— Айдо, спасибо, что помог. Чувствую, еще одного визита сюда я бы не пережил. Ладно, передай ей, что я не обижаюсь... Но если она еще раз назовет меня 'комком шерсти', я за себя не отвечаю! В конце концов, пусть не завидует, у самой-то волосы есть только на го!.. — ленивец перехватил мой взгляд и осекся. — Э-э-э, понял, не дурак. Мы пошли!
Я дождался, пока белые облака, затопившие подвал, рассеются, и вновь посмотрел на два свитка в руках.
— Мне кажется, оставлять на полгода без присмотра эту помесь детского сада с Бедламом было не очень хорошей идеей. Скажу даже больше — Очень. Плохой. Идеей!
Глава 10.
Я натянул на гвоздь последнюю веревочку, отодвинулся назад и критически осмотрел свою работу. Несмотря на то, что за окном разгорелся полноценный рассвет, видно было плохо — в мои окна солнце заглядывало ближе к десяти часам. Нежиться в кровати и улыбаться робко заглядывающему в комнату солнышку — это так приятно... Но вот уже три подряд утра меня лишают этой насущной необходимости!
Еще раз оглядел довольно нелепую конструкцию, нахмурился было, но вспомнил недавнее кино 'Прибытие адского механизма', которое показал мне Шин, и ухмыльнулся. Оказывается, гениям тоже нужны знания по эргономике! А мне еще с этим гением разговаривать...
Впрочем, для своих целей созданная мной штуковина годилось как нельзя лучше, да и одноразовая она. Вряд ли мне позволят провернуть такое повторно, но... Последнее слово в этом споре должно остаться за мной! На протяжении трех дней с меня последовательно сдергивали одеяло, ставили рядом с кроватью невесть где выкопанный механический будильник, а вчера даже попытались разрисовать лицо... Это нужно прекратить, поэтому сегодня я проснулся до рассвета и устремился по стопам Гекко, занявшись возделыванием нивы изобретательства чудо-оружия. Мне проще, чем ему — в деле устраивания мелких пакостей у меня были прекраснейшие учителя и соратники. Разве что, в отличие от далеких времен счастливого детства и исходя из уровня реакции шиноби, на последнем участке натяжения пришлось приспособить самодельный блок с повышающей передачей ради скорости, а то ведь цель этой миссии ранга S отпрыгнет в коридор — и пропало утро напряженного труда!..
Я мерзенько хихикнул, произвел последние приготовления, отступил в самый темный угол комнаты и приготовился ждать. Кажется, теперь я представляю, какие чувства испытывает огромный и злобный хищник, сидя в засаде за мгновение до того, как наброситься на невинную беззащитную жертву. И эти ощущения мне нравятся, хе-хе...
Потянулись долгие минуты. Невидимое солнце за окном полностью выбралось из-за горизонта и приготовилось отправиться в свой ежедневный путь по синему небу, рассекая теплыми лучами и без того еле видимые перистые облачка... И ничего не происходило. Я нервно покосился на оконную раму, где на створках можно было различить тонкие линии печати 'Прочность'.
— Неужели почувствовала мои эмоции? Я ведь старался злорадствовать тихо, чтобы она не услышала... — немного растерянно пробормотал я, но вдруг в коридоре волшебной музыкой прозвучал скрип лестницы.
Стук уверенных и целеустремленных, но легких шагов по деревянному полу все приближался и приближался. Я подобрался и приготовился к мигу своего триумфа, но перед моей комнатой движение замерло. Несколько секунд за стеной кто-то переминался с ноги на ногу, а затем дверь резко распахнулась.
— Айдо, я... — дальнейшие слова навсегда останутся одной из нераскрытых загадок мироздания, ибо моя веревочная паутина натянулась, колесики — одно больше, а второе меньше — крутанулись, законы классической Ньютоновской механики, на которых, наверное, построено большинство миров Вселенной, вынудили их сделать разное количество оборотов на одной оси... и резко вздернутое за днище ведро выплеснуло на шагнувшую в комнату Таюю бурлящий поток чистой родниковой воды.
