Попаданка в Наташу Гусеву

Выйдя из монтажной я пошла перекусить в буфет, где застала Сережу Малфоя под дебафом депрессии, вяло ковыряющимся в каше.

— Сережка? Ты чего такой грустный? — подсела я к нему со своей тарелкой.

— Я играю очень плохого человека! — грустно сказал Безруков: — А мне хочется играть хорошего! Я не хочу играть Малфоя!

— Сережа, ты еще не понимаешь, как тебе повезло с ролью! — деловито заговорила я, начав ужинать: — Хорошие роли это скука смертная! А в злодеях всегда есть привлекательность. Злодеи всегда интересны зрителю. Тебе же досталась роль самого очаровательного злодея в нашей саге!

— Как это злодеи могут быть интересны?

— Только злодеи и интересны в любой истории! Потому что любой сюжет это всегда какая-то проблема. И злодеи их источник. Нет злодея, нет сюжета. А есть только скука смертная. Интерес это сосредоточение зрителя. Ты всегда в центре внимания! Каждый зритель будет мечтать тебе врезать по морде!

— Вот-вот! — хмуро буркнул Сережка: — Оно мне надо?

— Все же ты балда, — вздохнула я, бросив ложку: — Вот я, например, сыграла суперхорошую девочку Алису. И к чему это привело? Ты хоть понимаешь, какие последствия для души, от таких ролей? Какой я откат получила? Всякий урод пытается мной манипулировать! Они считают, что раз я хорошая Алиса, то мной можно помыкать каждому придурку! Что я бесхребетная и беззащитная мямля! И мне автоматически приходится становиться стервой, ради самозащиты! Это ведь не только моя проблема. Почти у всех актеров так происходит. Те, кто играет злодеев, в жизни милые и очаровательные люди, которых все близкие обожают. А те, кто играют суперположительных людей, становятся мрачными и злыми по жизни. Циниками. Это вроде компенсации. У тебя от этой роли наоборот душа разовьется светлая и добрая! И ты потом может сыграешь молодого Есенина. И девушки будут в тебя влюбляться. И ты еще оценишь, что гораздо приятней, когда к тебе относятся холодно, чем когда тебя пытаются залюбить до смерти толпой. Поверь мне, толпа гонящихся за тобой, влюбленных в тебя идиотов, это ужасное чувство. Уж лучше убегать от врагов.

— Думаешь, я неправ, что мне не нравится Драко? Веду себя как ребенок?

— Конечно, прав! Как может нравится мерзавец? В этом и есть развитие твоей души и характера. Ты должен отторгать его от себя. Вот наслаждаться ролью мерзавца, это уже не правильно. Впрочем, и взрослые многие такого не понимают. Ты знаешь как мне сложно было уговорить играть Наташу Варлей темную ведьму Беллатрикс? Она отбрыкивалась как могла. Говорила, что ей и панночки вполне хватило. Но я уговорила! Наташа потому и стала такой мудрой и доброй по жизни, что сыграла Панночку. Она таким образом отторгла от себя Зло. Переосмыслила его. Выработала иммунитет.

— Ты Наташа, по-моему, кого угодно, в чем угодно убедишь, — фыркнул с улыбкой Безруков. Ну вот. Вроде дебаф депрессии снят!

— Увы нет! Мне не удалось убедить американского президента строить коммунизм, — вздохнула я. Безруков заржал, расплескивая чай.

* * *

Демонстрация на Красной Площади. Я иду впереди колонны в красном платье с желтым серпом и молотом на животе. С красными волосами, собранными в два хвостика. Мой тонкий троллинг вряд ли оценят. Ведь я сотворила косплей Ульяны. Девочки из будущего. Перс эротической игры про жаркое лето в пионерском лагере. Сама не играла, но на рекламу натыкалась в своем будущем. Фу черт! Кажется меня тоже решил протроллить комментатор демонстрации:

— А вот идет колонна поклонников "Девочки из будущего"! И впереди сама юная актриса Наташа Гусева.

