки.

— Не понимаешь... — раздраженно прошипела принцесса.— Так я тебе сейчас объясню в картинках, которые на твоей шкуре нарисую... — шпага ухнула вниз, распоров застежки на колете и отчекрыжив пуговицы на штанах у мужчины.

Маг едва успел подхватить падающие брюки. Зря он сегодня ремень не одел — не хотел искушать себя, теперь расплачивается за неосторожность. Мирные намерения испарились. Внутри закипала привычная злость на принцессу, ее папочку и самого себя. Пожалуй, вчерашнюю экзекуцию стоит повторить и неоднократно, раз только так можно повлиять на Алисию!

Молниеносным движением маг ушел в сторону, за шаг обогнул девушку и оказался у нее за спиной. Мужчина прижался к принцессе, левой ладонью сдавил запястье ладони, держащей шпагу, а правой прижал Алисию к себе.

И выдохнул. Как все легко и просто оказалось! А ведь стоило на ее месте нежить представить и тело само все сделало: скрутило, схватило, лишило возможности двигаться. Осталось или в подземелье на цель или в лабораторию на опыты.

Мысль показалась магу заманчивой. Прикованная толстой цепью в стене в ошейнике, наморднике Алисия будет просто душкой, тогда с ней и поговорить за милую душу можно будет и книжки вслух почитать. Идиллия да и только... Расмус замечтался, всего на секунду ослабил контроль и принцесса тут же взбрыкнула. Выронив шпагу, она ужом извернулась в объятиях мужчины, посмотрела ему в лицо и... вцепилась острыми зубками в нос Реля, одновременно ударив ногами по коленям своего обидчика.

Рель взвыл. Он переместил руки на талию девушки и сжал ее ладонями. Стратегическая ошибка: штаны, оставшись без поддержки сползли сперва на колени, затем крепко опутали ступни. Маг шаг вперед, стараясь сбросить с себя принцессу, запутался и вместе с ней полетел на пол, подмяв ее под себя. Алисия разжала зубы и полузадушено пискнула. Девушка вытащила ладони и скрючила пальцы, но мужчина перехватил готовые расцарапать его лицо ладони.

— Успокойся! — тряхнул он девушку.

Та лишь испуганно кивнула.

Победная улыбка появилась на губах Расмуса и тут же пропала — по ступням ударила распахнувшаяся дверь, а следом...

— У вас все по обоюдному согласию или кому-то помощь требуется? — с иронией поинтересовался спокойный голос.

Аратушу открывался занимательный вид с высоты его роста: волосатые ноги господина Реля, его задница обтянутая черными трусами, задранные конечности принцессы Кархора, обившиеся вокруг бедер мага, ее испуганное бледное лицо с лихорадочно расширенными зрачками. В общем, в высшей степени пикантная ситуация! Безусловно, беремиец не такой дурак, чтобы поверить первому впечатлению и своим глазам, но промолчать и уйти — не в его характере.

— Вон отсюда!!! — рявкнули Рель и принцесса в два горла.

— Значит, по обоюдному согласию, — улыбнулся Аратуш и тихонько прикрыл за собой дверь.

Расмус пространно выругался, но девушку не отпустил — не увидел на ее лице должного смирения, а вот румянец... да румянец был. Мужчина сглотнул. Внезапно он осознал, в каком положении их застукали, но вместе с этим не преминул отметить, что... стая звезданутых крыланов, ему нравилось ощущать тело принцессы. Вот такое податливое, взбудораженное...

Рель сглотнул. Что это с ним? Ха, известно что и это что-то через пять секунд станет понятно не только ему, но и Алисии, ибо прижимается он к ней вполне определенными частями тела, а она девушка на сей счет просвещенная. Он вдохнул и собрался отпустить принцессу, но та вдруг притянула его голову к себе и прижалась губами ко рту мужчины.

— Шшш... — со свистом успел втянуть в себя воздух Расмус. За секунду он успел удивиться, воспламениться, остыть и ужаснуться, ибо на второй секунде зубы Алисии впились в его нижнюю губу. — Да что ты будешь делать! — не выдержал мужчина и снова тряхнул девушку. — Играть вздумала? — его глаза потемнели. — А давай... — протянул он с угрозой в голосе, усилил хватку и уже сам поцеловал принцессу.

Маг опомнился, когда с губ девушки сорвался стон. Он оторвался от нее, посмотрел на ее припухший рот, затуманенные глаза и с ужасом осознал, что он сделал. Рель мгновенно поднялся, натянул штаны и прошмыгнул в тренировочный зал, где приложился щекой к окну и вытер испарину со лба.

Какой же он идиот! Как хотел наказать? Ее? А получается наказал сам себя... Сколько же времени ему понадобиться, чтобы вытравить поцелуй из памяти? Избавиться от вкуса неумелых, но таких сладких губ на своих губах, забыть ощущение мягкого тела в руках.

Она принцесса.

Он ее воспитатель.

Да ему даже думать запрещено об Алисии, как о женщине, а он?! Боги, как же все запуталось...

* * *

Алисия спряталась в мастерской. Она ожесточенно резала, кроила, сматывала канаты и пропитывала составом усовершенствованное крыло. И еще принцесса беззвучно плакала. Зачем он так с ней? Разве она игрушка? То не замечает ее, то отталкивает, то... целует! Принцесса прикоснулась к своим губам, вызывая воспоминания, но сразу отдернула ее. Размахнувшись, девушка с силой вонзила тяжелые портняжные ножницы в деревянную столешницу.

А может это просто уловка? Расмус не ответил ни на один из поставленных вопросов. Вот же... дракон!

Теперь Алисия однозначно уверилась в том, что маг и есть тот самый ящер, которого отправили присматривать за ней и вставлять палки в колеса на пути к мечте, но тогда у нее не один, а целых два повода, чтобы утереть нос выскочке и она сделает это, не будь она принцессой Кархора!

Девушка закончила с крылом. С трудом сложив ткань, пояс и канаты в корзину, она перекинула ее через плечо и пошагала к башне. Крыло нужно испытать, а ей успокоиться. Встречающиеся по пути слуги, увидев корзину, немедленно сворачивали дела и убегали. Куда? Известно куда — ябедничать Релю, что принцесса опять самоубийственный прыжок затеяла.

Алисия добралась до башни и принялась одевать пояс. Она похвалила себя за сообразительность — сегодня одела не платье, а костюм для верховой езды в мужском седле: приталенный пиджак подчеркивал ее грудь, темно-зеленая блузка с пышным жабо оттеняла светло-карий цвет глаз, а штаны до колен скрывали под собой василькового цвета нижнее белье. Хватит! И так уже вся прислуга в курсе какого цвета у нее панталоны.

Внизу начала собираться толпа. В закрытую дверь — выход на смотровую площадку башни нещадно заколотили. Девушка заторопилась. На сей раз Рель не будет стоять внизу и срывать голос в бесполезных попытках ее отговорить — он вынесет дверь, сгребет ее в охапку и воспитывать примется, а это последнее, что принцессе от него нужно.

Девушка застегнула крепления, затянула пояс, проверила рывком канаты и подошла к краю башни. Главное, сделать шаг вниз и переждать первые секунды, когда тело ухает вниз, замирает на грани взрыва сердца и ветер свистит в ушах. Она же знает — крыло расправится, но все равно страшно стоять у края пропасти, ведь если что, то второго шанса не будет. Ах, если бы ее крылья были настоящими, как у драконов!

