Арктический Удар

Уж очень удачно располагалась "точка Игрек" — как раз над складом ГСМ! Пара зарытых в грунт цистерн, несколько штабелей бочек — и все это, огороженное колючкой, охранялось всего одним часовым, уныло болтающимся по периметру! Причем часть его пути была не видна с других постов. Со складом боеприпасов, располагавшимся в полукилометре, сложнее — там упомянутая вышка с пулеметчиком наверху, часовой на воротах и два патрульных, ходящих по периметру вокруг навстречу друг другу. Подобраться почти вплотную незаметно при нашей тренировке и некотором везении было вполне реально. Также на руку полное отсутствие здесь сигнализации самой древней и простой, системы "гав-гав", этих поганых четвероногих тварей, по недоразумению называемыми "друзьями человека". Короче — работаем!

Рядовой охранной роты Эрих Ашман уже пятый раз проследовал по тропинке вдоль забора из колючей проволоки, за которой стояло множество бочек и пара зарытых в грунт цистерн. Это был его участок охраны, сорок метров туда и столько же обратно, он был рад, что стоит здесь, а не на шлагбауме при въезде на аэродром, где надо перед каждым надутым индюком тянуться. Тут, у склада с горючим, спокойно, бояться некого, эти рыбоеды и не помышляют ни о какой пакости. Одно плохо, закурить нельзя, но пару часов потерпеть можно, а вот если фельдфебель поймает. Это зверь ещё тот, за провинность на всякие гадости горазд, лучше месяц на шлагбауме, чем неделю, отрабатывая его придуманное наказание.

Так он шагал, размышляя о превратностях службы, до смены караула оставалось более часа, и он уже предвкушая отдых. И тут кто-то схватил его сзади, закрыл ладонью рот. Крик застрял глубоко в горле, адская боль пронзила правый бок, и сознание вместе с душой улетучилось из его тела.

Часового снял Брюс. Юрка Смоленцев, из Звенигова — классный рукопашник, получивший свой позывной оттого, что случись ему встретиться с киношным Брюсом Ли, китайского чемпиона гарантированно унесли бы, и хорошо если не ногами вперед. Еще он виртуозно владел ножом, на короткой дистанции предпочитая его "бесшумке". Так что фриц, который мирно брел вдоль забора с винтовкой за плечом, и, очевидно, думал о своем звере-фельдфебеле, который на этом посту категорически запрещает курить, умер быстрее, чем успел понять, что случилось. Неплохая цель, столько бочек, парочка сюрпризов не помешает, если мы уничтожим этот склад, то на несколько дней полеты точно прекратятся. Время пошло — вперед! Сменить этого должны не раньше чем через полтора часа, уж график-то мы срисовали. Колючка простая, без датчиков движения, не под током и даже без всяких подлостей, вроде стальных поводков с рыболовными крючками, или подвешенных пустых банок. Это для профессионала не преграда. Немцы здесь совсем не пуганные, ходят как у себя в квартире, даже не оглядываются. И этот придурок, видно было, в облаках где-то витал, за то и поплатился.

Быстро и незаметно пробравшись на территорию склада, забитого множеством бочек, и прячась за ними, направился к одной из цистерн. Заряд пластида под цистерну установить на тройной взвод, — радиокоманда, время, неизвлекаемость — теперь, предотвратить бабах, фрицы теоретически могут, лишь не дыша и не чихая вблизи, в темпе вывезти весь склад. Здесь все — быстро, ко второму! А мы идем внаглую, понизу — Брюс накинул шинель часового, в расчете на то, что один вроде бы свой, и трое при нем, будут менее подозрительны на взгляд издали, чем четверо неизвестно кто, странного вида (хотя форма наша, при некотором воображении, издали могла сойти за немецкую летную). Встречи лицом к лицу, это конечно не выдержит, но — не сказать, что тут оживленно. Пару минут, ну только пару минут! Вряд ли нам попадется группа фрицев — тем более, что технари тут часто ходят без оружия.