Мое лицо сравнялось по цвету с платьем и волосами. Я в характерном жесте Ульяны, прикрываю няшно руками щеки. Потом все же махаю руками в сторону камеры ТВ. Конечно, на бразильский парад самбы не тянет, но тоже весело на этой демонстрации в честь 7 ноября.

* * *

— Что это был за эпатаж на демонстрации? — недовольно спросил меня генсек.

— Это был правильный эпатаж! Патриотический! Я нарядилась в красное знамя! Американцы вот поощряют, когда одеваются в их флаг. Это патриотично. Только неправильный эпатаж это плохо. А правильный это хорошо! Он мотивирует. Пробуждает интерес. Нужно изгонять серость из жизни, а то досидим в серости до перестройки... тьфу, тьфу!

— А еще на тебя жаловались, что когда тебя хотели прогнать из колонны, ты применила гипноз!

— И что? Не убила же никого? А чего меня каждый придурок норовит хватать и не пущать? Как мне еще с поклонниками встречаться? А тут оказия была. Я их всех и пригласила через пионерскую правду, пойти со мной на демонстрацию. Все довольно, все счастливы! Совместила полезное с приятным для них.

— Ну, предположим. Твой второй фильм уже показывают. Как его? Гарри Поттер и Тайная комната.

— Мы и третий уже сняли наполовину!

— Опять критики ругают! Говорят фильм глупый! Такой, нашим зрителям нельзя показывать.

— Фильм не может быть умным или глупым! Это не мыслящее существо. У него есть только критерий интереса к нему. Его все смотрят. Полные залы.

— Но зачем глупостями забивать мозги?

— Это правильные глупости!

— Не заметил там пропаганды социализма.

— А я не про пропаганду. Фильм изначально заявлен как аполитичный. Я про другую правильность. Правильная глупость, когда всем очевидна. Из нее зритель может сделать урок себе. Я вам честно скажу, умных фильмов не существует. Либо они скука смертная. Просто в некоторых фильмах, глупость хорошо спрятана. И люди покупаются на нее. Верят. Вот это вредные фильмы. Вот они замусоривают мозг. А глупость откровенная, неопасна, а наоборот полезна! Это как прививка неопасных микробов для иммунитета. Понимаете? Чтобы потом не подхватить смертельный информационный вирус. Я бы на вашем месте вообще все пафосные и скучные фильмы запрещала.

— Вот когда будешь на моем месте...

— Может и буду! Я умная и заслуженная. И популярная!

— Нахалка! Вот хотел тебе дать звезду Героя, а теперь не дам!

— Это за что? За то что в морду Рейгану дала?

— Нет! За то, что Чернобыль предотвратили. И перестройку. Короче за секретные заслуги.

— Пф! Небось, секретной звездой и не похвастать?

— Нет, конечно.

— Тогда какой смысл? Награда нужна для других, а не для меня лично. Для показа. Я что? Сорока? Зачем мне в сейфе побрякушки хранить? Лучше критикам хвост накрутите. И создайте уже наконец министерство мотивации народа! А то пафос пустопорожний уже из ушей всех лезет. На одной пропаганде коммунизм не построить. И Электрификации явно маловато будет.

— Правильно. Нужна еще советская власть!

— Вот только какой смысл в нее мы будем вкладывать? Тут как раз и начнутся проблемы.

— А ты как это понимаешь Наташа? Скажи, раз такая умная, что такое коммунизм?

— Я бы изменила определение. Уточнила так сказать. Ленин конечно гений, но не мог всего объять. Надо и свои мозги включать иногда. Очевидно, что электрификацию пора заменить роботизацией. А понятие советской власти развить до конкретных институтов власти. Которые создадут мотивированное на развитие общество. Я его называю статусным обществом. И их даже плюсовать не надо. Это как необходимое и достаточное условие коммунизма.

— Роботизация необходимое условие коммунизма?

— Нет. Роботизация достаточное условие коммунизма. А статусное общество — необходимое.

— Обоснуй! Роботы штука дорогая. А статусы это ведь синонимы классов? Игра словами.