Девушка замерла неподвижно, а из-под мокрой красной челки на меня уставились карие глаза. Ресницы с блестящими капельками воды растерянно порхали вверх-вниз, а на дне зрачков царила пугающая пустота. Знаете, этак когда ты изо дня в день садишься на автобус, проходишь в дверь конторы, открываешь свой кабинет, машешь ручкой коллегам и садишься за свой стол, и это длится так долго, что происходит уже без участия сознания. И вдруг в один прекрасный день, пройдя обычным маршрутом, ты дергаешь дверную ручку... а на твоем стуле сидит синий мопс и пьет чай, мирно беседуя с тараканами в локоть величиной. Он оборачивается и говорит тебе: 'А, заходи. Опаздываешь, Белый Кролик уже ускакал!'. Ты резко захлопываешь дверь, приваливаясь к ней спиной... и перед тем, как вновь ее открыть — в твоих глазах стоит именно это выражение.
Не знаю, что Таюя готова была увидеть в моей спальне. Скорее всего, почти все: от мирно спящего меня в компании Ино и Сакуры одновременно — до развернувшейся битвы с Треххвостым Исобу, лезущим из ванной, чтобы отомстить... Но ведро холодной воды на голову за моей дверью явно оказалось для девушки тем, что почти разрушило ее мир.
Мой самоконтроль оказался слишком слаб для такого зрелища и я сдавленно захихикал. Таюя моргнула, пустота в глазах сменилась обиженной гримаской на лице... а мне стало стыдно.
Я выбрался из своего темного угла и зашагал к ней:
— Ю, извини это все Йоко. Она хулиганит по утрам, вот и пришлось... принимать асимметричные меры.
Я подошел вплотную, поднял было руку, но мое внимание вдруг отвлекла неровная полоса, пересекающая ее левый глаз от середины лба до щеки.
— Все еще не зажил? Ю, с печатью все в порядке? — я с беспокойством показал взглядом на последствия встречи с Акацки.
— Да, с печатью все хорошо, она зарастила рану сразу. Просто почему-то срослось неудачно. И очень чешется... — тихо добавила она, смутившись.
Я легонько провел большим пальцем по розовому шраму. Таюя издала звук, больше всего похожий на кошачье мурчание и опустила веки, а моя рука двинулась ниже, по пути погладив нежную шею, и нырнула ей под футболку... пробравшись под мокрым воротником к левой лопатке, там, где устроился фуин 'Восстановление'. Небольшое мысленное усилие, с плеча на шею плеснули черные линии, шрам полыхнул зеленым, растворяя соединительную ткань, и на лице девушки осталась только узкая полоска бледной, светлее остального лица, кожи.
Я погладил ее по щеке:
— Вот так гораздо лучше. Прости, Ю, печать все же не ирьенин, думать и исправлять сделанное не умеет.
— Айдо... — девушка подняла на меня огромные карие глаза. — Я скучала. Очень...
— Я тоже... — неожиданно хрипло вырвалось изнутри. Я бы обязательно шагнул еще ближе к ней, если бы и без этого мы не стояли вплотную. — Но ведь... Йоко скоро...
— Когда я перебиралась жить сюда, я закрыла свою комнату в деревне на ключ и потеряла его. А ты там был... — голос, тише шелеста опавших листьев, прозвучал для меня первым пушечным залпом в грядущем тяжелом сражении.
— Замурованная башня... Это будет очень романтично! — я обнял Таюю, прижимая ее к себе... и хлопок окончательно развалил веревочную конструкцию.
Как я узнал гораздо позже, спустя всего лишь несколько минут в комнату заглянула моя дочка. Ее растянутое в улыбке от предвкушения очередной пакости личико недоуменно вытянулось и, некоторое время погрохотав по полу живописно лежавшим в луже у двери ведром, обмотанным мокрыми веревками и пробормотав: 'Замочили...', она растерянно вышла. Шутки удачнее я не смог бы придумать за всю свою жизнь, но... Никакие пакости нас уже совершенно не волновали, потому что в этот день утро для нас с Ю наступило гораздо, гораздо позже, чем для остальных жителей подлунного мира!
