И еще, мы грязные как черти и нещадно искусанные кровососами, превратились разом в каких-то монголоидов. Даже на идеальное личико шведки без содрогания смотреть нельзя. Но это моя вина, надо было сразу мордочки грязью вымазать, а не надеяться на средство из аптечки оказавшее примерный эффект аспирина на труп. Кажется кровососы даже охотней стали жрать нас. Вот же мерзость. Но ладно, дошли уже и нечего плакаться. Ну что у нас здесь?...

— М-да... — сказал я, опустив бинокль.

Ну а что сказать? Надеюсь упоминать не надо, что никаких признаков цивилизации я не обнаружил. Не берусь категорично утверждать, из-за испарений и тумана просматривалась местность очень скверно, но городов и заводов точно нет. Деревенек или каких нибудь стойбищ тоже.

Плато гейзеров простиралось по обе стороны от нас, до самого предела видимости, а вот внизу, оно заканчивалось довольно крутым обрывом переходя в обширное побережье, как раз напоминающее тундру покрытую островками осадочных пород и лесками. Проблескивали несколько озер с речушками и довольно большая бухта — похожая на фиорд скрытый скалами.

Красиво однако. Такая суровая простая красота.

Океан поражал своей величественностью и бесконечностью — до самого горизонта никакой земли не просматривалось. И еще... мы кажется находимся на большом острове. Не уверен, но вполне возможно.

— М-да... — повторила за мной шведка и вдруг азартно взвизгнув, закричала. — Сюда смотри... левее, левее, за той группой валунов...

Я посмотрел и в разрывах тумана увидел в примерно в двухстах метрах озеро в обрамлении глыб камня. А в озере... В озере, скрытая водой наполовину, торчала капсула. Но не это главное...

На валунах стояла группка товарищей, в составе четырех особей, вполне людского вида и пялилась на наше имущество, то есть на капсулу. Надо сказать, очень заинтересованно. Один из них что-то говорил в маленькую коробочку, держа ее в руке, как будто микрофон от рации. Но самой рации за плечами не видно. Странно...

Хотя, люди — как люди. Четыре мужика, одеты в брезентовые куртки с капюшонами и высокие сапоги. Возраста не разберешь, но кажется каждому далеко за тридцать. Все с короткими бородками. Такие еще шкиперскими называют. Вооружены винтовками с торчащими вниз прямыми магазинами... что-то вроде нашей СВТ*, только короче. На поясах подсумки и длинные ножи... кажется, такие мачете называются — это конечно если верить ведомственному справочнику по холодному оружию, сам такие никогда в руках не держал. У всех пистолеты в закрытых кобурах, а у того, который говорит в коробочку, большой револьвер. Основательно так вооружены товарищи. Война у них здесь что ли идет? Непохоже, не в форме они, да и выправка не та. Хотя вполне могут быть ополченцами.

Вот же черт... Радоваться надо, все же не одни мы здесь оказывается, только вот чего-то меня не тянет лететь к ним сломя голову и радостно обниматься. Может такое статься, что боятся нам следует как раз не зверей монстроподобных, а вот этих самых представителей рода человеческого. Паранойя? Может быть, но ее, я как раз заработал в следствии очень большого жизненного опыта. Очень специфического и печального опыта. Так что думаю, стоит все-таки понаблюдать, а уже потом устроить явление народу. И вообще, что они здесь делают? Мы-то попаданцы, а они кто? Черт! Да что же она творит?

— Ау!.. Мы здесь!.. — Катарина радостно махала своей шляпкой, стараясь привлечь внимание неизвестных людей.

— А ну сядь... — я довольно бесцеремонно дернул ее за руку. — И не ори как оглашенная.

— Что? — шведка недоуменно уставилась на меня. — Ты совсем ума сошел? Это же люди!

— Мы уже знаем, что на этой планете есть люди. Так же? — стараясь говорить спокойно, спросил я у Катарины.

— Так, — возмущенно фыркнула шведка. — Но...

