Попаданка. Общий файл.

О самом даре тоже толком ничего не известно, опять же кто — то где — то что — то услышал и сложил свое мнение — Воины не боятся ни богов, ни эльфов, ни самого дьявола. Дар проявляется по желанию и только от состояния души зависит, каким он будет. Так же он работает на защиту и исцеление, можно сказать, что сейчас я самый всемогущий человек в этом мире.

Теперь хоть что — то понятно, можно идти вершить правосудие. Где там моя темная сущность? Я иду восстанавливать справедливость в отношении одной маленькой меня и двух больших и довольно злых дядей.

* * *

Лежу на земле, в глаза светят звезды и странное мычание в стороне. Опираюсь на руки и рывком сажусь. Что за чертовщина? Еще одно 'заповедное место' этого мира? Аккуратно встаю и незаметно оглядываю себя со всех сторон: на мне черное длинное платье из мокрого шелка с открытой спиной, задрапированной тончайшим кружевом, юбка колоколом и разрез с правой стороны от самого бедра по всей длине. Это мое самое любимое платье из прошлой, допопаданской, жизни. Неподалеку от меня сидят туманные псы, вот только их вид не вызывает больше страха или ужаса, просто понимание, что я намного сильнее, а они уважают право сильного.

Странное мычание призывает обратить внимание на две смутные тени впереди меня. А, это все те же старые знакомые — Вереек и вампирчик. Значит, с возвращением меня в этот ненормальный мир снова, иду мстить.

Внутри меня сидел маленький бесенок, которому очень хотелось напакостить, а потом посмотреть, что из всего этого получится. Я отдалась этому чувству полностью и походкой топ — модели приблизилась к двум 'кулькам', замотанным моей тьмой.

— Поиграем, мальчики!

Вереек вздрогнул и посмотрел на меня глазами побитой собаки, но сейчас он меня не волновал, а вот садист с длинными зубами так даже очень. По моему желанию вампира вздернуло вверх и, не разматывая кокон, подтащило ко мне почти вплотную. Тьма ластилась к рукам как кошка: дерзкая, но ласковая, смертельная, но такая нежная. Я ощущала, как она обнимает меня со всех сторон, шепчет что — то успокаивающее, но в то же время ждет, когда я отпущу ее на волю чтобы отомстить за нас обеих.

Размышляла я недолго, слишком сильно было воспоминание о том, как жизнь с кровью покидала меня. Из моей руки появилась тонкая, но прочная ниточка абсолютной тьмы и стремительно полетела в сторону вампира, остановилась на мгновение около его отвратительной рожи, а потом обхватила один из его клыков и вернулась ко мне обратно. Теперь нить аккуратно обхватывала одним концом мое запястье, а вот на другом ее конце висел клык вампира. Мне понравился такой подход к защите слабых девушек, и я еще несколько раз повторила данное действо. Теперь можно сделать украшение на шею, как у индейца после первой удачной охоты на крокодила. Знак отличия, так сказать.

— Вася, остановись! Ты станешь такой же, но с силой, способной уничтожить этот мир по одному желанию! — Кому там для профилактики воспитания одной неуравновешенной особы настучать за компанию?

— Наблюдатели! Вы как раз вовремя, я тут поминала вас 'добрым' словом. Причем с завидной регулярностью. — Я развернулась и в упор смотрела на Шерпа и Лика, которые замерли в некотором отдалении от меня и приближаться, видимо, не собирались.

— Вася, послушай меня..., — начал Лик, но я не дала ему продолжить.

— И не подумаю! Вы знали, что ждет меня за воротами, знали, через что мне предстоит здесь пройти, но ни один из вас не попытался мне помочь или хотя бы подсказать верный путь! — Я уже не злилась, мне просто было безразлично.

— Вася, ты должна была сама пройти это испытание, чтобы понять, чем владеешь и как применять свой дар. Ты последняя надежда нашего мира и твой долг...

