Хранимая Духом. Легенда о бессмертии (общий файл)

По-началу, я испугалась, что среди многообразия однотипных лиц потеряю из вида Леиренда, но к своему изумлению отметила, что он единственный из всех горожан носил челку и перевитые в косичку на затылке прядки, забранные от ушей. Я решила, что должно быть такая прическа означала особый вид отличия командира отряда эльфов от простых городских жителей. Интересно, как же тогда должен выглядеть Лесной Король?

Выяснить это мне предстояло очень скоро. Насколько я могла судить, нас повели прямиком к нему, потому что едва вступив в город, сопровождающие нас эльфы направились к возвышающемуся в центре самому огромному дереву, на котором громоздился непривычно белоснежный для зелено-золотого колорита неописуемой красоты дворец, к которому вели все мосты города и который был самым массивным сооружением во всем Астондэле.

Тяжелые двойные двери, украшающие подножие ствола дворцового дерева, как по мановению волшебной палочки, бесшумно распахнулись перед нами, пропуская всю процессию к отделанной золотыми ковровыми дорожками широкой лестнице, спиралью закручивающейся ввысь. Насколько хватало глаз простиралась вперед только эта самая лестница и вмонтированные в стену вдоль нее магические эльфийские фонари. Каждые равные промежутки ступеней заканчивались небольшим пролетом, на котором стояло по паре стражников, закованных в золотые латы и вооруженных длинными копьями с золотыми наконечниками. Богато же все таки живут эти эльфы!

Подъем, казалось, длился целую вечность, и когда мы, наконец, остановились перед еще одними огромными двустворчатыми позолоченными дверями, у меня уже не осталось ни малейших сомнений, что за ними должен скрываться тронный зал, где восседает Лесной Король. Еще мгновение, и я увижу его, удовлетворив, наконец-таки, свое любопытство, терзавшее меня весь сегодняшний день — так сильно заинтриговал меня Леиренд, всю дорогу трещавший о величии своего мудрого повелителя. И все равно до последнего момента я искренне надеялась, что нам с Тэтэйусом удасться незаметно сбежать, однако эльфы берегли меня как зеницу ока, буквально ни на секунду не спуская глаз, словно я была каким-то очень ценным сокровищем. В отличие от предыдущего дня, сегодня они не прятались по соседним кустам, а окружив нас ровным строем по-солдатски маршировали рядом, так что нам с Тэем не удалось перекинуться даже парой слов, не говоря уже о том, чтобы устроить побег. Впрочем, я была даже немного рада, что избавлена от необходимости общения с демоном, потому как не хотела лишний раз поддаваться его чарам. Бесплодные попытки расспросить его о своей неизвестной участи я решила до поры до времени оставить, рассудив, что не в силах выпытать у него правду. Я испробовала уже все, что могла: и настаивала, и просила, и даже ругалась, но все было тщетно. В конце концов он обещал, что скоро я сама все узнаю, так что можно немного и потерпеть. Куда трудней было выносить даже не неизвестность и не надоедливое внимание Леи, а явно ощутимое молчаливое присутствие Тэтэйуса, шедшего так близко, что мы почти соприкасались локтями, и его прикованный ко мне настороженный взгляд. Я не смела поднять на него глаза, чтобы встретить этот взгляд, но ясно чувствовала его на себе всю дорогу.

