"Небесные Воины" Борисова - Беларусь

Алек поцеловал мирно спящую девушку и вышел на крыльцо. Взял от оруженосца миску с тёплым варевом и чуть не вылизал её. Утолив голод, спросил:

— Иван, сколько людей в лагере знает, кто она?

— Пятеро со мной? — соврал похолик.

— Пусть все остальные считают её моей невестой. А знающие пусть теперь держат язык за зубами, если не хочет потерять его вместе с головой.

— Но вы же только простой рыцарь, а она? — похолик поднял глаза к небу.

— Запомни, Иван. — Алек вспомнил, как на скорую руку сочинял свою родословную милой девушке. — Рыцари Джедаи всегда женятся только на принцессах, Христом Богом клянусь. А я один из них.

Молодой оруженосец выдал в уме хвалу Деве Марие и предупредил?

— Её мама и вся родня будет против!

— Мои проблемы я всегда решаю сам. Запомни это тоже!

Алек вытащил из внутреннего кармана пару монет и дал похолику.

— Найди для девушки двух молодых служанок, по приличнее. И сделай это пока она проснётся. Охраняй её как свою голову и даже усерднее. После битвы я вернусь и проверю.

Алек осмотрел начищенные ботинки, отмытый от крови пуленепробиваемый жилет, острую как бритва совню и улыбнулся.

— А ты проныра, Иван. Но хороший проныра. Держись за меня и большим человеком станешь.

*

Полковник Нечай смотрел на писаря покойного атамана Кошелева и спрашивал:

— Ну и как я объясню их дурость родне ушедших казаков. Столько доблестных воинов положить за несколько часов? Жалко, что сами погибли. Утопил бы их в мешке, за глупость.

Полковник кривил душой. Со своим отрядом подошёл, когда битва уже закончилась и решил сначала выяснить, что случилось. Трудности начались уже при поиске кого нибудь из атаманов и сотников. Оказалось, что все они вместе с атаманами погибли и теперь в лесу сидели только жалкие остатки двух полков. Наконец нашли хоть одного толкового казака, который сумел описать разгром.

Куренные атаманы Кошелев и Татаринов выбрали тактику простого нападения твердыни с самого слабого места, — обоза перед воротами. Как только ночная темнота, в которой демоны имеют самую большую силу, сменилась зарёй и закукарекали петухи, атаковали сразу.

Уже первые выстрелы двух городских пушек нанесли непоправимый ущерб. Хотя снаряды шлёпнулись только в первых рядах нападающих, скосив нескольких из них, неведомым способом осколки ядер дотянулись до коренных атаманов и сразу их убили. Это вызвало короткое замешательство, но вскоре командования приняли на себя сотники и десятники. Пушки выстрелили ещё один раз и воины забеспокоились. Слишком точным был их огонь, убивавший уважаемых казаков один за другим.

Когда курени вышли на расстояние полторы сотен шагов чтобы сделать первый залп из своих мушкетов, заработали маленькие кулеврины на возах обоза. Хотя их было только пять, но пока казаки прошли ещё сотню шагов и пальнули во второй раз, они успели сделать по три выстрела картечью. Несмотря на огромные потери, ведь за это время и мушкеты осаждаемых не молчали, запорожцы всё же сумели добежать до повозок и даже вскарабкаться на них. Некоторые из них даже успели разрядить свои пищали, да только...

— Что да только? — не сдержал своего раздражения кошевой атаман.

— Мы думали, что демон там один. — грустно промямлил писарь. — А оказалось, что их там даже четверо.

— И снова эти демоны! — взорвался Нечай. — Все вокруг только о них и говорят. Что, не нашлось серебренной пули на них? Или молитв?

— Рубашки у них заговорённые. Сам видел, как они падают от выстрелов, но тут же встают. А этот, огромный с совнёй в руке, то вообще наверно сам Люцифер. Все, которые его наблюдали, радуется, что остались в живых, ведь он по несколько казаков одним махом на двое перерубал. Говорят, что даже взглядом убить может.