— Мой что? Долг? А с каких таких пор я что — то и кому — то должна? Это вы теперь передо мной в неоплатном долгу за мою сломанную жизнь. — Может прибить их по тихой грусти? Тьма согласно заурчала в районе сердца, ей нравилось быть на виду. — Вы сами свой мир и угробили, потом искали виноватых, а теперь пытаетесь переложить груз своих собственных грехов на чужие плечи. Не выйдет! Я не собираюсь платить по вашим счетам, я буду отвечать только за свое. А теперь развернулись и ушли обратно в свое болото, из которого боитесь высунуть нос. Да, кстати, у меня есть еще несколько дел, но потом я вернусь и надеюсь найти на этом самом месте свою лошадь со всей поклажей. Разговор окончен!

Наблюдатели тревожно переглянулись, но рисковать своими жизнями не стали и тихой сапой пошли к воротам.

— Так — с, на чем я остановилась? На зубах. Знаешь, зубастенький, мне надоело делать тебе приятно и потому сейчас тебе будет очень больно. Вот те двое вывели меня из себя, а отвечать будешь ты.

Я наклонилась и подняла с земли довольно увесистый булыжник, который, впрочем, без усилий держала в одной руке. Пару раз подбросила, поймала, а на третий просто врезала по оставшимся клыкам со всей своей силы. Хруст костей, нечеловеческий вопль боли и панический скулеж Вера смешались для меня в самую красивую мелодию, которую я когда — либо слышала, ощущение вседозволенности и безнаказанности, всемогущества просто сметало ураганом все ценности, привитые мне с самого детства бабушкой. Бабушка! Господи, что же я творю? Я всегда была довольно агрессивна, но никогда не получала удовольствия от чужой боли и тем более сама никогда такого не делала!

Как будто пелена упала с глаз и моему взгляду открылась неприглядная реальность: сила превращает меня в чудовище, которым я быть не хочу. Я устало опустилась на землю, опустошенная и морально раздавленная. Хорошо, что я не успела никого убить в таком состоянии, вампиреныш не в счет, как на собаке заживет, я его просто покалечила. Подтянув колени к груди, я устало опустила на них голову.

— Вася!?

— Я за нее! Отвали! — Говорить не было ни сил, ни желания.

— Вася, ты в порядке? Что с тобой произошло? Я так долго искал тебя. Вася, прошу тебя, просто посмотри на меня.

— Белар, сделай мне одолжении — иди, откуда пришел и больше не попадайся мне на глаза. — Странно, но его присутствие кроме раздражения больше ничего не вызывало.

— Я так скучал. — Он сел рядом, взял в руки мое лицо и начал покрывать поцелуями щеки, глаза, легонько касался губ. — Милая, родная, единственная, любимая, самая лучшая! Васенька, воздух мой, жизнь моя, солнышко мое! Пойдем со мной. Мы купим домик где — нибудь на берегу моря или построим свой собственный, какой захочешь, и тебе не придется больше скитаться по этому миру, я спрячу тебя ото всех, защищу от любой опасности. Вася, скажи мне 'да' и я положу к твоим ногам весь мир.

— А у жены ты отпросился или Лаирасул не в курсе, где пропадает ее муж? А жить мы будем втроем, или поделим тебя как — нибудь? Понедельно, например. А то, может, сразу два дома построим для жены и для любовницы. Белар, неужели ты думал, что я такая дура и куплюсь на красивые слова? — Я смотрела ему в глаза и понимала: он действительно верит в то, что говорит. Он привык, что женщина идет за мужчиной, куда бы он ее не позвал. Но ведь я не пойду.

— Вася, я понимаю, что сейчас тебе трудно сделать выбор в мою пользу, трудно смириться с тем, что Лаи стала моей женой, а не ты. Но сейчас это не имеет значения. Я хочу жить с тобой, засыпать и просыпаться с тобой в одной постели, завтракать, гулять. Да чтоб тебя! Я хочу смотреть, как ты пьешь чай в моей рубашке на голое тело, хочу слышать твой смех и вытирать твои слезинки!

Красиво говорит, очень так душевно. Прям тянет сказать ему я ваша навеки. Но...