Принцесса поджала губы. Опять драконы, везде драконы. Они хотят отобрать у нее мечту о небе, о ветре, о солнце... Ничего она им не отдаст и если для этого потребуется стать равной древним... Что ж, она станет! До богов докричится, как первая королева сделала, но отстоит свое право самой выбирать свою судьбу.

Ровно в тот момент, когда заклинание Расмуса в клочки разнесло дверь на смотровую площадку, Алисия решилась. На мгновение она обернулась, улыбнулась и помахала рукой, приготовившись прыгнуть вниз.

— Не смей! — мужские руки сомкнулись на талии девушки. Кан успел быстрее Реля.

— Отцепись! — рявкнула принцесса, попробовала оттолкнуть парня, но...

В следующий миг ей стало не до того: оба полетели вверх тормашками с башни, но девушка успела коснуться уменьшающего вес амулета, снова украденного из комнаты мага. Крыло хлопнуло на ветру, канаты натянулись, и молодые люди успели взмыть вверх до того, как коснулись земли.

Алисия радостно взвизгнула. Кан заткнулся, сильнее вцепился в девушку, закрыл глаза и начал вспоминать в молитвах всех богов. Как бы он хотел сейчас оказаться на твердой земле: он бы обнял ее руками, расцеловал губами и ходил бы по ней только босиком. Но над головой небо, а лоб упирается в теплый девичий бок.

День выдался на редкость ветреный даже для всегда продуваемых Монгорских холмов, где располагалась летняя резиденция королевской династии Кархора. Полностью заряженный амулет без труда тянул вес двоих, не самых упитанных людей. И новое крыло полностью оправдывало ожидания принцессы. Они улетали все дальше и двигались все быстрее. Под ногами блеснула темно-синяя лента реки в кайме зеленых деревьев. За ней слитным пятном промелькнул лес и деревушка на его опушке. Квадраты полей. Крошечные человечки на них и дорогах. И чем дальше ветер уносил Алисию от замка, тем чище и спокойнее становилось у нее на душе.

* * *

Рель рвал на себе волосы. Аратуш рвал волосы на нем же. Но риск облысеть мало волновал мага. Гораздо больше его волновало местонахождение принцессы, которая умудрилась улизнуть у него из-под носа, прихватив с собой гостя. Она не могла хотя бы Кана оставить?!

Естественно глупо утверждать, что побег спланирован. Слово "план" в лексиконе принцессы вообще отсутствует, зато почетное первое место занимает простодушное "так получилось", пожатие плечами и невинно опущенные к полу глаза. Получилось... Нет, правда, лучше бы у нее вообще ничего не получилось. Переломы вылечить можно, но новую голову прикрутить — задача совершенно невыполнимая.

Куда ее понесло, попутного ветра ей в седалищный нерв?! Где ее искать?! И искать ли вообще, ибо Расмус подозревал, что сесть, сложить руки и просто подождать возвращения принцессы будет куда как эффективнее разосланных во все концы поисковых отрядов. Но ждать нельзя -государство в опасности! Сбежавшая принцесса гораздо опаснее всей нежити вместе взятой и потенциальных врагов. Она одна убойная сила, способная перевернуть все в Кархоре с ног на голову, поставить страну на уши и пройтись вместе с ее жителями на руках!

— Не мельтеши, — словно от назойливой мухи отмахнулся от мага Аратуш. — Меня уже укачало. Мятной конфетки случайно нет?

— Какая к жабопсам мятная конфета?! Катастрофа произошла, а ты о конфетах разговариваешь, — рявкнул Рель, но руку в карман сунул, конфету достал и протянул ее товарищу по несчастью. Если они не найдут принцессу и Кана, то с плеч полетят две головы.

— Никакой катастрофы не произошло. Ты же маг? Вот и определи их местонахождение, — посоветовал Аратуш. — Кстати, с чего у Алисии в голове помутилось? Разве ты ее не успокоил? — криво усмехнулся беремиец, вспомнив недавнюю сцену. — Или она поэтому и сбежала, что ты на ее честь посягнул?

— Определи? Легко сказать. Я могу только поисковый амулет сделать на основе крови принцессы, но сам по себе он ее не найдет. А насчет чести... — вперил злой взгляд в слугу Рель. — Это не твоего ума дело, осознал?

— Ну, так делай, — развалился на стуле доверенное лицо. — И не один. Когда поисковые отряды вернутся, то они понадобятся. Что-то мне подсказывает, что гвардейцы не найдут Алисию. Добровольцы тоже. Все это очень сильно напоминает шутки Птицы Ди. Боюсь, ваша принцесса услышала зов судьбы и последовала ему. Такие вот дела...

— Зов судьбы? — время для мага замедлило свой бег. — Ты откуда об этом знаешь? — прищурил глаза мужчина. Осведомленность Аратуша не понравилась Расмусу. Прежде всего потому, что он никоим образом не должен знать о тайнах семьи Кархор. Откуда...

На озвученный вопрос беремиец не ответил и скрывать не стал, что будет играть в молчанку при любом раскладе. Через десять минут попыток и так и эдак вскрыть мозг собеседника без применения острозаточенных инструментов Рель смирился, пообещав себе при первом удобном случае прижать Аратуша к стенке.

Разбив в бессильной ярости кулак о стену, маг удалился в лабораторию и занялся поисковыми амулетами. Тонкая металлическая стрелка, капля крови Алисии, смешанная с водой, запаянные между двумя выпуклыми стеклами. Куда покажет стрелка, туда и надо идти. Вроде и просто амулеты сделал, но стеклам сперва нужную форму придать надо, стрелку зачаровать, на воду нашептать и последний штрих — магическое слово на оборотную сторону амулета нанести. В общем, умаялся маг.

А еще мысли покоя не давали.

Сложив готовые амулеты в шкатулку, Расмус дошел до начальника охраны, передал их ему, снабдив подробными инструкциями, и отправился на поиски беремийца. Пора сообщить ему, что надо собираться в дорогу. от воспитанницы Рель всегда стучал, однако, входил несмотря ни на что. Вот и сейчас услышав резкое "занят" он толкнул дверь гостевых покоев личного слуги принца Кана и застыл на пороге.

Загадочный господин Аратуш получал ценные указания от Омра Четвертого...

Монарх с багровым лицом, пеной на губах и всклокоченной бороденкой в красках живописал из какого именно места и чем он мозги стоящей перед ним бледной бестолочи достанет, что с ними сделает и что вместо них тем же путем, как вытаскивал, положит.

Король Беремии в наспех накинутом халате сквозь, не завязанные полы которого просвечивало коричневое худое тело в старческих складках и пигментных пятнах, тряс руками, головой, переступал ногами и швырялся кем-то подаваемыми ему предметами. Не избежать бы полного разгрома комнаты, да разговор шел по дальней связи, поэтому Аратуш стоял себе неподвижно в медном тазу и не дергался. Его невозмутимая рожа бесила Омра Четвертого больше, чем сам факт пропажи наследника.

Закончив с телом доверенного лица король Беремии с тем же пылом перешел на ум Аратуша. Сравнение способностей слуги со способностями жука-навозника явно не в пользу первого. Насекомое куда умнее, старательнее и точно понимает приказы. Разве неясно сказано было: глаз не спускать?! Разве не означает это днем и ночью при Кане находится?! И сопровождать его везде: кровати, туалете, за обедом и даже во сне! Прокатившись кавалерией по самому доверенному лицу, монарх на его родственников переключился. Мамашу не без удовольствия вспомнил, а вот на отце затух как-то, глотнул воздуха, прокашлялся и остановился.