Со складом ГСМ, как оказалось, соседствовала электростанции. Слышалось тарахтение дизелей, часового у входа не было! Естественно, мы расценили это как приглашение войти. Внутри оказался только один немец, чумазый, без оружия, ковырялся в каком-то агрегате. Рэмбо выстрелил ему в затылок из "бесшумки". Шварц за полминуты приладил под станинами обоих дизелей по такому же "сюрпризу", что на складе горючки, еще несколько секунд ушло на то, чтобы оттащить тело моториста в дальний угол, где его нельзя заметить сразу из дверей.

Дальше — домик с антенной. И тоже никого снаружи! Подходим. Дверь открывается сама! За ней рослый фриц, на шее висит МР-40. Мы — на адреналине. Не останавливаясь, даже не успев задуматься, бью фрица ножом. Впихиваем тело внутрь, не дав ему упасть, врываемся сами. Коридорчик. Первая дверь — подсобка, никого. Дальше сразу две — налево и направо. Вместе со Шварцем врываюсь в левую, пока Рэмбо и Брюс — одновременно — в правую. Передо мной аппаратная, горят лампочки, что-то гудит, старинная аппаратура, приемники-передатчики, размером со шкаф, полки с какими-то железками, провода. И фриц, как паук во всем этом. Мелькнула мысль: "ну точно, сисадмин в офисе". Даже обернулся на меня так же возмущенно — как на вторгшегося в его епархию. Стреляю ему в голову. Кажется, он ничего не понял.

-Порядок, командир! — это уже Брюс.

-Шварц, Рэмбо, разберись! — указываю на аппаратную.

Пока ребята все там минируют, заглядываю в правую дверь. Мертвый офицер узким серебряным погоном навалился на стол. Бумаги, вот, похоже, шифры, и журнал. Засовываю в сумку. Все, уходим!

А вот сейчас настоящая работа. От нас до склада боеприпасов метров сто. Все зависит от наших снайперских способностей, нас четыре стрелка и четыре цели, риск, конечно, но нельзя иначе! Дистанция — вполне: два "Винтореза" и два "Вала" у нас. Завалить всех так, чтобы никто не выстрелил, не вскрикнул. Выждать время, чтобы ходившие оказались на простреливаемой стороне. Щелчок по рации. Начали!

Удалось. Главное, пулеметчик наверху так и сел внутри своей конуры, не вылетел наружу! Лежит охранник у шлагбаума, лежат двое часовых. Вперед!

Быстрым шагом — бежать нельзя, вдали иногда мелькают техники или еще кто-то. Мы тоже идем, будто у нас там законное дело. Жмуриков быстро или внутрь, или в канаву, с глаз долой. А Шварц — внутрь! Через пару минут выскакивает, довольный.

-Сделал!

Мы уходим. До домика радиостанции тем же быстрым деловым шагом. Дальше, увидев, что никого в поле зрения, бежим. Господи, дай еще три минуты! Если у кого-то из фрицев зацепится глаз на вышке часового! Или понадобится зайти по делу на радиостанцию, на любой из складов! Фрицев сейчас уже ничто не спасет — все взорвется. А мы уйдем при любом раскладе, но вот удастся ли без потерь?

Удалось. Вот мы уже на гребне, между точками "Зет" и "Игрек". В это время пришел сигнал от командира мы подтвердили пяти минутную готовность. Залегли на самой высокой точке. Рэмбо уже вызывает лодку и подтверждает готовность. Через тридцать секунд снова защёлкала рация, это подтверждение с лодки, пошел обратный отчёт.

