Перезагрузка

— От Андрея набралась. Он вечно что-нибудь такое рассказывал. Его мать здесь дояркой была, а он с детства подрабатывал.

Воспользовавшись правом начальства Стас спихнул уборку снаружи и внутри территории на подчиненных. Во дворе было как бы не хуже. Собаки не зря забрались внутрь. Здесь собрали много животных и было кем поживиться. Несколько десятков растерзанных туш коров, овец, коз. Рвали без разбору всех подряд. Площадки перед коровниками походили на бойню, а воняло непередаваемо. И домашний скот, и агрессивные псы изгадили навозом и дерьмом все вокруг.

Генератор подключить не проблема. Но большинство животных надо выгнать наружу, чтоб привести все в порядок. А смысл, если завтра все равно погонят на базу? Без сомнений, свою задачу он выполнил с лихвой и продолжать в прежнем духе уже не стоит. Конечно они прошлись лишь по двум районам и то не полностью, но одних коров со здешними на каждого оставшегося на базе уже каждому старшему по личной набралось. А есть лошади и козы с овцами. Куда еще девать?

— Э, — не притворяясь изумился Стас при виде очередного странного зрелища. В отдельном огороженном куске помещения стояли заметно отличающиеся от прочей живности. И не удивительно. Их бы просто подавили более крупные товарки. — Это ж не телята? Взрослые.

Коровы были удивительно мелкие, чуть выше его пояса.

— К ноге! — резко приказал, когда Шарыч собрался познакомиться с коровками поближе. Маленькие-то они маленькие, но и он пока не сильно велик. Дадут копытом, поминай как звали. Кстати дети его испугались, а 'химичка' откровенно косилась и старалась держаться с противоположной стороны, прикрываясь Стасом. Скорее всего еще долго шарахаться от собак станут. Да и остальные запомнят урок и не будут столь беспечны. Нарвись на такую стаю внезапно в селе или городе, была б куча жертв.

— Прежний хозяин держал две породы. Это джерсейская. Молока они дают поменьше монбельярдских, всего до 20-25 литров. Но с учетом их миниатюрных размеров и скромных аппетитов, считаются очень рентабельной молочной породой. Не знаю, может сравнить хотел выгодность. Еще собирался разводить коров мясной породы. Есть шесть или семь и два быка-производителя. Но это все осталось в планах. Нам, как раз подойдет. Свежее мясо.

— Пока телята вырастут! Слава богу на базе есть холодильники, а в магазинах полно консервов.

— Кстати, был у нас разговор с Андреем, когда услышали радио с заявлением впервые, — сказала она. — Он готов был передать всех найденных животных безвозмездно...

А куда б делся, равнодушно подумал Стас. Все равно управиться с таким стадом не способен. Передохли бы бесполезно и без собак. А тут прямо благодетель выходит.

— А вот изначальный контингент хотел оставить.

— Понятно, — буркнул Стас, почуяв выжидательную паузу и не желая связывать себя хоть какими-то обещаниями.

— Расход концентратов рассчитан по 7 кг на 1 дойную корову, — твердо заявила бывшая учительница. — Скоро их взять будет негде. Придется переходить на свободный выпас. Засевать огромную территорию кукурузой для кормов. Где вы в городе такое сможете? А здесь простор и уже подготовленные поля. На наше количество не меньше 300 гектаров требуется. Скорее больше, поскольку урожайность из-за климата не высокая. Опять же травы, заготовка сена. Трактор есть и не один, — дальше прозвучало несколько извинительно, — но мы не умеем.

— В переводе на русский поступило предложение взять под покровительство в обмен на поставки молочных и мясных изделий.

— Ну где-то так, — согласилась она. — Вы нам оружие с патронами, с дюжину желающих жить небольшим коллективом на природе, обучение вождению и все такое. А мы приносим вассальную присягу или что там у вас положено. Львиный процент продукции в обмен на поставки необходимого. Тех же концентратов и удобрений.