— Любая дискуссия игра словами, если не сосредотачиваться на смысле слов, — пожала я плечами: — А смысл роботизации такой — это ДЕШЕВЫЕ роботы. Дорогие роботы, это пожиратели пролетариата, которые лишают их рабочих мест и порождают каннибальские политические теории о сокращении ненужного населения. Такие теории кстати уже давно существуют. Про "золотой миллиард" или того меньше, начали бухтеть еще во времена первых луддитов, ломавших станки.

— И что такое дешевые роботы?

— Это роботы, которые сами себя воспроизводят. При таком технологическом укладе, возможно только бесклассовое общество. Ибо людей нет смысла эксплуатировать. И коллапс рынка тоже нет смысла устраивать. Золотой миллиард, или золотой миллион... все едино! Люди не нужны на производстве как пролетариат. А нужны лишь как пользователи и управители. Следовательно, бесклассовое общество. Иное невозможно.

— А что такое бесклассовое общество?

— Во-о-от! Правильный вопрос. В нашей стране почему-то утвердилось неверное понимание бесклассового общества. В силу происхождения пролетариев, мы считаем, что это общество рабов. Без господ. А на самом деле, это общество ГОСПОД! Без рабов. Понимаете разницу?

— Пока не очень, — усмехнулся Андропов: — Но ведь ты объяснишь?

— Общество рабов, это неустойчивая временная формация бунтовщиков, — заговорила я: — Такое бывает после бунта. В нем со временем неизбежно вылезает свой класс элиты. Иначе общество просто гибнет без власти. Так случалось множество раз в истории. Бунтовщики свергали власть и приходили на её место. И хрен оказывался не слаще редьки. Про это даже есть китайская сказка про дракона, которого бессмысленно убивать. Убиватор сам становится драконом. Всегда остаются эксплуататоры и эксплуатируемые. Убрать нужно класс эксплуатируемых. А эксплуататоры бессмертны!

— Так ты на стороне каннибалов? Которые хотят истребить ненужный пролетариат?

— Тьфу! Да что вы такое говорите? Я что идиотка? Я же не о физическом уничтожении класса говорю! Я говорю, об освобождении людей от низкоквалифицированного физического труда. И категорически против сокращения населения! Чем больше хороших людей, тем лучше. Вообще качество политика нужно проверять по приросту населения.

— Так ведь само оно не сделается такое общество? Как это сделать-то?

— Ну роботы-репликанты, это чисто научно-техническая задача, которая перерастет в революцию. Так сказать НТР в чистом виде. А политически оформить общество господ, можно лишь решив вопрос собственности.

— Неужто частную собственность внедрить хочешь?

— У нас все принадлежит государству. А должно все принадлежать народу. А капитализм не нужен. Это паразитирование.

— И что значит, все принадлежит народу? Разве сейчас не так?

— На словах может. А нужно на деле все оформить. Чтобы все было примерно также, но все осознавали, что все вокруг народное, все вокруг мое! Понимаете? Мое! А не Ничье. То есть противоположное понятие.

— Ну-ну! Поучи дедушку, как СССР приватизировать, — скептически усмехнулся генсек.

— Ну вот в нашей кинокомпании каждый актер имеет свою долю с проката. Потому все рвутся к нам сниматься. Смекаете? Это честная расплата. Мы не покупаем чужой труд. Мы кооптируем общий труд. Вот и подумайте, куда девается общая доля каждого гражданина СССР от совокупного дохода? А?

— Ну блага разные...

— Это воспринимается как халява! Сам приятное дело, это самому денежкой потрясти. Мотивация!

— Пропьют!

— Не без того, — кивнула я: — Потому и надо все сделать ТАК ЖЕ, но символически все назвать иными словами. Налоги назвать платой за госуслуги. А всякую халяву назвать как раз налогами! Понимаете? В бесклассовом обществе народ налоги не платит, а ПОЛУЧАЕТ! Потому что он суверен. И тогда у каждого гражданина будет прямой интерес, чтобы ВВП росло. И ничего народного не разворовывалось.

— Интересно ты рассуждаешь... — завис Андропов: — А статусы?

