Такое поведение стало последней каплей. Я плюнул Аверьяну под ноги и свернул на другую улицу. Как же он меня достал! С верхней полки высокого стеллажа. Меня просто трясло от бешенства. Некромантией в городе, в столице, я пользоваться не мог и не хотел. Улица была узкой и тёмной. Ещё мрака добавляло быстро темнеющее небо. Проходя мимо одного дома, я натолкнулся на скалящуюся на меня крысу. Скорчил ей похожую рожу (тоже оскалился), и дал ей мощного пинка. Животное с писком улетело всторону, но печаталось в первую попавшуюся стену, и позорно скрылось из виду. Я глубоко вздохнул и расслабился. Полегчало.

А вот наброшенный мне сзади на голову мешок стал для меня полнейшей неожиданностью. Я было дёрнулся, но кто-то резво вывернул мне обе руки, заставив зашипеть от боли, и подлым ударом под колено повалили на землю. Кричать было бесполезно, но я не собирался сдаваться: извернулся и наугад ударил ногой в пустоту. Как ни странно, попал — раздался вопль боли, и второй из нападающих разразился громкой руганью. Я ориентировался, по большей части, на слух. И только я попытался продолжить неравный бой, как подлый удар кованым сапогом в живот, выбил весь воздух из груди. Пока я, задыхаясь, корчился на земле, меня успели полностью обездвижить и связать, а потом я почувствовал, что становилось холодней, хотя на улице стояло лето! В голове тут же пронеслось — магия! Среди этих уродов был маг! Я из последних сил дёрнулся, но меня вдавили ногой в мостовую. Сознание постепенно ускользало от меня, как хрустально-чистая вода сквозь пальцы рук...

* * *

А-а-пчхи!! Пыльный мешок, зараза... Ну что ж. Подведём итоги: меня уже во второй раз за неполную неделю бьют по голове, хочется есть, руки связаны.. О! И на закуску — ничего не видно из-за пыльного... А-а-а... Не, пронесло вроде. Апчхи!!! Да чтоб тебя!!!

Ладно. Попробуем встать на ноги. Потихоньку... Бабах! Я со всего маху впечатался макушкой в деревянную балку и снова осел на пол. Моя голова... Нет, сначала надо снять этот мерзкий мешок! На реализацию поставленной задачи у меня ушло около получаса. Когда же я с ней справился, то обнаружил себя сидящим в каком-то подземелье. Темно, сыро... Так легко и насморк подхватить. Одно радовало: сидел я на соломе.

Вверху было маленькое окошко, за которым стояла глубокая ночь. Сквозь него проникал серебристый лунный свет, освещавший меня и окружающее меня пространство на расстоянии двух шагов. Так, меня похитили. Эх, ну почему я вечно попадаю в подобные истории?

В углу моей камеры что-то зашуршало. Крыса. Мелькнули алые глаза. Что ж, попробуем.

— Привет.

— Ы-ы-ы-ы! Некромант в клетке!

Все крысы хамы.

— Как смешно!

— Смешно. — крыса забавно почесалась. — Что надо?

— Можешь помочь? — я уселся поудобнее.

— А что надо сделать? — подозрительно спросила зверюшка.

— Перегрызть верёвку на руках.

— Я те чё бобёр?!? — взъярился грызун, — Тебе надо — ты и грызи!

И развернулся ко мне задом. Я лишь усмехнулся. Одно слово — крыса.

В общем, как я ни старался, веревки мне ослабить не удалось — лишь до крови стёр запястья, да что-то постоянно кололо их, словно иголками.

Небо понемногу светлело, луна спокойно и величаво сходила с небосвода, уступая место солнцу. С первыми лучами небесного светила, загрохотал засов, и в мою камеру вошел какой-то тип, со слащавым выражением лица. У меня просто челюсть отвисла: это был Валд.

— Ну, вот и встретились. Теперь ты будешь в качестве шута. — гадко усмехнулся колдун, присев возле меня.

— Знаешь, Валд, не хочется лишать тебя выгодной должности... Эта роль подходит тебе как никому другому. Уж прости, но не хочу вредить современному искусству... — я был само разочарование.

— Замолчи!!!!

