Большая вода

— Это для вас она Софочка, а для меня бабушка Соня, — ворчливо огрызнулся я и пояснил, — наш сосед, старый Моисей Хейфиц, был в прошлом году у вас в Израиле и видел вас возле этого самого дома. Он даже пытался заговорить с вами, но два каких-то чурбана оттеснили его.

Старик стал торопливо открывать дверь. Как мы и предполагали, то, что была упомянута его первая любовь, которая сейчас жила в Штатах, не оставило его равнодушным. Старый Гирш открыл дверь, и мы вошли в его квартиру. Старик был одет в мешковатые светло серые брюки и майку. В молодости он был почти гигантом двухметрового роста, но хотя и остался крупным стариком, всё было в прошлом. Небритый, он близоруко щурился, пытаясь разглядеть во мне внука своей возлюбленной. Понимая это, мой спутник нахально сказал по-немецки:

— Герр Ванштейн, это была только уловка. Нам нужно было, чтобы вы сами открыли двери квартиры, а теперь давайте договоримся, вы не будете создавать нам трудностей и, поверьте, уже через несколько часов сможете обнять свою первую любовь. Более того, вам сразу же захочется её поцеловать, но я сомневаюсь, что ей захочется сделать то же самое.

Старый еврей сник и попятился назад:

— Кто вы такие, чтобы вас черти побрали?

Сказано было по-немецки и я ответил:

— Гершель Соломонович, это герр Циммерман, вы его должны хорошо знать, он советник Бильдербергского клуба, а я агент КГБ Цезарь. Меня вы тоже должны знать, но сейчас мы представляем совсем другую тайную организацию, и Софья Исааковна Розенштейн действительно ждёт вас на Кипре, в Лимассоле. Мы поселили её на вилле, стоящей на берегу моря и если вы соизволите надеть очки, то увидите её через Скайп, но для этого вам придётся спуститься вниз. В нашей машине на заднем сиденье лежит уже включённый ноутбук, и ваша Софочка хочет с вами поговорить.

У Старого Гирша навернулись слёзы и он прохрипел по-русски:

— Молодой человек, вы не врёте? — махнув рукой, он решительно пробасил — А, чёрт с вами, даже если вы собираетесь меня ликвидировать, но у меня есть шанс увидеть перед смертью Софочку, я рискну.

— Риск дело благородное, — усмехнулся Фриц, тихо говоря по-русски без малейшего акцента, — только будь добр, старик, переоденься и возьми с собой документы. Они понадобятся тебе в Лимассоле.

Старый Гирш сверкнул глазами из-под кустистых бровей:

— Документы, документы... Ах, да, документы. Сейчас я открою сейф и возьму в нём документы. Их у меня много, есть даже греческий паспорт.

За картиной в стену был врезан сейф. Старик быстро открыл его и достал сначала пистолет, это был трофейный "Вальтер ППК". Мы оба громко рассмеялись, и Старый Гирш бросил его обратно в сейф, после чего достал пачку паспортов и две пачки стодолларовых купюр. Тотчас перестав смеяться, мы одобрительно закивали головами. Через десять минут я сел вместе со старым агентом Моссада на заднем сиденье джипа "Тойота-Лендкрузер", где действительно лежал включённый ноутбук. Взяв его трясущимися руками, старый еврей громко ахнул, когда увидел на экране красавицу не старше тридцати лет, жгучую брюнетку, одетую в шикарное платье для коктейля, в ушах и на шейке которой сверкали бриллианты, но та вместо "Здравствуйте", громко закричала:

— Гирш! Копуша! Сколько можно тебя ждать? Я тут вся извелась, пока ты соизволил спуститься. Немедленно бросай все свои шпионские дела, старый негодяй, и приезжай с моими новыми друзьями на Кипр. Они придумают, как доставить тебя в Лимассол. И нечего хлопать глазами, как полоумный, это я, твоя ненаглядная Софочка, которую ты когда-то бросил, мерзавец. Хотя если это правда, что тебя посадили в тюрьму, то я тебе всё прощаю. Гирш, не будь дураком, эти люди и тебе вернут молодость...

Собственно на этом вербовка закончилась. Мы спокойно выехали из Кирьят-Яма, пересели в другую машину и отправились на ней в Галилею, где в укромном месте нас поджидал вертолёт Шестого американского флота, который выполнял секретное задание, согласованное с израильским командованием. На нём мы проделали только треть пути, после чего пересели на борт яхты океанского класса и только там смогли, наконец, продолжить разговор. Софья Моисеевна уже рассказала своему, так и не состоявшемуся, жениху о нас почти всё, и потому ничто не помешало мне строго сказать ему:

— Гирш, как ты понимаешь, у тебя теперь есть только две дороги, одна ведёт в Лимассол, а вторая на морское дно. Главное, что ты должен понять, так это то, что мне плевать как на Россию, так на Германию и Израиль только потому, что с некоторых пор я являюсь гражданином планеты Земля и не совсем обычным человеком. Ну, как раз об этом тебе уже рассказала твоя первая любовь Соня Розенштейн. Твой крестник Фриц собрал на тебя весьма обширное досье, и потому нам не составило большого труда найти её. Не знаю, поверил ли ты в то, что Соня всего за три месяца с небольшим превратилась из древней, полуслепой старухи в молодую красавицу, но это действительно так. Поверь, меньше, чем через пятнадцать лет, всем жителям планеты Земля, американцам, китайцам, эскимосам и в том числе евреям будет предложено снова стать молодыми, чтобы потом прожить очень долгую жизнь. Фактически речь идёт о бессмертии, но люди по-прежнему останутся людьми, такими же уязвимыми, как и сейчас, так что богами они точно не станут. Сейчас ты в смятении, Гирш, ведь ты думаешь, что тебя заставляют предать Израиль, за который воевал с сорок восьмого по сорок девятый год. Это не так. Представь себе, но всего через сто двадцать лет климат изменится настолько, что не только Израиль, но и Турция станут непригодны для жилья. Вместе с ними Италия и Испания, все страны Ближнего Востока, Пакистан, Индия, страны Индостана и добрая половина Китая, также превратятся в выжженную солнцем пустыню, которую, к тому же будут терзать жестокие ураганы. Чтобы не погибнуть, людям придётся перебраться на север, в Россию, ведь к тому времени на Колыме, где ты сидел в сталинских лагерях, установится довольно мягкий климат. Вот и подумай теперь, станешь ты предателем или нет, если станешь одним из семнадцати главных руководителей военного переворота. Ты нам нужен для того, чтобы помочь организовать тайную организацию в Иране, которая точно так же, как и твоя тайная организация в Израиле, возьмёт власть в свои руки. Сделать это смогут только бывшие сотрудники спецслужб, полиции, а вместе с ним бывшие военные, но при условии, что армия и все действующие спецслужбы пойдут за ними. Сегодня нас ещё мало, всего двадцать семь тысяч человек в России и Америке, но через пятнадцать лет нас должно быть не меньше двадцати пяти миллионов, причём не только в тех семнадцати странах, которые выбраны нами в качестве лидеров. У тебя было достаточно времени, чтобы всё обдумать, Гирш, мы специально попросили Софью разговаривать с тобой как можно дольше, поэтому ответ ты должен дать нам, как можно скорее.

Старый еврей не был тугодумом и задал всего один вопрос:

— Цезарь, получается так, что я должен буду стать не только во главе военного переворота в Израиле, но и главой этого государства? — но сразу же стукнул себя кулаком по лбу — Боже мой, я таки выжил на старости лет из ума! Какой Израиль? Ведь речь идёт о создании мирового правительства, в которое я, судя по всему, войду наравне с самыми мудрыми людьми из семнадцати стран. Правда, для этого мне придётся убить множество евреев, особенно тех, которых я буду просто вынужден назвать врагами всего мира.

Хотя тем самым Гершель Вайнштейн дал согласие работать на нас, я не выдержал и возмущенно воскликнул:

— А больше тебе нечем будет заняться, старый хрыч, как устраивать охоту на ведьм? Знаешь, как и Фриц, раньше я был антисемитом, но сейчас вынужден изменить свою точку зрения и встать на защиту евреев. От тебя.

Старый Гирш поднялся из кресла, наш разговор проходил в большой роскошной каюте, оперся на стол и глухо пробасил:

— Можешь считать меня кем угодно, но если мы не перестреляем несколько тысяч господ, которые заправляют всеми банками на планете и проворачивают в них афёры, то ничего не сможем добиться. Большинство из них, как это не прискорбно евреи, но такие, каких я люто ненавижу. Они нас всех просто купят оптом и потом продадут в розницу.

Фриц усмехнулся:

— Не волнуйся, старый вояка, эти парни будут намного хитрее тебя. Они придумали для них такое наказание, о котором ты никогда не думал. Мы уничтожим всю мировую финансовую систему, уничтожим все деньги, начиная от монгольских тугриков и заканчивая израильскими шекелями, а финансистов и биржевиков просто вышвырнем из уютных офисов на улицу, и там им придётся или работать наравне со всеми людьми, или влачить полуголодное существование. Учитывая, что они не умеют ничего делать, им придётся стать самыми обычными чернорабочими.

Бывший высокопоставленный руководитель Моссада вытаращил глаза и недоумевающим тоном спросил:

— Но как мы тогда будем жить? Ведь люди должны получать деньги за свой труд. Если не будет денег, мир рухнет, погрузится в хаос.

Профессор Циммерман рассмеялся:

— Мы будем жить счастливо, Гирш. Старина, однажды люди решили, что деньги помогут им навести порядок, но только не учли того, что вслед за деньгами появятся ростовщики, а затем банкиры, которые будут богатеть только за счет финансовых махинация и подчинят себе весь мир. Деньги, мой друг, это один из инструментов управляемого хаоса, и когда мы их отменим, то тем самым освободим людей из финансового рабства.