— Он нас и прогнал, — закончил потерявший остатки мужества писарь.

Тут к кошевому подбежал один из стражников.

— Мы задержали ещё одного из этих трусов. Говорит, что его отпустили из крепости с сообщением.

Половник приказал привести предателя и задумался. Теперь к нему присоединились ещё около трёх сотен запорожцев и под его руководством оказалась сила в полторы тысячи сабель. Только ново прибывшие были полностью деморализованные и не уже хотели больше воевать с демонами. И если оно не придумает, как выкрутиться из этой западни, скоро слухи об их адовой силе достигнет остальных из его полка и завтра уже все казаки расхотят бросаться на укреплённый лагер.

Привели раненного казака, который, на удивление, вёл себя очень спокойно. Он явно прихрамывал на левую ногу, а его лицо украшали синяки и распухший нос.

Воин посмотрел куда то в даль невидящим взглядом и устало произнёс:

— Атаман, Небесный Ангел и его рыцари Джедаи вам передали грамоту! — и замолк.

Полковник Нечай взял от охранников предателя пергамент, срезал восковую печать и вцепился глазами в его содержимое.

'Уважаемому атаману и всем доблестным казакам.

Прошу убрать трупы ваших погибших и похоронить по христиански. Также заберите от нас всех ваших раненных, пока мы не посадили их на кол или не утопили в мешке. Так вам будет удобнее снова напасть на нас, а нам с удовольствием вас убивать.

С наилучшими пожеланиями, Искренне ваши

Небесный воин, Рыцарь-Джедай Майор Алексей Герасимов — подпись

Небесный воин, Рыцарь-Джедай Ротмистр Мацей Квинта — подпись

Небесный воин, виконт Рауль де Реньяр — подпись

Небесный воин, пан Сабонис из под Вилкмерге — подпись

Полковник долго не мог понять, что означает это странные слова и титулы и решил переспросить посыльного.

— Кто такие эти 'рыцари Джедаи'? Что означает титул — 'Небесный воин'?

— Мы по ошибке называем их демонами, а на самом деле это ангелы с неба, которые пришли на помощь литвинам. — грустно ответил казак.

— И одного из них я убил. Потому, нет мне прощения на этом свете. Даже если я до конца жизни буду жить в монастыре предаваясь самому строгому посту.

— Ты убил демона!? — не сдержали своего удивления все собравшиеся в шатре казаки.

— Я убил ангела. И нет теперь мне прощения!

Казаки начали громко обсуждать неожиданную новость, пока полковник их не прервал.

— А почему, если ты убил одного из демонов? Ангелов, — поправил полковник, увидев, как зажглись безумством глаза казака. — То их тут снова четверо, а не трое.

— Мы убили двоих ангелов. Но потом, оставшиеся в живых рыцари Дждаи передали самым сильным войнам из отряда литвинов их заговорённые рубашки и пищали, могущие за пару мгновении убить множество хороших казаков и сказали, что теперь вся сила покойных перешла к новым членам Ордена.

— Так, — полковник решил покончить с глупыми разговорами. — Собрать погибших казаков и похоронить их по христианский, это хорошая мысль. Заодно и на вражеское укрепление посмотрим.

— Подать коня доблестному казаку! -скомандовал. — Расскажешь по дороге, как ты убил демона, и почему решил, что мы ошибаемся.

Пока выехали на поляну перед Смолевичами, Александр Бондаренко, а так звали угрюмого казака, успел рассказать, что, когда они ворвались во внутрь ограждения, странные зипуны ангелов сразу привлекли его внимание. А потом он заметил, что пищали их стреляют и убивают не требуя замены пороха и свинца, иногда прошивая пулями сразу по паре казаков на раз. Струсил он тогда изрядно, но потом решил, — 'что двум смертям не бывать, а одной не миновать' и ринулся с освящённой саблей на убийцу многих его друзей. Ему повезло в том, что 'Небесный воин' в это время повернулся к нему спиной, разя добрых казаков один за другим и он сумел рубануть ему по шее, незащищённой заговорённой рубашкой и странным шлемом.