— Почему это?!?

— Замолчи и всё!!!

Блеск! Всего две минуты и Валд готов! Новый рекорд поставлен. Пока колдун в спешном порядке пытался реабилитироваться, я размышлял. К чему весь этот фарс с похищением? Не проще было бы просто убить? И мне всё больше и больше казалось странным, что всё вертится вокруг одного меня. Начнём с приказа Валкону привезти в столицу некроманта. Затем прибавим к результату Трева. А теперь помножим на это похищение. Вывод: кто-то не хочет видеть меня на аудиенции с королём. Но кто?

— Валд! Да прекрати ты скулить! Псина что ли? Говори, смертный, чья это идея?

— Так я тебе и сказал! — ошалел колдун.

— Ну и говори, чего молчишь-то?

Вместо ответа, Валд скрежеща зубами, буквально выскочил из моей камеры. Я, пожав плечами, попробовал повторно встать на ноги — безрезультатно.

Прошло утро. Настал день. Плавно опустился вечер. Только к ночи, словно издеваясь, пришел тюремщик, и кинул на каменный пол передо мной свёрток с хлебом и флягой, полной воды. Спрашивается, как мне всё это есть? Руки-то связаны. На мой хмурый взгляд человек хрипло захохотал и вышел, хлопнув дверью. Щелкнул засов. Садисты.

— Э... Так что ты там про верёвку говорил?.. — раздался противный голосок крысы в моей голове.

— Перегрызёшь верёвку — поделюсь. — напомнил я.

Грызун чертыхнулся и пошел исполнять свои условия договора. Когда веревки опали, я, было обрадовался, что свободен, но тут же зарычал от безисходности: на моих руках была надета пара тонких золоченых браслетов с рунами. Они плотно охватывали запястья. Знавал я такие побрякушки: с внутренней стороны на них находятся небольшие иглы, которые неглубоко проникают в тело жертвы, и получается, что они питаются силой самого пленника, блокируя, между прочим, мою магию. Так что, я был беспомощен. Мне не оставалось ничего кроме как сплюнуть со злости.

— Ты чего плюёшься? — подпрыгнула крыса, встревожено помахивая хвостом.

— Да так, эмоции... Тебя как звать-то?

В ответ полилась неразборчивая комбинация писка и поскребываний по полу. Я нахмурился, пытаясь перенести крысиные звуки на человеческий язык.

— Э... По-человечьему, "Проглот"? — неуверенно спросил я, разворачивая подачку тюремщиков.

— Ага. А тебя Виргиний Мисце. Тот двуногий так тебя назвал.

— Не назвал, а проорал. — поправил я, отламывая от хлеба кусок для крысы.

— Умгум... А фто этфо он такой злуффий?

— Болел много. — философски заметил я, пожав плечами и берясь за флягу.

Мои тюремщики будут завтра просто в неописуемом восторге. Ещё бы! Освободился от пут, не издох от голода... Интересно, сколько продлится это пленное положение? Оно продлилось, в общей сложности два дня. Но, всё по порядку.

На следующее утро вошедшего тюремщика чуть удар не хватил когда он увидел, что я спокойно сижу на полу, скрестив руки на груди с таким видом, будто не меня здесь держали пленником, а это я, собственной персоной, всё здесь захватил и теперь отдыхал от праведных трудов, сидя в темнице на правах её владельца. Немного отойдя, человек придал своему лицу язвительное выражение.

— Ну что, трупоед, верёвочки снял, а сбежать так и не смог?

Я поперхнулся воздухом. Как он меня назвал?!

— Защищайся двуногий!!! — раздался яростный писк, и на ошалевшего тюремщика попрыгал Проглот, тактически давя на хрупкую человеческую психику.

Не знаю, кто из нас удивился больше, я или зашедший в мою камеру человек, но факт оставался фактом: за дверь он выскочил быстрее, чем до неё допрыгала крыса.

— Мерзкий некромант! Крыс на людей натравливает! — глухо раздалось снаружи.

Я лишь вздохнул и уронил голову на руки.

— Я из рода Крыс-Воителей Канализации Найетты! — гордо выпятив грудь, заявил Проглот. — И пусть боится, двуногий!