Гершель Вайнштейн помотал головой и пробормотал:

— Это выше моего понимания, герр Циммерман, если вы действительно тот самый Циммерман. Но если вы это вы, то я вынужден согласиться с вами. Те господа, на которых вы работали, никогда не ошибались в людях, и если вы говорите, что мир может существовать и без денег, то вам можно поверить на слово. Вообще-то, таким образом мы нанесём банкирам самый страшный удар и многие его просто не переживут. Что же, я согласен не просто работать с вами, господа, но приложу все усилия к тому, чтобы наше общее дело увенчалось успехом. Как за Израиль, так и за Иран вы можете не волноваться. В обеих странах имеется немало людей, которым уже до смерти надоели бесконечные политические игрища.

Глава пятая

Завершающий этап подготовки к перевороту

В следующие пятнадцать лет нам удалось сделать очень многое, причём сама подготовка к всемирному военному перевороту занимала, куда меньшую часть наших всеобщих усилий, хотя число членов нашей тайной организации на планете превысило сорок два миллиона человек. Намного больше сил было отдано развитию науки и тех технологий, которые были призваны помочь нам справиться с Большой Водой. В этом плане мы смогли достичь очень многого, а кое-что даже запустили в производство. Так нам удалось наладить в Белоруссии и не только в ней, выпуск гигантских карьерных самосвалов, но о массовом производстве пока что не шло речи.

Производство ментосканеров было поставлено на поток, и хотя мы изготавливали их в тайне, смогли произвести почти четыре миллиона семьсот пятьдесят тысяч штук. Более того, мы превратили ментосканер в медицинскую кушетку, на которой и должно было происходить преображение человека. Под этим вполне невинным соусом мы решили в считанные месяцы провести массовое сканирование сознания людей. До того, как я внёс предложение соединить ментосканер с футуристического вида медицинской кушеткой, мы пришли к выводу, что Человечеству срочно нужна основательная чистка и жестокая порка. Иначе никаким нашим планам, направленным на его спасение, не было суждено сбыться.

При этом мы вовсе не собирались начинать свою деятельность с массовых показательных судов и казней. Первым делом нам нужно было выбить из людей если не всё, то хотя бы большую часть дерьма. Сделать это мы могли только одним единственным образом — дать людям знания, причём в самые сжатые сроки и как можно более полные. Такие, какие мы вложили в головы членов нашей тайной организации, а им мог бы позавидовать иной нобелевский лауреат. Поэтому гипнопедов мы изготовили почти в десять раз больше и потом увеличили их число более, чем впятеро, доведя число этих устройств до сорока миллионов штук. Очень многие люди сочли наши действия крайне жестокими, граничащими с пытками, и кое-кто, как мне кажется, не простит нам этого никогда.

Зато наша тайная организация отличалась мощью своего интеллекта, ведь каждый человек, завербованный нами, провёл в кресле гипнопеда не один-два месяца, а гораздо больше. Впрочем, мы и без того старались не привлекать к своей деятельности ни глупцов, ни прощелыг, ни мерзавцев, а потому наша организация была ещё монолитной и спаянной, как никакая другая в мире. Признаться, тем самым мы положили начало созданию каст администраторов, федеральных служащих и военных. В дальнейшем они увеличили свою численность за счет привлечения самых ответственных и ответственных людей планеты, движимых альтруизмом.

Ох, уж, этот пресловутый альтруизм! Хотя в наше время о нем не принято говорить в средствах массовой информации, и никто не требует от людей быть альтруистами, только это качество позволяет людям поступать на федеральную службу. Альтруизм — это тот нравственный стержень, на котором мы с самого начала начали строить новую систему управления обществом. Именно альтруизм основа того патернализма, который дал нам возможность изменить вектор развития Человечества без глобальных войн и колоссальных потерь, хотя, конечно, обойтись без жертв мы не смогли, а точнее не смогли переступить через понятия справедливого возмездия за особо тяжкие преступления. Правда, человеческих жертв было крайне мало в том смысле, что ни одно человеческое тело не было уничтожено по приговору Особого Военного Трибунала.

Этот трибунал был создан практически на второй год нашей тайной деятельности и всегда руководствовался в своей деятельности уголовным кодексом. Разумеется, смертные приговоры он выносил очень часто, так как в первую очередь следователи трибунала разыскивали маньяков, садистов и самых кровавых патологических убийц. Доказательную базу следователям предоставляли ментосканеры, а роль палачей отводилась хирургам. Таким образом, мы если кого и уничтожали, то только тех преступников, которым, если на свете есть Бог, место в аду. Убийство убийству рознь, а потому мы практически никогда не казнили убийц, у которых имелись достаточно веские и понятные мотивы, но и они все получили по заслугам.

Если исключить членов нашей тайной организации, мы не простили ни одного преступления, а потому в первые семь с половиной десятилетий через каторжные работы прошло огромное число людей, и для этого нам нужно было создать новую пенитенциарную систему. В ее основу было положено несколько десяток новейших научных разработок, но, как вы это сами понимаете, главным инструментом перевоспитания всех тех людей, которые совершили тяжелые преступления, был гипнопед, который давал им новые знания. Помимо этого мы полагались ещё и на то, что людям после прививки здоровья, молодости и долголетия будет что терять, а также что обретать после того, как окончится срок их наказания.