Правильно, ибо слуга уже белее мела стоял, едва сохраняя остатки железной выдержки. Все-таки столько оскорблений за раз кого угодно до ярости доведут, однако, Аратуш сдержался, лишь позволили себе по команде "вольно" встать и переступить замерзшими в тазу ступнями. И почему эту посуду надобно использовать? Ответ "исторически сложилось" категорически не устраивал мужчину, но вытрясти перед отъездом из беремийских магов медный переговорный стул не получилось.

Взгляд Омра упал на Реля. Минуты три король внимательно рассматривал оторопевшего мужчину бритвенно-острым взглядом, без труда снимающим стружку с самых прожженных мошенников. Здесь же... Зацепить было не за что: простоватое мужское лицо с волевым подбородком, полное отсутствие присутствия в глазах и в принципе вид уставший, почти не живой.

— Кто это? — недовольно поинтересовался правитель.

— Местный. За принцессой присматривает, — отчасти Аратуш обрадовался, что внимание старика на другую персону переключилось.

— Присматривает или присматривает? — на разный лад произнес одно и тоже слово король.

— "Присматривает", — добавил третий вариант слуга.

— Я не понял! — тряхнул бородой беремиец.

— Так я тоже! — рявкнул Аратуш.

— И я... — Рель решил встрять в беседу раз речь зашла о нем.

— Да куда уж тебе! Иди, не мешай, — слуга попытался выставить мага из комнаты. Нечего государственные секреты подслушивать и подсматривать.

— Не мешай?! — тут же проявилась вспыльчивая натура Реля. — Чему не мешать? — сузил глаза мужчина. — Шпионажу? Так ты за этим в Кархор приехал? Тогда хорошенько подумай, как ты уезжать будешь! — прорычал мужчина, развернулся на каблуках и вышел, хлопнув дверью.

Аратуш вздохнул, вытряхнул из головы осыпавшуюся с потолка штукатурку, прочистил заложенное от громкого звука уха, извинился перед Омром и выскочил в коридор вслед за магом, проклиная по пути характер негаданного напарника. Больше всего на свете в тот момент доверенному лицу Беремии хотелось, чтобы летний замок, господин Рель и весь Кархор разом провалились сквозь землю. Отличное решение больших проблем — сделать так, чтобы их источник попросту исчез. Увы, боги остались глухи к мольбам беремийца.

Догнав Расмуса, Аратуш положил руку на плечо мужчине и растянул губы в вежливой улыбке, готовясь сказать пару ласковых фраз, призванных восстановить мир, дружбу и мятную тянучку между ними. Через мгновение его намерения разбились о жесткий кулак господина Реля. С яростным блеском в глазах и оскалом на покрытом красными пятнами лице маг принялся месить тело беремийца ударами из арсенала вполне профессионального кулачного бойца.

А вот беремиец увлекался борьбой...

Через пять минут завязанные узлом мужчины один с разбитым носом, второй с вывихнутым плечом, поняли, что силы примерно равны и там, где не хватает скорости и силы, их с лихвой компенсирует невероятная гибкость суставов и изворотливость худого тела.

— Успокоился? — зло рявкнул Аратуш. Зверь рычал и рвался продолжить драку, но выдержка пока удерживала его.

— А сам? — пропыхтел Рель. Он не хотел сдаваться какой-то там скользкой выщерице и все же перетянуть желанную победу на свою сторону не мог.

— Отпускаю на счет три, — чуть ослабил хватку беремиец. — Раз, два... — еще немного, мужчина сгруппировался, готовый резко бросить тело в сторону. Расмус наверняка попытается достать его ногой. — Три! — бросок, уклон и пятка мага действительно прошла в сантиметре от ноющей плюшки на месте роскошного длинного носа Аратуша. Вот и верь после этого кархорцам!

— Извини, — выдавил сквозь зубы маг. Он вовсе не испытывал мук совести и не раскаивался в поступке, однако, с этой глистой в черном еще работать, значит, видимость нормальных отношений поддерживать надо. Ровно до тех пор, пока не представится возможность случайно закопать чужака под раскидистым деревом на живописной опушке какого-нибудь леса. — Я зашел сказать, что амулеты готовы и можно выезжать.

— Да ладно, — слуга думал примерно о том же самом. — Дай мне пять минут закончить разговор. Встретимся у конюшни. Кстати, ты разве Ларса Первого предупреждать не будешь...

— О чем? — перебил собеседника Рель. — О своей некомпетентности? Пожалуй, обожду с визитом на плаху и тесным знакомством с топором.

— Как знаешь, — пожал плечами Аратуш. — Как знаешь... — прикидывая в уме через сколько минут Омр бросится делиться новостями с закадычным другом. Да, стоит выехать на поиски особ королевской крови побыстрее...

* * *

Принцесса Алисия ругалась совсем не как хорошо воспитанная молодая особа. Из ее красивого рта вылетали отнюдь не положенные статусу "как вы могли", "какой кошмар" и "это просто ужасно". Нет... Девушка буквой зю поминала сапожника, лошадь, гвозди и наковальню с таких сочетаниях, что к ее монологу с интересом прислушивались не только люди, но и боги...

Недалеко от того места, где приземлились Кан и Алисия на теплом, нагретом солнцем валуне расположились двое. Один из них — мужчина в побитом временем, молью, дождями и разными некультурными личностями с острым железом в руках плаще развернул на камешке промасленную бумагу с нехитрой снедью: круглобокая луковица, головка чеснока, горбушка пористого черного хлеба. Рядом поставил помятую флягу с холодной водой.

Мужчина был не то чтобы молод, но и не очень стар. Возраст его с любого по счету взгляда определить было затруднительно. Слегка вытянутое лицо, гладкое, без единой морщинки, глубоко коричневого цвета. Серые опасно прозрачные глаза под навесами пегих, будто присыпанных снегом бровей. Гладко зачесанные назад волосы, заплетенные в невероятно длинную косу, свернутую кольцами и прицепленную на карабин к поясу, открывали высокий лоб с тремя тонкими морщинами. Благородный нос с тонкими крыльями и явно искусственной горбинкой — результатом меткого удара всегда смотрел по ветру и служил лучшим индикатором настроения мужчины, нежели глаза.

Его собеседницей, а точнее воспитательницей, являлось существо еще более непонятное, чем он сам. Светящая мягким желтым светом фигура с явно женскими очертаниями, но птичьими ногами и крыльями. Лицо утопало в свете и лишь ярко белые раскосые глаза выделялись на овале.

— Ди, родная, не кипятись, — попросил мужчина. — Ничего страшного не случится.

— Не кипятись? Не кипятись?! Тебя вообще убить мало за все то, во что ты меня втянул, Изирас!!! — полыхнула крылатая светом.

Мужчина вовремя прикрыл глаза, но все равно словил зайчиков. Он потряс головой, проморгался и счел за лучшее отвернуться от разъяренной богини. Эх, женщины... Будь они кухаркой или поломойкой или вот этим вот (взгляд через плечо) всегда одинаковые: если что-то не с их ведома происходит скалку, тряпку или чего похуже в руки и ну лупить благоверного по дорогим ему частям тела.

Да-да, бог путей и дорог являлся единственным и почти всегда нежно любимым супругом Птицы Ди. Но не сегодня. Сегодня богиня судьбы кляла себя за ту ниточку, что когда-то не тем узлом завязала и не к тому телу пришила.

— И во что я тебя втянул? — потянул в рот луковицу мужчина. Он старательно делал вид, будто не понимает о чем идет речь. Не знал, не знает и знать не хочет отчего жена волну поднимает. И сбежал три месяца назад из обители на горе Карадан вовсе не из-за вмешательства в фантасмагоричное творчество супруги. Он туда вообще не лез! По крайней мере его за этим не поймали.