— Нет, Белар. И у меня на то есть свои причины. Кстати, передай своей жене, что наш уговор расторгнут и ее жизнь отныне принадлежит мне. Да не выпучивай глазки, а то выпадут. Долг жизни на ней, если ты помнишь, и пришла пора собирать дань. Не забудь про уговор спросить, там такие условия были, закачаешься. А теперь уходи. Меня еще ушастые в гости ждут.

Белар подскочил на месте как ошпаренный, бегал вокруг меня и мелодично ругался матом на своем языке. Откуда знаю? Да русалочий переводчик до сих пор на мне.

— Прекрати выражаться как портовый грузчик! Я никуда с тобой не пойду и вообще — то у меня свои планы на дальнейшую жизнь. Наблюдатели! — Вот чую пятой точкой, что они где — то рядом бродят и прислушиваются. — Забирайте его отсюда, пока живой. Я себя не контролирую.

Появились, как будто из — под земли. Аккуратно отвели от меня подальше, пошептали на ушко что — то и в портал закинули. Потом и сами из поля зрения скрылись. Мне сидеть смысла тоже не было, надо было разобраться с Вером — наказание он получит в любом случае, а потом брать зубастого, точнее уже беззубого и идти искать зачинщика моего нынешнего неконтролируемого состояния.

С Вером я провернула один хитрый фокус — просто заперла его разум глубоко внутри него самого. Он будет все понимать, осознавать, но поступить, как разумный не сможет. Теперь он настоящий деревенский дурачок и поведение будет соответствующим. Честно говоря, наказание довольно страшное — как будто живого человека в гроб положили и закопали. Вот этим человеком как раз и будет разум — без посторонней помощи не выберется, а я помогать не буду, только дырочку для воздуха оставлю.

Пара движений руками, сгусток энергии в голову Вера и тюрьма для разума готова. Пока он закатывал глаза и пускал слюни, я подтащила к себе вампира, нитями тьмы привязала к себе и с таким летящим позади меня комом вошла в портал.

Глава 8.

Выход из портала оказался в подземелье. Сухо, чисто, тюфячок на полу и клетка с пробегающими по прутьям искрами. Видимо для меня приготовили. Недолго думая я запихнула в нее клыкастого и захлопнула дверцу, прутья вспыхнули зеленым светом и остались гореть легким голубоватым свечением. Сразу позади меня начинался ход, в который я и пошла, путь мне освещали факелы на стенах, ход не петлял и не разветвлялся, так что через минут десять передо мной возникла лестница, ведущая наверх. Я до сих пор ощущала внутри себя тьму, злость и обида мешали успокоиться и стать самой собой, босые ноги подмерзали на холодном камне, а шелковое платье совсем не давало тепла.

Шорох за спиной заставил обернуться, когда я уже занесла ногу над первой ступенью. За спиной стоял эльф. Очень красивый мужчина с длинными волосами непонятного при свете факелов цвета, заплетенными в косу, белая рубашка подчеркивала мускулы на руках, а брюки просто как вторая кожа облегали стройные и накаченные ноги. Во всем был хорош, но вот глаза горели давним безумием. Таких видно сразу — у них не капает слюна, не трясутся руки, просто при встрече глаза в глаза приходит понимание, что этот человек тебя убьет, а потом поцелует в губы, чтобы поймать твой последний вздох. Он мне поклонился, не издевательски, а в истинно аристократичной манере выражая свое приветствие даме.

— Браво, леди! Я просто восхищен вашей предприимчивостью и инстинктом выживания. Но все же вы здесь, а это именно то, чего я добивался. Даже не смотря на то, что сейчас не вы находитесь в клетке, которую я с заботой подготавливал. Но не волнуйтесь, я найду для вас другое место. — Он говорил спокойно и со знанием дела, от него не веяло страхом или опасением. Абсолютное спокойствие.

— Благодарю, но мне не хотелось бы здесь задерживаться, я не люблю подземелья и хочу побыстрее отсюда выйти. — Блин, что я несу? И где моя защита от всего в этом мире?