— Они отличаются от классов тем, что их дают за некие объективные заслуги. Дополнительная мотивация. Чем выше статус, тем выше КТУ. Тем выше доход с государства себе в карман. Чем умней, талантливей, тем богаче. И никакого наследственного права! Каждый сам за себя. Но чтобы это работало нормально, придется еще и от денег отказаться. И вводить общегосударственную кредитную систему. И кредитный рейтинг привязать тоже к статусу.

— Вот и сняла бы фильму про светлое коммунистическое будущее, а не морочила головы людям магией всякой.

— Это была бы лобовая пафосная пропаганда, — покачала я головой: — Лучше начать делать компьютерные игры. Они лучшая пропаганда коммунизма. А фильмы про Гарри Поттера, тоже имеют скрытый косвенный элемент пропаганды коммунизма. Ведь волшебники, они как бы живут уже в коммунизме. Просто не замечают этого. И притворяются феодальной формацией. Из-за того что прячутся от маглов.

— А почему они прячутся?

— Дык... ксенофобия! Разные расы однако.

— Нет. Они какие-то расисты, а не коммунисты.

— Потому и не видно пропаганды. Но ведь технологический уклад магов весьма близок к коммунистическому. Деньги там существуют символически. И все трудности у них смешные и надуманные. Все решает статус и личные отношения между ними. Разве не забавны те мелкие расисты с их нелепой ненавистью к маглам и прочим грязнокровкам? Злоба смешна, когда она бессмысленная. Примерно так и при коммунизме будут смешны преступники. У них не будет социальной базы. Только психические отклонения. Драко Малфой типичный психопат. Ему не хочется быть счастливым. Хотя некий смысл в этом тоже есть. Счастье демотивирует. Человеку нужны проблемы, чтобы бороться с ними. Иначе пропадает желание что либо делать. Борьба возбуждает. Тонизирует.

— Ты меня совсем запутала!

— Мотивация общества, тонкая штука, — вздохнула я: — Людям нужна всегда какая-то цель. Опыт борьбы! Если всех построить в единую колонну, то завтра все умрут от скуки. Но с другой стороны и бойню устраивать нехорошо. Нерентабельно. Значит нужно искать бескровные пути общественной стимуляции.

— Спорт?

— Как минимум. А лучше игра. Физкультурой развитие не исчерпывается. Я бы сказала, что это наименее важная часть человека — мышцы. Главное мозги.

* * *

Флеш-бек. Вильнюсская резня бензопилой.

Вильнюс. 1985 год. 11 февраля. Две одинаковых девочки стоят перед квартирой известного киноактера.

— Наташа? Зачем мы здесь? — поинтересовалась Нимфадора.

— Хочу подарить себе на день рождения Талгата Нигматулина, — усмехнулась я.

— Тебе актеров не хватает? И кстати день рождения через четыре дня только. Кстати оно У НАС или у тебя? А то я свой день рождения не помню...

— У нас, у нас, — обняла я Нимфадору: — Мы же близняшки? Значит день рождения общий должен быть. А насчет Талгата ждать нельзя. Он до моего дня рождения не доживет, если не позаботиться о нем. Его там сейчас рекетиры-сектанты прессуют. Пятеро против одного. Кроме того у него дебаф на мозгах. Делай глаза узкие, как я. За узбечек сойдем. И волосы темнее! А теперь...

Я пинком вышибла входную дверь в квартиру. Нимфадора и я проникли внутрь. Все было как и описано в Википедии. Пятеро хулиганов избивали актера-буддиста, который даже не сопротивлялся.

— Салям алейкум мальчики! — хором сказали мы с Нимфадорой: — А что это вы тут делаете?

— Вы кто? — обернулся удивленный азиат и сердито закурлыкал на незнакомом языке, опознав в нас соплеменниц.

— Мы ваш самый страшный кошмар! — опять же хором ответили мы с Нимфадорой: — Мы настоящие целительницы. Лечим от всего. В том числе от рекетиров и жуликов.

После чего мы начали старательно бить в полсилы этих хулиганов. Даже в четверть силы. Чтобы не убить сразу. Но даже при таком раскладе не удалось затянуть схватку до киношных стандартов. Они быстро сдулись.