Вель

-Вам сюда, — сказала девушка и открыла дверь, пропуская Вель вперед. Едва она зашла в комнату, как дверь тотчас захлопнулась за ее спиной. Вель со страхом обвела комнату глазами и поняла, что попала в ловушку.

В комнате четверо мужчин, один из них Седрик.

-Кто к нам пожаловал! — дурашливо протянул один, — Заходи, заходи куколка, тебя-то мы как раз и ждем, — и все четверо двинулись к девушке. Глянув в их холодные, равнодушные глаза, в которых горел лишь огонь, в предвкушении удовольствия, Вель поняла, что молить их о пощаде бесполезно. Они жаждали получить свое и никакие ее просьбы и слезы, не могли этому помешать. Она стиснула зубы и приготовилась отбиваться, сколько хватит сил.

— Ах, какая милашка, сейчас попробую какие у нее губки, наверно такие же сладенькие, как и она, — приторно-слащавым голосом сказал один из мужчин и двинулся к ней, но едва он коснулся ее, Вель с такой силой отпихнула его, что он отлетел на два метра, сбив по дороге одного из своих друзей, — ах, ты тварь, взревел мужчина, поднимаясь на ноги. Мы хотели не делать тебе слишком больно, но теперь ты получишь сполна! — и он с яростью бросился на нее. Но Вель снова ударила его, и снова ударила настолько сильно, что он вновь отлетел от нее, тогда мужчины все одновременно бросились к ней. Кто-то схватил ее за волосы, кто-то попытался задрать ее юбку ей на голову.

Если бы Вель носила жесткий корсет и платье с кринолином, то у них бы все получилось, а так, Вель ужом вывернулась из их лап, не обращая внимания на боль из-за выдранных волос, и снова стала бить и откидывать от себя насильников.

Они загнали ее в угол, но это оказалось ей только на руку, теперь никто не мог подойти к ней со спины. Она вновь и вновь отбрасывала от себя мужчин, у нее не было даже времени подивиться своей силе и выносливости.

Ни они, ни они уже не обращали внимания ни на звон разбитых стекол, ни на треск, ломающейся мебели. У них была только одна цель: скрутить ее, чего бы это ни стоило, У нее, не дать этого сделать, пусть даже ценой жизни.

И вдруг все прекратилось. Вель глянула на мужчин. Троих держали какие-то незнакомые воины, а к горлу ее "любимого" Седрика был приставлен кинжал. Вель глянула на владельца кинжала и похолодела: граф де Ладуэрт, вот кто это был. А он тем временем отдавал приказы:

-Даю вам час, чтобы убраться из дворца, — говорил он, обидчикам Вель, — если через час кого-то из них поймете — убить, любым способом, каким сочтете возможным,— это он сказал уже своим воинам.

Те кивнули в ответ и по его знаку вышли из комнаты, волоча за собой Седрика и его друзей. После этого граф внимательно посмотрел на девушку. "Скромное, приличное платье, явно не аристократка, но и не служанка. Какая красивая", — подумал он, подходя к ней поближе.

— Граф де Ладуэрт, — вежливо представился он, выжидая, когда Вель представится в ответ.

— Меня зовут Вель, — вынуждена бала сказать она, — я воспитанница барона де Санаэтти, а сейчас я нахожусь вместе с сыном барона Кевином, под покровительством леди Алиры, фрейлины королевы, — добавила она, на всякий случай, потому что ее испугал, откровенно заинтересованный взгляд графа.

— Ого! — радостно оскаблился он, — кого я вижу! Это ты, та малышка, которую хотел захапать барон себе в личное пользование, минуя своего сюзерена? — Вель молчала, — Ты слышала, надеюсь, о праве первой ночи? — доверительно шепнул он.

— Барон не говорил мне о том, что собирается выдать меня замуж.