Бред параноика, страдающего ночными кошмарами... Я тихо застонал от едва сдерживаемого смеха.

Весь день, да и последующий тоже, нас особо не беспокоили, только пару раз приоткрывали дверь, пинали в узкий просвет свёрток с едой, и быстро ретировывались. А вот на третий день моего заключения произошли неожиданные для моих похитителей вещи.

Началось всё с того, что меня разбудил жуткий грохот снаружи и вопли испуганных или уже умирающих людей. Я, естественно, подпрыгнул с перепугу, и Проглот навернулся с моего плеча, где в наглую соизволил спать.

Дальше — больше. Грохот прокатился по округе, стадо сошедших с ума горных козлов, со всей свойственной этим животным грацией, протанцевало над моей головой, а в моё временное пристанище ворвался Валд с ножом наперевес.

— А-А-А-А-А-А!!!!!! — громко поприветствовал я нежданного гостя, пытаясь побыстрее убраться у него с дороги. Но Валд был больно резвый...

Раздался свист арбалетного болта, звук глухого удара, и колдун стал заваливаться на меня.

— А-а-а!!! Нож! У него нож!!! — снова заорал я, почти увернувшись: Валд всё же упал на меня, но ножом не пырнул.

Пока моя скромная некромантская персона, зажмурившись и сжавшись под телом колдуна, подсчитывала последствия столкновения, раздались шаги и глухая ругань. Потом кто-то стащил с меня мёртвого Валда и, схватив за шиворот, поставил на ноги. Я открыл глаза. Ротра. В душе потеплело и...

— Где вы были?!? Почему так долго никто не мог прийти мне на помощь???

Здоровяк лишь вздохнул и покачал головой. Раздался тихий щелчок и с моих запястий, звеня, упали браслеты. Видно они были завязаны на колдуна и с его смертью самостоятельно снялись с меня. Кожа под ними была вся в крови — особая благодарность иглам браслетов. Ротра вытаращился на мои руки:

— Что...

— Эй, Звездочёт, на, держи. — в меня полетел мой же плащ, брошенный сильной рукой Алеса.

Я немного рассеянно поймал его. Уходя из "Сбитой подковы" я оставил там свою сумку. Нож я взял с собой. А теперь его нет.

— Э... Ребята, а где мой нож?

— Откуда мы знаем? — в камеру заглянул Глор, — Что было, то и вернули. Вон у трупа другой нож валяется. Бери. Трофей.

— Иди ты... — рыкнул я.

— Ну, у мертвяка спроси. — хмыкнул Алес.

— И спрошу.

Охотники как-то разом побледнели. Ротра чертыхнулся. При них магию я особо не использовал. Значит, пришло время. Нужное заклинание, пришло на ум сразу. Я подошел к лежащему на спине Валду и вытянул вперёд руку.

— Нет смерти, которая может обессмертить. Но в Вечности даже Смерть может умереть.

Перед моей ладонью начали летать серебристые искры, а на кончике указательного пальца образовался огонёк синего пламени.

— Огонь Жизни, вернись к тому, кому принадлежишь!

Лепесток синего огня сорвался с моей руки и опустился на грудь колдуна тут же исчезнув. Почти в то же мгновение Валд вздрогнул и открыл глаза. Кто-то из Охотников ахнул. Мёртвый колдун приподнялся на локтях и сел, смотря вперёд невидящим взглядом.

— Что произошло? — бесцветным голосом бросил он в пустоту.

Вместо ответа я сделал шаг, выдрал из спины Валда арбалетный болт, и протянул ему. Он понял всё. Его серые глаза впились в моё лицо.

— Сколько?

— Два дня. Может три. Валд, где мой нож?

— Ясно. — колдун немного посидел не двигаясь, а потом полез к себе за пазуху и вытащил мой клинок.

Каждый некромант делал себе свой нож, с которым и шел в последствии по жизни до своей окончательной кончины. Я забрал свою собственность из рук Валда, встал и стал одевать свой плащ, предварительно пристегнув к поясу нож. Мертвец сидел неподвижно. Ему теперь было всё равно. Он не чувствовал боли, холода, жара огня. Душа вернулась в мёртвое тело, но на малое время, чтобы потом уйти уже навсегда.