— Ты проложил для Алисии новый путь и стер ограничения! — Ди обошла вокруг камня и ткнула указательным пальцем в лоб супруга. — Драконы будут в ярости. Кто с ними разбираться будут? Они, знаешь ли, не слюнями плюются, а истинным огнем! — постучала кулачком по лбу мужчины богиня.

— Твои драконы всегда в ярости, — беспечно заявил бог путей и дорог. — И для твоего сведения я ни во что не вмешивался, — ушел в глухую оборону мужчина. — Алисия девочка сообразительная, а остальное просто случайность. Кстати, случайностями заведуешь ты. Какие ко мне претензии? — возмутился Изирас, смачно хрустя чесноком. Теперь Ди точно к нему целоваться не полезет. А то знает он женские чары: тут почешет, там погладит и поплыло сознание в неведомые дали, пока язык всю правду выбалтывает.

— Ага, я. Всегда я. А ты рядом стоял и кисточки мне подавал.

— И еще мыл их, — со знанием дела добавил бог.

— Ты хоть представляешь себе масштаб бедствия? — растопырила крылья Птица.

— Не-а, — приложился к фляге Изирас. Здесь и правда подойдет. Он действительно не представлял себе, как жена с такой уймой событий управляется. С судьбами и временем как: только кинь камешек, а от него тысяча кругов разойдется. А если камешков тысяча?

— Вот и я нет, — тихо добавила Ди. — Я не первое столетие планировала, рисовала, каждый штрих выверяла, а ты... — она ткнула кулаком под ребра мужа.

— Безответственный, бессовестный, но ты все равно меня любишь, — улыбнулся бог и словно невзначай обнял супругу.

— Ненавижу! — вскочила богиня и исчезла во вспышке света.

— Мда... — почесал подбородок Изирас, спокойно закончил трапезу, убрал бумагу в карман, повесил на пояс фляжку и поспешил к зарослям крапивы и малины, откуда доносились ругательства. Раз дома ему лучше не появляться, то может помочь попавшим в беду путникам? В конце концов это его прямая обязанность!

Бог путей и дорог поднялся, отряхнул потрепанный плащик от крошек, прицепил флягу к поясу, поправил развернувшуюся косу и направился к зарослям крапивы откуда все еще доносились возмущенные ругательства.

Кан стоял, закрыв уши руками. Но даже сквозь плотно прижатые ладони часть слов, произносимых Алисией, достигала его разума. Он уже трижды признал свою вину, дважды покаялся и один раз искренне попросил прощения, только разгневанная принцесса до сих пор продолжала возмущаться.

Если бы не он, не его весь и в принципе существование такой величины, как принц Беремии, то она бы улетела гораздо дальше и тем более не приземлилась в месте, где кусачая крапива украсила ее руки здоровенными волдырями, а дикая малина не попортила платье до дыр.

О том, что незапланированный полет был запланированным побегом, беремиец узнал случайно — Алисия проговорилась в коротком перерыве между ругательствами. И если раньше идея повиснуть на принцессе дополнительным грузом казалась ему превосходной, то сейчас юноша глубоко в ней разочаровался. Принцесса возвращаться не собиралась. Без крыльев.

У кого она их собралась отрезать и к своим плечам пришить Алисия выразилась открыто — кто виноват, тот и будет платить. Не много ни мало хрупкая несовершеннолетняя девушка собралась устроить охоту на дракона. Без навыков. Специальных приспособлений. И вооруженной поддержки в лице армии Кархора.

Впрочем, Кан после тридцати минут (а казалось вечности!) приобрел непоколебимую уверенность в успехе. Эта горлопанка силой воли несчастного ящера задушит, голосом освежует и его крылья к своей спине корабельными гвоздями приколотит...

Но как же заставить ее замолчать?

— Прекрати!!! — неожиданно для самого себя рявкнул молодой человек, перевел дыхание, прислушался к себе и решил, что ему понравилось. Тем более наступила благословенная тишина.

Принцесса, раскрыв рот, во все глаза удивленно таращилась на юношу, замерев на полуслове. Ни подобной силы голоса — стая галок с ближайшего дерева рассыпалась по небо агатовыми крапинками, ни взрыва эмоций — казалось, Кан сейчас голыми руками сорвет колючую малиновую хворостину и примется гонять девушку по земле, Алисия от беремийца не ожидала.

— Зачем же так орать, — примирительно произнесла она, даже не думая больше злиться. В общем-то, она и так не особенно гневалась, так по привычке скандалила и от страха, ибо совершенно не знала ответов на вопросы: где они оказались, куда идти и что делать. Но признаться в этом духу у принцессы не хватало.

— Эй, люди, вы там еще живы?

Беглецы развернулись на голос.

Они увидели стоящего на краю ямы с крапивой и малиной колоритного человека. Он приветливо улыбался и покровительственно смотрел на молодых людей, теребя кончик длинной косы, прикрепленной к поясу.

— Голос потеряли что ли? Спрашиваю, вы живы? Вам помочь? — улыбка мужчины стала шире.

— А вы можете? — спросила Алисия. Она не привыкла доверять незнакомцам — в жизни принцессы безымянных и не прошедших строгий отбор незнакомцев не много, но почему-то именно этому человеку ей хотелось верить. Он располагал к себе.

— Могу, — мужчина кивнул и сделал пасс рукой. — Давайте выбирайтесь, ребята.

— Но тут же...

Кан осекся на полуслове. Среди непроходимых зарослей появилась ухоженная широкая тропинка. Она замечательно вписалась в местность, словно была здесь с незапамятных времен. Дорожка круто виляла между особенно колких кустов дикой малины, но проходила достаточно близко от них, чтобы дотянувшись рукой можно было сорвать крупную спелую ягодину и положить ее в рот. Проходила мимо прильнувших к земле зеленых островков крапивы, ранее прямых, как палки, и щетинившихся крупными жгучими листьями. Неужто они не заметили ее раньше?

Принц почесал голову, хмыкнул и осторожно ступил на ластившуюся к ногам тропинку. Она не взбрыкнула, не ускользнула из-под ног, и юноша решился на следующий шаг. На третьем его обогнала Алисия, вихрем промчавшаяся мимо него. За мгновение девушка взобралась на вершину холма и уже жала незнакомцу руку, благодаря его. Кан поспешил за ней.

Слишком вовремя появился с предложением помощи странный незнакомец. Крутятся в голове тяжелые мысли гранитными валунами — уж не подстроено ли это? Одно смущает: никто не мог знать где и когда они упадут с неба. Только боги, но они же не ходят по земле!

— Как зовут-то вас и как вы сюда угодили? Сами деревенские почитай забыли сюда дорогу, а вы будто из воздуха возникли, да не там, где люди ходят, а там, где раньше крысы столовались, — посмеивался незнакомец.

Кан не успел и рта раскрыть, как Алисия незнакомцу все на едином духу выложила: кто они, откуда и как в непролазные заросли угодили. И про крыло рассказала, и на драконов нажаловалась, и воспитателя своего помянуть "добрым словом" успела. В общем, если это шпион вражеского государства, то ему необходимо полы плаща подобрать и что есть мочи к границе бежать с полученным багажом знаний. Ну или подождать и узнать все остальные государственные секреты.

Кан устало прикрыл глаза и сел на землю, опустив голову. Он пытался убедить себя, что все это больной сон, что стоит ущипнуть себя за нос и парень проснется не просто в постели, а в своей комнате в резиденции короля Беремии и желательно без воспоминаний о взбалмошной красотке в прямом смысле лишившей его покоя, хорошей еды и общества любимых женщин — книг. Да только одного желания мало, чтобы изменит реальность.