— А он, по всей видимости, и не собирался. Он хотел сам лакомиться такой вкусненькой девушкой. — Вель сделала вид, что не понимает его грязных намеков, но графу было безразлично ее неведение. — Теперь я сам займусь устройством твоей жизни, — вкрадчивым голосом начал он, — Уверяю тебя, ты не пожалеешь, променяв одного опекуна на другого, — при этих словах он ласково коснулся ее щеки, и поразился нежности ее кожи. — Кожа, словно бархат, — пробормотал он, и еще раз погладил по щеке.

Вель, окаменев, стояла перед ним. Она каким-то внутренним чутьем понимала, что начав бороться с ним, например, откинув его руку, она только еще больше разожжет его похоть, от которой не будет спасения. Ладуэрт не Седрик, он намного страшнее и опаснее.

В этот момент вбежали стражники, привлеченные шумом. Граф на секунду отвлекся от Вель, а когда повернулся, в комнате ее уже не было. Но он нисколько не расстроился. Самое главное он теперь знал, что хотел, знал, где найти желаемое и знал, что он обязательно получит то, что хочет. Так было всегда.

Глава 2

"Бежать! Бежать куда глядят газа!", — только эта мысль билась в голове Вель, когда она, сломя голову, мчалась в свою комнату. Ее накрыла такая волна паники, что она плохо понимала, что делает, бегая по своей комнате, хватая все вещи подряд и запихивая их в мешок.

— Вель, что ты делаешь? — раздался удивленный голос Кевина. Этот вопрос отрезвил ее. Она посмотрела на мальчика.

— Кевин, мне надо срочно уехать, — как можно спокойнее сказала она. Услышав ее слова, он сазу заплакал.

— Вель, не бросай меня, я боюсь без тебя оставаться!

Она крепко прижала к себе ребенка, четко понимая, что не останется здесь, даже ради него. Все равно ее жертва будет напрасной, их все равно разлучат.

— Кевин, не бойся, я сейчас напишу письмо твоей маме, потом поговорю и леди Лирой. Она будет заботиться о тебе, пока не приедет мама.

Мальчик ее не отпускал, пришлось писать письмо, держа его на руках.

— Вот смотри, я пишу: "Селисия, я прошу тебя срочно приехать. Так получилось, что мне надо немедленно покинуть замок. Я попрошу Леди Алиру уделить Кевину больше внимания...", — дальше читать письмо вслух Вель не стала, потому что она откровенно написала в письме, что граф де Ладуэрт "почтил" ее своим вниманием.

В этот момент пришла прислуга и пригласила Вель и Кевина обедать. Эту девушку Вель знала хорошо, поэтому сразу повела мальчика в столовую. Когда она вернулась в свою комнату, то удивилась, увидев недописанное письмо, лежащим на полу, решив, что его сдуло сквозняком, Вель второпях дописала его и запечатав отнесла рассыльному.

Потом, как она и пообещала Селисии, она попросила разрешения поговорить с леди Алирой.

— Леди Алира, я должна срочно уехать, — решительно начала Вель, отказавшись от предложения присесть.

— Что у Вас случилось? — спросила дама. Вель замялась, не зная, что отвечать, но ласковый голос и доброжелательный взгляд леди Алиры, вызывали на откровенность, и она без утайки рассказала обо всем, что произошло некоторое время назад.

-Я должна уехать, — твердила Вель. — Я боюсь графа. Я должна бежать.

-Вы боитесь графа по какой-то особой причине? — уточнила Алира. Вель кивнула, не желая рассказывать, что ее заставляет так к нему относиться, — но... — Алира замялась, девушке вашего положения должно льстить внимание такого высокородного мужчины. Граф щедр, он обеспечит Ваше будущее.

Вель машинально отметила про себя, что леди Алира упомянула о щедрости, но, ни одного слова не сказала, ни о доброте, ни о заботе. Впрочем, ей было наплевать, даже если бы Алира клялась всеми святыми, что граф добр, ласков и нежен, Вель бы это не убедило. Смерть Энели и Тэрина забыть было невозможно.

Леди Алира, увидев, что Вель ей не переубедить, сказала со вздохом.

— Что ж, отправляйтесь. Я дам Вам немного денег на дорогу, — с этими словами она ушла в будуар и вышла оттуда, неся в одной руке мешочек с монетами, а в другой бокал с вином. — Выпей на дорогу, — сказала она, — вино придаст тебе сил.