-Стёпа, в первую очередь, подсвечиваешь домики, там находятся и летчики, и механики, чтобы не успели разбежаться. Брюс, наводи на стоянку бомбёров. А я, как только взорвется первая ракета, взвываю мины. Степан, вторая цель твоя, стоянка истребителей. Приготовились. Цели подцвечены, смотрим, ждем ракетный удар по штабу с жильем летчиков и скоплению самолетов в конце полосы. Через четыре минуты в районе домиков прогремел первый взрыв, ракета попала в самое большое строение, оно просто исчезло. Это походило на торнадо из голливудских фильмов. Взрыв семисотпятидесяти килограммов мощной взрывчатки разобрал строение на камешки и поленья, которые, подобно поражающему элементу МОНки (мина осколочная, направленного действия, зона сплошного поражения — сто метров), плюс чудовищная взрывная волна, смели со своего пути остальные строения. Тут же по радиокоманде начали взрываться другие объекты. Взметнулся огромный столб пламени на складе ГСМ, взлетела электростанция, следующим был домик с радиостанцией и мачтой радиоантенны. Ещё один мощный взрыв потряс стоянку Юнкерсов, от ударной волны их переворачивало вверх колесами, гнуло винты, срывало обшивку, самолеты вспыхивали, так как из поврежденных баков вытекало топливо. Потом ад начался там, где стояли истребители, которые начали уже расползаться, как тараканы на кухне, когда включили свет, их подбрасывала в воздух взрывная волна.

И напоследок рванул склад. Уж рванул, так рванул! Несмотря на расстояние, нас чуть с вершины не снесло, похоже, на этом складе был не хилый запас бомб и торпед.

И в завершение немецкие зенитчики открыли бешеную стрельбу по облакам, не таким уж плотным, но они вполне могли спрятать один или несколько вражеских самолетов. Что было нам лишь на руку по понятной причине.

Ну, теперь им не до нас, а мы и уйдем. Обратный маршрут у нас занял больше времени, пришлось двигаться ещё осторожнее, немецкие патрули больше смотрели в ту сторону, где находилась авиабаза, чем в сторону моря, и была большая вероятность попасться им на глаза. Вот, наконец, и место нашей высадки, огромный столб чёрного дыма виден даже отсюда.

Залегаем и тщательно осматриваем местность. Убедившись, что никто не помешает нам готовиться и стартовать в обратный заплыв, подали сигнал. Все чисто! Везет!

Конечно, полностью авиабазу уничтожить не удалось, лишь на шестьдесят процентов. На восстановление и пополнение потребуется много времени и средств.

И вот мы на подлодке, делимся впечатлениями о проведённом задании, об увиденном нами эффекте применении ракет, об их разрушительной силе. Вскоре прибыла группа командира, их сразу отправили в медблок на сугрев и растирание, ведь им пришлось много времени провести в воде, но и они были довольны проделанной работой. Как сказал командир, это был полный пипец, придётся фрицам разгребать завалы не менее трёх месяцев.

Блоха рассказывал, как подкрался к какой-то посудине, замеченной ещё на подходе к западному заливчику. Она хорошо охранялась, на двух верхних палубах находились десятка два вооруженных матросов, да и на флагштоке висела какая-то белая тряпка с крестом и каким-то рисунком, он не разглядывал, не до того было. Рядом крутилось два катера. Он понял, что тут собрались какие-то флотские шишки, и решил им устроить небольшой сюрприз в виде фейерверка. Как выяснилось потом, это был штабной корабль адмирала Шмундта.

Вечером в кают-компании нас чествовали, все пребывали в сильном возбуждении после проведённой операции. Организовали праздничный стол с несколькими бутылками красного вина, выставили даже спирт, наверняка из запасов мичмана Михалыча, больше никто не имеет спирт. Хотя за спирт и отвечает старпом, но снабженец и в Африке снабженец, всегда чего-нибудь да заныкает, доктора в расчет не принимаем. Капитан поздравлял нас с успехами, немного похвалы перепало и ракетчикам, за то, что все ракеты сработали на отлично, без задержек. Комиссар толкнул речь о нашей маленькой, но очень важной для Красной Армии помощи. Все были довольны прошедшей операцией, она прошла без осложнений. Да это был первый ракетный удар, с которым познакомились фрицы. Ох, и долго они его будут помнить, так и не поняв, кто их так разбомбил. Всю вину за случившееся свалили на службу оповещения, которая проморгала налет английской авиации и вовремя не предупредила зенитчиков и авиаторов о налете.