Так я и оказалась в Астондэле, и сейчас, стоя перед массивными золотыми дверями, старалась не думать о том, что нахожусь в "городе, из которого не возвращаются". Двери между тем медленно раскрылись, и я едва не ослепла от яркого света, ударившего по глазам. Только хорошенько проморгавшись от непроизвольно навернувшихся на глаза слез, я смогла осмотреть громадное помещение, не сравнимое ни с чем, виденным мной ранее. Вырвавшийся у меня против воли возглас восхищения эхом прокатился под сводами мраморного зала, сиявшего первозданной белизной и отражавшего солнечных зайчиков с поверхности пола, стен и потолка. У дальней стены в самом ее центре на помосте в виде полумесяца располагался высокий трон, сплетенный из ветвей с необычной белоснежной листвой, а по обе стороны от него на все том же помосте стояло несколько точно таких же кресел поменьше, в каждом из которых невозмутимо восседал эльф, отличающийся от уже виденных мною более светлым, почти белым цветом волос и заплетенной в длинную косу прической со спадающей на глаза челкой и непомерно длинными пейсами. На троне же расположился почтенный старец, голову которого венчала причудливая золотая корона в виде переплетенных между собой ветвей. Его абсолютно белые — под цвет окружающей его обстановки — волосы свободно ниспадали до самого пола, а ровно расчесанная борода точно такой же длины в нескольких местах была перехвачена золотыми кольцами. Никогда прежде я не слышала об эльфах, носящих бороду — фольклор и сказки в моем мире никогда не показывали их такими. Теперь же я своими глазами видела бородатого эльфа, и это, несмотря на всю торжественность сего момента, показалось мне ужасно забавным. Наверно, именно комичность внешнего вида венценосного эльфа и помогла мне избежать благоговейного страха перед Лесным Королем, который непременно должен был возникнуть после стольких историй о нем, услышанных мною от Леиренда.

Мы подошли ближе, и я с изумлением отметила, что смотрю в лицо молодого бородатого эльфа. У Лесного Короля, которого я сначала приняла за старца, не было ни одной морщинки, а кожа его казалась гладкой как у младенца. Только глаза чистого хрустального цвета лучились глубокой вековой мудростью, выдавая почтенный возраст вечно молодого существа. Он даже не взглянул на нас, но при нашем появлении его брови недовольно сошлись на переносице.

— Леиренд, мальчик мой, зачем ты снова притащил сюда это безобразие? — хмуро спросил Лесной Король, не дожидаясь ни приветствий, ни объяснений. Не нужно было быть гением, чтобы понять, что "безобразием" правитель эльфов окрестил нас с Тэтэйусом, и подобное обращение вызвало во мне бурю негодования, однако Лесной Король продолжал: — Я же просил тебя избавить меня от созерцания недостойных. Ни к чему тащить их через весь Лес, чтобы в итоге все равно отправить к богам.

— Простите, о Мудрейший, — смиренно ответил Леи, склонив голову в почтительном поклоне. — Я бы не посмел доставить Вам неприятности, если бы не был уверен, что Вас заинтересует чужеземка. Эта девушка...

— Леиренд, Леиренд, — укоризненно покачав головой, прервал его Лесной Король. — Оглянись вокруг и посмотри, сколько прекрасных эльфиек только и ждет, когда ты обратишь на них внимание, а ты тратишь свое время на какую-то чужеземку, — в последнем слове послышалось отвращение, которое меня оскорбило.

— Но взгляните на нее, Мудрейший, — спокойно возразил Леи. — Ее одежды столь необычны. Таких не носят нигде в Авалонии.

— Что ты имеешь ввиду? — еще сильнее нахмурился Лесной Король и с явной неохотой перевел на меня презрительный взгляд. Спустя долю секунды в его глазах появилось любопытство, а еще через мгновение его взгляд четко сфокусировался на Эрфелио, по обыкновению висящему за моей спиной, и на лице эльфийского правителя расплылась алчная улыбка. Я услышала, как скрипнул зубами Тэтэйус, но не посмотрела на него, заинтригованная резкой переменой в Лесном Короле.

— Хранимая Духом, — выдохнул тот, но тут же взял себя в руки и, обратившись ко мне, громко спросил. — Скажи мне, юная дева, где ты была рождена?

Я растерялась. Чего, чего, а такого вопроса я не ожидала. Да и какое вообще он имеет значение для правителя эльфов? Беспомощно оглянувшись на Тэтэйуса и наткнувшись на его предостерегающий взгляд, поняла, что на данный вопрос всей правды мне лучше не говорить, но я была уверена, что и солгать мне не удасться, потому как эльфийский правитель казался ужасно проницательным.

— Ты онемела или не расслышала мой вопрос? — разозлился из-за длительного молчания Лесной Король, по-видимому привыкший к неукоснительному подчинению, и настойчиво повторил. — Где ты родилась?