Отказаться Вель не могла, понимая, что обидит Алиру, поэтому выпила вино тремя глотками.

-Куда ты собираешься ехать, продолжала ласково расспрашивать Алира. Вель хотела ответить, но язык стал, словно деревянный, и комната поплыла перед глазами. Ее ноги подкосились, и если бы не Алира, она рухнула бы на пол.

Дама бережно опустила девушку на ковер, и, видя, что та еще в сознании, с какими-то надрывными нотками в голосе сказала, ласково погладив ее по голове:

— Прости Вель, прости меня, но я не могла поступить по-другому. Мне приказали остановить тебя, приказали не дать тебе уйти. Я не могу не подчиниться. Но я вот что еще хочу сказать тебе. Хоть ты меня и возненавидишь, и не поверишь, но знай, я так поступаю и ради тебя тоже. Граф не тот человек, что выпустит добычу из рук. Где бы ты ни была, где бы не пряталась, тебя все равно найдут. Гончие будут идти по твоим следам днем и ночью, и тогда твое возвращение к графу станет намного более страшным и намного более болезненным. Поверь мне, я знаю, о чем говорю. А так есть надежда, что он не будет с тобою чрезмерно жестоким, и, получив свое, наигравшись, быть может, отпустит на свободу. Ты только не зли его неуступчивостью, не оскорбляй и не плач, самое главное не плач. Прими все, как неизбежное, так будет легче.

Глаза Вель закрылись, она провалилась в беспамятство.

Глава 3

Вель несколько раз на короткое время приходила в сознание, и постоянно ощущала какое-то движение: то, как ее несли на руках, то тряску кареты, и каждый раз она слышала, как кто-то чертыхался, увидев, что она проходит в себя, и ей в рот тут же вливали какую-то гадость.

Окончательно очнулась в большой комнате. Она лежала на роскошной кровати под балдахином, рядом с изголовьем стояла ваза с одуряюще пахнущими красивыми цветами. Вель откинула одеяло и спустила босые ноги на пол. Тут же испуганно осмотрела себя. На ней была полупрозрачная ночная рубашка, быстро оглядела комнату: халат или пеньюар лежал на одеяле в ногах кровати. Это ее немного успокоило. Надев халат, подошла к стеклянной двери, ведущей на небольшой балкончик.

В первую секунду, выйдя на балкон, у нее захватило дух от увиденной красоты. А потом отчаяние такой же силы захлестнуло ее. Балкончик, на котором стояла Вель, словно ласточкино гнездо, был прилеплен на огромной высоте к стене башни, нависающей над морем. Вид, конечно, был очень красив, Вель, давно не видевшая моря, даже замерла на несколько секунд, а потом с жадным вниманием стала изучать и балкон, и решетку, которой он был окружен, пытаясь найти хоть какую-то брешь или щель и выбраться на волю.

Прутья решетки были толстыми и прочными, о том, чтобы раздвинуть их, не могло было быть и речи. Примерно до половины высоты роста человека, вертикальные штыри были переплетены поперечными полосами, а дальше взмывались в небо на высоту, оканчиваясь острыми пиками.

Вель вскрикнула от радости, она нашла выход. Она легко сможет перебраться через решетку и спуститься по отвесной стене, тем более что стена была сложена из дикого камня, изобилующего трещинами и уступами.

Вель посмотрела вниз, под башней плескалось море. "Ничего страшного, — подумала она, — по стене можно двигаться и над водой, все равно, где-нибудь стена соприкоснется с берегом". Вель заскочила в комнату, быстро решая, какие из вещей взять с собой, чтобы они могли пригодиться ей в дороге, потом, одумавшись, разделась и снова легла в кровать. Если сейчас кто-то войдет и застанет ее за перелазаньем через решетку, то она потеряет всякую надежду на спасение. И она оказалась права, не прошло и пяти минут, в замочной скважине заскрипел ключ, и дверь открылась.