— Так, значит, дракона ищете? — потер подбородок незнакомец. Он как-то назвался, но Кан, хоть убей, не помнил имя.

— Да! И когда мы его найдем...

— Понял, понял, — замахал руками мужчина. — Однако, воинственная вы барышня, Ваше Высочество. Вы бы поаккуратнее, а то не все поймут, что принцессам несладко живется, — усмехнулся в кулак мужчина и подмигнул Кану. — За дракона ничего вам не скажу. Не встречал я их на своем пути, а может и встречал да не признал, коли вы говорите они о двух ногах оборачиваться могут. Но вот мой совет вам: по деревням походите, поспрашивайте. Пару раз доводилось мне на постоялых дворах, да от гостеприимных хозяек слышать, что беспокоили их ящеры. Корову утащат, овцу украдут. Уж не знаю для шашлыка или на развлечение им зверюшки, но было дело.

— А не подскажете дядька Иззи, где ближайшая деревня? — потерла ладошки Алисия.

Принц забеспокоился. Девушка стояла с таким видом, будто всех в той попутной деревне с пристрастием допросить собралась, причем с применением сельскохозяйственных орудий труда, взятых из ближайшего сарая. От возникшей в голове картины: воинственно размахивающая граблями принцесса, Кану слегка поплохело. Он шмыгнул носом, сделал отгоняющий дурной глаз жест и потер ладонями лицо. Да, труден и тернист будет путь к дракону. Только не для Алисии, а тех кто волей или не волей встанет у нее на пути. Интересно, сколько деревень придется стирать с карты после ее похода за мечтой?

— Километров пятнадцать по прямой вон за тем лесочком, — махнул рукой мужчина.

— Всего-то! — воодушевилась принцесса. — Кан, за мной, — скомандовала девушка. — Каааан?

Беремиец оставил попытки закопаться в землю. Она его и оттуда достанет! Юноша нехотя, шатаясь, поднялся, взглянул на виднеющийся на горизонте лесочек и передвинул чугунные ноги на пару метров. Осталось всего четырнадцать тысяч девятьсот девяносто восемь...

— Может вы нас прово... — принц осекся. Местность, насколько хватало глаз, радовала красотой и отсутствием живых двуногих существ — незнакомец с косой исчез!

* * *

Ларс Первый потерял дар речи.

Он разевал рот, будто большой усатый сом, часто дышал, пучил глаза и булькал слюной в горле. Омр даже испугался, что старого друга на его глазах удар хватит, но нет — обошлось, слава Таннену. Минут через десять король Кархора отошел от шока, вызванного пропажей дочери и свалился в вовремя подставленное слугой кресла и громогласно потребовал вина. Слуга ему попытался объяснить, что всего-то десять часов утра, а родная кровиночка еще вчера пропала и если ее труп до сих пор курьером к дворцу не доставили, то она жива и здорова, следовательно, беспокоиться не за нее надо, а за добрых людей, кои сейчас в страшной опасности находятся.

Но монарх остался непреклонен: кулаком по столу и слуга опрометью бросился к королевской заначке, дрожащими руками налил бокальчик самого легкого вина и поднес его Ларсу. Мужчина залпом опрокинул его в горло, причмокнул губами и разбил на счастье тару. Рациональное зерно в словах верного человека было. Не пропадет Алисия, тем более в компании умного и рассудительного Кана. А там и Рель с Аратушем на выручку подоспеют. Ведь сохранность волос на головах наследников, как и самих дурных голов, в их личных интересах!

Успокоив Омра заявлением, что глупостей творить не будет, розыск по всей стране не объявит и в недельный запой не уйдет, Ларс разорвал связь и приказал немедленно доставить в рабочий кабинет советника по безопасности, главного почтмейстера, егеря и пару литров крепленого вина. Король собрался нарушить все только что данные обещания. А не впервой ему лучшему другу врать, на то они и существуют, чтобы осуждать, но понимать и прощать. И еще... монарх потеребил спрятанный под нательной спальной рубахой амулет в виде летящего дракона, который носил не снимая, предстояло собраться с силами для неприятного разговора с кое-кем чешуйчатым, не терпящим возражений и просто вредным в силу огнедышащего характера.

Не удосужившись одеться, умыться и хотя бы причесать седые лохмы, тремя симпатичными рожками вздыбленные на затылке, Ларс добрался до кабинета — хорошо идти пять метров, не успев распугать снующих по дворцу слуг, дождался вызванных к себе людей, окинул их хмурым жестким взглядом и выпалил:

— Принцесса пропала!

Через три минуты бегающий кругами по кабинету и радостно гомонящий народ осознал неуместность веселья. Смущенно кашлянув, поклонившись своему правителю, подчиненные расселись на приготовленные для них стулья, чинно сложили на коленях руки и сделали скорбные лица, но ступни нет-нет да и отбивали радостную барабанную дробь, заставляя своих хозяев то краснеть, то бледнеть.

— Мда, — многозначительно произнес Ларс, побарабанил пальцами по столу и решил простить подданных. Все-таки каждому из них в свое время Алисия наступила на любимую больную мозоль. Любимую собачью свору егеря уморила, заставив за механическим кроликом до облезлых хвостов гоняться. Украла из сейфа советника по безопасности чертежи секретного оружия и зимних снежинок из них нарезала, а чертежи в единственном экземпляре были, их три месяца склеивать обратно из снежинок пришлось! Помогая добровольцем на почте в столичном сортировочном узле умудрилась сопроводительные листы на всех посылках в смене перепутать. Посылки до правильных адресатов еще полгода доходили, а письма и вовсе канули в реку, как и некоторые их получатели, что имели неосторожность вести фривольную переписку с чужими мужьями и женами.

— Итак, — собрался монарх с мыслями. — Необходимо организовать поиски Алисии, а чтобы вы халтурить не вздумали, то примите к сведению, что вместе с ней пропал наследник Беремии, пока еще дружественной нам страны, но вы все прекрасно наслышаны о короле Омре Четвертом. Он по три раза на дню своим соседям войну объявляет. И не всегда это шутка!

— Может Омру веночек послать? С соболезнованиями... — предложил главный почтмейстер.

— Чтооо?! Какой венок, дурья твоя башка! Я сейчас твоей жене и детям венок пошлю! — в мужчину полетела чернильница. — Шутить изволил? — разбушевался король. — Так я сейчас так пошучу, что ты всю оставшуюся короткую жизнь смеяться будешь. Еще кто-нибудь желает высказаться? — чуть успокоился Ларс.

Желающих не нашлось. Правда, стул почтмейстера с двух сторон "случайно" пнули ногами.

— Хорошо. Тогда продолжим, — Ларс потянул к себе листок гербовой бумаги, обмакнул перо в лужу чернил на столе и зачем-то вывел на бланке имя и фамилию почтмейстера.

Мужчина, снял фуражку и крепко стиснул ее в прижатых к груди руках. А у него жена дома хорошая и свинка молоденькая и кошка только недавно котят за печкой родила... Как же они все без кормильца-то? На кого останутся...

— Хватит выть! — рыкнул король. Столешница треснула пополам. — Довел до греха, — пробормотал правитель, с сожалением осматривая глубокое ущелье в мореном дубе. Вот и кончилась фамильная реликвия, а не одному поколению верно служила. Еще пра-прадед на столе не отходя от дел головы изменникам рубил и не одной царапины, а тут...

Почтмейстер поднялся, вытер слезы фуражкой, извинился и сел на свое место. Стыдно ему стало за свою несдержанность. С другой стороны, смерть только раз в жизни бывает, не грех и поплакать на собственных похоронах!