— Должен вас разочаровать, но отсюда вы не выйдете больше никогда. Я прекрасно осведомлен о вашем бессмертии и других заманчивых умениях, но как вы думаете, что будет, если пронзить вам сердце? Вы не умрете, нет, но на восстановление тканей и сосудов потребуется время, а люди не имеют быстрой природной регенерации. А если так делать постоянно? Сколько времени вы выдержите в таком ритме, сколько раз можно сделать такое с бессмертным человеком?

Он реально либо псих, либо гений. Убить меня хотели, подчинить тоже, но чтобы просто изолировать и наблюдать — такого не было. Дальнейшее слилось для меня в какой — то жуткий калейдоскоп нереальностей и тогда я действительно пожалела, что решилась прийти сюда, и что не приняла предложение Белара. В руках эльфа из воздуха возник клинок, похожий на нож для колки льда, но только с тремя гранями и намного длиннее, в следующий момент он уже летит в меня, а еще через секунду уже насквозь пробивает мне грудную клетку и его кончик торчит из спины. Сама я этого не видела, мне потом эльф рассказал, что на такой результат даже он не рассчитывал. Уже теряя сознание, я почувствовала, что меня подхватили чьи — то руки и не дали упасть на каменный пол.

* * *

— Просыпайтесь, леди! Солнце уже давно встало, а вы все спите и спите. — Аккуратное потряхивание меня за плечо и глаза моментально распахиваются, как будто я и не спала.

Лежу на кровати в довольно скромно обставленной комнате: кроме данного предмета есть еще кресло, журнальный столик, шкаф с книгами и камин. Небольшое окно на противоположной от меня стороне, в которое действительно светит солнце, вот только решетка на нем не оставляет сомнений, что эта комната просто подвид тюремной камеры. На мне больше не было платья, а вещи, в которых я была до нападения, значит, пока я — это я.

— А, это вы, господин любитель опытов на живых людях. Ну и сколько времени прошло с момента моего убийства? — Теперь я могла хорошо его рассмотреть. И если бы не огонек безумия в изумрудных глазах данного индивида, то более совершенного мужчины я еще не встречала. Он был как картинка, гибкий, пластичный и нереально красивый.

— Вы меня удивили, леди. Прошло всего-навсего пять часов, а вы уже как новенькая, ни следа не осталось. Но мы обязательно продолжим, я уже все подобрал. Надеюсь, вы не будете против, если я возьму вашу кровь для кое-каких исследований. — Вот же ж козлина! Против я!

— А кормить меня тут будут? Если ты думаешь, что я питаюсь воздухом или травой, то ты жестоко ошибаешься. Я ем мясо и много. Желательно средней прожарки и с гарниром из картофеля. — Буду наглеть по полной.

— Как скажете, леди. Не скучайте, я скоро вернусь и не советую пытаться сбежать, у вас не получится.

Взмах рукой, вспышка света и вот ушастого уже нет. Я проворно соскочила с кровати, подбежала к окну и разочаровано вздохнула — всего лишь иллюзия на стене. При прикосновении я ощутила под пальцами стену. Оббежала комнату несколько раз, но двери нигде не увидела, что еще больше повергло меня в уныние. Либо дверь спрятана от чужих глаз, либо ее здесь и не было. Сидеть в каменном мешке до скончания жизни и позволить этому экспериментатору хренову и дальше ставить на мне опыты в мои планы не входило, а потому придется как — то разговорить тюремщика на тему выхода от сюда.

Устало присела в кресло и как раз вовремя — вернулся садист с подносом в руках, поставил его на столик передо мной и вновь испарился.

Мясо с овощами, свежий, еще горячий хлеб, какой то напиток в кувшине и все для меня одной. Все это я проглотила очень быстро и сыто откинулась на спинку кресла. Что — то жарковато стало, или мне кажется? Закружилась голова, а потом помутнело в глазах. Да что ж такое — то! Я слепо зашарила по столу руками в поисках непонятно чего, перевернула на пол поднос и, кажется, разбила кувшин.