Вошла пожилая женщина с подносом, уставленным тарелками с едой. Вель закрыла глаза, притворившись спящей. Женщина почти бесшумно поставила поднос на столик и подошла к девушке. Вель подумала, что изображать спящую. Глупо, лучше поговорить и выяснить где она и что ее ожидает. Но женщина ничего не сказала, не потому что не захотела, а потому что не могла, у нее был отрезан язык. Вель вздрогнула, когда поняла это, а еще она поняла, в чьих руках теперь находится.

Женщина жестами стала подзывать ее к маленькой двери, за которой располагалась ванна. Женщина хлопнула в ладоши и тут же несколько девушек прислужниц стали наполнять ванную теплой водой.

"Что делать, что делать?" — мучительно думала Вель. Ей было необходимо, чтобы на несколько часов ее оставили в покое, поэтому, не придумав ничего лучшего, она рухнула на пол, изобразив потерю сознания. Понимая, что сейчас, скорее всего к ней призовут лекаря, который без труда обнаружит ее обман, она стала мысленно пытаться замедлить биение своего сердца, и как ни странно, ей это удалось сделать.

Лекарь подержал ее за руку, потом она слышала, как он отсчитывает капли, потом ей снова стали вливать в рот, какую-то жидкость. Вель положили на кровать и оставили в покое. Едва за посетителями закрылись двери, Вель выбежал на балкон, и, вложив два пальца в рот, выблевала из себя, все выпитое.

Снова вернулась в комнату, и оценивающим взглядом окинула ее. Бежать в прозрачной ночной рубашке и халате, было неразумно, она поискала более подходящие вещи. К сожалению, ничего, вроде дорожной одежды, крепких сапог и теплого плаща, в комнате не оказалось, зато она нашла несколько украшений. Чуть посомневавшись, она уложила в небольшой мешок, который смастерила, вытряхнув содержимое подголовного валика.

Она тогда не понимала, какую страшную ошибку совершает, одно дело, когда девушка в отчаянии бросается в волны моря, надеясь погибнуть, и совсем другое, когда она продуманно и осознанно подбирает необходимые ей вещи, что могут помочь в дороге. Вель не учла главного: граф де Ладуэрт был не только невероятно жесток, он был еще и невероятно умен.

Вель легко подтянулась на руках, босыми ногами уперлась в прутья, медленно перебирая руками, достигла пик, почти легла на них, перебрасывая тело наружу, и стала осторожно спускаться. Ей удалось все.

Стена, упирающаяся в берег, оказалась совсем рядом, ее не было видно из-за закругления башни, а дальше была свобода. Густой лес совсем близко подходил к стене, Вель бросилась к нему, почти не замечая, боли в босых ногах, ели наступала на сучок или колючку. "Подальше, подальше от замка и графа!", — эта мысль заставляла ее нестись вперед на пределе сил.

Глава 4

Когда графу доложили, что Вель бросилась в море, покончив с собой, ярость его не имела границ, наказания посыпались на слуг одно за другим.

Он самолично обыскал ее комнату и от него не укрылся не распотрошенный валик, не исчезнувшие драгоценности. Он не задался вопросом: "Как он умудрилась сбежать?", он сразу озадачился вопросом: "Где ее искать?" и исходя из этого, отдал соответствующие указания.

Разумеется, был проверен берег, ведь девушка могла сорваться со стены. Но ее трупа волны не выносили. Дело в том, что в нескольких десятках метрах от берега, граф уже давным-давно приказал растянуть сеть, прилепленную к буйкам, что поднималась и опускалась вместе с водой прилива и отлива. Он хотел всегда точно знать, удалось ли какому из его пленников бежать, поскольку побегов совершалось немало. Но почти всегда плавающее тело находилось в огороженной территории. Тела Вель не обнаружили — значит, она сбежала.

Граф не сомневался, что ее изловят. Она не знала местности, в то время как ему была знакома каждая тропинка. У Вель не было даже малюсенького шанса спастись.

Это она вскоре поняла и сама, когда услышала лай собак, бегущий по ее следу.