— То есть, они в любом случае от нас никуда уже не денутся. Так?

— Ну, да... — Катарина наморщила лобик. — К чему ты клонишь?

— Что ты им скажешь? Кто мы? А они же обязательно спросят. Представляю уже. Привет, я штурмбанфюрерин СС Катарина Гедин, а со мной майор госбезопасности Жилин Александр. Наши страны воюют между собой, а мы вот помирились и прибыли с планеты Земля дружить с вами, но вот этот контейнер с золотом и платиной придется вернуть — он наш.

— Нет конечно... — смутилась Катарина.

— А что ты скажешь? Да и не намерен я отдавать золотишко с платиной.

— Ну... даже не знаю.

— Вот и я не знаю. Кто они такие? Насколько я понимаю, подобных экспериментов, кроме тебя, в мире еще никто не проводил. Значит?..

— Они не с Земли. Они местные. Или... я не знаю... — Катарина выглядела очень разочарованной и растерянной. — Может ты сильно сгущаешь краски?

— Ты гарантируешь мне, что вот у этих самых мужиков, не принято незнакомцев поджаривать на медленном огне? Или с ходу в колодки забивать. Или опровергнешь то, что все женщины у них общее достояние и законным образом подлежат совместному употреблению и причем немедленно, сразу по появлению. Да черт возьми, что им помешает, нас — людей из другого мира, которых никто не ищет и никто не знает, безнаказанно грохнуть и присвоить золотишко. И за меньшее убивали. Сколько там презренного металла?

— По пять килограмм. В слитках по сто грамм. Без маркировки... И это как раз тот контейнер, в котором они лежат.

— Вот.

— Но они так похожи на нас...

— Это меня больше всего и пугает. Люди, мрази особо редкостные. Поверь.

— Уже верю... — Катарина согласно кивнула головой. — Признаю, доля правды в твоих словах есть. Но что тогда делать?

— Что, что... сам толком не знаю, но будем пока наблюдать... — я убедился в том, что Катарина приняла горизонтальное положение и опять навел бинокль на незнакомцев. Десятикратная цейсовская оптика скрадывала расстояние, все отлично просматривалось и группа людей казалась как на ладони, но к великому моему сожалению, слышать я их не мог. А вот это как раз и могло здорово изменить дело. Если товарищи говорят на одном из человеческих... то есть на земных языках, ставлю кило золота против карандаша — они с Земли. Просто не может быть такого совпадения. Планета совсем другая, вон даже луны две, а обитатели болтают на немецком, английском или тем более русском. Тогда что? А вот хрен его знает. В голове не укладывается. Твою же мать...

Главный, а судя по всему мужик с револьвером на поясе был главным, закончил разговаривать по непонятному прибору и сказал несколько фраз товарищам. Они сразу принялись оборудовать полевой лагерь. Один из них установил складную треногу, повесил котелок, и со вторым мужиком пошел собирать хворост, а вот третий, взобрался на валун и взяв свою винтовку наизготовку, заступил на пост. Главарь бдил вместе с ним. Мудрое решение... но вот почему-то они к контейнеру лезть не спешат. Хотя и я бы не полез. Жуткого же вида, а вдруг епнет...

Как пить дать, мужики с Земли... Ну все земное, кроме непонятного прибора и винтовок. Вот как раз один из них, вполне земными жестами показывает как кого-то уестествлял. Не перепутаешь... Вот... И палатку уже ставят. Тоже вполне земной конструкции. Черт, да откуда они здесь взялись? И чего, или кого они ждут? И как они обнаружили капсулу? Сука... тысяча вопросов и не одного ответа. Свихнуться можно.

— Фрекен Катарина, ты мне так и не ответила на вопрос. Установка была одна?

— Нет...

М-да... что за чертова привычка выдавать информацию порциями.

— Так какого ты молчала? Может их как раз через нее забросили. Рассказывай давай.

— Они через нее не проходили. На базе 211 в Антарктиде...