— Итак, — с угрозой протянул Ларс, высматривая, не желает ли кто еще станцевать или посыпать голову пеплом из камина. — Наследников отыскать. Тихо. Без шума и пыли. Разработайте план мероприятий, мне на подпись, после этого приступайте. И чтобы ни одна живая душа не знала о пропаже принцессы и принца!

Подданные кивнули и умчались выполнять распоряжение.

На следующий день столица погрузилась в траур. Пили три дня без продыху. Какой-то шутник на городском кладбище памятник безымянной принцессе поставил... А ведь никто никому ничего не говорил. Разве что по большому секрету.

* * *

Огромный дракон спал в своей пещере на окраине Кархора. Он спал уже третье столетие и планировал проспать еще столько же, ведь не его очередь нести службу и помогать маленьких нервным и вечно что-то ищущим людишкам. Его отец помог уже один раз и чем дело обернулось? Многочисленными братьями и сестрами, которые только и делают что трезвонят по любому поводу и мечтают постигать тайны необъятной вселенной.

Дракон был стар. И мудр. И крайне сварлив. Как и все прочие драконы Лиреи, у него было четыре лапы, два крыла, прочная чешуя, острый спинной гребень, пара роскошных (козлиных) рогов на голове, четыре ряда зубов в пасти и он обладал способностью выдыхать истинный огонь. Звали дракона Корриндей. Ну, это в переводе на человеческий язык, ибо нормальное имя из сорока "р", двадцати пяти "г" и всего одной гласное жалкие людишки выговорить не могли.

Итак, ящер спал и во сне созерцал далекие миры, прекрасные галактики. Он любовался новорожденными звездами и плакал по канувшим в черные дыры мирам. Дракону нравилось спать. Пожалуй, нравилось даже больше чем есть, а молодую баранину и телятину он очень уважал! И если бы было возможно, то Корриндей никогда бы не выходил из состояния покоя, но...

Его выдернули из сна. Будто резко дернули за лапу и шваркнули о ставшее за триста лет каменным тело.

Ооо...

Секунда ушла за замешательство, а следом пришла ярость. Корриндей разогнул одревеневшие лапы, встал на них, развернул шею, крылья, стряхнул с туловища толстый слой земли и испустил в небо громогласный рык, приправленный струей пламени.

Косившие рядом с симпатичным зеленым и внезапно ожившим холмиком крестьяне остолбенели. Это же ни фига себе кого они себе в качестве излюбленного места для обеда выбрали. Десяток бородатых мужиков переглянулся между собой и, подхватив портки, крестьяне дали деру в сторону своей деревни, побросав косы. Только голые пятки сверкали меж стеблей изумрудной травы.

— Кто посмел?! — мысленно пророкотал Корриндей.

— Я посмел, — без тени страха заявил Ларс. — Дорогой брат, — ящер поперхнулся дымом от такого определения родственной связи. — На то есть веская причина...

— Конец света близок? — рыкнул дракон.

— Ну, кое-кто назвал бы случившиеся предпосылками именно к этому событию, — уныло проговорил король Кархора. — А, извини, забыл представиться — Ларс Первый, нынешний правитель кусочка земли, где ты почивать изволишь.

— Изволил! — пробурчал недовольный Корриндей. — Так что там насчет предпосылок... братишка, — не скрывая сарказма поинтересовался он.

— Моя дочь сбежала...

— И это ты называешь концом света?! — огромный ящер взвился в небо и застыл золотым вопросительным знаком. Следящий за дивом невиданным народ в деревне резво скатился с крыш и поторопился занять укромные места в погребах.

— По зову судьбы. Очевидно, скоро она окажется у тебя в гостях.

Ящер плавно опустился на развороченную его пробуждением землю.

— Пусть найти попробует, — буркнул Корриндей. Он уже не гневался, но был явно расстроен. Юная полукровка без контроля — позор на головы всей крылатой братии и особенно смотрящего. Как он мог допустить подобное? Ничего, прискачет за своей подопечной, получит по хвосту по полной программе драконьих наказаний.

— С игрушкой бога путей и дорог — без проблем, — заранее посочувствовал Ларс брату по крови.

— М-мать моя ехидна и отец василиск! — дыхнул фигурным кольцом черного дыма ящер. — Я совсем забыл о наследии по материнской линии! — дракон дотянулся до спины, почесал зудящее место, вырвав из него раскудрявую занозу. Пустившая не в том месте корни молодая березка полетела в сторону.

— Подарок бога? — закашлялся правитель. — Может нам еще вашу кровь из жил выпустить?! — он знал, что разговор будет трудным, но даже не представлял насколько. Наверное, драконы очень мудрые существа, но совершенно оторванные от реальности.

— Было бы неплохо, — мурлыкнул Корриндей. Свернулся клубком и закрыл глаза. Его неудержимо клонило в сон.

— Эй, так что?! — ощутил уплывающее сознание родственника Ларс. — Как с принцессой-то быть?

— Пусть сначала до меня доберется, — зевнул ящер, — а потом я с ней поговорю.

— Ты надеешься отделаться одним разговором?! — возмутился монарх.

— Тебе же хватило, — сквозь дрему заметил Корриндей и окончательно заснул.

Ларс Первый в своем кабинете заскрежетал зубами. Да, ему в его восемнадцать лет действительно хватило одной встречи с родственником. Глаза мужчины затуманились — он вспоминал далекое прошлое. Когда-то король Кархора мечтал о лазури моря, но то было давно... С тех пор он научился ненавидеть воду. И в принципе разучился мечтать...

Прикрыв глаза, Ларс попытался на миг представить, чего бы он хотел, будь у него возможность получить все? По щекам потекли слезы. Перед внутренним взором зияла пустота, а сердце билось абсолютно ровно. Он ничего не хотел. Совсем.

* * *

Рель свалился под утро. Свалился в буквальном смысле. С лошади. Аратуш еще некоторое время поддерживал беседу с пустым седлом, задал несущественный вопрос, не получил ответа и после этого сообразил проверить наличие собеседника. Напарник по поискам наследников на положенном месте отсутствовал. Слегка перепугавшись, беремиец не нашел ничего лучше, чем спросить о пропаже Расмуса коня. Конь махнул хвостом, скосил правый глаз и шумно с легко читаемой насмешкой на оттопыренных губах фыркнул. Мда, а ведь неплохая была идея, если не присматриваться к ней пристально!

Аратуш развернул своего коня и неспеша поехал обратно. Мужчина внимательно вглядывался в темноту, особенно тщательно проверяя низкий кустарник. В одном из них он и обнаружил спящего сладким сном мага. Господин Рель лежал на боку, положив под голову ладошки, и тихонько похрапывал. Выражение лица человека было настолько счастливым, что у доверенного лица рука не поднялась разбудить напарника. Вместо этого он укрыл Расмуса походным одеялом, стреножил коней, расстелил свое рядом, накрылся с головой и присоединился к магу в странствиях во тьме сознания.

Мужчине показалось он только закрыл глаза, только поймал сон за хвост, как в бедное левое ухо вцепились зубами, чья-то тяжелая рука с размаха опустилась на грудь, а чужая нога придавила самое больное и драгоценное, что у него есть. Или уже было?

— Я не твоя жена! — прохрипел не восстановивший дыхание Ааратуш. Но его лишь крепче стиснули в объятиях и пожевали мочку уха.