— По-моему сделка неплохая, — подумав, согласился Стас. — Единственное, искать добровольцев жить на ферме сами станете.

Лично он бы не стал с утра до вечера ковыряться в навозе. Хотя, при подключенном генераторе и отсутствии дополнительных животных будет много проще. По ее рассказам коровы сами идут на дойку и чистят стойла специальные механические скребки. Не так много народа надо.

— Вечером у меня стандартная связь с городом, обсудим. И лучше совместно со здешним хозяином. Полагаю, к этому времени слегка выспится и придет в себя.

— Чего тебе? — спросил появившегося в дверях Валеру, энергично подающего знаки.

— Урядник, — 'химичка' покосилась в недоумении, — ты должен посмотреть сам.

К обращению по званию пока еще никто не привык и это означало нечто серьезное.

— Опять?

Тот многозначительно кивнул.

Глава 7. День десятый.

У КПП стояло несколько машин снаружи, однако он высунулся наружу и ворота поползли в сторону. Признали.

— Это чем-же торговать собираешься? — крикнул дежурный с ухмылкой.

Вопрос был вполне ожидаемый. Когда на борту надпись 'Автолавка' подколки неизбежны. На базе хватало машин, но при необходимости подбирали и брошенные. В последнее время все реже и очень выборочно. Кататься просто так на легковушке без надобности, а частенько к вечеру и сил нет. Да и некуда. А брать грузовик чтоб доехать несколько кварталов мало кто захочет, проще на велосипеде или мотороллере. Другое дело, когда пилишь издалека. Оставить на обочине было выше сил Стаса. Не захотят брать на базе, оставит груз на ферме по возвращении.

Ну как пройти мимо, если нужны колеса, чтоб зря не гонять экспедиционные машины, а тут еще и продовольственный подарок. К тому же самой главной напасти, покойника, в кабине не имелось. В таких случаях машина вся пропитывалась смрадом разложения и избавиться от него практически невозможно, даже выбросив сиденья и обивку. А здесь, как по заказу, оставив ключи вышел отлить. Или нечто почуял, теперь не проверишь. Так и лежал шофер на обочине после Удара космоса. Бак был пустой, двигатель работал пока все не выжрал. Но канистры они с собой возили постоянно. В жилых местах и вовсе не проблема с других машин слить.

— Продукты и товары первой необходимости. Крупы, макароны, вафли, пряники, конфеты, печенье, растительное масло, соль, сахар, спички, мука, водка. Чуть дороже магазинного товара, все ж ездить приходится, горючку тратить. На, — кинул пакетик с сухарями, — пожуй.

— Спасибо. Спроси, этих ... мудаков, почему смены нет. Телефон не отвечает. Я вечно сидеть не стану. Закрою и свалю в столовку.

— Проверю, — пообещал Стас, нажимая педаль газа.

Выехав к штабу он, без сомнения, обнаружил причину разгильдяйства. На плацу собралась огромная по здешним меркам толпа. Фактически все не занятые на нарядах или постоянной работе. С утра обычно проводили распределение и уточняли задачи, но сейчас шеренги отсутствовали и больше всего происходящее напоминало митинг из фильмов про революцию. Кто-то орет, остальные разинув рот слушают призывы все поделить и ехать домой. Пусть буржуи воюют.

— Сиди, — приказал Шарычу, проверив окна. Оставлять в закрытой кабине опасно. Настоящей жары еще нет, но неизвестно сколько отсутствовать будет. — Сторожи.

Песик жалобно тявкнул.

— Ну давай, — рассеяно разрешил, — потом назад на сиденье.

Шарыч мгновенно выскочил и принялся орашать колесо мощной струей.

— Че ж раньше то не сказал? — удивился Стас. — До дома терпел? В другой раз сразу сообщай.

Пес снова гавкнул. Парень и сам бы не сумел объяснить каким образом, однако ухо четко улавливало интонации. Причем даже Валера иногда понимал. Конечно слова отсутствовали, но редко ошибался, на что нахал малолетний постоянно надеется.