А потом его кто-то ударил и он потерял сознание. Когда очнулся, битва закончилась и он лежал перед их главным связанным и беспомощным.

-Ты, убил моего друга и сослуживца! — грустно вымолвил высокий воин. — Выбери сам, какой смертью хочешь умереть, что бы всё было по божеским законам за такой грех.

Александр Бондаренко тогда вспомнил своего родителя, которого поляки посадили на тупой кол, срезав кожу со спины. По семейным преданиям, отец до самой смерти плевал в окруживших его предателей Христовой веры и молился православным мученикам, прося их защиты.

Да только главный демон решил иначе.

Приказав срезать путы с ног, он потащил казака с собой на поле битвы и начал рассказывать ему и окружающим о жизни в раю, где никто никого не хочет убивать, а все люди живут в мире и в согласии. Прохаживаясь между раненными и ушедшими на всегда, он решал, кого надо хоронить, а кого можно ещё спасти, не делая разницы между казаками и литвинами. Перед смертельно раненными, он вставал на колени и просил прощения, отпуская им все грехи. Иногда, осмотрев воина, воин говорил, что этого можно спасти и собственноручно перевязывал ему раны. Александр Бондаренко наблюдая, как литовский атаман приказывает отвести указанного казака в шатёр под названием 'Лазарет', отвечал на его вопросы и, к своему ужасу, начал понимать, что таких святых людей, он ещё не встречал.

Когда ангел с небес показал всем странно блестящие картинки из своего кармана с видами на райскую жизнь, когда он грустно рассказал, как жили там его друзья, казак не сдержался и заплакал. Поняв, какой грех он совершил, Бондаренко начал просить, что бы его похоронили живьём вместе с убитым. Только так, став вечным рабом ангела, его душа могла искупить свою вину.

— Но предводитель литвинов посчитал меня недостойным такой участи, — грустно закончил свой рассказ.

Иван Нечай слушал одним ухом юродивого и осматривал сооружённую врагом преграду к воротам деревянной твердыни. Табор заинтересовал его одной новизной. Да, были там и обычные мешки с песком для защиты от пуль в возах или под ними. Но для правильного штурма мешали бердыши. Защитники прикрепили их железные лезвия таким способом, что могли ставить на их стволы свои мушкеты и стрелять прицельно, не боясь, что руки не выдержать веса оружия. Заодно железяки эти полностью закрывали тела литвинов, знавших, что если пуля и продырявит их, то пробить доспехи у защитников силы у неё уже хватит.

Полковник ещё раз пожурил в мыслях покойных атаманов, решивших с наскоку брать такой табор.

— Идеальное заграждение, несмотря даже на прошедшую битву, — тихо заметил. — Посмотрим, как они запоют, когда подвезут пушки?

Наспех согнанные местные жители вперемешку с казаками утаскивали с поляны трупы, когда Иван Нечай увидел, как две повозки, замыкающие прямую дорогу в Смолевичи, разъехались и на поле вышел один из демонов.

— Это он! Ангел небесный! Самый главный!, — начал креститься Бондаренко.

Полковник Нечай презрительно посмотрел на сошедшего с ума казака и подогнал свою лошадь к высокому воину с совнёй. Осмотрев его и, не найдя ничего не обычного, вымолвил:

— Спасибо за заботу об убитых. За пленённых, что спросишь?

— Вообще, то надо сначала представляться, когда говоришь с другими, — подал урок Лукаша Горницкого* литовский атаман.

— Иван Нечай. Полковник гетманства запорожского, — процедил.

— Алексей Герасимом, представитель Ордена Джедаев в Литве, — ответил великан. — Хочу узнать, на каких условиях ваши воины сдадутся?

Полковник молча проглотил оскорбление. Видя, что враг не теряет самообладания, переспросил.