Я слушал, как в ванной плещется красивая девушка и слабо улыбался. Наверное, именно ради таких вот моментов и стоит жить... А еще — последние капли сожаления о том, что я когда-то ушел из Конохи, как-то незаметно испарились из моей души. Да, тогда все было проделано без ума, можно было бы поступить куда как красивее. Я уходил бы в неизвестность молчаливым героем, а вслед мне смотрела приличная толпа моих... друзей? Бабуля Цунаде не сводила бы с моей спины взгляда, полного беспокойства, Наруто утирал скупую рыжую слезу раскаяния, а Тен-тен отчаянно смотрела вслед, прижав руки к груди, будто пытаясь поймать выпрыгивающее наружу сердце. Где-то в стороне раздавался бы тихий зубовный скрежет, рядом с глазом, не прикрытым бинтами, надувался желвак, а я молча уходил все дальше и дальше, пока к небесам вдруг не рванулся высокий вибрирующий крик: 'Айдо, пожалуйста, не оставляй меня!' Я бы обернулся, и...
Хмык вырвался будто сам собой. Да уж, размечтался... Впрочем, сейчас — я бы даже и оборачиваться не стал. Какое мне уже дело до Конохи? Нет, Кано я обязательно доучу, Хаттори тоже не забуду, да и отдельные представители вполне заслуживают внимания. Бабуля без моего пригляда вполне может внезапно постареть, а, как я слышал, Совет Каге собирается не только из-за чего-то чрезвычайного, но и в плановом порядке, раз в пять лет вроде. В качестве нового коллеги я бы там смотрелся очень органично — я молод, красив и гораздо общительнее Гаары, поэтому способен украсить собой любую компанию могущественных собутыльников... Тен-тен просто обязана под чутким руководством научиться готовить хоть что-то, к чему не подходят слова 'съесть во имя Силы Юности!', а то кажется, что для моих близких вражда с кухонной плитой это особый, обратный Кеккей-Генкай, проявляющийся только в моем присутствии. Хм, 'близких', говоришь? Ну... пусть так, Айдо. Но в ближайшее время надо провести проверку кулинарных способностей Карин, исключительно ради накопления статистики!..
А больше в Конохе делать мне совершенно нечего, да и, по большому счету, нигде нечего. Я выполнил все, что хотел сделать, покидая старый дом, оказавшийся таким неуютным — построил себе новый и населил его жильцами: и теми, о которых думал, и совершенно незапланированными. Теперь нужно заняться стенами этого дома, чтобы не рухнули. Остальных Узумаки, если они, конечно, где-то есть, вполне могут найти мои шиноби, выполняя миссии — хватит им проедать казенные харчи и вертеть на ремне новые дырки под пузо! А мне следует разобраться с накопившимися делами — один визит к Гекко чего стоит... и он меня сильно пугает, потому что у меня отличная фантазия! Кстати, насчет фантазии. Я покосился на ванную и моя улыбка стала чуть шире — из-за двери доносилось тихое мелодичное мурлыканье. А ведь, если подумать... Мне тоже нужно в душ, причем срочно. А то, что он занят — в данном случае никакая не проблема, а одно сплошное достоинство!
Я потихоньку встал, подошел к двери и открыл ее. Утонул в карих глазах, удивленно обернувшихся ко мне из клубов пара, шагнул вперед и... Наверное, меня стоит номинировать на Нобелевскую премию по физике, потому что пространство-время вновь оказалось безжалостно, но нежно скомкано и неизбежное утро опять не наступало. Хотя бы и только для двоих.
...Несмотря на долгое время, которое футболка и штанишки Ю оставались без своей хозяйки, высохнуть они конечно же не успели, а в Замурованной Башне Красной Королевы никаких запасных вещей, естественно, не оказалось. Поэтому, глядя на то, как девушка героически сражается с облипающей ее одеждой, я не смог удержаться:
— Таюя, а знаешь, ты только что подала мне замечательную идею! Я думаю, на острове стоит ежемесячно устраивать конкурс мокрых маек! Как я сейчас вижу — зрелище просто жутко мотивирующее на великие свершения! Мне кажется, я смогу свернуть горы, а вдохновение мне не помешает!.. — на этих словах я вдруг осекся и покосился за спину. Показалось, или мои волосы приподнялись иглами и начали стремительно седеть?