Все. Терпение кончилось. Железная выдержка покрылась ржавчиной и распалась бурой пылью. Легендарное спокойствие покрылось сеточкой трещин, сквозь которые проглянула черная ярость. Беремиец ненавидел, когда к нему прикасались. Тем более озабоченные мужики неизвестной расы и происхождения! — Я НЕ ТВОЯ ЖЕНА!!! — в голосе прорезались рокочущие нотки. Аратуш отшвырнул от себя мага.

Тот мгновенно проснулся.

— А? Что? — мужчина хлопнул ресницами и вопросительно посмотрел на напарника. Очевидно, в его памяти не сохранились воспоминания о последних минутах утра.

— Это я у тебя спрашиваю какого ярхала здрыглого ты ко мне пристаешь?!

— Я? К тебе?! — возмутился Рель. — Не было такого!!! — Расмуса передернуло.

— А это что тогда?! — пропишел беремиец, показывая на четкие полукружья зубов на ухе.

— Это? Не знаю, — пожал плечами мужчина и густо покраснел. Он знал. Покопавшись в памяти он вспомнил сон. Да, приставал, но не к бледному блондину, а симпатичной девушке с нежной кожей и светло-карими глазами.

Что-то всколыхнем в нем тот неожиданный злой поцелуй. Что-то чего никак не могло и не должно быть, но вдруг появилось неизвестно откуда. И если до поцелуя беспокоился Рель больше за себя, то теперь мужчина действительно переживал за принцессу. Да какой там переживал: он места себе не находил из-за оньеговской девчонки! Такое с ним было впервые... И ему не очень-то нравилось подобное состояние.

В первую очередь мага беспокоила разница в их статусе. Во-вторую, свое темное прошлое, скрывающее немало тайн. В-третью, неясное будущее Алисии, в котором также могут найтись препоны, помещающие их общему будущему.

Их... общему... будущему... ?!

А вот теперь Расмусу стало не просто страшно — у него началась паника!

— Эй, ты чего? — вслед за кархорцом перепугался Аратуш, глядя на исчезающие с лица напарника краски, дрожащие зрачки и открытый трясущийся рот. Рель выглядел абсолютно потерянным, будто смысл его жизни пропал, цель исчезла, и он не знает: что делать и как быть. — Ты в порядке?

— Нет, — прошептал маг. — Мне что-то плохо. Кажется, я заболел.

— Так вылечи себя и поехали, — фыркнул доверенное лицо, не понимая причин странного поведения господина Реля.

— Не могу. Это, похоже, не лечится...

Расмус хотел навсегда остаться под этим кустом. А ведь его предупреждали. Ему давали четкие инструкции, но он нарушил всего один маленький пункт из них. Он и забыл о нем потому, что казалось, такое никогда не произойдет! Ну, все — ему конец. Сначала в переносном смысле, а потом в нормальном. Дядюшка его с костями сожрет.

Маг нехотя поднялся, свернул одеяло и запихнул его в седельную сумку. Развивать тему ему совершенно не хотелось. Он предпочитал худо-бедно со своими проблемами справляться сам. Лишь изредка в крайних случаях прибегал к помощи, но разве Аратуш сможет помочь ему в столь деликатном деле, как отношения с воспитанницей? До сего момента он только смеялся над постоянными скандалами и провокационные темы подогревал язвительными комментариями.

Но беремиец был несколько иного мнения. Его очень интересовала перемена настроения мага. И вроде бы он даже кое до чего додумался, исходя из скудных знаний о непростой ситуации с наследниками в Кархоре. Однако, предположение было настолько диким, что Аратуш никак не хотел в него верить. Правда, верить или нет его личное дело, а вот то, что творится с Расмусом уже общее, причем не только Кархора, но и славной маленький страны под названием Беремия. Если что — всем достанется от драконов и богов на орехи!

Не с сегодняшнего дня господин Рель начал вести себя странно, а с того момента, как Алисия упорхнула с башни в неизвестном направлении. Его словно подменили, причем сам подменыш ничего не замечал и очень старался вести себя как обычно. Конечно, причиной может быть Зов Судьбы, услышанной Алисией и возможность заполучить таки в руки мечту, а вместе с ней и кучу нездоровых проблем на голову, но скорее всего...

Слуга сложил свое одеяло, положил его на седло смирной лошади, молниеносно подскочил к замершему глиняным истуканом магу возле своего коня и встряхнул Расмуса.

— Ты что?! — пришел в сознание человек. По крайней мере взгляд у него стал более осмысленным.

— Я вытрясу из тебя эту дурь! — и опять встряхнул.

— Ты меня из шкуры вытрясешь, если продолжать будешь. Хоть бы сказал какую дурь-то? Или просто подраться хочется? — сжал кулаки Рель.

— Даже думать не смей о принцессе. Нет у вас будущего! — рявкнул Аратуш и приготовился к драке. Ее, судя по напряженной фигуре мага и всполохам гнева в глазах кархорца, не избежать.

— И откуда ты на мою голову такой осведомленный свалился? — проворчал Расмус и напал без предупреждения.

Мужчины сцепились. Маг усел повалить противника на землю и вцепиться ему в горло. Беремиец в свою очередь обхватил ногами талию Реля и пытался вывернуться из захвата. Он выпростал одну руку и направил хлесткий удар в нос Расмуса. Тот отклонился и кулак скользнул по скуле, расцвечивая ее краснотой и царапая острыми гранями перстня на руке у доверенного лица. Кархорец, рыча, на секунду оторвал руки от соперника. Аратуш мгновенно воспользовался передышкой, отвел ладони мага в стороны, толкнул его в грудь и оказался верхом на Реле. Расмус выкрутился, больно наподдал по спине слуги и сбросил его с себя. Вскочил на ноги и приготовился ко второму раунду.

Аратуш нехотя поднялся, смерил противника взглядом и отвернулся от него, отойдя к лошадям.

— Эй! — возмутился Рель. Он не привык к пренебрежению. Подскочил, тронул беремийца за плечо и...

Они снова сплелись в плотный узел, откуда никому не выбраться победителем.

— В порядке, — пропыхтел скрученный в бантик маг. — Отпускай.

— Точно? — усомнился доверенное лицо. Ему тоже дышать было нелегко. Да и возня порядком надоела. Одежду они испачкали знатно, а другой в ближайшее время не предвидится.

— Точнее не бывает, — усмехнулся маг.

Он и правда пришел в себя. Загнал грусть-тоску подальше, взгромоздился на коня и направился в том направлении, куда указывал компас.

* * *

Наследники достигли деревни на закате. Кан был мрачнее тучи, Алисия наоборот, бодра и весела, будто не она отмахала пятнадцать километров по изнуряющей жаре, а ее тень или сестра-близнец. Девушка даже нашла время для веселого подтрунивания над юношей, указывая ему на физическую слабость. Парень устал огрызаться и последний час молча сносил шуточки принцессы.

Едва они ступили за ворота деревни, как беремиец бросился к колодцу, зачерпнул полное ведро воды и от души напился холодной, кристально прозрачной жидкости. Алисия его примеру не последовала. Она уже пару раз летом вот так же с охотцей пила, а потом две недели замотанная шарфом ходила, лишенная мороженного и сладкого заодно, ввиду болезни и за глупость.

Новоприбывших тотчас окружили деревенские бабульки, выползшие после вечернего чаепития полузгать тыквенные семечки на лавочках. Все крепенькие, чистенькие и уморительно любопытные. Кто, что, куда, откуда, зачем — вопросы сыпались со всех сторон вместе с шелухой от семечек.

Алисия несколько растерялась. Одно дело степенные придворные на балах, обходящие ее десятой дорогой, другое дело деревня, где о ее художествах народ если и слышал что, то не сопоставил образ королевской пакостницы с измазанной девицей, покрытой красными пятнами на лице и руках — крапива, чтоб ее!