— Там, где родила меня моя мать, — я попыталась изобразить недоумение. Пусть лучше подумает, что я дурочка, чем выяснит, что я из параллельного мира. За свое недолгое пребывание в Авалонии я уже успела понять, что откровение не даст мне ничего, кроме неприятностей.

— Где она тебя родила? — не отступал правитель эльфов.

— Там, где обычно рожают женщины, — я тоже решила играть роль до конца и даже удивленно вскинула брови, сделав вид, будто не я разыгрываю из себя идиотку, а сама смотрю на недалекое существо, которому не понятны простые истины.

— Где? — потребовал Лесной Король, не обращая внимания на все мои попытки уклониться от ответа.

Я едва удержалась от язвительной реплики "в Караганде!", но вовремя сообразила, что такой ответ будет ошибкой, ибо он красноречивее всяких других слов скажет о моем неавалонском происхождении.

— В родильном доме, — вместо этого тем же недоумевающим тоном ответила я. Пока рано показывать негодование, пусть даже оно и распирает меня изнутри — нельзя забывать, что я все таки в плену, а эльфийский правитель в отличие от Леи показался мне не очень радушным хозяином.

— Хорошо, — сдавшись, великодушно отмахнулся Лесной Король, и когда я уже решила, что на этом расспросы окончились, он неожиданно продолжил. — Ты ведь не из Авалонии, не так ли?

— Это вопрос или констатация факта? — вместо ответа дерзко спросила я.

По рядам всех присутствующих эльфов, начиная от отряда Леиренда и заканчивая рассевшимися в белых креслах остроухими, пробежался взволнованный шепоток. Похоже, они тоже привыкли к смирению перед своим правителем и никак не ожидали такого откровенного неуважения от презренной чужеземки. Сам правитель смотрел на меня с высокомерным превосходством, не лишенным однако искры ярости из-за моего нахального поведения. Леи тревожно переминался с ноги на ногу, в открытом ужасе переводя взгляд с меня на Лесного Короля и обратно. Единственный, кого начинала забавлять эта ситуация, был Тэтэйус, судя по тому, как дрожали его губы, силясь сдержать неуместную улыбку.

— Мне кажется, или ты требуешь от меня оправданий? — спокойным, почти ласковым, но от этого намного более зловещим тоном осведомился эльфийсий правитель.

— Вам кажется, — сухо ответила я, тем не менее почувствовав тревожную дрожь, прокатившуюся по спине от угрожающе сверкнувшего взгляда хрустальных глаз собеседника.

— Прекрасно, — холодно произнес он. — Только я никогда не ошибаюсь в своих суждениях.

— Тогда к чему весь этот фарс с допросом? — неожиданно резко спросила я и тут же прикусила губу. Что же я делаю? Мало того, что испытываю судьбу, выражая открытую неприязнь, так еще и косвенно намекаю на то, что Лесной Король прав, считая меня рожденной не в Авалонии.

Словно в ответ на мои мысли, по рядам эльфов пронесся еще один взрыв недружелюбного шепота, на этот раз более громкого, чем первый. Лицо эльфийского правителя ожесточилось. Он подождал, пока гул стихнет, и только потом снисходительно кивнул, что-то решив для себя. Повернувшись к своим подданным и более не обращая на меня внимания, он отдал несколько коротких распоряжений, после чего нетерпеливо взмахнул рукой, чтобы эльфы немедленно исполнили его приказания:

— Чужеземку отвести в гостевые покои и приставить двух стражников. От даймона избавиться. А ты, Леиренд, останься, мне с тобой надо кое-что обсудить.

"А Вас, Штирлиц, я попрошу остаться", — не к месту всплыла в памяти знаменитая фраза из не менее знаменитого советского фильма про шпиона в тылу немецкой армии. А потом вдруг резко пришло осознание участи, ожидающей Тэя. "Избавиться от даймона" — эти слова тревожным набатом застучали у меня в голове, раскаленным ярмом прожигая до самого сердца. Я не могла позволить подобному произойти. Просто не могла. И какие бы причины не послужили этому, в тот момент я о них не думала, поддавшись внезапному порыву.

— Стойте! — воскликнула я, яростно вырвавшись из хватки какого-то эльфа, поспешившего исполнить приказ и увести меня в "гостевые покои".