— Не дождешься!.. — буркнула девушка и сразу же на меня посмотрели обиженные глаза. — Между прочим, Айдо Узумаки, я шла, чтобы попросить тебя о помощи! А ты... Ведро...
— Ю, вообще-то я герой, без шуток. Я совершил очень серьезный подвиг, — глаза поменяли выражение на удивленное и настороженное. — Я помог одной девушке тем, что ее уговорил!
— Ну хватит уже!.. — Таюя вильнула взглядом и покраснела. — Мне нужно твоя помощь с печатями. Гекко раздает ребятам просто жуткие задания и, чтобы их выполнить, они такого напридумывали!.. А я не знаю, можно ли так делать и безопасно ли это! Я там собрала небольшой список, листов на десять и хотела, чтобы ты посмотрел. Я три дня не могла с тобой встретиться, потому что была страшно занята. А ты...
Речь девушки споткнулась о мою протянутую руку:
— Тогда идем? — улыбнулся я. Таюя сжала ладошку... и утро все же наступило, как бы я ни хотел обратного.
... — Айдо, а как ты смог прыгнуть сюда? Ты же не был тут ни разу? — удивленно спросила Таюя, пока я пытался удобно утроиться на жестком деревянном стуле, заменяющим госпоже директору мягкое кресло за рабочим столом. Мда. Зато я теперь знаю, что дарить ей на день рождения. А вообще, куда я попал? Вместо милых плюшевых зайчиков и охапок белых роз — убойная нагината в полтора раза больше нее самой в один год и мягкое кресло во второй... Но, черт побери, мне — нравится!
— Нет, я заходил, причем не так давно! — и в ответ на вопросительный взгляд, кивнул на верхний ящик стола. — Печеньки, Ю!
Девушка стремительно шагнула вперед, выдвинула ящик, одним движением выхватила из него пакет серой оберточной бумаги и прижала к груди. Окинув затравленным взглядом кабинет, она на мгновение замерла... и обреченно переложила пакет в другой ящик стола — чуть ниже первого. Под моим насмешливым взглядом покраснела и уселась на краешек второго в кабинете стула, зажав ладошки между коленей и стреляя глазками исподлобья. В таком виде она стала очень сильно похожа на милую и дисциплинированную, но неуспевающую студентку, вызванную в кабинет еще совсем нестарого декана для проведения беседы. И тут настала пора розоветь уже мне...
— Ладно, давай к делу, — встряхнулся я. — Где печати?
— Вон, на столе, крайняя левая стопка, — кивнула в ту сторону Таюя.
Я взял самый верхний лист, перевернул его и на меня уставилась совершенно обычная печать 'Ветер'.
— Ну, на первый взгляд, все нормально. Вот только тут и тут, — я, повинуясь внутреннему чувству, отчеркнул ногтем проблемные места и показал ей, — криво написано. Энергоструктура искажена и работать не будет. Это те изменения, о которых ты говорила?
— Нет. Это я рисовать не умею, — буркнула Ю, но тут же оживилась. — То есть можно разрешать пользоваться ею? Ты просто не видел, что с этим фуин сотрудники Гекко у него в мастерской творят. А вслед за ними и младшие тянутся.
— В принципе, можно. Но ты не расскажешь, что же там такого у нашего кузнеца происходит? А то с каждой минутой мне все страшнее и страшнее туда идти...
Девушка с готовностью кивнула и собралась было поведать мне очередную жуткую историю из жизни сумасшедших изобретателей, не ограниченных законами физики, но ее перебил грохот, донесшийся со стороны нашего старого деревенского полигона. Зазвенели стекла, и спустя мгновение здание вздрогнуло от крыши до фундамента.