Видя, что напарница не в состоянии справиться с обступившими ее курицами, юноша взял дело в свои руки. Перво-наперво выяснил название славного местечка — "Крутые яйца" надолго повергли его в шоковое состоянии сопровождающее безудержным смехом, переходящим в тонкое подвывание. Девушка присоединилась к нему, согнувшись пополам от хохота. Это же надо — крутые яйца! Причем с большой буквы!

Деревенские веселье пришлых не оценили. Обидевшись, стали наперебой доказывать, что круче их яиц во всем Кархоре днем с огнем не сыщешь! И давай расписывать достоинства: дескать, здоровущие, с кулак мужской, круглобокие, прямо не стоят, а все на правый бок скатиться норовят, что является несомненный признаком крутизны. Наследники покатились от хохота, пытаясь уверить бабулек — не против они названия, просто в голове у них того... от жары помутилось вот ржут без повода.

— Тьфу, дурачки, — беззлобно ругнулась старушенция, догадавшись о чем они подумали.

— Ой, бабушка, и не говорите! — воскликнул Кан, утирая слезы. — Вы бы нам дом старосты указали, нам с ним поговорить надо, — попросил он.

— Старосты? — пожевала беззубыми челюстями местная жительница. — Вон тот дом сынка моего. Тудой и топайте, погуторьте с ним раз надобно. У него же и на ночлег остановитесь, ежели столкуетесь.

— Спасибо, бабусь, — поблагодарил Кан.

Ноги слушались плохо. Ступни и колени немилосердно болели, но юноша тешил себя надеждой, что староста добрый человек и приютит двух заблудших овечек. Только не на овчарне желательно, а на печке или лавке. Сеновал на худой конец подойдет.

Дом старосты, как полагается, был самым большим в деревне и самым расписным, конечно. На палисадник, слыханное дело, аж восемь окон выходило и все резными ставенками украшены! Крыша красная — издалека видать. На коньке черно-оранжевый деревянный петух восседает. До того искусно сделан, что кажется вот-вот крыльями взмахнет и закукарекает. Калитка беленькая, не скрипит, дорожка хорошо утоптана, а крыльцо вообще произведение искусства. Алисия так и застыла от восхищения, рот раскрыв.

На ступеньках сидел плотный мужик с длинной бородой и волосами, заплетенными в густую седую косу, он пыхтел трубкой и стучал молотком по подошве огромного сапога, забивая крошечные гвоздики. Одна нога его была боса и вольготно проветривалась на солнышке.

— Ну-с, кто такие будете? — угрюмо зыркнул из-под густых бровей староста.

— Да мы тут мимо пролетали, — промямлила Алисия, настороженная прохладным приемом. Возможно, не так и хороша деревенька, как с первого взгляда кажется, или в этом доме просто самые крутые яйца.

— Вот и летели бы себе дальше... мимо...

— Так упали мы! У амулета заряд кончился, — стушевалась девушка.

— Маги штоль?! — во взгляде мужика появилась искорка интереса. Алисия помотала головой. — Жаль, — вздохнул мужик. — Нам бы маг не помешал.

— А что случилось? — живо поинтересовалась принцесса.

— Да завелось тут у нас чудо-юдо в озере, жрет все, до чего пастью дотянется, а нам не совладать с ним. Пробовали на леску ловить — чуть рыбакам тяпки по локоть не откусило. Сетями брали, так и без сетей и лодок остались! Только вам-то к чему? Какие из вас помощники, — устало махнул рукой староста.

— Ну, может мы и не маги, да голова у нас хорошо варит. Что бы и не попробовать! — топнула ногой Алисия. — В конце концов это моя обязанность — о подданных заботиться.

— Обязанность? — пошевелил пальцами босой ноги мужик. — А ты кто ж такая будешь? — взглянул с прищуром.

— Нет... — рявкнул принц Беремии, да кто на него внимание обращать будет!

— Принцесса Кархора — Алисия, — и реверанс в лучших традициях королевского двора.

Мужик уронил молоток. Естественно себе на ногу! Побледнел и кажется даже поседел еще больше.

— Та самая, что в надысь в ручейник увела все военные корабли в морской бой играть, а у адмирала полдня задница горела и голова кипела: куда у него флот пропал?

— Ага, — скромно шаркнула ножкой принцесса, признавая "заслуги".

— И та самая, что прогуливаясь по городу таджгдийских послов углядела и заставила этих чурок не мытых в бане пропотеть да постричься наголо?

— Знаете, сколько мы после их первого визита вшей выводили? Признаться, их вши даже на бороденьку отца позарились! — поежилась девушка.

— И именно та принцесса, которая эльфу под юбку залезла?!

— Так надо четче пол определять, а то не поймешь по их рожам смазливым парень или девка перед тобой! — слегка рассердилась Алисия, вспомнив неприятную ситуацию.

— Ба... — староста сполз по ступенькам. — Так, а чего же вам, вашество, в нашей глуши-то понадобилось? — почесал макушку мужик.

— Дракона, — скромно опустив очи долу, сообщила девушка.

— Дракоооона... — с умным видом протянул деревенский, думая сообщать им вести из соседнего села или пожалеть ящера. Жалко зверюшку-то. Она хоть и грозная, но не заслужила быть комнатной собачкой кудрявой "занозы" в пятке Ларса Первого. — А зачем он вам?

— Да вы не беспокойтесь, мы его убивать не будем, — заявила с кровожадным блеском в глазах Алисия. — Мы с ним только по душам поговорить хотим, а как поговорим, так сразу отпустим. Наверное, — неуверенно добавила принцесса. Она хотела определиться по ходу, вдруг дельная мысль придет, куда еще дракона в хозяйстве приспособить можно. Безусловно, согласия самого дракона никто спрашивать не собирался. Если с согласием, то каждый дурак сможет, а без него... то по-умному будет и даже по-геройски!

— Ладно, понял я вас, — тряхнул косой староста. — Давайте в дом, женка что от ужина осталось соберет вам на стол, опосля в баньку, а там и продолжим разговор. Подумать мне надо, — отмахнулся от непрошенных гостей мужик.

Наследники вошли в дом. Кан с удовольствием уселся на лавке и вытянул гудящие ноги. Никогда еще ему не доводилось столько за день ходить. Да еще и пустую болтовню слушать. Сейчас, Алисия молчит хоть и то ушам неслыханная радость. А что будет завтра? Ой, сомневался юноша насчет дракона в непосредственной близости от данной деревни. Так просто только в сказках бывает или когда боги вмешиваются. Оба варианта — не их.

Жена старосты, Расида, поставила на стол разогретую на летней кухне отварную картошечку, пару немаленьких сладких, однако, отвратительно костлявых карпов, соленья прошлого года и свежую зелень. Беремиец было рожу скривил, но рискнул попробовать, глядя, как Алисия полные щеки наворачивает. Он-то к другой пище привык, только где же дворцовых разносолов в глухой деревне найти? А ведь вкусно оказалось!

А принцесса не стесняясь тарелку вылизала и добавки запросила. Расида, подмигнув, поставила крынку сметаны и ломоть белой сдобной булки. Чуть было драка за такую роскошь не случилась. Девушка в крынку вцепилась и не отдает, рычит и косые взгляды на Кана бросает. Мол, руки прочь, нечисть, откушу к едрене-фене! И зубки острые скалит. Жена старосты посмотрела на такую жуть, да за второй крынкой сбегала и перед беремийцем на стол брякнула. Теперь уже тот принялся добычу охранять, не забывая ложкой орудовать.