— Валд?

— Да. — колдун поднял на меня глаза.

— Кто тебя нанял?

— Не знаю. — он сделал попытку пожать плечами. Вышло не очень. — Я не видел его. Мне пришло письмо и задаток.

— Зачем?

— Были нужны деньги.

Я немного помолчал.

— Валд, ты...

— Знаю. — кивнул он. — Успею ещё навестить дочку.

После этих слов что-то внутри меня оборвалось и, упав с высоты, разбилось на тысячи осколков. Каким же подлецом я тогда себя ощущал! У Валда, оказывается, была семья. Ребёнок. Дочь. А я... Свет и Тьма! Как я мог?..

— Валд... — воздух в горле застрял, не давая словам вырваться наружу.

— Ты не виноват. Это был мой выбор.

— Ротра, — я повернулся к едва дышащим от страха Охотникам, — Идите. Я вас догоню.

Здоровяк понимающе кивнул и, схватив за шиворот Глора и Алеса, пошел к выходу. Я остался один на один с колдуном.

Мы вышли на улицу спустя несколько минут. Оказалось, что меня держали в маленьком заброшенном поместье за городом. Полуразрушенное здание, лежащие кое-где тела... Валд, кивнув мне, повернулся и ушел куда-то всторону. Я узнал от него что хотел. Ко мне подошел слегка потрёпанный Валкон и хлопнул по плечу.

— Ну, с Днём Рождения, Виргиний. С двадцать первым и вторым по значимости.

— А как ты...

— Ты сам мне сказал. — развеселился человек. — Десять дней назад. А зачем ты того отпустил?

— Он не опасен. — вздохнул я. — Спасибо за поздравление. Что ж, идём.

Охотники, высыпавшие на свежий воздух, одобрительно загомонили. Здесь были все двадцать человек, вооруженные до зубов. Филл и Спиногрыз, стояли немного дальше и при моём появлении радостно загомонили. Я улыбнулся им помахал рукой, и, накинув на голову глубокий капюшон, отлично скрывающий лицо, пошел вперёд, подавая пример остальным. Никто так и не увидел слез, катящихся по моим щекам.

* * *

По случаю моего спасения и, соответственно, наступления долгожданного двадцатиоднолетия, хозяин постоялого двора закатил праздник. Ближе к вечеру, большая часть присутствующих не держалась на ногах, а сам виновник торжества сидел трезвым, не смотря на частые попытки его споить. Как оказалось, я провёл в плену не три дня, а четыре. Вот что значит частые удары по голове — теряешь ориентиры в определении времени.

Первым тревогу забил, как ни странно, Аверьян. Не найдя меня в том переулке, он потратил всю оставшуюся ночь на поиски Охотников. Те сами поняли, что что-то неладно, когда я не вернулся с наступлением темноты. В итоге, ищущие встретились на нейтральной территории и организовали внештатное совещание. Было решено скооперироваться и начать мои поиски.

Искали меня довольно долго — два с половиной дня. Особую роль в поисках принял Спиногрыз, чей острый нюх позволил вычислить моё точное местонахождение. Потом было организовано грамотное наступление, ну а остальное было ясно и так.

Валкон напару с Ротрой в два голоса затянули грустную песню о любви, Нире давно махнула на всех рукой, и наводила марафет в своей комнате, Спиногрыз, бывший навеселе, подвывал певцам, остальные занимались кто чем. Я вздохнул и сел за какой-то стол у стены, не сразу поняв, что он уже занят: напротив меня сидел какой-то старик, смотрящий на этот мир осоловелыми глазами и с придурковатой улыбкой на губах.

— О, привет. — пьяненько улыбнулся он в мою сторону.

— Здрасти. — выжал из себя я.

Вот в такой оригинальной обстановке я познакомился с королевским конюшим Рагом. Это был человек лет шестидетисяти, седовласый, с глубокими голубыми глазами. При разговоре он иногда встряхивал головой, точь в точь лошадь — видно годы общения с этими животными брали своё, подтверждая вечные слова: "С кем поведёшься, так тебе и надо."