— Где?!

— В Антарктиде. Ты будешь слушать?... Так вот. Мой помощник в экспедиции на Тибет, Герхард Шаубер, а он очень талантливый физик, пошел своим путем. Принцип установки ему тоже был известен, но его не посвятили как меня...

— Во что не посвятили? И кто?

— Не важно. В общем, у него нет окончательных данных, ключа нет. А без него установка может работать только как мясорубка. Но он взялся решить эту проблему. Одна из пяти точек магнитного резонанса находилась в Антарктиде... вернее под ней, в громадных пустотах. О существовании которых мы тоже узнали во время экспедиции. Так вот, он там сейчас экспериментирует, но точно знаю, результата никакого нет. Так что они не оттуда. Да ты и сам видишь: оружие у них незнакомое, а я в курсе всех оружейных разработок Рейха. Нет... тут что-то другое.

— А если одновременно с вами получили доступ англичане или американцы? Или наши — русские. — Я лихорадочно искал объяснение сложившейся ситуации. — Или еще кто?

— Нет же... Единственный кто мог этот вопрос решить, так это Тесла. Николя Тесла... были у него сходные разработки, но он в свое время ушел в другом направлении. Может лет через тридцать — сорок... ученые додумаются, но это только в том случае, если они получат те же данные что и я. Что очень маловероятно. Хотя исключать подобное не буду.

— Что за посвящение?

— Это не мой секрет. Просто не могу сказать. Поверь...

— Стоп... А кто был Брад?

— Он был страж... а теперь... теперь ты.

— Но тогда объясни!

— Одень медальон... тот, что он тебе передал и со временем поймешь и не спрашивай меня больше ни о чем, поверь, я и сама многого не знаю, — немного печально и спокойно, но одновременно с твердой решимостью ответила мне Катарина. И я понял что она мне действительно ничего не расскажет.

— Тьфу зараза... да что за бред. — Я полез в кармашек куртки и вытащил медальон.

На тоненькой замысловатой цепочке из белого металла висел кулон оправленный в тот же металл. Серебро или платина?.. Обычный черный камешек, ограненный в виде маленькой пирамидки. Твою же мать... И что же я должен понять? И когда? Я хочу знать прямо сейчас. Значит...

— Слушай меня внимательно. Сделаем так... ты из своего карабина отсюда попадешь в них?

— В любого на выбор... — по инерции похвасталась шведка, но потом недоуменно уставилась на меня. — Это зачем?

— Что, моральная проблема? — поинтересовался я и вспомнил как она без колебаний добила в упор несчастного унтера.

— У меня с этим никогда проблем не было. Но зачем. Наконец встретили людей и надо сразу их поубивать. Странный ты...

— Незачем. На всякий случай прикроешь меня, а я подберусь поближе послушать о чем они болтают. Если конечно пойму. А стрелять тебе или не стрелять, поймешь сама. Ну... к примеру, если они обнаружат и начнут меня убивать. Ты же не хочешь что бы меня убили?

— Еще не знаю. Скорей всего нет. Но надо подумать...

— Ладно, думай, а я выдвигаюсь. Если они люди... ну ты меня поняла, я выйду с ними поговорить. Вот с этого самого момента следи за ними внимательно. Если что-то пойдет не так, дам знать, когда стрелять. Ты поймешь. Заранее сигнал не обозначаю, возможно они мне руки свяжут, так что по ситуации...

— Не маленькая, второй раз уже повторяешь. Я с самого детства отличалась редким умом и сообразительностью... — Катарина возмущенно фыркнула, а затем неожиданно ободряюще улыбнулась. — Иди уже. Все будет со мной хорошо. Если ты конечно беспокоишься.

— Ну да...

Я быстро срезал с формы все нашивки и шевроны, кто его знает, возможно у них острая аллергия на парашютистов Люфтваффе и отдал Катарине Маузер, оставив себе только Люгер.