— Сколько пленённых казаков находиться в таборе и какой выкуп, ясновельможный пан просит за них?

Высокий воин с усмешкой передразнил:

— Ясновельможному пану и другим Рыцарям Джедаям не нужны ни ваши гроши, ни ваши жизни. Ясновельможный пан спрашивает на каких условиях, вы сложите свои знамёна и отдадитесь под суд его Королевского Величества. Только так он обещает вам жизнь.

— Лучи смерти! — внезапно послушалось со спины.

Полковник повернулся и увидел как на телах некоторых его сопровождающих показались красные точки. Казаки тщетно старались поймать эти отметины, уворачиваясь, прячась за круп лошадей, но лучи из крепости всё время их достигали. Иван Нечай слышал от уцелевших, о таких предвестниках смерти и стёр пот со лба.

— Чего ясновельможный пан хочет?

— Справедливости божьей! Видя какую обиду вы наносите чадам его, Отец наш на Небесах прислал нас, что бы спасти этих вдов и сироток от мучении не людских. И предупредить вас, что он всё видит и запоминает.

Полковник вместе со своими сопровождающими перекрестился. Слухи о вызванных из ада демонов оборачивались совсем другой стороной.

'А может это и в прям карающая длань Господня' — пронеслись мысли в его голове. Говорящий с ним человек, — кем бы он не был, — настолько выделялся среди окружения своей необычностью, что Иван Нечай растерялся.

— А как докажете, что вы и вправду посланы Христусем в Небесах, а не Владыкой Адовым?

Предводитель литвинов подумал и переспросил.

— Чем больше всего гордятся казаки? Своим воинским умением. Завтра утром мы вдвоём выйдем против шестерых самых лучших ваших бойцов на саблях. Это будет 'Божеский суд'. Победим мы — вы сдаётесь на милость короля и это он уже будет решать вашу судьбу.

Полковник Нечай задумался. Больше всего на свете он любил вольность казацкую и презирал горожанинов и простых холопов всю жизнь горбатившихся за краюшек хлеба. Но и Московские порядки ему уже осточертели. Потерять многих своих воинов тоже не хотел, потому начал торговаться.

— А если мы победим?

Враг посмотрел недобрым взглядом:

— Если вы победите, получаете назад всех наших пленных живыми и невредимыми. Думаю этого будет достаточно.

— А что с этим скарбом, который находится в таборе? — не сдержался один из сопровождающих полковника.

— Так вам золото нужно? — зло усмехнулся великан.

— Посмотрите на своих товарищей. Их ели успевают грузить в повозки и увозить на отпевание. Они уже получили свою часть добычи. И ты её сейчас получишь! — показал пяткой совни в лоб любителя скорой наживы.

— Не трогайте оружия, а то мы вас всех здесь сразу убьём! — прокричал литвин объятым паникой казакам.

Сопровождающие полковника успокоились быстро. Лучи смерти пока только светили им в глаза или играли солнечными зайчиками на их телах, не делая ничего страшного. Но тут небесный ангел или демон молниеносным движением развернул своё оружие и во лбу слишком жадного казака появилась дырочка, а его затылок взорвался кровавыми отшмётками.

— Ну что? Теперь поверили? Можете попробовать на нас напасть, но уверяю, никто из вас не увидят того жалкого богатства!

— Прекратить! — закричал полковник Нечай, видя, что некоторые слишком горячие головы всё же стараются выстрелить из пищалей или взмахнуть саблей.

— Твоя взяла, рыцарь Джедаев. Завтра утром увидим, на чьей стороне правда!

И приказал всем возвращаться. Погибнуть во время переговоров — не видел смысла. Но за то остаться в живых и завладеть оружием демонов или ангелов, кем бы они себя не называли половник решил окончательно.

Всю ночь казаки хоронили своих. И когда из табора осаждённых поднялись в верх две звезды и там с треском взорвались, многие из них подумали, — души ангелов вернулись к своему родителю.