— Сидеть, сторожить, — повторил приказным тоном. И слегка извинительным, — затопчут тебя случайно, нам это надо?

Даже не проверив, уверенный, что выполнит, двинулся к толпе, собираясь выяснить что собственно происходит. Кто-то там гневно орал, но долетали лишь отдельные слова.

— Извините, пропустите, — заговорил, расталкивая спины и протискиваясь.

Вблизи уже можно было разобрать и претензии, а также общее молчание ему крайне не понравились. Потому не стесняясь отталкивал людей, не обращая внимания на недовольно оглядывающихся.

— Сколько можно? — кричал гневный голос, явно принимая в расчет публику. — Одни регулярно прохлаждаются, катаясь по окрестностям, другие изображают деятельность на кухне или в мастерской, а остальные обязаны бесконечно трупы таскать, да на грязной работе вкалывать! Чем мы хуже? Вот у меня где уже сидят могилы! Вчера в городе, сегодня за железку пойдем. Да пусть валяются, пока не сгниют. Всех не зароешь! Сначала скотину гнали сюда, теперь отселяют из города. Теперь мы еще должны хвосты коровам со свиньями крутить и их дерьмо таскать. Да не просто так, а сдавая правительству, будто продразверстка вернулась.

— А мясо свежее любишь или всю остальную жизнь собираешься тушенку трескать? — это уже Трофим.

— Вот еще попрекни! Одно кушаем. Ты в конторе сидишь и распоряжаешься, мы вкалываем. Кто собственно тебя начальником назначил?

Возмущающегося Стас достаточно хорошо знал, как и большинство старшеклассников. Чернов Пашка, из девятого класса. Никогда на первых ролях не проявлялся, всегда где-то сзади, но при этом половина, если не больше происходящего и неприятного случалось с его подачи. Такой мутный теневой лидер. Умный, но не проявляющий прямо мозги, а толкающий других на действия, за которые потом отхватывали, а он вечно в стороне. Даже учителя не все были в курсе кто организатор. Все дружно молчали.

В любом классе есть вечный козел отпущения, клоун и хулиган. Иногда не в единственном числе. Когда года три назад всерьез начали травить очкастого жиртреста из другого класса, лично Стас выяснил, кто подсказал идею и навешал по шее. Все-таки довести пацана почти до петли далеко не нормально. Ладно бы еще деньги отжимали. Просто для развлечения. Семья затюканого затем переехала в Волгоград, не по этой причине, но история сама собой заглохла. А Пашка после вразумления затих и явно не проявлялся. Теперь вылез на свет. Видать повзрослел и захотел сам распоряжаться.

— А командиров рот уже самоназначенец поставил? Почему не выбрать, я вас спрашиваю? — Совсем что ли одурел от отсутствия взрослых и страх потерял.

Рядом со Стасом парнишка одобрительно нечто пробормотал. Еще один, не замечая того, кивал. Э, да у нас, похоже, попытка переворота и есть соглашающиеся с идеей! Не только пришедшая группа поддержки за спиной у прорезавшегося лидера оппозиции.

Задор, сидевший без звука все это время рядом с Трофимом вскочил, оскалившись зарычал. Толстый парень из прихлебателей Чернова, фамилия выскочила из головы у Стаса, небрежно пнул щенка. Тот взвизгнул и упал на бок. Трофим мгновенно ударил в лицо. Толстяк отшатнулся и пошел на него слегка присев и выставив руки. На самом деле он был вовсе не жирный, сплошные мускулы. Какой-то серьезный разряд по вольной борьбе.

Кажется Трофим это понял, поскольку кидаться навстречу не стал, отступил и выдал двойку в корпус и щеку. Потом под ребро и в ухо. Спортсмен по-прежнему шел на манер зомби, молча и настойчиво.

— Кулаками решать проблему! — крикнул обрадованно Чернов. — Вот оно, наше руководство в действии.

Нет, похоже прикрытие сообразил устроить. Нашел все ж дурня за себя вписываться. Надо заканчивать, пока остальные помощники не прорезались.