— Держи, — шведка протянула мне на ладошке свой маленький Вальтер. — Может пригодится. У него отдачи совсем нет, куда прицелишься туда и попадешь. Можешь его засунуть за крагу ботинка.

— Ага... данке шон фрекен Гедин. Да... совсем забыл. А почему грузовая капсула выглядит по другому... ну этих... изоляторов нет... и проволоки?

— Только груз, поэтому нужды экранировать нету. Иди уже...

— Ну я пошел...

Глава 12.

Дорога особых проблем не составила. Больше половины маршрута я просто пробежал, все равно меня со стороны озера обнаружить не могли — скалы закрывали обзор, а вот заключительный отрезок пути пришлось преодолеть ползком, испытав при этом пару весьма неприятных моментов — фауна местная знаете ли. Да и еще изгваздался, как чухна в грязюке. Но это как бы не страшно, заметить трудней будет. Я еще вдобавок надергал травки и присыпал себя щедрой рукой. Камуфляж куртки, как на зло, не очень подходит по цвету к местной флоре... вот... а теперь сравнительно ничего.

Зашел я по дуге с противоположной стороны озера и теперь меня с неизвестными разделяло всего пару десятков метров водички. Дождался пока постовой отвернет башку, втиснулся между двумя валунами и осторожненько раздвинул куст...

Фу-у-ух... Что и требовалось доказать! Дело в том, что мужики болтали... болтали на эстонском зыке, причем перемежая его русскими словами. Язык я знаю с пятого на десятое, но понять в случае необходимости — пойму. Приходилось общаться с представителями этой республики. На стороне финнов воевал добровольческий эстонский батальон. До поры до времени... Так что сами понимаете.

Вот так-так... И это конечно с одной стороны хорошо — земляне все же, а вот с другой... не любят они зело русских... За что? До сих пор не понимаю.

Эстонская братия расположилась вокруг костерка попыхивая трубками, впрочем держа оружие в руках и не забыв выставить постового расположившегося вблизи от них на большом валуне. И степенно разговаривали, обсуждая улов какого-то панцирника и цены в Порт-о-Пренсе на кожу и жир клыкача...

Рыбаки? Клыкач и панцирник? Порт-о-Пренс? Местное зверье и город? Как бы понять можно, на каким же образом их сюда занесло черт побери?..

— Ну что там у Отто... — главный опять взял в руку довольно массивную продолговатую коробочку с торчащим из нее продолговатым штырьком.

Все же рация... но маленькая до безобразия. Таких же не бывает.

— Да он пользует наверно бабенку в свое удовольствие... — расхохотались у костра. — И никуда не спешит. И пока все не отметятся, ждать их не стоит. Не беспокой его Урмас

— А ну заткнулись... — грозно рыкнул главный. — Сейчас сами полезете в озеро вскрывать эту хрень.

Затем он принялся вызывать неизвестного мне Отто:

— Клыкач ответь Ревуну... Клыкач ответь Ревуну, мать твою...

Рация зашипела, но что ответил Отто, я так и не разобрал.

— Принял... Отбой... — Мужик сунул рацию в чехол на груди и сказал товарищам. — Выдвинулся он уже. Поднимаются на плато. Через пару часов будут. Просто муж этой курвы буксовать начал... пришлось...

Что пришлось, я не услышал. Урмас не договорил, но особо понятливым быть не надо. Привести к повиновению, пристрелить... выбор особо не велик. Вот же черт... Вот и пойми с налета, положительные они персонажи или совсем наоборот. И кто эта курва с ее мужем? Не лежать же мне здесь вечно. К тому же...

На камень в метре от меня, цокая внушительными когтями взобралась здоровенная ящерица и уставилась покрытой шипастыми наростами башкой прямо на меня.

Здоровая такая... метра два длиной и смотрит как-то нехорошо.

— Кыш зараза...

Ящер выпустил несколько раз раздвоенный язычок из пасти и сделал решительный шажок вперед.

— Твою же мать... Вали отсюда, не порти картину сука...