Как ни странно все мгновенно замерли, оглянувшись на меня с самыми разными выражениями на лицах, отчего в повисшей тишине еще долго звучало эхо моего оклика. Приятно, что я могу производить такое ошеломляющее впечатление.

Первым опомнился Лесной Король, и его брови угрожающе нахмурились над злобным прищуром сверкающих яростью глаз.

— Что не так? — недовольно рявкнул он.

— Вы не можете так поступить! — в отчаянии выкрикнула я.

— Как? — зло переспросил эльфийский повелитель, теряя последние капли терпения.

— Меня вы поместили под охрану, но почему тогда моего спутника решили казнить? — негодовала я, предпочитая не замечать, как в удивлении взметнулись вверх брови Тэтэйуса после того, как я произнесла эти слова.

— Ты опять требуешь от меня оправданий, дерзкая девчонка?! — ядовито прошипел правитель эльфов, окончательно выведенный из себя моим неповиновением.

— Нет! Но Вы не посмеете этого сделать! — спорила я, игнорируя взволнованного духа-хранителя, умоляющего меня взять себя в руки.

— И кто же нам помешает? — взорвался гневом Лесной Король. — Уж не ты ли?

Я хотела выкрикнуть, что я, хотя и не знала, как бы мне удалось это сделать, но меня остановила рука Тэтэйуса, мягко опустившаяся мне на плечо.

— Не надо, shaili, — тихо шепнул он, не в первый раз отрезвляя своими словами. — Лучше побереги себя и позволь мне позаботиться об остальном.

Я яростно сжала кулаки, но покорно понурила голову. Он ведь прав. Куда мне, простой смертной девушке, тягаться с ордой эльфов? Оставалось только довериться Тэю и надеяться, что он в состоянии позаботиться о себе, потому что я не могла себе представить, что со мной станет без него. Здесь он мой единственный защитник, и встреча с недружелюбным эльфийским правителем только доказала это, потому что после этой встречи Леиренд, который, казалось, стал еще одним моим покровителем, больше не представлялся надежным другом. Как бы хорошо командир отряда эльфов ко мне не относился, он слишком предан своему королю и исполнит любой его приказ, даже если тот попросит убить меня.

— Простите, — чтобы не натворить больших глупостей, процедила я сквозь зубы, обращаясь одновременно и к Лесному Королю и к Тэю.

— Так-то лучше, — смягчился правитель эльфов и отвернувшись, прогремел на весь зал. — Уберите их с глаз долой!

Нас тут же убрали. По крайней мере, меня мгновенно подхватили под локти два эльфа из отряда Леиренда и потащили прочь из зала. Я не успела даже оглянуться, когда створки дверей тронного зала бесшумно сомкнулись за моей спиной, и теперь мне оставалось только гадать, как Тэтэйус выкрутиться из угрожающего его жизни положения. Чтобы ни происходило теперь в тронном зале, для меня это навсегда останется загадкой. Впрочем, в Авалонии меня сплошь и рядом окружали загадки, и я уже начала привыкать к тому, что ответов на них мне не найти.

* * *

Он беспомощно проводил взглядом эльфийских стражников, уводящих смертную прочь от него. Снова. И хотя все звериное в нем бунтовало, требуя броситься на остроухих и разорвать их на части, чтобы вернуть девчонку на законное место — рядом с собой, он усилием воли заставил себя остаться на месте. Как и там, в эльфийском убежище на дереве, когда смазливый самовлюбленный командир Первого отряда бесцеремонно утащил девушку в ночь. Тогда ему с трудом удалось сдержаться, и подобное проявление эмоций его совсем не порадовало. Что это? Доставшийся по наследству инстинкт защитить свою добычу любыми способами, побочный эффект заключенного с колдуном контракта, действие Клейма или нечто другое, чего он не должен испытывать к объекту сделки? Он не знал, да и не хотел разбираться в скрытых мотивах собственного подсознания. В одном он был уверен точно: пока не сдаст shaili на руки Императору, он будет жить вопреки всему и ее защитит во что бы то ни стало. Это даже больше, чем инстинкт. Это смысл существования. По крайней мере для таких, как он.