На этот раз Трофим попал в нос, но убраться не успел. Борец его догнал. Вместе они свалились, причем толстяк очутился сверху и двинул противника ладонью в лицо. Голова командира со стуком ударилась об асфальт. Стас не стал дожидаться продолжения, шагнул вперед и двинул прикладом карабина по спине победителю. После стаи он потребовал от остальных в экспедиции не оставлять оружие даже при пробежке в туалет и сам всегда таскал его с собой с патроном в стволе. Береженого бог бережет и достаточно быстро превратилось в привычку.

Тот хрюкнул и начал подниматься. Видать таким всерьез не проймешь. Повторять достижение Трофима страшно не хотелось, как и вообще затягивать представление. Со всей силы ударил носком берца в висок. Борец слабо вякнул, опрокинувшись на бок с поверженного Трофима.

Стас посмотрел на Чернова. Наверное, вид у него был не приветливый, да и Пашка помнил их прошлую встречу, потому что попятился.

— Что ж ты гнида спокойно жить не можешь? — тяжело спросил Стас, направляясь к нему. — Жрать хочешь, а работать нет.

Чернов, не отводя взгляда торопливо нагнулся к вещам, брошенным на плацу и извлек автомат, передернув затвор. Стас, не раздумывая, выстрелил из карабина, который так и держал в руках. Ноги у не состоявшегося Ленина подогнулись и тот завалился вперед, роняя оружие.

— Кто-то считает, что я не прав? — потребовал Стас, обводя взором шарахнувшуюся толпу вокруг. — Сколько пуль пошло бы мимо меня в вас? Или нужно было сначала попросить прекратить баловаться и сделать лишь ответный выстрел, получив сначала свинца в грудь? Вы до сих пор не поняли, — надсаживаясь заорал на весь плац, — прежнего мира нет! Перезагрузка полная и окончательная!

Люди молчали, слушая. Смотрели очень по-разному Подозрительно, зло, со страхом.

— Мы сами его создаем! И нравится вам или нет, есть мы и они — все остальные. Как западло воровать у друга, так нельзя угрожать оружием внутри общины. Это закон! Охота выяснять отношения, составим дуэльный кодекс. Или организуем суд, выясняя претензии. Но чтоб по закону! Да, официально его не было, но вы ж не идиоты. Они одинаковы в веках. Поднявший ствол против своего получит ответку!

Кажется задело за живое. Переговариваются и одобрительно кивают.

— Держать в тюрьме или изгонять убийцу или насильника — создавать своими руками врага. А полиции больше нет и жаловаться некому. Никто не придет строить нам хорошую жизнь. Никто! И предложить сегодня особо нечего. Только тяжелую работу на будущее. Если у нас появятся дети, они должны вырасти не в гавне! Блин, ребята, ну мы ж не играемся и от этого никуда не деться.

А вот сейчас смешки. Можно подумать он шутит. Подошел и встал рядом Трофим. Может быть лучше бы еще полежал.

— Здесь уже есть власть и ей придется подчиняться. Просто по причине, что некоторые пришли раньше и заняли место. А кому не нравятся порядки, подозревает что достоин большего или считает, что прекрасно устроится самостоятельно, может валить на все четыре стороны.

— Что случилось? — потребовал в висящей тишине знакомый голос. — Кто стрелял? — между расступившимися людьми протиснулась Ирина и присела у Чернова, щупая пульс. Посмотрела она при этом на Стаса с ощутимой прохладой. Не иначе сопоставила карабин в его руках и огнестрельную дырку между бровей.

— Полным-полно пустых поселков и масса всякого добра валяется бесхозно, — провозгласил он. — Зачем нам цапаться? Удерживать насильно никого не станем. Ваше право решать где и как жить. И под чьим руководством. Но не здесь. Все, — помолчав, провозгласил устало. — Концерт окончен. Кого приказы и обстановка не устраивают — выход там.

— Первая сотня, — протяжно позвал голос, — строиться!