На следующий день. Мурманск. В кабинете командующего Северным Флотом Контр-адмирала Арсения Григорьевича Головко.

— Арсений Григорьевич можно войти.

— А, Степан Григорьевич! Входи, входи.

Два адмирала пожали друг другу руки.

-Присаживайся. Может чайку — предложил командующий.

-Да нет, что-то не хочется.

-Не хочешь, как хочешь. Тогда рассказывай, с чем пожаловал.

-Арсений Григорьевич, сегодня пришло сообщение от нашей разведгруппы, которая была заброшена в район Киркенеса. Так они сообщают, что вчера по порту Киркенес и авиабазе, расположенной рядом, был нанесён авиаудар, полностью уничтоживший авиабазу и частично порт. Уничтожено от двадцати до тридцати самолетов противника, и много было повреждено. Также уничтожены склады ГСМ и боеприпасов, много убитых и раненых. В порту потоплено два транспорта и один сторожевик из мобилизованных, которые затонули прямо у пирса. Кроме того, потоплен штабной корабль "Tanga" предположительно вместе с адмиралом Хубером Шмундтом и половиной его штаба. Сильно разрушены портовые сооружения и механизмы, пирсы, уничтожены грузы для фронта, также немало убитых и раненых. В городе от бомбардировки почти не осталось целых стекол в домах, а у ближайших к порту домов даже сорвало крыши.

-И кто же из наших так отличился, нанеся авиаудар? Да за такой подарок всех отличившихся представить к Герою. Самого Адмирала Норвежского моря завалить.

-Наши соколы тут не причем.

— Как так, и кто же тогда?

-Мы пока не знаем, кто это мог быть. Судя по силе взрывов сброшенных бомб, то мощность их не менее тонны, а такие могут брать только тяжелые бомбардировщики. Это значит, что авианосцы исключаются. А из Англии в оба конца бомбардировщикам не долететь. Других аэродромов, откуда могли бы взлететь бомбардировщики для удара по Киркенесу, просто нет.

-Не могли же они взлететь из Швеции?

-Да нет. Шведы не настолько глупы чтобы под носом у немцев предоставить англичанам свою территорию, для базирования их авиации.

-Так что же получается, кто-то отбомбился по фашистам, а мы не знаем. Какие у вас предположения по этому поводу?

— В том-то всё и дело что это не первая загадка,

-И что ещё за загадки такие?

-Да все началось дней двадцать назад.

-И?

-Вначале был разгромлен конвой противника, где он потерял три транспорта и минный заградитель, а два корабля сопровождения получили повреждения.

-Да, помню. Ты же сам докладывал, что это англичане разгромили конвой. Так они же сами будто бы подтвердили свою причастность к тому разгрому.

-Да нет, это они немцам поддакивали, так как те первыми заявили о потоплении их лодок при отражении атаки на конвой. После первых сообщениях полученными нами о разгроме немецкого конвоя мы тогда предположили, что это были английские подводные лодки.

-Так это что же, не они?

— Не они Арсений Григорьевич.

-А вы их запрашивали, что они вам ответили?

После того разгромленного конвоя, немцы через неделю потеряли крейсер, два эсминца и плавбазу. Если честно, то я завидовал такой результативности англичан. Мы тогда ничем подобным похвастаться не могли. Я даже контр-адмирала Бевона поздравил с таким мастерством английских подводников, намекнув ему, что есть мнение наградить их орденами, так как мы все боремся с одним врагом. Но как я понял по его поведению, он был удивлён и не понимал о чем идет разговор. Но потом решил, что мы знаем больше чем он, видимо до него ещё не дошли новости о победах английских подводниках. На что он ответил, что у него пока нет данных, кто именно из подводников отличился. А вчера признался, что никакого отношения к этим случаям они не имеют хотя считали что это мы так отличились. А раз не мы то они всё равно очень рады, что кто-то так сильно насолил немцам.